Что ты знаешь... (гет)

Блейз не отказался от своей мысли доказать Драко, что тому небезразлична Грейнджер. Прокручивая в голове разные варианты того, как это сделать, он пришел к выводу, что для начала нужно вызвать у Малфоя какие-то яркие и острые чувства по отношению к Гермионе. Ничего продуктивнее ревности Забини на данный момент не видел. Он решил при случае перешагнуть через себя и пофлиртовать с девушкой на глазах у Драко.

Да, это ему было не по душе. Во-первых, ему не очень нравилась Гермиона как девушка. Во-вторых, он представления не имел, как обращаться с такими умными девушками, не очень, на его взгляд, симпатичными, да еще и с завышенным самомнением.

Еще это было опасно. Он мог испортить свою репутацию. Его могли посчитать предателем крови. Он мог получить по физиономии и от самой Гермионы, и от Поттера, и, в самом удачном случае, от Драко.

А самое главное, Блейз боялся, что это увидит или об этом узнает девушка, которая навсегда завладела его сердцем. Неважно, что они больше не вместе, неважно, что он обидел ее, и, скорее всего, она его ненавидит, но все-таки он не хотел, чтобы она подумала, будто он заинтересовался Грейнджер. Ведь он не сможет объяснить ей, для чего все это делает. Больше у него не будет никакого шанса что-либо ей рассказать, признаться... никогда.

Но, невзирая на все это, Блейз решил действовать, когда подвернется случай...

И случай вскоре представился.

Это был понедельник. По какой-то причине, непонятной для учеников, Большой зал не был открыт на завтрак вовремя. Все желающие позавтракать толпились около дверей и ждали, когда же им позволят войти. Причину, по которой не пускали в зал, никто не знал. Выдвигались разные версии, одна чудесней другой. Но предположение Денниса Криви, который переживал подобное в маггловской школе, где ученики тоже не смогли в положенное время попасть в столовую, успокоило.

— Наверно, дезинфекцию проводят, — сказал Криви со знанием дела.

Большинство присутствующих не поняли, что такое эта "дезинфекция". Но слово понравилось, поэтому заминке возмущались не сильно. А если кто и проявлял нетерпение, тому важно говорили, что проводится дезинфекция.

В понедельник утром у дверей Большого зала учеников было не так и много. Младшекурсники столпились у самого входа, а ученики постарше рассредоточились по коридору чуть дальше. Блейз в этот раз опередил свою слизеринскую компанию и оказался около Большого зала первым. Его тоже очень удивило, что двери закрыты, а завтрак запаздывает. Но, услышав от кого-то рассказ про дезинфекцию, который уже оброс фантастическими подробностями, парень успокоился и присоединился к ждущим. Он оглядел коридор и увидел Гермиону, которая в одиночестве стояла и читала книгу, прислонившись к стене. Забини посчитал это за удачу, потому что Грейнджер редко можно было застать без ее друзей, разве что в библиотеке. Но там не было зрителя, ради которого все и затевалось. Блейз знал, что Драко и все остальные скоро придут на завтрак, поэтому для выполнения задуманного ему пришлось их подождать. Заметив, что Малфой, наконец, появился в коридоре, Блейз уверенным шагом направился к Гермионе. Девушка не заметила приближения парня, увлекшись чтением. Забини этим воспользовался и, подойдя к ней, облокотился о стену около ее головы. Только тогда Гермиона обратила на него внимание. Она подняла голову и удивленно посмотрела на него. Забини улыбнулся самой обаятельной улыбкой из своего арсенала и чуть подался в сторону девушки, чем сократил расстояние между ними.

— Привет, Грейнджер, — проворковал он, обжигая дыханием ее щеку.

— Привет, Забини. Что хотел? — невозмутимо ответила она и чуть отодвинулась.

Гермионе хотелось отойти от него подальше, но она побоялась, что он начнет удерживать ее, например, за талию, что со стороны будет казаться неприличным. И еще, конечно же, любопытство удержало ее от того, чтобы немедленно не сбежать отсюда. Уж очень нетипичным было поведение Блейза.

— Грейнджер, улыбнись мне, — все еще ухмыляясь, уверенно сказал юноша.

Он подумал, что флиртом, намеками и заигрываниями не получит от Грейнджер того результата, на который рассчитывал, потом решил действовать прямо...

— Зачем?

Начало разговора заинтриговало Гермиону, и она вначале задала вопрос, а не послала парня сразу.

— Хочу вызвать ревность у Драко, — заговорщицки произнес слизеринец.

Гермиона на секунду растерялась. А потом, поманив Забини рукой, чтобы он наклонился к ней поближе, что он и сделал незамедлительно, прошептала:

— А может, тебе лучше попросить об этом Гарри?

Блейза поразило такое неожиданное заявление. Некоторое время он смотрел на нее с застывшей улыбкой, а потом, запрокинув голову назад, рассмеялся.

— А ты та еще штучка, Грейнджер! — громко и со смехом сказал он.

— Думаю, эффект будет куда грандиознее, — продолжила она, стараясь не улыбаться.

Блейз опять наклонился к ней и тихо сказал:

— Ты не так поняла. Я хочу, чтобы Малфой приревновал тебя ко мне.

Здесь уже Гермиона не выдержала и расхохоталась.

— А ты шутник, Забини.

Это было даже больше того, на что он рассчитывал. Он хотел добиться ее улыбки, а веселый смех превзошел все его ожидания.

— Спасибо, Грейнджер! — искренне поблагодарил он девушку.

Блейз посмотрел ей в глаза, при этом изобразив на своем лице "влюбленность". Он считал, что виртуозно передает это мимикой. Глупо улыбнуться, прищурить глаза, чуть-чуть приподнять брови — и каждая девушка будет читать на твоем лице то самое нежное чувство, и, разумеется, верить в это и отвечать взаимностью. В данный момент взаимность его не интересовала, да и девушка тоже, но Забини точно знал, что зрители, для которых был устроен спектакль, прочтут по его выражению лица то, что он хотел до них донести. Решив закрепить свой успех, Блейз нежно убрал Гермионе за ухо выбившийся из ее прически локон.

— Ты переигрываешь, Забини, — недовольно сказала она, дернувшись.

— Извини, не удержался, — промурлыкал Блейз, наклонившись к ее уху.

То, что слизеринец стоял к ней так близко, поначалу возмутило Гермиону. Но, когда он наклонился к ее уху, девушка непроизвольно почувствовала аромат его одеколона. Это был не древесный, с нотками мяты и меда, аромат одеколона "Le chemin de lune", которым пользовался Виктор. От Забини приторно пахло восточными пряностями. Она, уловив этот запах, задумалась и забыла отреагировать на приближение Блейза подобающим образом, то есть оттолкнуть его и высказать все, что по этому поводу думает.

Еще с того памятного дня, когда три слизеринки устроили ей сцену ревности, Гермиона размышляла, кого же они имели в виду. Кандидатов на роль «ее возлюбленного» в начале анализа было пятеро. Гойла и Кребба она отмела сразу, подумав, что не стали бы девушки так рьяно отстаивать этих парней. Остались трое: Малфой, Забини и Нотт. Каждый из них мог быть парнем Дафны. За репутацию каждого из них могли вступиться однокурсницы. Гермиона стала незаметно наблюдать за слизеринцами. Случаев сделать это было не так много: были выходные, и ученики факультетов встречались только в Большом зале во время еды. Но и этого времени хватило ей, чтобы определить, что Теодор Нотт не интересуется Дафной, а она им. Теодору больше нравилась пятикурсница-слизеринка, он старался сесть с ней рядом за обеденным столом, а если это не удавалось, кидал на нее долгие взгляды. Так что круг «подозреваемых» сузился. В процессе слежки к однозначному выводу прийти не удалось. По наблюдениям Гермионы, Дафна обращала одинаковое внимание и на Малфоя, и на Забини. Улыбалась то одному, то другому, смеялась над их, по всей видимости, шутками. Блейз и Драко приходили в Большой зал и уходили вместе, а Гринграсс и ее подружки всегда следовали за ними, и поэтому было непонятно, каким же из двух парней она интересуется. Юноши же вообще старались не разговаривать с ней, не говоря уже о «влюбленных взглядах и целовании ручек». Гермиона даже поинтересовалась у Парвати и Лаванды о подробностях личной жизни Дафны Гринграсс. Сокурсницы от такой неожиданности — ведь Грейнджер никогда раньше не проявляла интереса ни к их разговорами, ни к сплетням, тем более про слизеринок — рассказали ей все, что когда-либо слышали о Гринграсс. Из их рассказа тоже было не очень понятно, кем же из двоих парней увлечена Дафна.

Поэтому, когда Гермиона уловила аромат одеколона Блейза, она сделала вывод, что в ее списке остался один кандидат — Малфой. И это привело ее в шок. Хотя она и ожидала такого поворота событий, но все-таки это заключение ее не очень порадовало, а вкупе со словами Блейза про ревность совсем озадачило и натолкнуло на новые размышления. Но представлять себе то, что теперь слизеринцы (Гермиона надеялась, что хотя бы не все) думают, что она влюблена в Малфоя, не хотелось. Неожиданно для себя она повернула голову и прошептала Блейзу на ухо:

— Кстати, передай Малфою... у него отличный одеколон.

Конечно, она старалась вложить в эту фразу весь сарказм, на который была способна, но подозревала, что у неё плохо получилось.

— Непременно! Непременно! — радостно согласился Забини.

Он широко улыбнулся, кивнул и, оттолкнувшись ладонью от стены, отошел от Гермионы на два шага. И, надо сказать, сделал это вовремя, потому что зрителей его маленького спектакля прибавилось, и некоторые из них уверенно направлялись в их сторону явно с недобрыми намерениями, а также с целью поучаствовать во втором акте.