Идеальный путь, часть первая (гет)

В первый же день каникул Гарри отправился в Министерство, под собственным именем и внешностью, в Департамент Волшебного Транспорта. Во-первых, нужно было устроить подключение к каминной сети для Гермионы, во-вторых, он подумывал сменить каминный адрес — нынешний действительно был слишком уж длинен. В кои-то веки его репутация сыграла ему хорошую службу, добиться своего оказалось гораздо проще, чем он думал. Гарри улыбался, жал руки и легко выписывал чеки. Он рассчитывал, что, если по Министерству пройдет слух о его щедрости, это принесет ему кое-какую пользу в будущем. Он прекрасно знал, какого влияния можно добиться с помощью золота, и не намеревался упускать шанс — в конце концов, если не Гарри подкупит чиновника, это сделают его враги.

Вернувшись в поместье, Гарри первым делом отправил Хэдвиг к Гермионе — специалисты из министерства должны были прибыть в дом Грейнджеров через три дня, и начальник отдела Каминной Сети заверил Гарри, что все будет сделано в лучшем виде. Адрес же самого Гарри сменили почти мгновенно. Заодно Гарри приобрел постоянные порт-ключи в Хогсмид и Косой Переулок — во владения Поттеров он мог добраться с помощью любого из фамильных украшений — например, кольца наследника рода, которое он вот уже почти два года не снимал с указательного пальца. Другое дело, что он терпеть не мог путешествовать таким способом, предпочитая камины. Пусть в них тоже вертело, а после вся одежда была усыпана золой и пеплом, но, по крайней мере, его не мутило полчаса после путешествия.

Пегас, его гиппогриф, был рад возвращению человека. Конечно, эльфы ухаживали за ним, и он был волен сколько угодно бегать и летать по обширным владениям Поттеров, но, видимо, и он страдал от одиночества. Он с радостью согласился покатать мальчика. Гарри мысленно пообещал себе, что найдет гиппогрифу подружку, прежде чем отправляться осенью в Хогвартс.

Мальчик и сам быстро почувствовал скуку. Он больше не был одинок, как год назад — у него были друзья. Их просто не было рядом. Книги из библиотеки Поттеров не помогали, Гарри усваивал информацию, но не получал удовольствия. Ежедневные тренировки в стрельбе, прогулки с гиппогрифом, полеты на Нимбусе или ночные охоты в облике тигра помогали, но где-то внутри он все время скучал по друзьям.

В сущности, ничто не останавливало его от того, чтобы навестить Рона. Камин в доме Грейнджеров должны были установить завтра к вечеру, а в поместье Лонгботтомов Гарри не рискнул бы сунуться без приглашения — чего он точно не хотел, так это настраивать против себя леди Августу Лонгботтом. Она была, пожалуй, одним из его наиболее вероятных союзников в Визенгамоте, точно так же как мадам Боунс, глава Отдела Регулирования Магического Правопорядка, была одним из наиболее вероятных союзников в Министерстве. В Нору же Гарри не казал носа то ли из нерешительности, то ли потому, что хотел дать другу время с семьей.

В итоге Гарри решил поступить просто: он принялся развивать облик Ларри Эванса, своего второго Я. Главными отличиями было месиво прикрытых густой челкой шрамов на лбу да красивые темно-рыжие, с алым оттенком волосы, достигавшие лопаток. Чуть более выраженные верхние скулы и чуть скругленный подбородок, иной разрез глаз, форма ушей и носа — Ларри Эванс отличался более утонченной красотой, чем Гарри Поттер. Он был выше и стройней, Гарри решил, что в будущем он не будет отличаться шириной плеч и особой мускулистостью, словом, будет более изящен, более похож на Высокого Эльфа из легенд, чем на традиционного героя — с мечом, волшебной палочкой и пулеметом наперевес.

Оставались мелочи — выбрать голос, разработать почерк и изменить магическую подпись. В общем-то, это было довольно просто — стоило только использовать другую палочку, и никто, за исключением трех-четырех специалистов, не сможет заметить глубинного сходства между чарами Гарри Поттера и Ларри Эванса, а если и сможет, спишет это на простое совпадение. А вызывать искренний интерес этих специалистов Гарри не собирался ни в коем случае, всего-то и нужно было, что не грабить Отдел Тайн, пока он не научится не оставлять магических следов.

Изменять голос Гарри умел, точно так же, как когда-то избавился от близорукости — с помощью своих способностей метаморфа. Он легко мог варьировать тембр от высочайшего фальцета до глубочайшего баса. Пока ему было достаточно, что голоса Гарри Поттера и Ларри Эванса просто будут различаться. В будущем же он предназначил для Мальчика-Который-Выжил богатый баритон, а для Ларри — тенор, возможно, тот самый, который слышал в Лесу покойный Квиррелл.

Гарри целый день провел, составляя подробное описание своего запасного облика. Он искренне намеревался использовать его в будущем, это был его способ убежать от докучливой славы — а Гарри знал, что со временем она будет только расти. И это было неплохо — чем больше у него будет славы, тем больше будет влияния. Чем влиятельней он будет, тем больших изменений ему удастся добиться. Гарри не обманывал себя — он знал, что живет в разваливающемся на куски мире. Волдеморт был лишь симптомом.

Именно поэтому он украл Философский Камень, именно поэтому не стал возвращать его Фламелям. Он не был уверен, что сумеет изменить мир в короткий срок. Волшебники жили дольше, чем маглы, особенно могущественные — взять хотя бы Дамблдора, которому давно перевалило за сотню, или старуху Гризельду Марчбенкс, председательницу Волшебной Экзаменационной Комиссии, которая принимала у нынешнего директора Хогвартса и СОВ, и ЖАБА. Но Гарри не хотел рисковать, он хотел покинуть этот мир уверенным в том, что он действительно изменил его.

На следующий день Гарри принялся составлять примерную программу дальнейшего обучения своих друзей. В конце концов, он обещал им, что больше не будет оставлять их ждать, пока сам идет навстречу опасности. Они уже отлично владели несколькими простыми дуэльными заклятьями и позициями, и вполне могли бы справиться со средним взрослым волшебником — особенно при условии, что их, как детей, будут недооценивать. Однако этого было совершенно недостаточно.

Вечером, когда он закончил приблизительную программу обучения для друзей и заодно — для себя самого, и как раз размышлял, не попросить ли Табби поторопиться с ужином, Хокри сообщил ему о том, что в поместье прибыла гостья. Гарри немедленно спустился в холл, где и обнаружил несколько ошарашенную размерами и великолепием комнаты Гермиону. Мальчик отметил, что в магловской одежде она выглядела по-другому.

— Гермиона! Я полагаю, установка камина прошла успешно?

— Да, конечно. Ох, Гарри, и вот здесь ты живешь?

— Хочешь, чтобы я показал тебе дом?

— Нет, во всяком случае — не сегодня. Я хотела пригласить тебя, Рона и Невилла на ужин. Мы с родителями через два дня уезжаем на месяц в Испанию, и родители хотели познакомиться с моими друзьями. Так что…

— С удовольствием, Гермиона. Рона и Невилла ты еще не пригласила? Хокри! — эльф не замедлил появиться. — Отправляйся в Нору и поместье Лонгботтомов и на словах передай приглашение на ужин в доме Грейнджеров мистеру Рональду Уизли и мистеру Невиллу Лонгботтому. И передай от лица мисс Грейнджер извинения за столь срочное приглашение. Каминный адрес…

— Дом Грейнджеров, — подсказала Гермиона.

— Можешь выполнять, — эльф поклонился и исчез, а Гарри повернулся к Гермионе. — Мне нужно переодеться, чтобы бедняга Невилл не сгорел от стыда. Бабушка заставит вырядиться его в парадную мантию, спорю на что угодно. Это займет четверть часа, может, чуть больше. Если у тебя нет других планов, Табби проводит тебя в малую гостиную и предложит что-нибудь из напитков.

Гермиона хихикнула. Она уже была знакома с «просто Гарри», Гарри-ловцом, Гарри-джентльменом, Гарри-воином, Гарри-учителем. Теперь она видела перед собой «Гарри — гостеприимного хозяина». Ей было любопытно, сколько еще обличий есть у ее друга, и какое из них он выберет для знакомства с ее родителями.

— Вообще-то, мне наверное лучше вернуться домой и предупредить родителей, что ужин только что стал званым.

— Не все так страшно, — Гарри ухмыльнулся. — Сомневаюсь, что кто-то из нас попросит твоей руки. Не раньше, чем через пару лет.

Гермиона смущенно порозовела и поспешно шагнула в камин. Гарри бегом отправился в спальню и принялся перебирать свой обширный гардероб. В конце концов он решил остановиться на чем-то среднем, подходящим и магам и маглам: черные брюки и туфли, шелковая сорочка нежно-зеленого цвета, ворот которой он перевязал темно-изумрудным платком, жилет цвета ночного неба. По уму, к этому еще полагались плащ, а также головной убор, предпочтительно цилиндр, или трость. Однако Гарри не собирался разгуливать по улице, так что он обошелся без этого.

К Грейнджерам он прибыл, как ни странно, первым, хотя провозился целых двадцать две минуты. Видимо, мама Рона тоже решила, что ее сын должен выглядеть лучшим образом. Гарри пока приводил в порядок одежду с помощью зачарованной щетки, которую, к счастью, не забыл взять — пользоваться магией в доме Грейнджеров было глупо, Министерство не замедлило бы обвинить Гермиону, едва узнав о свершившемся волшебстве.

Пять минут спустя прибыл Рон — в рубашке и джинсах. Гарри на его фоне почувствовал себя пижоном. Гермиона тоже успела переодеться в простое летнее платье василькового цвета. Еще через две минуты из камина вывалился красный как рак Невилл. Удивительно, но одет он был примерно так же, как и Гарри, только вместо жилета был длиннополый сюртюк, а вместо шейного платка — галстук. После того, как он, с помощью щетки Гарри, привел себя в порядок, Гермиона повела всех вниз, в гостиную — судя по всему, предназначенную исключительно для семейных посиделок.

— Папа, мама, познакомьтесь — это мои друзья, — улыбнулась она. — И это мои родители, доктора Джон и Эмма Грейнджер.

Гарри моментально вспомнил, что здесь он — самый младший, и потому должен представляться первым. Он слегка поклонился:

— Гарри Поттер, к вашим услугам, мистер и миссис Грейнджер.

— Невилл Лонгботтом, ваш слуга.

— Рон Уизли, мистер и миссис Грейнджер. Гермиона много о вас рассказывала.

— Зовите нас Джон и Эмма, — отмахнулась мама Гермионы. — Весьма приятно познакомиться со столь благовоспитанными молодыми людьми.

— Будь вы постарше, я бы предложил вам выпить, — глядя на мальчиков, задумчиво произнес мистер Грейнджер, — А так придется сразу пригласить к столу. Дорогая?

— Прошу за мной, — она провела их в совмещенную с кухней столовую.

Первое время родители Гермионы в основном расспрашивали мальчиков об их жизни. Невилл коротко объяснил, что живет с бабушкой, Гарри — не менее коротко — о том, что в прошлом году получил эмансипацию и последние два года живет один, а вот на Роне Эмма и Джон отыгрались по полной программе. Бедняга Уизли вынужден был рассказать о работе отца в Министерстве, Билле, Чарли и куче других разнообразных тем. Тем не менее, он каким-то образом ухитрился опустошить три тарелки прежде, чем они подобрались к десерту.

— Ну что ж, мальчики, может быть, вы расскажете нам что-нибудь из своих приключений в Хогвартсе? — наконец спросила Эмма. — Гермиона явно рассказала нам не все.

— Да. Например, что подвигло нашу девочку, и слышать не хотевшую о спорте, подскакивать в шесть утра на двухмильную пробежку?

— Видимо, Гермиона не хотела вас понапрасну тревожить, — не сводя с подруги взгляда, медленно сообщил Гарри. — Видите ли, в Хэллоуин случилось неприятное происшествие…

— Гарри Поттер.

— Им нужно знать, — Гарри сверкнул глазами. Гермиона перестала сверлить его взглядом и опустила глаза в тарелку.

— Как выяснилось позже, один из профессоров, Квиррелл, был одержим злым духом, и хотел кое-что украсть. В Хэллоуин, во время пира, он впустил в замок тролля, чтобы отвлечь внимание профессоров. К сожалению, Гермиона в этот момент была в женском туалете на втором этаже. Мы втроем сразу же отправились туда, чтобы предупредить об опасности. Но тролль каким-то образом оказался там почти одновременно с нами. Я напал на него, и, пока он отвлекся на меня, Рон и Невилл увели Гермиону из туалета.

— А что случилось с троллем?

— Я убил его, — Гарри пожал плечами.

— Насколько я понимаю, тролль — довольно опасный противник. Большинство заклятий на него почти не действует, из-за твердой шкуры, — проговорил Джон. — О, не удивляйтесь, думаете, только Гермиона обожает рыться в книгах?

— Вы правы, — Гарри улыбнулся и кивнул. — Я обошел его сзади, запрыгнул ему на шею, сунул палочку в ухо и взорвал его мозги изнутри.

— Ох.

— После этого Гермиона была твердо настроена, чтобы я научил их драться. Не знаю, справится ли она с троллем, но, по крайней мере, сможет убежать.

— А что случилось с этим профессором, Квирреллом? Надеюсь, он в тюрьме? — встрепенулась Эмма.

— Нет. Он работал на очень злого волшебника, Волдеморта, того, который убил моих родителей. Предмет, который он хотел украсть, должен был вернуть Темному Лорду тело и силы. Сейчас Квиррелл мертв.

— В Волшебном Мире есть смертная казнь?

— У нас есть наказания и похуже, — Гарри вздохнул. — Нет, я убил его.

— Убили? — тихо переспросил Джон.

— Я поймал его при попытке украсть камень. Мы стали сражаться, а потом заклятье, предназначавшееся мне, уничтожило то, что он хотел украсть. Он впал в ярость, бросился на меня и принялся душить. Я воткнул в него его же кинжал, и, так уж вышло, попал в сердце.

— Чистый случай самообороны, если вы спросите меня, — с облегчением выдохнул Джон. — Так этому Квирреллу и надо.

— От этого не легче, — Гарри передернул плечами. Повисла неловкая пауза.

— Гарри, может быть, поподробней расскажете нам о квиддиче? — попросила Эмма.

— Лучше спросите Рона, — Гарри рассмеялся. — Он эксперт, а я всего лишь игрок.

Следующие полчаса Рон взахлеб рассказывал Грейнджерам об игре. Не то, чтобы его в его словах было много смысла — он сыпал терминами, именами и названиями команд, но слушать его было, по крайней мере, забавно, настолько заразительным был его энтузиазм.

— Не скажу, что я все понял, — наконец рассмеялся Джон. — Разве что то, что квиддич — лучшая игра в мире и нам определенно следует хоть раз посмотреть на игру.

— Это можно устроить, — заметил Гарри. — Нужно лишь выбрать время. Я смогу достать билеты без особых проблем. Мне и самому хотелось бы посмотреть на профессиональную игру.

— В Департаменте Магических Игр и Спорта у вас тоже есть связи, мистер Поттер? — Джон поднял брови. Видимо, кое-что из рассказа Рона он все же понял.

— Я всегда могу подкупить его главу, — Гарри ухмыльнулся.

— Гарри, мы не совсем бедняки. Ты не должен попусту растрачивать свое наследство.

— Сэр, я очень богат. Я бы не смог растратить свое наследство, даже если бы сильно постарался.

— Такие вещи всегда случаются незаметно, — наставительно заметила Эмма.

— Хорошо, попробую объяснить, — Гарри задумался. — Большинство людей в магловском мире пьет газированную воду, верно?

— Да.

— И производят большинство газированной воды две корпорации.

— «Пепси» и «Кока-кола», — согласился Джон.

— В нашем мире большинство волшебников пользуется метлами. И производят их тоже только две корпорации.

— «Конюшни Гелиоса» и «Дети Гермеса», — вставил Рон.

— Верно, — Гарри кивнул. — Мой род держит по десять процентов акций в каждой из корпораций.

— Пока волшебники будут использовать метлы…

— Верно, — Гарри лукаво улыбнулся. — Но разве «Кока-кола» и «Пепси» занимаются исключительно напитками?

— Кажется, я понял, — немного ошарашено согласился Джон. — Но тогда зачем билеты? Вы можете просто купить пару команд.

— Это для пижонов. Сплошные убытки.

* * *

Гарри стоял у высокого решетчатого забора, ограждающего поле от остального мира. Самолет, уносивший Гермиону и ее родителей в Барселону, медленно исчезал вдали. Тогда, уходя от Грейнджеров, он отдал подруге свой постоянный портал до Косого Переулка, на случай неприятностей. Он не знал, что заставило его сделать это — скорее всего, просто глупый, беспокойный мозг. Гермиона, вместе с Роном и Невиллом, сейчас были единственными людьми, по-настоящему дорогими Гарри. Разумеется, где-то в Азкабане томился его крестный, Сириус Блек, где-то еще — другой друг его родителей, никому не нужный оборотень Ремус Люпин. Но Гарри еще не знал их, даже не встречался с ними под собственным именем. Пройдет еще больше года, прежде чем он впервые увидит кого-то из них.

Когда самолет окончательно скрылся из виду, Гарри вздохнул, встряхнул головой и отправился к приемному терминалу Хитроу. Вокруг него всегда стояло множество небольших, аккуратных, таких английский такси. Гарри молча забрался в одно из них и назвал магловский адрес Дырявого Котла. Вчера он сказал Рону и Невиллу, что тоже уезжает на месяц, собираясь навестить своих американских знакомых.

— Конечно, сэр, — отозвался таксист, явно пенсионер, заводя мотор. Он с любопытством покосился на Гарри, который сейчас выглядел как взрослый — ему ни к чему были лишние проблемы. Это в Волшебном Мире к самостоятельному ребенку относились с пониманием. — Вы не похожи на приезжего.

Еще бы. Гарри выглядел почти так же, как и дома у Грейнджеров — разве что теперь он был в плаще, а в руках держал дорогую трость черного дерева, с серебряной гравировкой и рукоятью в виде волчьей морды.

— Нет, я местный. Провожал подругу, — легко ответил Гарри. Разговор был лучше, чем мрачные предчувствия.

— А почему не поехали с ней? Работа?

— Мы учимся вместе. Это единственные пару месяцев в году, которые она может провести с родителями, — Гарри пожал плечами.

— Какая девушка откажется, чтобы ее молодой человек получше познакомился с родителями? — удивился старик.

— Я не говорил, что она моя девушка, — Гарри покачал головой. — Просто один из немногих близких мне людей.

— А где вы учитесь?

— Вряд ли название вам что-нибудь скажет.

— В Англии?

— В Шотландии. В какой части, не могу сказать. Туда только два пути — по воздуху, но там нет аэродромов, или на поезде, о котором не знает никто, кроме посвященных.

— Вы масоны?

Гарри усмехнулся.

— Те, кто основал масонскую ложу, и другие тайные ордена — это наши отбросы, — это было правдой. Гарри точно знал, что сквибы из могущественных семей нередко основывали тайные общества. — Мы существуем внутри своего тесного маленького сообщества, и не слишком интересуемся остальным миром. Мы очень высокомерны, и очень консервативны.

— Тогда не рассказывайте мне ничего, — попросил таксист. — Не то вам придется меня убить.

— Как пожелаете, — Гарри рассмеялся. — Что ж, пока я не рассказал вам ничего важного. Вполне можете рассказывать родным и приятелям о чудном клиенте.

— Да уж, вы отличаетесь от большинства. Мы приехали.

— Да вы чудотворец, сэр. Всего двадцать минут.

— На рассвете дороги пустые. С вас, — он посмотрел на счетчик, чтобы назвать точную сумму, но Гарри уже вышел, оставив на сиденье две стофунтовые банкноты.

Завернув в маленький темный закуток рядом с пабом и оградив его парой отвлекающих внимание заклятий, Гарри достал из кармана свой сундук, запихнул в него трость и извлек обычный, набитый одеждой. Вновь закрыв и уменьшив сундук до размеров небольшой шкатулки, легко поместившейся в его кармане, Гарри сосредоточился и начал уменьшаться в размерах, принимая облик двенадцатилетнего Ларри Эванса. Еще выбирая свой гардероб, он позаботился, чтобы на все вещи были наложены мощные само-подгоняющие чары. Так что, превращаясь из взрослого в ребенка, ему не приходилось переодеваться — слишком уж часто он этим пользовался. Поглядевшись в небольшое наколдованное зеркало и убедившись, что его голос отличается от голоса Гарри Поттера, мальчик покинул свое убежище и зашел внутрь паба.

