Другая история Беллатрисы (гет)

То, что я увидела три дня назад так глубоко меня потрясло, что я лишь сегодня нашла в себе силы описать это.

Мы снова перенеслись в 1998 год, в день битвы за Хогвартс, комната в доме Малфоев, молодая Нарцисса Малфой держит в руках золотой перстень. Рядом с ней мы видим Беллатрису: её бесплотный облик, она может говорить, перемещаться по комнате, но ещё очень слаба и не имеет физической плоти.

— Бел, я должна многое рассказать тебе… Была очень страшная битва, много жертв, почти все наши арестованы… Белла, дорогая… Милорд… Его больше нет

Беллатриса мечется по комнате, рыдает. Её истерика прерывается их диалогами:

— Как всё было? Нет, не рассказывай, нет, нет, не говори, не говори кто, я умоляю, не говори, скажи только он сильно страдал? Его мучали? Издевались? Да говори же!!

— Нет, он умер быстро. В бою. Он не мучался. И сейчас он далеко… Белла, я должна признаться тебе. Это я во всем виновата! Хочешь — убей меня. Умоляю, не трогай только моего мужа и моего сына. Мне жизнь не нужна. Когда милорд попросил меня проверить жив ли Поттер, бьётся ли у него сердце, я солгала. Только так я могла узнать о судьбе Драко и попытаться спаси моего ребёнка. Ради сына я предала милорда, тебя, всё наше дело. Убей. Я для этого тебя и вернула. Я не могу жить со всем этим

— Нет, Цисси, я не собираюсь убивать тебя. Виновата я в первую очередь. Я не спасла, я не помогла. Я... Как мне с этим жить? Зачем я создала крестраж, будь проклят этот день... Зачем я не умерла вместе с ним?

— Я, вообще-то, была уверена, что ты захочешь отомстить

— Кого же такого мне надо убить, чтобы это было справедливо и равноценно, и чтобы стало легче? Может быть всех? И себя тоже? А может быть никого — потому что у него нет эквивалента в этом мире и потому что легче мне не станет? И кто виноват больше — враги или те якобы друзья, которые почему-то остались живы?

— А может быть достать маховик времени? ...

— А если что-то пойдёт не так? И будет гораздо хуже? Попробовать как-то ещё? Пытать его снова и снова? Нет

— Тебе нужно бежать. Сюда скоро придут, я уверена. Тебе нельзя прятаться в нашем замке

— Я их не боюсь. И смерти буду только рада. Я только боюсь, что не хватит сил устроить тем, кто придёт, ад на земле. В последнюю память о милорде

— Ты должна жить, чтобы помнить его. Если тебя не будет, кто будет беречь память о нём? И ты сможешь жить памятью

— Послушай, а где вещи милорда? Ведь он жил здесь. Я должна всё это сохранить…

Нарцисса и Беллатриса мечутся по дому. Беллатриса указывает на предметы, Нарцисса аккуратно складывает их на диване: две старых мантии, книги без названий в очень старых обложках. Безутешные рыдания Беллатрисы над каждой вещью сильно этот процесс тормозят. Серебряный кубок с остатками огневиски. Перо, стопка чистой бумаги. Старая кожа змеи. Карта Хогвартса с какими-то пометками таким знакомым и родным почерком. Значок старосты Слизерина. Совсем старая мантия ученика Слизерина — сколько лет это всё хранилось здесь и с какой любовью было сохранено, в первую очередь ею же — Беллатрисой. Кое-что забрали при обыске, когда дурак Люциус придумал прятать бесценные вещи милорда под полом в гостиной, да ещё и продавал их в Лютном и трепался там о месте хранения —ублюдок. Беллатриса вслух рассуждает обо всем этом. Нарцисса просит не оскорблять Люциуса, он видите ли заботился о своей семье, когда милорд исчез и было непонятно что с ним.

Наконец вещи сложены на диване. Нарцисса трансфигурирует их в небольшой алмаз, который убирает за корсаж платья: «Бел, куда тебя отвезти? Нужно торопиться… Не вслух! Сделаем вот что…» В этот момент я не успеваю понять, что происходит, воспоминание обрывается.