They Shook Hands: Year One (джен)

Всех, кто в этом году заканчивает школу, поздравляю! Этот жизненный этап позади, теперь перед вами открыты все двери. Надеюсь. вы найдете именно ту, особенную, которая приведет вас к вашим мечтам!

А теперь вспомните, как сами переступили порог собственной школы, и присоединяйтесь к Гарри и его друзьям:)

Хагрид взмахнул своей большой рукой и постучал в высокую дверь. Та отворилась. Высокая темноволосая волшебница в мантии изумрудного цвета стояла на пороге. У неё было очень строгое лицо. Одного взгляда достаточно, чтобы сказать: эта женщина шутникам спуску не даёт.

— А вот и первокурсники, профессор МакГонагалл, — торжественно произнёс великан.

— Спасибо, Хагрид. Я забираю их.

Они вошли в вестибюль настолько огромный, что, казалось, в него можно вместить весь дом Дурслей. Каменные стены освещались горящими факелами, немного отличающимися от тех, что были в Гринготтсе. Они были закреплены достаточно высоко — не дотянуться, но достаточно низко, чтобы освещать гладкий блестящий каменный пол и великолепную мраморную лестницу, которая вела на верхние этажи.

Вслед за профессором МакГонагалл первокурсники пересекли вестибюль. Гарри отчётливо слышал гул сотен голосов, раздающихся из-за больших дверей. Должно быть, там уже собрались остальные ученики и преподаватели. Первокурсники зашли в пустую комнату неподалёку настолько маленькую, что детям пришлось встать очень плотно друг к другу.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл. — Скоро начнётся банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Распределение — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведённой для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Хаффлпафф, Ревенкло и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония Распределения начнётся через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.

Её взгляд задержался на мантии Невилла, которая сбилась так, что застёжка оказалась под левым ухом, а потом на грязном носу Рона. Гарри дрожащей рукой попытался пригладить свои непослушные волосы.

— Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила профессор МакГонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.

Она вышла, и Гарри тяжело вздохнул. Почему они должны ждать?

Драко рассказал им всё о Распределении, поэтому Гарри не волновался. Он прислушивался к тому, как остальные пытаются отгадать, что же им предстоит сделать. Но он и его друзья не сказали ни слова.

— …какой-то тест…

— …это очень больно…

— …могу только гадать, какие чары могут понадобиться…

— …битва с троллем…

Гарри уже устал ждать. Он ждал уже так долго, что хотелось, чтобы всё уже поскорее закончилось. Он не отрывал взгляда от двери, уговаривая её поскорее открыться и впустить профессора МакГонагалл, чтобы она забрала их. Затем произошло что-то, что заставило его подпрыгнуть на месте. Несколько человек за его спиной закричали.

— Что за?..

Он ахнул, как и почти все стоящие рядом с ним. Около двадцати приведений просочились в комнату сквозь стену. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой и, кажется, вовсе не замечая первокурсников или делая вид, что не замечают. Судя по всему, они спорили.

— А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, — произнёс один из них, похожий на маленького толстого монаха. — Я считаю, что мы просто обязаны дать ему ещё один шанс…

— Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком…

— Новые студенты! — сказал Толстый Монах, улыбаясь им. — Ждёте Распределения, я полагаю?

Никто не ответил, только несколько человек судорожно кивнули.

— Надеюсь увидеть вас в Хаффлпаффе! — сказал Монах. — Мой родной факультет.

— Идите отсюда, — произнёс строгий голос. — Церемония отбора сейчас начнётся.

Это вернулась профессор МакГонагалл. Она строго посмотрела на привидения, и те поспешно начали просачиваться сквозь стену и исчезать одно за другим.

— Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, — и идите за мной!

Гарри обменялся с друзьями улыбками, полными предвкушения. Вот оно! Он последовал за Драко и Тео и встал между Трейси и Панси. Они вышли из комнаты, вернулись в вестибюль и через широко открытые двойные двери вошли в Большой Зал.

