Киберпанк для Учихи. Перезапуск (гет)

Итачи тренировался по утрам с новыми ножами, привыкая к их весу и балансировке. Вероятно, ему не придется использовать их здесь в реальном бою, но иначе он просто не мог. Понемногу Итачи забирал и домашние обязанности Наамы — так ему казалось, что он приносит хоть какую-то пользу. А сама хозяйка стала больше времени проводить в виртуальной реальности — так называлось состояние, при котором она становилась посередине большой комнаты на черный круг, который двигался в разные стороны, надевала на руки странного вида перчатки, очки и потом сосредоточенно махала руками, прыгала, приседала, падала. В общем, совершала какие-то абсолютно нелогичные действия.

Итачи следил за роботом-уборщиком, когда очередной сеанс непойми-чего закончился. Наама без сил свалилась на пол прямо на пути робота, расставив руки и ноги в разные стороны.

— Ой! — она вздрогнула, когда тот уперся ей в бок и подняла удивленный взгляд на Итачи. — Я думала, ты в комнате изучаешь материал.

— Это было два часа назад.

Удивительная легкомысленность…

— Да ладно! Столько времени прошло?! — Наама подскочила. Но тут же ее ошарашенный взгляд сменился задорным. — Послушай, а ты не хочешь попробовать?

— Попробовать что?

— Виртуальную реальность, конечно. Так-так-так… куда же тебя отправить? — бормотала она. — Иди сюда. Да оставь ты этого робота, он без тебя справится.

После прогулки по городу несколько дней назад Наама стала еще докучливей. Возможно, стоило быть более холодным и грубым, но Итачи не хотел отталкивать девушку, которая не выкинула на улицу в чужом мире, вылечила и теперь помогает. Глупо с ее стороны, но он был благодарен и считал, что просто обязан терпеть все странности хозяйки, к тому же, если подумать, вполне безобидные.

Наама потянула его за рукав футболки, заставила войти в круг, сняла очки и браслеты.

— Надень. Так… Нам придется синхронизироваться. Твой модулятор старой версии и не поддерживает последнее обновление. Загрузим игру через меня.

— Игру? — Итачи напрягся. Что еще за ребячество? Он вообще не помнил, когда последний раз «играл».

— Молчи и слушай, — отрезала Наама и хитро прищурилась. — Смотри на меня. Сейчас поиграем в ассоциации. На голограмме из пульта будут появляться картинки одна за другой, ты должен назвать первую пришедшую в голову ассоциацию. Как только наши ответы совпадут, мы синхронизируемся.

Ощущение поначалу довольно необычное. Будто в твоей голове два сознания. Но ты быстро привыкнешь и поймешь, кто где. Главное, не бойся.

— Уж постараюсь, — не выдержал и съязвил Итачи. О небеса, какой же ерундой он занимается! Это праздное времяпровождение непременно выйдет ему боком.

— Итак, поехали!

«Синхронизация» заняла больше времени, чем, видимо, рассчитывала Наама, потому что спустя несколько минут она уже начала злиться. Их ассоциации были настолько различны, что казалось, они попросту несовместимы. Но в конце концов к картинке с вкусного вида блюдом одновременно произнесли:

— Еда!

И тут Итачи ощутил легкое головокружение, мир вокруг немного помутнел, а в сознание ворвались чужие воспоминания. Они пронеслись вихрем, он едва успевал различать картинки: какие-то люди, незнакомые места, девочка в зеркале с большими сиреневыми глазами и множеством косичек с яркими тесемками в них.

— Прости, — услышал он голос Наамы, — я давно так не делала, трудно сконцентрироваться. Надень очки и перчатки.

Наконец мельтешение прекратилось, и он увидел перед глазами яркое меню на черном фоне.

— Что бы тебе такое показать… — слышал он бубнение Наамы. — Ты у нас солдат, тебе сражения не интересны. О, знаю!

