Люди, которыми играют игры (джен)

Все знают, что таверны нужны для двух вещей: сбора сплетен и сбора наёмников. Голоса говорили, что эльфийского отца надо искать именно здесь, в этом городишке — а значит, что сплетни, что наёмники вполне могли пригодиться Тиэлю, следовавшему путём своей мести. И вот, только он устроился за столиком в приятном соседстве удовлетворительно криминальных физиономий, какая-то идиотка влетела прямо лбом в пузо гигантскому циклопу-зомби, мирно глушившему пиво из кружки размером с бочку.

И в общем-то пусть бы влетала, её жизнь — её проблемы, но из кружки выплеснулось пиво и облило Тиэля с ног до головы. Омерзительное ощущение. И омерзительное пиво, только зомби и впору такое хлебать. И как назло, девчонка куда-то делась. Оставалось бить зомби — не руками конечно, даже не саблей. Для таких уродов у Тиэля были хорошие заклинания. Например, Выжигающий Луч: бьёт по единственной цели, зато убойно. Правда, колдовать потом три часа нельзя. Но и зомби-циклопов в ближайшие три часа не ожидалось, а избавляться от неприятностей Тиэль привык сразу и намертво.

Разир задумчиво вертел в пальцах двенадцатигранный кубик и размышлял о честности. С одной стороны, если приложить немного усилий, этот бой закончится, практически не начавшись, монах и ведьма смогут снять ещё по карте и появится хотя бы теоретическая возможность успешно завершить приключение в назначенный срок. С другой, правила есть правила. Эта игра строилась на элементе случайности не в меньшей мере, чем на любительском театре, отказываться от него было бы странно и нелогично. Но неудачный бросок мог затянуть этот бой — а тем самым подпортить жизнь не только персонажам, но и самим игрокам. Затянутости, длинноты, монотонность — никто этого не любит, настольные игры тем более живут динамикой.

С третьей стороны, крупная неудача в самом начале может придать веселья и сплотить команду. А именно это сейчас и нужно: веселье и сплочённость, потому что иначе не пережить белое безмолвие тюрьмы.

Император мёртв; во главе Закуула встал Арканн — но кто встанет во главе Арканна, который сам себе не хозяин? Который весь в своих страстях, который сам не знает, что сделает завтра? Точно не его сумасшедшая сестра, если её и выпустили из дурдома. Мать, должно быть — всё-таки генерал страж-судей не пустое место. Хотя уважения к ней в семье никогда не было.

А значит, даже если кого-то из них и ждал пересмотр дела (касательно себя надеяться были причины), пересмотр будет ждать ещё очень долго. На Закууле вообще никогда никуда не торопились.

Иногда это было к лучшему. Разир до сих пор помнил пронзительный, пронзающий взгляд, оценивающий: подойдёт ли новое юное тело? Достойно ли стать голосом величайшего из великих, его воплощением, увянуть под его волей и распасться в прах от его могущества? Учитель Икорал не заботился о чистокровных, которых соблазнял мечтами о величии или грёзами о мести. Он просто поставлял императору свежие тела.

Но если в Империи неподошедшие, скорее всего, отправлялись прямиком в топки крематория, то в Закууле... в Закууле никуда не торопились. Тело не подошло? Пусть поживёт пока. Например, на Севере, с принцами. Принцам же нужна свита, а тело, если верить лорду Икоралу и самому пресвятому Валкориону, вроде благородное или наподобие того.

— Эй, ты бросать будешь или нет? — сердито спросил тви'лекк.

Действительно, пришла пора уже решать.

Разир отпустил кубик и без особенного удивления воззрился на нарисовавшуюся единицу. Как знал — вернее, просто знал. Что там дальше? Ах, да. «В случае критической неудачи (единицы), игрок должен снова бросить кубик...» — память у него была отличная.