Гарри никогда даже представить себе не мог такое удивительное и великолепное место. Тысячи свечей плавали в воздухе прямо над головами студентов и давали мягкое, но достаточное освещение. Студенты сидели за четырьмя длинными столами, которые были уставлены золотыми тарелками и кубками. В дальнем конце зала на небольшом возвышении лицом ко входу за таким же длинным столом сидели учителя. Профессор МакГонагалл провела первокурсников вдоль столов со студентами и выстроила их вдоль учительского стола. Сотни глаз наблюдали за первокурсниками, поблескивая в свете тысяч свечей. Призраки, рассевшиеся среди студентов, таинственно мерцали жидким серебром. Чтобы хоть как-то избежать направленных на него взглядов, Гарри возвёл глаза к потолку и увидел тёмное небо, усеянное звездами. До него донёсся несколько надменный голос Грейнджер:

— Он заколдован так, чтобы показывать настоящее небо. Я читала об этом в «Истории Хогвартса».

«Позерство!» — подумал Гарри. Трудно было поверить, что там вообще был потолок: казалось, что Большой Зал просто находится под открытым небом.

Гарри перевёл взгляд на профессора МакГонагалл, которая в абсолютной тишине поставила перед первокурсниками табурет. На табурете лежала остроконечная потрёпанная шляпа.

Теперь все присутствующие в зале неотрывно смотрели неё. Через несколько секунд гробовой тишины шляпа зашевелилась. Одна из складок расправилась, словно это был рот, и шляпа начала петь:

Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там не говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждёт

Гриффиндор, славный тем,

Что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть,

Хаффлпафф ваша судьба,

Там, где никто не боится труда,

Где преданны все и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш — за стол Ревенкло.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надёжные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Все, кто находился в зале, зааплодировали, как только Шляпа закончила песню. После этого все четыре стола снова погрузились в тишину. Профессор МакГонагалл подошла к табурету и развернула длинный свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете на голову Шляпу, сядете на табурет, и вас распределят на ваш факультет. — Ханна Аббот!

Розовощёкая блондинка на негнущихся ногах подошла к табурету, надела Шляпу, которая тут же закрыла ей глаза, и осторожно села. Секундная пауза, и…

— Хааффлпафф! — прокричала Шляпа.

Те, кто сидел за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место. Гарри заметил, что крутившийся у стола Толстый Проповедник приветливо помахал ей рукой.

— Сьюзен Боунс!

— ХАФФЛПАФФ! — снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной.

— Терри Бут!

— Это наш друг Терри, — прошептал Драко на ухо Гарри.

Терри показался Гарри пай-мальчиком. Он был на пару дюймов ниже Гарри, и у него были огромные карие глаза, выделявшиеся на круглом лице. Его светло-каштановые волосы были коротко сострижены.

Теперь зааплодировали за вторым столом слева, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри.

— Вот дерьмо, — прошептал Тео. — Я надеялся, что он будет с нами.

— Вся его семья училась в Ревенкло. Так что чему ты удивляешься? — спросила Трейси.

— Менди Блоклхерст!

— Девушка Тео, — прошептала Панси.

— Заткнись! — шикнул Тео.

Менди, невысокая симпатичная девочка с длинными чёрными косами, присоединилась к Терри за столом Ревенкло. Следующая девочка, Лаванда Браун, оказалась первой распределённой в Гриффиндор. Ей аплодировали за дальним столом слева, за которым Гарри заметил свистящих близнецов Уизли — Фреда и Джорджа.

— Миллисента Балстроуд!

— Давай, Милли. Не упусти своего! — прошептала ей Панси.

Сердце Гарри забилось немного быстрее. Она ведь не собирается уговаривать Распределяющую Шляпу? Правда не собирается?

Милли уверенно подошла к стулу и села. Она надела Шляпу, и все замерли в ожидании. Наконец, Шляпа зашевелилась и прокричала:

— СЛИЗЕРИН!

Она, улыбаясь, сняла с себя Шляпу и, кивнув Панси, села за самый дальний стол справа — за стол Слизерина.

Улыбка Гарри стала несколько болезненной. И что он начал?

Майкала Корнера распределили в Хаффлпафф, а Стефан Корнфут отправился за стол Ревенкло.

— Винсент Кребб! — это был самый высокий мальчик, который плыл в одной лодке с Тео и Милли.

— СЛИЗЕРИН!

— Трейси Дейвис!

Секунду или две она переговорила со Шляпой, и все услышали громкое:

— СЛИЗЕРИН!

Кевин Энтвисл отправился в Ревенкло, Джастин Финч-Флетчли — в Хаффлпафф. После минутного размышления Шляпа отправила Симуса Финнигана в Гриффиндор. Эмми Гиган и Крисси Голдинг также сели за стол Гриффиндора, а Энтони Голстейн пополнил ряды Хаффлпаффа.

— Грегори Гойл! — не такой высокий, как его друг, но очень крупный мальчик подошёл к табурету.

