Incorruptible/Не поддающаяся злу (гет)

Сакура Сузухи повидала многое за все эти годы, но ничего подобного этому.

Как ни странно именно Тендзин принёс радио. Сначала из аппарата доносится успокаивающая инструментальная музыка, создающая спокойную атмосферу на фоне звуков болтовни и смеха собравшейся группы людей. Затем Кофуку без всякого предупреждения врубила звук на полную. Она подхватывает Кураху под руку так, будто убелённое сединами священное оружие весит не больше веера и тащит под ветви сакуры, чтобы потрясти костями. Бишамон поджимает губы и поворачивается в сторону этого зрелища, прервав беседу с Маю. А стоящий по другую сторону дерева Дайкоку чуть не уронил чашку с саке.

Каким-то образом Кофуку удалось поменять радиостанцию с волны любимой классики Тендзина на нечто более подвижное и ритмичное, как биение пульса.

Сначала Кураха широко раскрывает глаз от удивления и теряет равновесие. Но уже спустя пару мгновений удивлённое выражение на его лице исчезает, сменившись тёплой улыбкой. А затем он начинает двигаться с той же причудливой грацией, что и его партнёрша, будто эти двое практиковались не один день. Хиёри, стоящая чуть поодаль от богов и священных оружий, не может оторвать от них глаз. Она никогда прежде не слышала такой музыки. От бешеного ритма перехватывает дыхание, пульсация музыки доходит аж до ног, заставляя пальцы подёргиваться.

Кофуку решительно бросается к небольшой группе людей, намереваясь вытащить для танцев Бишамон. Хиёри наблюдает за тем, как крохотная богиня нищеты вертит богиню войны, как какую-то школьницу. Кофуку один за одним вытаскивает остальных шинки Бишамон и на нескольких душных минут все выбиваются из ритма в непрерывном стихийном потоке телодвижений. Выказывая слабый протест, Юкине позволяет утащить себя Карухе и Казухе. Цую довольно покачивается в такт музыке, придерживаясь за ствол дерева. Тендзин замечен почти танцующим джигу неподалеку от остальных. В конечном счёте Казума решает вмешаться, чтобы спасти свою госпожу, у которой от танцев кружится голова. Его лицо окрашивается в багровые тона, видя, как блестят её глаза, и ощущая, как её пальцы ложатся на его грудь чтобы вернуть себе устойчивость. Вскоре зачинщица всего беспредела находит своего настоящего партнёра, который ждал неподалёку, и утягивает его в самую гущу толпы. Его смех резонирует с мелодией, пока он без каких-либо усилий поднимает Кофуку и усаживает на своё плечо.

— Это кончится очень плохо, — отметил Ято, чей голос проносится над ухом Хиёри. Её передёргивает от осознания того, что одним своим прикосновением Кофуку уже прокляла вечеринку, безнадёжно превратив её в хаос. Но неясная магия громкой музыки, смех и краски окутывают девушку. Её тянет туда словно магнитом, ноги больше не могут оставаться без движения.

— Идём, зануда.

Ято опускает глаза, видя как её пальцы сплелись с его. Поворачивая к ней взгляд, он наблюдает, как в её глазах ярко вспыхивает живой интерес. Ято неуклюже следует за ней, спотыкаясь, пока она тащит его за руку до тех пор, пока они не оказываются на танцполе. Вихрь звуков подталкивает их друг к другу, слишком близко. Хиёри следит взглядом за ближайшими к ним танцующими — Бишамон и Казумой — и прикладывает усилие, чтобы повторить их плавные простые па: танцевальный переход с прогибом в спине по мере выполнения вращательных пируэтов вокруг своей оси, то от него, то обратно туда-сюда, как луна, возвращается обратно на орбиту Земли. Однако Ято задирает руку слишком высоко, отчего Хиёри, выполняя вращение, сильно врезается в него, и это движение выбивает воздух из лёгких обоих. Она хочет попробовать ещё раз, но его рука смыкается вокруг её талии, будто бы случайно, а затем сжимается, безошибочно осуществляя намеренное давление. Её сердце замирает.

