Меж Трёх Огней (гет)

Jingle bells, jingle bells, jingle all the way!

Oh what fun it is to ride

In a one-horse open sleigh...

Ох-х, хоть бы летом отдохнуть от этой навязшей в зубах песни! Но миссис Клаус неумолима — её любимая пластинка снова легла на диск граммофона, готовить не так скучно. А готовит миссис Клаус постоянно... Хоть из дома беги.

Затёртую мелодию прервал стук в дверь. Кто бы это мог быть? В голове снова мелькнуло гадкое воспоминание. Сам же учит деток: всегда спрашивай "Кто там?" перед тем, как открыть дверь. Сапожник без сапог, а Санта без подарков. Не спросил тогда и получил свою "Сладость или гадость?"¹ вместе с мешком на голову от трёх плохих детишек.

От воспоминания опять пробрала дрожь. Ух-х, отшлёпать бы их и в угол!..

А интересно, чем у них в Хэллоуин-тауне закончилась история с якобы воскресшим мешком, раненым зомби, пропавшим зомби-ребёнком... Только бы его, Санту, к этой истории больше не привлекали. Неудовлетворённое любопытство он переживёт легче. А Джеку бы стоило больше внимания уделить этой милой куколке, хорошая она девушка... И явно без ума от этого шустрого скелета.

Все эти мысли успели пронестись у Санты в голове, пока он шёл к двери. А когда он взглянул в глазок (недавняя привычка), то помянул эльфов и обругал себя за то, что накаркал. Перед его дверью, едва помещаясь со своим огромным ростом в поле обзора глазка, стоял тот самый скелет, про которого он только что вспоминал. Ну вот что ему не сидится у себя в городе? Хотя, если вспомнить, каков он, этот город...

Санта закрепил дверь цепочкой и со вздохом приоткрыл. Джек широко ему улыбнулся, как старому другу, но от этого менее пугающим не стал, а может, и наоборот.

— Что ещё? — спросил неприветливо хозяин дома.

Король Хэллоуин-тауна, казалось, совершенно не смутился от такого нерадушного приема.

— Дорогой мистер Клаус! Честь имею пригласить вас на нашу с Салли свадьбу, которая состоится через неделю, в день летнего солнцестояния!

— О-о... — Санта даже рот раскрыл от неожиданности.

— И конечно, миссис Клаус тоже приглашена, — добавил скелет, лучась каким-то вновь обретённым довольством.

Санта кинул осторожный взгляд в глубь дома. Миссис Клаус вполголоса подпевала пластинке и раскатывала скалкой сдобное тесто.

— Вряд ли она захочет... — сказал он искренне.

— А вы?

— А я... Об этом стоит подумать. А мешок... — Санта оглянулся ещё раз, отстегнул цепочку и, выйдя за порог, закрыл за собой дверь. — Мешок не ожил всё-таки?

— Ожил, — ответил Джек, сразу перестав улыбаться. — Но его сожгли.

— Кто? — насторожился Санта.

— Я и Салли, — после паузы просветил его Повелитель тыкв.

— О-о... Как у вас там всегда... страшновато.

— Иначе он убил бы нас и захватил власть над городом. — Джек развёл руками.

— Да-а... И что, у вас теперь безопасно? Туман пропал? Зомбёнок нашёлся? Троица наказана?

— Туман пропал, зомби-папа выздоровел, зомби-мальчик нашёлся, а троица... спасла нам с Салли жизнь.

— Хм-м... — недоверчиво скривился Санта. — Если я соглашусь приехать, пусть держатся от меня подальше! — Былая обида ни капельки не потускнела.

— Рад слышать, что вы согласились! — Джек уже с чувством тряс его руку. — Салли будет ОЧЕНЬ рада!

— Салли... — голос Санты потеплел. — Самая нормальная в вашем дурдоме². Рад за неё... За вас обоих рад, — добавил он, задумчиво оглядывая высокую фигуру Джека, для чего пришлось запрокинуть голову.

— Спасибо!

Лучше бы он не улыбался, а... Ох-х. Скелет должен лежать в земле, что не так? На Салли смотреть гораздо приятнее, несмотря на голубую кожу и швы по всему телу.

— Начало после заката на Литу! — сказал Джек. — И... если вам покажутся несколько странными некоторые наши традиции... Просто не пугайтесь! Всё идёт по плану.

— Хм-м... — Санта уже начал сомневаться в правильности принятого решения, но Джек быстро поклонился и скорым шагом направился восвояси. Хорошо, что эльфы рано ложатся спать — улицы были пусты.

А господин Клаус, удивлённо ворча себе под нос, вернулся в дом, где с кухни уже струился аромат его любимых пирожков с черникой.

Как хорошо дома! Стоит увидеть пришельца из Хэллоуин-тауна...

* * *

И вот она, Лита. Точнее, день перед этой самой короткой ночью в году. Точнее, утро. Очень раннее утро.

Салли выскользнула из спальни, стараясь ступать как можно тише. Через бесконечные (или как один взмах ресниц) часов двадцать она сюда вернётся, и, строго говоря, мало что изменится. Истинный союз заключён в Пламени под куполом. Но отчего-то Салли волновалась так, что дыхание билось где-то выше механического сердца. Неужели дело в паре сотен зрителей, вполне знакомых хэллоуинцах?

Былая застенчивость канула вместе со всем лишним ещё в огне Эостре.

Брошенное "Выскочка!" донимает её сильнее, чем должно? Нет, Салли вполне понимала этих дам и даже где-то сочувствовала. Уж во всяком случае, это не повод для того, чтобы в горле встал комок из слёз. И тут она вспомнила.

Сон.

Хэллоуин, только не надо опять никаких зловещих предзнаменований!

"Дар не спрашивает нас, хотим мы его или нет".

Ну хотя бы не сегодня...

Но это случилось сегодня. На этот раз память не сохранила подробностей. Оставшееся смутное ощущение — бессилия, отчаяния, предательства — обесцвечивало радость сегодняшнего дня. И венец всему, конечно, Пламя. А после — Темнота.

"Слишком много огня, он слепит мой внутренний взор".

Пламя как избавление. От чего? Она не видела. Только собственные руки в перчатках. Она же никогда не носила перчаток...

Смогу ли я это предотвратить?

"Скорее всего, нет, не сможешь".

Салли оглянулась на дверь спальни. Вот бы рассказать всё Джеку, облегчить душу... Что бы изменилось, если бы она рассказала о кошмаре в тот раз? Скорее всего — ничего. Только отяготила бы его чувством вины за то, чего он не совершал. Так что в этом нет никакого смысла.

Жди, Второй огонь. Я ещё не готова...

Платье и всё остальное Салли отнесла к ведьмам ещё вчера — они помогут ей подготовиться. Оседлав метлу, она рванула ввысь. Всё равно нормальная нежить ещё или уже спит.

Город раскинулся под Салли, пустынный, украшенный, застывший в предвкушении яркого действа.

"Только бы всё прошло хорошо, а не как то не состоявшееся для меня испытание Противотуманного зелья", — подумала она с дрожью. Ей уже не хотелось ни платья, ни праздника, ни всеобщего признания — только вернуться домой, найти там Джека и спрятаться в его объятиях от судьбы.

Раздумывая так, Салли не заметила, как залетела довольно высоко и далеко — за кладбище и тыквенные поля. Солнце поднялось выше и приятно согревало, отгоняя ночную прохладу. Скоро там, внизу, на тыквах высохнут капельки росы, а в лавке проснутся ведьмы. Пора возвращаться.

Салли повернула метлу назад, чувствуя, что полёт, как всегда, развеял тревожные мысли и унял дрожь. Но пролетая над кладбищем, она заметила в тени Спирального холма тёмную фигуру. Ручка метлы вздрогнула под стиснувшей её рукой. Кто это...

Фигура задрала голову, но капюшон надёжно скрыл лицо. Если оно было.

Салли, наоборот, постаралась отвести взгляд и отвернуться и полетела как можно быстрее.

Город — это не только стены.

Вот надо поскорее за этими стенами и оказаться! Но миг пелены перед глазами — и земля, лоскутным одеялом убегавшая назад, вдруг оказалась прямо перед лицом. И она приближалась со скоростью свободного падения. Каждая травинка вдруг стала видна. И каждая трещинка на могильной плите, и чёрное выжженное пятно, где нашел свой конец пёс-вампир... А собственные руки — словно тряпичные, но до оживления током.

Мысль! Достаточно одной мысли...

Но просто мысленно проговорить "Вверх!" почему-то было так сложно, как сесть в первый раз на дикую метлу или шагнуть в огонь. Хэллоуин, она же сделала и то, и другое!

Словно пробиваясь сквозь вязкую муть, Салли выговорила заветное слово буквально в метре от земли, уйдя от столкновения и едва удержавшись верхом. Голова кружилась, как... Как тогда в башне Джека, когда она уронила злосчастную лопатку. И это уже дважды за последние дни! Салли стало страшно.

Она выровняла метлу и понеслась под защиту стен, которые наполнили своей магией ещё друиды.