И тут же темнота перед глазами заменилась яркими красками. Он оказался в совершенно новом месте. Его окружал пустынный скалистый пейзаж с диковинными шипастыми кустами. Светило яркое солнце, жар от которого ощущался будто на самом деле. Под ногами сквозь тяжелые ботинки чувствовались мелкие острые камни. Ветер посвистывал, поднимал в воздух пыль и приносил отдаленный запах дыма. Неожиданно тень упала на землю, Итачи поднял голову. Прямо на него летела гигантская птица с громким клекотом и махала огненными крыльями. Она выставила когти вперед, намереваясь схватить его. Итачи по наитию присел. Птица пролетела над ним, обдав жаром. И вдруг позади раздался женский отчаянный вскрик. Итачи развернулся, сдернул очки и, только когда увидел привычные сине-желтые стены и стоявшую рядом удивленную Нааму понял, что крик принадлежал не ей.

Наама прыснула от смеха.

— Ну надо же, даже минуты не продержался! — потешалась она. — А между тем, я ставила на пять минут! Ха-ха, проиграла сама себе! Итачи, ты чего такой дерганный? Сказала же, не бойся!

Итачи всунул ей в руки очки с перчатками и отправился к роботу, чтобы продолжить уборку, вернее, наблюдение за уборкой. И чем он только занимается! Ну что ж, есть и плюсы. Теперь он знал, что такое «виртуальная реальность» и почему Наама так странно себя ведет, когда надевает эти очки.

— Ты ушла из моей головы? — уточнил он.

— Уверен, что не хочешь больше попробовать? — Наама перестала наконец смеяться. — Прости, надо было начать с чего-то простого. Давай, иди сюда.

— Достаточно, — Итачи отвернулся. Ему хватило экспериментов.

— Ну как хочешь. Тогда разрываю контакт.

В голове будто щелкнуло.

— С помощью этого устройства можно читать чужие мысли? — спросил Итачи. — Нет, мысли нельзя, — Наама мотнула головой. — Можно увидеть только то, что видел человек. То есть, уже сохраненную информацию. Модулятор способен считывать стабильные нейронные связи.

Наама посмотрела на часы и тяжело вздохнула. Итачи помнил — в этот день ей назначил встречу старик из нижних кварталов. Он говорил приходить без «своего спутника». И по всей видимости, Наама так и собиралась сделать. Она молча ушла в комнату, переоделась, захватила с собой черный плащ и так же молча направилась к выходу.

* * *

Наама ужасно нервничала. Сейчас придется говорить не только со стариком — она это понимала. Тот приведет кого-то из жрецов, они будут задавать вопросы. Надо умудриться втереться к ним в доверие и заставить хотя бы намекнуть на дату привоза кристалла. Наама медленно приблизилась к старику, который в этот раз не сидел, а прохаживался под вывесками увеселительного заведения.

— Ты пришла, дитя, — поприветствовал он, как только Наама остановилась рядом. — Мы слушаем твою историю.

Позади него стоял кто-то еще. Его фигуру и лицо скрывала тень здания.

— Я была на жертвоприношении две большие луны назад в храме на восточном побережье, — начала Наама.

— Ты?! — человек у стены подал голос. Грубый, хрипловатый. Он явно удивился. — Но жертва не могла выжить. Вопрос Великому Богу был задан!

Наама ткнула себя пальцем в грудь.

— У меня есть отметина кристалла.

— Покажи! — голос человека дрожал в нетерпении, его морщинистая рука потянулась к ней.

Наама вздохнула и расстегнула дрожащими пальцами верх комбинезона. Грубые пальцы коснулись татуировки.

— Не может быть… Не может быть… — его голос звучал взволнованно. — Что-то не так?

— Откуда этот символ? Я был там, кристалл показал совсем иной узор!

Наама пожала плечами. Неужели кристалл ответил лично ей? Связал с Итачи случайным образом, и эта татуировка — символ связи между ними. Мир, с которым формируется мостик посредством энергии Джи, должен иметь определенную точку опоры как с одной стороны, так и с другой. Наама не знала всех нюансов, но слышала, что обычно этими точками являются специально подготовленные предметы. Их устанавливали в определенных местах и активировали в определенное время. Так появлялись стабильные врата.

В ее случае врат не образовалось, но связь активировалась. Удивительная связь. Теперь Наама понимала, если они с Итачи попадутся властям, их обоих заберут на опыты, и тогда плакал их хлипкий план вместе со свободой. По крайней мере, от них не отстанут, пока не установят врата и в его мире. С одной стороны, возможно, такой исход к лучшему. Сколько раз случалось, что Альянс, вмешиваясь в отсталые миры, положительно влиял на их развитие. Но бывали и обратные случаи… Все это слишком рискованно. К тому же, сколько это может занять времени? Большой лунный период или солнечный?