— ...снова бросить кубик и в случае повторной единицы игроки решают коллегиально, каким будет критический провал. В противном случае, результатом считается одна вторая от выпавшего вторым броском, — у джедайки, конечно, тоже. — Бросай, ситх.

Двойка.

— Уж лучше бы критическая неудача, — мрачно сказала джедайка. — Это даст семь очков удара. Мой Бухоргус при максимальной удаче выбьет десять, то есть зомби всё ещё будет жив — итого, мы тратим целый ход на одного циклопа, и это в лучшем случае, а тут ещё полно карт. А завершить надо всё за двадцать четыре хода.

Надо было выбрасывать вторую единицу, но он ведь решил играть честно.

Зря, как оказалось.

— Господа, есть идеи, что мы можем с этим сделать? Нельзя же сдаваться вот так вот сразу, — вздохнул Разир.

Молчание. Очевидно, соигроки пытались думать. Оставалось надеяться, что они на это способны.

— А если мы все проголосуем за критический провал, можно это будет провал? — наконец спросил тви'лекк. Хм, практично.

— Я не помню такого в правилах, но это логично, — сказала джедайка.

— Я голосую за, — мигом заявила калека. — И сделаем его провал таким, что он разнёс таверну нахрен. Тогда мы конечно не получим ништяков, которые тут валяются, но и с каким-нибудь ещё зомби драться не придётся.

Мандалорская логика: разноси всё, Кад узнает своих. Арканн бы одобрил, он всегда говорил: попал в тупик — ломай стену.

«Можно даже головой», — невольно улыбнулся Разир, вспоминая тот случай на Севере, когда пятый слуга лорд Недберт запер их с принцами в кладовке. «Можно даже головой, и злиться потом, что из-за шишки не выходит играть близнецовские трюки». То были славные, светлые времена, когда Арканна и Тексана ещё можно было спутать, и они вовсю пользовались этим — то выясняли, чья пассия слаще целуется, то просто добывали добавку сладкого, столько разных возможностей, когда есть близнец.

Хотя они были совсем не похожи, и Разир быстро перестал их путать.

— Что ж, — согласился он, — это неплохой способ дать логичную завязку нашему приключению, верно? Допустим, за разрушенное заведение придётся отрабатывать, а наши герои окажутся крайними по мнению хозяйки... — он снова повертел кубик в пальцах, это успокаивало.

Раздражение не пошло Тиэлю на пользу, как не пошёл на пользу и сильно нетрезвый чурка, полезший ему наперерез драться с циклопом. Луч превратился в натуральный огненный шар, и не успел он сказать «Вашу мать!», как шар ожидаемо взорвался. Кто успел попрятаться под столами, тем повезло — они остались живы. Кто не успел... да примут боги их души, сами виноваты, надо было быть быстрее.

— Ах ты ж помесь огрина с багбиром! — трактирщица на удивление быстро очухалась от первого шока. Тиэль не мог не задуматься, кто из его отцов выступает в роли кого. Так сложно определиться... — Ты что натворил?!

— Ничего, — ответил он почти честно. — Твой клиент сам полез в драку. И облил меня пивом. Отвратным пивом, должен заметить.

— Ах ещё и пиво у меня отвратное! — трактирщица упёрла руки в боки. — Ну ты и наглец! Не видишь, зомбяк сдох, с него уже ничего не взыщешь. Даже труп не обыскать, ты его в клочки разнёс! — она снова сорвалась на крик. — Ты мне знаешь, сколько теперь должен?

— Один я? Тот пьянчужка полез мне под руку, карлица спровоцировала урода, а вон та девица вообще ведьма и наверняка нас сглазила, — справедливо возразил Тиэль.

— Значит, вы все четверо мне должны! Должны знаете что? Пойти на Чёртову Гору и освободить моего непутёвого брата из плена гоблинов. И если вы не успеете за сутки...

— Гоблины его убьют?

— Нет. Мои постоянные клиенты убьют вас.

Прямо скажем, это звучало гораздо более угрожающе. И более реалистично.