Парадоксы (гет)

Может быть верность только человеку, а не идее или идеалу.

Габриэль Оноре Марсель 

— Тёмный Лорд мёртв! — эхом пронёсся по Атриуму торжествующий вопль Толстоватого. — Я сам убил его!

Гермиона со стоном приподнялась. Она не понимала, что за глупости кричат все эти люди и чему они радуются, ведь Волдеморт только что, секунду назад, был здесь, в этом зале...

Она подняла голову.

И внутри все оборвалось.

Он лежал рядом с ней. В тёмно-синих бездонных глазах не было ничего, кроме сосущей пустоты.

Он не мог, этого не может быть...

Но это случилось.

Авроры медленно, недоверчиво приближались к фонтану Магического Братства, не в силах оторвать глаз от лежащего возле постамента тела самого могущественного тёмного мага столетия.

Её пальцы судорожно сжали ткань мантии Тёмного Лорда. Гермионе казалось, что она летит в пропасть, отражавшуюся в его зрачках, и ничто уже не спасёт её от падения.

Кто-то дёрнул её за рукав:

— Ты цела?

Она потерянно оглянулась, услышав голос Гарри. Поттер стоял за её спиной, тоже пристально вглядываясь в лицо бывшего врага.

— Мы ничем не можем помочь ему, — грустно сказал он. — Не понимаю, зачем он это сделал...

Она не могла ни думать, ни дышать, ни говорить — в горле стоял огромный ком, глаза застилало пеленой слёз. Руки по-прежнему цеплялись за плечи Волдеморта. В голове звучал его хрипловатый голос: «Думаю, тебе пока будет достаточно этих доказательств».

Да, теперь ей было достаточно.

Гермиона села на колени перед ним. Провела пальцем по его щеке, отвела прядь волос с лица, легонько погладила по голове.

Теперь ей было достаточно даже этого.

— Проверьте, точно ли он умер, — вдруг услышала она, и почувствовала, как её накрывает ледяная волна всепоглощающего отчаяния.

Осмелевшая толпа подходила все ближе.

— Уйдите, — сипло проговорила она. Ей хотелось лишь одного — чтобы все эти люди, кричавшие, смеявшиеся, шумящие, вдруг испарились, исчезли, оставив её, Гермиону, наедине с её тихим безысходным личным горем.

Но вместо этого со всех сторон вновь раздались смешки. Они не понимали её. Не хотели понимать.

Гермиона наклонилась, заслоняя от хищных взглядов его красивое бледное лицо своими волосами:

— Я вернусь, — прошептала она, целуя остывающие губы.

Она бережно вытащила из руки Тёмного Лорда его волшебную палочку, только теперь заметив, что плачет. Поспешно вытерла глаза и встала с колен.

Люди толкались, каждый из них стремился воочию увидеть подтверждение смерти Волдеморта. Гермиона буквально кожей чувствовала их жадное, почти звериное нетерпение.

Палочка Тёмного Лорда в её руке нагревалась.

— Назад, — угрожающе прошипела она, наставив палочку прямо в грудь министру. — Все назад.

— Остановите её, — испугано проверещал Пий, замечая лихорадочный блеск в потемневших глазах гриффиндорки.

Из палочки Волдеморта вырвался сноп тёмно-красных искр. Гермиона была уже не способна сдерживать рвущиеся изнутри ярость и боль.

— Да что же вы все стоите, — вскинулся министр. — Схватить грязнокровку!

Сразу несколько Разоружающих заклятий было послано в её сторону, но ни одно из них не достигло своей цели. Гарри сделал несколько шагов впёред и встал рядом с подругой.

—Только посмейте хоть пальцем её тронуть, — серьёзно предупредил он.

Но Гермионе не нужна была его защита. Гнев подпитывал её силы, делая гриффиндорку мощнее в несколько раз.

— Не получилось, министр, не так ли? — она приближалась, вынуждая Пия пятиться. — И вновь я испортила Вам все планы. Ведь по Вашему замыслу никто из нас вообще не должен был выйти отсюда живым?

— Девчонка одержима или попросту рехнулась, — донёсся из толпы визгливый голос Амбридж.

— Разумеется, нет, — продолжила Гермиона, не обращая на выкрики никакого внимания. — Никто из нас троих сегодня не должен был выжить.

— Да что ты говоришь, — взвизгнул Пий, покрываясь испариной. — Я спас вас!

— Так же, как спасли Лили Поттер? — с остервенением прошипела Гермиона. — Вы говорили, что Рудольфус Лестрейндж перешёл на Вашу сторону осенью. Именно Вы надоумили Рудольфуса доложить Тёмному Лорду о появлении Избранного, правда? А было ли вообще то пророчество, министр, или же Вам просто нужны были марионетки для того, чтобы возвести себя в нужный момент к власти? Как Вы там сказали? «Жертвы ради мира»? Сколько же Вам ещё жертв нужно?

— Ты сошла с ума, — выкрикнул Пий, — Ты думаешь, кто-то поверит стороннице Тёмного Лорда?

— Поверят, если я останусь жива. Тогда я смогу продемонстрировать свои воспоминания. Зря Вы рассказали мне все это, министр. Вас губит собственная гордыня.

— Ты собираешься остановить меня, спятившая грязнокровка? — воскликнул Пий. — Одна?

— Она будет не одна, — разнёсся по залу низкий голос Снейпа.

В дверях Атриума стояли Пожиратели Смерти и члены Ордена Феникса.

