Послушники Тени (джен)

Запах помоев, сырости и плесени — в этом вся Крысиная нора. Если Рифтен провонял рыбой, то Цистерна — канализацией. Поначалу Криус не мог решить, какой из этих запахов омерзительнее, но со временем принюхался и почти перестал замечать отличия. Спустившись в подземелье, он не обратил внимания на неприятный запах, в то время как Хирклерис с отвращением скривился.

— Мне почти жалко вашу Гильдию, — презрительно заметил он. — Забились в вонючие катакомбы, как крысы…

— Заткнись, — процедил Криус.

В Крысиной норе не действовали законы Рифта. Одним неправильным словом Хирклерис мог нарваться на неприятности — получить стилет под рёбра или по морде от Могильщика. Хотя, признаться, Криус и сам с удовольствием врезал бы несносному ассасину: не для того он поднимал Гильдию с колен, чтобы выслушивать насмешки и оскорбления. Останавливало его только то, что после этого его, скорее всего, найдут с перегрызенным горлом и без капли крови в венах — если, конечно, Хирклерис не прикончит его здесь и сейчас.

Криус никогда не сходился в бою с ассасинами, но встречался с вампирами и не понаслышке знал, насколько они смертоносны. Неуловимые ночные охотники, способные в мгновение ока разорвать артерию когтями или без всякого труда сразить противника мечом. Наверняка Хирклерис мог и то, и другое. Его способность заворожить, словно змея, уже о многом говорила — не каждому вампиру такое под силу.

Парни прошли по короткому коридору, в который спустились по приставленной к люку в потолке лестнице, и оказались в просторном круглом зале с высокими сводами. Из отверстия в центре потолка падал не слишком яркий свет. Над заполненной грязными сточными водами нишей в полу навис перекрёстный мостик с круглой площадкой в центре. Его каменные «лучи» указывали на четыре выхода из основного помещения Цистерны — на поверхность, в таверну, в тренировочный зал и в закрытую тяжёлыми металлическими дверьми казну.

Там, где устойчивый каменный пол обрывался, уступая место каналам, от края до края были натянуты хлипкие деревянные мостики, благодаря которым жилая часть Цистерны походила на ровное кольцо. Блуждающий по коридорам Крысиной норы сквозняк трепал свисающие вдоль стен сизые флаги с теневой меткой — заключённым в ромб кругом. По периферии зала выстроились деревянные тумбочки, застеленные шкурами кровати и личные сундуки у их изножий. Дополняла интерьер статуя Ноктюрнал на постаменте с соловьиной эмблемой, напротив которой находился заваленный бумагами стол главы Гильдии. Позади стола, на полках, стояли весьма дорогие вещи — корона Барензии и золотые статуэтки, инкрустированные драгоценными камнями. Такая роскошь смотрелась неуместно в грязной заброшенной канализации под прозябающим в нищете городом, но служила напоминанием о том, за какой добычей стоит охотиться опытным ворам.

Людей в Цистерне было мало: почти все либо ушли на дело, либо пили в «Буйной фляге», ко входу в которую и направились Криус и Хирклерис. Под ногами прошмыгнул облезлый злокрыс, лишний раз напомнив, в какой грязи жила Гильдия воров. Впрочем, жизнь вора всё равно коротка, так какая разница, от чего умереть — от болезни или от стрелы стражника?

Стоило открыть толстую деревянную дверь, за которой начинался тесный коридор, как стал слышен гомон голосов. Теперь, когда Гильдия снова на плаву, в «Буйной фляге» стало людно, как раньше. Отрадно было видеть, что всё вернулось на круги своя.

Коридор упёрся в фальш-панель. Сдвинув её, Криус открыл двери подвинутого к стене платяного шкафа и вышел в таверну. Сюда заходили выпить или сбыть краденое в основном всякие тёмные личности, что вело к пьяным дебошам, кабацким дракам и риску лишиться кошелька для невнимательных посетителей. В добропорядочном обществе Крысиная нора и нижние районы Рифтена считались злачными местами, где легко остаться без гроша в кармане, а то и пропасть без вести, если не повезёт. Здесь было проще простого скрыть свои грязевые делишки от стражи и свидетелей, чем и пользовались разного рода преступники.

Внешним видом «Буйная фляга» напомнила Цистерну — такое же круглое помещение с прудом по центру и мостиками через расходящиеся от него каналы, но менее просторное. В одной его половине находились столы и прилавок, за которым расположился Векел Воин. В нишах на другой стороне устроили лавки торговцы, продающие даже самые редкие и запрещённые товары и скупающие краденое. На чёрном рынке какой-то парнишка пытался сбыть торговцу магическими предметами сомнительного вида посох, за другим прилавком алхимик готовил яд. Крысиная нора жила своей жизнью.