Музыка внезапно перестаёт быть источником шума, её место занимает стук в груди, заставляя ее приподняться к нему ближе.

— Я не очень…опытный танцор, — сказал он, прислоняясь к её виску, где слова отдавали вибрацией.

— Я тоже, — призналась она, дыхание было сбито.

Они стоят неподвижно, но каким-то образом всё ещё продолжают танцевать.

Однако неизбежное всё же наступает и сеть танцующих разрывается. Стоящие в нескольких шагах Кинуха и Аиха внезапно чувствуют, как у них размыкаются руки, и шинки отбрасывает в разные стороны. Кинуха с размахом врезается в спину Казуме и тот, теряя равновесие, пошатывается и наваливается на свою партнёршу, как-то сбивая с ног ещё двух танцующих. Аиха и Юкине сталкиваются головами. Последний, пошатнувшись, отлетает в ствол дерева вниз головой, по пути наступая прямо на очки Казумы. Тот уронил их, пока пытался не упасть на Бишамон. В творящемся хаосе кто-то пинает радио, и музыка прекращается.

Спустя ещё несколько секунд невероятно громких разрушений все, покачиваясь, осторожно встают на ноги и оценивают количество жертв. Юкине стоит над Казумой, извиняясь за совершённое, пока тот скорбно осматривает отвалившиеся разбитые вдребезги линзы очков. Его сокрушённость резко контрастирует с активным легкомыслием Кофуку, которую Тенджин — чья шляпа была сдвинута наискосок — ругал за сломанное радио. Позже Цую мягко отводит своего всё ещё переполненного яростью хозяина в сторону. В то время как Дайкоку следит за тем, чтобы злополучные пальцы Кофуку больше не дотронулись до принадлежностей остальных богов.

Впервые ни Бишамон, ни Ято не находятся в гуще событий. Первая помогает своему подчинённому выбраться вслепую из ловушки коварных корней дерева. Последний же стоит, будто замороженный, крепко сомкнув руки вокруг Хиёри.

Она обнаруживает, что пялится на изгиб линии его подбородка, все ещё ощущая остаточную пульсацию музыки всем своим естеством. Всё движение вокруг них, улавливаемое её периферийным зрением, стало размытым пятном. Никакой хаос не мог прервать их идиллию до того, как...

— Что за...Ято!

Крик Юкине прорезается сквозь вату, которая, казалось, заложила уши Хиёри. Она окидывает взглядом шинки, который держит в руках тонкую верёвку, вырванную из-под переплетения корней дерева. С неё свисало что-то маленькое — что-то похожее на амулет или...или талисман на удач...

— Серьёзно, Ято?! — возмущённо вопросила она, в тоне звучало неверие.

Обескураженный Ято хватается одной рукой за шею, где ещё недавно висело новейшее дополнение к его коллекции. Судя по злющему взгляду Юкине вкупе с выражением лица того, кого только что предали, Хиёри догадалась, что брелочек был куплен не на бесценный фонд храма Ято. Пытаясь отойти от осознания, он высвобождает и вторую руку и махает в сторону беспорядка под сакурой.

— Н-да, вот если бы амулет остался на мне, ничего бы этого не произошло бы.

— Ты полный эгоист!

Юкине замахивается, чтобы запульнуть талисман в сторону Ято. Он же резко прыгает вниз, нечаянно захватив с собой Хиёри, чей рукав зацепился за замок его костюма. Они падают вниз в мешанине конечностей. Хиёри ударяется затылком об один из сильно выступающих корней. Столкновение настолько сильное, что у неё посыпались искры из глаз.

Болезненно охая, она вскидывает голову. В её глазах стоит шатающийся образ Юкине, который возвышается высоко над ними. Он ухмыляется при виде плачущего Ято, который прижимал к груди разбитый талисман, качая его как дитя. Внезапная боль, исходящая от новой шишки за ухом, пронзает Хиери, и она опускается обратно вниз, промычав:

— В следующий раз нам стоит держать Кофуку подальше от радио.

Казума, который только что вернулся за новой порцией извинений от Юкине, единственный, кто её расслышал. Он смотрит на обломки от очков в руках, а затем энергично кивает.