— Я не позволю вам, — гневно заявил Снейп, наблюдая, как авроры целятся в его учеников. — Вы не тронете их.

— Они под защитой Хогвартса, — вторила ему Минерва МакГонагалл.

Гермионе казалось, что она действительно сошла с ума. Иначе объяснить происходящее она просто не могла. Пожиратели и орденцы стояли плечом к плечу, не делая никаких попыток напасть друг на друга. Некоторые, правда, от такого соседства были явно не в восторге — Люциус Малфой, например, с брезгливым выражением лица постоянно косился на находящегося по левую сторону от него Люпина.

В нестройных рядах прибывших волшебников было много знакомых Гермионе лиц. Её сердце ёкнуло, когда она заметила в толпе рыжеволосые макушки семейства Уизли. Ей было страшно представить, что кто-то из этих людей погибнет сегодня, заступившись за неё.

— Вы не можете защитить их, Минерва, — завизжал Пий, брызжа слюной. — Волдеморт полгода водил Вас за нос, притворяясь учителем ЗОТИ!

Но МакГонагалл, как и другие орденцы, не выразила никакого удивления.

— Мне уже известно об этом, — спокойно ответила она. — Только вот не он, а Ваши авроры наложили сегодня на меня заклятье Империо и похитили ученицу из школы. Не он, а именно Вы, министр, вынудили Гарри явиться сюда, на верную смерть. И теперь только Вы угрожаете безопасности и жизни моих студентов.

Шляпа на голове Минервы покосилась, растрепав всегда аккуратную причёску, глаза горели праведным гневом и невероятной решимостью. Гарри с восхищением смотрел на неё, с трудом узнавая в этой разъярённой ведьме строгого профессора Трансфигурации.

— Что это значит? — Пий пятился под защиту авроров. — Теперь Вы на стороне врага?

— Это значит, что у нас теперь общий враг, — надменно растягивая слова, произнёс Люциус Малфой. — Мы пришли к соглашению.

Артур Уизли, стоящий чуть поодаль, согласно кивнул.

— Это безумие, — закричала Амбридж, — вам не за что больше сражаться! Тёмный Лорд мёртв!

Сердце Гермионы вновь пронзило острой болью. Палочка Тёмного Лорда в её руке раскалялась все сильнее, заставляя кровь в её жилах бежать быстрее, а сердце биться чаще.

— Посмотрите на него, — издевалась тем временем заместитель министра, — пожертвовал собой ради грязнокровки, предав все ваши идеалы. Все, за что вы сражались долгие годы, было втоптано в грязь из-за малолетней выскочки! И это — ваш господин? Ваш повелитель? Да он же просто жалок!

Никогда в жизни Гермионе не доводилось чувствовать такую ненависть. Желание заставить умолкнуть навеки, стереть с лица земли, уничтожить эту мерзкую подлую ведьму становилось все невыносимее.

— Его тело, — продолжала Амбридж, — стоит предъявить магическому сообществу как свидетельство победы закона и справедливости. Пусть люди сами решат, что бы они хотели сделать с ним.

Гермиона отлично поняла, чего желает эта спятившая садистка. Осознание того, что тело человека, который ещё сегодня утром так бережно обнимал её, человека, спасшего ей жизнь, тело самого сильного тёмного мага, теперь безоружного и безответного, предлагают предать самосуду, стало для Гермионы точкой невозврата.

Сухой жар разливался по её венам, кровь стучала в висках, в голове зашумело.

Авроры, прикрывающие Амбридж, разлетелись, словно сухие листья на ветру, сметённые незримой силой. В последний момент заместитель министра, понимая, что Защитные Чары её не спасут, попыталась спрятаться за одного из авроров, используя того как живой щит. Но проклятье, изменив траекторию, врезалось ей в спину, окутывая тело Амбридж серебристым свечением. Женщина испустила истошный крик, её колени подогнулись и она завалилась набок.

Кто-то из стоявших рядом наклонился над ней, щупая пульс:

— Она мертва, — объявил аврор.

* * *

Том пошевелился, с удивлением замечая, что он лежит плашмя на холодном каменном полу. Несмотря на эти неудобства, он чувствовал себя превосходно, даже рана, которую ещё вчера залечила Гермиона, уже не ныла. Он знал, что все его крестражи были уничтожены, а значит, ему грозила неминуемая смерть, однако окружающая обстановка мало напоминала загробный мир.

Он определённо все ещё находился в Атриуме Министерства Магии, но теперь зал несколько изменился. Фонтан Магического Братства исчез, в центре холла высился огромный монумент из чёрного камня. Том запрокинул голову, рассматривая грубо высеченные статуи: мужчина и женщина, сцепив руки, стояли на плите, удерживаемой раболепно глядящими на них людьми. «Магия — сила» — значились слова на цоколе. С этим утверждением Волдеморт поспорить не мог, но вот сам вид статуи ему не понравился — уж слишком вычурно, дёшево и безвкусно она выглядела.

Гулкое эхо чьих-то шагов заставило его резко и быстро вскочить на ноги и оглядеться в поисках оружия. Палочки нигде не было.

К нему приближался, сияя лучезарной улыбкой, седовласый старик в кипенно-белых одеждах. Дамблдор, а это был именно он, выглядел таким, каким Том запомнил его в их последнюю встречу.

— Альбус, — неприязненно произнёс Волдеморт. — Глупо было полагать, что и теперь обойдётся без Вас.