Мой будущий (гет)

Дафна помнит, как втихаря посмеивалась, когда Феликс рассказывал про своего дядю, который однажды состоял в клубе анонимных алкоголиков; теперь же, нежась в полудреме на белых простынях, она с иронией представляла себя членом клуба анонимных (или не очень анонимных) любительниц Избранного.

«Добрый день, меня зовут Дафна Гринграсс, мне двадцать два года, и вчера я переспала с Гарри Поттером».

Даже мысленно это звучало настолько смешно и абсурдно, что Дафна удивилась, почему Короткошерстный еще не выдал какой-нибудь едкий комментарий. Окончательно проснувшись и приподнявшись на локтях, Гринграсс огляделась. Питомец спал, свернувшись клубочком в ее ногах, а вот Гарри рядом не было. Игла обиды больно кольнула изнутри. Неужели сбежал?

Обернув мягкий плед вокруг голого тела, Дафна вышла из спальни. Поттера она обнаружила в гостиной, уже одетого и, по-видимому, готового аппарировать.

— Доброе утро, Дафна.

— Доброе, как же. Ты от всех своих женщин сбегал, не попрощавшись? — язвительно выдала Гринграсс.

— Ты просто так сладко спала, не хотелось будить, — попытался оправдаться Гарри. — Если бы мне пришлось аппарировать раньше, чем ты проснешься, я бы оставил записку.

— Мне теперь жутко любопытно, что бы в ней было, — Дафна все еще говорила с сарказмом.

— Ну, я бы спросил, была ли ты когда-нибудь в кино...

— Маггловском кинотеатре? Один раз, с Макмилланом. Довольно скучно. Чуть не уснула в зале.

— Может, ты просто выбрала не тот фильм? — попытался смягчить Гарри. — Я оставлю тебе афишу с описаниями, полистаешь, найдешь то, что придется тебе по вкусу. Знаешь, магглы иногда умеют весьма хорошо снимать.

— А я иногда забываю, что ты вырос среди них, — Дафна наконец сменила гнев на милость.

— Говоришь так, будто это недостаток. А ведь из обоих миров можно взять лучшее.

Поттер смотрел ей в глаза, но очевидно боролся с искушением опустить взгляд чуть ниже, туда, где сползающий плед еле прикрывал ее грудь. Какой он странный, думала Гринграсс. Герой, победитель, аврор — и все еще смущается, словно мальчишка. Впрочем, рядом с ним и сама Дафна не ощущала себя взрослой; несмотря на возраст и опыт, почему-то чувствовала себя подростком, впервые окунувшимся в мир новых и волнующих ощущений.

— Можно, эм, я поправлю?

Он бросил быстрый взгляд на почти уже соскользнувший плед, и Гринграсс ему позволила. Поттер не спешил отходить; аккуратно провел пальцем по ее шее, задел мочку уха, затем, наклонившись вплотную, шумно вдохнул аромат ее волос, все еще пахнущих фирменными французскими духами. Возбуждение Гарри она чувствовала чуть ли не кожей.

— Ты в Аврорат не опоздаешь, герой? — усмехнулась, когда он слегка увлекся, покрывая поцелуями ее плечи и ключицы.

— Опоздаю. И это будет первый выговор от начальства, который совершенно меня не расстроит.

Дафне в тот день сосредоточиться на работе тоже было сложно. Мысли то и дело возвращались к Поттеру, к их совместной ночи и туманному будущему — чем закончится их невероятный и спонтанный роман?

— В каких облаках вы витаете, Гринграсс?! — окрик главного редактора мисс Макгарден (обиженной на жизнь старой девы, любящей делать замечания молодым сотрудницам) заставил ее вздрогнуть и вывел из раздумий.

К обеду в редакции неожиданно объявилась эльфийская доставка.

— Кто здесь Дафна Гринграсс? — важно спросил бывший домовик, после войны сменивший профессию на доставщика. — Вам букет цветов и открытка.

На подарки Дафны от «неизвестного поклонника», конечно же, сразу сбежались посмотреть все ведьмы-сотрудницы из соседних отделов. Цветы она гордо выставила на рабочий стол (предварительно трансфигурировав пенал для карандашей в изящную вазу), а открытку, по факту оказавшуюся фотографией того самого кинотеатра, куда они должны были отправиться, спрятала в сумку; почерк Гарри Поттера был уже довольно известен, кто-то из работников редакции мог его узнать, а Дафне хотелось пока сохранить интригу.