— Это невероятно, — пальцы жреца прошлись по контуру узора, вызвав у Наамы приступ отвращения. — Ты была отмечена дланью Всевышнего. Даже не представляю, на что теперь ты способна…

Наама с трудом пересилила себя, чтобы не сбросить его руку, но понимала — надо выглядеть максимально покорной.

— Ну что ж… — человек у стены слегка успокоился и наконец отстранился. — И все-таки я не понимаю двух вещей. Как ты выжила, и зачем ты здесь, девочка? Шпионишь для властей?

Наама ждала этого вопроса и была к нему готова.

— После того, как кристалл забрали, я живу в аду, — как можно более печальным голосом начала она. — Без сильных препаратов я не могу выходить из дома. Кристалл зовет меня через боль, через кошмары, зовет к себе. Я слышу его, чувствую в себе. Это невыносимо. В храме перед жертвоприношением Всемогущему я была счастлива… Я чувствовала, что готова слиться с ним воедино, я не хотела сопротивляться. Я видела — после смерти тела моя душа станет свободна и воспарит по просторам Космоса без преград. Я не хочу просто умереть, наложив на себя руки, понимаете? Я хочу обрести бессмертие!

Кажется, Наама слишком громко сказала последнюю фразу, потому что лысый старик шикнул.

— Простите, — она вжала голову в плечи.

— То, что ты говоришь, интересно, — человек в тени вздохнул. — И мы возьмем тебя. Но для этого нужно, чтобы ты добровольно пришла к нам за несколько планетарных периодов до жертвоприношения. Чтобы убедиться в твоих намерениях, и чтобы никто не мог проследить за тобой, мы удалим твой модулятор. Ты должна заранее успеть завершить все дела. Согласна прийти на таких условиях?

— Да! — горячо выпалила Наама.

— Тогда жди сообщение о времени и месте встречи. И поторопись, у тебя не больше семи периодов.

Отлично! «Не больше семи периодов» — это самая лучшая информация. Наама кивнула и поцеловала морщинистую руку, протянутую из тени. Человек в плаще погладил ее по голове, словно родитель свое дитя, и скрылся.

— Кстати, зря привела своего друга, — прошептал лысый.

Наама ошарашено взглянула на его ухмыляющееся лицо. «В смысле привела друга?» — мелькнула в голове паническая мысль. Неужели он пошел следом? Итачи никогда не выходил на улицу самостоятельно. И как он прошел вслед за ней без оплаты пошлины нижних кварталов?

— Я ведь предупреждал, — старик хищно улыбнулся и, отвернувшись, быстро засеменил по тротуару.

Наама развернулась и побежала. Она не знала, где Итачи мог прятаться, но понимала, что, скорее всего, где-то позади. Выскочив за поворот, она увидела троих покалеченных мужчин, которые со стонами валялись на дороге. Прохожие равнодушно обходили их стороной. Наама заозиралась и уже готова была закричать, как ее схватили за руку. Наама вздрогнула, развернулась и увидела Итачи в порванном плаще и с разбитыми кулаками. Она нервно сглотнула.

— Ох! Ты тут… Ты зачем пошел за мной?!

Итачи строго сдвинул брови.

— Зачем я им? Они пытались схватить меня.

— Твои линии Джи, — выдохнула Наама.

Ей ужасно хотелось схватить его за руки, расспросить, не ранен ли он. Почему-то она вспомнила все, что чувствовала перед тем, как Итачи оказаться в ее доме. Ей самой стало нехорошо, сердце болезненно сжалось. Но нужно делать вид, будто тот всего лишь наемник. Она мотнула головой и произнесла:

— Остальное дома.

* * *

Как только они вошли в дом, Наама сбросила плащ с себя и буквально сорвала с Итачи. Она оббежала его кругом и схватила за руки, всматриваясь в разбитые костяшки.

— Почему ты не остался дома? Старик же предупреждал!

Итачи не смог сдержать осуждения во взгляде.

— А тебе самой безопасно разгуливать в том месте?