Внутри было пусто, только Том клевал носом за стойкой. Гарри подошел к нему, опустил чемодан на пол и уселся на табурет. Том встрепенулся и поднял голову.

— Да, сэр?

— По-моему, мы договорились, что ты будешь звать меня Ларри, — мальчик ухмыльнулся. — Привет, Том.

— Мерлин мой, Ларри Эванс! — воскликнул старый бармен. — Ты вырос, и, смотрю, приоделся.

— Я же писал, что стал совладельцем аптеки, — напомнил Гарри.

— Да, да, я помню. И что, бизнес процветает?

— Вполне, — Гарри заулыбался. — Правда, там все дешевле, чем здесь, в Англии, в том числе и зелья. Так что я решил воспользоваться предложением Альберты и немного поработать у нее, если она не против. За месяц у нее я смогу заработать столько, сколько там не зарабатываю за год.

— Уверен, она будет счастлива пополнить запасы, — Том кивнул. — Она говорила, что постоянные клиенты отмечали, что качество улучшилось, и ее запасы подходят к концу.

— Это хорошо. По правде говоря, мне и почему-то и в голову не пришло послать ей сову, — Гарри виновато опустил глаза в пол.

— Как продвигается твоя учеба?

— Здорово! Я уже освоил два курса по трансфигурации и чарам, и четыре по защите, она дается мне легче всего. Ну, кроме зелий, конечно.

— Так быстро?

— Я люблю читать, и у меня хороший учитель. Он не заставляет меня писать эссе по каждому заклинанию, при условии, что я вовремя осваиваю его. И он работают лично со мной, сразу исправляет ошибки.

— А друзья у тебя появились?

Мальчик покачал головой.

— Нет времени. Мои сверстники еще такие дети, да и ребятам постарше больше интересны квиддич, футбол — это магловская игра, и девочки.

— Может, тебе имеет смысл поступить в обычную школу?

— А, — Гарри отмахнулся. — Я все равно не собираюсь всю жизнь торчать в этом захолустье. На жизнь я себе где угодно смогу заработать, просто там правительству, да и просто взрослым, по большому счету на меня плевать, я могу делать что хочу. В Европе мне бы назначили опекуна или отдали в приют, запретили иметь работу и покупать имущество, и все такое. Там я самостоятелен. Но когда я выучусь и сдам экзамены, будет другое дело. Тогда там мне будет нечего делать, некуда расти дальше.

— Уверен, Альберта тебя с удовольствием усыновит хоть сейчас, лишь бы удержать в своей аптеке.

— Не всю же жизнь мне сидеть над котлом. Это довольно скучно.

— Может быть, может быть, — Том рассмеялся. — Я боялся, что ты из вечных одиночек. Ты молод только один раз, ты знаешь?

— Думаю, я все еще немного юн, чтобы задумываться над этим, — Гарри усмехнулся и поднялся. — Свободная комната найдется?

— Да, та же самая, — Том кивнул и протянул ему ключ. — Молодец, что вернулся, хотя бы ненадолго.

— Увидимся позже, Том. Пойду к Альберте.

* * *

Гарри сам удивился, как легко впал в знакомую рутину. Пробежки по утрам, несколько часов, заполненных работой в лаборатории, скорый ланч там же, и еще несколько часов работы. Потом ужин в бурлящем Дырявом Котле, а потом — прогулка по Лондону или вечер с книгой, проведенный в углу у стойки. Он и не заметил, как промелькнули две недели.

Однажды вечером, Гарри только вернулся после работы, на пороге показался обладатель знакомого Гарри лица. Пока мужчина стоял на пороге, давая глазам привыкнуть к полумраку, Гарри вытащил палочку и быстро наложил на себя кое-какие чары, призванные изменить его запах. После чего, стараясь не показывать виду, что что-то изменилось, устало взгромоздился на свой табурет у стойки и кивнул Тому. Старик сразу же принес ему поднос с ужином — едва прожаренный ломоть говядины, молодая вареная картошка с ароматными травами, кружку подогретого сливочного пива. Гарри принялся есть.

Не успел он прожевать первый кусок, как на соседний табурет уселся его единственный знакомый оборотень. Люпин жестом показал Тому, чтобы налил немного виски, и принялся с задумчивым видом барабанить пальцами по стойке.

— Ваш заказ, мистер Люпин. Давненько вы не заглядывали, в этом году первый раз. Выглядите получше.

— Спасибо, Том. Друг прислал мне на Рождество зелье, которое помогает справиться с симптомами. На вкус ужасная гадость, но действует. Хотел бы я знать, из чего его делают.

— Это вам надо спрашивать не у меня, а соседа. Ларри, помнишь мистера Люпина?

Гарри поднял глаза от тарелки и посмотрел на мужчину.

— А, мистер Люпин. Вижу, прошлый год был для вас неплохим.

— Скорее, полгода. Не ожидал увидеть вас здесь, мистер Эванс. Я слышал, вы перебрались куда-то в Америку?

— В Бразилию. Приехал повидать друзей и немного подзаработать.

— Я сомневаюсь, что можно так уж много получить, работая помощником в кафе.

— Конечно, вы же не знаете, мистер Люпин, — Том хлопнул себя по лбу. — Совсем старый стал. Ларри занимается зельеварением. Фактически каждое зелье, какое стоит на полке в нашей аптеке, сварено им.

— Вот как? — Люпин поднял брови. — У вас должен быть дар к этому предмету.

— Мне все это говорят, — Гарри кивнул. — Не понимаю, что в этом настолько сложного. Главное соблюдать инструкции.

— Вы должны познакомиться с одним моим знакомым, он преподает зелья в Хогвартсе. У него точно такой же взгляд, если я правильно слышал.

— Вы знаете мастера Снейпа? — Гарри поднял брови.

— Да, — Люпин удивленно кивнул. — Мы учились вместе. Вы встречались?

— Он заходил как-то раз в аптеку. Узнал один из своих рецептов, который, по его мнению, никогда не попадал в руки заинтересованной публики. Я сказал ему, в какой книге его прочел, и он даже дал мне несколько советов. Он всегда такой мрачный?

— Сколько я его помню, — согласился оборотень. — Не сказать, правда, что мы с ним друзья, скорее наоборот.

— Так о каком зелье вы хотели узнать, мистер Люпин?

— Признаться, я даже названия не знаю. Оно помогает сохранять разум во время полнолуния.

— Вот как? — Гарри изобразил оживление. — Насколько я знаю, названия еще нет, потому что зелье не прошло испытания. Наверное, ваш друг прочитал о его разработке в «Вестнике Зельеварения» и договорился с создателем. Вы не заметили никаких побочных эффектов?

— После принятия чувствую слабость и тошноту, и на следующий день после полнолуния тоже чувствую себя неважно. Хотя это нормально, обычно мне приходится отлеживаться как минимум пару-тройку дней.

— Само превращение?

— Куда менее болезненно. И с человеческим разумом я не наношу себе увечий.

— Слабость и тошнота — нормальные реакции на яд, — Гарри задумчиво покивал. — Там достаточно аконита, чтобы трижды убить обычного человека. Как долго вы им пользуетесь? Полгода?

— Мне его прислали на Рождество.

— Долговременные эффекты уже должны были бы проявиться, — Гарри достал палочку и наложил на несколько удивленного оборотня несколько диагностирующих чар. — Насколько я могу судить, главные органы не повреждены. Думаю, зелье вполне безопасно.

— Где вы научились этим чарам, мистер Эванс?

— Я работаю в аптеке. Большая часть наших клиентов недостаточно богата, чтобы обращаться к целителю, если у них болит, скажем, живот. Обычно диагностикой занимается мой партнер, но я усвоил несколько трюков.

* * *

Ларри Эванс пробыл в Лондоне чуть меньше месяца. Как только все зелья, которые потребовала Альберта, были сварены, и он получил за них расчет — еще добрую тысячу галеонов, Гарри вновь сердечно попрощался со своими старшими друзьями и на самом деле отбыл в Бразилию. Следовало утвердить легенду, дабы, если кому-то, вроде того же Дамблдора, вздумалось проверить, они бы убедились, что Ларри Эванс на самом деле существует.

Найти магическое поселение на окраине Рио-де-Жанейро оказалось несложно. Найти там аптеку — тем более. Продавец — пожилой крупный мужчина с внушающими почтения ручищами — оказался, вдобавок, еще и владельцем. Мальчик понюхал пару зелий и с удовольствием убедился, что они вполне отвечают его стандартам. Гарри без особого труда убедил мистера Альвареса, что сменить вывеску на «Аптека Альвареса и Эванса», и поддержать легенду — не столь уж сложно, ежегодная пенсия в тысячу галеонов оказалась отличным аргументом.

После этого Гарри, основательно изменив облик, отправился в местное Министерство. Здесь, в Бразилии, Министерство было лишь инструментом пары влиятельных чистокровных родов. Все это знали, и, соответственно, не было никакого смысла скрывать коррупцию. Золото, щедро рассыпаемое мальчиком, быстро гарантировало ему все документы, которые он только мог пожелать — а простые чары памяти, на которые, ради золота, чиновники соглашались с легкостью, обеспечили безопасность.

На улаживание других мелочей — вроде мелькания на виду у местных, и вкладывания им в головы ложных воспоминаний о Ларри Эвансе, довольно замкнутом и необщительном мальчишке, вот уже год работавшим в аптеке и самостоятельно учившемся магии, ушло еще два дня. Убедившись в том, что не забыл ни о чем, Гарри с помощью семейного портала вернулся в поместье.

* * *

Июль кончался, и вместе с ним приближались дни рождения Гарри и Невилла. Мальчики, с помощью писем, доставленных скучавшей все лето Хэдвиг, договорились о том, что справят оба праздника в один день. Невилл, обладал многочисленной дальней, и, что самое главное, бездетной родней, которая с удовольствием использовала этот день, чтобы собраться в поместье и вдоволь по досаждать ему нравоучениями. В распоряжении Гарри же было огромное, пустое поместье, в котором он был полноправным хозяином.

Гостей было не так уж много — трое друзей, их родители или, в случае с Невиллом, бабушка, да гриффиндорская команда по квиддичу. Гарри в любом случае собирался пригласить близнецов Уизли. Трое охотниц должны были разбавить мальчишеское общество, и Гарри не мог не пригласить Вуда, позвав остальную команду.

Четверо взрослых — Джон и Эмма Грейнджеры, леди Августа и Молли Уизли (Артур вынужден был дежурить в Министерстве) вполне легко нашли общий язык, несмотря на столь разительную разницу между ними. В конце концов, им было что обсуждать — детей. Грейнджеры выразили свое высокое мнение о мальчиках, миссис Уизли заявила, что Гермиона очень хорошо на них влияет, леди Августа внимательно изучала друзей своего внука.

Гарри искренне веселился, пусть для него все это было довольно утомительно — ему приходилось менять свои маски на лету, представая то будущим лордом, ответственным и гордым, то хитрым проказником, то галантным джентльменом, то простым мальчишкой, радующимся дню рождения.

После «скромного» праздничного обеда, во время которого Гарри и Невилл скромно приняли поздравления, мальчик предложил взрослым осмотреть дом или прогуляться вокруг поместья — иными словами, заняться чем-нибудь и не мешать детям развлекаться. В конце концов, он и позвал-то их в основном для того, чтобы они наглядно убедились в его ответственности и впредь без опаски отпускали детей к нему в гости.

Пару дней назад Гарри все же выполнил данное себе обещание и нашел Пегасу подружку, рыжую молодую самку с великолепным огненным оперением. Девочки от пары гиппогрифов пришли в полный восторг. Мальчишек же больше заинтересовала площадка для квиддича. Вуд, едва увидев ее, загорелся, и Гарри буквально видел, что ему не терпится остаться со своим ловцом наедине и уговорить того на летнюю сессию тренировок. Гарри, в общем-то, был не против, так что сам отвел Оливера в сторону.

— Думаешь о том же, о чем и я, капитан?

— Если ты о том, что твоя площадка — отличный способ поддерживать форму…

— Именно, — Гарри усмехнулся. — И у меня возникла еще одна идея, которую я хотел бы с тобой обсудить.

— Я слушаю.

— В продаже появился новый «Нимбус», ты знаешь?

— Конечно.

— Я один из акционеров, и потому мне доступны сводки по продажам. Они идут отвратительно. Новая модель ненамного лучше старой, и при этом дороже. Все, кто мог позволить себе гоночную метлу, уже приобрели «Нимбус-2000», и не хотят тратить деньги, не получая особого преимущества. Филиал «Все для квиддича» в Косом Переулке продал всего семь метел, и угадай, кому? Люциусу Малфою. Видимо, младший Малфой очень хочет в команду…

— У слизеринцев будут новые «Нимбусы-2001»? — Вуд застонал.

— Именно. Нам нужны новые метлы. Я связался с британским отделением компании, и предложил им небольшую сделку. Несколько снимков команды — действующей чемпионки Хогвартса, и небольшое интервью с Гарри Поттером для рекламы новой модели — в обмен на комплект из семи метел. Что скажешь?

— Гарри, я тебя обожаю!

— Извини, Оливер, я больше по девочкам, — Гарри с хохотом уклонился от оплеухи. — Назначай тренировку, на ней расскажем остальным.

* * *

— Значит, все, что нам надо — это пару раз сфотографироваться, ты ответишь на пару вопросов, и у нас будут новые «Нимбусы»? — уточнила Алисия после того, как Гарри закончил объяснять.

— Технически, метлы будут принадлежать команде Гриффиндора, — поправил Гарри. — Выносить за пределы школы их будет нельзя, и тренироваться на них мы сможем только после начала года.

— В любом случае, мы согласны.

— Отлично. Тогда начнем тренировку. Фотографировать нас будут уже в Хогвартсе.

* * *

В середине августа Гарри получил письмо из Хогвартса, и с удовольствием отметил, что в списке обязательной литературы присутствуют книги Локхарта. Значит, все идет по плану. Он немедленно связался с друзьями через камин, и они договорились, что все вместе пойдут за покупками, под присмотром четы Уизли — как раз в тот день, когда Локхарт будет подписывать свои книги во «Флориш и Блоттс». Гарри собирался по возможности следовать оригинальному развитию событий.

Косой Переулок в этот день был особенно запружен. Молли Уизли немедленно заняла очередь, выплеснувшуюся за пределы книжного магазина. Дочь, которая в этом году впервые шла в Хогвартс, и сейчас только и делала, что пялилась на Гарри, она решила доверить мужу. Гарри, желавший спокойно прогуляться по улочке, тут же нашел выход.

— Фред, Джордж, у меня есть для вас работа.

— Вот как, Гарри?

— В самом деле, — Гарри ухмыльнулся, собрал у всех списки с необходимыми для школы ингредиентами и достал свой, личный. Он вручил ворох листов близнецам, а вместе с ними — небольшой кошелек. — Купите все это, и сдачу оставите себе.

— Ты босс, — согласился Фред, навскидку оценив вес кошелька.

— Сделаем в лучшем виде, — заверил Джордж, и они умчались.

— Сколько ты им дал? — поинтересовался Рон.

— Чуть больше, чем нужно, — солгал Гарри. Цены в аптеке Альберты он знал прекрасно; в кошельке было галеонов на десять больше, чем нужно.

— Гарри, не нужно было, — попыталась отчитать его Молли.

— О чем вы, миссис Уизли? Я уверен, близнецы прекрасно справятся.

— Ты же дал им денег на всех, верно? — уточнил Артур.

— Какой смысл ходить туда несколько раз?

— Сколько мы тебе должны, Гарри?

— Забудьте, миссис Уизли, — Гарри поморщился. — Я же не расплачиваюсь с вами, если обедаю у вас в гостях. Лучше купите Джинни новую палочку.

Они явно были недовольна, но, все же, прекратили спорить, и все вместе, за исключением миссис Уизли, направились в магазин мадам Малкин. Мантии Гарри все еще идеально подходили по размеру, благодаря наложенным на них чарам, но уже заметно износились — из-за все тех же чар на них нельзя было наложить чары износостойкости. Гарри это не смущало: лучше он будет чаще обновлять гардероб, чем переодеваться каждый раз, когда ему приспичит прикинуться взрослым. После этого отправились за письменными принадлежностями — перьями, пергаментом и чернилами.

Потом, когда мистер Уизли и Джинни отправились покупать новую палочку для девочки, друзья немного прогулялись по переулку, глазея на выставленные в витринах товары. Съели по мороженому в кафе Фортескью, встретили пару знакомых — близняшек Патил, Сьюзан Боунс и Ханну Аббот — двух неразлучных подружек из Хафлпаффа, несколько человек со старших курсов. Потом к ним присоединились близнецы с Ли Джорданом, а также Перси и Джинни. Мистер Уизли, видимо, присоединился к супруге в очереди. Джинни, стоило Гарри взглянуть на нее, едва не уронила чашечку с мороженым. Гарри вздохнул и отвел глаза. Он не знал, как потом будет смотреть в глаза Уизли — ведь он намеревался позволить дневнику захватить Джинни.

— Кто хочет заглянуть в Лютный? — жизнерадостно спросил он.

— Вот еще! Никто в Лютный не пойдет, — отрезал Перси. — Это опасно.

— Ну, мое дело предложить, — Гарри пожал плечами. — Встретимся во «Флориш и Блоттс».

— Поттер, вернись на место. Никакого Лютного.

— И что дает право тебе, несовершеннолетнему мальчишке, указывать мне? — прищурился Гарри. — Я, в отличие от тебя, Персиваль, официально взрослый. Встретимся позже.

Гарри еще раз смерил покрасневшего Перси надменным взглядом, подмигнул близнецам и широким шагом направился к Гринготтсу. Стоило ему свернуть в Лютный, и тут же гам Косого переулка как отрезало — здесь царила прохлада, сырость, откуда-то тянуло гнилью. Когда Гарри убедился, что поблизости никого нет, он поспешил набросить на себя мантию-невидимку, которую всегда брал с собой, выходя из поместья, и уже под ней принял облик взрослого. Вновь запихав мантию в карман, Гарри широкими шагами двинулся в магазин «Горбина и Беркс». В основном там торговали всякой дрянью, вроде проклятых драгоценностей, заколдованных статуэток и книг с запрещенными заклинаниями. Ничего по-настоящему ценного обычный человек с улицы там найти бы не смог. Нужно было знать, о чем спрашивать.

Горбин, древний жуликоватый старикашка, бросил на вошедшего незнакомца один взгляд и тут же вновь уткнулся в какой-то древний фолиант. Клиент, однако, не стал рассматривать выставленные в витринах товары, а просто подошел к стойке и молча положил на стол увесистый, туго набитый мешочек. Тот приятно звякнул, показав, что набит монетами.

— Уже что-то выбрали, господин мой? — мужчина протянул ему кусок пергамента с написанным названием зелья. Старик округлил глаза: редко кто заказывал настолько изощренный яд, да еще в количествах, которых хватит, чтобы отравить всю Темзу. — Боюсь, у меня нет…

— Круцио, — холодно отозвался мужчина, мгновенно направив на старика палочку. Подержав заклятье пару секунд, он прервал его и опустился на колени рядом с хватающим воздух ртом Горбином. — Не лги мне, старик. Ты принесешь то, что мне нужно, или мы продолжим?

— Принесу, сэр. Сию секунду.

— Удерешь, позовешь помощь или еще раз попытаешься обмануть — и через полчаса будешь умолять меня вернуться к Круциатусу, — в ледяном, безразличном голосе не было угрозы, он просто информировал.

Горбин вернулся всего через минуту, неся склянку с ядом. К его ужасу, клиент откупорил ее и придирчиво принюхался. Откуда ему было знать, что, пока он ходил, Гарри принял ударную дозу безоарового противоядия?

— С вами приятно иметь дело, Горбин, — похвалил он. — Наверное, вам интересно, зачем мне столько этого яда?

— Нет, господин.

— Вот и молодец.

