Шалом, Хогвартс! (джен)

На улице сгущалась темнота. Тяжелые капли дождя с силой вдарили по закурелым оконцам в ту же минуту, когда Исаак Соломонович произнес страшные, роковые слова о том, что он далекий иностранец.

— То есть… как? — тихо булькнул Хагрид и потер виски. — Вы кто?

— Ах, сложно все это. Сложно! — заплакал бедный Исаак, мигом пожалев, что выдал свою тайну великану. — Я ведь и сам не понял, как это случилось. Сначала я был там… — он неопределенно махнул рукой в сторону двери. — Теперь вот здесь…

"Ися, что же ты творишь-то, подлец! Сейчас нас точно в тюрьму отправят! Арапа нужно было вперед пустить, и конец цему делу! Ой-ой-о-о-ой!"

Хагрид нахмурился и пошевелил бровями. Похоже, что ему было очень нелегко собрать всю информацию в кучу.

— Где же тогда профессер Грюм? А-а?

Лжегрюм задумчиво почесал нос. Этот уместный вопрос начал беспокоить его еще с прошедшей недели, когда он имел неосторожность увидеть господина Аластора во сне. Он содрогнулся, вспомнив недобрые угрозы преподавателя защиты от темных сил, а также его таинственное превращение в лебедя.

— Не знаю, уважаемый, — долго помолчав, наконец сказал Исаак. — Иногда мне думается, что он на моей родной Дерибасовской сидит, припухает, чай попивает… А я здесь!

— Давайте тогда вас назад отправим! — вдруг воскликнул великан.

Хагрид вскочил на ступни и резво двинулся прямо на таки Исаака Соломоновича.

— Вы что, хотите, чтобы у меня разорвалось сердце? — заорал насмерть перепуганный раввин, дав деру с места у камину. — Чтобы меня закопали глубоко в землю?

Хагрид не слушался. Он водил по воздуху большими руками и пытался поймать Исаака Соломоновича.

"Да у него крыша течет!"

Великан схватил Исаака за патлы и притянул к себе. В ожидании бестолкового конца раввин зажмурился и в разуме простился со Шмуликом, Яковом и Розочкой. Он ведь так и не сумел посетить родных в этом году.

— Вы такой смелый человек! — неожиданно выпалил Хагрид, прижимая Лжегрюма к груди, испачканной вареньем и мукой. — Не побоялись выдать свой секрет. Мне!

— О! — только и сказал Исаак Соломонович.

"Такого мы не ожидали".

Далее события начали развиваться крайне стремительно. Не переставая бормотать о храбрости неволшебного человека, который смог приспособиться к условиям здешней жизни, Хагрид лазил по шкафу, надевал рыжие сапоги и баклажанную куртку. Приготовившись зачем-то к выходу из хаты, он брякнул:

— Идем к моему брату Грохху, — и вышел.

— Куда вы меня направляете? — еле поспевая за великаном, бормотал Исаак Соломонович.

Он и сам не понял, почему отправился следом за Хагридом. Наверное, из любопытства, унаследованного ему от бабушки Эстер. Всегда так!

— Вы мне открыли тайну, мой друг… а как к вам обращаться?

— Исаак Соломонович.

— Вы мне открыли тайну, мой друг Исаак Соломонович, — с улыбкой повторил Хагрид. — И я вам должен чем-то отплатить. Мы идем к моему младшему брату Грохху, о котором практически никто не знает. Только я, Дамблдор, вы…

Исаак кивнул и ничего не сказал. Оказавшись в глубине темного леса, величаво именуемого Запретным, он совсем поник и старался идти как можно ближе к Хагриду, ведь у него за спиной болталось хоть какое-то подобие оружия на случай, если на них нападут чудовища. Чудовища в этих дебрях были, в этом Исаак Соломонович просто не сомневался. Громадные тени петляли в густых черных зарослях и издавали опасные, зловещие звуки.

Внезапно раздался истошный девичий крик.

—...и Гермиона, и Гарри… — шепотом закончил Хагрид и ринулся на голос.

— Постойте! Подождите! — взбаламутился Исаак Соломонович, прибавив ходу.

Хагрида он скоро потерял из виду. Решив заранее не волноваться, он попытался успокоиться и найти нужную тропу, которая должна была бы вывести раввина к Хогвартсу. Покрутившись на месте, Исаак понял, что никакой тропы вокруг и около и близко нет. Это сильно его разочаровало.

— Будем рассуждать здраво, — вслух сказал Исаак Соломонович, — мы оказались в заколдованном лесу, где обитают такие животные, какие нам никогда и не снились по ночам. Исходя из этого, через несколько минут мы будем съедены или отравлены. Так? Так. И если…

— Умный план, Гермиона, ничего не скажешь! — прошипел совсем рядом знакомый мальчишеский голос. — Умнее не придумаешь. Ну, и куда же мы отсюда?