Ей было приятно, что Гарри позаботился о том, чтобы она заранее представляла местность, куда сможет аппарировать. А на обратной стороне фотографии было указано время и короткая надпись: «Надеюсь, тебе понравится мой подарок. Буду ждать».

Остаток дня прошел в сладком предвкушении; и даже Макгарден больше не смогла испортить ей настроение своими выпадами.

— Займитесь работой, Гринграсс! — и далее, скривив губы. — Ваша личная жизнь никого не волнует.

Угу, посмотрим, как ты запоешь, когда «моя личная жизнь» (как и все сплетни о подругах Избранного ранее) окажется на первой полосе «Пророка», мстительно подумала Дафна.

Время будто назло текло катастрофически медленно, сосредоточиться на работе так и не получилось, и едва часы показали заветные шесть вечера, Гринграсс аппарировала прямо с рабочего места.

Поттер уже ждал ее в безлюдном переулке за кинотеатром (это место было отмечено на фото красным карандашом). Дафна сдержанно поблагодарила его за цветы, потом назвала выбранный фильм. На сей раз она попробует посмотреть остросюжетный триллер; в прошлый раз была мелодрама, и Гринграсс едва не уснула.

Оказавшись в толпе магглов, она задумалась о том, что внешне они с Гарри ничем от них не отличаются; просто одна из многих парочек, пришедших посмотреть кино после работы. Если бы отец узнал, куда именно ходит его старшая дочь, пришел бы в ярость и пообещал проклясть мое потомство до седьмого колена, язвительно думала Дафна. А если бы потом ему сообщили, с кем именно я туда ходила, поперхнулся бы воздухом и моментально сменил гнев на милость. Да, однажды лорд Гринграсс серьезно просчитался, сделав ставку на Пожирателей, но, как истинный слизеринец, умел, если выгодно, вовремя сменить позицию. Когда он узнает, что Дафна сумела очаровать аж главного героя войны, быстро захочет наладить с ней былые отношения. А если дойдет до свадьбы, то и вовсе предложит вложить в церемонию, празднество и пресс-сопровождение сотни, если не тысячи галлеонов, лишь бы новость, что Гринграссы теперь родственники Поттеру, разлетелась по всему магическому сообществу, в том числе далеко за пределы Британии.

Дафна почувствовала, как запылали щеки. Кажется, она опять заигралась и увлеклась, представляя себе уже свадьбу с Гарри Поттером. К счастью, в темноте кинозала ее румянца никто не заметил.

— Ну как тебе фильм? — спросил Гарри, когда они, не желая расходиться, решили пройтись по набережной Темзы.

— Неплохо. Но по мне так слишком много стрельбы. Дуэли на палочках куда изящнее.

Компания магглов, идущая неподалеку, тем временем слишком часто оглядывалась в их сторону.

— Что этим магглам от нас нужно? — не выдержав, возмутилась Гринграсс.

— Лучше говори потише, — отозвался Гарри. — Мой опыт подсказывает, что магглы почему-то жутко не любят, когда их называют «магглами». Значения слова не понимают, но все равно злятся.

Магглы-парни (очевидно, не особо трезвые) бросали на Дафну навязчивые и сальные взгляды, что невольно заставило ее прижаться ближе к Поттеру, словно ища защиты.

— Должно быть, они гадают, что такая девушка как ты забыла около меня, — запоздало ответил Гарри на ее предыдущий вопрос.

— Не будь слишком к себе критичен, — парировала Дафна, а потом задумалась. — Выходит, здесь мы поменялись ролями. В нашем мире, наоборот, у многих возникнет вопрос, а что Гарри Поттер нашел во мне?

Гарри ее слова рассмешили.

— О, поверь, ты очень ошибаешься. Ни у кого — по крайней мере, из числа мужчин — не возникнет такого вопроса даже среди волшебников.

— Только не говори, что видишь во мне всего лишь симпатичную мордашку, — фыркнула Дафна.

— Ну почему только мордашку, — шутя, Гарри состроил невинные глазки. — Еще великолепную фигуру, белоснежную кожу, мягкие шелковистые волосы...