* * *

Во «Флориш и Блоттс» Гарри вернулся чрезвычайно довольным. Травить миллионы ни в чем не повинных людей он, разумеется, не собирался. Яды, которые были чрезвычайно губительны для людей, на волшебных существ действовали по-другому, иногда слабее, иногда просто иначе. Чем более могучим было существо, тем менее слабое влияние на него оказывало зелье. Капля, которой хватило бы, чтобы отправить на тот свет тысячи человек, едва убила бы дракона. Тысячелетнему василиску и весь пузырек причинил бы совсем мало вреда…

Их очередь уже подходила. Вот они шагнули вперед, выглядывая из-за очередной полки, уставленной книгами, и — ах! — увидели самого Гилдероя Локхарта, с белоснежной улыбкой подписывающего очередную книгу. Вокруг суетился низенький волшебник с фотоаппаратом, пытаясь подобрать кадр получше. Пятясь назад, он наступил на ногу Гермионе. Девочка во все глаза разглядывала Локхарта, так что не ожидала неожиданной боли.

— Ай! Осторожно!

— Осторожно?! Не видишь — я снимаю для «Пророка», глупая девчонка!

Гарри ухватил коротышку за ворот мантии и одним движением притянул к своему лицу, так, чтобы тот четко видел проступившую в зеленых глазах злобу.

— Что ты предпочтешь: извиниться перед моей подругой, или обнаружить этот фотоаппарат у себя в заднице? — тихо прошипел Гарри.

— П..простите, мисс, я не нарочно. Я не хотел вас обидеть, мисс, — залопотал фотограф.

— Вау, дружище, — восхищенно отозвался Рон. — Ты бываешь жутко страшным.

— Да уж, — согласилась Гермиона. — Спасибо, Гарри.

Лучше бы она промолчала. Неурядица с фотографом привлекла внимание Локхарта. Услышав имя этого странного мальчика, он заулыбался еще шире и вскочил.

— Гарри Поттер! Какая радость! — он подскочил к Гарри, ухватил его за руку и поволок к столу, за которым подписывал книги. Не ожидавший такого напора мальчик так растерялся, что даже забыл сопротивляться.

— Друзья мои! Юный Гарри пришел сегодня сюда, чтобы купить мои книги! Но он получит больше, чем мой сборник «Я — волшебник», он получит самого меня, волшебника, кавалера Ордена Мерлина и семикратного обладателя приза за самую очаровательную улыбку. С огромным удовольствием сообщаю вам, что с первого сентября я занимаю должность профессора Защиты от Темных Искусств в Хогвартсе! Улыбайся, Гарри, мы попадем на первую полосу, — последнее он проговорил сквозь свою ослепительную улыбку.

Гарри наконец оправился от его напора. С вежливой улыбкой он изо всех сил сжал руку, которую Локхарт все еще с энтузиазмом тряс. Лицо того тут же скривилось от боли, впрочем, только на секунду, и вновь расцвело улыбкой. Гарри прибавил во взгляд энтузиазма.

— Вы в самом деле очень храбрый человек, мистер Локхарт. Не многие отважатся занять эту проклятую должность, после всех этих несчастных случаев и неожиданных смертей! — Гарри теперь уже обеими руками схватился за ладонь Локхарта и сжал ее еще сильнее, с удовольствием чувствуя, как дробятся под его хваткой кости. Тряхнув руку потерявшего сознание, но все еще улыбающегося мужчины, Гарри поспешил скрыться в толпе.

— Ты чего такой довольный? Ты же, вроде, терпеть не можешь, когда на тебя глазеют? — удивился Рон.

— Сомневаюсь, что в его ладони осталась хоть одна целая кость, — довольно объяснил Гарри.

Гермиона ахнула:

— Гарри, так нельзя! Он ведь будет нашим профессором.

— Ты собралась ходить на уроки к этому идиоту?

— Он не идиот!

— Увидишь.

— Кого я вижу! Святой Поттер не успел зайти в книжную лавку, как уже попал на первую полосу. Ты и дня не можешь прожить без этого, правда, Поттер?

— Отстань от него! Гарри совсем не такой! — неожиданно заступилась Джинни.

— Нашел себе подружку, Поттер? — усмехнулся блондин. — У тебя плохой вкус.

Рон рванулся было к Малфою, но Гермиона успела ухватить его за шиворот, предотвратив драку.

— Что тут за шум? — к ним подошел мистер Уизли. В руках он нес здоровенную стопку учебников.

— Кого я вижу, Артур Уизли, — к младшему Малфою присоединился отец.

— Люциус.

— Как поживаете? Все эти рейды…надеюсь, вам хотя бы платят приличные сверхурочные? — Малфой нагнулся к стоявшему рядом с Джинни котлу, в котором уже лежали ее учебники для первого курса, вытащил потрепанный экземпляр «Основ трансфигурации», раскрыл его, и, тяжело вздохнув, бросил обратно. — По-видимому, нет. Зачем опускаться так низко, если за это даже не платят?

— У нас разные представления о том, что значит низко опускаться, Люциус, — мистер Уизли покраснел от гнева.

— Очевидно, — Малфой бросил презрительный взгляд на Гермиону. — Водитесь со всяким отребьем. Что дальше? Будете брататься с маглами?

Мистер Уизли готов был вот-вот сорваться и броситься в драку. Гарри решил, что настало время вмешаться. Он шагнул вперед и подошел вплотную к старшему Малфою.

— Лорд Малфой, ваш сын пять минут назад оскорбил меня, — холодно заявил он, глядя прямо в серые глаза Люциуса. — Я требую удовлетворения.

— Если хотите сразиться с моим сыном, мистер Поттер, причем тут я?

— За поведение и поступки вашего сына отвечаете вы, Люциус, — все так же холодно объяснил Гарри. Вокруг уже повисла тишина. — Я жду.

— Думаешь, сможешь победить меня, мальчишка? — прошипел Люциус.

— Я сильнее тебя, — так же тихо ответил Гарри.

Малфой вперился в него взглядом. Гарри на секунду позволил полыхающей в нем холодной ненависти отразиться в своих глазах, и с удовлетворением заметил проблеск страха в серых глазах аристократа.

— Драко, извинись перед мистером Поттером, — холодно приказал Люциус.

— Но, отец…

— Живо!

Побледневший мальчик пробормотал извинения.

— Извинения приняты. Хорошего дня, лорд Малфой.

Люциус впился пальцами в плечо сына и, стараясь сохранять достоинство, вышел из магазина.

— Гарри, это было очень глупо, — тихо заметил мистер Уизли. — Люциус Малфой — очень опасный человек.

— Вы бы предпочли, чтобы я позволил ему и дальше оскорблять вашу семью? — осведомился Гарри. — Я видел, что вы были готовы вцепиться ему в глотку. Люциус влиятелен и опасен, но до меня ему не дотянуться.

* * *

Уже на вокзале Гарри убедился, что Добби все-таки не оставил надежды защитить его. Пусть он не мог помешать мальчику получать письма или общаться летом с друзьями — но он все же попытался не пустить его на платформу. Гарри специально проверил — стоило ему подойти к барьеру ближе, чем на метр, как тот закрывался, неважно, как мальчик выглядел. Мальчик подумал, стоит ли ему связаться с кем-нибудь из взрослых, или дождаться, пока на вокзал прибудут вечно опаздывающие Уизли, или попробовать что-нибудь другое. В конце концов он решил, что справиться и сам.

Единственное, что его смущало — так это то, что он не мог известить друзей: Хэдвиг уже улетела в Хогвартс. Дожидаться же Уизли и объяснять им Гарри не хотел. Решив, что объяснит им все, когда встретиться с ними в Хогвартсе, Гарри зашел в кабинку одного из туалетов, убедился, что больше в туалете никого нет, и активировал свой порт-ключ до Хогсмида.

Появился он прямо напротив «Трех Метел», и с трудом удержал содержимое желудка на положенном месте. Он ненавидел путешествовать таким способом: его тошнило, голова кружилась, перед глазами плясали темные пятна. Немного очухавшись, Гарри зашел в почти пустой бар и тяжело опустился на табурет у стойки.

— Разве ты не должен сейчас садиться в поезд, приятель? — приветливо осведомилась мадам Розмерта, ставя перед Гарри кружку со своим фирменным сливочным пивом.

— Какой-то шутник заблокировал барьер, стоит мне подойти к нему на метр, как он закрывается, — слабо объяснил Гарри. — Пришлось воспользоваться порт-ключом. Ненавижу это.

— Да, ты выглядишь бледновато, — согласилась она. — Как тебя зовут, приятель? Я могу послать сову в Хогвартс, сказать, чтобы прислали сюда кого-нибудь. Просто так ты в ворота не зайдешь.

— Это было бы очень мило с вашей стороны, мадам Розмерта, — мальчик выдавил улыбку. — Я Гарри Поттер. Факультет Гриффиндор, второй курс.

— Значит, я должна написать профессору МакГонагалл. Не уходи никуда, хорошо?

— Не думаю, что у меня получится, — согласился Гарри. В этот момент в раскрытое окно влетела белоснежная сова и приземлилась на стойку рядом с Гарри. — Хэдвиг!

— Твоя сова?

— Да, она улетела в Хогвартс еще ночью, — Гарри погладил свою любимицу по перьям. — Умница девочка. Я сейчас.

Гарри достал из чемодана письменные принадлежности и быстро написал письмо своему декану. Отправив Хэдвиг с письмом, Гарри осторожно отхлебнул сливочного пива. Он был не вполне уверен, что сможет удержать его внутри. Однако, к его удивлению, оно скорее помогло, чем наоборот. Гарри благодарно улыбнулся Розмерте и принялся ждать. Через полчаса дверь паба открылась, и на пороге оказалась профессор МакГонагалл собственной персоной.

— Профессор.

— Розмерта. Я забираю мистера Поттера. Идемте.

— Конечно, профессор, — Гарри поспешно расплатился, и, подхватив чемодан, последовал за МакГонагалл.

— Объясните поподробнее, что там случилось с барьером, мистер Поттер.

— Стоило мне подойти к нему ближе, чем на метр, как он закрывался. Другие проходили спокойно. К счастью, у меня есть порт-ключ до Хогсмида, так что я решил воспользоваться им.

— Хорошо, что вы не растерялись и не сделали какую-нибудь глупость.

— Вы знаете, что могло заблокировать барьер?

— Я попросила разобраться профессора Флитвика, это его специальность. Послушаем его, после того, как он вернется.

— О, хорошо.

* * *

— Эльфийская магия. Пришлось попотеть.

— Ты уверен, Филиус? — нахмурилась МакГонагалл. — Зачем бы домовику делать что-то подобное?

— Если ему приказал хозяин, домовик выполнит приказ.

— Хм, странно, — заметил Гарри. — Что-то не сходится.

— Что именно кажется вам странным, мистер Поттер? — удивился Флитвик.

— Домовиками в основном владеют чистокровные. А чистокровные склонны, скажем так, недооценивать домовых эльфов, — объяснил Гарри. — Они думают, что эльфы только и могут, что готовить да убираться. Мало кто их использует даже для доставки сообщений.

— Да, об этом я как-то не подумал, — согласился Флитвик.

— Думаете, эльф действовал по собственной воле? — удивилась МакГонагалл.

— Скорее, инициативе. Хозяин мог упомянуть в его присутствии, что не хочет, чтобы мистер Поттер попал на платформу, — уточнил маленький профессор.

— Наверное, вы правы, профессор, — согласился Гарри. Он повернулся к своему декану: — Что мне пока делать, профессор?

— При условии, что не пострадает школьное имущество и вы сами, до начала пира вы полностью свободны, мистер Поттер.

— Тогда я занесу вещи в башню, — Гарри кивнул и поднялся.

Свобода делать все что угодно была ему на руку. Едва Гарри оказался в спальне мальчиков второго курса, он достал Карту Мародеров и проверил, в замке ли Дамблдор. Директора не было, и это Гарри полностью устраивало. Мальчик быстро переоделся в школьную форму и достал свой волшебный сундук. Все было уже подготовлено: в маленькой клетке спала самая обыкновенная корова, внутрь которой Гарри поместил капсулу с ядом. Он не был уверен, что сможет выполнить свой план столь быстро, так что капсула должна была удерживать яд в себе еще несколько суток. Гарри взял клетку и отправился на второй этаж, в туалет Плаксы Миртл. Это был единственный известный ему вход в Тайную Комнату.

* * *

Внутри воняло, было грязно, повсюду лежала пыль. Василиска, видно не было — очевидно, он спал в своем логове за статуей Слизерина. Гарри осторожно вытряхнул корову из клетки, положил ее в центре зала и взмахом палочки вернул ей нормальные размеры. Еще один взмах — и на полу рядом с коровой появилась здоровенная змея. Гарри наложил на нее заклятье «Сонорус», сделав ее голос в сто раз громче, и сосредоточился. Этого он еще не пробовал.

— Империо, — Гарри тут же почувствовал, как его магия и воля оплели сознание змеи тугой сетью. Он убедился, что мантия скрывает его целиком, что он не издает ни звука и ни единого аромата, закрыл глаза. И сосредоточился на управлении созданной им змеей.

— Говори сссо мной, Сссслизерин, — многократно усиленное шипение звучало устрашающе.

Рот статуи принялся открываться, и вскоре Гарри явственно услышал шум, создаваемый огромным телом, скользящим по каменному полу туннеля. Воображение рисовало огромную змею с ужасными, смертельными желтыми глазами, выползающую изо рта статуи.

— Кто осссмеливаетсся прервать мой сссон?

— Проссти меня, о Король. Мой масссстер шлет тебе привет и дар.

— Горячая кровь…хорошшшо. Кто твой массстер, маленький вестник?

— Волшшебник.

— Почему он не пришел ссам?

— Он любопытен, но оссстрожен. Он сслышал, что ты пятьдесссят лет назад ты убил девочку наверху.

— Грязсснокровку. Ссслизерин ссозсдал меня для того, чтобы я очиссстил замок от недоссстойных. Но Нассследник тогда исспугалсся и перессстал посссылать меня.

— Прими дар, Великий, и просссти любопытссство массстера. Большшше он тебя не потревожит.

— Хорошшшо.

Гарри еще долго стоял с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам. Он не почуял, чтобы пролилась кровь, но слышал несколько могучих глотков. Василиск проглотил отравленное угощение. Яд вступит в силу через несколько дней, ослабив великого змея, и его взгляд перестанет убивать, пусть и сохранит силу парализовать жертву.

* * *

— Вот он! Гарри, где ты был? Мы не нашли тебя в поезде.

— Меня там не было. Какой-то домовик заблокировал для меня проход. Я использовал порт-ключ до Хогсмида, и профессор МакГонагалл привела меня в замок. Флитвик позаботился о барьере.

— Домовой эльф не пустил тебя на платформу?

— Так сказал профессор Флитвик, — Гарри пожал плечами. — Ему виднее. Думаю, кто-то из слизеринцев решил, что это будет весело. Пакость в стиле Малфоя.

— А почему ты не попросил помощи у кого-то из взрослых? — спросил Рон. — Или не дождался нас?

— Флитвик возился с барьером больше часа. Ты правда думаешь, что кто-то сумел бы помочь мне быстрее? Кроме, может быть, Дамблдора.

— Вряд ли, — согласился Невилл.

— И чем ты занимался? — поинтересовалась Гермиона.

— Немного потренировался, навестил Хагрида. Ничего особенного.

— Тихо, — зашипела Гермиона. — Первокурсники.

— Гермиона, да кому они интересны?

— Между прочим, сегодня распределяется твоя сестра, Рональд!

— Уизли всегда идут в конце списка.

— И все равно попадают в Гриффиндор, — добавил Гарри.

— Да, даже этот гад Перси, — согласился Рон.

— Рональд! Нельзя так говорить о своем брате!

— Что я могу поделать, если он напыщенная задница?

— Тихо вы, голубки. В гостиной будете миловаться.

— Поттер! — хором прошипели Рон и Гермиона. Гарри издал смешок.

— Хлопайте, — посоветовал Невилл. — Мы прослушали песню Шляпы.

— Большая потеря, — Рон закатил глаза, но стал хлопать.

— Целый год сочинять новую песню и закончить с такими убогими рифмами, — поддержал Гарри.

— Тсс!

— Андерсон, Лиа!

— Кнат на паффов? — спросил Гарри, глядя, как белокурая девочка нерешительно идет к табурету.

— Рейвенкло, — предположил Невилл.

— Хафлпафф! — огласила Шляпа.

— Везунчик. Этот в Рейвенкло.

— Гриффиндор.

— Слизерин!

— И кто выиграл?

— Раз никто не ставил на змей, то выигрывает банк, — объяснила Гермиона.

— И кто банк? — удивился Гарри.

— Я, конечно. Раскошеливайтесь.

— Потом сочтемся, — согласился Гарри. — Рейвенкло.

— Согласен.

— Рейвенкло!

— Полагаю, это значит, что платить должна ты, Гермиона, — философски заметил Рон. Он в ставках участия не принимал по причине ограниченности средств.

— Криви, Колин, — назвала очередное имя профессор МакГонагалл.

— Пусть будет Хафлпафф!

— Гриффиндор, — уверенно отозвался Невилл, разглядывая маленького мальчика с мышиными волосами и здоровенным фотоаппаратом на груди.

— Гриффиндор!

— Дьявол, — выругался Гарри.

— Это всего лишь кнат.

— Не в том дело, он типичный фанат, — Гарри вздохнул. — Видишь, как таращится на Локхарта, Дамблдора и меня?

— А. Слизерин.

— Рейвенкло.

* * *

— Гермиона? — поднимаясь из-за стола, спросил Невилл.

— Вы должны по три кната мне и Гарри должен еще один Невиллу, и я должна один Рону. Хотя, конечно, ставить на то, что Уизли попадет в Гриффиндор…

— Все равно ты в выигрыше, — возразил Рон.

— Статистически, банк всегда в выигрыше.

— Ладно, пойдем в гостиную. Расплатимся завтра, — Гарри зевнул. — Кто-нибудь знает пароль?

— Индюк, — тут же ответила Гермиона.

— Кто бы сомневался, что тебе он известен. Пошли. Если мы не опередим первокурсников, это будет вечный позор.

— Если пойдем через тот ход за гобеленом с развратными ведьмами…

* * *

— Команда, это специалисты, которых прислали для нашей сегодняшней сессии. Господа, дамы, — Вуд, заметно нервничая, занял свое место рядом с игроками. Несмотря на ранний час, все были бодры. Их нечасто снимали для рекламы новых спортивных метел.

— ОК, ребята, все хотят, чтобы на фото вы получились в лучшем виде, — деловым тоном начал один из специалистов, молодой мужчина, на груди у которого висел фотоаппарат. Он указал на трех женщин — двух девушек и ведьму постарше: — Это наши стилисты, они сделают так, чтобы вы получились в лучшем виде, но при этом выглядели естественно. Пожалуйста, выполняйте все их указания.

Женщины тут же принялись за работу. Ведьма постарше увела девушек на женскую половину раздевалки, ее молодые коллеги принялись за ребят. Гарри они почти не уделили внимания: юный метаморф никогда не страдал от покрасневших глаз, мешков под глазами или кожных дефектов. Они только заставили его еще сильнее взъерошить волосы с помощью какого-то геля, так, чтобы шрам на лбу был четко виден.

Через полчаса стилисты объявили, что все готово. Гарри решил, что все не так уж плохо — стилисты просто раскрыли весь потенциал внешности его товарищей, а не стали превращать их во что-то другое. Им вручили новые «Нимбусы» и заставили промаршировать на поле. После нескольких групповых снимков — к облегчению Гарри, его не стали ставить в центр, поместив туда девушек — фотограф велел им подниматься в воздух. Он и сам вскочил на метлу, и сделал еще несколько снимков — Вуда, отбивающего бросок, Алисии, близнецов, с лихого разворота бьющих по бладжерам, Гарри, с сосредоточенным лицом обыскивающим поле и устремляющемся в пике. Наконец, он был удовлетворен, и вперед выступил незаметный до этого пожилой волшебник.

— Я репортер компании, и хотел бы задать вам несколько вопросов. Мисс Белл, начнем с вас.

— Я думала, вы будете брать интервью только у Гарри?

— Подробное — да. Просто скажите о новой метле что-нибудь хорошее.

— Она бесподобна! Гораздо лучше моей старой, превосходная управляемость, скорость.

— Спасибо. Мисс Джонсон?