— Надо возвращаться в замок.

Исаак Соломонович притаился за высоким пышным кустом веленуры. Осторожно выглянув из-за колючей ветки, он увидал Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер. Гарри в сердцах пнул дерево. Вверху раздалось верещание на высокой ноте, и, подняв голову, мальчик увидел разозленного лукотруса, который нацелился на него длинными пальцами-веточками.

— Мы должны спасти Сириуса!

— Без волшебных палочек все равно ничего не сделаешь, — тихо ответила Гермиона. — Кстати, Гарри, как ты думал добираться до Лондона?

"Мы тоже об этом сейчас размышляли".

Из-за поваленного дерева вышли студенты Гриффиндора и Когтеврана. Исаак Соломонович узнал мистера Долгопупса и других ребят, которых он видел на днях в загадочной Выручай-комнате. Вид у студентов был довольно потрепанный, словно они участвовали в самой настоящей битве.

— Что вы сделали с Амбридж? — спросил рыжеволосый парень у Гарри Поттера, вручая ему волшебную палочку.

"Опять эта Амбридж всплыла! Да когда же она уже угомонится и оставит детей в покое?"

— Ее кентавры утащили, — сказал Гарри. — Их тут был целый табун.

— А вас оставили? — поразилась одна из студенток.

— Пришлось оставить, потому что за ними погнался Грохх, — объяснил Гарри. — Это младший брат Хагрида.

"Бедный Хагрид! — ужаснулся Исаак Соломонович. — А если ему тоже на орехи достанется? Мне же придется потом похоронную процессию вести… И свидетелем выступать".

Лжегрюм сокрушенно покачал головой и, заранее похоронив Хагрида, начал опять вслушиваться в разговор.

— Гарри, что ты выяснил через камин? Сам-Знаешь-Кто действительно схватил Сириуса?

— Да. Я уверен, что Сириус жив, но как туда добраться и ему помочь — не знаю.

— Я думаю, что мы должны полететь! — воскликнула белокурая девушка с горящими глазами.

— И на чем же, позволь поинтересоваться, Луна? — язвительно спросил рыжий.

— На фестралах, — девушка кивнула на полупрозрачных существ, находившихся за спинами у ребят.

Студенты резко обернулись и сжались в кучку. Исаак Соломонович перестал дышать. Прямо перед ними стояли громадные крылатые кони. Они были похожи на обтянутый кожей скелет. Морда фестралов напоминала драконью, Лжегрюм видал такие на обложках оккультных книг. Огромные крылья фестрала — мощные, кожистые и перепончатые, напоминали крылья летучих мышей, а хвост у них был длинный и чёрный.

— Ребята, я благодарю вас за помощь, но дальше я сам…

— Гарри! — укоризненно сказал мистер Долгопупс. — Отряд Дамблдора должен совершить что-то стоящее. Мы все равно отправимся за тобой!

— Хорошо, У нас больше нет времени, — пробурчал Гарри Поттер. — Садитесь, и поехали!

— Куда, куда это они? — всполошился Исаак Соломонович.

Студенты безо всякого страха позалезали на крылатых коней. Было видно, что они ввязывались в дело очень серьезное, рискованное, и остановить их ничто не сможет.

— Нам нужно попасть в Лондон! В Министерство магии! — закричал Поттер, и его конь взлетел, унося мальчишку далеко в небеса.

Следом за ним отправились и остальные.

— Что же мне делать, что же мне делать, — затрепетал раввин. — Ведь если я останусь здесь и не найду Хагрида, то погибну… А если полечу за ребятами, то снова ввяжусь в гиблое дело!

Выход помог найти фестрал, который боднул Исаака Соломоновича в бок.

— А-а-а, чтоб тебя за ногу укусил упырь! — топнул ногой Лжегрюм.

Он крепко взял за гриву крылатого коня, намотал ее на руку, потом встал на пенек и неуклюже вскарабкался на шелковистую лошадиную спину. Фестрал не возражал — он только повернул к нему голову, оскалил клыки и попытался полизать его мантию. Поудобнее устроившись, Исаак Соломонович обнял коня за шею, и тот взмыл в синее небо.