* * *

Джек проснулся не от того, что тихо хлопнула входная дверь, выпустив Салли. И не от того, что в сердце спустя некоторое время неприятно кольнуло — оно не пронзило грудь болью. Он просто проснулся, когда солнце поднялось достаточно высоко. И не найдя рядом Салли, Джек не стал волноваться, ведь они условились об этом заранее. Поэтому он не знал ни о тёмной фигуре, ни об опасном полете на метле... ни о том, кто ещё готовится нанести им визит в честь свадьбы. Впрочем, об этом не знал никто, кроме, может, тени в плаще.

Настроение было чудесным — совсем как в тот день, когда Джек собирался пригласить Салли на свидание в Валентин-тауне. Или когда садился в сани, чтобы полететь в мир людей на Рождество... Но об этом, последнем, лучше не вспоминать.

Джек оделся как обычно — только бутоньерка и цвет крыльев бабочки-летучей мыши призваны были оттенить его привычный внешний вид. Пусть всё внимание достанется невесте!

Жаль, что надо ждать до заката, но тут уж хэллоуинцам пришлось пойти навстречу, для них праздник возможен только ночью.

Ночь... Скроется за горизонтом рыжее солнце, и в этот момент зазвонит колокол в ратуше, знаменуя начало церемонии. Лита вступит в свои права. Это они хорошо придумали: Летнее солнцестояние — время, когда мир наполняется энергией и силой.

Зажгутся неизменные тыквенные фонарики, запылают факелы, и жених, разорвав саван, вытащит невесту из резного, увитого белыми эустомами³ гроба, чтобы больше никогда с ней не расставаться.

Джек прикрыл глазницы в предвкушении. Он не переживал. Сегодня всё обязательно сложится так, как он запланировал. Просто потому, что они выцарапали своё "долго и счастливо" из щупальцев врагов и судьбы. И теперь впереди долгие годы затишья. По-другому и быть не может.

Но он забыл, что Летнее солнцестояние — ещё и точка отсчёта, с которой солнце начинает своё движение к тьме.

* * *

Ткань дня скользнула из пальцев, как струящийся тонкий шёлк, хотя казалось, что время до заката будет тянуться бесконечно долго. Вот уже удлинились тени, и зажглась самая первая, самая яркая звезда на темнеющем крае небосклона. Вот, морщась и ворча на всё и всех, выкатился из своей башни Финкельштейн в сопровождении молчаливой Джуэл с грустными глазами. На коленях Док держал какой-то невиданный прибор. Вот принаряженные и хлебнувшие по такому случаю Страшнозелья жители уже начали стекаться к Кислотному фонтану и лавке ведьм, откуда было уговорено забрать невесту. А между этими двумя точками узкие улицы ощетинились клыками, рогами и шипами любопытствующих зрителей.

Джек специально изловил на Ничьих землях дикого волколака⁴ и с помощью Бегемота, который неожиданно хорошо ладил с неразумными тварями, приручил его. В тайне от Салли и всех остальных хэллоуинцев, разумеется. Теперь оставалось только надеяться, что это была хорошая идея: покладистым нравом даже прирученный волколак не отличался.

И вот теперь Повелитель тыкв вывел этого огромного клыкастого зверя со злющими жёлтыми глазами с заднего двора ратуши. Толпа восторженно ахнула и расступилась, а Мэр на всякий случай забрался по лесенке на крышу катафалка — он-то видел, что зверюга чуть не перекусила Джека пополам, пока не попробовала Хэллоуинского пламени. Но не у всех присутствующих оно есть.

Хэллоуинки завистливо зашушукались, ведь каждая мечтала стать той зеленоволосой ведьмой из старой хэллоуинской сказки, за которой в башню прискакал прекрасный скелет на волколаке.

Вдруг в вышине замерцали зелёные и красные сполохи, и на фоне ещё светлого неба вычертился знакомый силуэт — как картинка в книжке. Санта!

Джек бросился ему навстречу с радостной улыбкой. Очень хотелось загладить и свои прошлые проступки, и тяжёлое впечатление от Хэллоуин-тауна, которое могло остаться у господина Клауса с прошлого раза. Санта довольным не выглядел и всем своим видом излучал недоумение по поводу того, что он тут делает, но... Он всё-таки прилетел!

Повелитель тыкв приветствовал почётного гостя, одновременно кинув выразительный взгляд на троицу. С Крыто и её компанией он имел весьма долгий и содержательный разговор по поводу сегодняшнего дня, и они клялись всеми святыми их дня, что ни за что, нет, и близко не подойдут, и не посмотрят в сторону, и мысли не допустят... И руки их не были за спинами со скрещенными пальцами. Впрочем, Салли ребят так приодела, что они стояли и, казалось, боялись шелохнуться. Шито и Корыто выглядели как маленькие джентльмены в своих костюмчиках с бабочками-скорпиончиками, а Крыто с аккуратно уложенными волосами, в платье в пол и шляпке с вуалеткой казалась почти девушкой. Поминутно она доставала из кармана маленькое треснувшее зеркальце, и собственный внешний вид явно занимал её гораздо больше, чем какой-то недобитый старик в красной шубе.

— А где Салли? — сразу поинтересовался Санта, осторожно пожимая костяную ладонь Повелителя тыкв.

— Сейчас мы как раз и поедем выручать невесту у злых болотных ведьм, которые упрятали её в башню! — охотно пояснил Джек.

Но увидев, как вытянулось лицо гостя, он добавил:

— Это часть сценария, не беспокойтесь!

— О-ох, мне кажется, я ещё пожалею, что приехал... — Санта снял колпак и вытер лоб тыльной стороной ладони.

— Надеюсь, что нет! Сегодня вы увидите Хэллоуин-таун во всей красе! Хм-м... — Джек оглянулся на горожан под Страшнозельем и запоздало подумал, что сегодня можно было бы обойтись и без него. — За невестой! — решительно сказал он, одним движением запрыгнув на выпуклую спину волколака, и похлопал его по холке — никакой сбруи свирепый зверь так и не признал. Волколак рыкнул и сверкнул глазом, но всё же покорно пошёл вперёд, цокая когтями по камням мостовой. Бок украшала чёрная подпалина.

Санта забрался обратно в сани и держался на безопасном отдалении от волколака — чтобы не пугать оленей. Да, именно оленей.

Под одинокий колокольный звон освещённая колеблющимся светом факелов процессия медленно двинулась в сторону ведьминой лавки — ни дать ни взять похороны в зачумлённом средневековом городе, только настроение совсем другое. Впрочем, у Санты настроение, похоже, было именно такое. Как и у Дока. "Они бы неплохо спелись под бутылочку самогона из пауков", — мельком подумал Джек.

Отвлёкшись на эти мысли (и на то, чтобы волколак не сожрал никого, кто поменьше ростом), Джек и не заметил, как они преодолели недолгий в общем путь до лавки. А подняв взгляд, он увидел нового гостя. Того, кого он не звал, не ждал и не хотел бы видеть.

* * *

Салли, облачённая в чёрно-огненное свадебное платье, сидела лицом к полированному серебряному зеркалу, а Зельдаборн как раз заканчивала колдовать над её прической. Тяжёлые локоны совершенно не поддались завивке — ни раскалёнными щипцами, ни специальным зельем, и ведьма, сетуя себе под нос на зловредность создателя Салли, вплетала в рыжие пряди последний цветок чертополоха.

— Хм-м... — протянула она удивлённо, отделив одну прядь.

— Что? — спросила Салли, которая уже изнывала от нетерпения.

— Нет, ничего, — отмахнулась Зельдаборн и пристроила на место цветок, закрепив его неприметной заколкой. — Всё, невеста готова, где этот скелет на волколаке?! — подчёркнуто громко вопросила она и поспешно вышла из комнаты, чтобы глянуть в окно.

А Салли смотрела в зеркало, впитывая глазами свой законченный образ. О да, надо признать: она всё-таки волновалась. Как какая-то самая обычная человеческая девушка. Двадцать с небольшим Хэллоуинов — не такой большой срок, чтобы обрести восхитительное (или скучное) равнодушие ко всему на свете.

Зеркало отразило бледно-голубую кожу со следами швов, яркие губы, глаза в пол-лица... Салли, прищурившись, вгляделась в своё отражение. Что-то Зельдаборн перемудрила, раскрашивая и без того кукольное лицо: Салли показалось, что она похудела, что в принципе странно. Голову венчала высокая причёска, в которую в художественном беспорядке были вплетены мелкие цветы чертополоха и эустомы, отдельные пряди нарочито выбивались и падали на обнажённые плечи, слегка прикрытые полупрозрачной фатой из паутины.

Никогда Салли не видела себя такой.

Запомни. Это, возможно, самый важный день твоей жизни.

Салли встала во весь рост, глядя в зеркало. Даже происшествие на кладбище уже почти вылетело у неё из головы.

Джек прав. Я стала слишком легкомысленной... Но я, пожалуй, побуду такой ещё немного, хотя бы сегодня... Или до Хэллоуина. Или до Рождества...

