Гарри Поттер или тяжелые будни юного ситха в хогвартсе. (джен)

Три недели до дня рождения Гарри прошли под знаком «мне интересно, что это за хрень». Дети с энтузиазмом изучали приобретённые книги, а Петуния не могла нарадоваться новому чистящему средству. Всего то и надо, что сложить посуду в мойку, капнуть всего одну каплю, и вуаля, более чистой посуды не сыскать. Опытным путём Энакином было доказано, что посудомоечная машина с магическим очистителем посуды дружит более чем хорошо. Поначалу Петуния переживала, но затем пытливый сынишка представил ей расчёт экономии бюджета и получилось весьма недурно. Да, средство стоило двенадцать сиклей, но за эту сумму продавалась бутыль в один литр. Все тем же опытным путём было доказано, что средству решительно всё равно, и вода может быть, как ледяной, так и кипятком, эффект всегда неизменен.

Основываясь на опытной информации, Энакин подсчитал, что в одной капле средства приблизительно полмиллилитра, а значит одной бутылки хватает на две тысячи применений. Далее шли расчёты потребления воды и электроэнергии. И по всему выходило, что с отключённым нагревом воды посудомойка требует всего четверть киловатта энергии на один единственный запуск и три литра холодной воды. Холодная вода стоила в разы дешевле горячей, а вместительность посудомойки позволяла за одну загрузку перемыть посуду, использованную всей семьёй за день. В общем, экономические выкладки по моющему средству и затратам превысили все мыслимые и не очень ожидания. Так волшебное моющее средство заняло своё место на полке. Предусмотрительная Петуния перелила его в обычную стеклянную бутылку с дозатором, тем самым скрыв всю его волшебность и запрятала среди обычных моющих средств, что живут на кухне среднестатистической домохозяйки.

Счета за электричество поползли вниз, а Энакин заявил, что он ещё что-нибудь придумает и счета станут ещё меньше. В голове юного избранного уже не первый год бродил проект влагоуловителя. Конструкция проста и как оказалось вполне выполнима при текущих технологиях. Тут даже простейшая модель будет нести сверхприбыль, ведь туманный Альбион это вам не Татуин, а вода для полива, если что, тоже денег стоит.

Так за обычными заботами и подкралось двадцать седьмое июля. Именно в этот день пошедший за почтой Энакин обнаружил письмо из Хогвартса, адресованное кузену. Немного недоумённо пожав плечами, мальчик передал корреспонденцию и уселся завтракать. Семья обсудила странность, и тётя предположила, что профессора пришлют на днях, ведь до дня рождения Гарри было ещё четыре полных обычных детских забот дня. Вот только на следующий день писем было уже пять, а ещё через день это стало напоминать психологическую атаку. Письма валились из всех щелей, тётя была в полном недоумении, а Энакин добросовестно собирал всю корреспонденцию. Гарри был совсем не против, своё письмо и приложенный к нему билет на поезд он уже получил и решительно недоумевал от того, что происходит. Профессор Вектор показалась ему весьма адекватной дамой, да и то как в волшебный мир пригласили Энакина... В общем, против того, что брат собирает его письма в коробку и периодически проводит фотофиксацию их количества, а также способа их доставки, ничего не имел.

Тридцатого июля в доме прибавилось ещё пятьдесят писем и их итоговое количество перевалило за отметку в сто штук. Гарри уже не единожды видел, как Энакин водит руками и после этого настроение тёти резко улучшается, а её интерес к его, Гарри, корреспонденции резко падает до нуля.

— Я придушу ту юродивую тварь, у которой так мало мозгов.

— Ты о чём? — неуверенно поинтересовался Гарри.

— Много будешь знать, плохо будешь спать.

— Ладно, я понял, ты не хочешь это обсуждать, но я же вижу, что ты что-то делаешь с тётей.

— А ты хочешь, что бы у неё нервный срыв был? В чулане без еды давно не сидел, так это легко, это можно, ты только скажи.

— Э… нет, благодарю, мне и так неплохо.

— Раз не плохо, то не доставай, не видишь я на взводе?!

— Всё-всё, я понял, — пошёл на попятную Гарри, ему уже доводилось видеть, как голубые глаза брата наливаются золотом, в такие моменты от него прёт такой жутью, что хочется бежать и бежать, как можно быстрее и дальше. В тот раз это был Пирс Полкис, он предложил любимую Дадли охоту на Гарри. Вот только Энакин не оценил и в итоге в роли жертвы оказался сам Пирс. Энакин гонял его по городку практически полтора часа, а когда-таки загнал, что произошло буквально у дверей дома Полкисов и Пирс попытался пожаловаться родителям, то те его не заметили, словно его и не было вовсе. И только он, Гарри, видел, что в этот момент Энакин уже не в первый раз погладил воздух. Он вообще довольно часто проделывал это странное движение правой рукой, и после него всем резко становилось не до него. Так продолжалось первые полгода, а затем Гарри не утерпел и таки насел на брата с расспросами. Момент он подобрал удачно, брат как раз собирался заняться медитацией, как он называл своё неподвижное сидение в позе лотоса. И так как после ёлки, за которую Гарри справедливо полагал, что будет бит, ему вменили принудительные занятия с Энакином. В общем одно на другое, да и случай подвернулся.