— Дразнишь меня, Гарри Поттер? — сверкнув глазами, Гринграсс схватила его за воротник рубашки, притянув к себе.

— Дразню. А кто сказал, что так нельзя? — и, бросив в сторону магглов быстрый победоносный взгляд, слился с Дафной в поцелуе. Пусть смотрят, пусть завидуют.

— Хотя, если говорить честно, — прошептал ей Гарри на ухо несколько минут спустя, — Эрни завидовали многие, когда он с тобой встречался; и я отчасти тоже.

— Поверить не могу. Я была уверена, что ты даже имени моего не помнишь...

— И снова ошибаешься, Даф. Я ни разу с момента распределения не забывал, как тебя зовут.

С Темзы подул холодный ветер, и одетая не по погоде Дафна поежилась.

— Замерзла? Тогда прикрой меня.

— Гарри, ты же не...

Но он уже с лукавым видом опустил руку во внутренний карман куртки; догадаться, что именно там лежало, было несложно. Дафна как можно плотнее прижалась к Гарри, надеясь, что ее худенькое тело хоть как-то перекроет магглам обзор.

— Если они заметят магию, нам конец, — простонала Гринграсс. — Или ты надеешься, что тебя пощадят, потому что ты герой?

— Серьезно думаешь, что мне все априори прощают только за то, что Волдеморт пал от моей руки? Вовсе нет, и если я попадусь на нарушении Статута, то под следствие меня, возможно, и не отправят, но выволочку от Долиша и даже самого Шеклболта получу знатную, лишусь премии, возможно, даже на штраф нарвусь. Поэтому я надеюсь только на то, что меня не поймают.

Магию тем временем Поттер все-таки использовал; заклятье произнес невербально, но Дафна отчетливо ощутила тепло, разлившееся вокруг них. Стылый ветер по-прежнему дул с реки, магглы кутались в плащи (августовские ночи были уже довольно прохладными), а они вдвоем стояли на самом ветру, увлеченные друг другом и не чувствующие холода. В какой-то момент Дафне даже стало жарко.

— Спасибо, — поблагодарила она сначала словесно, потом поцелуем. — Риск того стоил.

— Это еще и будоражит кровь, не находишь? Когда оказался буквально в шаге от разоблачения и, затаив дыхание, гадаешь, повезет тебе на этот раз или нет...

— По-моему, это называется адреналиновая зависимость, — строго выдала Гринграсс, а затем хитро улыбнулась. — Но знаешь, мне даже понравилось.

— Ух, в таком случае смотри в оба — подашь мне сигнал, когда магглы отвернутся.

— Ты опять что-то задумал?

— А как же, — усмехнулся Гарри.

Магглов на набережной действительно становилось все меньше, и в какой-то момент совершенно неожиданно Гринграсс ощутила давление аппарации.

— Вот, собственно, и вся моя задумка, — начал Поттер, пока она оглядывала интерьер комнаты, в которой оказалась. — Я уже побывал у тебя в гостях, следовательно, задолжал тебе одно приглашение.

— Угу, — чуть отдышавшись и все еще не веря в совершенное Гарри безрассудство, выдала Дафна. — А о том, видели ли магглы двух исчезнувших посреди улицы людей, мы узнаем из завтрашних газет.

— Ну, у меня же теперь есть свой человек в редакции, — шутя, подмигнул ей Поттер, — просто исправишь мое имя на чье-нибудь, например, на Драко, пока номер не отправили в печать. Ну а мне завтра Долиш всего лишь велит его задержать, как нарушителя Статута.

Смех Дафны прервал скрипучий голос домовика:

— Чем хозяин и его гостья желают отужинать?

— У тебя есть домовой эльф? — изумилась Гринграсс.

— Э-э-э, я честно хотел отправить Кричера работать в Хогвартс, но он уперся — буду служить только в доме Блэков! — и ни в какую. Пришлось оставить, — начал оправдываться Гарри, поскольку после войны (особенно стараниями Грейнджер) многие начали считать труд домовых эльфов незаконной эксплуатацией и даже рабством. — И да, мне уже Гермиона высказала все, что думает по этому поводу.

