Последний полёт над пропастью (джен)

За завтраком он почти ничего не ел. Его угнетала вчерашняя ссора. Лениво ковыряя остывший яичный желток, он невидящим взглядом уставился на факел, торчащий из стены.

Вздрогнув, Септимус уронил вилку. Резкий звук, с которым она ударилась о тарелку, окончательно вернул его к реальности. Рядом с ним приземлился Альберт.

— Сегодня уроки полётов, — с воодушевлением сообщил он, отхлебнув из серебристого кубка, стоящего напротив друга. — Твой отец всегда такой?

— Какой? — не понял Септимус, слегка ошарашенный резкой сменой темы.

— Ну... ругается на всех, — Альберт осторожно покосился на преподавательский стол. Септимус рефлекторно последовал его примеру.

Северус сидел сбоку от директора. Его чёрные волосы, глаза и холодное выражение лица резко контрастировали с серебристой бородой до пояса, белыми волосами и поблёскивающими очками-половинками, сидящими на самом кончике крючковатого носа Альбуса Дамблдора. Не притронувшись к еде, Снейп сосредоточенно говорил о чём-то директору, пока тот с аппетитом уплетал овсянку.

— Нет, видимо, на него так школа влияет, — с грустью пробормотал Септимус, неуверенный, что Альберт его услышал.

После завтрака они, толкаясь в гуще гриффиндорцев-однокурсников, поплелись к теплицам на урок травологии, ворча про себя на сырость.

— Как ты думаешь, насколько «Нимбус 2000» отличается от других мётел? — полюбопытствовал Альберт, по пути пнув камушек и проследив, как тот кувыркаясь скатился со склона и затерялся в густой траве.

— В этом вопросе лучше обращаться к знатокам, — равнодушно заметил Септимус, глядя себе под ноги, опасаясь поскользнуться на скользком спуске.

Внезапно рядом послышался шелест мантии, и чья-то рука опустилась ему на плечо. Мальчик на мгновение замер, а затем медленно развернулся, догадываясь, кого увидит. Он не ошибся. Перед ним стоял Северус Снейп, лицо которого, как всегда, было непроницаемым.

Какое-то время они просто смотрели друг на друга, а затем Снейп, взглянув через плечо сына, рыкнул:

— Поттер!

Септимус испуганно обернулся, но ничего сверхъестественного не заметил — Альберт просто стоял, засунув руки в карманы, терпеливо ожидая друга.

— Надеюсь, мне не требуется танцевать чечётку, чтобы вы изволили явиться на урок травологии, Поттер?

Альберт удивлённо уставился на него, но, совладав с растерянностью, ответил с вызовом:

— Разумеется, нет, сэр.

— В таком случае марш на урок, — прошипел Снейп. Дождавшись, пока Альберт скроется за теплицами, он взял сына за руку и повёл в противоположную сторону. Септимус едва поспевал за его широким шагом.

— Профессор Снейп, у меня сейчас травология, — напомнил он, стараясь говорить с безразличием.

— Я уже оповестил профессора Спраут о твоём отсутствии, — невозмутимо ответил Северус, не сбавляя шага.

Пройдя мимо открытых дверей замка, они поднялись по мраморной лестнице, миновали Большой зал и спустились в подземелья. Закрыв за собой дверь из чёрного дуба, Снейп пересёк маленькую комнату и остановился у письменного стола.

— Сядь.

— Постою, — холодно ответил Септимус, скрестив руки на груди и вызывающе глядя на отца.

Снейп подошёл к сыну вплотную, вперив в него взгляд чёрных глаз.

— Это была не просьба.

Септимус не выдержал. Ему надоело быть вечно послушным ребёнком, на которого вешают неоправданные ожидания.

— Что происходит?! — выкрикнул он, сжимая кулаки. — Сначала ты не хочешь меня видеть, потом заставляешь пропускать уроки, делая вид, что так и должно быть. Что дальше? Давай на дуэли подерёмся?!

Наступила звенящая тишина. Северус, побледнев, тяжело вздохнул и с усталым видом уселся на диван у стены.

— Сядь, — тихо попросил он. — Пожалуйста.

Септимус, ошеломлённый, сел рядом.

— Ты прав. Я не должен был переносить на тебя свои травмы, — признал Северус. — Прости.

Септимус молча смотрел на него, затем положил голову ему на плечо. Северус мягко провёл рукой по его волосам.

* * *

В холле его догнал Альберт.

— Где ты был? — требовательно спросил он, с поднятыми бровями уставившись на Септимуса. — Чего ему от тебя понадобилось?

— Хотел поговорить, — ничего не выражающим тоном ответил он, спустившись по каменной лестнице и миновав дубовые двери.

Альберт не отставал.

— Волнуешься перед полётом? — с плохо сдерживаемым ликованием поинтересовался он, быстрым шагом направляясь к полю для квиддича.

— Не особо, — равнодушно ответил Септимус. — Мои родители не играли в квиддич, а мой отец сказал, что не любил уроки полётов.

Альберт хмыкнул.

— Да уж, сложно представить старину Снейпа верхом на метле.