Скрытничать Энакин не стал и пояснил, что он умеет поправлять настроение и заставлять людей делать так, как ему надо. Пояснил, что действует это не на всех и не всегда, но штука де полезная, и что ему, Гарри, до этого как до луны пешком, так что можно не забивать себе голову и вообще медитировать пора.

Теперь истоки причины небывалого благодушия тёти наконец-таки раскрылись. «Вот дурак, ведь знал же о его поправках настроения, надо было догадаться, что он тётю под внушением держит и держит крепко, судя по тому, что она мне даже улыбается», — правда чуть поразмыслив Гарри пришёл к выводу, что немного поторопился. Ведь моменты таких правок, если не считать крайние три дня можно было пересчитать по пальцам одной руки. «Да тому же Пирсу больше доставалось», — констатировал Гарри и успокоился. Энакин ему не враг, они вообще братья, а то что он отвлекает тётю, так-то для её же блага. С такой вот настойчивостью кого угодно можно в больницу сложить, а тётя у них с Энакином одна. Но всё-таки странно, профессор Вектор была вполне нормальной, а тут какой-то бедлам, да и только.

Ужин прошёл несколько напряжённо и мальчишки сделали буквально всё, дабы настроение их единственной родственницы переползло на отметку удовлетворительно. В итоге спать легли рано, а ровно в полночь дом сотрясло не хилым таким ударом. Этого оказалось достаточно, чтобы озлобленный спросонья Энакин просто вышвырнул нежеланного ночного визитёра, да с такой силой, что тот превратил припаркованный напротив соседский минивэн в нечто, больше напоминающее кабриолет. По крайней мере, крыша машины была смята настолько, что её можно было разве что отрезать, что и привело бы к появлению кабриолета. А произошло всё очень просто: пока нежданный ночной визитёр, умудрившийся застрять в прихожей, решал данную проблему, Энакин, а за ним и Гарри спустились вниз. Тётя, вооружённая шваброй, отстала ненамного, всего на пару шагов. И вот они узрели заросшего мужика, одетого совершенно не по погоде. А он увидел Гарри и так жизнерадостно поздоровался, именно в этот момент за окном ударил громовой раскат, возвестивший о начале ливня. Вспышка молнии осветила нежданного визитёра, его вид, вкупе с неурочной побудкой посреди ночи, и отсвет молнии, исказивший черты — всё это привело к тому, что визитёр вылетел из дома словно пробка. Гарри лишь тяжело сглотнул и неуверенно спросил, кто это был и что это вообще сейчас произошло.

— Т-ты у меня спрашиваешь? — совершено не наигранно запинаясь изумлённо вопросил брат. — Извини, но я не знаю, а было, испугался я, — уже взяв себя в руки, нормальным голосом закончил Энакин, и тут же оказался заключён в объятья матери. Что до великана, то он через пару минут пришёл в себя и начал пытаться подняться, и именно в этот момент на улице раздались хлопки.

Представшая перед сотрудниками отдела магического правопорядка картина была эпична. На раздавленной под его собственным весом машине лежит неуверенно барахтающийся хогвартский лесник. В доме напротив с мясом вырвана дверь, а из прихожей на всё это смотрят трое изумлённых маглов.

— Ну прекрасно, просто замечательно блин, — вздохнул молодой обливиатор и направился к магловскому дому. Но не успел он достать палочку, как на него налетела, судя по всему, мать детей, что выглядывали из-за её спины.

— Да что ж это такое то, никакого покоя с этой вашей магией. Сначала сестра, теперь вот это. И я ведь поверила, поверила, что вы нормальные. Профессор эта ваша Вектор, нормальная ведь женщина. Спокойно пришла, днём пришла, всё объяснила с покупками помогла и тут нате вам. Сначала письма из всех щелей, а теперь вот дверь. Кто ремонтировать будет? Я мать одиночка, у меня двое детей. Да чтоб вы со своей магией провалились…

— Прошу прощения, мэм, мы всё исправим, всё будет хорошо, я только.

— Что бы ты ни задумал, не смей трогать мою мать, — с явной угрозой в голосе заговорил молчавший до этого светловолосый мальчуган. — Учитывая происходящее я уже сомневаюсь, что хочу в этот ваш Хогвартс, профессор сказала, что есть и другие школы.

