Братство Плотвы (джен)

Примечания:

Саундтрек:

Явление Мордрамбора — Ron Grainer, Matthias the Victor

Плавание во льдах — Maurice Jarre, L'enterrement

Арведуи — Basil Poledouris, Wifeing

Теперь ведьмак ехал на ещё более дальний север. И ехал без спутников — лоссотов, сопровождавших его к ангмарцам, следовало бы скорее назвать конвоирами.

Дорога в Сюри-киля шла сперва по каким-то пригоркам, а затем по левую руку они расступились, и Геральт увидел залив Форохель. В до черноты тёмно-синей воде теснились ледяные глыбы всех форм, сортов и размеров, как парусники в гавани Новиграда. На иных, по прикидкам ведьмака, можно было бы разместить деревню. Меж ними плюхали хвостами какие-то фигуры — ведьмаку хотелось надеяться, что это тюлени.

— Хорошая зима, однако, — зачем-то сказал ему главный из конвоиров, лоссот Ласси. — Шибко тёплая.

— Представляю себе, каковы у вас холода, — ответил Геральт, которого, хоть и облачённого в два слоя тёплой одежды, на местном ветру всё равно продувало.

— В холода тут сивуллинен совсем пропадать будет, — покачал головой Ласси. — Воду в море видишь? Значит, тёплая!

Наконец нарты переехали построенный изо льда мост(!) через какую-то речушку, и впереди показалось крупное селение, состоящее, как и Пынти-пельдот, из снежных домиков и палаток из шкур. В этом закутке залива продирающего до костей ветра уже не было — что, несомненно, было для лоссотов веской причиной поселиться здесь.

Какое-то время Геральту и его охранникам пришлось подождать у въезда в лоссотское городище, но затем очередной рыжий бородач в звериных шкурах замахал им руками, и нарты доставили ведьмака на импровизированную площадь, где уже собралась толпа в несколько десятков человек.

На самодельном стуле из костей кого-то крупного и волосатого восседал приземистый широкоплечий рыжебородый мужчина, у которого шрамов от когтей, клыков и копий на лице было немногим меньше, чем у Белого Волка, и попыхивал трубкой. Это, скорее всего, и был вождь Ирянэ. Вокруг него столпились пожилые лоссоты обоих полов в богато украшенных меховых куртках, некоторые — с ювелирными цацками явно краснолюдской работы: видимо, советники.

А вот рожа, которая вела с Ирянэ разговоры, Геральту сразу не понравилась. Это был высокий, крепкий мужчина в кольчужном доспехе под роскошной шубой мехом внутрь и в шлеме с маской, закрывающей пол-лица — но из-под неё все равно виднелся мертвенно-серый, цвета вулканического пепла подбородок и с трудом заметные на фоне такой кожи белые усы. В руках милсдарь ангмарец — а кто же ещё? — держал очень зловещий меч в ножнах, расписанных явно магическими формулами, а медальон Геральта в его присутствии чуть не улетел с шеи в серое, сыплющее снегом поднебесье.

А самое настораживающее — ангмарец пришёл на переговоры с лоссотами без охраны или свиты. "Рассчитывает со всеми справиться один, если что. И кажется, не зря", — подумал ведьмак.

— Ты жалуешься, что я принёс с собой недобрый ветер, — сиплым голосом вещал полномочный представитель Железной Короны. — Но и ветер, и холод и вода лишь исполняют волю наместника Ангмара, и недобрые лишь для его врагов. Тогда как наши народы могли бы стать верными и добрыми друзьями — Север велик, и мы легко разделим его.

— Звучит красно, Мордрамбор, — сказал Ирянэ на неожиданно хорошем всеобщем, без спотыкающегося акцента и смехотворных словечек. — Но сколько уже раз ты повторял это, когда давил на нас. Ты запрещал нашему роду вести дела с Киви-ваки, чтобы вы могли одни продавать в Сюри-киля железо и соль по невыгодной нам цене. Ты требовал от нас отряд лучников в разгар охоты и рабочие руки на постройку своих крепостей. Мы уступали и уступали, зная вашу мощь. Но где-то должен быть предел уступкам. И чтобы положить его, мне нужно знать — чего ещё хочет твой господин от нас? Неужели мы настолько враги тебе, что ты постоянно пытаешься нас затоптать?!