— Очень хорошая метла. Трудно представить себе что-то лучше.

— Мисс Спиннет?

— «Нимбус-2001» просто потрясающ. Я определенно куплю себе один.

— Мистер и мистер Уизли?

— Отличная управляемость, теперь…

— Нашим противникам…

— Не поздоровится, потому что…

— Наши удары с помощью…

— Нового «Нимбуса»…

— Будут куда мощнее.

— Превосходно.

— Мистер Вуд, что вы думаете о новой метле?

— Вы знаете, что вратарю очень важна скорость реакции. Чем быстрее я могу среагировать, тем меньше мне приходится угадывать. Не думаю, что мне придется угадывать чаще, чем пару раз за игру.

— Отлично. И мистер Поттер?

— Я летал на предыдущей модели, «Нимбус-2000». Кое-кто говорит, что чуть большее ускорение и чуть лучшая маневренность нового «Нимбуса» не оправдывает разницу в цене. Я скажу, что «чуть» — это то, что отделяет победу от поражения, жизнь от смерти. Попробовав «Нимбус-2001» сам, я знаю, что приобрету один для себя при первой же возможности.

— Превосходно. Теперь, перейдем к интервью, а остальные могут идти.

— Куда это вы собрались? — поинтересовался Вуд. — Тренировку никто не отменял.

— Мистер Поттер.

— Мистер Лингем.

— Вы считаетесь самым молодым ловцом столетия. Расскажете, как вы попали в команду?

— Профессор МакГонагалл видела небольшой инцидент с моим участием во время урока полетов. Она решила, что из меня выйдет хороший ловец, Оливер с ней согласился. Она добилась моего назначения в команду у директора.

— Кое-кто называет вас лучшим игроком, которого видел Хогвартс за свою историю. Многие считают, что именно вы принесли своей команде Кубок по Квиддичу в прошлом году.

— Это чушь. Ловец может принести победу в матче. Победу в кубке завоевывает команда.

— В двух играх из трех вы лично вывели своего соперника из строя, и это сломило мораль ваших соперников, обеспечив победу вашей команде.

— У ловца может быть две задачи: поймать снитч, если противник вырывается вперед, или не дать его поймать, если это делает его команда. К счастью, мне пока приходится выполнять вторую. У нас отличная команда, лучшая в Хогвартсе.

— Правда ли, что после школы вы намерены заняться квиддичем профессионально?

— Я думаю, пока рано загадывать. Время покажет.

— Но вы хотели бы?

— Я бы хотел попробовать свои силы, посоревноваться с лучшими из лучших, да. Может быть, один-два сезона.

— Что вообще заставило вас заняться квиддичем?

— Я люблю летать. Думаю, память об отце тоже сыграла определенную роль.

— На какую модель вы сели впервые?

— Старая школьная «Комета-360».

— Вы впервые сели на метлу на уроках полетов в Хогвартсе?

— Это так.

— Какая метла у вас сейчас?

— «Нимбус-2000», но при первой же возможности приобрету «Нимбус-2001». Наверное, на каникулах.

— Что ж, у меня больше нет вопросов, мистер Поттер. Желаете что-нибудь сказать нашим читателям?

— О, я хочу сказать им так много! Но у меня нет времени. Если я немедленно не подниму свою задницу в воздух, Оливер меня прикончит.

* * *

После первого урока по зельям, Гарри намеренно медленно собирал вещи, и знаком попросил друзей подождать снаружи. Наконец, когда в классе не осталось никого из студентов, он подошел к Снейпу, что-то отмечающему на листе пергамента. Прежде чем заговорить, Гарри наложил на дверь класса несколько барьеров, чтобы обеспечить приватность.

— Профессор.

— Вы что-то хотели, мистер Поттер?

— Я хотел поговорить о моих прошлогодних отработках.

— Вы хотите прекратить их? — мужчина поднял взгляд от своих записей.

— Не совсем. Я хотел попросить вас об услуге.

— Я слушаю, — Снейп отложил перо.

— Когда мы встретились впервые, я скрывался под другим именем и внешностью.

— Ларри Эванс. Я помню.

— Недавно я пришел к решению сохранить и культивировать эту личность. Полагаю, несколько моих друзей в конце концов узнают о том, что мы — один и тот же человек, после того, как я буду уверен, что они смогут сохранить мою тайну.

— Вы намерены обучить их Окклюменции?

— Да. Но это будет бесполезно, если между Гарри Поттером и Ларри Эвансом будет слишком много общего.

— Хм. Кажется, я понимаю. Вы хотите, чтобы обучение на звание Мастера проходил Ларри Эванс.

— Да, сэр.

— Что ж, я уже убедился в том, что вы можете справиться с любым зельем, если получите рецепт. Раз в месяц буду назначать вам отработку и проверять ваши знания, как мы делали в прошлом году. Также, я буду продолжать давать вам задания — правда, они будут куда сложнее. Через две-три недели выполненные задания мне должна доставлять сова — убедитесь, что она будет одной и той же, и чтобы никто не мог связать ее с вами. Что насчет вашего эксперимента?

— Я закончил его летом. Результат отрицательный. Я изложил свои выводы, вместе с описанием эксперимента, здесь, — Гарри протянул Снейпу тугой свиток.

— Хм, вижу, вы потрудились изменить почерк. Очень хорошо. Я просмотрю это, и, если все в порядке, вместе со своим подтверждением отправлю редактору «Вестника Зельеварения». Также я дам знать гильдии, что взял ученика — Ларри Эванса — и попрошу их назначить ваш экзамен на звание подмастерья на время зимних каникул.

— Спасибо, профессор.

— Просто из любопытства…что именно вы можете рассказать мне о Ларри Эвансе?

— Я думал, что вы это спросите, профессор, — Гарри ухмыльнулся и протянул ему еще один свиток.

* * *

— Северус? Что привело тебя сюда? Какие-то проблемы с первокурсниками?

— Кроме того, что среди нет ни одного, способного нормально приготовить простейшее зелье? Нет, Альбус. Скорее, я пришел поделиться своими наблюдениями.

— Я внимательно слушаю.

— Помните то ваше, скажем так, смелое предположение, что мальчишка, почти год живший в «Дырявом Котле» — никто иной, как Поттер?

— Да. Мы довольно быстро отказались от этой версии. Почему ты вспомнил о мистере Эвансе?

— В прошлом году, на первом же уроке, Поттер показал себя весьма умелым зельеваром, — принялся объяснять Снейп. — Я тут же насторожился. Ларри Эванс работал в аптеке в Косом Переулке, и при нем качество зелий заметно улучшилось. Он начал помощником, потом Альберта доверила ему приготовить несколько простых зелий, а через месяц она вообще только стояла за кассой, всю работу с зельями выполнял он. Я подумал, что ваша теория может, все-таки, оказаться верной.

— И ты говоришь мне это только сейчас, потому что?

— Слушайте дальше. В прошлом году я фактически сделал Поттера своим ассистентом, под моим присмотром он варил большинство зелий для Поппи. Этим летом в Дырявом Котле я услышал, как Альберта хвалилась, что «ее Мастер Зелий» решил вернуться на месяц, чтобы немного подзаработать и сварить для нее запас зелий на год вперед. Этим «Мастером Зелий» оказался Ларри Эванс.

— Весьма любопытно, что он объявился как раз тогда, когда мистер Поттер покинул наше поле зрения, тебе не кажется?

— Именно. Поэтому я нашел мальчика, сказал, что впечатлен его талантом и предложил ему стать моим учеником.

— Он отказался?

— Нет, он с радостью принял мое предложение. Это другой человек, Альбус. Поттер варит зелья весьма профессионально, всегда четко следует инструкции. Полагаю, последствия его воспитания у этих маглов, которые заставляли его готовить для них едва ли не с четырех лет. И весьма сурово наказывали за малейшую оплошность. Эванс –талант, не боится экспериментировать, он полагается не на инструкции, а на интуицию. Одно и то же зелье они варят совершенно по-разному.

— Что ж, по крайней мере, мы можем быть уверены.

— Совершенно точно. У меня были еще кое-какие сомнения, так что я расспросил Ларри о его жизни, и позволил себе проверить несколько фактов. Он действительно живет в Бразилии, учится магии на дому, зарабатывает на жизнь зельварением — его имя даже красуется на вывеске местной аптеки.

— Что ж, спасибо, что поделился со мной этой информацией, Северус. Признаюсь, у меня все еще были некоторые подозрения.

— Между ними действительно много общего, — согласился Снейп.

— Но это не значит, что они — один и тот же человек. Лимонную дольку?

* * *

— Гарри, ты прекратил заниматься с луком?

— Это бесполезно, Гермиона, — Гарри вздохнул. — Максимум, на что я способен — это пятьдесят ярдов. И то, если я буду целиться добрых пять секунд. Думаю, я просто сосредоточусь на мече и заклинаниях.

— Как знаешь. Просто…ты полгода потратил.

— И достиг своего максимума, — твердо заключил Гарри. Пока его друзья не научатся Окклюменции, они не должны знать о его второй сущности, не должны даже догадываться о ней. А именно Ларри Эвансу он собирался дать умение обращаться с луком. — Никто не совершенен.

— Не поспоришь, — согласилась она, продолжая бежать.

— Гарри, я тут подумал, — Рон прервался, чтобы перепрыгнуть через полутораметровый овраг, и продолжил: — Мы можем включить Джинни в наши тренировки? Ей тоже нужно научиться защищать себя.

— Ни за что.

— Спа…что?! Почему?

— До тех пор, пока она не перерастет эту детскую влюбленность в Гарри Поттера, я не желаю даже находиться с ней в одной комнате, — отрезал Гарри.

— Но, Гарри, может быть, ей всего лишь нужно узнать тебя? — с ухмылкой предположил Невилл. — Клин клином вышибают.

— Станет только хуже, — возразила Гермиона. — Гарри настолько мил, что в него трудно не влюбиться.

— Это предложение, Грейнджер?

— Мечтай! — Гермиона фыркнула, и тут же немного виновато улыбнулась. — Извини, но для меня ты скорее старший брат.

— Взаимно, сестричка.

— Ты считаешь меня сестрой? — взволнованно спросила она.

— Ты правда думаешь, что я стану разбрасываться такими словами? — Гарри приподнял бровь.

— Извини, — Гермиона смутилась.

— Гарри, раз уж мы заговорили на эту тему, — подал голос Невилл. — Я давно хотел спросить. Когда мы только встретились, я был неуклюжим, неуверенным в себе мальчишкой, и ты совсем не знал меня. Но ты сразу стал моим другом. Я был настолько жалок?

— Даже не думай так. Я мог бы сказать, что увидел твой потенциал — и как друга, и как волшебника…но, пожалуй, скажу правду. Ты знаешь, что твоя мама — моя крестная?

— Погоди! Вы с Невиллом — крестные братья?

— Да, моя мама была его крестной.

— Теперь ты просто обязан жениться на Джинни, — Рон рассмеялся. — Чтобы нас с тобой тоже связывали братские узы.

— Забудь об этом, Уизли. Я уже выбрал близнецов. Думаю, где-то есть заклинание, чтобы превратить их в близняшек…

— Фу, Гарри! Это мерзко. И вообще, я пошутил.

— Я тоже. Из них получатся весьма уродливые близняшки.

* * *

На первый урок Локхарта Гарри шел со смешанными чувствами. С одной стороны, ему было любопытно, с другой — он был в ужасе. Локхарт был идиотом, но он был идиотом с фантазией. И, конечно, его здорово раздражало, что девчонки были от него без ума, даже Гермиона, хотя она в этом и не признавалась. Конечно, он был уверен, что все вскоре поймут, что Локхарт — всего лишь лгун и позер, но все же…

Локхарт влетел в класс, излучая жизнерадостность. Его улыбка сияла так, что Гарри хотелось прищуриться. Профессор остановился у своего стола и указал на собственный огромный портрет.

— Это я! — объявил он гордо. — Гилдерой Локхарт…

Гарри временно сосредоточился на звуке собственного сердцебиения и не слышал, как Локхарт себя восхвалял.

— О, я вижу, вы все приобрели мое полное собрание сочинений! Я польщен, я так польщен! Надеюсь, вы уже успели прочитать мою биографию, потому что начнем мы с небольшого теста — хочу проверить, что вы усвоили.

Гарри взял из его рук свой пергамент с вопросами и подавил желание опустошить содержимое желудка. Этот человек был болен тяжелейшей формой нарциссизма. Каждый из шестидесяти двух вопросов касался его «выдающейся» личности. Гарри заметил, как ухмыляется Рон, принимаясь отвечать на вопросы, и заглянул к нему в пергамент. Рон всячески оскорблял Локхарта. Гарри вздохнул и отложил пергамент в сторону. Он не собирался трать время на такую ерунду, лучше потренироваться в легиллименции. Прямо перед ним сидела Лаванда Браун. Мальчику всегда было интересно, правда ли, что женщины думают по-другому.

Оказалось, что нет. Мысли Лаванды перескакивали с одного на другое, но Гарри мог уловить определенную ассоциативную связь между ними. На содержание самих мыслей он старался не обращать внимания. Он без страха смотрел в красные глаза Волдеморта, но он не был готов внимательно наблюдать, как воображаемый Локхарт спасает Лаванду от лап чудовищного монстра, а она благодарит его жаркими поцелуями…

Наконец профессор объявил, что время вышло, и взмахом палочки призвал к себе листы с ответами. Хуже того, он принялся просматривать и комментировать их:

— Неплохо, неплохо. А мисс Грейнджер знает мою честолюбивую мечту. Мистер Уизли, вы читали невнимательно. Что я вижу? Мистер Поттер, вы не ответили ни на один вопрос!

— Я не нашел ни одного вопроса, связанного с предметом, профессор, — отозвался Гарри.

— Боюсь, я вынужден буду поставить вам неудовлетворительно, мистер Поттер, — Локхарт с печальным видом покачал головой и принялся дальше проверять ответы.

— Конечно, профессор.

Гарри под партой шевельнул палочкой. Из нее вырвался столб дыма, который тут же превратился в крупного, не безобидного ужа, который шлепнулся на колени Гарри.

— Империо, — шепнул Гарри. Для того, чтобы заставить животное атаковать, вполне хватило бы и мягкого заклятья Конфундус — но он хотел полного контроля.

— Ты что-то сказал, дружище? — повернулся к нему Невилл.

— Что Локхарт имбецил, — Гарри кивнул и сосредоточился на управлении змеей.

— Гарри! — одернула его Гермиона.

Вызванный Гарри уж тихонько сполз на пол и под прикрытием парт заскользил вперед, к столу профессора. Локхарт, погруженный в чтение, и не заметил, как полуметровая змея принялась взбираться по спинке его стула. Когда что-то коснулось его великолепных волос, он лишь недовольно отмахнулся. Уж воспользовался этим и одним движением обвился вокруг его запястья.

— Ааа! Змея! Уберите ее от меня, уберите! — Локхарт вскочил и стал трясти рукой, пытаясь сбросить змею, но та держалась крепко. Несколько девчонок взвизгнули. — Уберите!

— Думаете, мы должны что-то сделать? — спросил Невилл.

— Он может умереть, конечно, мы должны что-то сделать! — воскликнула Гермиона.

— Небольшая потеря, — Рон фыркнул.

— Рон! Он может укусить его!

— Да, Рон! — подражая тону Гермионы, горячо воскликнул Гарри. — Бедный змей отравится!

— Если посмотреть на ситуацию с этой стороны, то мы определенно должны что-то сделать, — согласился Невилл. — Ступефай?

— На счет три. Раз, два, три! — они одновременно взмахнули палочками. Четыре красных луча ударили профессора в грудь. Его отбросило на пару метров, и он без сознания рухнул на пол. Друзья поспешили подбежать к нему.

— Что будем делать?

— Думаю, я выпущу его где-нибудь в подземельях, — Гарри осторожно снял ужика с запястья Локхарта.

— Я имела в виду — с профессором.

— В Волшебном мире есть организация, которая борется за права животных? Надо сдать его туда.

— Гарри!

— Я думаю, Гермиона имеет в виду, что мы должны воспользоваться шансом и скормить его Гигантскому Кальмару! — счастливо заявил Рон.

— Ох. Отличная мысль, Гермиона! Займись этим.

— Гарри Поттер!

— Кажется, она имела в виду, что нам надо доставить профессора мадам Помфри, — предположил Невилл.

— Да! Четыре оглушающих заклятья в грудь — это не шутка.

— ОК, делай как знаешь, — уныло согласился Гарри.

* * *

— Профессор МакГонагалл, я хотел поговорить с вами.

— Что-то случилось, мистер Поттер?

— Я хочу изучать Защиту от Темных Искусств самостоятельно.

— Полагаю, я могу понять ваше желание, мистер Поттер, однако, я ничем не могу помочь. Вы, как и все остальные, должны посещать уроки профессора Локхарта.

— Но он ничему нас не учит! Просто лгун!

— Возможно, но, пока он остается вашим профессором, вы должны ходить на его уроки.

— А если профессор Локхарт, скажем так, будет не в состоянии вести уроки? — с надеждой спросил Гарри.

— Мистер Поттер! Я запрещаю вам убивать еще одного учителя Защиты от Темный Искусств.

— Как скажите, профессор, — Гарри состроил кислую физиономию.

* * *

— Всем все понятно?

— У меня один вопрос, Оливер, — сонно промямлил Фред. — Обязательно было будить нас в пять утра в воскресенье, чтобы изложить новую стратегию?

— Да, обязательно! Подъем! Пойдем, попробуем новые ходы на наших новехоньких «Нимбусах»!

— ОК, ОК, Оливер, не кипятись, — Гарри осторожно потряс Кэти, которая спала, уронив голову ему на плечо. — Просыпайся, радость моя. Время квиддича.

— Вы что, ничего не слушали?

— Ты действительно мог выбрать время, больше подходящее для скучных лекций, — Анджелина зевнула. — Вчера вечером, например.

— Вы, вы…

— Мы размажем Слизеринцев по полю, — закончил за него Джордж.

— Только ради тебя, Оливер, — ослепительно улыбнулась Кэти.

Вуд не сразу заметил на трибуне маленькую фигурку в мантии, которая с бешеной скоростью щелкала камерой. Он нахмурился:

— Это еще что? Почему первокурсник снимает нас? Может, это шпион слизеринцев, пытается узнать нашу стратегию?

— Нет, это просто второй фанат Гарри, — объяснил Фред.

— Второй? — удивился Джордж.

— Первый — Джинни.

— Кроме того, слизеринцам шпион не нужен, Оливер, — заметила Анжелина.

— Почему?

— Да вон они.

На поле и в самом деле выходила семерка одетых в зеленое игроков. Разъяренный капитан гриффиндорцев в секунду спикировал, впечатлив даже Гарри, и спрыгнул на землю в нескольких ярдах от предводителя слизеринской сбороной — здоровенного шестикурсника Маркуса Флинта.

— Флинт, это наше время! Я забронировал поле на сегодня!

— Места хватит, Вуд.

— Что тебе не ясно? Я. Забронировал. Поле, — Вуд перестал кричать, и обеспокоенная команда подлетела ближе и сгрудилась позади своего капитана. Если Оливер начинал говорить таким ледяным тоном, это значило, что он вот-вот потеряет контроль.

— А у меня есть письменное разрешение профессора Снейпа, — Флинт достал из кармана кусок пергамента и принялся зачитывать: — Я, профессор Северус Снейп, разрешаю сборной факультета Слизерин провести тренировку в связи с нуждой подготовить нового ловца.

— У вас новый ловец? — Вуд немного остыл. Он забросил метлу на плечо; остальные, поняв, к чему он клонит, также постарались не выпячивать новенькие «Нимбусы».

Слизеринцы расступились, и вперед с чрезвычайно довольной собой физиономией вышел Драко Малфой.

— Это ваш ловец? — недоверчиво разглядывая Малфоя, спросил Джордж.

— Это не тот болван, благодаря которому Гарри попал в команду, а? — уточнил Фред.

— Да, точно, он. Как там его? Вспомнил, Малфой!

— Погодите, мальчики, кажется, я поняла! — воскликнула Кэти. — Видите их метлы?

— Отец Драко сделал команде щедрый подарок, — ухмыльнулся Флинт.

— А, так вот что они имели в виду! — Гарри хлопнул себя по лбу. — Ну конечно!