— Да я уже сто раз так делала! — Наама мотнула головой и отпустила его. — Мы же договорились, что ты без меня не покидаешь этого дома! Итачи, как ты не понимаешь, если кто-то узнает, что ты из другого мира, нам придется очень плохо. Причем, обоим!

— Сто раз? — Итачи устало прикрыл глаза. — Удивительно, что ты все еще сидишь здесь, а не продаешься на рынке.

— Что? — Наама вспыхнула. — Да ты ничего не понимаешь в здешних правилах! У меня с рождения нейромодулятор, я гражданин Ниесты!

Будь она хоть дочь Дайме Страны Огня… Итачи видел, как смотрели на нее в нижних кварталах. Глупая девчонка, неужели чувство опасности у нее отсутствует напрочь?

— Скажешь потом это тем, кто тебя повяжет, вытащит твой хваленый модулятор из головы и выкинет на ближайшей помойке, — хмыкнул он.

Наама вздохнула и прикрыла глаза.

— Больше не выходи на улицу без моего разрешения, — приказала она и взгляд ее смягчился. — Ты не пострадал? Их было трое…

Она смотрела с беспокойством, почти с тревогой.

— Их было шестеро, — ответил Итачи, недоумевая, что это с ней такое. Она что, правда беспокоится? Почему?

— Шестеро? — Наама удивленно моргнула и повторила тише: — Ты в порядке?

Ее взгляд, обеспокоенный и чистый, что-то надрывал в душе. Кто ж так смотрит на убийц и отступников? Ах, да, правильно, она не знает… Думает, что он солдат. Возможно, питает к нему какую-то симпатию, считает, что он воевал, отстаивая честь и жизни мирных жителей. Ох, как она заблуждалась! Бедная Наама, не герой достался тебе в нахлебники, а отвратительный наемник с грузом ненависти.

Итачи поспешил отвернуться. Она слишком близко, непозволительно. Наама не девушка из квартала красных фонарей, которая за деньги обнимает любого. Эта беспокоится взаправду. А для него ничего нет хуже чужого беспокойства.

— Так нельзя оставлять, — Наама вновь возникла перед ним. — Идем к медицинской капсуле.

— Ерунда, — попытался отстоять свои границы Итачи. — Оставь.

— Оставь?! — выражение лица Наамы вмиг стало яростным. — Любишь боль, да? Хорошо! Уберешься из моего дома и хоть по огню ходи! Но чтобы я больше не чувствовала тебя!

На миг Итачи опешил от ее напора. Такая ерунда — разбитые кулаки, но она так настаивает на лечении… Может быть, она боится снова связаться с ним сопереживанием? А что, если после его возвращения в свой мир, их связь восстановится? Итачи подумал об этом впервые.

— Наама, — он решил спросить сразу. Но также знал — даже если Наама скажет, что связь восстановится, он уйдет, не имеет права не уйти. Как жаль, если придется забрать еще одну жизнь. Но, может быть, если она будет принимать препараты, она сумеет выжить? — Когда я уйду, ты ведь не будешь снова…

— Надеюсь, что нет, — она настойчиво поволокла его вниз, где располагался медицинский модуль. — Я загадала кристаллу освободить меня от связи. Он должен был исполнить мое желание. Но это не значит, что в моем присутствии ты можешь ходить как потрепанный бойцовый котух.

Итачи болезненно поморщился. Даже знать не хотелось, с кем его сейчас сравнили. Он молча шел следом и пытался вспомнить, когда последний раз кто-то вел себя с ним подобным образом. Наверное, вообще никто. Все-таки люди в его мире более сдержанные. А лечение ниндзя-медиков на задании — это совсем другое. Да и никто не станет волноваться о ссадинах на руках. Неожиданно для себя Итачи вспомнил девочку из далекого детства — Изуми. Кроме нее и Шисуи, никто и никогда не беспокоился о нем по-настоящему. Все знали его как гения клана Учиха и сторонились. А если Наама узнала бы его лучше?

Итачи удивленно моргнул. Что за странные мысли? Зачем ему чье-то сочувствие? Зачем вообще, чтобы кто-то думал о нем, беспокоился?