Снег валил всё сильнее и сильнее. Небо становилось всё более свинцовым.

— Враги? Нет, Ирянэ, мы не враги — пока. Ведьмак Геральт из Ривии и следопыт Лотрандир — вот истинные враги короны и Всевидящего Ока. Вот дичь, за которой я пришёл на берега залива. Отдай мне их, и это станет началом прекрасной дружбы! — вещал Мордрамбор.

Советники Ирянэ сгрудились в кучу и начали бурные прения на лоссотском — но ведьмак и так понял, что спор идёт о том, скормить ли ангмарцам его с Лотрандиром или не выдавать из соображений политичного престижа. "Видимо, этот Лотрандир и есть адресат таинственной эльфской записки", — подумал Геральт. Заметил он и человека в хорошо знакомом ему уже сером плаще с капюшоном, которого также охраняли два лоссота — наверное, то и был Лотрандир.

Наконец милсдарь Ирянэ соблаговолил озвучить общее мнение.

— Вот что приговорили выборные от пяти наших племён, Мордрамбор. Оба сивуллинена, которых ты ищешь, не причинили никому из Луми-ваки никакой обиды и ущерба — в отличие от твоих колдунов, которые поганят небо и море железной пылью. Наоборот, они помогали отгонять от наших становищ зверей и враждебные племена. Нет перед нами вины Геральта и Лотрандира, и поэтому мы их тебе не отдадим. А коли провинились они перед Раута-ваки — так дерись с ними как подобает, и пусть духи вас рассудят, отдав победу сильнейшему! Либо уходи прочь, если не хочешь драться. Луми-ваки устали от ваших капризов.

Ласси вернул Геральту его мечи. Охранник дунадана тоже протянул ему его оружие.

— Ты неосмотрителен, жалкий пёс. Если ты откажешься, расплатой за жизни станут жертвы твоих пожирателей ягеля и тухлой рыбы, — с брезгливой интонацией сказал ангмарец.

— Зачем Ирянэ псом назвал, его все наши воины выбрали! — осерчал Ласси и перехватил копьё наперевес. Но Мордрамбору было чем крыть — резкая вспышка света и холода прямо перед лицом лоссота отбросила того на четверть стае, ударив об стену очередного снежного домика и сбив им с ног нескольких человек из толпы — в том числе Геральта. Через мгновение такие же вспышки обезвредили ещё двух воинов, пытавшихся с копьями наперевес идти на Мордрамбора.

— Вы что же, дети пьяницы и оленухи, и впрямь задумали тягаться с боевым чародеем Железной короны? — усмехнулся ангмарец.

— А ты что же, выползок из потухшего костра, вздумал пугать Луми-ваки холодом? Нас, которые живут в нём с незапамятных времён? — выкрикнул на этот раз кто-то из советников Ирянэ.

— Если холода ты не боишься, то как насчёт жара? — Мордрамбор выдал короткое заклинание, и шуба знатного лоссота вспыхнула. Он заорал и принялся кататься по снегу, чтобы потушить огонь.

— Сейчас Ангмару некогда возиться с вашими жалкими стойбищами. Но я ещё вернусь, и если не будет сделано по-моему, от вас не останется ни костей, ни кала, ни праха! — предупредил магик, издал зловещий свист, больше похожий на вой, и вскочил на невесть откуда взявшегося чёрного коня. Только его и видели.

— Это только один Раута-ваки. Если они пришлют сотню, погибнут и Сюри-киля, и Пынти-пельдот, и все племена, — тяжело выдохнул Ирянэ.

— Не думаю, — ответил ему неизвестный дунадан. — Сейчас их основные силы заняты на юге, а значит, у нас здесь ещё есть время.

— Всё равно — не могу я разрешить вам остаться в Сюри-киля. Иначе мой народ попадёт под удар, — молвил Ирянэ. Посовещавшись с советниками, он добавил:

— Поступим так. На том берегу залива живёт Сайя, старая накийя... Ну... ворожейка, провидица. Мы дадим вам лодку, чтобы отправиться к ней, а вернутся Раута-ваки — и вас уже не застанут. Волки будут сыты, а олени целы.

— Слышу речь подлинно государственного мужа, — съязвил ведьмак. — Кстати, товарищ по несчастью, — обратился он уже к дунадану, — тебя как звать-то?