— СЛИЗЕРИН!

— Гермиона Грейнджер!

Непокорные вьющиеся волосы — Гермиона постоянно их теребила — ещё больше торчали в разные стороны. Гарри было немного жаль её, смотреть, как эта магглорожденная бегом бросилась к табурету, села на него и резко нацепила на себя Шляпу. Драко, Тео и Трейси мимикой показали различные виды неприязни к такому поведению в общем и к самой девочке в частности. Панси неотрывно смотрела на лицо девочки.

Какое-то время Шляпа молчала. Можно было только уловить бормотание девочки. Казалось, она спорит с артефактом.

— ХАФФЛПАФФ!

Гермиона сняла Шляпу. Она выглядела очень расстроенной. Она поставила Шляпу обратно на табурет и не торопясь пошла к столу Хаффлпаффа под хлопки своей новой «семьи» и смех друзей Гарри.

Дафну Гринграсс распределили на Слизерин, Уэйн Хопкинс, как и Меган Джонс, попали в Хаффлпафф, а Су Ли попала в Ревенкло.

Невилл Лонгботтом, мальчик, потерявший жабу, оступился и упал по дороге к табурету. Шляпа долго решала, как с ним поступить, пока не прокричала: «ГРИФФИНДОР!». Невилл был так рад, что забыл снять с себя Шляпу и прямо в ней бросился к столу своего нового факультета, чем вызвал всеобщий смех. Мораг МакДугал присоединился к Ревенкло, а Эрни Макмиллана отправили в Хаффлпафф.

Теперь настала очередь Драко. Они чинно прошествовал к табурету. Стоило Шляпе коснуться его головы, как она тут же прокричала:

— СЛИЗЕРИН!

Драко подмигнул Гарри и присоединился к Креббу, Гойлу, Гринграсс и Миллисенте за столом Слизерина. Осталось не так много тех, кого еще не распределили.

Тео прошёл Распределение так же быстро, как и Драко:

— СЛИЗЕРИН!

— Панси Паркинсон!

— СЛИЗЕРИН!

Близняшки Патил оказались на разных факультетах: Падма в Ревенкло, а Парвати в Гриффиндоре. Салли-Энн Перкс пополнила ряды Хаффлпаффа.

— Гарри Поттер!

Стоило Гарри сделать шаг вперёд, как по всему залу пошли шепотки.

— Она сказала «Поттер»?

— Тот самый Гарри Поттер?

Последним, что увидел Гарри перед тем, как Шляпа сползла ему на глаза, были сотни лиц, обращённые к нему. В следующую секунду он разглядывал чёрную подкладку старой шляпы. Он ждал.

— Хмм… — произнёс голос в его голове. — Сложно. Очень сложно.

Это было похоже на то, как он выбирал себе палочку.

— Много мужества, хотя ты и не веришь в себя. Также неплохой ум. И талант, о, Боги, да… И желание показать, на что ты способен. Весьма любопытно. Так куда же мне тебя определить?

Гарри подумал о своих новых друзьях, о детях, которые протянули ему руки и открыли свои сердца. Они не устраивали из их общения шоу, как это делали люди в Дырявом Котле. Они обращались с ним гораздо лучше, чем кто бы то ни было до них. Они видели его самого, а не кого-то, кого сами себе придумали. Он не хотел оказаться с ними на разных факультетах.

— Как я вижу, ты уже завел себе друзей в Слизерине. Да, и ты хочешь быть с ними. Ты будешь великим, да, и Слизерин поможет тебе в этом. Теперь всё указывается на СЛИЗЕРИН!

Последнее слово Шляпа прокричала на весь зал. Он снял Шляпу и неровной походкой направился к столу Слизерина. Он заметил, что ему хлопали громче, чем кому-либо до него. Алан, брат Драко, встал со своего места и крепко пожал ему руку. Несколько парней приветственно засвистели.

Теперь он мог видеть преподавательской стол. На ближнем к нему углу сидел Хагрид, который в шоке уставился на него. В середине стола на высоком золотом кресле восседал Альбус Дамблдор. Гарри уже видел его на карточке в шоколадной лягушке, когда был в поезде. Серебряные волосы Дамблдора светились почти так же ярко, как приведения, сидящие в зале. Также Гарри заметил профессора Квиррелла, которого встретил в Дырявом Котле. Он заметно нервничал и выглядел нелепо в фиолетовом тюрбане.

Оставалось всего несколько человек. Дин Томас, высокий мальчик с шоколадной кожей, отправился в Гриффиндор, Лиза Турпин попала в Ревенкло. Настала очередь Рона Уизли.

Его лицо позеленело, отчего его веснушки стали еще ярче. Он, запинаясь, подошёл к табурету, чуть не упал, садясь на него, и натянул на голову Шляпу. Всего несколько секунд тишины, и вердикт:

— ГРИФФИНДОР!

Гарри наблюдал, как побледневший мальчик дошёл до своего стола и сел рядом с братьями, которые стали похлопывать его по спине.

— Блейз Забини!

Темнокожий мальчик был назван самым последним. Почти тридцать секунд прошло перед тем, как Шляпа объявила:

— СЛИЗЕРИН!

Профессор МакГонагалл свернула свиток и убрала табурет со Шляпой, в то время как Альбус Дамблдор поднялся со своего места.

— Добро пожаловать! — торжественно произнес он. — Рад приветствовать вас в новом учебном году в Хогвартсе. Перед тем как начнется пир, я бы хотел сказать несколько слов: Ничтожество! Плакса! Чудик! Уловка! Спасибо!

Под аплодисменты он сел. Гарри оглядел своих друзей. Никто из них не знал, как реагировать.

— А он, случайно, не сумасшедший? — неуверенно спросил он Алана.

— Совсем слетел с катушек, — весело ответил тот. — Картошки?

Великолепие пира поразило Гарри, а огромное разнообразие мясных блюд лишило его дара речи. Пахло так вкусно, что потекли слюнки. Теперь он не на Тисовой и может съесть столько всего, сколько захочет.

Он так и поступил.

Внезапно он почувствовал леденящий холод. Он исходил от приведения, которое присело справа от него. На его огромном лице, словно звезды, сияли глаза, а разлившаяся по мантии кровь сверкала серебром.

— Добро пожаловать, мистер Поттер, — мягко произнёс Кровавый Барон. — Вы достигните успехов на Слизерине.

— Спасибо, — кивнул Гарри, не совсем уверенный в своем ответе.

Значительную часть стола занимали десерты. И Гарри каким-то непостижимым образом умудрился завернуть и спрятать за пазуху большой кусок пирога с патокой. Наличию этого навыка он был обязан годам жизни с Дурслями, где, чтобы выжить, приходилось и не так выкручиваться.

— Надеюсь, вы поможете завоевать нам Кубок в этом году, — сказал Алан. — Слизерин выигрывал последние шесть лет подряд, мы этим очень гордимся.

— Шесть лет! — ахнула Миллисента.

— Так что не попадитесь на нарушениях! — предупредил Алан. — Когда мы придём в гостиную, мы вам разъясним некоторые вещи, чтобы вам было проще.

— Милли, что ты сказала Шляпе? — Панси не терпелось узнать.

Миллисента ухмыльнулась:

— Просто я сказала, что если она кое-что для меня сделает, я сделаю что угодно для неё.

— И чего же она хочет?

— Она хочет вступить в школьный хор. Я сказала, что напишу об этом прошение за нее.

Все, кроме Миллисенты, рассмеялись.

— Кроме того, я сказала, что мы все будем петь в хоре вместе с ней.

Смешки прекратились.

— Что? — запротестовал Драко.

— Это была единственная возможность получить её согласие, — сказала она, защищаясь. — Как сказала Трейси: нет той цены, которую мы не сможем заплатить, чтобы повергнуть врага, а это достаточно скромная плата.

Драко вздохнул.

— Да уж… — удручённо произнёс он. — Но я не умею петь.

— Правда? Может, если мы будем недостаточно хороши, нас выгонят.

— Надеюсь.

Гарри согрелся и почувствовал внезапно накатившую сонливость. Чтобы не заснуть, он вытаращил их и начал глазеть по сторонам, наконец уткнувшись взглядом в учительский стол. Хагрид что-то пил из большого кубка, профессор МакГонагалл беседовала с профессором Дамблдором, а профессор Квиррелл, так и не снявший свой дурацкий тюрбан, разговаривал с незнакомым Гарри преподавателем с сальными чёрными волосами, крючковатым носом и желтоватой, болезненного цвета кожей.

Всё произошло совершенно внезапно. Крючконосый вдруг посмотрел прямо на Гарри — и голову Гарри пронзила острая боль. Ему показалось, что его похожий на молнию шрам на мгновение раскалился добела.

— Ауч! — Гарри хлопнул себя ладонью по лбу.

— Что случилось? — поинтересовался Перси. Интересно, откуда за столом Слизерина взялся Перси?

— Н-н-ничего, — с трудом выдавил из себя Гарри. Боль прошла так же быстро, как и появилась. Труднее было избавиться от неприятного ощущения, которое осталось после взгляда учителя. Он не мог сказать, что это было, но складывалось такое чувство, что этот учитель знает о нём куда больше, чем просто имя. Сейчас взгляд мужчины был нечитаем.

— А кто это там разговаривает с профессором Квирреллом? — спросил он у Алана.

— Это профессор Снейп, декан нашего факультета. Он Мастер Зелий, но он чертовски хорошо разбирается в Тёмных Искусствах и мог бы быть превосходным учителем Защиты.

Какое-то время Гарри наблюдал за профессором Снейпом, но тот больше на него не смотрел.

Наконец, вся еда исчезла, и профессор Дамблдор встал во весь рост. Зал погрузился в тишину.

— Опять глупые слова? — тихо предположил Драко.

— Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать ещё несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом…

Дамблдор бросил взгляд в сторону стола Гриффиндора.

— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчёт тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.

Гарри хихикнул, но он оказался одним из немногих, кто поступил так же.

— Он ведь не серьёзно? — пробормотал Гарри, обращаясь к Алану.

— Должно быть, серьёзно, — хмурясь, ответил Алан. — Странно, обычно он даёт какие-то объяснения к новым правилам. А сейчас он ничего не сказал даже старостам.

— А теперь, марш по кроватям!

Первокурсники-слизеринцы продирались сквозь толпу, стараясь не отставать от Алана. Они спускались по мраморным лестницам и петляли по коридорам. Алан остановился в тупике с высеченной резной аркой.

— Пароль — «Гриффиндорцы — тупицы».

— А не рановато ли начинать конкуренцию? — оскалился Драко.

— Кого это волнует? Это весело, — хихикнула Дафна.

В стене появилась дверь, которая отъехала в сторону. Первокурсники устремились в гостиную, желая получше рассмотреть свой новый дом.

По форме гостиная напоминала вытянутый прямоугольник. Одного взгляда на комнату было достаточно, чтобы понять: они находятся в подземельях. Несколько ступенек вели в некое подобие углубления в середине комнаты, где был расстелен толстый тёмно-зелёный с серебром ковёр. Стены и потолок покрывал тёмный необработанный камень. Прикреплённые к потолку лампы давали уютный зеленоватый свет. В середине длинной стены находился камин, в котором задорно играло и потрескивало пламя. Перед ним расположились большие кресла, обтянутые кожей. По комнате были рассредоточены несколько круглых столов, вокруг которых стояли стулья с высокими спинками. Вдоль стен выстроились книжные шкафы. Это место оказалось очень спокойным и приятным.

— Спальни дольше по коридору, — сказал Алан, указывая на дальний конец комнаты. — Мальчикам направо, а девочкам — налево. Первокурсники в этом году в конце коридора.

Коридор, поднимаясь на несколько ступеней, сворачивал вправо. Они прошли до самого конца, Они прошли мимо шести деревянных дверей, прежде чем на последней увидели медную табличку с надписью «Первокурсники». Они открыли дверь и, наконец, добрались до своих кроватей.

Шесть кроватей были скрыты под вельветовыми пологами изумрудного цвета. Рядом с каждой кроватью стояли их чемоданы. Кроме того, у каждого мальчика были кресло и письменный стол. Через спинку каждого кресла были перекинуты по серебряно-зелёному шарфу и галстуку.

Каждая кровать располагалась изголовьем к одной стене, а напротив было огромное нарисованное окно, которое показывало ночное небо и спокойную зеркальную гладь Чёрного озера.

— Неплохо, — вздохнул Гарри.

— Смотрите, какой вид, — вторил ему Драко.

— Хорошо, что есть полог. Не хочу просыпаться по утрам оттого, что солнце будет бить прямо в глаза, — зевнул Тео.

— Как у нас может быть окно, если мы под землей? — спросил Гойл.

— Тогда мы должны были бы видеть только камни, — предположил Тео.

Слишком уставшие, чтобы вести разговоры, они переоделись в пижамы и забрались в кровати. Гарри уснул практически сразу. Он был счастлив, сыт и очень, очень изнеможён. Он спал всю ночь крепким здоровым сном.