Проверено на грамотность 
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Гермиона еще долго рыдала, уткнувшись в подушку. В ее голове слышался голос шотландской гадалки, которую когда-то услышали Ровена и Салазар:
«И нет на земле для вас другой половинки. И только вместе вы будете счастливы».
«Это какая-то злая насмешка, — думала Гермиона. — Моей судьбой не может быть монстр». Но что-то подсказывало ей, что как бы она ни сопротивлялась, как бы ни выдумывала себе другого партнера, все это будет совершенно не то. Более того, пророчество старой гадалки убеждало ее, что раз уж они встретились в одной жизни, то другой партнер вообще невозможен. На нее никто просто не обратит внимания как на девушку, особенно после того, как она все вспомнила.
Наконец, устав от слез, Гермиона уснула. И тут же она оказалась в том самом сне, когда они с Салазаром обсуждали открытие Хогвартса, — сне, с которого все началось. Только теперь он имел свое продолжение.
Ровена снова погладила Венеру по носу, потрепала ее за ухом и обернулась к собеседнику. Как бывает только во сне, Гермиона и участвовала в этой сцене, и как бы была сторонним наблюдателем. Поэтому она смогла рассмотреть черты Салазара, сравнивая его с Волдемортом, которого видела в воспоминаниях Гарри о нападении на дом его родителей. Да, безусловно, это был один и тот же человек. Хотя волосы Слизерина ниспадали до лопаток, выражение лица было более мягким, а в черных глазах не было даже намека на красный отсвет.
— Не вижу причины отказаться, — ответила она Слизерину, снимая с ворота его мантии невидимую ворсинку.
Он перехватил ее руку и поцеловал ладонь, притягивая к себе.
— Пожалуй, поедем на Ганимеде. Он прекрасно выдержит нас обоих, а твоей Венере совершенно незачем летать с грузом.
Как и всегда, когда Ровена оказывалась в сильных объятьях Салазара, ее сердце учащенно забилось. На щеках появился девичий румянец, и внутри нее вспыхнуло предвкушение. Однако она пропустила тот момент, когда Салазар еще больше придвинулся к ней и поцеловал ее в губы. Она растворилась в этом поцелуе…
Гермиона резко проснулась. «Боже, как же мы были счастливы. Что же с нами случилось?» — горько подумала она. Что-то подсказало ей, что на последний вопрос она вскоре узнает ответ.
После такого резкого пробуждения, Гермиона еще долго ворочалась в своей постели и заснула только под утро, без всяких сновидений.
* * *
Проснулась Гермиона оттого, что миссис Уизли трясла ее за плечи.
— Я никак не могу тебя добудиться, — сказала она. — Это так на тебя не похоже. Давай вставай скорей и спускайся завтракать. Пожалуй, ты будешь последняя.
— Простите, — сказала Гермиона. — Мне что-то не спалось вчера.
— Тем не менее, тебе придется проснуться, — назидательно сказала женщина.
К счастью для девушки, она не стала читать лекцию, что сегодня не время валяться в постели, а просто вышла из комнаты.
На Гермиону обрушилась лавина звуков. Где-то в доме хлопали двери, раздавался взволнованный голос Рона, который кричал: «Где мои носки?», слышался топот ног и смех Джинни — характерные звуки поспешных сборов, столь привычные по прежним посещениям Норы. Оттого, что они были в доме Блэков, ничего не изменилось.
Ее саму эта суета не касалась, так как вещи Гермиона собрала заранее. Что волновало девушку на самом деле, так это встреча с Гарри и возможные вопросы. Но она надеялась, что, по крайней мере, сегодня, минует их.
Когда Гермиона спустилась на кухню, там были все обитатели дома. Миссис Уизли покрикивала на всех, поторапливая с завтраком.
— Поезд отходит в одиннадцать. До вокзала почти полчаса ходьбы. Уже почти десять, а у вас еще конь не валялся, — раздавался ее гневный голос.
Гермиона вжала голову в плечи, стараясь быть незаметнее, и шмыгнула к столу. К счастью, женщина только смерила ее недобрым взглядом.
Пламя в камине окрасилось в зеленый цвет, и из него вышел Аластор Грюм.
— Ваша поездка на поезде отменяется, — сказал он вместо приветствия. — Дамблдор посчитал, что для Поттера это слишком опасно. Поедете вместе со мной на «Ночном Рыцаре» часов через пять.
— Ну вот, — протянул Рон. — И за фиг было вставать в такую рань?