— Ты о чем, Гарри? — уточнил Вуд. — И кто — они?

— Представители «Нимбуса», — пояснил Гарри. — Помнишь, как они все объяснили? Сказали, что не могут позволить, чтобы их метлам создавали плохую репутацию.

— Точно, — Вуд уловил его мысль. — Ну, конечно же, они не могли допустить, чтобы новая модель ассоциировалась с неудачниками!

— Какого хрена вы несете, Вуд?!

— Мы просто только что поняли, почему «Нимбус» решил подарить нам комплект своих новых метел, — объяснил Оливер.

— Пойдем отсюда, Оливер, пусть тренируются, сколько влезет, — предложила Анжелина. — Если уж даже эксперты «Нимбуса» считают, что они обречены на поражение…

— Да, думаю, это отличная идея, — согласился Вуд.

Тут Гарри вспомнил про Колина Криви, который из любопытства спустился поближе, и заснял весь разговор на свою камеру:

— Эй, Криви! Ты снял выражение их рож?

— Конечно, Гарри! Хочешь копию?

— Определенно.

* * *

И так начался очередной учебный год. Дети привыкли просыпаться вовремя и понемногу настроились на учебный ритм. Гарри заработал первую отработку у Снейпа и получил первое задание для своей второй личности. Оно действительно оказалось куда сложнее, так что мальчик, втайне от друзей, провел в библиотеке несколько ночей, выполняя его. Приблизительно через пятнадцать дней серая неясыть принесла Снейпу три свитка пергамента.

Локхарт тем временем догадался «познакомить» второкурсников «со страшнейшими и опаснейшими существами, способными принести немало вреда» — целой стаей корнуэльских пикси. Более того, он додумался попросту открыть клетку с ними, прямо во время урока. Результат был закономерен — в классе воцарился хаос. После того, как одно из существ запустило в Гарри чернильницей, мальчик рассвирепел и с оглушающих заклятий перешел на взрывные. Попадал он не всегда, и его довольно-таки разрушительные заклятья только усугубили хаос. Зато, когда пяток-другой пикси разлетелось кровавыми ошметками, остальные предпочли ретироваться через открытое окно. Гарри был даже несколько разочарован: он начал входить во вкус.

После этого Локхарт больше не рисковал и предпочитал заниматься тем, что разыгрывал перед учениками сценки из собственных произведений. Сам он, разумеется, играл самого себя — волшебника. После того, как Гарри вынужден был второй урок подряд изображать очередное побежденное Локхартом чудовище, он решил, что больше этого не будет, каких усилий бы ему это не стоило.

Поэтому, аккурат перед следующим у второкурсников уроком Защиты от Темных Искусств, он трансфигурировал шнурок в ужа и приказал ему притаиться под столом профессора и напасть на Локхарта. Стоило профессору, как и всегда, с ослепительной улыбкой подойти к своему столу, как змей Гарри выполнили приказ. Урок был сорван, потому что, пусть и не смертельные, укусы ужа были весьма болезненными. Профессор намека не понял, и на следующий урок все повторилось — только в этот раз уж напал, когда Локхарт попросил Гарри помочь ему.

— Это странно. Я раньше никогда не встречала в замке змей. А за последний месяц мы видели три, и исключительно ужей.

— Может, это один и тот же? — возразил Рон.

— Они разные по размеру. И я спросила мадам Помфри — за все время, что она работает в Хогвартсе, был зафиксирован всего лишь один случай нападения змеи. А на Локхарта они словно охотятся.

— Причем исключительно во время наших уроков, — задумчиво заметил Невилл. — Гарри, что ты об этом думаешь?

— Я думаю, что, если ты хочешь обвинить меня в том, что это я трансфигурировал этих ужей и с помощью заклятья «Конфундус» заставлял их нападать на профессора Локхарта, то я должен с прискорбием заявить тебе, что ты глубоко заблуждаешься: я использовал непростительное заклятье Империус и свой дар змееуста.

— Придумай что-нибудь более правдоподобное, — отсмеявшись, предложил Рон. Гарри только пожал плечами.

* * *

Несмотря на показную уверенность в своей победе, гриффиндорская команда по квиддичу старалась не наглеть: тренировались они едва ли не с большим рвением, чем обычно. Их не смущали ни ветер, ни дождь, ни наступившие холода — как справедливо заметил капитан, не было никаких гарантий, что им не придется играть в таких же условиях. После очередной, весьма малоприятной тренировки за пару дней до матча Гарри возвращался в гостиную. Остальные игроки, промокнув до нитки и продрогнув до костей, по настоянию Вуда дружно отправились в больничное крыло, дабы избежать простуды. Гарри кое-как отвертелся от этого удовольствия, заверив Оливера, что он будет в полном порядке. И в самом деле, нужно было кое-что посерьезней плохой погоды, чтобы подорвать здоровье Истинного Оборотня.

В одном из коридоров Гарри увидел знакомое полупрозрачное очертание привидения гриффиндорской башни — сэра Николаса де Мимси Дельфингтона, или, как его звала почти вся школа, Почти Безголового Ника. Он сжимал в руке призрачное письмо и что-то бормотал, с отсутствующим видом глядя в окно.

— Сэр Николас.

— Что? А, это ты, юный Гарри. Как прошел твой день?

— Хорошо, спасибо. А как ваш?

— Боюсь, не так хорошо. Меня в тридцать девятый раз отказались принять в Клуб Безголовых Всадников, — он указал на свое письмо. Не удовлетворяю условиям.

— Мои соболезнования. Конечно, им легко говорить — им-то головы отрубали по всем правилам, одним ударом, — посочувствовал Гарри.

— Вот именно — одним. А мою с шеей соединяет всего дюйм кожи да лоскуток жил.

— Я могу чем-то помочь?

— Сомневаюсь. Разве что…знаешь, в Хэллоуин я праздную пятисотлетие со дня смерти. Если ты сможешь прийти, и возможно, заметить председателю клуба, какой устрашающий бывает у меня вид…

— Нет проблем, Ник, — Гарри получил, чего добивался. — А мои друзья могут тоже прийти?

— Разумеется, я буду рад.

* * *

— …и новый ловец сборной Слизерина — Драко Малфой. Команды на поле и готовы начинать. Капитаны жмут друг другу руки, снитч и бладжеры выпущены, и мадам Хуч дает свисток, матч начался! Квоффлом немедленно завладевает Джонсон, рвется к воротам, пас на Белл, молниеносная передача на Спиннет, бросок…гол! Команда Гриффиндора открывает счет.

Гарри в этот раз было некогда финтить — его преследовал заколдованный Добби бладжер. Благодаря жестким тренировкам, которые устраивали ему близнецы, это не слишком мешало мальчику в его поиске. Тем не менее, бладжер здорово раздражал. Минут через пятнадцать после начала игры Фред, наконец, заметил неладное.

— Гарри, давно этот бладжер за тобой охотиться? — крикнул он, пролетая мимо.

— С начала матча! Я попробую повиснуть на Малфое и закрыть ему обзор, придай этому чертову бладжеру ускорение!

— ОК!

Гарри на полной скорости стал облетать поле, чтобы догнать соперника. Малфой был полностью сосредоточен на поиске снитча внизу, и поэтому заметил Гарри, только когда тот довольно грубо пихнул его в бок.

— Заскучал, Малфой? — Гарри подлетел к нему вплотную, так, что коленом мог задеть колено блондина.

— Отвали, Поттер! — Малфой попробовал оторваться, но не тут-то было — Гарри все время держался рядом, закрывая ему обзор противоположной стороны поля. Оттеснить его тоже не получалось. — Какого Мерлина?!

— Просто хотел показать, что такому ничтожеству, как ты, не место во взрослых играх, — оскалился Гарри.

Он уже слышал приближение бладжера — тот несся с поистине огромной скоростью. В самое последнее мгновение Гарри распластался на метле, пропуская бладжер сверху. Малфою, который не видел опасного мяча до самой последней секунды, повезло куда меньше. Драко успел поднять руку, и только это спасло его. Но удар все равно был очень мощным — сломав обе кости в предплечье, мяч ударил ему в лицо, вдобавок сломав нос. Малфой не был привычен к таким повреждениям, и потому на секунду потерял сознание — чего вполне хватило, чтобы его тело соскользнуло с метлы.

Смерть Малфоя в планы Гарри пока не входила. Однако спасать его он тоже не собирался. Поэтому он попросту схватил метлу Драко и, размахнувшись, с силой запустил ее вниз. Она довольно быстро догнала своего хозяина, блондин кое-как вскарабкался на нее и даже почти затормозил. Он врезался в землю довольно сильно, но отнюдь не смертельно, шею, во всяком случае, не свернул.

Гарри, посчитав, что сделал достаточно, выбросил мысли о Малфое из головы и принялся осматривать поле внизу, не забывая вовремя уклоняться от по-прежнему преследующего его бладжера. К тому времени, как Гарри заметил снитч, его товарищам по команде удалось оторваться всего на тридцать очков, но Гарри не стал затягивать игру — слизеринцы играли слишком уж жестко, и этот чертов бладжер надоел ему хуже горькой редьки. В итоге Гриффиндор победил со счетом двести двадцать — сорок. Бладжер, который все еще порывался переломать Гарри кости, близнецы кое-как запихали в корзину.

* * *

Юбилей смерти Гарри, да и остальных, не слишком впечатлил. В подземелье было холодно, привидения сновали толпами, то и дело кто-то из них натыкался на одно из них — не самое приятное ощущение — и, к тому же, вся еда протухла неделю назад. Довольно быстро решив, что с них хватит, друзья отправились на располагавшуюся неподалеку кухню.

Гарри собирался было приступить к десерту, когда до его весь вечер настороженного слуха донеслось знакомое шипение василиска. Змей был слишком далеко, чтобы Гарри мог четко разобрать слова, но интонации ему вполне хватило.

— Вы это слышите? Чей-то голос?

— Что?

— Не уверен, но он замышляет что-то нехорошее, — Гарри подскочил и стремительно понесся в направлении голоса. Друзья присоединились к нему через секунду. — Он поднимается. Вверх!

— Гарри! Погоди, это, — Гермиона прервалась, так как Гарри, не слушая ее, уже поднимался, перескакивая через ступеньки.

— Второй этаж, это здесь! Дьявол, он, или оно, замолкло, — Гарри завернул за угол и остановился.

— Откуда тут вода? — с отвращением спросил Рон, вляпавшись в растекающуюся лужу.

— Из туалета плаксы Миртл, ни иначе, — ответила Гермиона. — Помните, Пивз ее довел?

— Вы вон туда посмотрите, — очень спокойно предложил Гарри.

— Это…это миссис Норрис? — на крюке для факела была подвешена оцепеневшая кошка завхоза.

— Тайная Комната снова открыта. Враги Наследника — берегитесь, — прочитал Невилл написанное на стене красной, жутко похожей на кровь краской послание. — Какого Мерлина?

— Гарри, нужно отсюда уходить, — нервно заметил Рон.

— Поздно, — студенты уже возвращались с пира, и вскоре четверка друзей оказалась в молчаливом и плотном кольце.

— Что встали? Расходитесь, расходитесь, — сквозь толпу протискивался Филч. — Это что еще за…миссис Норрис? — Филч, полыхая гневом, повернулся к Гарри, который спокойно стоял перед кошкой, сложив руки на груди. — Ты убил мою кошку! Да я тебя!

— Я ее нашел уже такой, — бесстрастно заметил Гарри, делая шаг в сторону, так что метла Филча ударилась в пол.

— Лжешь!

— Аргус, успокойся, — сквозь толпу протиснулся Дамблдор, за ним — МакГонагалл, Снейп и Локхарт.

— Он убил мою кошку!

— Я ее не трогал.

— Погоди обвинять мистера Поттера, Аргус, — мягко заметил Дамблдор, отстраняя завхоза с пути. Он снял окоченевшую миссис Норрис с крюка. — Нужно разобраться, что случилось с миссис Норрис.

— Директор, мой кабинет ближе всего, — сладко и безмятежно улыбаясь, предложил Локхарт.

— Спасибо, Гилдерой. Мистер Поттер, мистер Уизли, мистер Лонгботтом, мисс Грейнджер, думаю, вам лучше пройти с нами.

Дамблдор изучал кошку несколько минут, после чего заключил:

— Она жива. Просто оцепенела. Правда, я пока не могу сказать, от чего.

Локхарт, который перед этим расписывал, как он мог спасти убитую каким-то едва ли не несуществующим заклятьем кошку, если бы только оказался рядом чуть раньше, разочарованно замолк. Не то чтобы раньше хоть кто-то обращал на него внимание. Гарри отметил, что Дамблдор сказал «не могу сказать», а не «не знаю».

— У него спросите! — брызжа слюной, Филч указал на Гарри. — Это он сделал!

— Можете проверить мою палочку, — Гарри пожал плечами.

— Я сомневаюсь, что это сделал мистер Поттер или один из его друзей. Это очень мощная магия, она не под силу даже самому одаренному второкурснику.

— Тем не менее, Поттер как-то оказался в этом месте. Он явно что-то знает, директор, — с явным удовольствием заметил Снейп. — Если исключить его из команды по квиддичу, он быстро во всем признается.

— Так уж прямо и исключить, Северус, — фыркнула МакГонагалл. — Кошку метлой по голове не били.

— Тогда как он объяснит, что он там делал? И где был, поскольку на пиру я его не видел?

— Мы были на годовщине смерти сэра Николаса, сэр, — почтительно отозвался Гарри, не глядя на Снейпа.

— Насколько я знаю, на таких праздниках не кормят. Во всяком случае, не человеческой пищей.

— Поэтому мы поели заранее, — не моргнув глазом, солгал Гарри.

— И как вы оказались в этом коридоре? Он не по пути к башне Гриффиндора.

— Мы возвращались наверх, когда я услышал что-то.

— Что? — быстро спросил Дамблдор.

— Не знаю. Какое-то шипение или голос. Я не разобрал слов, но интонация мне не понравилась.

— Остальные тоже слышали? — уточнил Снейп.

— Нет, сэр, — все так же глядя мимо Дамблдора, отозвался Гарри. — Но это ничего не значит. У меня очень хороший слух, и то, что я едва услышал, вряд ли кто-то другой услышал бы вообще.

— Какое удобное объяснение, — оскалился Снейп. — Только почему-то я в него не верю.

— Я могу закрыть глаза. Бросьте мне что-нибудь, и уверяю, я это поймаю, — Гарри пожал плечами.

Снейп был у него за спиной. Гарри слышал, как он на мгновение сунул руку в карман. Мальчик выбросил руку в сторону и двумя пальцами поймал летящий сикль.

— Убедились? — он не глядя бросил монетку обратно.

— Вы можете идти, — Дамблдор кивнул, не отрывая взгляда от Гарри.

— А что с моей кошкой?

— У профессора Спраут подрастают мандрагоры. Когда они созреют, из них можно будет приготовить зелье, которое оживит миссис Норрис.

* * *

В Хэллоуин, вернувшись в гостиную, друзья ни словом не перемолвились о происшествии. Не заводили они этот разговор и на следующий день — ни во время утренней пробежки, ни во время дневной тренировки, ни уж, тем более, на переменах или в Большом Зале. Всплыла тема лишь через неделю, когда Гермиона, улизнувшая в одиночку в библиотеку, вернулась в гостиную всего через пятнадцать минут, расстроенная и без книги подмышкой.

— Всю «Историю Хогвартса» разобрали, — пожаловалась она, усаживаясь в кресло перед камином.

— Зачем она тебе? — удивился Гарри.

— Узнать про Тайную Комнату. Я пыталась найти в других источниках, но не смогла. В «Истории» легенда точно есть, но я ее совершенно не помню, — Гермиона закусила губу.

— Ты хочешь узнать про Тайную Комнату?

— А ты — нет? — удивился Рон.

— Я ее и так знаю, — Гарри пожал плечами. — Причем куда более полно и достоверно, чем написано в современных вариантах «Истории Хогвартса».

— Знаешь? А почему молчал? — Гермиона возмутилась до глубины души.

— А меня кто-нибудь спрашивал? — резонно возразил Гарри.

— По правде говоря, нет, — согласился Невилл. — Расскажи.

— Как вы знаете, Хогвартс основали четверо выдающихся магов того времени, вернее, волшебник, колдун, ведьма и волшебница — Годрик Гриффиндор, Салазар Слизерин, Хельга Хафлпафф и Ровена Рейвенкло. Поначалу все шло хорошо. Прошло несколько лет, новая затея оказалась успешной. В Хогвартсе, казалось, царила гармония. Потом один из маглорожденных студентов, не знаю, с какого факультета, но точно не из Слизерина…

— Понятно, что не оттуда, маглорожденный-то, — фыркнул Рон.

— Не перебивай! — цыкнула на него Гермиона.

— Один из студентов, вернувшись в школу после летних каникул, проведенных в своей родной деревне, где ему основательно промыл мозги местный священник, принялся в надежде на искупление убивать других студентов — как положено, отрубая голову и протыкая сердце колом. Его, разумеется, довольно быстро вычислили, и смерть его была ужасной даже по стандартам средневековья, но несколько детей погибло.

— Какой ужас! — Гермиона закрыла лицо руками. Невилл и Рон просто очень сильно побледнели. — Так вот откуда вся эта ненависть к грязнокровкам.

— После этого Слизерин и слышать не хотел о том, чтобы принимать в школу нечистокровных, но другие Основатели не были готовы осудить всех из-за одного. Особенно упорствовал Годрик, по крови волшебник, воспитывался маглами, — спокойно продолжил Гарри. — Дело дошло до того, что Слизерин в отчаянии назвал Гриффиндора глупцом и предателем. Горячая кровь Годрика не снесла оскорбления, и он вызвал своего названного брата на дуэль.

— И что? — спросил Невилл.

— Годрик был непобедим в схватке, но Слизерин был хитер, и выиграл дуэль, правда, Гриффиндор был сильно ранен. После этого Хельга и Ровена, до сих пор державшие нейтралитет, склонились на сторону Гриффиндора. Салазар был в ярости, он покинул школу, но перед этим оборудовал где-то в замке Тайную Комнату — скорее всего, просто скрыл и запечатал свои собственные покои — и запечатал в ней некий Ужас, так называемое Чудовище Слизерина. Собственно, сама легенда гласит, что придет Наследник Слизерина, который сможет найти и открыть Тайную Комнату, и сможет повелевать чудовищем, чтобы изгнать из школы всех недостойных.

— Но что это за чудовище? Что оно делает?

— В легенде этого не сказано, — Гарри пожал плечами. Пусть все идет своим чередом.

* * *

Как Филч не старался стереть надпись, ему ничего не удалось. В итоге он устроил настоящий пост в том месте, где напали на миссис Норрис, подозрительно оглядывая каждого проходящего мимо и придираясь по пустякам. В итоге студенты стали вообще избегать этого места. Но время шло, и ничего подозрительного больше не случалось, если не считать передушенных петухов Хагрида да массовой миграции пауков — те просто стаями покидали замок. Но никто, кроме Гарри, не обращал на это никакого внимания. По прошествии месяца даже Филч отказался от своей затеи.

В середине ноября, на одной из последних в этом семестре тренировок, Гарри неожиданно для себя пострадал. Во время гонки за снитчем он, было, уклонился от пущенного Джорджем бладжера, но тот слишком уж неожиданно сменил траекторию и врезался прямо в мальчика, сбив его с метлы. Гарри сумел более или менее удачно приземлиться, во всяком случае, шею не свернул, только сломал ногу и вывихнул плечо, вдобавок к нескольким треснувшим ребрам от удара бладжером. Фред и Джордж дотащили его до больничного крыла. Мадам Помфри довольно быстро оказала ему помощь, но все равно оставила на ночь, на случай мифических осложнений.

Гарри не сопротивлялся: он знал, какие чары она применила к нему — они не то чтобы сращивали кости, всего лишь устанавливали их в правильное положение и закрепляли так на несколько часов. Чтобы срастить кость, и, к тому же, без следа от перелома, требовался «Костерост». По крайней мере, для сращивания костей нужно было принять всего пару ложек.

Обезболивающего зелья Гарри не полагалось: оно не сочеталось с «Костеростом». А от сонного он решительно отказался — он не хотел оказаться беспомощным даже ночью. Кое-как мальчику удалось задремать самому.