— Я Лотрандир, следопыт Арнора. А ты, я полагаю, тот охотник на чудовищ, о котором рассказывал мне мой брат Корунир?

— Он самый. Геральт. То есть не Гербольт, не Гервант, не Герланд и, как ты видишь, не ангмарец, badraigh mai aep cuach. У Саэрадана и краснолюда Дафи есть для тебя весточка, — и ведьмак протянул Лотрандиру записку. Следопыт внимательно её просмотрел и сказал:

— Да, Дафи правильно сделал, что перепоручил это дело мне. Я по крайней мере догадываюсь, что нужно искать. Ну, пошли, а то нас уже зовут.

Перед отплытием лоссоты угостили обоих нежелательных Ангмару лиц мерзкой на вкус Геральта, но крайне сытной и горячей похлёбкой на тюленьем жире. Обещанная им лодка оказалась лёгкой двухместной гребной посудиной, сделанной из обтянутого чьей-то толстой шкурой каркаса.

Лотрандир оказался основной тягловой силой — он более уверенно орудовал веслом среди плавучих кусков льда, чем Геральт, который впервые ходил на лодке в таких широтах.

— Я гляжу, ты здесь не впервые, — сказал ведьмак своему новому спутнику, когда Сюри-Киля стала уже далёким пятнышком на горизонте, из которого к небу поднимались слившиеся в одну струйки дыма.

— Я раньше бывал в Форохеле несколько раз, и лоссоты почитают меня за союзника — а этого не так-то просто добиться, Геральт из Ривии! Сейчас же следопыты направили меня с особым заданием. Опасный ангмарский лазутчик пробрался как раз в западные земли лоссотов и что-то там разыскивает, — ответил Лотрандир.

— Возможно, то же, что дунаданы и Ривенделл, — предположил Геральт. — Реликвию короля Арведуи. Как думаешь, что бы это могло быть?

— Вряд ли им нужны драгоценности — их Арведуи взял с собой немного, да и те уже давно выгребли кладоискатели. В хрониках и преданиях говорится, что последний из королей Арнора захватил с собой два палантира...

— Вот опять это слово, — посетовал ведьмак. — Это что вообще? Украшение? Накидка из красного зверя? Противозачаточная чародейская снасть?

— Можно сказать и так, — улыбнулся Лотрандир. — Хотя к зачатию наследников палантир никакого отношения не имеет, снасть он вполне себе чародейская. Самое ценное из оставшихся на корабле Арведуи вещей и самое полезное для ангмарских колдунов из того, что там может быть.

Они гребли уже больше часа — а может, двух — уворачиваясь от льдин, иные из которых могли бы раздавить половину нильфгаардского флота, не говоря уже о мелкой лодчонке. Берег Ирянэ уже давно пропал из виду, а берег Сайи только-только обозначился на горизонте под расходящимися тучами и желтеющим к вечеру западным небом.

— С Сайей я уже знаком, — заметил Лотрандир. — Хоть она горделива и себе на уме, но нам с тобой поможет.

— Так же, как и с Эйне-Лисой из Пынти-... Пынти? — уточнил Геральт.

— Нет. Для любовных песен при луне Сайя уже старовата. Что хорошо, живёт она как раз недалеко от мест, где укрывался Арведуи. Так что мы можем убить двух зайцев, — сказал дунадан, уже подзапыхавшийся грести.

— Смотри, что это там? Мачта? — обратил его внимание ведьмак. Следопыт повернул голову направо и увидел, что у приближающегося берега, увенчанного горами, действительно торчит что-то похожее на старые корабельные мачты.

— И впрямь корабль. Похож на эльфийский. Уж не тот ли это "Торвал", который сгинул во льдах, едва успев взять на борт Арведуи? — задумался вслух Лотрандир. Лодка развернулась к новой цели.

Останки расколовшегося в двух местах судна лежали на маленьком островке, куда их вынесло вместе с двумя льдинами. Геральт, оглядев то, что было корпусом корабля, заметил, что он куда изящнее и совершеннее, чем суда, на которых он сам плавал на Скеллиге пять лет назад, и вполне может быть эльфской работой.

— "Торвал"! — прочитал Лотрандир полустёршуюся за века надпись на носу. — Владычица... Неужели я на том месте, где нашёл свою смерть последний король моих предков?