— Во-первых, — сказала его мама назидательным тоном, — вам давно было пора налаживать режим. А во-вторых, у тебя до сих пор половина чемодана не собрана. Ты собираешься ехать в Хогвартс в одной пижаме?
Сын разумно не стал перечить. Миссис Уизли удовлетворенно вздохнула и вновь занялась прибывшим гостем. Дальнейший завтрак проходил в более спокойной обстановке. После него все разбрелись по своим комнатам.
Миссис Уизли выгнала их за пятнадцать минут до намеченного срока отъезда. Грюм появился почти следом за ними, в новой хогвартской мантии, опираясь на свою палку.
— Как вы понимаете, я буду вашим новым преподавателем ЗОТИ. Надо же мне побыть учителем по-настоящему, — усмехнулся он. Усмешка на его обезображенном лице выглядела устрашающе.
Подгоняемые миссис Уизли, которая не понятно из-за чего волновалась, они вышли на улицу. Грюм проголосовал автобусу. Ночной рыцарь появился минуты через три. Как и прошлой зимой, Стэн Шанпайк, кондуктор автобуса, уставился на Гарри.
— Закрой рот, — рявкнул на него Грюм и подтолкнул Поттера в автобус.
Ночной рыцарь помчался, заставляя пассажиров мотаться из стороны в сторону. Честно говоря, по доброй воле Гермиона никогда бы не прибегла к этому жуткому транспорту. Впрочем, наверняка многое зависело от водителя, а Эрни, по ее мнению, был сумасшедшим, так как совершенно не заботился о комфорте пассажиров.
Поездка прошла без всяких происшествий, и уже через час они высадились у ворот Хогвартса. До приезда основной массы учеников оставалось еще часа четыре.
— Оставляйте свои вещи в холле и идите в гриффиндорскую башню. Пароль: «Меч Гриффиндра», — сказал Грюм.
Они так и поступили. Перед дверью гостиной Гарри неожиданно придержал Гермиону за локоть и спросил:
— Ну как, помогло?
Девушка от неожиданности даже споткнулась. Она не знала, что ответить ему. Говорить правду она не собиралась, а врать не хотелось. Однако рефлекс сработал раньше, чем она все обдумала, и Гермиона утвердительно кивнула. Она ждала других вопросов, но их, к ее счастью, не последовало.
— Ну и слава богу, — сказал Поттер и отпустил ее.
По всей видимости, ему тоже не очень хотелось обсуждать эту тему.
* * *
Обычная школьная жизнь лучше всяких успокоительных зелий отвлекла Гермиону от потери родителей, но даже она не могла полностью избавить ее от мыслей о прошлом. Ей очень хотелось узнать все подробности жизни Ровены, которой она когда-то была. Гермиона уже не сомневалась, что это так. Портрет основательницы Хогвартса, висящий недалеко от гостиной Рейвенкло, подтверждал внешнее сходство между ними.
Гермионе даже было удивительно, что никто не видит этого сходства. Возможно, потому, что она сама была обычной растрепанной девчонкой, а Ровена была изображена на портрете со сложной прической, была немного старше и гораздо представительней.
К сожалению девушки, сны о прошлом, которые посещали ее, не контролировались ею. Первые две недели это были бессвязные зарисовки о прогулках Ровены и Салазара, о пустых разговорах, о жарких поцелуях и объятьях. И только в середине сентября ей приснилось, по ее мнению, что-то стоящее.
Ровена первой вошла в учительскую. Сегодня был знаменательный день — первый педсовет Хогвартса. На прошлой неделе они долго уговаривали все вчетвером Мерлина взять на себя обязанности директора.
— Не понимаю, — говорил старый учитель, — зачем вам директор? Школой вполне может править совет магов.
— Во-первых, — сказал Годрик, — это не слишком удобно. Нас четверо, и возможны споры. А вдруг голоса распределятся поровну? Кто нас будит судить? А во-вторых, это дань уважения. Мы все ваши ученики. Вам нами и командовать.
— К тому же, — поддержал его Салазар, — всегда лучше единоличное правление, так что мы передаем в ваши руки все бразды.
И Мерлин согласился. Впрочем, сопротивлялся он для приличия. Всем было понятно, что он очень польщен такой честью. Еще бы! Первая магическая школа на всей территории Англии, а может быть, и Европы.