Его сон и так всегда был очень чутким, сейчас же он, можно сказать, и не спал, и потому сразу почувствовал, когда в палате кто-то появился. Гарри не стал открывать глаза полностью и попробовал посмотреть сквозь ресницы. Рядом с его кроватью обнаружился самый жалкий домовик, которого ему приходилось видеть — худой, с замотанными тряпками ушами, одетый в какую-то грязную и дырявую наволочку. Явно не школьный домовик.

— Что тебе нужно, эльф? — существо подскочило, оно явно не ожидало, что будет так быстро обнаружено.

— Добби должен защитить великого Гарри Поттера, — прекрасно, это был Добби, как и подозревал Гарри. Просто здорово. — Гарри Поттер не должен оставаться в замке, это опасно.

— Это ты закрыл проход на платформу и натравил на меня бладжер?

— Гарри Поттер должен уехать, спастись, — залопотал домовик. — В замке очень опасно, ужасные дела будут твориться. Добби слышал, Добби знает, Тайная Комната снова открыта…

— Что ж, позволь мне заверить тебя, Добби, я не намерен покидать замок. Я дрался с Темным Лордом, и никакое чудовище Слизерина для меня не страшно. К тому же, я буду очень, очень осторожен. Так что ты можешь с чистой совестью прекратить пытаться меня покалечить — из школы я все равно не уйду, это ясно?

— Гарри Поттер сэр — великий волшебник, и он должен себя спасти.

Гарри вздохнул. Маленький эльф был чертовски упрям.

— Добби, я дрался с Темным Лордом. А он куда опаснее и страшнее любого чудовища, поверь мне. Но он не смог причинить мне вреда. Со мной все будет в порядке, ясно?

— Добби должен идти, — эльф испуганно округлил глаза и с треском исчез.

А Гарри расслышал то, что длинные уши эльфа уловили прежде него — к больничному крылу кто-то приближался, несколько человек. И, судя по всему, они несли что-то тяжелое. Гарри вновь прикрыл глаза и сквозь веки наблюдал, как профессора МакГонагалл и Флитвик укладывают на одну из кроватей маленькое оцепеневшее тело Колина Криви. В одной руке он нес горсть винограда, другой прижимал к глазу объектив своей камеры.

— Похоже, он шел навестить Поттера. Быть может, он успел заснять нападавшего? — спросил Флитвик.

МакГонагалл вырвала камеру из окаменевшей руки мальчика и открыла крышку. Из нее повалил удушливый сизый дым.

— Пленка расплавилась, — прошептала она. — Альбус, что это значит?

— Что Тайная Комната действительно открыта.

* * *

Слухи о нападении на Колина всполошили весь замок. Преподаватели отмалчивались, а студенты боялись ходить по коридорам в одиночку. Малфой ходил по школе с таким видом, словно его со дня на день должны были короновать. Особенно тяжело атаку на Колина перенесла Джинни. В конце концов, они сидели за одной партой. Гарри, знавший настоящую причину ее подавленности, старался вообще не замечать девочку.

Многие, друзья Гарри в том числе, гадали, кто же стоит за нападениями. Невилл и Гермиона были уверены, что кто-то из слизеринцев, Рон же настаивал, что не просто кто-то, а Драко Малфой.

— Он ходит всюду, как будто все вокруг принадлежит ему. Кто еще тут так ненавидит грязнокровок? Это точно он! — горячо убеждал друзей Рон.

— Но у нас нет ни одного доказательства, — Невилл пожал плечами.

— Давайте получим их, — Гарри ухмыльнулся. — Оглушим Малфоя в коридоре, затащим его в Выручай-Комнату, и спросим, что он знает про Наследника.

— Так он нам и ответит! — Рон фыркнул.

— Есть немало способов причинить человеку боль, с магией или без, — задумчиво сообщил Гарри. — Конечно, пытки при допросах давно уже устарели, но, поскольку мы не можем сварить Веритасерум…

— А, собственно, почему нет? — спросил Рон.

— Это очень сложное зелье, Рон. Малейшая ошибка — и взорвется так, что наши останки вполне уместятся в спичечный коробок. Или превратиться в настолько мощный яд, что его не нужно будет даже вдыхать, чтобы умереть. «Феликс Фелицис» или оборотное зелье приготовить и то проще, хотя на первый уйдет полгода, а на второе — пару месяцев, — Гарри несколько приукрасил. Он вполне мог сварить Веритасерум, летом он уже сварил целую пинту зелья — этого должно было хватить очень надолго, учитывая, что одна доза равнялась трем каплям. — Так что придется ограничиться пытками.

— Никаких пыток! — твердо заявила Гермиона. — Мы не какие-нибудь монстры. Но вот насчет оборотного зелья…Гарри, как думаешь, мы сумеем сварить его?

— Наверняка, если найдем рецепт. А что?

— Можно сварить немного, превратиться в слизеринцев и вытянуть из Малфоя признание. Крэббу и Гойлу он что хочешь расскажет.

— Рискованно, но попробовать можно, — Гарри ухмыльнулся.

* * *

Он увеличил нагрузки на друзей. Гарри уже преподал им взрывное заклятье «Редукто» и режущее «Секо». Освоили они их быстро, и к концу ноября уже свободно использовали их невербально. Гарри показал им «Конъюнктивитус», заклятье, способное ослепить человека, если вложить в него достаточно сил, и на несколько минут лишить зрения почти любую обладающую глазами тварь. А главное, оно причиняло боль — кому угодно, от мухи до дракона, от человека до василиска. После него пришел черед нового щита, способного выдержать попадание нескольких заклятий.

Затем он научил друзей с помощью заклятья «Агуаменти» выпускать из палочки струю ледяной воды и преподал слегка модифицированный вариант «Инсендио», выпускавший непрерывную струю пламени. Пламя, правда, у них пока получалось достаточно холодным, всего градусов шестьсот, и поддерживать они его могли не больше десятка секунд. В начале декабря он решил перейти к довольно грязным трюкам, которым научился у Другого Гарри.

— Ты говорил, что сегодня мы будем учить что-то новое! — Гермиона едва ли в ладоши не хлопала.

— Верно, — Гарри указал на стоявшую рядом с ним кастрюлю с водой. — Заклинание простое, его знает каждая домохозяйка.

Гарри коснулся кастрюли палочкой, и от воды немедленно повалил пар.

— Что нам проку в хозяйственных чарах? — наморщился Рон.

— Сейчас поймешь, — Гарри взмахом палочки превратил кастрюлю в кошку. — В живых существах очень много жидкости.

Гарри коснулся палочкой головы кошки, и из ее глаз, ушей и носа немедленно хлынула кипящая жидкость — ее собственные мозг и кровь. Она не успела даже закричать.

— Все ясно? — мрачно спросил он. Невилл побледнел, Гермиона успела вовремя отвернуться и не видела этого ужаса, Рона вырвало прямо на пол.

* * *

Оборотное зелье они варили во все той же Выручай-Комнате. Занимались им в основном Гарри и Гермиона. Ингредиенты у Гарри были, и процесс медленно, но уверенно двигался вперед. Зелье должно было быть готово к середине зимних каникул. Варили, по настоянию Гарри, полный котел — на будущее. Мальчик не собирался упускать такой шанс обзавестись запасом оборотного зелья — раз уж сама затея была заведомо бесполезной, это не значило, что он не может извлечь из нее какую-то выгоду.

Начался декабрь. Профессор Локхарт, после укусов ужа некоторое время обходившийся без помощи Гарри в постановке сцен из своей биографии, вновь допустил ошибку. Гарри не хотел рисковать раскрытием или нарываться на отработку, а потому с неохотой сыграл роль какого-то очередного чудовища. Это, разумеется, не помешало ему перед следующим уроком с помощью простых чар подмены подлить профессору ударную дозу слабительного. В тот день Локхарт не явился ни на один урок: Гарри не побрезговал проникнуть в больничное крыло и подменить зелье от поносов рвотным. Теперь у Локхарта хлестало с обоих концов. А профессор Снейп решительно отказался бросить свои дела, чтобы приготовить лекарство для коллеги.

На этом мучения профессора Защиты от Темных Искусств не закончились. Когда он перестал изображать двухсторонний фонтан и вернулся в свои апартаменты, он обнаружил там очень неприятный сюрприз — несколько дюжин здоровенных, с кулак величиной, муравьев. Разумеется, любой хоть сколько-нибудь стоящий волшебник справился бы с ними без труда, но Локхарт с криком выбежал из своих покоев и побежал звать на помощь профессора Кеттлберна, школьного специалиста по Волшебным Существам. Впрочем, специалистом тот был сомнительным — у него не было левой ступни, на ногах и лице были шрамы от когтей и зубов, а на другой руке не хватало двух пальцев.

Локхарт уверенно становился посмешищем для всей школы. Студенты постарше смеялись над ним в открытую, младшие курсы — корчили рожи за спиной. В отчаянии, профессор попытался заработать хоть немного уважения, воспользовавшись все еще царившей в школе тревогой, и попросил у директора разрешения организовать в школе дуэльный клуб.

Объявление об его открытии и впрямь вызвало немало энтузиазма среди студентов. Вечером второй в декабре пятницы, в день открытия клуба, едва ли не все ученики Хогвартса собрались в Большом Зале. Никому, кроме Гарри, разумеется, не было известно, кто будет вести занятия. Многие ставили на профессора Флитвика, который, по слухам, в молодости был дуэльным чемпионом, остальные были уверены, что вести занятия будет Снейп или даже сам Дамблдор. Когда же на помост, сияя улыбкой, взлетел профессор Защиты от Темных Искусств, по Залу прокатился общий вздох разочарования.

Локхарт, очевидно, принял этот вздох за восхищение и благодарность. Во всяком случае, его улыбка стала еще шире, если только это было возможно, и он раскланялся во все стороны.

— Внимание, внимание! В свете недавних атак, я подумал, что вам стоит научиться защищать себя, и директор одобрил мое предложение организовать в школе дуэльный клуб.

Гарри буквально чувствовал, как меняется настроение в зале. При виде Локхарта многие захотели было уйти, чтобы не тратить время попусту. Но потом во все головы пришла одна и та же идея, и студенты остались, чтобы посмотреть, как Локхарт выставит себя дураком на этот раз. Профессор тем временем продолжал:

— Я думаю, небольшая демонстрация не повредит. Профессор Снейп немного разбирается в дуэлях и любезно согласился ассистировать мне, и сейчас мы с ним покажем вам, как нужно сражаться на дуэли. Не бойтесь, я верну вам вашего профессора зельеварения в целости и сохранности.

— Как будто кто-то сомневается, что со Снейпом все будет в порядке, — пробормотал Гарри. — Локхарт даже с первокурсником не справится.

— Может, он его ухлопает? — с надеждой спросил Рон.

— Не думаю, — Невилл покачал головой. — Дамблдору это не понравится.

— Ну не ухлопает, так покалечит.

— Рон! — шикнула Гермиона.

— Сикль на то, что дуэль закончиться после первого же заклятья Снейпа, — предложил Гарри.

— Дураков нет. Дуэль закончиться после первого же заклятья, неважно, чьего, — отказался Невилл. — Либо Снейп вырубит идиота, либо Локхарт сам себя подорвет.

Профессора тем временем встали в позиции. Локхарт, к удивлению многих, встал в неплохую имитацию классической аристократической стойки. Снейп встал в классическую атакующую позицию: ноги напружинены, основной вес в правой ноге, в то время как левая выставлена чуть вперед, левая же рука ладонью вверх вытянута в сторону противника, правая держит палочку над головой, острием на противника. Такая поза позволяла выпустить первое заклинание, двигая корпус и руку с палочкой вперед, таким образом, придавая лучу заклятья достаточно высокую начальную скорость.

— Дуэль начинается на счет три, — тем временем объяснял Локхарт. Его глаза смотрели куда угодно, но не на противника. — Раз, два, три!

— Экспеллиармус! — гаркнул Снейп, делая шаг вперед и выпад правой рукой.

Красный луч заклятья стремительно пронесся над помостом и ударил Локхарта точно в грудь. Тот даже и не подумал уклониться, и уж тем более не успел выставить щит. Его вышвырнуло с помоста, а его палочка, вырвавшись из руки, полетела в другую сторону, угодив точно к ногам Снейпа. Кто-то из сердобольных хафлпаффцев помог Локхарту подняться на ноги.

— Великолепное разоружающее заклятье, профессор Снейп! — воскликнул он, вновь поднимаясь на помост. — Конечно, мне ничего не стоило отбить его, но я подумал, что студентам будет полезно увидеть…

— Разумеется, — с желчной усмешкой отозвался Мастер Зелий.

— Ну что же, перейдем к практике! — Локхарт, нервно поглядывая на Снейпа, подошел к нему и поднял свою палочку. — Сейчас вы попробуете разоружить своего противника. Только разоружающее заклятье, ничего больше! Профессор Снейп, вы не поможете разбить студентов на пары.

Рон немедленно встал напротив Гермионы, Гарри — против Невилла. Однако Снейп был тут как тут:

— Я так не думаю. Грейнджер, против мисс Булстроуд, мистер Забини, вы против Уизли, Лонгботтом против Финнигана. Драко! Ты против Поттера.

— Хорошо, профессор Снейп, — Малфой улыбнулся. Гарри про себя удивился его уверенности — или слизеринец забыл, что Гарри отнюдь не был слабаком, то ли летом получил от папочки пару уроков.

— На счет три! — скомандовал Локхарт. — Раз…два…

— Фурункулюс! — Малфой не стал дожидаться счета «три» и атаковал. Гарри безмолвно выставил легкий щит, поглотивший заклятье.

— Три!

— Риктус…

Малфой не успел закончить заклятья. Безмолвное разоружающее заклятье Гарри ударило его точно в грудь. Гриффиндорец постарался и вложил в простенькое заклинание уйму силы. Такого же количества магии ему бы вполне хватило, чтобы разнести в щепки небольшой домик. Малфоя с огромной силой отбросило назад, по пути он врезался в Гойла, и оба покатились по полу. Его палочка взлетела едва ли не потолку Зала и упала точно в подставленную руку Гарри.

— Пять баллов с Гриффиндора, Поттер, — процедил Снейп. За что снимались баллы, он не пояснил — наверное, и сам не мог придумать. — Палочку мистера Малфоя.

Гарри молча бросил ему палочку и принялся оглядываться. Невилл помогал Симусу подняться с пола, в его руке были зажаты обе палочки — своя и Финнегана. Рон и Блейз Забини молча обменялись палочками — их заклятья ударили одновременно, разоружив обоих. Милисента Булстроуд, лишившись палочки, не растерялась и ринулась в рукопашную, Гермиона уложила ее оглушающим заклятьем в голову.

Студенты постарше, знавшие побольше, чем простой «Экспеллиармус», после представления Локхарта поспешили покинуть Зал, так что, не считая преподавателей, самыми старшими были несколько четверокурсников из Хафлпаффа. Поэтому в основном вокруг Гарри и его друзей царил хаос. Мелькали лучи неточно выпущенных заклятий, многие и не подумали выполнять требование Локхарта ограничиться разоружающим заклятьем.

— Скучаешь, Поттер? — голос был холодным и лишенным всяких эмоций, но, несомненно, женским.

Гарри повернулся к обладательнице. Ее лицо было столь же эмоциональным, как и забрала стоявших в коридоре рыцарских доспехов. Нет, пожалуй, доспехи были все же более эмоциональны. Даже в глазах стоял лед. Гарри видел, что она красива, даже это пустое выражение и остатки детской пухлости не могли испортить ее красоту. Мальчик задумался, какое впечатление она сможет произвести, если улыбнется.

— Практиковаться со стеной интереснее, чем на Малфое. Возможно, вы будете более интересным соперником, мисс Гринграсс? — Гарри слегка поклонился.

— Что ж, ты не можешь быть безнадежнее, чем Браун, — слизеринка слегка кивнула и встала в позицию.

Гарри оценил высокомерие и так же встал в стойку. Он сделал приглашающий жест. К его удивлению, Гринграсс не стала выкрикивать заклятье, легкое движение палочкой — и в него летит красный луч. Он выставил щит и шагнул в сторону, потому что в него уже летело очередное заклятье. Гарри ответил обезоруживающим и вновь шагнул влево, легкий взмах — и с кончика его палочки сорвалось оглушающее, а за ним — заклятье щекотки.

Слизеринка отбила его первое заклятье, уклонилась от второго, запустив в него оглушающим. Гарри вложил в щит больше силы, отбив заклятье обратно, и выпустил обезоруживающее, замедляющее и еще одно обезоруживающее. Последнее зацепило его противницу, угодив в плечо. Она пошатнулась, и палочка вылетела из ее руки. Гарри призвал ее манящими чарам

— Что ж, по крайней мере, хоть кто-то из гриффиндорцев кое-что смыслит в дуэлях, — Грингасс кивнула.

Гарри подошел к ней поближе и протянул палочку. Когда она протянула руку, чтобы взять ее, Гарри осторожно ухватил ее ладонь и согнулся, поднося ее к губам. Дафна Гринграсс была красива, умна и опасна — пусть Гарри еще не вошел в тот возраст, когда начинают интересоваться девочками, галантность еще никого не губила. При условии, что ты в любой момент ожидаешь нападения и готов разорвать атакующего голыми руками.

— Дуэль с вами скрасила этот в остальном скучнейший вечер, мисс Гринграсс, — видимых результатов его усилия не принесли. Выражение лица девочки не изменилось, даже в глазах ничего не промелькнуло.

* * *

Ночью Гарри довольно долго не мог заснуть. Он только сейчас понял, что позабыл следовать сценарию сегодняшнего вечера. Сегодня он должен был на глазах у всего зала заговорить со змеей. Это должно было породить слухи о том, что Гарри Поттер — наследник Слизерина, а главное — о его способности говорить со змеями должна была узнать Джинни Уизли, а через нее и осколок души Волдеморта. Из-за его небрежности теперь все должно было пойти по-другому. Том Риддл из дневника не узнает, что Гарри может попасть в Тайную Комнату и будет придумывать другой способ пообщаться с Гарри. Гермиона, не зная, что Гарри — змееуст, не сможет догадаться, что Чудовище — василиск.

Конечно, Гарри еще мог все исправить. Он мог продемонстрировать свое знание парселтанга по-другому, мог как-то показать Риддлу, что владеет заклятьем «Империус» и сможет с его помощью управлять змеей, заставив ее произнести пароль. В его голове начал формироваться план. К трем часам ночи Гарри был уверен, что сумеет вновь пустить события в нужное русло. Он лишь надеялся, что за его ошибку кому-то не придется заплатить жизнью.

* * *

Через неделю он дождался нужной возможности: несколько первокурсников, включая Джинни, засиделось в гостиной над домашним заданием по зельям. Кроме них, друзей Гарри да близнецов Уизли, в гостиной никого больше не было. Гермиона тихо читала очередную книгу у камина, Гарри и Рон играли в шахматы, Невилл наблюдал за ними.

Гарри раздумывал над очередным ходом, когда из-под столика с доской выполз крупный уж и, приподнявшись на хвосте и повернув голову к Гарри, принялся что-то громко шипеть.

— Что за, — Рон потянулся за палочкой, но его рука замерла в воздухе, когда Гарри с раздраженной физиономией тоже что-то зашипел в ответ ужу. Тот покивал и под общими взглядами уполз куда-то в угол. Все внимание сосредоточилось на Гарри.

— Черт, — Гарри поморщился. — Да, я змееуст. Нет, я не Наследник Слизерина и я не открывал Тайную Комнату. Да, именно я натравливал на Локхарта ужей, да, именно я ответственен за все, что с ним в этом году случилось.

— Ха, мы так и знали! — воскликнул Фред.

— Кто еще, кроме нас и наследника Мародеров, способен на такое? — поддержал его Джордж.

— Ребята, — Гарри заставил себя улыбнуться. — Я буду очень признателен, если никто не узнает об этой моей способности, хорошо?

— Не вопрос, коллега, — хором согласились близнецы. Первокурсники, для которых Гарри был легендарной фигурой, просто покивали.

Гарри не сомневался, что его секрет останется секретом. Во Фреде и Джордже он не сомневался, те умели держать язык за зубами. Его друзья — тоже. А легкие чары побуждения, которые он наложил на первокурсников, обеспечат полную безопасность его тайны.