Наама заставила лечь в капсулу для обследования, пригрозив, что в противном случае не расскажет ничего ни о нападавших, ни о кристалле. Итачи нехотя подчинился. Наверное, Наама думала, что у него куча внутренних повреждений, потому что, когда модуль отчитался, доложив, что единственные травмы — ссадины на кулаках, она открыла рот и с минуту просто моргала, глядя перед собой.

— Итак, я слушаю, — когда стекло отъехало, Итачи встал и скрестил руки на груди.

— Д-да, — сбивчиво пробормотала Наама и вытащила из шкафчика белый моток, похожий на бинт. — Идем.

Они сели на диван в гостиной. Наама отмотала кусочек и отрезала лазерным ножом.

— Дай руку, — произнесла она и снова замолчала, растерянно хлопая ресницами.

Ее мягкие подрагивающие пальцы невесомо касались кожи. Такое простое прикосновение, такое непривычное, странное. Когда-то во время службы в АНБУ товарищи могли коснуться его так же легко. Но в Акацки каждый сам за себя, никто лишний раз предпочитал не приближаться без причины. Холодные, недоверчивые, отверженные нукенины. Никаких братских рукопожатий, похлопываний по плечам, дружеских объятий. Каждый со своим грузом ненависти и боли старался остаться в одиночестве. Итачи смотрел на ловкие изящные пальцы и не мог справиться с поселившимся в груди смятением.

Наконец Наама прилепила полоски на царапины, мягко разгладила и сжала по очереди обе руки. Потом подняла на него взгляд — задумчивый, немного печальный. А в следующий миг Итачи ощутил почти пустоту — она отпустила его. Да что же с ним такое?

Наама убрала пластырь, села рядом и начала:

— На тебя напали наемники из Гоноа, судя по их оружию. Мой друг когда-то содержал такого, так что я знаю, каковы они. И ты не получил ни одного повреждения… Ладно я с палкой и тапками, но они… Итачи, ты человек?

— Они были хороши, — ответил Итачи. Для себя в этой стычке он кое-что понял — его шаринган работал. Не так, как в собственном мире, но он определенно работал.

Когда на него напали, Итачи по привычке попытался активировать способности. Но вместо знакомого ощущения в глазах, он просто понял, что мир вокруг замедлился. Ненамного, но ему хватило. Если бы не это, так легко отделаться бы не удалось.

— Так, ладно, — Наама тряхнула головой. — Храни свои тайны. Я узнала, когда приблизительно доставят кристалл. Осталось понять — куда. Конечно, они не сказали мне этого. Но! — ее вид стал самодовольным. — Я тут кое-что попрактиковала… После этого ритуала со мной произошло нечто странное. Поначалу я испугалась, но со временем поняла, я теперь, подобно кристаллу, могу впитывать энергию извне. Раньше я тоже чуть-чуть могла, нас учили этому еще родители. Когда чувствуешь, что устал и вообще на пределе, то можно «попросить» энергию у природы. Так вот, я считала раньше, что неплохо справляюсь, посидев в медитации с полчаса и ощутив прилив сил. Но теперь… Во-первых, я делаю это гораздо быстрее, во-вторых, мне дается это легче. И-и-ии… — она хитро прищурилась, — и я чувствую кристаллы энергии на больших расстояниях. Раньше не могла. Вот. Так что я смогу найти кристалл сектантов, главное приблизительно представлять, где располагаются их храмы, и когда доставят кристалл.

Итачи понял, что видел пару дней назад в ее комнате — медитацию. Что ж, действительно похоже на пользование чакрой. В таком случае, это сендзюцу? Наама собирает природную энергию?

— Только тебе нельзя лишний раз высовываться на улицу, — она опять нахмурилась. — Особенно в нижние кварталы и за город!

— Зачем я им?

Наама пожала плечами.

— Энергия Джи — это уникальная энергия, с ее помощью можно вытворять невероятные вещи. Я видела своими глазами. Но не все владеют ей в полной мере. Когда люди только открыли эту энергию, были смельчаки, кто пытался соединить ее с телом человека. Провалилось куча экспериментов. А потом кто-то додумался заключить энергию в кристалл и посадить в землю. Удивительно, но семя дало всходы. На радостях посадили еще кучу таких кристаллов. Спустя какое-то время из них выросли гигантские деревья с мощными корнями и расцвели. Правда, они высосали всю природную энергию, превратив планету в безжизненную пустошь. А еще на деревьях созрели плоды. Люди отважились съесть их, но почти все погибли. И только некоторые сумели усвоить это «лакомство». Но те, кто выжили, обрели невероятную мощь. В мире настал хаос. Планеты, пригодные для жизни, одна за другой истощались, а те, кто обретал силы богов, вели ужасные сражения друг с другом.