Сегодня же им предстояло решить вопрос, кого принимать в школу. Ровена очень боялась, что уже на этом этапе возникнут серьезные разногласия, потому что даже они с Салазаром не пришли к единому мнению.
Второй пришла Хельга. Когда они только познакомились, а это было на занятиях у Мерлина, Ровене нравилась ее простодушная доброта и мягкость. Но со временем она посчитала, что в такие трудные времена, когда в Англии бушевали междоусобные войны маглов, в которые вмешивались маги, надо быть более твердой. Едва наметившаяся дружба между женщинами так и не состоялась.
Вскоре появились Салазар и Годрик. По их лицам было видно, что они снова поругались. По мнению Ровены, трудно было найти еще двух таких же разных людей. Салазар был немного холоден, язвителен и довольно спокоен. Годрик же был шумным, иногда не в меру веселым и горячим, он вспыхивал, как огонь из-под кремня. Их дружба-соперничество утомляла Ровену.
Последним явился Мерлин и, предложив всем садиться, начал собрание.
— Итак, — сказал он, — из предварительных бесед я уже понял, что мы сошлись в возрасте начала обучения в нашей школе — это одиннадцать лет. К этому возрасту человек уже сформировавшаяся личность, но его взгляды еще не закостенели, как к шестнадцати. Легче научить человека, который желает учиться, чем того, кто уже считает, что достиг всего сам.
— Как мы будем искать учеников? — спросила Хельга.
— Это довольно просто, — ответил Мерлин. — Есть Книга Судеб, где регистрируются все люди, наделенные магической силой. Мы вполне можем сделать ее копию, в которой будут отражаться все маги, достигшие одиннадцатилетия, которым мы сможем рассылать письма с приглашением в школу.
— В таком случае, — сказал Слизерин, — приглашения получат все. А я считаю, что нужен четкий отбор. Не стоит каждого, кто может восстановить чашку или создать ветер, учить высшей магии.
— И какие же ты выдвигаешь критерии? — осведомился Мерлин.
— Прежде всего, чистота крови, — ответил Салазар, как и ожидала Ровена. — Из полукровки или тем более выходца из магловской семьи, никогда не выйдет путного мага.
— Я не согласна, — сказала Ровена. — Чистота крови вовсе не определяет силу будущего мага. Главное ум и стремление к знаниям.
— Мозги, конечно, хорошо, — встрял Годрик. — Но в наше неспокойное время быть просто кабинетным ученым невозможно. Маг должен уметь драться, а для этого нужна храбрость, а не мозги. По крайней мере, не на первом месте.
— Можно подумать, — сказала Хельга, — мы тут создаем боевые отряды или закрытую школу для избранных. По-моему, мы решили, что просвещать надо всех, кто обладает магией.
После ее слов, все четверо основателей Хогвартса заспорили. Мерлин долго взирал на это, а потом сказал:
— Похоже, пора мне брать бразды правления в свои руки. Если вы будете продолжать также спорить, то в Хогвартсе к сентябрю не появится ни одного ученика, а все-таки хотелось бы открыться.
— Что же вы предлагаете? — осведомилась Ровена.
— Вас четверо, — сказал Мерлин, — и, на удивление, у вас четыре разных мнения. Каждый из вас видит в своих учениках что-то свое. Почему бы, в таком случае, каждому из вас не стать главой собственного факультета, на который вы будете принимать магов с подходящей для вас характеристикой. А чтобы ускорить процесс и не вести предварительные собеседования, предлагаю взять какой-нибудь предмет, наделить его способностью к легилименции, и он будет выявлять и чистоту крови, и ум, и трудолюбие, и храбрость, и другие, так милые именно вам, характеристики.
— А что, — сказал Гриффиндор, — вполне здравая идея. Так как я тут самый честный, предлагаю на эту роль свою шляпу.
И он снял головной убор. Остальные трое основателей фыркнули по поводу заявления о честности, но так как было абсолютно все равно, какой предмет заколдовывать, они не стали спорить.
Ровена покидала собрание со странным чувством. Не было ли это решение концом их дружного сотрудничества? Не приведет ли оно в итоге к расколу?
* * *
Ходя на занятия, Гермиона внутренне соглашалась с Ровеной, что идея о разделении Хогвартса на факультеты была очень плохой. Единственное, что ее удивляло, что за столько веков в этом плане ничего не изменилось. Она пошла в библиотеку, взяла в очередной раз «Историю Хогвартса» и перечитала устав школы. Оказывается, Гермиона забыла, что менять структуру школы, не меняя ее названия, нельзя. Это было оговорено самими основателями.