Полированная серебряная гладь зеркала давала чёткое отражение по центру, но ближе к краям оно было размытым и мутноватым. И в какой-то момент Салли показалось, что левая сторона потемнела. Она вгляделась сначала в зеркало, а потом резко обернулась. В дверях комнаты как будто взметнулась, исчезая, тёмная ткань. Нет, здесь не может быть никого, кроме ведьм, она бы услышала! Салли со страхом подождала знакомого головокружения. Но нет, всё было спокойно, стены стояли на месте, пол не качался, грозя уйти из-под ног... Наверное, просто волнение...

— Зельдаборн, — позвала она дрогнувшим голосом.

— А? — откликнулась ведьма, успевшая надеть лиловую мантию, заходя в комнату. — Как я тебе завидую, а! — со вздохом проговорила она, с удовольствием разглядывая Салли. — Много бы я отдала, чтобы погулять на собственной свадьбе!.. Даже... бессмертие. — Салли тут же стало неловко, она с сочувствием посмотрела на ведьму, и руки уже поднялись, чтобы обнять её, но Зельдаборн отплыла в сторону и, доверительно подмигнув, шепнула: — А особенно после свадьбы. Только Хельге не говори — засмеёт, старая кошолка! А вот и она!

Салли неуверенно улыбнулась. История Зельдаборн каждый раз заставляла её вздрагивать где-то внутри.

Вошла статная Хельгамина в довольно скромном светло-сером платье.

— Вот! — махнула на неё рукой сестра. — Даже на единственную в своём роде королевскую свадьбу не могла принарядиться! Кого ты таким монашеским одеянием подцепишь? Золотце небось вырядилась!

Хельгамина привычно проигнорировала выпад и с улыбкой обратилась к Салли:

— Волнуешься?

— Немного, — призналась она. И, помедлив, спросила: — В лавке, кроме нас, больше никого нет?

— Ну, есть скелетик, но его можно не считать, — ответила Зельдаборн, имея в виду Боба. — А почему ты спрашиваешь?

— Да нет... Показалось. Ничего! — решительно махнула рукой Салли, отметая все неподходящие мысли. — Сколько времени?

— Без пяти минут приезд нашего жениха! — ухмыльнулась Зельдаборн, снова выглянув в окно. И присвистнула. — Ого! А он, похоже, решил буквально истолковать слова "скелет на волколаке"! Гляньте-ка, девушки, на эту прелесть!

Салли с волнением подошла к окну и увидела Джека верхом на огромном и страшном звере, каких не водилось в Хэллоуин-тауне. Золотые глаза бешено оглядывали всё кругом, искорками плясало в них отражение факелов.

Волколак резко оглянулся через плечо, из зубастой пасти вырвался глухой рык, и слишком близко подъехавший в катафалке Мэр вдарил по тормозам, впечатавшись лицом в руль.

Ох-х, Джек, откуда эта тяга к спецэффектам?.. Это и есть причина, по которой "на ногах не устоит никто"?

Яснее всего Салли сейчас вспомнился дип. Только в пять раз больше. А если и этот зверь решит попробовать её на зуб?..

Вот вроде серьёзный, взрослый скелет, даже слишком серьёзный в последнее время, такой, что даже забудешь, с кем имеешь дело... Ан-нет, как только дело доходит до празднования чего-либо — всё-таки король кошмаров.

Салли отошла от окна и прижалась спиной к стене. К её удивлению, из груди вместо возмущения вырвался сдавленный смех. Ну что ж, она не сбежит! Повелительница тыкв...

Сестры-ведьмы уже вынесли из мастерской свои кубки и готовились выпить Страшнозелье.

— Не торопись туда, — посоветовала Хельгамина, показывая на свадебный гроб. — Там не всем нравится, особенно тем, кто там никогда не был... Я подам тебе знак.

Салли кивнула. По правде сказать, эта идея ей нравилась меньше всего, но все хэллоуинцы, как ни мало их женилось, испокон веков использовали такие вот свадебные гробы. Зато от волколака подальше.

— Всё, мы "в башню" с моей Большой болотной сестрой, — хихикнула Зельдаборн, осушая свой кубок. — А скажи, нос в этот раз ещё больше, а? — спросила она сгорбленную зельем Хельгамину. — Новый Ведьмин корень — просто чудо...

Их голоса стихли, когда они поднялись на крышу лавки, где полагалось быть "башне", и Салли осталась одна. Внутри всё дрожало от волнения, восторга, нетерпения, страха, желания, чтобы всё побыстрее кончилось, и чтобы это длилось бесконечно.

Быстрый взгляд в окно — и она увидела то, чего не заметила раньше: над хэллоуинцами зависла упряжка Санты, отсветы факелов золотили полозья его саней. Вот это настоящий сюрприз! Салли радостно улыбнулась и только теперь поняла, что Джек, нахмурившись, остановил взгляд на чём-то вне зоны её видимости. И выражение его лица ясно говорило: что-то пошло не так.

* * *

Как он сюда попал?! Откуда узнал, зачем пришёл?..

Гость благодушно улыбался, нимало не смущаясь и не боясь разношёрстной компании. О, как Джек ненавидел змеиную улыбочку, играющую на тонких губах этого лживого блюстителя верности! Своими методами, весьма прямолинейными.

Валентин не выказал ни малейшего страха, когда морда волколака остановилась буквально в полуметре от его лица (специально или случайно Джек позволил зверю подойти чуть ближе, чем того требовали правила хорошего тона). Больше того — Владыка сердец даже протянул руку и потрепал чудище за ухом и даже не лишился этой самой руки. Волколак расширил ноздри и чуть качнулся назад. А Повелитель тыкв, с усилием придав лицу удивлённо-радушное выражение, соскользнул с покатой спины и протянул гостю руку.

— Мистер Валентин! Какая честь для меня и для города! Вам повезло: вы выбрали для визита удивительно удачный (удивительно неудачный!) день! Дело в том, что сегодня наша с Салли свадьба, и я с радостью приглашаю вас присоединиться к торжествам! (И пусть у тебя челюсть отвалится!).

— Спасибо, Джек, я думаю, везение тут ни при чём, — одними губами улыбнулся Валентин, крепко пожимая протянутую руку.

— Простите?

— О, я пережил слишком много свадеб на своём веку, чтобы не чувствовать их шестым чувством. Или десятым...

И даже через портал? Занятно. Что тебе нужно?..

— И вы, вероятно, явились с тем, чтобы...

— Расширить свой кругозор и порадоваться за вас с Салли, конечно! Рад, что вы смогли разрешить то небольшое недоразумение, которое между вами возникло...

Хороший эвфемизм для слов "почти полная катастрофа".

— ...И сегодня окончательно вступите в своё "долго и счастливо"!

О-о, "долго и счастливо"! Ты бы хотел сразу перейти к заключительной части, ведь так? Той, про которую часто забывают.

— Вне всякого сомнения! Очень долго и очень счастливо! — сказал Джек чуть резко, чувствуя, что ещё немного, и вся дипломатия полетит к чертям.

— Приятно слышать! А то в тот раз я оставил вас и в особенности вашу невесту в несколько ином состоянии...

Не. Говори. Ничего. Больше!

— Теперь, слава Хэллоуину, всё хорошо, и, несомненно, так и останется, — отчеканил Повелитель тыкв.

Если ты не припрятал в рукаве очередного сюрприза вроде замаскированного катализатора.

Валентин, всё так же продолжая улыбаться, склонил голову в духе "живите долго и счастливо — пока можете".

Джек присмотрелся к нему повнимательнее. Последний раз они виделись в тот злосчастный день, когда Салли должна была вылить Противотуманное зелье в фонтан. Это могло стать её триумфом (хоть потом они и узнали, что это помогает ненадолго), но вместо этого она получила сожжённую руку... Хотя и это тоже можно оценивать двойственно: так в неё вошло Хэллоуинское пламя, спасшее ей жизнь в подземелье Уги. Слишком всё оказалось переплетено, как спутанная ветром паутина... Но этот циничный валентиновский делец, с холодным любопытством наблюдавший за "спектаклем", вызывал у Джека только жгучую ненависть. "А у вас отношения с огоньком", — сказал он тогда, и это воспоминание пламенем ударило в голову.

И к тому же эти его способы держать город под полным контролем с помощью заговорённых сердец и "премилых существ"... Но почему же его постоянно тянет в Хэллоуин-таун, что ему тут нужно?!

И кстати... Как он сюда прошёл?!

Джек, чувствуя себя последним остолопом, впился взглядом в Валентина.

Светлый Кристмас-таун да и сам Валентин-таун были открыты. Ни стен, ни чар. Джек прошёл туда совершенно свободно. Но Хэллоуин-таун был другим. От Шона Джек узнал, что прежние хозяева города и праздника — друиды — наложили защиту на стены. И чтобы войти в город требовалось разрешение. Валентин же прошёл беспрепятственно тогда и сейчас — как... к себе домой.

