Багровый барсук (джен)

Сирил и Сайрус поспешили спуститься с колокольни к брату Джеффу в архив, как только они закончили звонить в колокола по случаю окончания обеда.

Большую часть своей истории архивисты Рэдволла жили в маленьком домике у главных ворот, и именно в нем хранились записи аббатства. Однако после войны с ордой Клуни аббат приказал расширить домик и превратить ее в коттедж для нового воина Рэдволла, Матиаса, и его жены Василики. Это означало, что нужно было найти новое место для всех книг, свитков, скрижалей, пергаментов, карт, рисунков и прочих записей в архиве аббатства.

На протяжении нескольких поколений их хранили где попало, но решение все это время лежало буквально под носом у каждого зверя. Во время осады аббатства вороном-завоевателем кроты придумали сеть туннелей под территорией аббатства, чтобы рэдволльцы могли приходить и уходить по своему желанию, не опасаясь нападения крылатых врагов. Как только птицы были побеждены и в аббатстве восстановился мир, кроты усовершенствовали наспех построенные туннели, выстроив их так, чтобы они стали постоянной частью Рэдволла.

Кротам последующих поколений не составило труда выкопать и выстроить дополнительный тупик, достаточно просторный, чтобы вместить все содержимое архива. Теперь эта выложенная камнем комната служила официальной библиотекой Рэдволла.

К сожалению, исторические записи никогда не содержались в особом порядке, даже когда они хранились в сторожке. Когда Джефф унаследовал должность официального регистратора от своего предшественника, брата Тревора, ему достался основательный бардак. Большинство историков Рэдволла довольствовались ведением собственных дневников, а остальное просто пускали на самотек. В прошлые записи они заглядывали в только когда требовалось узнать какой-то конкретный исторический факт — и тогда, как правило, требовались героические усилия, чтобы его найти.

Джефф поклялся все изменить. Он сделал делом всей своей жизни организацию архивов в целую систему. Его целью было создать библиотеку, которой мог бы с легкостью пользоваться любой рэдволлец без необходимости копаться в беспорядочных массах свитков и дневников.

Перемещение архива из сторожки в разные комнаты, а затем в этот туннель ничуть не помогло. Джефф уже несколько сезонов был регистратором аббатства, но все еще корпел над беспорядочными записями. Обязанности учителя Рэдволла не позволяли ему уделять столько времени своему любимому проекту, сколько ему хотелось бы, а кроме того, у него были собственные дневники и записи: не хотелось бы, чтобы у будущих поколений не было записей об этих временах. Кротоначальник собирался было помочь построить систему перегородок, которая помогла бы навести порядок, но тут прибыл лорд Уртблад, и эта задумка снова отошла на второй план.

Джефф вздохнул и огляделся. В просторном архиве было тесновато из-за дополнительного стола и стульев, принесенных для Сирила, Сайруса и Винокура. Когда некоторое время назад Уртблад явился за некоторыми записями, барсуку пришлось стоять у входа в туннель, пока ему их передавали.

К счастью, работа, проделанная Джеффом утром и ночью, принесла свои плоды: ему удалось обнаружить самые ранние исторические записи, некоторые из которых восходили к временам Мартина Воителя и аббатисы Жермены, когда аббатство еще только строилось. Именно с них он и хотел начать поиски сведений о пророчестве Уртблада.

Джефф с особым почтением взял в лапы один переплетенный том.

Это самая старая летопись, которую я смог найти, — сказал он двум мышатам; Винокур еще не успел присоединиться к ним после полуденного купания в пруду. — Он написан древним почерком Глинобитной Обители, в котором я немного понимаю, и, похоже, был начертан самой аббатисой Жерменой. Бумага с возрастом стала довольно хрупкой, так что я оставлю это для себя.

Он положил книгу на стол, а затем повернулся к собранию свитков.

— Эти пергаменты датируются примерно тем же временем, я думаю, или чуть позже. Они также довольно тонкие, поэтому будьте осторожны, разворачивая их. Они написаны обычным почерком, так что у вас не должно возникнуть сложностей с их чтением. Винокур поможет вам с ними, если он когда-нибудь закончит резвиться в пруду и соизволит присоединиться к нам. Его ждет блестящее будущее здесь, в аббатстве, но иногда мне кажется, что в нем слишком много выдры для его же блага!

Сирил и Сайрус рассмеялись. Винокур, который был на пару сезонов старше Сирила, был их хорошим другом. Они знали, что он, возможно, был лучшим учеником Джеффа… а еще они знали, что мыш-архивист имел в виду, говоря, что в Винокуре слишком много выдры. Иногда, когда его манил пруд аббатства или товарищ по поединку, Винокур забывал об учебе и вовсе прогуливал занятия.

— И если кто-нибудь чихнет, пожалуйста, отверните голову от того, что читаете!

У Джеффа были веские причины упомянуть об этом. Когда несколько поколений назад архивный туннель только начали рыть и облицовывать, оказалось, что чрезмерная сырость могла просочиться сквозь камни и повредить ткань, бумагу и кору записей. Кротоначальник тогда покрыл пол, стены и потолок специальным меловым порошком, который сохранял комнату довольно сухой. Недостатком этого средства было то, что мелкая пыль при длительном вдыхании часто мешала носу. Древние записи сами по себе были достаточно пыльными, а высушивающий порошок только усиливал чихание. А чихать на документы, написанные самыми почитаемыми деятелями Рэдволла, было просто нельзя.

Молодые братья пришли подготовленными. Сирил и Сайрус достали из своих облачений по чистому белому платку и с гордостью продемонстрировали их Джеффу.

— Только что из прачечной, — провозгласил Сирил.

— Хотя не думаю, что они останутся такими надолго, — добавил Сайрус. Его усы уже начали подергиваться от пыли.

— Тогда держите их поближе к лапам.

Джефф пододвинул один из настольных фонарей поближе к себе и наклонил его так, чтобы свет падал прямо на страницы лежащей перед ним древней летописи. Поправив очки на кончике носа, он наклонился к открытой книге.

— У нас впереди много работы, друзья мои, так что давайте приступим к чтению!

* * *

Балла катала пустую бочку по территории аббатства, подыскивая для нее подходящее место. Отмытая от липких остатков клубничного сока, огромная бочка теперь была готова к использованию в качестве дождеприемника. Оставалось только найти для нее подходящее место.

Промелькнувшая над ней тень заставила ежиху остановиться и посмотреть вверх. Сквозь яркие блики полуденного неба Балла различила очертания большой хищной птицы, пролетающей над аббатством на север.

Балла поборола первый порыв убежать в укрытие. До того как поселиться в Рэдволле, она провела раннее детство в диких землях юга Страны Цветущих Мхов, а лесные звери, если они хотели дожить до старости, должны были воспитывать в себе здоровое уважение к хищникам. Но ни один охотник не осмелился бы напасть на кого-то в пределах Рэдволла. Балла стряхнула с себя нервное напряжение и уже собиралась продолжить катить бочку, как вдруг что-то заставило ее снова взглянуть в небо.

Птица опустилась ниже, приближаясь к северной стене. На мгновение показалось, что она вот-вот приземлится на стены, но она пролетела над ними и исчезла.

Балла сощурила глаза и потерла их обеими лапами. Она могла бы поклясться… Нет, должно быть, это летнее солнце заставляло ее видеть то, чего не было. Ни одна дикая птица не может носить доспехи. Это было невозможно. Балла опустила голову и снова принялась толкать бочку по лужайке.

Тем временем на другой стороне территории аббатства Винокур вылез из пруда и стряхивал воду со своего меха, готовясь присоединиться к Джеффу, Сирилу и Сайрусу в архиве. Попрощавшись со своими товарищами-выдрами до обеда, Винокур направился в сторону главного аббатства, но был остановлен несколько необычным зрелищем. Трое малышей из аббатства — племянник Баллы Дорж, мышка-соня Каффи и крот Паджетт — стояли посреди лужайки, вскинув шеи. Их деревянные мечи, необходимые для игры в «Мартина Воителя», висели на боку, и это было странно. Малыши Рэдволла были очень энергичными, а Дорж и того больше, поэтому видеть их такими неподвижными было непривычно.

Винокур был любимцем детей аббатства. Он опустился на колени рядом с троицей, обратившись к ним на традиционном выдрином наречии, которое их так забавляло:

— Эй, малышня! На что это вы глазеете?

Дорж, негласный лидер группы, указал прямо вверх.

— Там большая птица!

— Вот как?

Винокур проследил за их взглядами, зажмурив глаза от небесной яркости. Конечно, высоко над аббатством кружила птица. И не просто птица. Это была большая птица, несомненно, хищная и, вполне возможно, опасная, особенно для таких маленьких существ, как его спутники. Молодой выдр оглядел территорию. Балла вдалеке возилась с бочкой, а дальше, у садов, Александр и Элмвуд устанавливали мишени для стрельбы из лука. Убедившись, что поблизости есть другие способные звери, которых он может позвать на помощь в случае нападения птицы, Винокур решил остаться с детьми, чтобы посмотреть, что принесет этот неизвестный гость в их воздушное пространство.

Вскоре на лужайке собралась небольшая толпа: откинув шеи назад и прижав лапы к глазам, они напрягались от летнего солнца, чтобы получше разглядеть крылатого незнакомца. Даже Ванесса и Арлин вышли присоединиться к зрителям.