Через два дня произошло новое нападение. Окоченевшие Джастин Финч-Флетчи и Почти Безголовый Ник заняли места в Больничном Крыле. В Хогвартсе началась подпольная торговля амулетами. Особо всех напугало состояния призрака — что за ужас мог навредить мертвому?

* * *

С наступлением каникул замок практически опустел — страх гнал школьников прочь. Никому не хотелось стать следующей жертвой монстра Тайной Комнаты. К радости друзей, Малфой, а значит — и Крэбб с Гойлом, решили остаться в замке. Это позволяло им воспользоваться оборотным зельем как только оно будет готово.

Утром рождества Гарри искренне обрадовался подаркам, хотя его энтузиазм и близко не мог соперничать с восторгом Рона. Среди груды коробок мальчик с удивлением нашел подарок от Люпина: пузырек, наполненный не то жидким серебром, не то очень густым туманом. К нему прилагалась записка:

Дорогой Гарри!

Я был очень удивлен, узнав, что ты знаешь о моем существовании, и о моей, по выражению твоего отца, «маленькой меховой проблеме». Я долго ломал голову, чем я мог бы отплатить тебе за твой щедрый подарок, и наконец понял. Во флаконе, что я послал тебе, содержатся лучшие мои воспоминания о твоих родителях. Чтобы просмотреть их, тебе понадобится думосбор. Я уверен, Дамблдор с удовольствием одолжит тебе свой, если ты объяснишь ему причину.

Лунатик.

Гарри осторожно спрятал пузырек с бесценными воспоминаниями во внутренний карман мантии, и принялся разбирать остальные подарки. Он увидит Дамблдора за завтраком…

* * *

Сириус Блек с облегчением почувствовал, как пронзительный холод и ощущение отчаяния уходят. Шоколад, присланный его крестником в прошлое рождество, сделал свое дело. Узник все еще был истощен и слаб физически, но в глаза, прежде почти пустые, потухшие, вновь вернулась жизнь. Шоколад помогал справляться, а главное — он служил напоминанием о Гарри, о том, что жизнь не закончена. Увидеть крестника, поблагодарить его и оправдаться — это не было счастливой мыслью, скорее, навязчивой идеей. Она не могла вызволить его из Азкабана, но она помогала сохранять разум. Когда дементоров не было поблизости, он старательно укреплял ментальные барьеры — искусству Окклюменции Блеков учили с детства, но Сириус забросил занятия почти сразу после поступления в Хогвартс. Теперь он был благодарен матери, которая вбила в него начатки навыков — Окклюменция помогала противостоять дементорам. Теперь даже в худшие моменты Сириус помнил, что смерть Поттеров не была его виной…

Заслышав шаги охранников, узник поспешил принять человеческое обличье и забиться в угол, приняв максимально жалкий вид. Он не хотел, чтобы кто-то заметил произошедшие в нем перемены, не хотел, чтобы стражники узнали, что он набирает силы.

— Блетч, почему ты остался? Твои детишки не будут расстроены, что ты сам вызвался подменить Гордона на Рождество?

— Мои детишки будут счастливы, ты и сам это знаешь, Джейк. Я остался по той же причине, что и ты. Не хочешь же ты сказать, что мы прогадали?

— Определенно, нет! — хохотнул Джейк. — Теперь у меня наконец хватит, чтобы переехать в приличное место.

— Вот именно.

Замок щелкнул, и один из стражников, наставив на Сириуса палочку, шагнул внутрь. Другой, стоя у дверей, держал за шиворот что-то бормочущего заключенного, явно спятившего от присутствия дементоров.

— Поднимайся, — Сириус не отреагировал. Он продолжал сидеть в углу, уткнув лицо в колени, и слегка покачиваясь из стороны в сторону. — Поднимайся, Моргана тебя задери, Блек!

Стражник схватил Сириуса за шиворот и грубо поставил на ноги.

— За мной. Вы с этим счастливчиком меняетесь местами.

Сириус покорно пошел следом за стражем. Другой тем временем швырнул в камеру Сириуса бормочущего беднягу и захлопнул за ним дверь.

Стражники привели Блека к камере на два этажа ниже и запихнули внутрь.

— Это обычный сектор. Дементоры здесь почти не бывают, по сравнению с твоей старой камерой, впрочем, сомневаюсь, что ты способен это оценить. С Рождеством, убийца.

* * *

Поскольку в замке оставалось едва ли три дюжины человек, считая полтора десятка преподавателей, Дамблдор решил, что будет глупо всем сидеть за отдельными столами. Гарри воспользовался возможностью и сел поближе к директору. Старик, несмотря ни на что, излучал жизнерадостность и старался ввязать студентов в разговор. Не обошел он своим вниманием и Гарри:

— Вы слишком меланхоличны для рождественского утра, мистер Поттер. Что-то случилось?

— Вы знаете Ремуса Люпина, сэр?

Дамблдор бросил на Гарри внимательный взгляд поверх своих очков-половинок.

— Я удивлен, что ты его знаешь, Гарри, — заметил он.

— Только имя и то, что он был близко знаком с моими родителями, если верить ему самому, — Гарри пожал плечами. — Я хотел попросить вас об одолжении.

— Я внимательно слушаю, мальчик мой.

— Мистер Люпин прислал мне копии некоторых своих воспоминаний о моих родителях. Я хотел бы одолжить у вас думосбор, профессор.

— Приходите в мой кабинет после обеда, мистер Поттер. Пароль — «Сахарное Перо».

* * *

На следующий день после рождества Гермиона заключила, что оборотное зелье наконец-то готово.

— Теперь нам только нужны части тех, в кого мы хотим превратиться, — сказала она, закончив переливать зелье в предоставленную Гарри большую небьющуюся склянку. — Думаю, Крэбб и Гойл подойдут лучше всего.

— И как мы получим их части? — поинтересовался Рон. — Просто оглушим и сорвем по волоску?

— Именно, — согласилась Гермиона. — Все равно придется избавиться от них на время.

— Кто пойдет? — спросил Невилл.

— Мне все еще кажется, что это — дурацкая затея, — проворчал Гарри. — Но я пойду. Если нас раскроют, из гостиной придется прорываться с боем. Слизеринцы не упустят такого шанса.

— Я тоже пойду!

— Нет, Рон, — Гермиона покачала головой. — Ты слишком вспыльчив и несдержан.

— Что?!

— Вот именно об этом я и говорю, — сухо заметила девочка. — Пойдет Невилл.

— Осталось придумать, как нам обезвредить этих горилл и не попасться. И желательно так, чтобы никто не узнал, где они были, пока мы разговаривали с Малфоем. заклятье Конфундус в сочетании с мороком злобы должно сработать.

— Они примутся драться, но не смогут вспомнить деталей драки, в том числе — почему и когда они начали драться! Гарри, ты гений.

Гарри улыбнулся.

— Спасибо, Гермиона.

* * *

— Крэбб, Гойл, пошли в гостиную.

— Но мы еще не доели!

— Вы когда-нибудь думаете о чем-нибудь, кроме своего желудка? За мной, живо! — прошипел Малфой.

Крэбб и Гойл начали было подниматься.

— Слишком испуган, чтобы дойти до гостиной без охраны, Малфой? — насмешливо спросила Гермиона со своего места.

— Конечно, — подражая интонациям блондина, протянул Гарри. — Наследник Слизерина не применет избавить чистокровных от позорного пятна выродков-геев.

— Заткнись, Поттер, или пожалеешь.

— Сильные слова для кого-то, кто и шагу боится ступить без охраны, — Гарри оскалился. — Вали, пожалуйся папеньке. Не могу понять, почему он не утопил тебя в пруду, как больного щенка.

Малфой вылетел из Большого Зала без единого слова. Его гориллы переглянулись, пожали плечами и принялись доедать. Первая часть плана прошла как по маслу.

* * *

— Значит, Малфой ничего не знает? — разочарованно спросил Рон, когда Гарри и Невилл закончили свой рассказ.

— Как я и говорил. По крайней мере, у нас теперь есть запас оборотного зелья, и мы уложили Крэбба и Гойла в больничное крыло.

* * *

Большой Зал понемногу заполнялся. Вернувшиеся с каникул студенты оживленно рассказывали друг другу о том, как они провели праздники и какие подарки получили, все они, казалось, и думать забыли про нападения. Пока еще пустые золотые блюда блестели в свете свечей в ожидании пира. Дамблдор поприветствовал всех, и пир наконец-то начался. Студенты дружно накинулись на еду.

— Советую вам обратить внимание на «мистера тщеславие», — прошептал друзьям Гарри.

— Зачем?

— Сейчас увидишь.

В это время за столом преподавателей Локхарт потянулся к стоявшему перед ним кубку. Вместо того, чтобы, как обычно, изящно отпить пару глотков, он опрокинул его содержимое в себя и могучим движением глотки проглотил. Тут же его лицо исказилось, потом тело и руки стали выгибаться в конвульсиях. Локхарт закричал, чем привлек внимание всех собравшихся в зале. Под общими взглядами его очертания стали меняться — рот передвинулся наверх и слился с носом, подбородок исчез совсем, руки поползли на спину и странно, неестественно выгнулись, тело стало коротким и толстым. Последними появились перья по всему телу....через минуту превращение завершилось, и вместо Локхарта на стуле оказался огромный павлин, сохранивший, однако, некоторые человеческие очертания. Некоторое время все просто пребывали в шоке, потом где-то раздался смех, и еще через минуту весь Зал, включая преподавателей, держался за животы от хохота.

— Как ты это сделал? — тихо поинтересовалась Гермиона.

— Павлинье перо в оборотном зелье и побуждающие чары на кубке, — так же тихо ответил Гарри. — Самое главное — Локхарт застрял в этом облике надолго.

— Знаешь, Гарри, иногда ты бываешь пугающе жестоким, — серьезно заметил Невилл.

— Локхарт этого заслуживает, — фыркнул Рон.

* * *

В конце января Миртл, привидение из женского туалета, принялась чудить. Она и раньше регулярно затапливала туалет, но никогда — четырежды за одну неделю. Филч, понятное дело, был в ярости, но ничего поделать не мог. Друзья, так ни на йоту и не приблизившиеся к разгадке личности Наследника, решили навестить привидение и выяснить, что именно ее так расстроило.

Ответы привидения оказались исчерпывающими — дважды ее расстроил Пивз, один раз — сам Филч, а один раз — кто-то бросил в нее маленькой черной книжечкой. Книжка так и валялась там, застряв в сточном отверстии в углу туалета, и при ближайшем рассмотрении оказалась пустым дневником, принадлежащим кому-то по имени Т. М. Риддл. Судя по оттиску на задней обложке, дневник был куплен за пятнадцать пенсов, приблизительно полвека назад.

— Смотрите, все страницы на месте, — заметил Невилл. — Я думал, магловская бумага размокает и рвется от воды?

— Да. Наверное, этот Т. М. Риддл защитил дневник чарами.

— Может, именно поэтому дневник пуст? — ухмыльнулся Рон. — Если дневник непромокаем, чернила тоже не будут впитываться, верно?

— Наверняка, — со смешком согласилась Гермиона.

— Но почему кто-то выкинул пустой дневник пятидесятилетней давности в туалете Миртл? Если в нем нельзя писать, то почему эта вещь вообще существует до сих пор, и что делает в Хогвартсе? — пробормотал Невилл, задумчиво вертя книжицу в руках.

Гарри забрал у него дневник и направил на него палочку:

— Инсендио.

Струя белого пламени ни в малой степени не повредила дневнику. Гарри попробовал взрывное и режущее заклятье, наконец, попробовал разорвать дневник руками. Безуспешно, разумеется.

— Его нельзя уничтожить. Я думаю, этот дневник — просто розыгрыш. А может, этот Риддл просто тренировался на нем в защитных чарах, — заключил он. — Пожалуй, я его оставлю.

— Зачем?

— Попробую его уничтожить.

* * *

Пролетел февраль, но наступление марта еще не означало окончание зимы. Тем не менее, такие пустяки, как снег и морозы, не могли остановить Вуда от возобновления тренировок — ведь в конце апреля Гриффиндор должен был играть с Рейвенкло! Поэтому Гарри и остальные игроки трижды в неделю возносили хвалу неизвестному изобретателю согревающих чар — без них тренироваться было совершенно невозможно.

Мадам Помфри, к сожалению, все-таки сумела вернуть Локхарту человеческий вид, а потому уроки Защиты от Темных Искусств возобновились. Златокудрый семикратный обладатель ежемесячного приза за самую очаровательную улыбку, однако, выучил урок, и отныне не порывался использовать на уроках свои актерские и режиссерские таланты — он просто декламировал отрывки из собственных произведений. Это, разумеется, было невероятно скучно, но Гарри решил, что сможет вытерпеть его уроки. К тому же, профессор МакГонагалл запретила ему убивать Локхарта.

В начале апреля второкурсники-гриффиндорцы, войдя в спальню, обнаружили в ней форменный разгром — кто-то перевернул вверх дном все вещи Гарри. Только собрав все в чемодан, мальчик обнаружил пропажу — кто-то украл у него дневник Риддла.

— Но ведь…это должен был сделать кто-то из гриффиндорцев, больше никто не знает пароля, — прошептала бледная Гермиона.

— Не обязательно, — возразил Гарри. — Думаешь, у меня одного есть мантия-невидимка, или мы одни умеем варить оборотное зелье?

— Но зачем красть бесполезный дневник?

— Очевидно, в этом дневнике была скрыта какая-то тайна, Рон, — раздраженно ответила Гермиона. — Возможно, даже знание о Тайной Комнате. Мы теперь не узнаем.

— Но тогда почему кто-то выкинул его? Гарри, как ты думаешь?

— Не знаю, Невилл, не знаю. А хотел бы.

* * *

— Что ж, погода сегодня отличная для квиддича, — заметил Рон, разглядывая волшебный потолок Большого Зала. — При таком солнце тебе будет легко заметить снитч, верно, дружище?

— Как и моему сопернику, — буркнул Поттер, ковыряясь в тарелке с омлетом. Вдруг он вскинул голову: — Опять этот голос.

— Какой голос?

— Который я слышал в Хэллоуин.

— Хочешь сказать, монстр опять вышел на охоту? — содрогнулся Невилл.

— Монстр…ну конечно! Все сходится! — Гермиона хлопнула себя по лбу. — Мне нужно кое-что проверить в библиотеке. Займите мне место!

Гермиона убежала прежде, чем Гарри успел ее остановить. Судьба вновь вступила на предназначенный путь. С тяжелым сердцем Гарри отправился вслед за Вудом в раздевалку. Матч так и не успел начаться — МакГонагалл объявила об очередном нападении. В этот раз жертвой Наследника Слизерина пали Гермиона Грейнджер и Пенелопа Кристалл, шестикурсница-рейвенкловка. Их нашли у библиотеки.

* * *

После этого события приняли совсем дурной оборот. Пятого мая Министр Фадж забрал в Азкабан Хагрида — оказывается, полсотни лет назад его исключили как раз по подозрению в открытии Тайной Комнаты. На следующий день стало известно, что Совет Попечителей, во главе с Люциусом Малфоем, отстранил Дамблдора от должности директора. Школа превратилась в колонию строгого режима: преподаватели всюду сопровождали студентов, даже в туалет нужно было ходить под присмотром. Самым же ужасным, пожалуй, было то, что студенты не выказывали ни малейшего протеста. В Хогвартсе воцарился страх. Многие теперь даже ночевали прямо в гостиной факультета — они просто не могли заснуть в спальнях, отгороженные друг от друга пологами и темнотой.

* * *

— Что мы знаем?

— Мы это уже проходили, Рон, — угрюмо заметил Невилл. Они сидели на уроке Защиты.

— Все равно. Вдруг нас озарит? Гермиона же до чего-то додумалась.

— Она сказала «все сходится», — печально кивнул Гарри. — Монстр разговаривает, но слышу его почему-то только я.

— Еще в начале года кто-то передушил всех петухов Хагрида.

— Лиса, например.

— Рон! Ты хотел, чтобы мы еще раз попробовали.

— Извини, Гарри. Пауки бегут из замка в Запретный Лес.

— Последний раз Комнату открывали пятьдесят лет назад. Исключили Хагрида, — монотонно напомнил Невилл.

— Риддл, — кисло заметил Рон.

— Туалет Плаксы Миртл…Миртл…Миртл! — шепотом воскликнул Гарри. — В прошлый раз кто-то умер, верно? И надпись — рядом с туалетом Миртл. И все нападения — в двух минутах ходьбы оттуда! Что, если Миртл тогда умерла? Что, если вход — где-то рядом с ее туалетом?

— Идем к ней.

Троим друзьям удалось ускользнуть из-под не слишком-то бдительного ока Локхарта, и они бегом ринулись к туалету Миртл. Однако убежали они недалеко — за первым же поворотом они наткнулись на МакГонагалл.

— И почему вы в коридоре без преподавателя? И куда вы собрались?

— Мы шли…повидать Гермиону, — выпалил Рон. И по тут же смягчившемуся лицу декана понял, что случайно выбрал единственно верный ответ. — Мы так давно ее не видели…и теперь, когда стало спокойнее, и мандрагоры почти созрели…мы подумали…

— Можете не продолжать, мистер Уизли, — тихо сказала МакГонагалл. — Я понимаю, друзьям особенно тяжело…идите, скажите мадам Помфри, что я разрешила…

* * *

В чем-то мадам Помфри была права — навещать оцепеневших было даже менее осмысленным занятием, чем визит к коматознику. Вид Гермионы, застывшей в неестественной позе, разрывал сердца друзей. Однако недостаточно, чтобы Гарри забыл о том, что он должен был заметить. В левой руке девочка сжимала кусок пергамента, судя по всему, вырванный из книги. Гарри молча указал на него друзьям.

— Попробуй достать, — прошептал Рон, и они с Невиллом подвинулись, чтобы прикрыть его спинами.

Пергамент не желал вылезать из оцепеневшей руки, но Гарри, понемногу, все же сумел освободить его из каменной хватки подруги.

— Василиск, — шепотом прочитал он. — Все сходится. Огромная змея, чей взгляд убивает. Управлять которой может только Наследник, кто-то, владеющий языком змей. Никто не умер, потому что никто не смотрел ему прямо в глаза: миссис Норрис видела отражение в воде, Колин смотрел через объектив, Джастин — через Ника, а в руке Кристалл нашли зеркальце.

— Но как он передвигается по замку.

— Трубы, — Гарри указал на второпях нацарапанное поверх рисунка слово. — Голос, который я слышал, он шел из стен. А вход в Тайную Комнату не рядом с туалетом Миртл, а прямо в туалете, я в этом уверен.

— Мы должны показать это преподавателям, — твердо сказал Невилл.

* * *

В учительской было пусто. Но друзья не успели даже подумать, что лучше — подождать здесь или попробовать найти кого-нибудь, когда по замку пронесся усиленные заклинанием голос МакГонагалл.

— Всем студентам немедленно вернуться в гостиные факультетов. Всем преподавателям собраться в учительской.

— Еще одно нападение, — вздохнул Рон.

— Что будем делать?

— Спрячемся. Послушаем, а потом скажем, что мы узнали, — Гарри достал из-за пазухи мантию-невидимку, и они укрылись в одном из углов. Через пару минут комнату заполнили встревоженные взрослые. Не хватало только Локхарта.

— Опять, да? — мрачно спросил Снейп. МакГонагалл только кивнула.

В этот момент в комнату вошел Локхарт.

— Простите, я немного задержался. В чем дело, Минерва?

— Еще одно нападение, Гилдерой. В этот раз Монстр забрал девочку в Тайную Комнату.

— Вот шанс, о котором вы мечтали, коллега, — подхватил Флитвик. — Не вы ли жаловались вчера, что из-за ареста Хагрида не смогли сразиться с Монстром?

— Я..но…

— И не вы ли уверяли меня, что вам доподлинно известно, где находится вход в Тайную Комнату? — всхлипнула профессор Спраут.

— Мы полностью развязываем вам руки, коллега, — Снейп улыбнулся. — Вы должны спасти бедняжку.

— К..конечно…пойду, подготовлюсь…

— Отлично, идиот не будет крутиться под ногами, — МакГонагалл хлопнула в ладоши. — Что будем делать?

— Школу придется закрывать, — Флитвик пожал плечами. — Кстати, откуда стало известно о нападении?