Кто ты?..

Незваный гость выдержал взгляд абсолютно бесстрастно.

— Как вы сюда попали? — требовательно обратился к нему Джек.

— Через портал, конечно, как же ещё? — улыбнулся он наивному вопросу.

— А вы... живы? — Реакция волколака также настораживала.

— А вы? — хитро прищурился Валентин. — Мне кажется, это вопрос философский.

— Я — нет, — твёрдо ответил Джек.

— Тот, кто ходит, говорит, любит, ненавидит и... ошибается, разве не может считаться вполне живым?.. Ну пусть будет так, если вам так угодно, — чуть склонил голову Владыка сердец. — А... Салли?

Джек моментально подобрался. Может, этот вопрос ничего и не значил. А может, и значил. Крохотная пауза не ускользнула от его внимания.

Что ты знаешь?

Джек почувствовал, как по позвоночнику паучком пробежал столь редко испытываемый им страх — вовсе не за себя.

Нет, не везение тебя сюда привело. И не любопытство. А что, что?..

— Кстати, у меня есть для вас небольшой свадебный подарок, — ещё приятнее улыбнулся Валентин и уже потянулся к полотняному мешочку, закреплённому на поясе, но тут Зельдаборн, которой надоело ждать, пока нерадивый жених наговорится с кем-то, невидимым ей, окликнула Повелителя тыкв с крыши:

— Эй, Джек, нам что, тут до Хэллоуина торчать? Давай уже с первой цифры!

Хэллоуинцы согласно загудели. Им тоже была непонятна причина задержки, а разговора они не слышали, оттеснённые волколаком и катафалком.

— Прошу прощения, что поневоле задержал действо. — Валентин учтиво прижал руку к сердцу и сделал приглашающий жест в сторону лавки. — И правда, подарок лучше вручить вам обоим... Я же не хочу, чтобы молодая невеста затаила обиду на нетерпеливого гостя. Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, я буду молчаливым наблюдателем. Салли, должно быть, заждалась.

Я тоже буду наблюдать за тобой. У меня нет причины изгнать тебя прямо сейчас, но... Я буду её искать.

Джек с усилием перевёл взгляд на "Болотную ведьму" и начал выспрашивать её о молодой и прекрасной ведьме с зелёными локонами, которая похитила его сердце, когда он был ещё жив, и унесла в пучину Мутного болота как дань злобным сёстрам, у которых томится в плену. Но сердце это оказалось столь горячо, что юная красавица сберегла его для себя, и за это мерзкие старухи упрятали её в гроб в саване из паутины. И только скелет на волколаке — бывший владелец сердца — мог её спасти, вытащив из липких сетей, которыми ведьмы обмотали её стройное тело.

Зельдаборн отвечала в лад и была очень довольна своей ролью. Хельгамина в основном кивала и делала страшные глаза. Хэллоуинцы в нужные моменты сочувственно вздыхали и возмущённо порыкивали — представление им явно нравилось и было понятно. Мэр судорожно следил за ходом действия, водя пальцем по свитку, хотя в этом не было никакой необходимости. Прикрывший лицо ладошкой в чёрной перчатке Санта осторожно выглядывал из-под пальцев, боясь увидеть нечто такое, из-за чего потеряет ночной сон. А Валентин с неизменной улыбкой отошёл так, чтобы видеть крышу и, скрестив руки на груди, с живым интересом переводил взгляд с Зельдаборн на Джека — и иногда на окно лавки. Джек и сам туда посматривал, но за сеткой из паутины не было видно ничего.

Зельдаборн так разыгралась, словно это был её бенефис, часто кидая томные взгляды на гостя, на которого положила глаз ещё в его первый визит. Пора было это прекращать.

— Выбирай, старая ведьма: быть тебе несущей свечу над свадебным гробом моей суженой или лежать так глубоко в болоте, что и корни древнейших деревьев не дотянутся, — проговорил Джек последнюю фразу.

— Отведай-ка болотных огоньков, нечестивый скелет, и сам уляжешься в потаённую глубь нашего болота! — артистично подхватила Зельдаборн, бросив в него охапку пропитанных лучистым зельем войлочных шариков.

Далее их следовало сжечь на лету Хэллоуинским пламенем — не зря же Джек тренировал меткость в подземелье с рулеткой. К вящему восторгу жадных до зрелищ горожан. Только теперь это казалось плохой идеей: Валентин излишне "расширит свой кругозор". Но рука уже сама собой крутанулась — и каждый светящийся снаряд ведьмы встретился с маленьким огненным шариком.

— Бей его! — в азарте заверещала Зельдаборн, и в Повелителя тыкв понеслась ещё пригоршня "болотных огней", пущенных из четырёх рук. Джек стремительно соорудил огненный щит, и все шарики, налетев на него, в мгновение вспыхнули и исчезли. Это было ярко и красиво, особенно в подступающей темноте. Хэллоуинцы зааплодировали и одобрительно засвистели. И в этом неверном свете Джеку на миг показалось, что лицо Валентина приняло демонически-хищное выражение. Но полвздоха, чуть по-другому упавшая тень — и снова прежний нейтрально-любопытный вид...

Ведьмы уже расстреляли весь свой запас "болотных огней", и теперь полагалось их с позором изгнать в самую топь, откуда нет выхода ни живому, ни мёртвому. Зельдаборн осталась на крыше болотной "башни" картинно страдать и сыпать витиеватыми проклятиями, а Хельгамина незаметно спустилась вниз, чтобы подать сигнал Салли. И когда ведьма сошла по узкой приставной лесенке, то увидела нечто, что не входило в сценарий.

* * *

С кем Джек говорил так долго? Стена скрыла его оппонента, но во взгляде Повелителя тыкв Салли ясно различила плохо скрываемое напряжение, если не... ненависть?

Рано я стала легкомысленной, ох, рано. И всегда, видимо, будет рано...

Но потом Джек сделал над собой усилие, пожал кому-то руку, его позвала Зельдаборн с крыши... Салли приготовилась смотреть, жалея, что не слышит слов сквозь плотно прикрытое окно.

Вот гость отошёл от стены, и сейчас он повернётся лицом, и она узнает, кто...

Знакомое головокружение накатило тошнотворной волной. В глазах потемнело, и Салли вцепилась в подоконник, чтобы не упасть. Ни о каком наблюдении уже не могло быть и речи — доползти бы до этого свадебного гроба...

Уши словно набили войлоком, воздух стал пресным и горьким, как дистиллированная вода, руки окоченели...

Салли оттолкнулась от подоконника, сделала шаг, другой... И почувствовала на своей шее прохладное прикосновение, а у самого уха — шёпот.

Твоё время почти кончилось...

Повелительница тыкв попыталась скосить глаза, чтобы рассмотреть источник голоса, но не увидела ничего, кроме тёмной ткани. То, что держало её за шею, не спешило её душить — только держало и словно чего-то ждало. А перед мысленным взором Салли, как гонимые ветром листья, проносились воспоминания её жизни...

...Выжигаюший свет и жар... А потом полумрак и прохлада лаборатории... Оценивающий взгляд Дока, в котором умирает надежда. Я, прикрытая простынёй, лежу на холодном столе. А в голове угасающие обрывки чужих мыслей и чувств...

...Док морщится и кривится, но даже ему иногда нужны ингредиенты в лавке ведьм. Он отчего-то не любит ходить туда сам и посылает Гарика. А тот мало когда не перепутает яд гремучей змеи (который гораздо дороже) с ядом гадюки. Поэтому создатель однажды, плюнув на то, что "все будут глазеть", посылает меня к ведьмам. А там низкорослая ведьма, узнав, откуда я пришла, берёт меня за локоть и лукаво говорит:

- Милая у тебя мордашка. Даже странно... Знаешь, что? Вот тебе рецептик и ингредиенты на первое время, попробуй свари зелье и добавь папочке в суп. А потом гуляй на все четыре стороны, надоело, небось, взаперти сидеть такой молодой... Где мои семнадцать лет, э-эх...

Я не хочу травить создателя, это было бы как-то неправильно, он же дал мне жизнь...

- Это безопасно, дорогуша! Поспит сладенько — и дело в шляпе... Тебе нужнее это время, бери, пока я не передумала, это ж денег стоит!

Я сомневаюсь, но рука сама тянется взять...

Я просидела в башне уже семнадцать Хэллоуинов...

...Тонкая струйка зелёного варева стекает изо рта уснувшего ученого. Первый Хэллоуин, в который я сбежала из башни... Ночь, улица, фонтан... И в первый раз — таинственный Повелитель тыкв. Дышать становится как-то трудно...

...Я не знала, что за пределы города лучше лишний раз не выходить. Просто мне нравится стоять на этом холме, похожем на спираль... А Повелитель тыкв, оказывается, ходит сюда часто... И так по-доброму говорит со мной и объясняет, что за пределами города бродит разная нежить. И не вся она такая милая и безобидная, как хэллоуинцы.

Значит, это и есть Спиральный холм.

"Зови меня Джек. Все так и делают".

