Гарри Поттер и Поиск убежища (джен)

— Гарри, ты уверен? — Джинни была не на шутку встревожена. — Если это опять твой дурацкий героизм...

Он усмехнулся и притянул жену к себе.

— Нет, Джинни, с этим покончено, — ответил он. — Мое безрассудство слишком дорого обходится тем, кого я люблю. Твой муж наконец кое-чему научился...

Он поцеловал ее в лоб и нежно взял голову в ладони.

— Тебе не о чем переживать, — сказал он. — Поверь мне. Давай, иди поспи еще немного, еще совсем рано.

— Хорошо, раз ты так говоришь, — ответила Джинни, обнимая его. — Делай, как считаешь нужным. Береги себя, Гарри!

— До завтра, милая! Жду тебя!

Гарри взял сумку, проверил, все ли на месте, еще раз поцеловал Джинни и через несколько тягостных мгновений уже стоял на знакомой тропинке на окраине Хогсмида. Было раннее утро, когда солнечные лучи едва пробиваются сквозь туман и голубоватый полумрак окрашивается нежным розово-золотым сиянием нового дня. Все вокруг было еще погружено в сон, разве только фермеры, зевая, протирали глаза и неторопливо направлялись к своим коровам.

Гарри глубоко вдохнул свежий, ароматный воздух и огляделся. Вдалеке темнел величественный силуэт Хогвартса, на густой траве под ногами блестела роса. Мир окутывала удивительная тишина, которую не хотелось нарушать. Он застыл на месте, наслаждаясь знакомым, любимым пейзажем и слушая безмолвие, просто позволяя ему проникнуть в сердце, наполнить себя изнутри...

Не прошло и десяти минут, как где-то рядом раздался громкий хлопок. Он обернулся. Навстречу шел Малфой. Они молча обменялись рукопожатием, и Драко на время тоже застыл, глядя на темнеющий вдали замок.

— Как ты, Гарри? — спросил он наконец. Голос его немного дрожал от волнения.

— Хотел спросить тебя о том же, — откликнулся тот.

— Если честно, мне не по себе, — честно признался Драко. — Я не уверен...

Гарри, не говоря ни слова, ободряюще взглянул на него и пошел вперед, по знакомой тропинке. Драко следовал за ним. Через несколько минут Гарри остановился и, порывшись в кармане мантии, достал темный ключ на большом кольце. Сердце от волнения забилось часто-часто. Он снова оглянулся на Драко.

Невысокая кованая калитка бесшумно отворилась.

Они стояли вдвоем на Аллее павших.

— Гарри, я... Я не смогу... — шепотом выдохнул Малфой, сделав несколько шагов, остановившись и закрыв лицо рукой. — Мне здесь не место. Я не имею права...

— Тебе нечего бояться, Драко. Я рядом, — негромко сказал Гарри. — Посмотри вокруг.

Тот наконец набрался смелости и снова открыл глаза. День обещал быть ясным и теплым. Рассветные лучи уже кое-где пробивались, рассыпая по рядам белых надгробий разноцветные блики. Уже можно было различить имена...

Драко сделал несколько шагов в сторону, к одной из могил. Гарри достал из сумки небольшой бумажный пакет и подошел к нему.

— Вот, возьми, — сказал он. — Простись с ними. Мы с Лилибет специально мастерили их, два вечера подряд. Она очень хотела тебе помочь...

Драко достал из пакета маленький круглый светильник, в центре которого был закреплен крошечный кристалл терралюминита. Повертел его в руках, потом наклонился, поставил на ближайшее надгробие, достал палочку...

— Люмос терра!

На белой плите будто зажглась маленькая звезда.

Гарри и Драко стали медленно двигаться вдоль могил, поочередно зажигая крохотные яркие звезды. Гарри произносил про себя имена, вспоминал лица, и острые вспышки пронзали его сердце одна за другой. Но для него это уже была не схватка со смертью, не убийственная боль утраты, не чудовищное чувство вины, которое так долго не давало ему дышать. В эту минуту он ощущал нечто совершенно иное, огромное и ослепительное, что было сильнее и боли, и смерти. Оно неразрывно связывало его со всеми, кто покоился здесь. Это звучало в груди, словно тихая, нежная и величественная музыка, для которой не существует никаких границ. Оно соединяло прошлое и будущее в единое, вечное, непобедимое дыхание жизни.