— Что ты думаешь об этом, Александр? — спросила аббатиса. Белки обладали самым острым зрением из всех собравшихся зверей.

— Я не уверен. Сначала я подумал, что это коршун, но он больше похож на коричневого сокола, хотя из-за солнечных бликов трудно сказать наверняка.

— Не пытался ли он напасть на какого-нибудь? — с беспокойством спросил Арлин.

— Нет, он просто кружит, то низко, то высоко, как сейчас, — ответил Алекс.

— Может, их несколько? — предположил Винокур. — Та птица, что над нами, может быть просто отвлекающим маневром.

— Маневром для чего? — спросила Ванесса.

Винокур пожал плечами.

— Не знаю. Просто гадаю вслух, вот и все.

— Не видел никаких признаков других птиц, — сказал Алекс. — Похоже, он один.

Некоторое время они стояли в тишине, изучая новичка. Он опустился ниже, но все еще оставался далеко над вершинами крыш аббатства.

Зоркоглазый Александр нарушил молчание.

— Знаете, я могу поклясться, что у этой птицы что-то на груди. Плащ или туника…

— Да, я и сама это заметила, — откликнулась Ванесса. — Но я думала, что мне мерещится.

Балла добавила:

— Я и сама подумала, что это доспехи, когда увидела его над северной стеной.

— Может быть, нам стоит попробовать связаться с ним, — предложила Ванесса. — Интересно, знают ли об этом воробьи? Я не видела Вышекрыла с самого завтрака. Может, мы попросим одного из наших воробьев подлететь и спросить, чего он хочет?

Существовал специальный колокольный звон, по которому жители Рэдволла могли в случае необходимости вызвать воробьев.

— Не знаю, стоит ли пока беспокоить наших друзей, — сказал Арлин. — Если ему что-то от нас нужно, он прилетит сюда и даст нам знать.

— Если только он не напуган, — предположил Алекс. — Нас здесь довольно много, а у нас, жителей Рэдволла, репутация хороших воинов.

— Прошло много-много сезонов с тех пор, как нам приходилось отбиваться от врагов, — возразил старый Арлин. — Даже при моей жизни меч Мартина не использовался в бою.

— Ну, значит, ему что-то нужно, — сказала Балла. — Если бы он не хотел, то не болтался бы здесь.

— Может, он ранен, — предположила Ванесса.

— Раненое существо не стало бы парить по всему небу, — возразила Балла.

— А что, если он ранен в ногу? — предположил Элмвуд. — Тогда он сможет летать сколько угодно, но не сможет приземлиться… как сейчас.

— Эй хорошая мысль!

Монти похлопал белку по спине.

— Элмвуд, может быть, прав, — Ванесса повернулась к ежихе. — Балла, сбегай, пожалуйста, в архив и скажи Джеффу, что ему придется на несколько минут освободить Сирила и Сайруса. Я хочу подать сигнал воробьям, а они единственные знают, как звонить в нужной последовательности.

— Уже иду, — буркнула Балла и направилась в аббатство. Войдя внутрь, она прошла мимо лорда Уртблада, который как раз выходил на лужайку. Воин-барсук был один и остановился, чтобы посмотреть на всех жителей Рэдволла, смотревших в небо.

— Я пропустил что-то интересное? — пробасил он.

— Просто сокола в доспехах, — полушутя отозвался Александр.

Уртблад следил за их взглядами, пока сам не заметил птицу.

— А, это Клистра. Извините, я на минуту.

Не успели его слова дойти до сознания жителей Рэдволла, как Уртблад уже шел по лужайке к западной стене. Он быстро поднялся по настенной лестнице и занял положение на самом высоком месте над главными воротами. Вынув из ножен свой могучий меч, он поднял его над головой и медленно крутанул — раз, два, три раза. Солнце, отражаясь от лезвия и его багровых доспехов, должно быть, было видно на полпути через Западные равнины.

Уртблад убрал оружие в ножны и стоял неподвижно, как камень, устремив взгляд на воздушного гостя, и ждал. Долго ждать ему не пришлось.

Гигантская птица упала на него, как камень. Наблюдавшие за ним жители Рэдволла в тревоге задохнулись. Казалось, крылатый охотник, совершив мощный пикирующий полет, должен был врезаться в барсука и сбросить его с высоты вершины стены. Но в последний момент он совершил впечатляющий маневр и плавно опустился на каменные стены рядом с Уртбладом.

— Чтоб меня! — воскликнул Арлин.

— Никогда не видел, чтобы так летали, — заметил Александр.

Барсук и сокол — на нем действительно была тяжелая нагрудная туника без рукавов, неслыханная для птицы, — начали быстро переговариваться друг с другом.

— Похоже, они знакомы, — сухо подытожила очевидное Ванесса.