А меня зовут Салли!

Что ж, кажется, я буду сюда наведываться чаще...

Ах-х, как сладко и щекотно отчего-то...

...Джек... Мысли часто возвращаются к нему и к разговору...

Как же томительно сидеть в башне и выполнять однообразные поручения создателя! Дыханье лягушки неплохо маскирует зелье Мёртвого сна. Доктор всё чаще меня подозревает, но ещё разок...

"Да всё в порядке с вашим супчиком, Док, я пробовала! Видите, на губах ещё зелёное осталось? Приятного аппетита!"...

...Но в этот раз, бродя по кладбищу в ожидании неизвестно (известно) чего (кого), я забредаю не туда. Из ярко освещённой пещеры раздается гулкий хохот и шум работы больших механизмов — уж я-то их насмотрелась! Я осторожно заглядываю в зарешёченное окно и вижу какое-то странное существо. Если бы оно не двигалось, я бы решила, что это просто старый мешок. Такой он уморительный!

Но всё веселье мгновенно истлевает, когда взгляд чёрных прорезей мешка останавливается на мне. Можно ли так отчётливо испытать страх в далёком воспоминании? Теперь я точно знаю — можно.

Меня затягивает этот магнетический чёрный взгляд. Мне бы бежать, но руки и ноги слушаются ещё хуже, чем обычно. Зачем я ему?..

"Оставь её, Уги! Ты забыл, что теперь не можешь получать всё, что захочешь? Или тебе напомнить?"

Как Джек узнал, что я тут?..

..."Я же просил не выходить из города, Салли. Здесь опасно. А ты... смотришься такой хрупкой".

А я уже почти забыла о странном мешке.

"Спасибо, что вытащил меня оттуда... Джек. Мне было как-то плохо и неприятно там..."

"Это страх".

"Как ты узнал?"

"Зиро, мой пёс-призрак, вдруг забеспокоился и повёл меня к подземелью старого... друга Уги"...

...Мы возвращаемся в город через поднятые ворота.

"Я тебя редко вижу в городе, где ты живёшь, Салли?"

"В лаборатории доктора Финкельштейна".

"Мы могли бы стать друзьями".

"О-о, я никогда ни с кем не дружила! Это, наверное, здорово! А как это?.."

"Ну это значит иногда видеться, разговаривать, я могу сопровождать тебя на кладбище, если уж тебе там так нравится..."

Но тут вдруг, прерывая этот приятный разговор, появляется из ниоткуда мой создатель со всей скоростью сервопривода своей коляски и хватает меня за руку — так и оторвать недолго.

"Ах ты, несносная девчонка! Где тебя носит?! И с кем?!"

"Позвольте, доктор", — обращается к нему Джек.

"А ты! Ты-ы! Ты тут зубы не точи, я сделал её для себя вот этими вот руками, она моя собственность, неблагодарная, между прочим! Тебе мало вампирш, демонесс и прочей нечисти?! А это моя... женщина, понял?!"

"Ладно, Док, не кипятитесь, я всё понял. До свидания, Салли. Жаль..."

Женщиной Док меня ещё не называл, интересно, с чего бы он повысил меня из "девчонки"? Я чувствую, здесь есть нюанс, но какой?..⁵

...Я снова сбежала, оставив позади бесчувственное тело создателя. Кажется, я сама становлюсь какой-то бесчувственной — по крайней мере, по отношению к нему... Все чувства теперь стремятся наружу, прочь из башни, на волю... Мне повезло — я встретила Джека, но... Я стала призраком, как Зиро, что он теперь смотрит сквозь меня?..

...Случайная встреча на кладбище. Ну как встреча... Я не хочу быть замеченной. Ведь, кажется, я подслушала то, что Повелитель тыкв желал бы скрыть... Тем более, что он вряд ли счёл меня достойной быть ему другом...

...Джек окрылён новой идеей — провести... Как он сказал? Рождество. Подарить... подарки. Как это приятно, наверное, получать подарки! А дарить — ещё приятнее?..

...Стремительно приближающиеся камни мостовой — и я снова на свободе. Надо только пришить эту руку и эту ногу. Интересно, ему понравится зелье с бабочкой?.. Это... подарок. Дарить и вправду приятно...

...Цветок чертополоха обращается украшенной веточкой, а потом сгорает в пламени. В руке остаётся только обугленная палка. Что это?.. Ветка была так похожа на эту "ёлку", которую показывал Джек. Рождество... Огонь... Я должна его предупредить!..

...И дальше, всё быстрее и быстрее, как на раскручивающейся карусели, мельтешат воспоминания, сливаясь в бесформенные пятна теней и света...

..."Салли, я и не думал, что ты..." Он снова видит меня!..

..."К тебе стремился я душой..."

..."Сердце не носят на шее"...

..."А пока... Нам лучше не быть вместе"...

..."Я могу сжечь тебя одним прикосновением"...

..."Салли! Выходи за меня замуж! Здесь и сейчас!"...

..."Я твоё Пламя, а ты — моё!"...

..."Очнись! Я люблю тебя!"...

... Вдох-выдох...

Это уже не карусель, а чёртово колесо, с которого её вот-вот сбросит — прямо ...во Второй огонь.

Первый, Второй, Третий, Четвёртый... Взметнулись рыжие искры, мелькнули медные пряди...

И Темнота. Как та, что была до рождения мира. Моего мира.

Но, оказывается, помимо Темноты, в мире ещё существовал звук. Звук шагов. Хельгамина со сказочной быстротой скатилась с последних ступенек, но фигура была быстрее. Гортанное шипение — и она уже юркнула сквозь незапертую дверь лавки. Ведьма ринулась за ней, но дверь хлопнула перед самым её носом, сам собой упал в петлю массивный крючок, и пока Хельгамина с ним возилась, существо уже растворилось то ли в тени, то ли в толпе.

Ведьма с опаской повернулась к Салли — та стояла неподвижно, как статуя, широко раскрытые глаза уставились в одну точку, кожа — светло-серого цвета.

— Кто это был?! Что оно тебе сделало?.. — Она подбежала к Салли и легонько тряхнула её за плечи.

К её облегчению, Салли мгновенно пришла в себя и, крепко обняв старшую подругу, уткнулась ей в плечо.

— Не знаю... — Слова звучали глухо, а голос подрагивал. — Но из меня как будто всю память вынули грязными руками и перетряхнули...

Хельгамина отстранила Салли от себя и внимательно в неё вгляделась.

— Свадьбу надо отменять, — сказала она серьёзно. — Пусть Джек берёт своего волколака и сражается не с Болотными ведьмами из сказки, а с реальной опасностью.

— Нет! — воскликнула Салли в ужасе. — Мы столько готовились... Ни за что! — И, видя, что ведьма — сам скепсис, добавила: — Они только этого от нас и ждут!

— Кто? — выгнула бровь Хельгамина.

— Они... Те, кто постоянно нападает на меня. Те, кто насылает на меня головокружение. Те, кто сейчас пытается сорвать мою свадьбу — нашу свадьбу! — Салли чувствовала в себе закипающую злость, такую приятную... как Пламя. Там, где есть злость, нет места страху. — Так... — Она огляделась, прошла по лавке, привычным жестом извлекая с дальней полки пузырьки и мешочки. — Я возьму Перечный порошок, Взрыводел, Воспламеняющее зелье (пусть будет)... А небольшого кинжала у вас нет?

— И Умиротворяющего бальзама не забудь хлебнуть на дорожку, — хмыкнула Хельгамина, наблюдая за этими приготовлениями. — Ты как будто на войну собралась...

— Это война ко мне собралась... — опустила глаза Салли. — Но я не сдамся! — Она тряхнула головой, и тщательно выпущенные из прически пряди колыхнулись в такт.

Хельгамина покачала головой. Да уж, совсем не та робкая нежить, которая пришла учиться к ним четыре месяца назад. Повелительница тыкв. С кем поведёшься...

Сверху раздался возвышенный голос Зельдаборн.

— О-о-о, я ухожу в гнилую то-опь, чтобы сгинуть там навеки, но и тебе, скелет, будет непросто разорвать путы, в которые мы упрятали невесту! Но если разорвёшь их — знай! Будет она твоя-а-а... — И ведьма, постепенно спускаясь по лестнице, изобразила собственное утопление.

— Фух, — сказала она нормальным голосом. — Кто прима трагедии? Я — прима трагедии. Но увидев лица Хельгамины и Салли, страдальчески нахмурилась и спросила:

— Что?

— Угадай, — очень развёрнуто ответила ей сестра.

— На Салли кто-то напал. — Зельдаборн описала ладонью круг и поджала губы.

— В точку, — Хельгамина показала большой палец.

— А где Боб, кстати? — спросила Салли с подозрением.

Никогда не доверяй скелетам...

— Я его выпустила попастись — махнула рукой Зельдаборн. — Руки прочь от моей заводной игрушки! Кстати, почему ты ещё не в гробу?!

— На Салли кто-то напал, — едко повторила Хельгамина слова сестры. — Так что прости, мы тут немного задержались!