Они вошли в сам корпус, чтобы хотя бы укрыться от ветра. Геральт на случай встречи с разозлёнными и несговорчивыми призраками обнажил серебряный меч. Лотрандир первым делом направился на корму, где должны были находиться покои Арведуи.

— Здесь осталась только замёрзшая труха уже валар знают от чего, — сказал следопыт. — А вот это... кажется... Осколки палантира, — Лотрандир резко погрустнел и добавил: — Во всяком случае, Ангмару он не достанется никогда.

— Здесь только один битый палантир или и второй тоже? — спросил дунадана ведьмак.

Второго вы здесь не найдёте, — раздался за их спинами загробный голос. — И он вполне может достаться ангмарцам.

Лотрандир оторопел. Ведьмак резко развернулся в боевую стойку, готовясь нанести по эктоплазме призрака удар серебряным мечом, но когда увидел, кто перед ним, остановился. Призрак при жизни был хорошо сложенным, но исхудалым мужчиной в плаще с меховым подбоем, дорогом когда-то платье с выковырянными каменьями, венце, точно так же лишённом брюликов, и с запущенной растительностью на лице.

— Зараза...

— Так ты... вы... ше величество и есть король Арведуи? — Лотрандир вложил клинок в ножны и встал на одно колено.

Можете быть со мной накоротке, живущие, — молвил призрак. — За гробом уже не бывает королей и простолюдинов. Ты, судя по наряду, следопыт из бывших моих земель — последний остаток арнорской славы. А кто твой седовласый спутник с двумя мечами за спиной?

— Это Геральт, охотник из... из Бри, преследуемый ангмарцами, — попытался объяснить Лотрандир феномен ведьмака покойному сюзерену своего рода.

Да? А выглядит так, будто только что из личной гвардии Царя-Ведьмака, — на эту реплику Арведуи ведьмак паскудно усмехнулся. — Впрочем, я не вижу в тебе тьмы, которая переполняет его слуг, иноземец. Только тоску и одиночество, да и те ты давным-давно утопил.

— Теперь вы видите, сир, что нам обоим можно доверять, — сказал Геральт. — Если вы правы, то времени в обрез, и я буду краток. На корабле было два палантира. Один вы с эльфами сломали. Другой потеряли. Куда мог попасть этот другой?

— Ты что, это же король Арнора! — возмутился было Лотрандир, но тень Арведуи ничуть не оскорбилась панибратством ведьмака.

Палантир Аннуминаса ушёл на дно морское, а не сломался. Осколки, что вы видите, остались не от него, а от эльфийских кубков и блюд. А палантир из Амон Сул... Когда затрещал и стал разваливаться наш корабль, помощник капитана, эльф из Линдона по имени Эарил, видимо, от безумия решился на отчаянное — выскочил на движущуюся льдину, взяв с собой этот палантир. Видимо, он хотел спасти хоть малость, которая пригодится в борьбе с Ангмаром. Я помню только, что видел его фигурку на берегу, перед тем, как льды и переборки корабля сокрушили мои рёбра, — ответил дух.

— Может, вы желаете принять участие в поиске палантира, государь? — предложил ему Лотрандир. Призрак Арведуи только махнул рукой:

Я не смогу оторваться от корабля. Перед смертью я проклял себя сам — проклял за гордыню и глупость, которые привели к такому концу. И теперь обречён витать здесь, над мрачным дном, на котором гниют мои обглоданные рыбами кости, пока не будет повержена одолевшая меня сила. И потом, я не знаю, куда Эарил двинулся на берегу.

— Так я и думал, — сказал ведьмак. — По-моему, делать на этом корыте больше нечего. А вот Сайя — местный старожил и может что-то знать.

Когда Геральт и Лотрандир покидали борт "Торваля", призрак Арведуи на прощанье окликнул дунадана вслед:

Я чуть не забыл спросить тебя о главном, следопыт. Жива ли ещё моя кровь среди вас на руинах моего королевства?

— Жива. Но таится до срока, — ответствовал Лотрандир.

Я чувствую, что вскоре настанет ей время явить себя. Не знаю, есть ли у меня теперь подобие сердца, но что-то во мне подсказывает это, — заключил Арведуи и остался маячить белёсой тенью на фоне темнеющих обломков кораблекрушения.