В этом вопросе Гринграсс была с Грейнджер категорически не согласна. Она сама очень скучала по домовику, поскольку убирать и готовить самостоятельно (даже при помощи магии) было куда тоскливее, чем получать завтрак в постель от заботливого домового эльфа (как было когда-то в отцовском доме).

Ужин был подан в лучших английских традициях — ростбиф, пудинг и несколько сортов чая. Сытно поев, а затем выкурив по одной сигарете, Гарри и Дафна расположились на диване и принялись старательно бороться со сном. Недосып прошлой ночи давал о себе знать, Гринграсс чувствовала, как начинают слипаться веки, да и Поттер постоянно украдкой зевал, но мысль просто лечь спать казалось сейчас кощунственной.

— Можем сыграть в «правду или действие», — предложила Гринграсс.

— Не думал, что чистокровным волшебницам известны маггловские игры, — улыбнулся Поттер.

Дафна закатила глаза.

— Я полтора года встречалась с Макмилланом, и где-то рядом всегда маячил Финч-Флетчли. От него и не такому научишься.

Воспоминания невольно перенесли ее на год назад, когда она коротала вечера в шумной преимущественно хаффлпаффской компании, где «правда или действие» была чуть ли не обязательным пунктом программы. Дафна чаще всего выбирала действие — не желала делиться с друзьями бойфренда своими секретами. Те не отличались изобретательностью, поэтому задания по большей части были связаны с употреблением спиртного; генетически обладавшая высокой толерантность к алкоголю (а также знавшая пару магических хитростей, помогающих держать язык за зубами даже в состоянии опьянения) Гринграсс не видела в этом проблемы. Но однажды все-таки решилась на правду.

— Итак, — начал изрядно подвыпивший Джастин, эксперт по странным маггловским играм. — Поттер, Уизли, Грейнджер. Одного из них тебе нужно убить, другого поцеловать, за третьего выйти замуж. Выбирай.

— Можно я выйду замуж за Грейнджер? — иронично выдала Дафна, тем самым рассмешив присутствующих.

Она нарушила правила игры — солгала. Ведь если бы рядом не было ревнивого Макмиллана, любительницы сплетен Боунс и других не самых приятных для Гринграсс личностей, она бы ответила, что хочет выйти замуж за Поттера. И поцеловать его же. А если убить, то только Уизли, и вовсе не Рона, а его младшую сестру, нагло вертящуюся вокруг ее, Дафны, «будущего».

Тот внезапный приступ ревности стал сюрпризом даже для нее самой. Много лет Гринграсс была уверена, что Поттер для нее не более чем старая шутка, вызывающая ностальгическую улыбку, и всерьез она идею об их совместном будущем не воспринимает. Не было и «бабочек в животе», когда она о нем думала. А вот ревность почему-то появилась.

— Раз предложила, то начинай первой.

— Давай правду, — решилась Дафна. В текущей ситуации оба выбора одинаково пугали: выпивки рядом не было, а если бы и была, не факт, что Поттер выбрал бы в качестве действия распитие алкоголя.

— Тебе понравилось свидание?

Гринграсс даже незаметно разочарованно вздохнула; она ждала от Гарри каверзного вопроса, а никак не столь простого, почти по-мальчишески наивного.

— Да, вполне. Я даже не уснула в кинотеатре, — ей показалось, что Гарри после ее слов облегченно выдохнул. — Моя очередь.

— Стало быть, тоже правду.

— Сколько у тебя было девушек?

Спрашивала не только лишь из любопытства, но и с расчетом: перед началом игры они условились не повторять вопросы и желания. Если она задаст его первой, Поттер потом не сможет спросить ее о прошлом. Дафне это было на руку. Делиться с ним своей полной историей не хотелось.

— Три. Или четыре. Это как посмотреть...

— Как это? — изумилась Дафна. — Звучит так, будто Гарри Поттер не может точно вспомнить всех своих подруг.

— Может, — улыбнулся Гарри. — В отношения я вступал трижды. И еще с одной была только ночь.

— Маловато, — поддразнила его Дафна. — В газетах пишут, что подруг у Избранного было не менее десятка.

Гарри только закатил глаза.

— Угу. А еще пишут, что настоящий Гарри Поттер умер, а я — всего лишь его двойник. Может, продолжим игру?