— Когда я был здесь в прошлый раз, это место походило на запущенный гадюшник, — оглядевшись, отметил Хирклерис.

— Гильдия чуть не развалилась, — пожал плечами Криус.

Он осмотрелся, ища человека Мавен, но тот ещё не пришёл. Зато взгляд сразу выхватил из толпы рыжую голову Бриньольфа и пречистую фигуру Могильщика. Один пил пиво в компании Делвина, второй стоял, привалившись спиной к стене и сложив руки на груди, и наблюдал за посетителями таверне. Могильщик был местным вышибалой — не слишком умным, но хорошо выполняющим свою работу. Одного его вида хватало, чтобы разогнать слишком разошедшихся пьяниц, а удара — чтобы убить человека.

Однажды Криус нарвался. Он тогда немного перебрал, обнаглел и ввязался в словесную перепалку с Могильщиком. Долго разговаривать тот не любил, предпочитая словам дело, и наверняка не стал бы церемониться с острым на язык вором. Учитывая разницу в габаритах, одного хорошего удара по голове было бы достаточно, чтобы Криус больше не встал, но он отделался легко — сломанным ребром. Телиэвен вовремя вмешалась.

Криус встряхнулся, пытаясь отогнать воспоминания, но не смог. Не замечая ничего вокруг, он бросил на прилавок пару септимов и попросил Векела налить ему черноверескового мёда. Перед глазами снова стоял тот день, когда похожий на здоровенного косматого медведя Могильщик бросил его через стол мощным ударом поддых и двинулся к нему, хрустнув пальцами. Криус не мог ни вдохнуть, ни подняться. Заступаться за него тоже никто не собирался — немногочисленные находившиеся в таверне воры лишь наблюдали, зная, чем всё закончится.

Сначала он увидел тень в дрожащем света факела, а затем между ним и Могильщиком встала Телиэвен. Её кленового цвета волосы всколыхнулись волной от резкого движения, на мгновение открыв острые уши. На краткий миг она бросила осуждающий взгляд на Криуса, а затем повернулась к Могильщику. Хрупкая эльфийка была настолько ниже его ростом, что смотрела ему в лицо, задрав голову, но её отваги это не убавляло.

— Оставь его, — с холодной решимостью потребовала Телиэвен.

— Уйди с дороги или я займусь сначала тобой! — прорычал разъярённый вышибала.

В мгновение ока из колчана за её спиной выскользнула стрела, а тетива лука оказалась натянута. Телиэвен не блефовала — если потребуется, она отпустит стрелу. Согильдийцы знали, что в бою она хладнокровна и беспощадна.

Нацеленная в сердце стрела послужила весомым аргументом.

— Мы с тобой ещё потолкуем, стерва, — угрожающе бросил Могильщик, прежде чем уйти.

Криус залпом опустошил кружку. Телиэвен могла далеко пойти… Сильная, смелая, смертоносная… Наверное, она больше подходила Тёмному Братству, чем Гильдии воров. Телиэвен всегда добивалась своего, шла до конца и не боялась пролить кровь. Она была не просто воровкой…

Она была особенной.

Криус вернулся в реальность, лишь когда услышал позади пропитый голос: «Смотри, куда прёшь, эльфийская шавка». Он обернулся, опёршись локтем о прилавок. Кабацкие драки здесь — обычное дело, но сейчас проблемы были у Хирклериса. Или, скорее, у его оппонента: вряд ли этот бородатый мужик с бандитской рожей хотя бы догадывался, с кем связывается.

— Мне отрезать тебе язык? — подняв на него внимательный и в то же время холодный взгляд, какой бывает только у убийц, с какими-то нехорошим спокойствием спросил Хирклерис.

— Скорее я оторву тебе острые уши! — рыкнул мужик.

Он ударил мгновенно, без замаха, но вампир оказался быстрее. С нечеловеческой скоростью Хирклерис метнулся в сторону и перехватил его руку. Рывок. Противник потерял равновесие, но на ногах удержался, а в следующее мгновение пнул Хирклериса под колено. Тот отшатнулся назад, немного смягчив удар. Не прошло и секунды, как он уже бросился вбок, пропустив здоровенный кулак оппонента рядом со своей головой.

Мужика проворство Хирклериса ничуть не смутило — наверное, выпивка ударила в голову. Он не собирался отступать, не одержав победу в драке. Это и было главной его ошибкой: он недооценил противника. Мужик был шире в плечах и выше на полголовы, но Хирклерис — быстрее.