Гарри переполняла любовь.

Обойдя почти всех, они остановились в конце ряда, у могилы Фреда. Драко, не мигая, смотрел на имя на памятнике и, не смея поднять взгляд на Гарри, казалось, едва дышал.

— Послушай их, — вдруг проговорил Гарри. — Драко, не думай ни о чем. Просто постой и послушай...

Драко, обескураженный, замер на месте. Гарри стоял рядом, держа его за плечо и молча глядя на длинный ряд могил, на крохотную звезду, которая горела на белой плите Фреда. Он вдыхал безмолвие весеннего утра, тепло встающего над Хогвартсом солнца. В сердце происходило нечто удивительное и необъяснимое. Никогда прежде Гарри не сталкивался со светом таким ослепительным и чистым. Красоту и силу пламени, в которое он был погружен в эту минуту, было почти невозможно вынести. Ему казалось, что еще немного — и он сам вспыхнет, как кристалл терралюминита...

Какое-то время они еще стояли в тишине, не шевелясь и почти не дыша. Драко тоже ощущал влияние этой таинственной магии. Невероятная сила исходила сейчас от Гарри и передавалась ему, поднималась откуда-то из глубины и наполняла изнутри. Никогда он не переживал ничего подобного.

— Я не понимаю... — наконец прошептал Малфой. — Что это? Что происходит?

— Теперь ты свободен, — улыбнувшись, ответил Гарри. — Рад, что ты чувствуешь. Для этого мы и пришли.

— Но как? Как ты делаешь это?.. — Драко был потрясен, растерян и даже немного испуган.

— О, я тут ни при чем, — ответил Гарри. — Я как и ты, пришел сюда искать прощения. Не знаю точно, что это, Малфой. Не смогу объяснить.

— Кажется, я смогу, — пробормотал Драко, едва дыша. — Ты просто один из них, Гарри. Из тех, кто отдал жизнь той ночью...

— Что ж, возможно, — улыбнулся тот. — Я так долго чувствовал себя виноватым за то, что выжил. Так долго не мог принять. А теперь я здесь, среди них. Будто один из них. И... Смерти словно совсем нет, понимаешь? Я умирал вместе с ними той ночью, а сейчас они живут со мной. Во мне. Они все живы. Кажется, я даже почти вижу их.

— Мне все это недоступно, Гарри, — покачал головой Малфой, слабо улыбнувшись. — Ты многое умеешь такого, что другим непонятно. Я шел за тобой вслепую, потому что ты был единственным, кто держал меня все это время. И мне больше некуда было идти. Но сейчас я и правда чувствую... Это невероятно.

— Ты свободен, Драко, — снова повторил Гарри. — Я говорю тебе это от имени их всех. Пора идти дальше. Теперь всё только в твоих руках.

Они простились у калитки. Гарри, заперев замок и пожав руку Малфою, пошел к Хогвартсу, а Драко некоторое время смотрел ему вслед, все еще ошеломленный тем, что он только что пережил. Ни сверхъестественных явлений, ни заклинаний и чар, они просто прошлись вместе по Аллее павших, включили маленькие искорки, вспомнили всех поименно... Но он понимал, что с ним только что произошло нечто крайне важное и удивительное. Весенний рассвет теперь будто плескался у него внутри теплой исцеляющей волной.

Драко Малфой действительно родился заново.

* * *

Хогвартс уже целую неделю гудел, как гигантский улей. Ученики изнывали от радостного ожидания и считали дни. Преподаватели обсуждали, чем займутся в свободное время, а бывшие члены «Отряда Дамблдора» с волнением готовились и понемногу стягивались в родные стены, чтобы в честь второй годовщины битвы за Хогвартс провести там несколько уроков.

Когда Гарри зашел в замок, было еще рано. Вестибюль был пуст, даже в Большом зале было тихо и безлюдно. Он толкнул тяжелую дверь, постоял немного на пороге, осматривая знакомые стены и высокие стрельчатые окна. «Я дома», — подумал он и понял, что не может перестать улыбаться.

Он устроился за столом Гриффиндора, на своем привычном месте. Усмехнулся своей сентиментальности, найдя взглядом знакомые трещины в темной столешнице, потом достал из сумки слегка потертый томик «Практической защитной магии», из которого торчали несколько разноцветных закладок, и погрузился в чтение. Ему предстояло провести несколько уроков по защите от темных искусств, по два на каждом курсе. Разумеется, в этом не было ничего сложного, но Гарри все равно немного волновался. И все-таки он был очень благодарен директору Макгоннагал за эту чудесную идею. Гарри действительно скучал по Хогвартсу и возможность вернуться сюда, хотя бы ненадолго, была для него настоящим подарком. Ему вдруг вспомнился самый первый пир и песня распределяющей шляпы. Вкуснейший пирог с патокой и тыквенный сок в больших кувшинах... Осознав, что очень голоден, Гарри снова засмеялся, подумав про старину Уизли, который никогда не отказывался от добавки...

В Большой зал к завтраку начали спускаться ученики, изумленно застывали в дверях, видя Гарри, занимали свои места и, поминутно оглядываясь на него, шептались между собой.

— Гарри! — громкий вопль восторга раскатился по Большому залу, едва Деннис Криви появился на пороге. Гарри, увидев его, поднялся.

— Не знаю, можно ли студенту обнимать профессора, — смущаясь, проговорил Деннис, стремительно подбегая к нему.

— Ерунда! Меня можно, я ненастоящий профессор, — засмеялся Гарри и распахнул руки ему навстречу. Деннис просиял.

— Я ужасно рад тебя видеть, Гарри, — выдохнул он. — Когда Макгоннагал сказала, что вы все будете нас учить, я ушам своим не поверил. Это потрясающе!

— Как ваш отряд? — улыбаясь спросил Гарри, снова садясь на свое место и приглашая Денниса сесть рядом. — Не угас еще энтузиазм?

— Еще чего! — задиристо фыркнул Криви. — Мы собираемся раз в неделю, сейчас к экзамену готовимся... Гарри, а ты позанимаешься с нами? Ребята из отряда надеются...

— О чем разговор! Конечно! В ином случае, что это за отряд Гарри Поттера! — усмехнулся он. — Но учтите, я буду страшен и строг, как профессор Снегг!

— Нет, ты так не сможешь, — засмеялся Деннис.

Он смотрел на Гарри распахнутыми, счастливыми глазами, так доверчиво и открыто, что у Гарри, которого переполняла благодарная нежность, не хватало духу даже отшутиться.

За следующие полчаса в Большом зале появились Рон и Гермиона, буквально через несколько минут после них прибыл Невилл под руку с Ханной, а следом за ними — Полумна и Симус Финнеган. Взрыв приветствий, снова теплые дружеские объятия и смех. А потом пришел Хагрид, который с радостным ревом сгреб в охапку своего черноволосого любимца, не обращая ни малейшего внимания на его новый преподавательский статус, и, подняв в воздух, крепко прижал к сердцу, изрядно повеселив всех собравшихся. Сам Гарри давно так не смеялся. Студенты, стекавшиеся отовсюду в Большой зал, клубились вокруг своих героев шумными восторженными толпами, и школа наверняка утонула бы в этом радостном, громогласном хаосе, если бы не Минерва Макгонагалл, которая, едва появившись на пороге, несколькими движениями вернула в перевернутый Хогвартс тишину и порядок.

— Как и все присутствующие, я рада видеть наших юных преподавателей, — произнесла Макгонагалл с легкой улыбкой, едва закончилось время завтрака. — Надеюсь, что все студенты Хогвартса проявят к ним должное уважение и что этот необычный эксперимент принесет пользу нам всем. А сейчас я прошу всех вернуться в классы.

В Хогвартсе в первые майские дни не было ни одного школьника, который бы прогуливал занятия или скучал. Миссис Уизли-Грейнджер отнеслась к своим обязанностям с такой серьезностью, что пятый курс после сдвоенной трансфигурации признал, что она гораздо строже Макгонагалл. Чего нельзя было сказать про профессора Долгопупса, который, тем не менее, привел в восторг и Помону Стебль, и всех школьников, с которыми возился в теплицах. После окончания занятий он возвращался в замок в толпе перепачканных счастливых поклонников, которые просто не могли от него оторваться.