— Правда, — без колебаний выбрала Гринграсс. Теперь она не опасалась, примерно представляя, какие вопросы ее ждут. Скорее всего, следующим Поттер спросит, что она любит есть и куда ездить на выходные...

— Ты поддерживала Волдеморта?

Мерлиново исподнее, как же она ошиблась! Дафна, видимо, слишком резко нахмурилась и поджала губы, что Гарри понял по-своему.

— Если не захочешь отвечать, я пойму, — добавил он, отводя взгляд.

— Нет, я отвечу. Не поддерживала. Моя семья всегда старалась придерживаться нейтралитета, хотя отец был более лоялен к Пожирателям, нежели к твоим товарищам, по большей части из-за связанных с бизнесом вопросов. Долгое время я не сталкивалась с Пожирателями лично, но после того, что творили Кэрроу в Хогвартсе... Мерлин, Гарри, ты бы знал — жестокое физическое наказание или даже Круциатус за любую малейшую провинность... Нет, я не могла их поддерживать. Только не этих садистов.

Слава Мерлину, он хоть не спросил, применяла ли она Непростительные. Да, было. На так называемом «зачете по боевой магии», организованном Амикусом Кэрроу, который, по сути, превратился в побоище, где последние оставшиеся на ногах получали высшие баллы. Понимая, что Кэрроу более благосклонен к тем, кто использует темную магию, Гринграсс не стала тратить силы на Щитовые чары и сразу наложила Империус на неповоротливого Гойла, который стал для нее живым щитом и поймал своим телом пущенное в нее Экспульсо.

Империус освоить было проще, чем два других Непростительных. Как правило, удавался он с первой попытки, от воли и мастерства исполнителя зависело лишь время действия заклятия. Другое дело Круциатус. Чтобы причинить кому-то боль, этого нужно было хотеть. Дафна потом долго не могла забыть испуганные, полные слез глаза той третьекурсницы (чья вина заключалась лишь в прослушивании «Поттеровского дозора») и собственный дрожащий голос, раз за разом повторявший «Круцио».

У нее так ничего и не получилось — ведь в глубине души Дафна никому не хотела причинять боли. Разгневанный Кэрроу влепил ей тогда «Тролля» — первую и единственную столь низкую оценку за семь лет обучения; и назначил наказание, благо, не физическое — все-таки Кэрроу старались ее не трогать, понимая, что во многом финансирование их организации зависит от Гринграссов.

Этому «Троллю» Дафна потом была даже рада — ведь лучше быть не допущенной к ЖАБА, чем помнить, как кто-то страдал и мучился от твоей руки.

— Прости, я не подумал о том, что эти воспоминания могут быть для тебя болезненными, — извинился Гарри. — Теперь ты имеешь полное право мне отомстить: я тоже выберу правду.

Он напрягся, готовясь, видимо, к тяжелому, связанному с войной вопросу. Но у Гринграсс была тема поважнее:

— Гарри, наши с тобой встречи — что они значат для тебя? Просто интрижка или нечто... большее?

Поттер от удивления даже округлил глаза.

— Мы же теперь встречаемся, Даф. Разве это не очевидно?

— Конечно нет. Гарри, до вчерашнего дня мы даже ни разу не общались! А теперь уже любовники и, оказывается, даже... — она едва не сказала «пара», — встречаемся.

Дафне не была свойственна спонтанность. Ее романы с Эрни и Феликсом начинались размеренно, с традиционных свиданий — цветы, кафе, прогулки под луной. Лишь отношения с Блейзом стартовали внезапно: под Рождество 1995-го они совершенно по-дружески возвращались вдвоем из Хогсмида, как вдруг Забини заметил омелу и, долго не думая, притянул Дафну к себе и поцеловал в губы. То был всего лишь поцелуй (первый секс случился куда позднее), но Гринграсс до сих пор помнит, как испугалась тогда его напористости.

С Поттером же почему-то совсем не было страшно. Да, возможно Дафна просто повзрослела; но было что-то еще. Несмотря на стремительность развития их отношений, она будто на подсознательном уровне чувствовала, что все происходит правильно. Так, как оно и должно было быть. Если бы Гринграсс верила в Судьбу или Провидение, то непременно сказала бы, что кто-то сверху направлял их с Гарри дорожки, зная, что они рано или поздно должны пересечься. После войны магическое общество долго судачило о пророчестве Трелони про Поттера и Волдеморта. А вдруг, смеясь, подумала Дафна, у него была вторая, незаписанная часть, где говорилось, что у Избранного должна появиться подруга из рода Гринграсс?

