Драббловые шалости (гет)

Глава #7, в которой Кот Нуар под покровом ночи навещает Маринетт. Часть переживаний раскрыта, часть — по-прежнему остаётся тайной. Мысли вслух

Тук. Тук. Тук.

Маринетт с трудом просыпается, чувствуя, как затекло тело — она опять уснула за столом. С полузакрытыми глазами поднимается и бредет к окну.

С той стороны оконного стекла ее встречает пара глаз, светящихся зеленью, и этого гостя она знает. Открыв створку, она мягко спрашивает:

— Какими судьбами в наших краях, Кот? Ночь на дворе.

Маринетт не замечает его напрягшихся плеч, поникших ушей, того, насколько у него потухший взгляд, с какой печалью он смотрит на нее, вымученно улыбаясь. Она не обращает на это внимание. Как и всегда.

— Мне очень жаль, Принцесса, — говорит Кот извиняющимся тоном. — Я только… Ты не возражаешь, если… Я имею в виду, мне просто нужно поговорить с кем-то прямо сейчас.

Она разрешает ему войти, и он проскальзывает в комнату, замерев на месте, не тронув ничего и ни на что не посмотрев. С ним явно что-то не так.

— Кот, все в порядке?

— Да! То есть нет, я… — он замолкает, не успев договорить. Маринетт подходит ближе и берет его лицо в ладони.

— Мне ты можешь рассказать все, что угодно.

Кот дарит ей пристальный взгляд. И, наконец, произносит:

— Маринет, кто такой Кот Нуар?

Девушка хмурит брови

— Напарник Ледибаг.

Кот зажмуривается, из губ вырывается слабый смешок. И его никак нельзя назвать веселым.

— Ну конечно. Кот Нуар — напарник Ледибаг. Кто бы сомневался.

— Кот? — Маринетт, казалось, растерялась.

Он смотрит на нее.

— В самом деле? Правда, что Кот Нуар — напарник Ледибаг? Они равноправные партнеры?

И вот тогда она понимает весь подтекст их разговора.

Достаточно ли я хорош?

— Кот, ты не менее важен! — Маринетт шокирована. Она никогда не думала о Нуаре с пренебрежением. — Вы оба — часть команды! Как тебе вообще такое в голову пришло?

Он аккуратно сжимает ее запястья, убирая ладони от своего лица. Она хочет объясниться с ним, успокоить.

Кот отворачивается, цепляясь взглядом за плакаты с Адрианом, развешанные на стенах комнаты. Маринетт заливается краской и пытается придумать себе оправдание, но он просто улыбается.

— Разве сравнится бродячий кот с прекрасным принцем? Скажи мне, Принцесса…

Его бешено светящиеся глаза почти прожигают в ней дыру.

— Ты бы пустила в дом бродячего кота?

— Ты же не бродячий кот, Нуар, — прошептала девушка.

— Да, но, веришь, себя я иначе, чем бродячим, не называю.

Она ярится. Что за глупые игры в шарады?

— Это несправедливо!

— Жизнь вообще несправедлива. Даже солнце всегда будет будет светить луне, а та никогда не сможет отбросить тень в ответ.

Она плачет, не пытаясь сдержать слез. Он смотрит на капли, бриллиантами стекающие по ее щекам.

— Почему ты плачешь? Это я должен рыдать.

— Я плачу за тебя, — она прерывисто вздыхает и продолжает, — ты же знаешь, что нужен ей, так ведь?

— Неужели? Но чем больше я об этом думаю, тем яснее вижу, что все как раз наоборот. Это мне нужна Ледибаг, — казалось, он собирался произнести совершенно иную фразу, сказать не «нужна», а что-то другое, — вот только она в Коте не нуждается.

— Вы же команда! — она практически кричит, но и сама понимает, насколько неубедительно звучат ее слова.

Он качает головой.

— Команда — лишь слово, скрывающее тот факт, что вся слава достается одному человеку, тогда как второй вечно остается на подхвате.

— Так ты славы хочешь?

На его лице ноль эмоций.

— Маринетт, ты не поймешь.

— Почему ты не веришь, что не менее важен, чем Ледибаг? — чувства бурлят в ее груди. Она хочет его понять. Она хочет, чтобы и он понял, как много он для нее значит. Неимоверно много.

Но она никогда не признается, что она — Ледибаг. Ни за что. Почему — сама не знает.

Его следующая фраза заставляет что-то внутри нее сломаться.

— Потому что это неправда. Лишь мираж.

Они не видятся следующие пару дней.

— Моя Леди.

Она оборачивается, ловит его взгляд. Наконец-то видит его целиком. Как на ладони.

Видит его настоящего. Вот он какой, Кот Нуар. Его маска — это его подлинное «я». А там, в глубине — ранимая душа. Душа, которой так нужно утешение. Признание в том, что он так же важен, как и Ледибаг.

Но от Ледибаг он этих слов никогда не услышит.

Потому что он вознес ее на пьедестал столь высокий, что ни ее боль, ни ее нужду в нем сам Кот заметить не сможет.

И то, что она никогда не сможет справиться с этими мыслями, ранит ее еще больше.