— И где останки этого кого-то? — заоглядывалась Зельдаборн.

— Упустили, — мрачно изрекла Хельгамина. — Дверь была открыта.

— Э-э... — разочарованно протянула Зельдаборн. — Всему вас учить... А я думала веник с совочком предложить. Для пепла. — Она выжидающе глянула на Салли. Но та только покачала головой.

— Это не пыталось меня убить. Оно просто держало на моей шее руку и вызывало воспоминания... В основном о Джеке.

— Хм-м... — сёстры переглянулись.

— Ладно, если ты всерьёз настроена продолжать веселье, тогда полезай в гроб, — со вздохом скомандовала Хельгамина.

— Да, а то "мы же отстаём от графика"! — спародировала Зельдаборн Мэра.

"Прима комедии, скорее. Или фарса", — подумала Салли, но послушно легла на чёрные атласные подушки и позволила себя обмотать шёлковыми нитями тутового шелкопряда. Захлопнулась сверху крышка. Хорошо, что хоть не забивают... Темнота.

Нет, не хэллоуинке же бояться темноты!

Темнота до оживления.

Темнота заточения.

Темнота её нового сна.

Кто-то в темноте...

Звуки сквозь плотно закрытую крышку пробивались с трудом, но вскоре Салли почувствовала, что её подняли, перенесли и положили вновь. И потом началось плавное движение — очевидно, её везли в катафалке на площадь. Скорее бы отсюда выбраться! Дышалось сквозь нити неплохо, но это определённо не та часть сегодняшнего дня, о которой она будет вспоминать с ностальгией.

Резкий толчок — катафалк остановился, как понадеялась Салли, на площади. Значит, скоро Джек должен наконец извлечь её из этих тенет. Она закрыла глаза и постаралась... отдохнуть? Да, пожалуй, ведь для неё день начался давным-давно. И за это время она успела дважды увидеть зловещую тень.

Кто это? Умертвие? Ещё какой-то неизвестный враг?.. Хэллоуин, кого так прогневала полуживая девушка, вся вина которой — влитая насильно кровь?

"А может, ты встала у кого-то на пути? — шепнул внутренний голос. — Кого-то, кто уже почти осуществил свой план".

Салли опустила руку на пояс и покрепче сжала мешочек с Перечным порошком.

* * *

Драгоценный гроб с Салли с чествованиями погрузили в катафалк — ни у кого это не вызывало абсолютно никаких негативных ассоциаций, Джек и сам поднялся из такого на Рождество перед тем, как полететь. Какой город — такие и традиции. Но вот Санта выглядел так, как будто его сейчас стошнит. Смотреть на него было жалко, и Повелитель тыкв, поймав его взгляд, в который раз виновато развёл руками. Мистер Клаус только с возмущением сощурился и поджал губы, как бы говоря: "Варвары!" Да, хорошо, что он оставил супругу дома — им только женских обмороков не хватало...

Джек на волколаке подъехал к окну катафалка и, просунув руку внутрь, отстучал пальцем по крышке простой ритм. Через мгновение изнутри послышался ответ. Всё в порядке.

Повелитель тыкв всю дорогу краем глазницы следил за Валентином, но тот пока вёл себя благонадёжно и до обидного не давал ни одного повода изгнать себя из города. Наоборот — трудно было представить гостя более толерантного к местным устоям. В отличие от Санты, от одного взгляда на лицо которого, самогон из пауков бы скис. Но в Санте Джек был уверен, а этот незваный торговец "долго и счастливо" с каждой приторной улыбкой казался всё гаже и гаже.

А может, я просто переношу на него своё чувство вины...

Если вспомнить, то как вообще пришла Джеку эта идея — обменяться валентиновскими сердцами?

Тогда, после первой победы над Бугименом, он не забыл дорогу в Праздничную рощу. И символ сердца, чем-то смутно знакомый, прежде заглушённый манящим мерцанием ёлочных украшений, теперь привлёк внимание Джека. А то, что открылось за той дверью... Да, на первый взгляд, мир Валентина кажется идеальным. Показался он таким и Джеку. Город-картинка, город-чарующая дымка. И столько счастливых пар на улицах. Они держатся за руки, смотрят друг другу в глаза и будто никого не замечают кругом. Даже его не сразу замечали.

А потом... Потом он и забрёл в лавку Валентина — единственного, кто не сбежал при виде хэллоуинца без плоти. А Валентин выглядел лишь изумлённым, да и то не долго. И ещё, пожалуй, — довольным. Видно, решил, что его слава распространилась аж на потусторонний мир.

"Добро пожаловать в Валентин-таун, мистер...?"

"Джек Скеллингтон, к вашим услугам".

"Весьма польщён! Меня зовут Валентин. Ищете что-то конкретное, мистер Скеллингтон?"

"Не знаю, но я никогда не видел столько счастливых лиц, как в вашем чудесном городе".

Валентин горделиво приосанился.

"О, тешу себя мыслью, что это и моя заслуга. "Долго и счастливо" — наше кредо, и я делаю всё возможное..."

"В чём же секрет?"

"Обратите внимание на эти сердца..."

Так и зародился план привести сюда Салли. Не план — горящая идея. Как всегда.

"Вот, мистер Скеллингтон, пожалуйста, посмотрите... Тут кратко выписана основная информация про талисманы... Ничего особенного, связь она и есть связь..."

На том дело и кончилось. С указанными бумагами Джек ознакомился бегло, покорённый обходительностью и обаянием хозяина лавки. А в следующий раз пришёл сюда уже с Салли.

А теперь хозяин стал (нежеланным) гостем, которому он к тому же должен услугу и который никак не желает раскрыть своих истинных планов. Джек скрипнул зубами, пока никто не видит, — и который так бесстыдно отвлекает на себя внимание от главного события сегодняшнего века.

Процессия медленно дошла-докатилась до Кислотного фонтана. Хэллоуинцы в беспорядке запрудили площадь, стараясь встать поближе к помосту, сооружённому в центре. Здесь должно было состояться Извлечение невесты из паутинного савана.

Джек спрыгнул с волколака и открыл дверцы катафалка. Оркестр заиграл свой самый живенький похоронный марш, и гроб, обвитый белоснежными эустомами, лёг на помост, слегка стукнув.

Джек подошёл и с нежностью погладил полированную крышку. Открыть эту дверцу вдруг стало важнее, чем все порталы вместе взятые. В этот момент он даже почти забыл о нежданном госте да и обо всех остальных тоже. Только он, Джек, и Салли.

С негромким скрипом отхлопнулась крышка, а под ней неподвижно лежала замотанная белыми нитями фигура. Эти нити предполагалось разрывать голыми руками, что порой порождало разные свадебные курьёзы ("болотные ведьмы" иногда шалили и вплетали неразрывные побеги ядовитого вьюна). Но Повелитель тыкв просто зажёг небольшой огонёк к радости зрителей и провёл им по верхней части фигуры. Салли Хэллоуинское пламя повредить не могло, зато лёгкие нити с готовностью почернели и опали с неё. Салли вздохнула и открыла глаза.

— Ты спас меня от болотных ведьм! — счастливо улыбнулась она. Это были единственные сценарные слова, в которые её посвятили, но они звучали так искренне после бесконечности прошедшего дня... — Чтоб мы наконец-то навсегда остались вместе!

Джек зачем-то оглянулся на Валентина, но не прочитал на этом лице, вылощенном тысячами и десятками тысяч свадеб, ничего.

Но пришёл ты к нам.

Санта, увидев живую и улыбающуюся Салли, сразу ожил и вроде даже примирился с остальным. Джек подал ей руку, и она выпорхнула из гроба, как только что рождённая бабочка из своего кокона. Ничто не выдавало тех потрясений, которые ей довелось пережить за сегодня, разве что на боку висела пара маленьких мешочков и пузырёк. Джек с восхищением оглядывал свою Повелительницу тыкв — от цветка чертополоха в причёске до последнего вороньего пёрышка подола — и в глазницах то и дело мелькал огонёк.

— Встаньте рядом, что ли, — послышался сварливый голос Финкельштейна, и все увидели, что он наводит на Скеллингтонов какое-то оптическое устройство.

— Что это, доктор? — спросила Салли с любопытством. Было похоже на подзорную трубу, выходящую из небольшого ящика.

— Усовершенствованная камера-обскура. Вы получите потом ваши, м-м, лица на тонких металлических листах. Ну и физиономии всех, кто влезет в поле обзора объектива, — добавил он, недовольно поглядывая на Мэра, который встал слишком близко к Джеку. — На память, так сказать. Это как мгновенная картинка — давно хотел попробовать. А тут вроде повод...

— О, Док, это так здорово! Спасибо вам большое, просто потрясающий подарок! — Салли отпустила руку Джека и, с непривычки путаясь в длинном, пышном платье, подошла к своему создателю и поцеловала его в лысую макушку. Тот так и застыл с аппаратом на коленях. А Салли, подумав, наклонилась и обняла его за шею.