— Извини, я, наверное, поторопил события, — вновь заговорил Гарри. — Ты согласна стать моей девушкой?

— Я подумаю, — выдала с легким смешком Дафна, хотя они оба понимали, что за ее кокетством кроется ответ «да». — Ох, бедное магическое сообщество!.. Представляю, какая начнется буря, когда они узнают, кого выбрал себе в подруги их любимый герой.

— Магическому обществу пора уже привыкнуть, что «их любимый герой» — взрослый человек, который способен сам решать свою судьбу, — бескомпромиссно заявил Поттер.

— Мне нравится твой настрой, — подмигнула ему Гринграсс.

— А мне нравишься ты.

От его слов стало на удивление тепло и приятно на душе. Подвинувшись ближе, Дафна провела пальчиком по его щеке, затем дотронулась до губ и, понизив голос, томно прошептала:

— Наша игра еще не окончена, Гарри. Ты можешь загадать мне желание.

Оба прекрасно понимали, о каком именно желании пойдет речь.

— Ты, эм-м... когда-нибудь занималась любовью на летающем объекте?

— Если ты про метлу, то сразу нет, — чуть резче, чем планировала, ответила Гринграсс. — Летать я, конечно, умею, но слабо держу баланс.

— А я про метлу и не говорил. Может, ты слышала о летающих коврах?

— Разумеется. В былые годы мой отец активно торговал с турецкими и персидскими магами, поэтому волшебными артефактами Востока меня не удивить.

Гринграсс с ностальгией вспомнила, как в детстве (когда их мама была еще жива) они с Асторией, играя в догонялки, носились на коврах по всему поместью — разумеется, под строгим маминым надзором.

— Недавно по просьбе министра Шеклболта я посетил ежегодный съезд Международной конфедерации магов. Там узнал, что мое имя, оказывается, известно далеко за пределами Англии; ну и получил такой вот подарок, — Гарри приманил, а затем развернул перед ней богато расшитый ковер. — Должен выдерживать до четырех взрослых волшебников, так что не думаю, что наша маленькая задумка станет проблемой...

Конечно, Гринграсс бы и в голову не пришло использовать ковер-самолет для такого, но желание есть желание (и Дафна слукавила бы, если бы сказала, что не хочет его исполнять). Взмахом палочки Поттер разжег камин, и языки пламени заплясали, отбрасывая причудливые тени.

Дафне нравилась такая атмосфера. Отчаянно хотелось сбросить напряжение тяжелого дня, очистить мысли и сконцентрироваться на ощущениях. Старый особняк, полумрак, мягкий ворс ковра, ощущение полета, терпкий запах его парфюма. Сильные, покрытые мозолями от тренировок руки на ее обнаженной коже. Поцелуи с легким привкусом сигарет. Крепкое загорело тело со шрамами — отметинами прошедшей войны.

Ей нравилось ощущать Гарри рядом; сверху, снизу, внутри. Нравилось слушать, как он сбившимся от возбуждения и страсти голосом повторял ее имя. Нравилось отвечать ему взаимностью. Возможно, именно поэтому, достигнув кульминации, Дафна внезапно прошептала: «Я люблю тебя». А затем откинулась на ковер и прикрыла глаза.

— Даф... — тяжело дыша, Гарри упал рядом. — Ты так и не загадала желание мне.

Мыслей в голове не осталось, потому она выдала первое, неожиданно пришедшее на память.

— Сходишь со мной на концерт панк-рок-группы «Мандрагоры»? Не знаю, оценишь ты такое или нет, но...

Ни одному из ее бывших не нравилась тяжелая музыка. Последний раз она была на концерте два года назад, еще с Трейси.

— Обязательно, — Гарри нежно поцеловал ее в висок. — По мне лишь бы не Уорлок, слишком уж «сахарные» у нее песни. На остальное согласен.

— Стало быть, еще одна точка соприкосновения, — улыбнулась Гринграсс, засыпая.