— Наследник оставил еще одну надпись, прямо под первой. «Ее скелет пребудет в Комнате вечно».

— Кто? — тихо поинтересовался Снейп.

— Джинни Уизли.

* * *

— Сейчас нас никто не послушает. Что будем делать?

— Найдем Локхарта. В качестве пушечного мяса он подойдет. А потом…проведаем Миртл.

Локхарт собирался. Вернее, судорожно сбрасывал в чемодан свои вещи — вперемешку, как попало.

— Куда-то собрались, профессор? — невербальным «Экспеллиармусом» Гарри выбил из руки Локхарта палочку. — Трусливый лжец.

— Мальчики, я не могу драться с Монстром! Я даже не знаю, где находится эта чертова Комната!

— Мы знаем, — Гарри ухмыльнулся. — Вперед.

* * *

— По-моему, мы под озером.

— Осматривать достопримечательности будем, если останемся в живых. Идем. И помните, при малейшем шорохе — заклятье Конъюнктивитус.

— Мы помним.

Вскоре они наткнулись на перегораживающую проход шкуру огромной змеи.

— Метров двадцать будет, — заметил Невилл.

— Ну, это василиск, а не ужик.

При слове «василиск» Локхарт грохнулся в обморок. Рон подошел к нему и пнул в бок. Мужчина на удивление проворно схватил его за ногу, повалил на пол и отобрал палочку.

— Все, мальчики, приключение окончено! Я вернусь наверх, прихватив с собой кусок этой замечательной шкуры…

— Секо, — «профессор» дернулся в сторону, и заклятье, предназначавшееся для его шеи, только распороло ему щеку. Локхарт понял, что шутки кончились.

— Обливиэйт!

Палочка в его руке со страшным грохотом взорвалась. Потолок туннеля задрожал и стал рушиться. Гарри побежал, прикрывая голову руками. Когда пыль улеглась, он обнаружил, что завал полностью перекрыл туннель.

— Рон! Невилл!

— Гарри!

— Вы в порядке?

— Да, а вот Локхарта здорово шибануло.

— Почему его заклятье не сработало?

— Я неудачно приземлился. Палочка надломилась…

Гарри недоверчиво покачал головой. Судьба вновь ложилась в известное ему русло. Оставалось надеяться, что у него хватит сил, чтобы в определенный момент изменить это русло.

— Попробуйте открыть проход, вручную. Я иду за Джинни.

— Удачи.

* * *

— Она не очнется.

— Кто ты? — Гарри, разумеется, знал ответ…но не мог показать этого. На случай, если Джинни как-то осознавала происходящее.

— Воспоминание, полвека был заключен в дневнике. Том Марволо Риддл, к вашим услугам.

— Ты открыл Комнату.

— Ты догадлив, Гарри Поттер. О, не удивляйся, малышка Джинни все мне о тебе рассказала. Главное — о том, как ты, будучи младенцем, победил величайшего мага всех времен. Мне захотелось встретиться с тобой, и вот ты здесь.

— Очень умно. Вот только, должен тебя разочаровать, Волдеморт…ты не был величайшим, даже в своем времени. Дамблдор всегда был сильнее тебя.

— Одно мое воспоминание изгнало старого дурака из школы!

— Пока кто-то в Хогвартсе верит в него, он всегда будет здесь.

Под потолком комнаты разлилось сияние, и из ниоткуда вынырнул Фоукс, феникс Дамблдора. В когтях у него была зажата Распределяющая Шляпа.

— Певчая птичка и старая Шляпа…это все, что Дамблдор может прислать тебе на подмогу? Что ж, устроим битву. Гарри Поттер и помощь Дамблдора против лорда Волдеморта и наследия Салазара! — он перешел на парселтанг: — Говори со мной, великий Слизерин!

Рот статуи начал открываться.

— Убей мальчишку!

— Глаза, Фоукс, — шепнул Гарри, срываясь с места.

Он убежал в дальний конец зала и спрятался за колонной. Выхватил палочку и принялся лихорадочно накладывать на себя маскирующие запах и звук чары. Василиск тем временем ревел, Фоукс триумфально клекотал, Риддл ругался и палил в птицу заклятьями из палочки Джинни. Гарри надел на голову Шляпу:

— Помоги.

Что-то немедленно стукнуло его по затылку. Не дожидаясь, пока взгляд снова сфокусируется, мальчик сунул руку внутрь и извлек инкрустированный рубинами великолепный меч — меч Гриффиндора. Он прислушался — очередное заклятье Риддла, похоже, попало в Фоукса. Во всяком случае, феникса больше было не слышно.

— Шляпа, ты можешь видеть?

— Определенно.

— Скажи мне, у змеи еще есть глаза? — Гарри выбросил ее из-за колонны.

— Глаз нет, но птичке плохо!

— Спасибо, — Гарри перехватил меч и палочку поудобнее и вышел из-за колонны. — Эй, змейка!

Наложенные им на себя чары скрывали звук его движения, но никак не голос. Ослепленный василиск метнулся на голос, только рефлексы и сила оборотня спасли Гарри от печальной участи перекушенного пополам героя.

— Мимо!

Еще бросок — Гарри отпрыгнул в сторону и махнул палочкой. Красный луч врезался в одну из колонн и выбил из нее приличный кусок.

— Авада Кедавра! — Риддл решил вступить в игру.

Гарри пригнулся, пропустив заклятье над собой, и выпалил в ответ. Воспоминание, пока имевшее в запасе только детские силы Джинни, и изрядно истощенное предыдущими заклятьями, сумело отбить только пару первых заклятий. «Экспеллиармус» лишил Риддла палочки, а «Силенцио» заставило замолчать. Гарри призвал палочку манящими чарами прежде, чем Риддл успел до нее добраться. Василиск в это время бил вслепую — даже близко не попадая по Гарри. Мальчик бесшумно забрался на созданную им выбоину в колонне и перехватил меч обратным захватом.

— Змейка!

Гарри подпрыгнул еще раньше, чем первый звук сорвался с его губ. И приземлился ровно на голову молниеносно атаковавшей змеи. Гоблинская сталь, укрепленная заклинаниями Основателя, направленная рукой оборотня, легко пробила шкуру и череп. Клинок глубоко вошел в мозг василиска. Змея умерла мгновенно; ее тело пронзила последняя судорога, чуть не сбросившая Гарри, а потом чудовище с грохотом рухнуло на гладкие плиты пола.

Гарри выдернул меч и спрыгнул с поверженного гиганта. Рядом, бессильное и беззвучное, стояло воспоминание Тома Марволо Реддла, его красивое лицо было теперь перекошено от ярости, и он куда больше напоминал Волдеморта, каким его видел Гарри.

— Хочешь что-то сказать? — спросил Гарри, еще раз втыкая меч в василиска — туда, где, как он знал, располагались ядовитые железы. — Фините Инкантатем.

— Присоединяйся ко мне, Поттер. Вместе нас ничто не остановит.

— Даже если бы я хотел власти…зачем мне ты? Ты ничто, тень, бессильная и бесплотная. Из Пивза выйдет лучший союзник, — Гарри усмехнулся и взмахнул палочкой, призывая к себе дневник Риддла. Он поднял меч, отныне навеки пропитанный эссенцией самого разрушительного яда на Земле. — Встретимся на том свете.

Из рассеченного напополам дневника хлынули чернила. В воспоминании появились огромные зияющие дыры, крик умирающего осколка души едва не оглушил чувствительные уши Гарри. Наконец, Риддл беззвучно взорвался миллиардами сияющих пылинок.

— Очень чистоплотная смерть, — одобрительно заметил мальчик, обращаясь к выглядывающему из кучки пепла новорожденному фениксу. — Все бы так.

Он подошел к лежащей у статуи девочки и коснулся шеи. Пульс был ровным и сильным, однако просыпаться она пока не собиралась, даже когда Гарри похлопал ее по щекам. Мальчик пожал плечами и оставил ее в покое — у него все равно еще было дело. Он упер меч острием в пол, положив правую руку на крупный венчающий рукоять рубин. Упер палочку в правое запястье. Короткое заклинание — и его собственная горячая кровь хлынула из длинного разреза, и, омывая рубины, принялась стекать сначала по рукояти, а потом — по клинку. Когда первые капли коснулись пола, у Гарри уже темнело в глазах. Даже ему, оборотню, нелегко давалась такая потеря крови. К счастью, рана уже закрывалась. Прежде чем потерять сознание, он успел вымолвить лишь одно слово — единственное, которое сейчас имело значение. «Дарю».

Теряя сознание, мальчик рухнул на пол, и потому не видел, как его собственная кровь впитывалась в гравировку лезвия и изменяла ее изнутри.

* * *

Первым чувством, которое Гарри испытал, когда очнулся, было удивление. На нем что-то, нет, скорее — кто-то — лежал. Решив не гадать попусту, он открыл глаза и обнаружил, что кем-то была Джинни Уизли — не вся, конечно, только верхняя часть. Он попытался сообразить, как она оказалась здесь, и только через несколько секунд понял, что девочка сотрясается от увядающих рыданий.

— Приятно знать, что мою смерть хоть кто-то оплачет, но…

— Гарри? Ты жив? Ты…я думала, ты… — она бросилась ему на шею. Слезы полились с новой силой.

— Тщщ. Я в порядке. И ты в порядке. Василиск мертв, Риддл…сравнительно мертв, во всяком случае, дневник уничтожен. Все будет хорошо, слышишь? Все будет хорошо. Не плачь, пожалуйста. Из меня плохой утешитель.

Джинни отодвинулась от него, позволяя сесть, и улыбнулась.

— Самый лучший.

— Ну, тебе виднее. Давай, поднимайся, а то еще простудишься, — Гарри огляделся. Сунул в карман то, что осталось от дневника, нахлобучил на голову Шляпу, вручил Джинни маленького Фоукса и ее палочку. И, наконец, позволил себе бросить взгляд на меч.

Лезвие явно стало длиннее и шире, рукоять тоже выросла — теперь это был полуторный клинок, равно удобный для одной и двух рук, для битвы пешим и верхом. Рубины, кажется, стали более насыщенными, и слегка пульсировали — в такт его собственному сердцебиению. Наконец, на лезвии больше не было вырезано имя Основателя его факультета — его заменила выпуклая гравировка руны «соулу». Руны, как нельзя более похожей на его знаменитый шрам. Гарри удовлетворенно улыбнулся. Он уже знал имя как нельзя более подходящее имя для меча. Соулу была руной солнца, поэтому он назовет меч именем бога солнца — Гелиос. Он повернулся к двери. Короткий приказ на парселтанге — и они с Джинни уже идут по туннелю в сторону завала.

* * *

Рон и Невилл успели проделать в завале вполне приличный проход.

— Наконец-то! Мы чуть не спятили от беспокойства!

— Чертова дверь закрыта, выбраться за подмогой наружу мы не можем, а этот идиот, — Невилл ткнул в глупо улыбающегося Локхарта, — отшиб себя память и стал еще бесполезнее, чем раньше.

— Есть идеи, как мы будем выбираться? — спросил Невилл, когда они вернулись к трубе.

— Ты не поверишь, но есть, — Гарри сосредоточился и приказал: — Лестница.

— Звучит жутко, но работает, — ухмыльнулся Рон. — Валим отсюда.

* * *

После чертовски длинного подъема (Гарри даже пришлось взять Джинни на руки, потому что у нее не было сил подниматься дальше) они наконец оказались в туалете Миртл. Которая даже не потрудилась сделать вид, что не разочарована их живым состоянием.

— Куда теперь?

— Думаю, в кабинет МакГонагалл, — решил Гарри, поудобнее перехватывая уснувшую на его руках девочку.

Гарри угадал верно — кроме самого декана, в кабинете так же были мистер и миссис Уизли, которые тут же отобрали у него дочь, Снейп, Флитвик, Спраут и Дамблдор.

— Н..но…как? — наконец обрела дар речи профессор.

— Думаю, мы все хотим это услышать, — улыбаясь, сказал Дамблдор.

Гарри злобно на него глянул и молча уселся в единственное свободное кресло.

— Ну, Гермиона догадалась, что за Монстр нападал на учеников, а мы додумались до остального, — вяло сообщил Рон, протягивая директору Шляпу и феникса. — Гарри говорит, Фоукс и Шляпа очень ему помогли.

— Монстр — это василиск Слизерина, а вход в Тайную Комнату находится в туалете Плаксы Миртл, — сообщил Невилл, оглядываясь в поисках того, куда бы сесть. МакГонагалл наколдовала ему и Рону по стулу.

— Василиск? — слабо переспросил Флитвик.

— Да, здоровенная такая змеюга, метров двадцать…

— Двадцать пять, Рон, эта была старая шкура, — поправил Гарри.

— Он передвигался по трубам, поэтому его никто не видел. А не умер никто по чистой случайности — никто не смотрел ему прямо в глаза.

— И голос, который слышал мистер Поттер и больше никто — голос василиска, — согласился Снейп. — Дальше.

— Мы зашли, Локхарт попытался стереть нам память, палочка взорвалась, Рона и Невилла отрезало завалом. Я зашел, убил василиска, убил Наследника, забрал Джинни и ушел.

— Если можно, чуть-чуть поподробнее, мистер Поттер, — попросил Дамблдор.

— Я устал, между прочим, — проворчал Гарри. Он достал из кармана половинки дневника и бросил их Дамблдору. — Комнату открыло вот это.

— Книжка? — скептически осведомился Снейп.

— Дневник Волдеморта, в котором был заключены его воспоминания и кусок души, — огрызнулся Гарри. — Искусная ловушка, оружие…Джинни писала в нем.

— Джинни! Сколько раз я тебе говорил — не доверяй ничему, что способно думать, если не знаешь, где оно держит свои мозги! Где ты взяла эту гадость?

— Он был вложен в один из моих учебников, — девочка всхлипнула и вновь начала извиняться.

— Достаточно. Волшебники куда более взрослые и опытные попадали в ловушки Волдеморта. Вины Джинни тут нет.

— Василиск, Поттер, — напомнил Снейп.

— Фоукс выклевал ему глаза. После этого прикончить его было делом техники.

— Ты сделал это мечом, который достал из Шляпы? — спросил Дамблдор. — Вот этим мечом, мечом Гриффиндора, если не ошибаюсь.

— Ошибетесь. Этот меч был мечом Гриффиндора. До тех пор, пока я не убил им василиска, и меч не выбрал себе нового владельца, — Гарри прислонил меч к креслу, и он тут же растворился, словно его и не было. Мальчик вытянул руку, и меч вновь появился в его ладони. — Он решил, что в моих руках ему будет лучшее применение, чем на подставке в директорском кабинете или сейфе в Гринготтсе.

— Могу я взглянуть на него?

— Нет, — Гарри вновь отправил меч в небытие. Он отнюдь не был уверен, что директор просил просто из любопытства. Если Дамблдор как-то сумел бы определить, каким именно образом меч перешел во владение Гарри, возникло бы множество неудобных вопросов — например, откуда двенадцатилетнему мальчишке известно о древнем кровном ритуале? Не то чтобы это знание было запретным — просто крайне редким, и обладали им только те, кто специально изучал способы магического взаимодействия с одухотворенным оружием.

Преподаватели укоризненно на него посмотрели.

— Оставьте мальчика в покое, Альбус, — неожиданно заговорила Шляпа. — Странно, что он вообще еще на ногах держится.

В этот момент в кабинет ворвался пышущий гневом Люциус Малфой. За ним плелся Добби.

— Как это понимать, Дамблдор? Насколько я помню, вас отстранили!

— После последней атаки ко мне обратились представители Попечительского Совета — все, кроме вас, Люциус — и попросили меня вернуться на должность. И некоторые намекали на угрозы их семьям…

— Что ж. Полагаю, преступник уже пойман?

— Разумеется. Волдеморт, посредством этого артефакта поработил студента и открывал Тайную Комнату.

Гарри поймал взгляд Добби, подмигнул и принялся стягивать с себя носок.

— Что ж, в таком случае…

— Лорд Малфой! — Гарри запустил в него носком. Тот прилетел Малфою точно в лицо. Он отшвырнул его в сторону, и Добби в достойном любого голкипера прыжке выхватил его из воздуха.

— Ты маленький…

— Злой волшебник не навредит Гарри Поттеру! — Добби щелкнул пальцами, и Малфоя вышвырнуло из дверей. Домовик погрозил ему длинным пальцем и с сияющими глазами повернулся к Гарри. — Гарри Поттер освободил Добби!

— Да, да. Больше не пытайся спасать меня по своей инициативе, ладно?

— Конечно, Гарри Поттер, — и домовик с треском исчез.

* * *

На следующее утро в замке вновь воцарилось беззаботное настроение. Вновь по замку ходили самые невероятные слухи. Каким-то образом, правда, никто не узнал, что за нападениями стояла Джинни — эта маленькая тайна осталась достоянием избранных. Дамблдор немедленно вызволил из Азакабана Хагрида, отменил экзамены, и, между прочим, сообщил, что мандрагоровое зелье будет готово со дня на день.

Гарри все это узнал только со слов Рона и Невилла — он проспал почти целый день, и, по чести, был этому чрезвычайно рад — по крайней мере, ему не пришлось краснеть и отвечать на расспросы любопытных. К тому же, директор догадался запретить беспокоить Гарри расспросами о его приключении.

На следующий день Гарри, с утра пораньше, отправился в кабинет к директору. Дамблдор, надо сказать, ничем не выдал удивления от визита мальчика.

— Чем могу служить, мистер Поттер?

— Насколько я знаю, труп существа класса «чрезвычайно опасное» является собственностью того, кто убил его. Я хотел бы обсудить детали разделки василиска.

— Профессор Снейп с радостью согласится сделать это для тебя, за определенную плату, разумеется.

— Рад, что у вас нет возражений.

Со Снейпом договориться было очень просто — Гарри всего лишь пообещал ему пять процентов от добытых ингредиентов. Впрочем, без присмотра его Гарри оставлять не собирался — пока профессор, увешанный колюще-режущими дорогостоящими инструментами из коллекции Поттеров, потрошил василиска, мальчик обследовал подземелья. Библиотеки и сокровищницы ему, к сожалению, не обломилось, он только и нашел что пару дополнительных выходов — в подземелья, к Большому Залу, в грот под озером и в Запретный Лес. Заодно Гарри практиковался в чистящих заклятьях — он всерьез намеревался использовать Комнату в будущем — для тренировок и тайных встреч она подходила как нельзя лучше. Особенно учитывая, что Гарри не собирался расширять круг посвященных в тайну Выручай-комнаты.

* * *

Гарри сидел на подоконнике у раскрытого настежь окна в гриффиндорской гостиной. В башне праздновали — сегодня, наконец, были расколдованы жертвы василиска. Его взгляд наткнулся на единственное не освещенное радостью лицо. Джинни сидела на полу, и, положив подбородок на подобранные к груди колени, неотрывно смотрела в пустой холодный камин. Гарри вздохнул, спрыгнул с подоконника, подошел к ней и устроился рядом.

— Знаешь, если на то пошло, то во всем, что случилось, моей вины не меньше, чем у Малфоя или Тома.

— Как ты можешь быть виноват? Если бы не ты…

— Если бы я не пошел на поводу своему эгоизму, и не отказался бы наотрез общаться с глупенькой, влюбленной в Мальчика-Который-Выжил младшей сестричкой Рона, ничего этого не произошло бы. Мы бы непременно заметили что-то: дневник, или изменения в твоем поведении, или провалы в твоей памяти, — спокойно объяснил Гарри. Он внимательно посмотрел на покрасневшую девочку и счел нужным прибавить. — И учти, я сейчас говорю с тобой только потому, что отчасти ощущаю свою вину в происшедшем, а не из благородства или сострадания. И пока ты не избавишься от своих детских фантазий, не рассчитывай, что я буду общаться с тобой.

— Я запомню. И спасибо.

* * *

Незадолго перед отправкой по домам МакГонагалл раздала второкурсникам списки дополнительных дисциплин для третьего курса. Невилл тут же выбрал Руны и Уход за Магическими Существами, Рон — УзМС и прорицания (легкая оценка — объяснил он), Гарри взял Руны, Арифмантику и УзМС, Гермиона попросту записалась на все, включая изучение маглов. Друзьям она заявила, что это очень интересно — изучать маглов с волшебной точки зрения, и не слушала никаких возражений о том, что ей попросту не хватит времени.