Воспользовавшись тем, что противник промахнулся, ассасин нанёс удар в солнечное сплетение. Тот согнулся и захрипел, пытаясь вдохнуть. Хирклерис проскочил мимо, оказавшись позади него, и ударил в спину. Мужик упал на колени, но тут же откатился в сторону, не дав себя нокаутировать. Он наконец-то сумел протолкнуть воздух в лёгкие и поднялся на ноги. Хирклерис обходил его по кругу, не сводя с него сосредоточенного взгляда.

Посетители таверны с интересом наблюдали за поединком, иногда подбадривая кого-то из дерущихся. Хирклерис их словно не видел и не слышал: он следил за каждым движением оппонента. Противник бросился к нему, замахиваясь для удара. Хирклерис ловко отскочил в сторону и поставил подножку. Мужик не успел вовремя среагировать и, споткнувшись, потерял равновесие.

Схватив за волосы, Хирклерис рванул его назад. На мгновение его лицо исказила клыкастая ухмылка. Этого не заметил никто, кроме Криуса, и только Криус слышал, как временный напарник прошипел упавшему противнику:

— Скажи спасибо, что ещё жив, — и ударил кулаком в челюсть.

Отпустив его, Хирклерис подошёл к прилавку и заказал вина. Мужик позади него сплюнул кровь с выбитыми зубами и затерялся в толпе, держась за голову. Криус не мог не оценить работу вампира — сначала бросил на пол, да так, что наглец ударился пустой башкой о камни, а затем закрепил успех ещё одним сильным ударом.

И всё же таких потасовок стоит избегать.

— Больше ни во что не ввязывайся, — посоветовал Криус. — Нам лишнее внимание ни к чему.

— Я не намерен пропускать мимо ушей оскорбления. Особенно те, что касаются моего происхождения, — отрезал Хирклерис.

То, с какой агрессией он это сказал, заставило Криуса задуматься. Хирклерис — всё-таки эльф или в его жизни произошло что-то такое, что оставило глубокий след? Он не осмелился спрашивать. Да и зачем? Криус тоже не стал бы делиться сокровенным с кем попало. Хотя нет, о некоторых эпизодах своего прошлого он не рассказал бы даже самым близким друзьям, если бы они у него были.

Но он мог спросить ассасина о происхождении. Вряд ли это относится к личной информации.

— Так кто ты? Эльф?

Хирклерис обозначил усмешку:

— Только наполовину. Мой отец был альтмером.

Был. Криус запомнил это, чтобы потом сложить детали пазла. Не то чтобы ему нужно было знать прошлое Хирклериса — он просто хотел понять, с кем имеет дело и чего ждать от пока абсолютно непредсказуемого спутника. В какой-то степени он опасался сказать что-то не то и стать едой для вампира. Кто знает, насколько он неуравновешенный?

Никто не услышал, как хлопнула дверь, ведущая в «Буйную флягу» из Крысиной норы. Криус успел заметить промелькнувший по ту сторону тусклый свет, слабо выделяющийся в полумраке перед дверью, и быстро растворившегося в толпе человека. Он не сдвинулся с места: посланник Мавен сам найдёт его.

Долго ждать не пришлось. Вновьприбывший снова появился в поле зрения, безошибочно определил среди воров Соловья и двинулся к нему. Как и все, кого присылала ярл Чёрный Вереск, этот мужчина был неприметным — незапоминающееся небритое лицо, невзрачная одежда, простой железный кинжал на перевязи. Он ничем не отличался от большинства жителей Рифтена.

Может быть, Криус его уже видел, но не запомнил. А может, этот посыльный недавно поступил на службу к Мавен. Как бы то ни было, он безошибочно узнал адресата и достал из сумки свёрнутый и перевязанный лентой пергамент.

— От общей знакомой, — тихо сказал он, отдавая Криусу письмо.

Тот ответил кивком, и посыльный скрылся из виду. Теряться в толпе он явно умел. Впрочем, Криуса он не волновал — Соловей почти сразу о нём забыл. Сломав печать на ленте, он развернул лист и пробежался глазами по аккуратно выведенным строчкам.

«Отправляйся в Хеммельйонд, что в горах севернее Рифтена, и разыщи корону Ивара Серебряного Топора. Говорят, гробница полна ловушек и хитрых замков, а сторожат её драугры. Принеси мне корону — и получишь необходимые тебе сведения.

Мавен Чёрный Вереск».

Дело было опасным. Любая нордская гробница — гиблое место, принадлежащее мёртвым, что не ведают сна. В гробницах пропадают опытные искатели приключений, солдаты и маги. Стоит переступить порог, как оживут самые страшные кошмары, воплощённые в иссохших, обтянутых истлевшей кожей лицах и горящих в глазницах потусторонних огоньках.

Но Криус принял решение проникнуть в Хеммельйонд и добыть корону древнего ярла: семья Чёрный Вереск не принимает отказов.