— Он говорил, что во всём виноваты школьные мётлы, — серьёзно заявил Септимус, пожав плечами.

— О да, мой отец говорил, что школьные мётлы специально отбирали, выбирая самые медленные и старые, — со знанием дела сообщил Альберт, важно закивав.

Дойдя до поля, они увидели, что все ученики уже собрались и с нетерпением ожидают появления профессора.

Не успели они занять свои места по левую сторону от мётел, как появилась высокая молодая женщина с короткой стрижкой и в сиреневой, расшитой золотыми звёздами мантии.

— Моё имя мадам Хук! — воскликнула она, обращаясь ко всем. — Вытяните руку вперёд и скажите "вверх"!

Сразу со всех сторон послышались требовательные голоса, а где-то даже приказы:

— Вверх! Вверх!

Альберт и Септимус одновременно подняли руку.

— Вверх!

Метла Септимуса взвилась в воздух, и он, недолго думая, поймал её.

Альберт справа проделал то же самое. Оглянувшись, они заметили, что удача улыбнулась только им и Рону.

— Знаешь, а ты совсем не похож на Снейпа! — с претензией на удивление заметил Альберт, пока все остальные ученики пытали несчастные мётлы.

— Почту за комплимент, — Септимус склонил голову в полупоклоне.

— Нет, ну правда, — улыбнулся тот. — Ты похож на него только внешне.

— Ты прав, но я всё же симпатичнее, — улыбнулся мальчик, следя за тем, как высокий юноша с русыми волосами ловит свою метлу.

Минут через семь весь класс уже держал в руках мётлы.

Мадам Хук довольно кивнула, а затем провозгласила:

— Сядьте на метлу так, чтобы руки оказались сзади, и на счёт три вы отталкиваетесь от земли и взлетаете в воздух!

Альберт и Септимус торопливо перекинули ногу через рукоять метлы и замерли, ожидая, пока это проделают все остальные.

Наконец раздался свисток, и, взвившись в воздух, друзья с высоты пяти метров наблюдали за тем, как мадам Хук давала советы тем ученикам, у которых никак не получалось взлететь.

Через минуту к ним присоединился Рон Уизли и, слегка неровным движением выровняв метлу, тоже стал наблюдать за однокурсниками.

— А хорошо наверху, — с благоговением произнёс Альберт, следя глазами за Невиллом Лонгботтомом, которому всё никак не удавалось правильно оттолкнуться от земли.

-

Через час изнурённые гриффиндорцы отправились в Большой зал на обед.

— Ну как же я проголодался! — воскликнул Рон, нагружая тарелку макаронами. Септимус последовал его примеру и, сев за стол, с удовольствием отхлебнул ледяной тыквенный сок.

Внезапно боковым зрением он заметил какое-то движение и, обернувшись, увидел девочку с тёмно-каштановыми густыми волосами.

— Привет, — поздоровалась она, и Септимус по голосу узнал соседку по купе.

— Привет, — бросил за друга Альберт, развернувшись и глядя на неё.

— Как прошёл первый школьный день? — поинтересовалась она, заправляя за уши кудрявые локоны.

— У нас только что был урок полётов! — выпалил он с азартным блеском в глазах.

— У нас они будут только в четверг, — сообщила она, поправляя объёмистую сумку, сползающую с плеча.

— Не повезло, — невнятно пробормотал Рон, жуя котлету.

— А что, вам понравилось? — как бы удивившись, спросила Гермиона.

— Ещё бы! — войдя в раж, вскрикнул Альберт. — После полёта так здорово себя чувствуешь!

— Не уверена, что у меня получится, — поделилась Гермиона своими опасениями.

— Не у всех с первого раза получается, — успокоил её Септимус.

— У тебя получилось? — она подняла брови.

— Мне просто метла хорошая попалась, — пожал плечами мальчик и, взяв со стола тыквенный сок, сделал глоток.

— Надеюсь, мне тоже попадётся удачная метла, — улыбнулась девочка и поспешила к своему столу.

Внезапно сквозь шум толпы Септимус различил какой-то шум, похожий на хлопанье крыльев.

Сквозь широкое окно в Большой зал влетели сотни сов самых разных цветов и окрасок.

Десять или одиннадцать птиц закружили над гриффиндорским столом, и три из них приземлились рядом с Альбертом, Септимусом и Роном.

— У Стрелки обморок, — сокрушённо сообщил Рон, вытаскивая из её клюва письмо.

Септимус в свою очередь отвязывал конвертик от лапки совы, в которой ещё в полёте узнал их семейную.

Мельком проглядев отправителя и адрес, он развернул письмо и тут же узнал мамин почерк:

«Привет! Папа сказал, что тебя распределили на Гриффиндор. Я безумно рада за тебя! Я тоже в своё время училась на Гриффиндоре. Надеюсь, ты нашёл новых друзей?

Целую, мама.»

Несколько раз перечитав коротенькое письмо, он аккуратно сложил его вчетверо и спрятал во внутренний карман мантии, недоумевая, отчего жетогда отец так взьелся на него.