Любовь в Санта-Монике (гет)

Вечер опустился на Санта-Монику, окрасив небо в мягкие персиковые и лиловые тона. Воздух стал прохладнее, пахнущим океаном и вечерними кострами где-то на пляже. В их квартире пахло лапшой рамен, которую они сварили на скорую руку, уставшие, но довольные.

Чонжи вернулась первой. Её щёки сияли от солнца и ветра, а в глазах плескалось то самое счастливое возбуждение, которое бывает только после удачного дня. Она швырнула рюкзак в угол и плюхнулась на диван с театральным вздохом.

— Я почти ничего не чувствую ниже колен, — объявила она, закидывая ноги на кофейный столик. — И, кажется, мой локоть теперь состоит из одного большого синяка, несмотря на твои бронепластины. Но это было потрясающе!

Наби, сидевшая в кресле с книгой (она пыталась читать американские юридические триллеры для практики языка), подняла глаза. Она уже заметила лёгкую хромоту подруги. —Я же говорила. И что насчёт… Итана?

Вопрос был задан максимально нейтрально, но Чонжи уловила подтекст. Она ухмыльнулась. —Он… милый. Очень терпеливый. И не засмеялся ни разу, даже когда я врезалась в ларек с хот-догами. Сказал, что я «удивительно целеустремлённая». Это хорошая формулировка для «упрямой как осёл», да?

— Звучит лучше, — улыбнулась Наби. — А собака? —Пёс — чудо. Зовут Бадди. Облизал мне всё лицо, когда я упала. В общем, всё прошло хорошо. Очень хорошо.

Она замолчала, уставившись в потолок, и её улыбка стала более задумчивой. — С ним… легко. Никаких сложных тем, никаких подтекстов. Просто солнце, скейт и смех. Как будто я снова в старшей школе, но без всей этой драмы.

Наби кивнула, понимающе. Она отложила книгу. Пришло и её время для признаний. —А я… пила кофе.

Чонжи мгновенно перевела на неё взгляд, села прямо, как будто её ударило током. —Что? С кем? Где? Детали! Немедленно!

— С Лео. В его магазине, — Наби почувствовала, как горит лицо, и она принялась старательно разглаживать складки на своей пижаме с полосками. — Он предложил. И я… согласилась.

Лицо Чонжи расплылось в восторженной улыбке. —Наби! Да ты красавица! Рассказывай всё! О чём вы говорили? Он такой же милый вблизи? Он спросил твой номер?

— Мы говорили о глине, — сказала Наби с напускной серьёзностью. — О температурах обжига. О сложностях работы с глазурью. И о том, как важно… видеть красоту в неидеальном.

Она произнесла последнюю фразу тише, и Чонжи поняла, что это была не просто цитата, а нечто большее.

— О глине, — повторила Чонжи, делая большие глаза. — Самый романтичный диалог в истории человечества. Я плачу. Он, случайно, не упомянул свои намерения насчёт тебя? В формате бизнес-плана, например? «Хочу пригласить вас на ужин с целью повышения эффективности межличностного взаимодействия»?

— Прекрати, — Наби бросила в неё диванную подушку, но снова улыбнулась. — Нет, ничего такого. Он просто… хороший собеседник. И он слушает. Не перебивает. И у него смешные ямочки на щеках.

Последнее вырвалось случайно, и Наби тут же пожалела. —ЯМОЧКИ! — взревела Чонжи с триумфом. — Ты заметила его ямочки! О, Боже, Наби влюбляется!

— Я не влюбляюсь! — запротестовала Наби, но уже смеялась. — Я просто констатирую факт. Наличие ямочек. Как данные антропометрического исследования.

— Ага, конечно, — Чонжи подползла к её креслу и села на пол, обхватив колени. Её лицо стало серьёзным. — Но правда, я рада. Ты заслуживаешь кого-то, кто будет видеть в тебе не только ходячий юридический кодекс. Ты заслуживаешь ямочки.

Наби посмотрела на неё, и её собственная улыбка потухла. Она протянула руку и поправила прядь волос на лице Чонжи. — Мы обе заслуживаем, — тихо сказала она. — Заслуживаем забыть всю ту ерунду, что была. Заслуживаем начинать с чистого листа без… без этого постоянного чувства вины.

Тень снова мелькнула в глазах Чонжи. Она прижалась щекой к коленям Наби. — А оно никуда не девается, правда? Как будто прилипло. Ты думаешь, они всё ещё говорят? Там? — она кивнула в сторону, будто Сеул был за стеной.

— Конечно, говорят, — Наби не стала лгать. Она знала, что сладкая ложь не поможет. — Говорят и забудут. Появятся новые сплетни, новые скандалы. Нас уже вычеркнут из их повестки дня. А здесь… здесь нас никто не знает. Здесь мы можем быть теми, кем хотим. Ты — не той девушкой, которую подставили. А я — не просто подругой «той самой Чонжи», которая всегда за ней прибирает.