— Подождите, молодой человек, вы о чём, какой Хогвартс, вы же маглы.

— Я и мой брат такие же маглы, как вы балерина. А мама наша сквиба. Так что будьте любезны зафиксировать нападение неизвестного мага посреди ночи на дом добропорядочной английской семьи. А также уведомьте уже дирекцию Хогвартса, что мы их письмо получили, и в ста пятнадцати его повторах не нуждаемся.

— Учитывая сегодняшнее, я подам жалобу в этот ваш департамент правопорядка. Обязательно подам! Никакого покоя, словно о статуте и не слышали. Совсем страх потеряли, — поддержала сына тётя Петуния, и молодому обливиатору ничего не осталось, как принести извинения и заняться ликвидацией последствий неурочного ночного визита. А наутро, аккурат в половине двенадцатого, на пороге их дома материализовалась заместитель главы ДМП Амелия Боунс. Когда водворённый в камеру Хагрид начал нести бред о Гарри Поттере и каком-то письме, стало ясно, что в этом деле надо разобраться очень и очень тщательно. Опрос дежуривших в ту ночь обливиаторов установил, что Рубеус Хагрид пытался попасть в дом по адресу Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом четыре. Как выяснилось, в доме проживает как минимум два несовершеннолетних волшебника в возрасте приблизительно одиннадцати лет. Из разговора с потерпевшими стало ясно, что к ним уже приходила профессор из Хогвартса и вручила письмо. И вот теперь это, а ещё неподтверждённые сведения о том, что писем-приглашений у них уже не менее сотни. Всё это вкупе уже тянуло на немалый такой скандал, и как следствие, Амелия взяла это дело под свой личный контроль и первым делом решила выяснить, что же именно произошло.

Дверь ей открыл не в меру серьёзный светловолосый мальчик. «Видимо это тот, кто угрожал обливиатору», — решила Амелия и как можно вежливее пояснила причину своего визита.

— А, ясно, что ж, проходите, но учтите: как-либо влиять на маму я не дам, она у меня одна.

— Подобные действия противозаконны, и я приношу извинения за действия своего сотрудника, он действовал согласно инструкции. По неизвестной мне причине ваш дом не занесён в базу данных, он был уверен, что живущие здесь не владеют магией.

— Что ж, извинения приняты, а дом, надеюсь, теперь он внесён во все надлежащие списки?

— Разумеется, — подтвердила слова не в меру подкованного ребёнка заместитель главы ДМП. Следующие полчаса были полны откровений и откровения эти начались в гостиной. Не успела она войти и поздороваться, как выяснилось, что второй ребёнок в доме есть ни кто иной, как Гарри Джеймс Поттер. Мальчик вежливо улыбнулся и даже чёлку приподнял, словно паспорт показывая свой шрам-молнию. А затем Амелия узнала очень много интересного. Решив выяснить, как герой магической Британии оказался именно в этом доме, она узнала, что Петуния Эванс, оказывается, является родной сестрой Лили Поттер, в девичестве также Эванс. И что ребёнка она нашла в корзинке на крыльце, аккурат через день после гибели его родителей. Что к ребёнку, подброшенному словно безродный щенок, прилагалось письмо. Письмо было изучено и зафиксировано, как и все сто пятнадцать писем, что дирекция Хогвартса прислала на имя Гарри Джеймса Поттера. А затем был просмотр занимательного фильма о том, как эти самые письма попадали в дом. Женщина старалась не подавать виду, но она была в ярости. Такое неоднократное нарушение статута о секретности, это просто вопиюще.

Тем временем стало ясно, что к школе оба ребёнка готовы и что профессор Вектор, побывавшая в доме месяцем ранее в каких-либо нарушениях статута не замечена, и свою задачу она выполнила на превосходно. Итогом визита стало принесение официальных извинений и заверение в том, что будет проведено расследование деятельности дирекции школы, что скорее всего произошёл какой-то сбой, ведь иначе объяснить сто пятнадцать писем о приёме на обучение Амелия просто не могла. Вернувшись в ДМП, Амелия застала картину маслом: Сам директор Хогвартса лично убеждает её начальника в том, что произошла ошибка. Они явно пошли уже по неизвестно какому кругу, когда шеф, увидев своего зама обрадованно воскликнул:

— Амелия, ну наконец-то, надеюсь тебе удалось прояснить…

— Удалось, и я бы на вашем месте стёрла с лица улыбку, Альбус. Всё произошедшее исключительно ваша вина, а также вина ваших подчинённых.

— Что ты имеешь в виду, Амелия?