— Спасибо... — За что она благодарила, она не знала. За возможность спустя годы увидеть своё счастливое лицо на собственной свадьбе, за то, что отпустил её, за то, что создал... Не легкомыслие — счастье — снова заполнило всё её существо, и угрозы потускнели перед этим натиском.

— Ладно, ладно... — бормотал растроганный учёный, неловко гладя её по спине. — Ты оказалась не так уж и плоха, в конечном итоге. Даже собой... Я не жалею, что вложил в тебя те части.

Салли отстранилась и удивлённо улыбнулась нежданному (нет, такому долгожданному!) принятию.

— Иди, вставай ровно и не шевелись, я проверю эту машинерию. — Док подтолкнул её к Джеку.

Салли послушалась, щёлкнул затвор, и первая зарисовка момента легла на лист металла внутри аппарата.

Щелчок.

Задумывая чёрные дела,

На небе ухмыляется луна...

Мэр читает праздничную речь, которая в разных вариациях предваряет все значимые события...

Щелчок.

Повелитель тыкв очерчивает вокруг себя и Салли огненный круг, и там они повторяют свои обеты. Никто не слышит слов за шумом огня. Так и задумано.

Ты моё Пламя, а я — твоё.

Щелчок.

— Поцелуешь меня?

— Прямо на глазах у всех?

— Это же свадьба, а не Хэллоуин, тут так принято...

— Да не шевелитесь же, получится нечётко, сами потом будете жалеть!

Щелчок.

— Танец?.. Да, именно вальс. Я же не зря так часто тебе предлагал в перерывах между попытками вызывать огонь и нападениями на тебя?

— Ну всё, я умываю руки! Снимайте сами эти ваши танцы!

Щелчок.

Чпок! Пш-ш... Хэллоуинцы одновременно открывают бутылки, которые они держали в руках, и ввысь взмывают сотни светящихся разноцветных бабочек.

— Тебе нравится? Да, это сюрприз. Я догадывался, что первая, традиционная часть торжества придётся тебе не по вкусу. Да, это я попросил Зельдаборн выведать у тебя рецепт. Теперь каждый может коснуться этой красоты...

— Нет, ну вы издеваетесь!

Щелчок.

Салли сматывает уцелевшие нити от своего покрова в плотный белый клубок, становится спиной к толпе...

— Так-так-так, — слышится голос Зельдаборн, — А ну-ка посторонитесь, дамы, мне больше всех надо! А кому Перечного порошка в глотку напихать?! Ай, нога! Уйди, по-хорошему прошу, уйди! А ты... Так, с твоим Страшнозельем на будущий Хэллоуин мне всё ясно! Э-эй, Демон, она тебя Приворотным зельем поила!! АЙ!!!

Салли усмехается и, не глядя, бросает свадебный клубок за спину. Только бы Зельдаборн оказалась достаточно проворной, а то ждёт их город вендетта и разрушения от Маленькой ведьмы.

— Йу-хуу!!! ОН МОЙ!!! Всё, я следующая выйду замуж!!!

Отлично!

Щелчок.

— Подойди к нему, не бойся, я его укротил. Он тебя признает. Его зовут Инфин. Зиро — ноль, а волколак — бесконечность.

— Здравствуй, Инфин.

— Садись!

— Что?!

— Я следом!

— Стойте, стойте, ненормальные! Вот так хорошо, ага!

Щелчок. Щелчок. Щелчок.

— Всё, специально подготовленные листы кончились, теперь можете шевелиться! Заберёте через несколько дней. Если там хоть что-то получилось, больно вы скачете...

Салли очнулась от какого-то полусна и чувства нереальности происходящего, в котором находилась с тех пор, как её вынули из гроба. Прямо на улице установили столы и выставили годовой запас напитков Старого упыря под скромный набор закусок для тех, кто в этом нуждался. Санта наконец вылез из саней и, неуклюже переваливаясь, направился к молодожёнам.

— Ну что, моя девочка, поздравляю тебя! Я вижу по твоему лицу, что ты нашла своё счастье. Пусть так и будет! — Старик постарался не смотреть так неодобрительно. — Я думаю, устраивать сейчас снег — не самая хорошая идея, а другого подарка у меня нет. Миссис Клаус, правда, хотела мне всучить гостинец, но я смотрю, вы тут все фигуру бережете... — Он боязливо окинул взглядом немногочисленные малоаппетитные кушанья.

— Можете простить мне сувениры, которые я увёз в свой первый визит, — предложил Джек.

— Ладно уж, — проворчал Санта. — А вот это для пропавшего зомби-мальчика. — Он достал из-за пазухи чудом уместившийся там самый настоящий рождественский подарок — в коробке и с бантом. — Подарите ему на Рождество от меня.

— Спасибо! — Джек бережно принял подарок, глядя на него, как на чудо. — Обязательно передам! А пока прошу вас, пользуйтесь нашим гостеприимством! — Он окинул широким жестом тёмную, мрачную площадь, хищно скалящиеся тыквы, грубые деревянные столы, которые ломились разве что от криво выдутых бутылок, нежить всех мастей... — Хм-м...

— Ничего, — ухмыльнулся в бороду Санта. — Иногда полезно заскучать по дому. — И уже без особой боязни отошёл куда-то. — А на Рождество с меня ёлка на эту площадь, — добавил он, полуобернувшись.

И очень вовремя — откуда-то, как снег на голову летом, выскочили Шито, Крыто и Корыто и возбуждённо затараторили:

— Ну это было круто — с огнём!

— И с гробом!

— И вообще!

— А мы тут...

— ...сочинили...

— ...вам поздравление!

Крыто вытолкнула вперёд Корыто, он поковырял мостовую ножкой, откинул руку в сторону и принялся читать наизусть "поздравление". Когда он сбивался, Шито сердито ему подсказывал, а Крыто, несомненно, автор, поблёскивала искорками глаз в тени.

— В чёрном-чёрном городе, на чёрной-чёрной улице... — Было много упоминаний летающих гробов, замшелых крестов, воющих привидений и прочих милых подробностей. Но закончилось всё неожиданно искренним пожеланием в стиле "долго и счастливо" — только настоящего, хоть и по-хэллоуински.

Салли распростёрла руки, но ребята уже аккуратненько слиняли, чтобы не подмочить репутацию излишними нежностями. Впрочем, Крыто передвигалась, как настоящая леди, в своём длинном платье и даже отставила мизинчик в сторону, взяв со стола металлическую кружку. А Корыто, воровато оглянувшись, сунул Салли в руки контрабандную бомбу-вонючку ("на всякий случай").

Джек от души надеялся, что большей части хэллоуинцев и в голову не придёт одарить их подарками (памятуя об их специфических представлениях), но вот и Мэр нерешительно толокся подальше от троицы и теперь подошёл, сверкая довольным лицом и свежим, хрустящим свитком.

— Со всем почтением! — Он торжественно передал Повелителю тыкв свиток.

— Что это? — полюбопытствовал Джек.

— Ну как же? До-ку-мент! Здесь записано, что в ночь с двадцать первого на двадцать второе июня 1994 года вы сочетались законным браком, засвидетельствовал... Мэр.

-Ох-х!.. — Джек и Салли переглянулись и одновременно рассмеялись. А градоначальник, казалось, обиделся.

— Спасибо, Мэр, — утешил его Джек. — С вами не пропадёшь! Не знаю, что бы я без вас делал...

— О, не стоит, Джек! — мгновенно разулыбался Двуликий и попятился, наступив на ногу бесшумно подошедшей Джуэл. Она не издала ни звука, а только тревожно оглянулась на своего создателя, который разговорился о чём-то с Сантой. Мэр рассы́пался в извинениях и протянул к ней руки, но она опустила глаза, ускользнула, отвернулась... Градоначальник вздохнул и отошёл.

— Салли, — обратилась Джуэл к своей сводной сестре. — Доктор не снабдил тебя скелетом... Что было необязательно, когда ты была из ткани и листьев. А сейчас... Вот. — Джуэл протянула Салли какой-то свёрток и опять оглянулась на Финкельштейна. — Теперь тебе надо больше заботиться о сохранности этого тела. Я сконструировала это для тебя -что-то вроде внешнего скелета, надеваешь, и он защищает тебя от ударов извне, чтобы сосуды с кровью не повредились...

Салли развернула подарок — лёгкая, но прочная ткань с нехарактерным для ткани звоном заструилась в руках. Она была не сплошная, но полосы, очевидно, прикрывали места, где шли сосуды, расположение которых Джуэл было известно не хуже Дока.

Повелительница тыкв только потрясённо покачала головой, с благодарностью обнимая сводную сестру и шепча что-то, что только им двоим и было понятно...

— Ну вот, Джуэл, а ты говорила, что ничего не можешь создать! — с восхищением сказал Джек. — Салли это просто необходимо!

Джуэл ответила несмелой полуулыбкой, а потом умоляюще сложила руки.

— Только ему не говорите!