Это была горькая правда, которую они никогда не озвучивали так прямо. Чонжи всегда была звездой, центром притяжения, а Наби — её надёжным тылом, тем, кто всегда наводил порядок после её бурь. И скандал лишь усугубил эти роли: Чонжи — несчастная жертва, Наби — верный оруженосец.

— Я ненавижу, что ты всегда втянута в мои проблемы, — прошептала Чонжи, уткнувшись лицом в колени Наби. — Ты бы могла остаться, у тебя же всё было хорошо. Карьера, перспективы… а не бегать со мной по миру.

— Прекрати нести чушь, — голос Наби стал твёрдым, почти сердитым. Она приподняла голову Чонжи, заставив её посмотреть на себя. — Ты — моя лучшая подруга. С восьмого класса. Мы с тобой делили одну пачку рамена на двоих, когда у нас не было денег на обед. Мы зубрили друг у друга конспекты перед экзаменами. Ты — моё единственное постоянное. Всё остальное — просто декорации. Сеул, Санта-Моника… не важно. Где ты — там и мой дом. И если кто-то посмел тронуть тебя, то бежать надо было не от проблемы, а от тех, кто в это поверил. И мы это сделали. Так что хватит говорить ерунду о том, что я «втянута». Я выбрала тебя. Понимаешь? Я всегда буду выбирать тебя.

Она говорила страстно, без своей обычной сдержанности. Глаза её блестели. Это была клятва, данная еще в школьном туалете, когда плачущую Чонжи травили из-за первой двойки, и теперь подтвержденная здесь, за тысячи километров.

Чонжи смотрела на неё, и по её щекам беззвучно потекли слёзы. Но это были не слёзы боли или жалости к себе. Это были слёзы облегчения и бесконечной благодарности. — Прости, — выдохнула она. — Я знаю. Просто иногда это давит. Чувство, что я испортила всё и для тебя тоже.

— Ты ничего не испортила, — Наби вытерла её слёзы большим пальцем. — Ты просто дала нам повод для самого большого приключения в жизни. Смотри-ка, — она обвела рукой комнату. — Наш собственный дом у океана. Два симпатичных парня, которые интересуются нами. Кофе, который ты ненавидишь, и арахисовая паста, от которой меня тошнит. Все как всегда. Только вид из окна получше.

Чонжи рассмеялась сквозь слёзы и обняла её за талию. — Я люблю тебя, Наби. Ты мой личный супергерой. С серёжками-сердечками.

— Я тоже тебя люблю, дурочка, — Наби погладила её по голове. — И теперь иди помойся, от тебя пахнет собакой и паникой.

Они сидели так ещё несколько минут, в тишине, нарушаемой только далеким гудком корабля. Стена между ними, которую мог возвести тот неприятный звонок, рухнула окончательно. Они снова были единым целым.

Позже, когда они уже пили чай на балконе, закутавшись в один плед, разговор снова стал лёгким.

— Так о ямочках, — не унималась Чонжи. — Он пригласит тебя ещё? — Не знаю. Возможно. — Ты бы пошла? — Наби помолчала, смотря на огни пирса. — Да. Думаю, да. Если пригласит. Но только если это будет не про глину. — Обещай, что ты наденешь что-то не практичное. Что-то… с сердечком. — Может, мне надеть фартук с надписью «I ♥ Clay»? — пошутила Наби.

Чонжи фыркнула. — Идеально! Он оценит. А если серьёзно… Я рада, что ты отпускаешь немного контроль. Ты заслуживаешь быть просто счастливой. Без планов и списков.

— А ты заслуживаешь быть счастливой без оглядки на прошлое, — ответила Наби. — Итан, кажется, в этом хорош.

— Он просто простой парень, — пожала плечами Чонжи. — Но в этой простоте есть своя прелесть. Никаких сложных игр. Я устала от игр.

— Значит, мы обе ищем чего-то настоящего, — подытожила Наби. — Я — устав от своей строгости, ты — устав от сложностей.

— Похоже на то, — кивнула Чонжи. — Будем надеяться, что Калифорния даст нам именно это.

Они замолчали, каждая погружённая в свои мысли. Страх и неуверенность еще были здесь, где-то на периферии. Но они больше не давили так сильно. Потому что они были поделены пополам. И ноша от этого становилась в два раза легче.

Впервые за долгое время они говорили не о том, как убежать от прошлого, а о том, как построить будущее. И это будущее, с простыми парнями, ямочками на щеках и запахом океана, уже не казалось таким пугающим. Оно казалось… возможным.

От Беты: Проверено! Спасибки за чтение 💗