Размышления о прошлом невольно притягивали Гермиону к тому, чтобы следить за делами Волдеморта в настоящем. Теперь она смотрела на него иначе. Ей хотелось увидеть в нем отражение Салазара, но в этом монстре вообще было трудно увидеть человека, не то что бывшего возлюбленного. Его деяния были все страшнее и страшнее. Более всего ее поразило последнее сообщение в «Ежедневном пророке» с массой движущихся фотографий.
Пожиратели Смерти во главе с Волдемортом напали на небольшой городок в пригороде Дублина. Глядя на разрушенные дома и десятки жертв, можно было подумать, что тут недавно прошел артобстрел или землетрясение. Но даже не это вызывало приступ ужаса. Не всем маглам, на которых напали Пожиратели, повезло умереть сразу же. Волдеморт оставил несколько семей, чтобы потом мучить одно поколение на глазах у другого.
Стараниями Риты Скиттер, которая вернулась в «Ежедневный пророк», можно было лицезреть эти зверства в газете. Гермиону более всего поразило удовлетворенное выражение на лице Волдеморта (если можно было назвать это лицом), когда он смотрел на страдания жертв, а особенно на просьбы о милосердии.
«Что же сделало тебя таким жестоким, Салазар? — подумала девушка. — А если ты таким всегда и был, то как же тебя любила Ровена?»
Через пару дней после выхода этой шокирующей статьи Гермиона получила ответ о корнях ненависти Салазара к маглам и грязнокровкам.
В связи с зимними каникулами, которые начались в день зимнего солнцеворота, Хогвартс был пуст от студентов. В первый же год его открытия основатели решили, что будут отпускать учеников из школы домой на традиционные кельтские праздники, а летом их обучение будет прерываться.
Ровена за последние восемь лет так привыкла к гомону учеников, что теперь тишина Большого зала несколько давила на нее. Обед подходил к концу, когда тишина была разбита резким хлопаньем двери, и в зал ворвался Салазар в страшной ярости.
— Мы должны немедленно пересмотреть устав школы! — рявкнул он прямо от порога. — Я не потерплю больше, что среди учеников есть грязнокровки.
— Салазар, — сказал Мерлин, — может, мы это все обсудим в учительской? Учеников, конечно, сейчас мало, но мы не одни. И обед не то время, когда можно разводить дискуссии. Я бы тебе советовал тоже поесть и успокоиться.
Слизерин был очень недоволен, но не стал перечить учителю. Он сел на свое место рядом с Ровеной. Последние полгода после окончания турнира волшебников отношения между ними не слишком ладились, но сейчас Ровена была очень обеспокоена состоянием Салазара.
— Что-то случилось? — спросила она его тихо.
— Случилось — не то слово, — прошипел он, почти переходя на перселтанг. — Мой замок разрушен ордами маглов под предводительством Джозефа. Помнишь такого? Считался светленьким магом, так как учился у Годрика. Так вот, он до сих пор проповедует добро, насаждая в Англии христианскую религию маглов, искореняя рассадники неверных. Как понимаешь, семья темного мага, каким вы меня окрестили, вполне подходит под это определение.
Салазар прикоснулся своей палочкой сначала к своему виску, а затем к виску Ровены, и в ее голову хлынули его воспоминания: толпа разъяренных маглов громила небольшой одинокий замок. Предводитель вывел мать и младшую сестру Салазара.
— Вот она, мать дьявола, а это ее новое отродье и продолжение, — сказал он беснующейся толпе.
Ровена с легкостью узнала в говорившем Джозефа.
— Сознайся, женщина, ты — ведьма? — спросил он, обращаясь к матери Салазара.
— Можно подумать, ты не колдун, — фыркнула леди Маргарет и добавила надменно и презрительно: — Хотя меня с тобой сравнивать нельзя. Ты же грязнокровка, ничтожество. Не из-за зависти ли ты злишься?
— Оговариваешь, ведьма, божьего сына, — прошипел Джозеф, бледнея от ее слов и нервно косясь на соратников. — Я заставлю тебя отречься от дьявола.
— Ты совсем с ума сошел со своим богом, выходцем из обычных простаков. Хочешь стать его последователем, чтобы тебе также поклонялись? Только это место уже занято им, — парировала женщина.
— Ты заплатишь мне за столь дерзкие речи, — сердито пообещал Джозеф. — Я заставлю тебя умолять меня о снисхождении.