* * *

Сумерки сгущались. На темном небе загорелись серебряные звездочки, похожие на крошечные алмазы, какие Исаак видывал у Зинаиды Павловны, его соседки сверху в Одессе. Женщина частенько надевала на праздники свое красивое ожерелье, состоящее из пяти тоненьких цепочек. Ах, как же давно все это было…

Это отвлечение чуть не стоило жизни замечтавшемуся Исааку Соломоновичу. Он как можно крепче ухватился за гриву коня, зажмурился и начал молиться. Ему ой как не хотелось сгинуть в холодной морской пучине, видневшейся далеко внизу. И интересно, сколько времени они уже летят? Кажется, что целую вечность.

Нос Исаака Соломоновича покрылся ледяной коркой, на ресницах и бровях застыли маленькие пушистые снежинки. И живот, и ноги, и руки онемели от напряжения, но Исаак даже не смел думать о перемене своей позы, боясь соскользнуть со спины крылатого коня.

Далеко впереди он видел студентов Хогвартса, сидевших верхом на своих фестралах. Еще несколько минут они ровно плыли по безмятежной глади вечерних тучек, а потом начали медленно спускаться вниз.

Крылатый конь, на котором восседал Исаак Соломонович, также сменил направление и покатился по воздуху к земле.

Желтые огоньки со всех сторон приближались, становясь все больше и круглее; уже можно было различить крыши домов, яркие фары автомобилей, похожие на светящиеся глаза насекомых, бледные желтые квадратики окон. Вдруг совершенно неожиданно на Лжегрюма понеслась мостовая; собрав последние силы, Исаак вцепился в гриву фестрала и съежился, ожидая удара, однако фестрал коснулся земли очень легко, и замер, в ожидании, когда с него слезет большое тело.

Благодарно похлопав по шее крылатого коня, Исаак Соломонович, стараясь как можно тише ступать на свою деревянную ногу, начал осторожно подбираться к студентам Хогвартса. Он замер за мусорным баком и прислушался к разговору.

— Куда мы теперь? — спросила у Гарри вежливая белокурая девчушка.

— Сюда.

Лжегрюм выглянул из-за бака и увидел, как ребята покорно забираются в телефонную будку.

"Ить, что делают-то! Неужто и мне придется туда запихивать себя?"

Пока раввин раздумывал над тем, нужно ли ему залазить в малюсенькую будку или нет, студенты Хогвартса уже имели место испариться.

Глубоко вздохнув и попросив свой организм сохранять спокойствие, Исаак Соломонович вошел в телефонную будку, плотно-плотно прикрыл за собой дверь и замер.

— Мы пробрались тайком внутрь. Но как нам исчезнуть?

— Шесть, двадцать четыре, сорок два!

Исаак испуганно вздрогнул. Тяжелый, надрывный мужской голос рекомендует нажать ему эти цифры в автоматизированной робот-машине? Вот еще! Он не дурачок, которого можно так легко надурить. Именно поэтому раввин продолжил топтаться на поле и тщательно осматривать будку.

— Шесть! Двадцать четыре! Сорок Два!

— Ай, да что же это такое! Видится мне, что нет иного выхода.

Тяжело развернувшись, Исаак Соломонович дотянулся до диска. Когда он набрал последнюю цифру, в будке зазвучал прохладный женский голос:

— Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения.

— Э-э-э… Исаак… Аластор Грюм я! — скороговоркой произнес раввин. — Мы здесь, чтобы… обсудить важное дело с директором вашего предприятия!

— Благодарю вас, — произнес прохладный женский голос. — Уважаемый посетитель, возьмите, пожалуйста, значок и прикрепите его к мантии спереди.

В углубление для возврата неиспользованных монет выпал значок. Взглянув на него, Исаак прочел: «Аластор Грюм, обсуждение важного дела с директором нашего предприятия».

— Уважаемый посетитель, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать вашу палочку у дежурного колдуна, чей пост находится в дальнем конце атриума.

— Хорошо! — громко сказал Исаак Соломонович. — Я могу к вам войти?

Пол телефонной будки содрогнулся, и мостовая поплыла вверх мимо ее стеклянных стенок. Над головой Лжегрюма сомкнулась тьма, и с глухим скрежещущим звуком он канул в недра Министерства магии.

Вскоре на его ноги упал тонкий луч мягкого золотистого света и, расширяясь, пополз вверх. Исаак Соломонович присел и, насколько позволяла теснота, взял свою палочку на изготовку, высматривая сквозь стекло, кто или что ждет его в атриуме. Однако зал, похоже, был абсолютно пуст. Это настораживало.

— Министерство магии желает вам приятного вечера, — произнес женский голос.

Дверца телефонной будки распахнулась; Исаак Соломонович выкатился наружу. Тишину, царящую в атриуме, нарушал только ровный шум воды в золотом фонтане — это журчали струи, изливающиеся в бассейн из палочек чародея и волшебницы, кончика стрелы кентавра, острия гоблинской шляпы и ушей эльфа-домовика.