Не было смысла уточнять, о ком речь, и Джуэл тоже отошла, уступая место сияющей Зельдаборн с паутинным клубком в руках (похоже, она теперь с ним не расстанется и спать с ним будет) и снисходительно усмехающейся Хельгамине.

— Мы не знали, что подарить тебе, Салли... — начала Большая ведьма.

— О, ничего не нужно, вы подарили мне сначала полёт, а потом саму жизнь! — воскликнула Салли. Метла и Эостре. Этого не забыть.

— ...поэтому вот, держи. Ты спрашивала как-то. — Хельгамина не стала упоминать, что буквально несколько часов назад, и протянула Салли маленький дамский кинжал в простых чёрных ножнах. — Я использовала его, ещё когда училась у Гизелы... Пыталась учиться. Для того, чтобы взять кровь или кость.

Кровь или кость. Да, Салли помнила... И от этого мрачные предчувствия, которые она так тщательно загоняла вглубь, опять начинали клубиться, как ядовитые испарения над топью болотных ведьм.

Видимо, на её лице это отразилось, потому что Зельдаборн с осуждением крякнула:

— Тоже мне подарок, сестрица! Нет бы подарила, я не знаю, зелье для разжигания страсти, хотя им это, скорее всего, не нужно, в отличие от тебя...

— С этим, мне думается, смогу помочь я, — сказал Валентин, выросший из мрака, как призрак. — Раз пришло время подарков...

Джек не забыл о нём, нет. Но Владыка сердец всю церемонию держался в тени и только "расширял свой кругозор", поэтому Джек выпустил его из виду. А сейчас... Он ждал чего-то. Что гость проявит наконец себя и свои истинные цели.

Салли, только сейчас поняв, кто явился к ним собственной персоной, тихо вскрикнула и схватилась левой рукой сначала за грудь, где пульсировало сердце, а потом за правую руку.

Бессознательно встав, между ней и Валентином, Повелитель тыкв изо всех сил старался не скалиться раньше времени.

Ну дай мне повод!

Рука Валентина опять скользнула к поясу, и он вынул из мешочка небольшую бутылочку.

— Что это? — спросил Джек, хотя ответ ему уже был известен.

Что это, изысканное оскорбление? Угроза? Намёк на то, что мы в твоей власти?

— Я думаю, в тот раз вы по достоинству оценили этот напиток, — с хитрецой улыбнулся гость. — Вино Валентина, конечно же. Ничто так не разжигает страсть... И всё остальное.

— О-о, а можно мне? — встряла греющая уши Зельдаборн.

Валентин посмотрел на ведьму, как на пустое место.

— И вы дарите его нам на свадьбу? После всего, что было? — Джек ждал чего-то подобного, но всё равно поразился такой беспардонности.

— Да, а что тут такого? — легкомысленно рассмеялся Валентин. — Это вполне традиционный подарок на наших свадьбах.

— Да? — оскалился в ответной улыбке Джек. — Хорошо, давайте его сюда! — Он почти выдернул бутылочку с катализатором у Валентина из рук и с размаху швырнул о камни. Тёмная жидкость шипела и пенилась, пока не встретила яростную струю Хэллоуинского пламени.

— А вот так у нас традиционно поступают со всякой мерзостью! — дерзко сказал Повелитель тыкв.

— Что ж... — Улыбка Валентина не сползла с его лица, но стала какой-то приклеенной, как плохо наложенный грим на мертвеце. — Так даже интереснее, — изрёк он. — Я, пожалуй, достаточно воспользовался вашим гостеприимством и расширил свой кругозор. Вынужден откланяться — в делах любви покой нам только снится, сами понимаете. — Он слегка поклонился. — Живите "долго и счастливо", как говорится! — Один уголок рта приподнялся выше другого, а может, это тень так легла.

Валентин развернулся и пошёл прочь. Нежить, которая уже не пировала, привлечённая Хэллоуинским пламенем и зловещим видом своего короля, расступалась перед высоким гостем. Джек всё ещё стоял, сжав кулаки, и смотрел ему вслед.

Отойдя на несколько шагов, Владыка сердец вдруг обернулся и впился взглядом в лицо Салли. Она хотела опустить глаза, но что-то не давало ей разорвать зрительную связь.

А Валентин почти осязаемо щупал её лицо взглядом — это было неприятно, как касания слизняков.

— Я уже вижу в твоих глазах изменения. Подождём. Дальше будет всё быстрее, даже и без вина. А сейчас ещё слишком молодо-зелено... — и повернулся спиной.

Салли вздрогнула всем телом и покачнулась, точно у неё выбили опору.

— Я изгоняю тебя из Хэллоуин-тауна! — зло крикнул вслед Валентину Джек, обняв Салли за плечи. — Больше ты сюда не явишься!

— А больше и не надо, — бросил через плечо Валентин. — Тут и без меня дело сладится. И это, — он показал ладонью на пояс Салли, где к пузырьку и мешочкам прибавился кинжал, — тебе не поможет.

* * *

Jingle bells, jingle, ик, bells...

Санта и сам не заметил, как оказался рядышком с доктором, как его... Франкен... Эйн... Финкельштейном и сам затянул надоевшую песенку. Бр-р, это всё их самогон из пауков виноват, неужто и впрямь из пауков?.. Наверное, просто название такое. Пьётся, как талая вода, в крови горит огнём, в голове разлетается разноцветными хлопушками... Если бы Санта знал, что наутро и в голове, и во рту как червивые бородавки будут, то пить бы он не стал. Блажен незнающий...

Джек уже посадил свою прекрасную невесту на жуткого волколака и увёз куда-то, и хэллоуинцы праздновали в своём режиме.

А пока Санта доверительно рассказывал Доку, как он испугался, когда его похитили сюда и особенно испугался Уги. И, у-у, мерзкая троица! Хорошо, что они почему-то к нему не подходят, хотя кидают насмешливые взгляды и перешёптываются.

Финкельштейн осоловело кивал и отвечал невпопад.

— А она... Как я вылепливал каждый изгиб этих скул из специального ударопрочного фарфора! А потом мозг... Обе половинки... Чудом уцелевшие... Я надеялся!.. Э-эх!..

Джуэл с опаской и неодобрением смотрела на мужа.

— Да ты просто чёртов гений, да простят меня эльфы! Создать такое совершенство!.. А миссис Клаус совсем меня закормила... Как на убой! Ну вот скажи, мне подарки разносить, а я в трубу не лезу!

Олени также с опаской и неодобрением смотрели на господина Клауса. А ещё — на ошивающихся неподалёку вампиров, которые так и норовили погладить их по жирным, лоснящимся бокам. Конечно, летом-то застоишься...

— А она потом р-раз — и сбежала!.. Другой, третий... Несносная девчонка... Впрочем, теперь пусть Джек с ней справляется! — Учёный мстительно расхохотался.

— ...И главное, сидишь целыми днями, только письма от деток читаешь. Ничего не происходит!

— Зато у нас только и делает, что происходит! — неожиданно в струю отреагировал Док. — То туман, то руку сожгут, то полгорода попропадает... Со мной в том числе.

— О-о, ты тоже был у него в плену? — с сочувствием спросил Санта.

Док промолчал, уткнувшись в свою кружку.

— Ладно, главное, выбрались... — миролюбиво сказал добрый волшебник. — Давай за это!

Финкельштейн, не глядя, чокнулся.

— Что-то у вас тут весело, как на похоронах! — возвысил голос опьяневший Санта. — Давайте хоть песню споём! Ох, что-то все повылетали... Ну да хоть вот эту:

Jingle bells, jingle bells, jingle all the way!

Oh what fun it is to ride

In a one-horse open sleigh...

Примечания:

¹ В нашем переводе здесь почему-то "Быть или нет быть?", хотя в оригинале ясно слышно "Trick or treat?" ("Сладость или гадость?").

² Цитата, как всегда :)

³ Эустома — яркий цветок, который часто можно встретить в свадебных букетах. Однако её применяют и для траурных церемоний.

⁴ Волколак (здесь) — неразумное животное типа большого ездового волка, как во второй части "Властелина Колец". На них там ездили орки. "Скелет на волколаке" у меня вроде "принца на белом коне".

⁵ Ну очень мне охота Джека оправдать за игнорирование чувств Салли в каноне. Логичные теории — моё всё!)

Ох уж эта куцая любовная линия в мультике, которая на одной только Салли и держится!

Но вот каким тоном Джек произносит "Салли", когда просит её сшить костюм, какая там музыка... Всё-таки какое-то особое отношение ощущается. Бережное — вот отличное слово!

Как он ей осторожно машет ручкой, когда она ему дарит зелье с бабочкой, как будто и рад бы, но что-то мешает...

А потом у него такое лицо глупо-потрясённое, когда он увидел Дока с вновь созданной Джуэл...

В общем, я готова просеять все детали через тенденциозное сито своего восприятия, чтобы намыть самородков достоверной большой и чистой взаимной любви??

Уж простите мне эту слабость!)

Арт https://www.instagram.com/p/B7Yoz7roBTj/

Ещё арт!

https://vk.com/wall230101_5119