Итачи был не силен в легендах собственного мира, все, что он знал о происхождении чакры, — Мудрец Шести Путей считается ее родоначальником.

— В зависимости от специфики энергии самой планеты, силы этих людей тоже немного отличались друг от друга, — она провела по пульту на руке, и стул превратился в мягкое кресло. Наама откинулась в нем и продолжила: — Не знаю, насколько это является правдой. Ведь все это случилось десятки тысяч лет назад. Так вот, дальше эти уже не совсем люди вернулись на родные планеты или расселились по другим мирам, а их потомки имеют ген, несущий в себе определенное количество этой самой энергии. Поначалу большое внимание уделялось развитию линий Джи, но, когда научились извлекать выгоду из кристаллов и поставили на поток их производство, технологии заменили умения. Все, для чего моему обществу нужно развивать линии Джи, — это связь с кристаллом, чтобы управлять им. Но ты другой. Вероятно, в твоем мире вы совсем не так используете свои силы. И сектанты не дураки. Я думаю, они поняли, что ты пришелец.

— Почему я не могу использовать тут свою чакру… энергию Джи, как в моем мире? — задал давно мучавший вопрос Итачи.

Наама нахмурилась.

— Вероятно, твои предки вырастили дерево на иной планете, чем мои. И энергии конфликтуют. Я не очень разбираюсь в этом. Но, возможно, если ты сможешь прийти в гармонию с природной энергией этого мира, сможешь использовать и свои способности. И нет лучшей тренировочной площадки, чем место рядом с кристаллами, — Наама просияла на последней фразе.

Итачи нахмурился. Он не умел управлять природной энергией, даже никогда не пытался. шарингана ему было вполне достаточно. Но, кажется, все-таки придется попробовать. Удивительно, но их с Наамой миры не так уж и отличаются, как могло показаться на первый взгляд.

После ужина Итачи снова отправился в сеть, чтобы поискать способы управления природной энергией и советы по тому, как можно управлять кристаллом. Он просидел допоздна и вышел из комнаты, чтобы принять душ перед сном. Он думал, Наама давно спит, но та сидела на диване в гостиной и смеялась, болтая по видеосвязи с парнем с золотыми кудряшками. На щеке парня красовалась татуировка в виде блестящей звезды, а с лица не спадала приторная улыбка.

— Сладкая моя, мы договорились? — ворковал он. — Наамочка, если ты вернешься, это будет шикарно! Как хорошо, что с тобой все в порядке! Мы все ужасно скучали. Особенно я, ты же знаешь!

Почему-то захотелось выбить эти ослепительно белые зубы, особенно после того, как «Наамочка» заулыбалась в ответ и радостно хлопнула в ладоши. Ей что, нравятся такие парни? Впрочем, в таком случае он зря волновался, что умудрился заинтересовать ее…

— О, Гионис, а как я счастлива, что ты мне позвонил!

— Оу, — «Гионис» скосил взгляд в сторону Итачи. Неужели, увидел? — Ты не одна?

— Кгхм, — Наама обернулась, глянула на Итачи. Потом быстро повернулась к собеседнику. — Гионис, это мой троюродный брат. Не обращай внимания. Ну все, до завтра!

Она выключила трансляцию. «Троюродный брат», — эхом повторил про себя Итачи. Почему-то его задело это.

— Я думала, ты спишь, — Наама вскочила с дивана. Ее короткая ночнушка с кружевом наверху вызывала неуместные чувства. Ох уж это здоровое тело…

Итачи разозлился. Почему она так беспечна? Скрывает от своего парня незнакомца, так еще и разгуливает перед последним в провоцирующих нарядах. Нет, он не будет читать ей лекции, не станет делать замечания, он тут гость, и нечего вмешиваться. В себе он был уверен, остальное не его ума дела. Итачи не стал говорить с ней, чтобы не сболтнуть лишнего, и просто ушел в свою комнату.