У Гарри дела тоже обстояли превосходно. Ореол славы и всеобщего почитания, которым его окружали везде, где бы он ни появился, перестал тяготить его ровно в тот момент, когда он впервые вошел в класс. Множество ребят, которые смотрели на него горящими глазами, ловя каждое движение, каждое слово... Как мало времени у него было и как много он хотел дать им! Гарри сразу решил, что не будет просто читать лекции или рассказывать истории. Лишь небольшая проверка теории, несколько вопросов посложнее, чтобы выявить самых сильных... И вот уже парты отодвинуты в сторону, и школьники, разбившись на пары, отрабатывают контрзаклятия и защитные чары, вспыхивая от радости каждый раз, когда Гарри выражает одобрение...

Идею майских уроков единодушно признали блестящей. За ужином, на котором собралась вся школа, свежеиспеченные преподаватели собрались за отдельным столом, и все присутствующие поднимали кубки в их честь. А потом, поднявшись в полном молчании, все пили в память о погибших...

Со времени битвы за Хогвартс прошло ровно два года.

Гарри, с которого весь день не сводили глаз и не давали ни минуты покоя, воспользовался первой же возможностью и незаметно ускользнул из Большого зала в вестибюль. Дверь на улицу была открыта. Он вышел на крыльцо, несколько раз глубоко вздохнул и закрыл глаза, подставляя лицо прохладному вечернему ветерку. День выдался длинный и трудный, ему требовалась хотя бы небольшая передышка...

— Ты куда-то собрался? — послышался сзади взволнованный голос.

— Нашел все-таки, — усмехнулся Гарри в ответ подошедшему Рону. — Я так надеялся, что никто не заметит...

— От меня ты больше не улизнешь, — буркнул Рон. — Даже не надейся. Все нормально, Гарри?

— Да, — откликнулся тот. — Просто устал. Столько всего за один день...

Рон мягко взял его за плечи и заглянул в глаза.

— Мне правда не о чем переживать? Гарри, только честно. Сегодняшняя ночь... Всем нелегко. Если хочешь, я побуду с тобой...

Гарри улыбнулся.

— Правда, все нормально. Я... Все эти люди... Трудно соответствовать такой огромной любви, Рон. Со всех сторон. Чувствую себя беспомощным. Я так хотел бы что-нибудь сделать для них.

Рон засмеялся.

— Ох, Гарри, ты все-таки неподражаем! Наверное именно за это мы тебя и любим. Каждый из нас просто ужасно рад, что ты есть на свете. Разве это не счастье?

— Конечно, — тихо отозвался Гарри. — Знаешь, я как раз об этом думал, когда ты подошел. Я счастливый человек, Рон. И я ни о чем не жалею. Все, что мы пережили, все что сделали... Все было не зря. Хогвартс по-прежнему лучшее место на свете. Вокруг столько хороших людей... И если бы нужно было сейчас... Я сделал бы это снова, Рон.

— Знаю, — ответил Уизли. — Все это знают. Что ж, пойдем спать, завтра еще целый день уроки вести. И на кладбище нужно сходить...

— Да, в обед сходим, — отозвался Гарри. — Джинни с Андромедой и Тедди тоже обещали быть.

— Ты... Ты уверен? — удивленно спросил Рон.

Гарри посмотрел на него и улыбнулся.

— Сегодня на рассвете я уже побывал там. С Малфоем. Все позади.

— Каждый день что-то новенькое, — пробурчал Рон, глядя на него. — Ты и правда изменился, Гарри. В тебе появилась такая сила... Не представляешь, как я рад. После всего, что на тебя свалилось в последнее время... Это просто чудо.

— Это действительно было чудо, — тихо проговорил Гарри, поднимая глаза в ночное небо.

Он ощущал себя настолько живым, свободным и счастливым, что смерти для него просто не существовало. Она ничего больше не могла у него отнять.