Пражские котики 83' (джен)

Ушла смерть, а старуху даже оторопь взяла. Поняла — хочешь не хочешь, а умереть придется.

Настало утро, а старуха ничего не придумала. Но до чего ей умирать не хотелось. Гадала старуха, гадала, куда бы ей спрятаться получше, и наконец придумала. Стояла у нее в кладовке бочка с молодым медом. «Здесь меня смерть не найдет»,— решила старуха.

Польская народная сказка «Старуха и смерть»

Маггловская квартира. Мерлиновы сапоги, маггловская квартира!

Три комнаты — две спальни и небольшая гостиная. Микроскопическая кухня и не менее микроскопическая ванная комната.

Кто бы мог подумать, что он, маг, чей род уходит во тьму веков, маг, чьи предки высадились на эти берега за шесть веков до статута, вынужден будет готовить себе сам. Омлет. На Мордредом проклятой маггловской газовой плите. Но, если отбросить условности, то жаловаться ему не на что. Он сыт, одет и условно свободен, а в соседней комнате крепко спит Рабастан, еще недавно истекающий кровью. И из всех возможных ран теперь его беспокоят только порезы от маггловской, Мерлин подери, безопасной бритвы. Проведя рукой по непривычно коротким волосам, Рудольфус открыл холодильник.

Он плохо помнил, как их вытащили из леса, как его везли в душном кузове и как в этой трясущейся железке чем-то жгучим обрабатывали его раны. Потом был большой темный сарай, где их раздели и вымыли. Сложили в металлическую шкатулку все ценные вещи, а остальное сожгли. Его до сир пор передергивает от воспоминая о том, как он с трудом снимал тяжелый родовой перстень с отекшего пальца. Как когда-то давно, в восемьдесят первом, после ареста...

А затем снова автомобиль, но уже другой, с удобным салоном, и странная маггловская одежда. Долгая дорога, незнакомые места. Они петляли и прятались, а затем неслись по ночным дорогам, как будто бы дикая охота неумолимо гнала их на юг. И вот, наконец, маленькая квартирка на окраине маггловского городишки где-то в Уэльсе.

Странная девушка, единственная, чье лицо он видел. Она сняла маску, чтобы не привлекать лишнего внимания, сидя за рулем автомобиля. Их союзник и тюремщик. Сероглазая и резкая. Однако же спокойно объясняющая ему, что трансгрессия и порталы опасны для Рабастана. Медленно и терпеливо рассказывающая, как работает душевая кабина, и что телевизор, в целом, не опасен, разве что для неокрепших умов. Так что да, им с братом стоит быть осторожнее. Сколько ей? Лет двадцать с небольшим? Но в волосах уже седые пряди, а цинизма как у... так, нельзя думать о своих, о нежной Белле... И о доме тоже нельзя. Он же теперь мордредов маггл! Насмешка судьбы, да и только.

Еще там, на каком-то из очередных безликих складов, она достала две ампулы, явно старые, а потом, медленно набирая раствор в маггловский шприц, объяснила, что нужно сбить магический след, и им с братом придется побыть магглами. Ненадолго, пока не покинут Англию. Когда он бился в конвульсиях, чувствуя, как магия покидает тело, его пришлось удерживать двоим. Тем самым, что были в лесу. Наверное, это последний раз, когда он их видел. Басти повезло больше — он шел на поправку, но большую часть времени крепко спал.

Справившись с болью и паникой, Рудольфус спросил, что это было за адское зелье. Он точно знал — у Лорда подобного не было, и не дай Мограна, если бы Лорд о таком знал... Казалось, что девушка прочитала эту мысль в его глазах и, сухо дернув уголком рта в подобии ухмылки, напомнила, что Волдеморт — сугубо британская островная проблема. На континенте детей пугают другим именем, но не боятся произносить его вслух. У многих семей осталось интересное наследство от дедушек. А Гриндевальду были не чужды масштабные эксперименты.

Он часто вспоминал об этом разговоре. И думал, что в частности, наверное плохо знаком с новейшей историей. Ведь кроме эпической победы старика Дамблдора и каких-то мрачных страшилок, не помнил ничего вообще. Сначала были Бинс и бесконечные гоблины… а потом уже не до книг. А вот в маггловских тюрьмах можно читать. Он вообще за последние три недели удивительно много узнал о магглах.

В приказном порядке каждый вечер они с братом смотрели познавательные программы для детей и взрослых и все больше убеждались, что ТРИТОН по маггловедению им поставили зря.

Огромный мир, наполненный машинами, производящий, пожалуй, все, что можно пожелать. Никаких границ — эти магглы добрались даже до луны. Мерлин, до луны! Ходили по ней, как он по этому уродливому ковру! А еще были голод, эпидемии и войны.

Маггловские войны действительно их напугали. Когда-то давно, курсе на пятом, он читал о том, что магглы много воюют, но знание это оставалось абстрактным. Теперь же, глядя на все эти движущиеся картинки в телевизоре... В его кошмарах на руинах Хогвартса появились танки. Они выплевывали огонь и не только Белла, но и все вокруг рассыпались черным пеплом, а с неба светила огромная, покрытая длинным ворсом луна с пятном от пролитого какао.

Потом, как выразилась эта... Маришка. Именно так, с ударением на первый слог. Анна Маришка Вальде. Так она назвалась. Красиво, но непривычно для языка. Пришло время менять имидж. Обритый под машинку, сытый и отдохнувший — он все меньше и меньше походил на свое изображение с плакатов: «Внимание! Розыск!», которыми была усеяна магическая Британия. Она сказала, что порядок после битвы навели очень быстро, а новый министр, Шеклболт, ударными темпами вылавливает недобитых приспешников тьмы. И стоит отдать ему должное, в маггловском мире тоже. Но вряд ли кто-то ждет, что одиозные чистокровные Лестрейнджи полетят эконом-классом с группой мусульманских студентов через Амстердам.

И вот теперь, каждое утро глядя на себя в зеркало, он повторял, что он Рудольф Блэкхорн, да, почти как олень Санты, ему сорок четыре и он исследует узкий сегмент британского фольклора. Набор маггловских слов, не имеющий для него никакого смысла! Но девчонка оказалась на удивление предусмотрительна, и папка с кратким описанием его исследований оказалась как нельзя близка к привычным с детства сказкам.

Пожалуй что, он смог бы даже убедительно подискутировать на эту тему. Мерлин, последний раз он дискутировал в Азкабане с Долоховым. Длинными темными вечерами. Все что угодно, только бы не слушать завывания Беллы и тихий шорох плащей дементоров.

Рабастан изменился сильнее. Теперь на его голове красовался ежик белесых волос. Пероксид. Так она сказала. Отличная вещь, незаменимая в хозяйстве. Коротко стриженный и гладко выбритый. Облаченный в джинсы и черную футболку с нелепой надписью про выбор, тьму и печенье, Басти смотрелся моложе, чем он привык его видеть последние несколько лет. Ушла из глаз эта жестокая обреченность и затравленность.

Брат практически наслаждался игрой в магглов. Листал газеты, задавал вопросы, изучал все, что мог найти в доме и, похоже, прикипел душой к старенькой кофеварке. Не было ни привычных истерик, ни швыряния в стену бутылок, которыми так часто заканчивались долгие и тяжелые вечера дома. Впрочем, бутылок не было тоже. Не было вообще ничего крепче чая.

Но Рабастану хватало и этого. Он мало ел, но долго и крепко спал, заливаясь перед сном огромным количеством зелий. Тяжелые травмы и какое-то редкое дрянное проклятье — сказала она после очередного осмотра. Интересно, кто и чем таким интересным разбрасывался...

Хлопнула входная дверь, щелкнул выключатель, и в коридоре раздались шаги. Выключив газ, Рудольфус снял сковородку с плиты и осторожно выглянул в коридор.

Девчонка, не разуваясь, прислонилась к двери спиной. Лицо ее было настолько бледно, что терялось на фоне светлого дерева. Веки ее были опущены, а посиневшие губы кривились и слегка подрагивали. К груди она прижимала что-то тяжелое, замотанное во множество слоев старой толстой ткани, испачканной бурыми пятнами.

— Что-то случилось? Нас нашли? — напрягся он.

— Нет. И вряд ли теперь найдут. Им сейчас есть чем заняться, я бы сказала, целая ночь веселья, — Рудольфус заметил в ее глазах отвращение, быстро сменившееся привычным отрешенным спокойствием. — Мы улетаем из Кардиффа через три дня. Потратьте их с пользой. У вас не должно возникнуть проблем ни на таможне, ни при регистрации на рейс.

Она проскользнула в свою спальню, оставив Рудольфуса наедине с омлетом и невеселыми, но обнадеживающими мыслями.