Огонь для Ведьмы (гет)

Багровые щупальца мрака колышутся и извиваются, словно живое существо. Смыкаются вокруг одинокой женской фигуры. Где-то вдалеке вспыхивают два раскалённых уголька и медленно плывут навстречу, постепенно увеличиваясь в размерах. Нет, это не угли. Это…

— …глаза! Сам видел, на миг приоткрыла! Вы ей поможете?

Вокруг ощущалась суматоха. Ведьма почувствовала, как её осторожно переворачивают, кажется, снимают одежду. Кто-то приподнял ей веко, в глаза ударил нестерпимо яркий…

…свет рассеивает тьму, обозначает контуры владельца глаз-угольков. Ведьма задыхается от захлестнувшей её ненависти, глядя на издевательскую усмешку на красивом лице Александра. Глаза его мерцают, по чёрным волосам пробегают искорки. Александр грубо хватает Ведьму, боль пронзает её…

— …руку, придержите руку! Я не могу ввести антидот, пока она так бьётся. А-а, чёрт! Подайте другой шприц.

Ведьма почувствовала, как несколько пар рук прижали её тело к какой-то мягкой поверхности, зафиксировали, не давая шевельнуть даже пальцем. Она захотела рассмотреть пленителей лучше, чтоб узнать у них…

— Зачем ты сделал это? — цедит Ведьма сквозь зубы. Она вырывается и отступает на несколько шагов.

Александр смотрит на женщину, словно на любимую собаку, которая внезапно вышла из повиновения и укусила кормящую руку.

— Зря ты пришла, — лениво говорит он. — Большая ошибка. Я всегда превосходил тебя, что бы там ни говорил этот старый пердун профессор. А сейчас я умею такое, что тебе и не снилось.

Голос Александра звучит приглушённо, интимно, вкрадчиво. Он проникает глубоко в сознание, подчиняя разум, подавляя волю к сопротивлению. С ним невозможно…

— …бороться! Не смей умирать, слышишь…

Ведьма усилием воли изгоняет не прошеного гостя из своих мыслей и обещает:

— Я найду тебя.

Александр в ответ смеётся и растворяется в багровом мраке.

— Отлично, милая, буду…

— …ждать часов шесть, не меньше, пока организм полностью очистится.

Рядом раздалось несколько облегчённых вздохов. Это было последнее, что услышала Ведьма, прежде чем провалиться в беспамятство. На этот раз успокаивающее и целительное, без пожаров, без озверелых толп и ментальных маньяков.

* * *

Янтарь постепенно закутывался в вечерние сумерки. Потемнело серое небо, из глубин Янтарного полилось мертвенно-голубое свечение, в низинах клубился туман. На травянистый взгорок выскочила слепая собака и потрусила в сторону леса. За ней семенили шесть крутобоких щенков.

У леса собака внезапно остановилась, чутко вскинула острые уши, но среагировать не успела. Под брюхо её с размаха ударил чей-то ботинок, вмиг смял, искрошил рёбра. Закричав почти по-человечески, собака отлетела в сторону, дёрнулась пару раз в агонии и затихла.

Из-за деревьев показались несколько мужчин в коричневых и бурых плащах. Быстро переловили мечущихся щенков, подобрали труп собаки и вновь скрылись под лесным кровом. Незваные гости неслышно скользили по толстой лесной подстилке, сквозь бурелом, но ни шорох листвы, ни хруст веток не нарушали тишины.

Не сбавляя хода, один из мужчин перехватил щенка за лапки, переломил тельце пополам и вцепился в него зубами. Быстро покончив с едой, мужчина стёр кровь с подбородка и удовлетворённо рыгнул.

Вскоре впереди забрезжили отблески костров, деревья расступились, открывая большую поляну, на которой расположились пара десятков человек. Прибывшие подсели к кострам, похвалились добычей, и компания немедля начала насыщаться.

Янтарь всегда был беспокойным местом, а уж ночью особенно. В окрестных лесах и на берегах озера частенько происходили необъяснимые вещи и появлялись группы лихих людей с неведомыми целями. Туго здесь приходилось и зверю и человеку. Ни острые зубы, ни новейшее оружие не гарантировали сохранить жизнь до утра.

Ведьме и её приятелям долговцам повезло пережидать ночь на Янтарном не в лесу у костра с оружием в руках, а в научном бункере под защитой толстых стен. А сколько человек отправится сегодня на тот свет, не имея столь шикарного ночлега, выжившие счастливчики узнают из некрологов. Но это будет утром, а сейчас ночь неспешно пожирала беззащитных и слабых, небрежных и неосторожных.

Возвращение в реальность в кои-то веки было спокойным. Ведьма просто поняла, что не спит и некоторое время лежала, прислушиваясь к ощущениям. Нигде ничего не болело, тело было наполнено приятной истомой, в ушах звенела тишина. Давящая тяжесть, что прессовала сознание много дней, исчезла бесследно, и Ведьма не знала, радоваться этому или бояться.

Потерять способности и стать беззащитной перед главным врагом очень не хотелось, но это незамутнённое ничем сознание было таким прекрасным, успокаивающим. Впервые за долгое время Ведьма проснулась, не обливаясь холодным потом и не оглушённая сумасшедшим стуком собственного сердца.

Пока она раздумывала, где находится и не пора ли это выяснить, негромко хлопнула дверь и в помещение кто-то вошёл. Ведьма нехотя открыла глаза и посмотрела на стоящего у койки человека. Она давно уже привыкла к странным личностям Зоны, но этот человек перещеголял всех чудиков, виденных ранее.

Сутулый, среднего роста, среднего телосложения. Слегка брезгливое выражение лица, а взгляд рассеянный, словно он прислушивается к чему-то, неразличимому обычным слухом. На носу очки с отрицательными диоптриями, из-за которых проницательные глаза казались слегка удивлёнными, а поверх обычного сталкерского комбинезона мужчина носил белый медицинский халат.

У Ведьмы шевельнулось смутное воспоминание — кто-то рассказывал ей о сталкере в медицинском халате, и в рассказах было мало хорошего. Мгновение спустя мужчина заговорил, и Ведьма всё вспомнила.

— Зовите меня Психиатр, — сказал он и пытливо посмотрел собеседнице в глаза. — Как вы себя чувствуете?

Ощутив мягкое давление на свой разум, Ведьма не стала отвечать и просто посмотрела в ответ. В душе медленно поднималась холодная злость. Ну, сколько можно, чёрт возьми! Устроили из её сознания проходной двор, так и лезут все кому не лень, будто им тут мёдом помазано.

Ведьма строила пси-барьеры один за другим, но Психиатр виртуозно их обходил, а то и вовсе разрушал. Со стороны эти двое, наверное, выглядели довольно странно, но удивляться было некому — в помещение больше никто не входил. Когда Ведьма начала дрожать от напряжения, Психиатр внезапно отступил и рассмеялся странным каркающим смехом:

— Поразительно! Отлично держишься, несмотря на твоё вопиющее невежество.

— Не помню, чтоб мы переходили на «ты», — хмуро отозвалась Ведьма и украдкой смахнула со лба пот.

Психиатр только отмахнулся в ответ и принялся мерить шагами комнату, увлечённо вещая:

— Если немного подучить, сможешь дойти до центра и разобраться с ними вплотную, м-да. Гарантий, понятное дело, никаких, но игра стоит свеч, а?

У Ведьмы уже голова шла кругом от этого человека. Ворвался к ней в комнату, как к себе домой, чуть не изнасиловал мозг, а теперь еще и пытается напичкать каким-то бредом. Везёт же ей. Как утопленнику.

— Стоп! — рявкнула Ведьма. — Какого хрена, дяденька? Врываетесь к даме, несёте чушь и…

Психиатр остановился, наставил на Ведьму узловатый палец и веско произнёс:

— Никакая ты не дама. В первую очередь ты мой пациент, так что веди себя хорошо и не вынуждай меня прибегать к карательным методам лечения. Раз ты собираешься встретиться лицом к лицу с одним свихнувшимся психокинетиком, не лучше ли быть при этом в добром здравии?

— Откуда вы…

— А ещё тебе пригодится вся помощь, что ты сможешь заполучить, — снова завёл свою песню Психиатр, игнорируя Ведьму и её попытки вмешаться. — Благодаря твоему приятелю секта «Монолит» здорово укрепила свои позиции и вот-вот станет большой угрозой остальным группировкам. Меня уполномочили вмешаться и остановить резню.

— Приятель?! Этот маньяк мне не…

— Я покажу тебе пару фокусов, известных только мне и, может, Первому Контролёру. И вообще буду держаться поблизости для подстраховки. Правда ты и так с некоторых пор не одна.

— Послушайте же…

— Ах да! Ещё я смогу тебя избавить от ментальной слежки и замаскировать в информационном пространстве Зоны. Вопросы есть? Вопросов нет. Поднимайся, приступаем немедля, у меня мало времени.

С этими словами Психиатр вышел, оставив ошеломлённую Ведьму переваривать весь этот информационный поток. Она поспешила встать и одеться, пока этот псих не вернулся и снова не начал прессовать мозги.

Выглянув за дверь и обозрев окружающее пространство, Ведьма утвердилась в мысли, что находится в гостях у учёных на Янтарном озере. Потом обнаружила Гашека, стоящего, видимо, на дежурстве. Они обменялись радостными восклицаниями, нашли укромный уголок, и парень рассказал о последних событиях.

Закончив тот бой на Дикой территории и обратив остатки нападающих в позорное бегство, долговцы вернулись за Ведьмой, и нашли её агонизирующий организм рядом с полуживым наёмником. «Гуся» пристрелили, Ведьму бегом поволокли к учёным, но под мостом нарвались на ораву зомби.

Умирающую Ведьму положили в сторонке, а сами принялись отстреливаться. Бой затянулся, и парни уже не чаяли увидеть её живой, но, вернувшись, обнаружили Психиатра рядом с бесчувственным телом командирши. Сталкер был вооружён целым набором антидотов на все случаи жизни.

— Надо же, — с удивлением пробормотала Ведьма, — этот гребанько мне жизнь оказывается спас.

Гашек рассмеялся. Все они успели познакомиться с Психиатром и могли подписаться обеими руками, что тот был крайне тяжёлым в общении человеком, а его маниакальная шизофрения практически не вызывала сомнений. Но Психиатру верили несмотря ни на что. Наверное, потому, что он был справедливее большинства адекватных людей и в отличие от них не был замечен в предательстве.

Последующие два дня оказались для Ведьмы очень познавательными и интересными. С помощью правильно подобранных артефактов она научилась концентрировать пси-энергию и направлять её в одну конкретную точку, а не разбрасывать бесцельно на большой площади, как раньше. Психиатр показал, как маскироваться и фильтровать поступающую ментальную информацию, ставить психоблоки разной степени мощности и направленности и многое другое. Благодаря его урокам, Ведьму впервые за долгое время перестали мучить ночные кошмары.

А потом Психиатр исчез из жизни Ведьмы так же внезапно, как и появился. Ушёл рано утром и даже не потрудился попрощаться с ученицей. С его уходом закончилось и блаженное спокойствие. В этот же день ближе к вечеру Ведьму нашёл встревоженный Дьяк.

— Гашек пропал!

— Как пропал? — Ведьма подняла голову и посмотрела на Дьяка.

— Ушёл с утра на зачистку озера от снорков и не вернулся. Я послал своих, и вот что они нашли.

Дьяк протянул грязную, окровавленную тряпку, в которой Ведьма опознала бандану Гашека. Женщина вскочила с койки и вырвала бандану из рук долговца.

— Снорки? — спросила она, с трудом сдерживая ярость.

— Не похоже, — ответил Дьяк. — Бойцы нашли пару убитых снорков и следы борьбы, но ни останков Гашека, ни его оружия не обнаружили.

Значит, он ещё жив.

Ведьма стремительно вышла из бокса и направилась к оружейному шкафу, Дьяк вышел за ней. На лице его отражалась целая гамма чувств.

— Тебе не стоит снова ввязываться в драку, — с сомнением сказал долговец, — да ещё так быстро после встречи с тем наёмником.

Ведьма достала свой «Вал» и принялась снаряжать подсумки.

— Зачем тогда ты пришёл? — спросила она. — Наверное, затем, чтобы я что-нибудь сделала. Где Спец?

— Ждёт на улице.

— Сколько людей ты можешь мне дать?

— Прости, Ведьма, ни одного. — Дьяк виновато развел руками. — Шумей повёл группу учёных на завод, здесь остался только я.

— Твою мать! — выругалась Ведьма. — Ладно, мы сами. Держи связь.

Озеро Янтарь дышало покоем, как никогда. Глядя на мерное колыхание камыша и рябь на ржавых водах, слушая эту звенящую тишину, ни за что не подумаешь о том, сколько смертей заготовило тебе коварное озеро.

Обойдя водоём по периметру, Ведьма и Спец вскоре наткнулись на следы борьбы. Дьяк был прав — это не снорки. На болотистом берегу отчётливо виднелись отпечатки множества ног, уходящие вверх по холму и терявшиеся в короткой, жёсткой траве.

Долговцы поднялись на холм, и Ведьма указала на лесополосу в полутора километрах от холма. Спец, поводя носом, словно детектором, двинулся вперед. Шагая за парнем и, раз за разом обегая взглядом местность, Ведьма думала, каким никудышным командиром оказалась. Сначала Коптун, теперь Гашек. А перед этим Грицай. Если бы она была суеверна, то могла бы подумать, что приносит несчастье всем, кто оказывается рядом. Ведьма сжала кулаки и стиснула зубы. Не время раскисать! Поплакать можно и потом, сейчас их ждала работа.

Лес поднялся буро-зелёной непроходимой стеной. С трудом пробираясь через бурелом, они всё-таки нашли едва заметную в толстой лесной подстилке тропку. Небольшой отряд прошёл здесь всего пару часов назад. Кое-где на листьях виднелись следы крови.

Это заставляло Ведьму и Спеца едва слышно материться сквозь зубы, но и одновременно вселяло некоторую надежду, что Гашек жив. Вот только кому и зачем мог понадобиться рядовой долговец?

Вскоре деревья немного расступились, открывая обширную поляну, явно старую вырубку, но Ведьма не спешила выходить из-под прикрытия лесных великанов. Ей очень не нравилась эта поляна. Особенно старая, засохшая осина в центре. И больше всего ворох сухого хвороста, сложенный у подножия дерева.

Спец вдруг схватил её за плечо и указал в противоположный конец поляны. Там сидел привязанный к дереву Гашек, свесив на грудь окровавленную голову. Ведьма еле сдержала порыв немедленно броситься на помощь и вместо этого отступила ещё немного вглубь леса.

После короткого совещания, Ведьма и Спец разошлись в стороны, огибая поляну с двух сторон. Они уже почти добрались до пленного, как из глубины леса татакнул «калахан», и Спец свалился на землю. Ведьма укрылась за деревом, успев заметить, как в той стороне замелькали фигуры в бурых пыльниках. Она послала им привет в несколько очередей, ответом были крики.

Вдруг немного в стороне ожил автомат Спеца, крики стали яростней, стрельба интенсивней. Ведьма собралась перебежать немного вперёд, но тут волосы на затылке зашевелились, и накатило такое острое чувство опасности, что горло перехватило от хлынувшего в кровь адреналина. Она резко обернулась, но успела увидеть только крупный силуэт и занесенный приклад калаша.

Тьма, боль... Много боли. В выкрученных запястьях, в разбитом виске. Голые плечи вовсю гуляли мурашками от порывов холодного ветра, и Ведьма поняла, что на ней нет ни снаряги, ни даже одежды. Глаза неохотно открылись, мрак расступился, зрачки резануло светом.

В центре поляны перед засохшей осиной стоял Большой и с интересом разглядывал привязанную к дереву пленницу.

— Вы уже пришли в себя? — с фальшивым участием спросил он. — Очень хорошо. У нас запланировано мероприятие, и очень хотелось бы, чтоб главный участник был в сознании. Всё это в вашу честь.

Ведьма безуспешно пыталась проникнуть взглядом под низко опущенный капюшон собеседника. Тьма в капюшоне смеялась над её попытками, лишь поблескивали жёлтые, звериные глаза. Тогда девушка оглядела поляну и немедленно наткнулась взглядом на Гашека.

Он был по-прежнему привязан, но находился в сознании и смотрел полными боли глазами. По вырубке бродили, стояли, сидели около трёх десятков вооруженных мужчин. Их лица покрывала причудливая сетка свежих и давно заживших шрамов, выдавая принадлежность к безумному клану «Грех».

— Однажды, — сказала Ведьма, вперив тяжёлый взгляд в Большого, — все кланы соберутся и истребят вас всех до единого.

— Возможно, — легко согласился Большой, — но ты этого уже не увидишь.

— Где мой боец? — с ненавистью процедила Ведьма.

— Тот живучий парнишка? О нём уже позаботились и отправили в сталкерский рай. Этого, — грешник махнул в сторону Гашека, — оставили, чтоб смог оценить масштабы происходящего. После он предстанет перед кланом на священной трапезе. В качестве главного блюда.

Большой мелко захихикал, отступил на несколько шагов, горделиво выпрямился и заговорил:

— Братья! Зона была милостива и привела в наши руки ведьму. Пусть свершиться суд и да будет воля Зоны исполнена!

Грешники вскинули вверх оружие и заорали:

— Да здравствует Инквизиция «Греха»! Славься «Грех»!

— Сжечь ведьму!

— Освободим наш ад!

— «Грех», «Грех»!

Ведьма задёргалась, увидев одного из безумцев, что с факелом в руке неторопливо приближался к ней. Большой стоял поодаль и наслаждался её паникой, о чём говорила его плотоядная улыбка. Что-то орал связанный Гашек, но Ведьма, объятая животным ужасом, не видела ничего, кроме фигуры с факелом, что медленно, но неотвратимо приближалась к импровизированному эшафоту. Ближе, ближе.

Жажда жизни разрывала женщину надвое, мерещилась всякая чертовщина. Вместо лесной поляны и бурелома вдруг возникла городская площадь, полная людей. Вся эта толпа, слившись в единый организм, исступлённо орала:

— Гори, ведьма! Гори, ведьма!

Ведьма не выдержала и отчаянно закричала:

— Где же ты?! Помоги мне!

Кого, какую силу призывала Ведьма, не знал никто, даже она сама, но ей ответили. Раздалось несколько приглушенных хлопков, грешник выронил факел и повалился лицом вниз. Поляна пришла в движение. Большого окружили несколько адептов и торопливо увели вглубь леса, остальные ощерились стволами в сторону выстрелов.

Ещё одна серия негромких выстрелов прозвучала уже с другой стороны, и пара грешников задёргалась, расшвыривая в предсмертной агонии прелые листья.

Снова закричала Ведьма. Огонь от факела уже лизал сухие ветки, сложенные кучей под её привязанными ногами. Босые ступни ощущали жар и укусы раскаленных искр. Пламя отражалось в расширенных от ужаса глазах.

И вдруг Ведьма почувствовала, что свободна. Ощущение было настолько неожиданным, что она пошатнулась и непременно упала бы прямо в огонь, но чья-то крепкая рука поддержала и выдернула из смертельных объятий жертвенного костра. Спец накинул на командиршу куртку и, пошатываясь, побрёл к Гашеку. У парня, как у кота, девять жизней, не иначе.

Ведьма молча одевалась, лицо её ничего не выражало, но внутри бушевала целая буря. Стыд за свою панику, за бесполезность, за слабость. Все уроки Психиатра, вся её собственная уверенность в своих силах за одно короткое время исчезли, смытые застарелым, всепоглощающим ужасом.

Никто не сказал Ведьме ни единого плохого слова, а Гашек искренне благодарил, но от этого стало ещё муторнее. Полночи она нервно металась по своему боксу, а под утро собрала рюкзак и покинула бункер. Никем не замеченная пробралась к воротам, выскользнула наружу и… столкнулась нос к носу с Дьяком.

— Далеко собралась? — полюбопытствовал он, рассматривая сконфуженную девушку.

— На север, — сказала Ведьма первое, что пришло в голову. — На север.

Дьяк вздрогнул и посмотрел на неё с суеверным страхом. Если долговец и планировал придержать Ведьму, то только что передумал. Невозможно удержать услышавшего Зов. Когда разумный, осторожный сталкер срывается ни с того, ни с сего к центру Зоны, не объясняя причин — это действует Зов.

Услышавший его найдёт любую, самую смехотворную причину, раздует её до вселенских масштабов и уйдёт. И фартит ему при этом немыслимо, но ровно до того момента, когда цель будет достигнута. Не отпускает Зона тех, кого позвала. Пополняет свою армию призраков, а у костров начинают рассказывать новую легенду.

Дьяк не стал желать Ведьме удачи, не стал призывать к осторожности. Всё это было бессмысленно. Единственное, что он мог для неё сделать, это посторониться, освобождая путь, и смотреть, как растворяется Ведьма в предрассветных сумерках. А ещё Дьяк мог растолкать Спеца и Гашека, чтоб отправить хоть какую-то помощь для покинувшей свой клан Ведьмы.