— Ну-с, Исаак, идем!

Испуганно озираясь по сторонам, Исаак Соломонович брел по совершенно пустому залу Министерства магии. Вдруг совершенно непредвиденно перед ним выросла простая железная дверь. Задержав дыхание, Лжегрюм повернул ручку.

Он очутился в просторной круглой комнате. Все здесь было черным, даже пол и потолок; вокруг всей комнаты через равные интервалы были расположены одинаковые черные двери без ручек и табличек, а между ними горели синим пламенем свечи в канделябрах. Их холодный мерцающий свет, отражаясь на гладком мраморном полу, делал его похожим на темную воду под ногами.

Наугад толкнув одну из дверей, Исаак Соломонович очутился в огромном помещении, где искрился настоящий брильянтовый свет. Со всех сторон на него смотрели циферблаты часов — большие и маленькие, стоячие и настенные, они висели между книжных полок и покоились на столах, расставленных вдоль всей комнаты, так что их деловое неумолимое тиканье наполняло ее, точно звуки шагов крохотной марширующей армии.

Исаак с нескрываемым восторгом дотронулся до крошечных янтарных часов, стрелки которых были покрыты позолотой. Но едва он взял их в руки, раздался страшный шум и крики за соседней дверью. Повинуясь внутреннему порыву, раввин толкнул толстый деревянный прямоугольник.

То, что он увидел, потрясло его до глубины души. За дверью обнаружились студенты Хогвартса и незнакомые люди в темных масках, мигом напомнившие Исааку Соломоновичу обезображенных мертвецов из самых ужасных его кошмаров.

— Грюм? — с нескрываемым ужасом спросил высокий белобрысый фраер. — Что… что вы здесь делаете?

"Матушка! Да куда же нас занесло?!"

— Эм-м, вечер добрый, господа! — хрипло воскликнул Исаак Соломонович. — Что я здесь делаю? Это я должен спросить, что вы здесь делаете!

"Таки это конец, Исаак. Таки это конец… Просил же тебя, как простого уважаемого человека, не рыпаться!"

— Опустите палочку, Грюм, — проблеял фраер. — Вам никогда не справиться со всеми нами.

— Ах ты ж, паршивая собака, Люциус Малфой!

Исаак Соломонович бросил быстрый взгляд вниз и увидел, что крепко сжимает волшебную палочку. Ить, откуда она взялась-то?

— Отойди от Гарри Поттера, — рыкнул Лжегрюм, вкладывая всю мощь и силу в свой голос, — или я сотру тебя в порошок.

— Круцио! — воскликнул Малфой.

Исаак чудом отпрыгнул в сторонку. Этот чертяка будет нападать на него? Ну, держись!

— Остолбеней! — выкрикнул Лжегрюм старательно выученное им заклинание.

Люциус засмеялся и послал два невербальных заклятия в Исаака Соломоновича.

Не знавший никаких контр-заклинаний, раввин повалился на спину и… совершенно неожиданно вышел из тела.

— Вы храбро сражались, мой друг, — раздался за его спиной уж очень знакомый грубый голос.

Обернувшись, Исаак Соломонович увидел настоящего Аластора Грюма, который с легкой улыбкой глядел на своего двойника.

— Здрасьте, — только и сказал Исаак.

Нет, ну, а что можно еще ляпнуть в столь непонятной и странной ситуации? Почему его выбило из тела?

— Благодарю вас за то, что отправились за Гарри Поттером в Министерство магии, — с уважением пробормотал Аластор. Он немного помолчал. — На самом деле, есть еще много важной информации, о которой вам нужно знать, но, к сожалению, у нас нет на это времени. Пришла пора прощаться, Исаак. Вы видите вон ту огромную дымчатую арку? Пройдите в нее, вы окажетесь в своем мире. А сейчас… Мне нужно идти.

— Но… Постойте! Что… что происходит? — Исаак Соломонович по-прежнему ничего не понимал. — Объясните мне!

— Мое объяснение будет стоить жизни мальчику, который должен спасти весь мир! — рявкнул Аластор, кивнув на Гарри Поттера, к горлу которого уже была приставлена палочка. — Отправляйтесь в свой мир! Сейчас же, проход скоро закроется!

— Да что вы кричите на меня все время? — возмутился Исаак Соломонович. — Скажите хотя бы, я живой в своем мире?

Но Аластор Грюм ничего не ответил. Он склонился над своим телом и быстро начал бормотать какие-то длинные, заковыристые заклятия.

Поняв, что больше в этом мире ему делать нечего, Исаак Соломонович вздохнул и направился к высокой серой арке.

Кажется, это был конец.