— Ричард, я не знаю, как такое возможно, но всё это началось четыре дня назад, точнее, началось-то оно ещё десять лет назад, а сегодня вот взорвалось. Начну по порядку: мной установлено, что по адресу Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом четыре, действительно проживает Гарри Джеймс Поттер, да, Ричард, тот самый Поттер. Оказывается, он там оказался чуть менее десяти лет назад, аккурат в ночь с первого на второе ноября восемьдесят первого. Его подброшенным в корзинке с вот этим вот письмом обнаружила родная сестра погибшей в ночь с тридцать первого октября на первое ноября Лили Поттер, в девичестве Эванс. Как теперь ясно, старшая из сестёр Эванс является сквибом, тогда как её сын Энакин Скайуокер, у мальчика фамилия оставившего семью отца, является магом. Месяц назад мальчику исполнилось одиннадцать, и он получил своё письмо, с которым к ним прибыла профессор Вектор. Сразу уточню, что каких-либо нареканий к ней у семьи нет, она исполнила свои обязанности чётко и в срок. Она же и предположила, что в день рождения мистера Поттера к нему также кого-то пришлют и даже облегчила визитёру жизнь, сводив обоих мальчиков в Косую Аллею. В итоге оба поступающих были обеспечены всем необходимым. Для них проведён надлежащий инструктаж. Продолжение же истории началось аккурат за три дня до одиннадцатилетия мистера Поттера. Именно в этот день с утренней почтой они обнаружили первое письмо. Оно просто лежало вместе с остальной почтой, но учитывая уже имевший место визит профессора Вектор, семья посчитала, что школа решила обойтись без формальностей и не стала гонять сотрудника, отправив просто письмо. Подобное предположение вполне логично, вот только на следующий день они получили ещё пять писем. А через день их было уже несколько десятков, а способы их доставки разнились от «вылетели из камина» до «были замаскированы под куриные яйца». На третий день у миссис Эванс была уже форменная истерика, а количество писем достигло ста пятнадцати штук. Всё это, понятное дело, сопровождалось нашествием сов, чего в Литтл Уингинге отродясь не бывало. Апофеозом же стало ночное явление Рубеуса Хагрида. Он снёс входную дверь и умудрился застрять в прихожей, что меня, если честно, не удивило, всё же его габариты… в общем перепуганные жильцы, гроза и два малолетних мага. У одного из детей случился стихийный выброс и мистера Хагрида вышвырнуло из дома. Следствием его неудачного приземления стало пострадавшее соседское транспортное средство, именуемое автомобиль. Оный был мистером Хагридом буквально раздавлен, так как его характеристики не предусматривают сохранение целостности в случае падения на него крупногабаритных объектов, имеющих магически приданное ускорение. Все нарушения статута семья скрупулёзно фиксировала, все письма подсчитаны, моменты их появления засняты на видео. Насколько мне удалось понять при просмотре, это магловский аналог наших колдографий. В итоге мы имеем официальную Жалобу, поданную опекуном мистера Поттера.

— Опекун мистера Поттера категорически настаивает на том, чтобы ДМП оградил её и её семью от волшебного произвола со стороны руководства школы чародейства и волшебства Хогвартс. Она также заявила, что если меры не будут приняты, либо же не окажутся в достаточной мере эффективными, цитирую: «Ноги моих детей в вашей школе не будет, есть Дурмстранг, есть Шармбатон, Колдотворец и Ильверморни наконец и если мне предстоит разлучаться с моими мальчиками на целые десять месяцев, то я хочу быть уверена в их полной безопасности», конец цитаты.

— Однако, и что вы на это скажете Альбус? Как же это так ваш лесник ошибся адресом и почему у него было обнаружено письмо на имя мистера Поттера, а также именной торт с вполне читаемой надписью «С днём рождения, Гарри» и что ещё интереснее, ключ от банковского хранилища, не удивлюсь, что и он является собственностью мистера Поттера.

Несколько секунд директор Хогвартса, а также глава Визенгамота и председатель МКМ удивлённо моргал явно, переваривая свалившуюся на него информацию. «Неприятно получилось, но кто же мог знать, что Петуния и её муж так и не покинут дом, ведь всё было рассчитано на то, что семья Дурслей покинет дом на Тисовой и встреча Гарри с Хагридом состоится в куда менее людном месте. Ну да ладно, сделанного не воротишь, а ещё надо выяснить, что это за сын у неё такой, да ещё и маг, и как так вышло, что я это пропустил? В том, что никого с фамилией Дурсль в книге Хогвартса нет я полностью уверен, сам проверял и не единожды. Что ж, выбор не велик, Хагрида придётся пожурить, всё же порча магловского имущества, да ещё прилюдная и зафиксированная ДМП не есть хорошо. Да и необходимо выяснить, кто этот второй ребёнок, Вектор говорите навещала, я это выясню, а пока...», — придя к удобоваримому заключению и составив план действий, Альбус начал заворачивать уши чиновников в трубочку, не в первый и не в последний раз ему упражняться в словоизлияниях ради всеобщего блага.