— Выбейте признание из них обеих, что они пособники дьявола, и пусть эта чистокровная умоляет пощадить ее отродье. Пусть признает, что не выше простых людей, — приказал он нескольким маглам, которые были с ним.
Они с радостью и какой-то особой жестокостью принялись мучить двух женщин. Ровена не смогла долго смотреть на эти зверства и отвела палочку Салазара от своего виска.
— Он заколдовал их всех «Империо», он разбил мою защиту магией, он уничтожил мою семью, прикрываясь христианской добродетелью, хотя просто завидовал мне. И ты будешь после этого утверждать, что надо продолжать учить этих выскочек, грязнокровок, давать им в руки такое вот оружие против нас? Они никогда не будут равными нам, — прошипел Салазар с яростью.
Ровена не знала, как ему возразить. В конце прошлого года она сама повесила на него ярлык темного мага вместе с другими основателями, и было за что. Тогда Салазару с Годриком пришло в голову выяснять, кто сильнее. На третьем туре, по сути, представляющем собой магическую дуэль, Салазар поступил довольно подло, применив запрещенную темную магию. Это и было причиной охлаждения между Ровеной и Салазаром, так как тот считал себя правым и обижался на Мерлина, который объявил победителем Гриффиндора. Однако Ровена не считала, что из-за этого инцидента кто-то имеет право расправляться с семьей Слизерина.
— Что ты молчишь? — вырвал ее из раздумий сердитый голос мужчины. — Надеюсь, ты поддержишь меня на совете?
— Салазар, — сказала Ровена мягко, — я очень сочувствую тебе, поверь. Но неужели из-за одного маглорожденного выродка ты хочешь лишить возможности учиться магии всех маглорожденных магов?
— Да, хочу. И желаю, чтобы ты меня поддержала. Иначе мы поругаемся, — сказал он.
— Давай не смешивать в кучу сейчас, когда ты настолько расстроен, наши отношения и взгляды на обучение, — хмуро предложила Ровена.
— Хорошо, я дам тебе время подумать, — ответил Салазар, будто бы она была зачинщицей спора.
Ровена тяжело вздохнула…
Звонок будильника, оповещающий о подъеме, вырвал Гермиону из сна.
 |
|
|
По канону Мистера Гренджера завут Джон а не Чарльз.
1 |
|
 |
|
|
Вирент, прекрасный фанф! Надежда, что даже после смерти у настоящей любви есть шанс, затронуло! Так легко читалось, прекрасный слог, логическая концовка пришла естественно...
Каждое произведение сразу входит в мой Топ-лучших фанфиков. Спасибо тебе большое! 1 |
|
 |
Вирентавтор
|
|
Prizrаk, я не припомню в каноне упоминания имени отца Гермионы. По крайней мере, в первых книгах точно этого нет, а этому фику больше 3 лет...)
Спасибо) Рада, что нравится. |
|
 |
|
|
В прологе допущена фактическая ошибка, Мерлин говорит, что должен заключить договор с Гриффиндором и Салазаром чтобы они могли принять участие в турнире, а в итоге Кубок выдает только одно имя и Салазару вручается пергамент, будто он уже в чем-то победил...
Такое ощущение, что начало пролога было написано в одно время, а дописан он был гораздо позже, причем без перечитывания уже написанного. Дальше читать не стал... выкладывая старое, его надо перечитывать. |
|
|
Вирентавтор
|
|
ReFeRy, я понимаю, что вы имеете в виду. Но здесь нет ошибки. Кубок выбрасывает имена не одновременно. Имя Салазара появилось первым. А дальше я не описывала. Это лишь краткая сцена из прошлого, где описание идет скорее со стороны Ровены. То, что кубок потом выкинул и имя Годрика, не написано, но подразумевается.
Ведь в прологе Мерлин говорит: "Когда-нибудь кандидатов не будет только двое, и Кубок сам станет выбирать Чемпионов. Пока же я опустил в него два пергамента..." |
|
 |
|
|
ужасно красиво. Я бы сказала "Чертовски" хД
Спасибо за такой шедевр, автор :) |
|
 |
|
|
Грамотный фик =) Лю этот пейринг ))) Спасибо большое
|
|
|
|
|
"Гриффиндор лишится ПЯТЬСОТ баллов еще до начала учебного года".
Числительные проклянут вас.... И вы, может быть, также лишитесь ПЯТИСОТ баллов. 1 |
|
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу