Альбус Поттер и легенда Запретного леса (джен)

В Отделе Тайн всегда тихо. Здесь не слышно гомона голосов или звука проезжающих автомобилей, даже малейшего шороха, создаваемого мышами, которые так любят вот такие большие, заброшенные склады. Собственно, наверное, большую роль играет то, что хранится на этих складах. Эти стеллажи вряд ли могли заинтересовать мышей. Разве что магических… Но магических мышей, увы, не бывает, а простые городские предпочитали обходить это место стороной.

Ну, во-первых, потому что здесь просто нечем поживиться. Странные белые шары на полках не были нужны хвостатым обитателям городских подземелий.

А во-вторых, здесь жил большой черный кот, который мышей не ловил, но мыши-то об этом не знали.

Черный котяра принадлежал смотрителю этого странного места — мистеру Вотчеру. Будучи человеком преклонных лет, он был крайне привязан к своему коту. Блэкки имел склочный характер, мышей, как уже было сказано, не ловил и вообще, вел образ жизни горизонтальный и ленивый.

Обычно Блэкки предпочитал отпугивать посетителей шипением и вздыбленной спиной с торчащей шерстью. Это обычно производило на гостей неизгладимое впечатление.

Но сегодняшний посетитель был не прост. Вообще, не пристало Главному аврору заниматься монотонной работой с пророчествами, заключенными в белых матовых шарах. Как правило, сюда приходили сотрудники аврората, в основном аналитики, сверить что-нибудь или попытаться найти разгадку какому-нибудь древнему предсказанию. Вряд ли им это удавалось, но они все шли и шли, будто не понимая, что мистер Вотчер любит побыть в одиночестве.

Главный аврор в темно-красной мантии с желтыми нашивками на плечах зашел в отдел, как к себе домой. Блэкки выбежал навстречу и уже был готов провернуть отпугивающий-всех-непрошенных-гостей маневр, но тяжелый взгляд зеленых глаз просто пригвоздил его к полу. Слабо мяукнув, кот быстро скрылся под одной из полок.

— Чем обязан, сэр? — вежливо поинтересовался Вотчер противным скрипучим голосом.

— Меня интересует одно пророчество…

— Понятное дело, — смотритель усмехнулся и оперся на странную трость, которая на вид казалась трухлявым суком, но при этом отлично выдерживала вес хозяина, — не поболтать же со мной вы сюда пришли, так?

— Именно, — сухо ответил Главный аврор. Он не любил ходить вокруг да около.

— Меня интересует пророчество, связанное с приходом Серебряного Дракона и проклятым родом, — медленно проговорил аврор, пристально наблюдая за реакцией смотрителя.

— Про Драконов много пророчеств, — пожал тот плечами. Все от них чего-то ждут. Но я, например, видел одно, где сказано, что они вымрут.

— Я могу посмотреть? — в голосе явственно послышались стальные нотки.

— Нет, — с наслаждением произнес Вотчер — это часть беседы с гостями была его любимый. Он ощущал свою власть, и, драккл его задери, ему это нравилось!

— Пророчества нельзя увидите и услышать. Пока вы не докажете, что одно из них несет угрозу для нашего существования.

— Пророчество может относится ко мне. К моему сыну. То есть я не могу просто зайти и посмотреть? — прищурился Главный аврор.

— Нет, — смотритель усмехнулся, демонстрируя желтые зубы, — определенно нет, сэр.

— Хорошо, — аврор улыбнулся, и от этой улыбки повеяло холодом. Он резко развернулся и пошел к выходу.

— Этот еще вернется... — задумчиво проговорил Вотчер, поглаживая Блэкки за плешивым ухом, — вернется, но мы не покажем ему, правда? Нельзя, никому нельзя знать… старый Вотчер знает все… и про Серебряных Драконов и про проклятие семи…. Но больше никому нельзя…

Блэкки мурчал, словно соглашаясь, и радовался, что странный человек со страшным гипнотизирующим взглядом ушел.

* * *

— Профессор Дамблдор? — недоверчиво проговорил Альбус, увидев знакомое лицо, изъеденное сеткой морщин, и длинную седую бороду.

— А кого ты здесь рассчитывал увидеть? — ворчливо откликнулся профессор Дамблдор.

Скорпиус собрался с духом (он всегда робел перед профессором) и все-таки решился:

— А что вы здесь делаете?

— Слежу за вами, конечно же, — пробурчал Дамблдор, пробираясь по тропинке леса. Альбус чуть слышно фыркнул: среди вековых деревьев в своей серой мантии профессор смотрелся комично . Настоящий волшебник, страж магического леса, такой, какими их показывают в магловских фильмах. Только остроконечной шляпы не хватает.

— Каждый год кто-то из студентов отстает от поезда и приходится провожать, — Аберфорт все-таки снизошел до объяснения.

— Быстрее, — прикрикнул он на мальчишек, плетущихся за ним еле-еле.

— Я ему не верю, — прошептал Скорпиус, замедляя шаг.

— И я, — согласился Альбус, покосившись на прямую спину впереди.

— Лес не приемлет магловских вещей. Он же магический, — с укоризной проговорил Дамблдор, продолжая двигаться вперед.

— Мотоцикл тоже магический, — откликнулся Альбус. И прибавил, почесав переносицу, — был магический. Он летал раньше. И бензин в нем никогда не кончается…

— В любом случае мне придется вернуться и испепелить его, — строго сказал Дамблдор.

— Не надо, — пискнул Альбус, — это же… память... отец не простит…

— Что за глупость, — одернул его Аберфорт, — твой отец простит тебе даже применение непростительных, дойди ты до такого.

— Вы его не знаете, — Альбус опустил голову.

— Ну почему же, — Аберфорт хмыкнул в усы, — знаю. Но с вами, молодые люди, вовсе не намерен это обсуждать.

Альбус и Скорпиус послушно прошли за профессором и вскоре вышли к большим воротам на территории Хогвартса. Ворота были открыты и возле них можно было заметить маленькую сгорбленную фигурку мастера Чар, профессора Флитвика.

Аберфорт как-то особенно зло посмотрел на карлика и, ни слова не говоря, прошел во двор школы.

Альбус и Скорпиус, недоуменно переглянувшись, по очереди назвали имена, профессор Флитвик сверился со своим бесконечным списком прибывающих студентов и, наконец, впустил Поттера и Малфоя внутрь.

Праздничный ужин по случаю начала учебного года и распределения первокурсников уже подходил к концу. Альбус и Скорпиус попытались остаться незамеченными, но не вышло. На них тут же все уставились. Еще бы. В Хогвартс-экспрессе их не было, вся семья Уизли и Поттеров уже наверняка в курсе их приключения.

Скорпиус встретился взглядом с отцом, который сидел за преподавательским столом, и сразу же понял, что тот знает. Слишком поджаты тонкие губы, слишком глубокая морщинка пролегла через высокий лоб. Слишком устало и холодно смотрят серые глаза.

Скорпиус прикусил губу и опустил голову. Объяснения с отцом не избежать. Сейчас здесь, в Хогвартсе, в тепле и уюте Большого зала, вся эта затея с мотоциклом казалась несусветной глупостью. Не верилось, что он, Скорпиус Малфой, согласился на авантюру, не верилось в собственное безрассудство.

Скорпиус побыстрей отвернулся, чтобы не смотреть отцу в глаза. Однако продолжал чувствовать тяжелый, прожигающий спину взгляд.

Альбус зашел с гордо поднятой головой, взгляда не отвел, профессору Малфою приветливо улыбнулся и тут же замер на месте как вкопанный. Встряхнул головой и почувствовал нестерпимое желание провалиться под землю. Прямо сейчас. Он машинально схватил Скорпиуса за рукав мантии, вынуждая повернуться. Тот что-то недовольно пробурчал по поводу прилипчивого Поттера, но сразу же умолк, потому что тоже увидел.

За преподавательским столом сидел Гарри Поттер собственной персоной и неторопливо пил тыквенной сок, даже не глядя в сторону двух опоздавших слизеринцев.

Альбус торопливо пробрался на свое привычное место, шикнул на какого-то первокурсника, который по незнанию занял его, и несильно ткнул вбок сидящего рядом Забини.

— Что он тут делает? — прошептал Альбус, даже не удосужившись объяснить, кто такой «он». И так понятно.

— Преподавать будет. ЗоТС, — пожал плечами Забини.

— А Аберфорт? — поинтересовался Скорпиус, сдувая со лба прилипшую челку. От волнения ему стало очень душно.

— Тоже. Просто мистер Поттер, — Забини покосился на довольно осклабившегося Альбуса, — будет преподавать у старших курсов. Ну как преподавать.. . даст несколько практических уроков. Кошка сказала именно так.

— Угу, — невразумительно буркнул Альбус и поднял голову, высматривая среди Гриффиндора рыжую макушку брата.

Джеймс нашелся почти сразу. Он сидел на краю стола своего факультета и вяло ковырялся вилкой в тарелке. Видимо, перспектива провести под отцовским надзором последний год в Хогвартсе его не сильно радовала. Наконец, он поднял голову и посмотрел на Альбуса. Альбус вопросительно изогнул бровь, чуть повел головой в сторону преподавателей. Джеймс спокойно пожал плечами, лишь на скулах проступил легкий румянец. Брат явно нервничал.

Решив обсудить вопрос внезапного появления отца в Хогвартсе потом, Альбус принялся за праздничный ужин, изредка бросая взгляды на отца, который неторопливо и с видимым удовольствием разговаривал о чем-то с профессором Лонгботтомом.

Дождавшись, пока почти все выйдут, Альбус шепнул Скорпиусу:

— Это все не просто так.

— Что именно, Поттер, — зевнул Скорпиус — ему хотелось спать.

— Отец здесь не просто так, — терпеливо пояснил Альбус. — Он бы в жизни не бросил свой аврорат без присмотра, не имея веской причины.

— Значит, причина была, — задумчиво проговорил Скорпиус, — а что для твоего отца важнее работы?

— Мы, — уверенно сказал Альбус, — его дети.

— Значит в Хогвартсе и правда затаилась опасность, — подвел итог Скорпиус.

— Дело может касаться защиты Хогвартса… Помнишь тот разговор на кухне? Гермиона сказала, что это всего лишь легенда, а твой отец рассказал, что видел нечто в лаборатории.

— Я помню. Но мы ничего не нашли про защиту в библиотеке Блэков.

— Ну, там нет, а в Хогвартсе должно что-то быть…

В коридоре их нагнала Дина Дурсль.

— Вас декан вызвал к себе, — с удовольствием сказала онa, наблюдая за реакцией старшекурсников. Скорпиус лишь пожал плечами: это было более чем ожидаемо.

— Декан? — переспросил Альбус, — точно? Обоих? А новый преподаватель ЗоТС никого не вызывал? — язвительно прибавил он.

— А я откуда знаю, — раздраженно откликнулась Дина, — я тебе говорю, профессор Малфой вызывает к себе в кабинет.

— Ладно -ладно, не кипятись. Мы поняли, — миролюбиво сказал Скорпиус, утаскивая Альбуса за собой.

— Чего ты? — поморщился Альбус, высвобождая руку.

— А ты хотел переругаться с Дурсль? Пусть идет. Для нее доложить нам, что мы по уши в неприятностях, — великое удовольствие. А я не клоун, поэтому пусть идет, а мы пойдем к отцу.

— К чьему? — нервно хихикнул Альбус.

— А у тебя есть другой декан? — холодно поинтересовался Скорпиус.

* * *

— Как ты вообще мог повестись на эту явную провокацию, Скорпиус! — Драко Малфой стоял возле полки с зельями, вцепившись побелевшими пальцами в спинку кресла.

— Кхм… Драко! — его окликнул портрет Северуса Снейпа над камином.

— Профессор, не сейчас, — отмахнулся Малфой-старший.

— Ты ничего не добьешься криками. Гораздо действенней будет наказание. Обоим.

Альбус скосил глаза и показал портрету язык.

— Суровое наказание, — пробурчал Снейп, но не исчез в портретных глубинах, как обычно, а с удобством уселся на свой стул, закинув ногу на ногу.

— Наказание… Да. Я думаю… двадцати баллов будет вполне достаточно.

— Год еще не начался, отец, — тихо сказал Скорпиус, — мы уйдем в минус.

— Придется отрабатывать потерянные баллы, мистер Малфой, — непреклонно сказал профессор и, обойдя кресло, тяжело и устало в него опустился.

— Конечно, профессор Малфой. Непременно, — Скорпиус не любил, когда отец вот так вот подчеркивал дистанцию между ними, и неизбежно начинал язвить.

— Когда приступать? — невинно поинтересовался Альбус, изучая рисунок обивки на стенах кабинета.

Внезапно раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, на пороге показался Гарри Поттер. Альбус ойкнул и сделал вид, что обивка его занимает больше всего и всех в этой комнате.

— И что, Малфой, — обратился он к профессору, — какое наказание ты для них придумал?

— Я снял с них баллы, — гордо ответил Драко и потер виски. Два Поттера в его кабинете выводили из привычного равновесия. Да что там говорить — его собственный сын лишил его этого равновесия еще утром. Из-за Поттера.

— Ты снял баллы со Слизерина, — вкрадчиво проговорил отец, — и сколько же?

— Вы бесцеремонны, Поттер, ведете себя нагло и развязано, — сообщил портрет.

Отец резко обернулся и замер, уставившись на бывшего мастера зелий.

— Профессор, — с почтением ответил Главный аврор и глупо улыбнулся.

— Теперь, когда все друг друга узнали, не мог бы ты мне объяснить, что ты делаешь здесь, в моем кабинете, во время воспитательной беседы с моими студентами? — вежливо спросил Драко, вздернув острый подбородок.

— Я пытаюсь восстановить справедливость, — усмехнулся Гарри, — двое твоих студентов похитили мой мотоцикл. И я, как представитель аврората и отец, черт возьми, имею право знать, как они наказаны.

— Двадцать баллов, Поттер, — грустно сказал Снейп, — всего двадцати баллов стоила эта вопиющая безответственность двум слизеринцам.

— Пятьдесят, — сказал отец, сверкнув глазами.

Альбус, наконец, повернулся:

— Не надо, пап…

— Молчи… — махнул рукой Гарри, — ты хоть понимаешь, что ты уничтожил память? Память о Сириусе, о человеке, который сделал для меня все и даже больше? О человеке, в доме которого ты живешь. Ты просто растоптал. Уничтожил. Я хранил этот Харлей, я чистил его, ухаживал за ним...

— Ага, именно поэтому я чуть от пыли не умер, — шепнул Скорпиус, и Альбус, не удержавшись, издал тихий смешок: слишком театрально и наигранно выглядела тирада отца. К своему удивлению Альбус понял, что тот не злится. То есть обеспокоен, расстроен, но уже не так зол, как наверняка был, когда только узнал, каким образом они добирались до школы.

— Короче, Поттер, чего ты хочешь? — протянул профессор Малфой, и Скорпиус с удивлением обнаружил, что голос отца заметно оживился.

— Пятьдесят, — непреклонным тоном сказал мистер Поттер.

— Двадцать, — растянув слог протянул мистер Малфой, приподняв брови и усмехнувшись.

— Пятьдесят, — сказал Поттер, и в голосе проскользнул самый настоящий азарт.

— Это мои студенты, герой, и мне решать.

— Это мой Харлей, и я потерпевший, — парировал Поттер.

Альбус и Скорпиус переводили удивленные глаза с одного родителя на другого и понимали, что они здесь, кажется, уже совсем лишние.

— Профессор Малфой! — окликнул отца Скорпиус, — мы можем идти?

— Идите, — зыркнул на них Поттер-старший и снял очки, чтобы протереть.

Выйдя за дверь, слизеринцы еще раз переглянулись. Альбус вопросительно приподнял бровь и выразительно хмыкнул. Скорпиус приподнял две и хмыкнул еще выразительней. Альбус пальцем поправил несуществующие очки и потер лоб отцовским жестом. Скорпиус смерил его серьезным и надменным взглядом, склонив голову набок.

Альбус не выдержал первым. Он расхохотался, согнувшись пополам и схватившись рукой за стену. Скорпиус старался сохранить серьезный вид, но не смог удержаться и тоже рассмеялся.

— Пятьдесят, — утирая слезы на глазах, произнес Альбус.

— Два…двадцать, — Скорпиус покачал указательным пальцем и прислонился спиной к стене.

— Хва..тит, я уж не могу… — пожаловался Альбус, выпрямляясь.

Весело переговариваясь и подначивая друг друга отцовскими словами, они добрались до подземелья.

И поняли, что о хорошем настроении можно забыть. Здесь никто не разделял их веселья.

Младших разогнали по спальням, старшие сидели в гостиной, но уже никто не праздновал. Чарли Нотт придирчиво изучал сосуд с изумрудами в углу гостиной. Близнецы Забини заняли место возле камина, устроившись в одном кресле. Адель вызывающе положила длинные ноги на подлокотник, позволяя мантии сползти и обнажить стройные ноги в короткой юбке. Она рассеянно вертела в руках бокал на длинной изящной ножке, наполненный красным вином. Дина Дурсль забилась в угол большого зеленого дивана и тихо сидела, обняв руками колени. Эдвард Пьюси сидел на другом диване, закинув ногу на ногу и раскинув руки, не позволяя никому сесть рядом. Остальные расположились кто на креслах, кто прямо на ковре перед камином.

— Герои дня, — презрительно кинула семикурсница Миранда Блэк, и все тут же повернулись в сторону вошедших.

— Сколько? — осведомился Альбус, прикидывая успеют они или не успеют добраться до спальни, прежде чем на них обрушится общественный гнев.

— Двадцать пять, Поттер, — произнес Чарли и с интересом посмотрел на Пьюси, ожидая его решения.

Малфой и Поттер переглянулись. Одновременно фыркнули, понимая, что отцы все-таки нашли компромисс.

— А им смешно, — сказала Адель и подошла к Альбусу. Тот вздрогнул, почувствовав ее дыхание на щеке, но ничего не сказал.

— Вы должны вернуть баллы факультету, — сказала Миранда,.

— Я не знаю, как вы это сделаете, — добавил Эдвард, но через две недели баланс должен быть восстановлен. Иначе…

— Иначе что? — холодно спросил Скорпиус.

— Тебе лучше не знать, — оскалился Нотт. Остальные подержали его одобрительным гомоном.

— Ну здравствуй, Слизерин, — с чувством сказал Альбус, — давно не виделись.