Мгновением позже сокол снова взлетел и понесся на север, пока не скрылся из виду. Уртблад спустился по ступеням стены, чтобы присоединиться к рэдволльцам. К их изумлению, он прошел мимо них и, казалось, собирался вернуться в аббатство без единого слова объяснения.

— Милорд, — позвала его Ванесса. — Не могли бы вы просветить нас, что все это значит?

Уртблад остановился и обернулся к аббатисе.

— Это был Клистра, капитан моих войск. Он принес донесения о боевых действиях на севере. Сегодня они прошли успешно.

— Боевых действиях? — с беспокойством переспросил Арлин.

Уртблад кивнул.

— Группа воронов, возомнивших себя военачальниками и завоевателями, причиняла немало бед. Мои бойцы сразились с ними на северных окраинах Страны Цветущих Мхов, в нескольких днях пути отсюда. Эти злодеи больше не будут беспокоить добрых зверей.

— У вас есть бойцы здесь, в Стране Цветущих Мхов? — спросила Ванесса у Уртблада, немало удивленная таким открытием.

— Далеко на севере, на значительном расстоянии от Рэдволла. Некоторые из моих более верных последователей отправились со мной на юг, хотя основная часть моих сил осталась в Северных землях, чтобы поддерживать там порядок, насколько это возможно в мое отсутствие.

— А сколько их сейчас тут? Стоит ли нам ожидать их появления в Рэдволле?

— Со временем они могут добраться сюда, — ответил Уртблад. — Клистра и его товарищи будут держать меня в курсе их передвижений. Я не могу назвать точное число, поскольку они могут разделиться по разным маршрутам в зависимости от встреченного сопротивления, а некоторые могут повернуть обратно на север. Но я точно предупрежу вас за день или два, если они двинутся в сторону Рэдволла, чтобы вы могли подготовиться к их приему.

Это была главная забота Ванессы.

— Мы были бы признательны, милорд. Уставшие и голодные воины должны получить достойный прием, а на это нужно время. Кроме того, если среди ваших существ есть раненые, сестра Аврелия может подготовить для них лазарет.

Уртблад кивнул в знак благодарности.

— Кроме того, с востока надвигается буря. Очень сильная. Она должна прийти до заката.

Несколько жителей Рэдволла посмотрели на безоблачное лазурное небо. В жарком воздухе летнего полудня не было ни вида, ни запаха — ни малейшего намека на то, что на них надвигается непогода.

Арлин сморщил нос и подергал усами, долго вдыхая безветренный воздух.

— Вы уверены, милорд? — спросил он. — Я не могу обнаружить никаких признаков изменения погоды, а я обычно хорошо разбираюсь в таких вещах.

— Да, это так, — подтвердила Ванесса слова своего престарелого предшественника. — Я тоже, и я не чувствую ничего, что говорило бы о приближении бури. И на небе ни облачка.

Барсук был бесстрастен.

— Клистра никогда не ошибается в таких вопросах. Надвигается буря. Я предупредил вас.

Уртблад повернулся и ушёл в дом, оставив жителей Рэдволла в недоумении как по поводу его поведения, так и по поводу его прогноза.

Мгновением позже Балла вышла из главного здания аббатства, ведя за собой двух звонарей, за которыми ее послали. Покрытые мелом архивов Сирил и Сайрус выглядели просто призраками. И малыши, и взрослые засмеялись над этим зрелищем.

— Простите, что оторвали вас от работы с братом Джеффом, — сказала Ванесса, сдерживая смех, — но ваши таланты звонарей нам не понадобятся. Вы двое можете вернуться к тому, чем занимались, поскольку я вижу, что вы были очень погружены в это занятие…

Не в силах больше сдерживаться, Ванесса захихикала, как маленькая мышка.

Балла не была так весела.

— То есть, я зря проделала весь путь до тех старых заплесневелых архивов? А что случилось? Что было с той птицей?

— Оказалось, это был один из капитанов лорда Уртблада, — пояснил Александр и рассказал Балле о том, как барсук вызвал Клистру, чтобы получить от сокола сведения о боях к северу от страны и приближающейся буре.

— Буря? Вряд ли. Я что-то не чувствую ее в своих иголках. Тот мешок с перьями, должно быть, ошибся.

— Ну, скоро мы узнаем, — сказала Ванесса. — Лорд Уртблад сообщил нам, что это произойдет до заката, а до него осталось всего несколько часов, — Она посмотрела на Сирила и Сайруса. — Если у нас будет гроза, это будет полезно для вас двоих. Вы могли бы постоять под дождем, чтобы смыть с себя всю эту пыль. И Джефф тоже, если я его знаю!

Рэдволльцы начали заново смеяться над двумя белыми, покрытыми пылью братьями-мышами. Сирил улыбнулся, а затем присоединился к общему веселью. Сайрус лишь фыркнул.