Багровый барсук (джен)

Махус решил, что с Волкорама хватит тренировок с посохами, и теперь настало время испробовать его в лапопашном бою. Хорька Виха заменил ласка по имени Смоллерт, который, под стать своему имени, был мал для ласки и, следовательно, был подходящим соперником для крыса. К несчастью для Волкорама, Смоллерт был также чемпионом по борьбе в войске Уртблада, и ему не было равных даже среди самых крупных крыс. Волкорам застонал от досады, когда его лишили посоха и он оказался лицом к лицу со Смоллертом Волкорам был весь в синяках и шишках от ударов, полученных от Виха, и был уверен, что от Смоллерта ему будет еще хуже.

Заметив двух других крыс, лежащих на траве неподалеку, с закрытыми глазами и не подозревающих о его бедственном положении, Волкорам подбежал к ним и дал сначала Спигу, а потом Горсулу быстрый пинок по ляжкам.

— Эй, вы, олухи! Вставайте и протяните корешу коготь! Меня щас тут отколошматят!

Спиг и Горсул были крайне возмущены тем, что их побеспокоили таким образом.

— Не надо было тебе так делать, приятель, — прорычал Горсул. — Я как раз собирался спать.

— Да, мы не на службе, — отозвался Спиг, и они оба легли, снова закрыв глаза.

— Ах, вы ленивые…

Волкорам так и не смог закончить предложение. Сильные лапы схватили его сзади и швырнули на землю с такой силой, что у него перехватило дыхание. Повернувшись, чтобы посмотреть на своего мучителя, он увидел, что Смоллерт торжествующе ухмыляется.

— Помни, не кусаться, — поддразнил ласка, повторяя главное правило лорда Уртблада о влапопашных боях. Волкорам закрыл глаза и приготовился к следующему удару.

* * *

Сайрус бежал трусцой по лужайке, залитой ярким солнцем позднего лета.

Слева от него дрались между собой крыс и ласка. Сайрус не придал этому значения. В конце концов, по всей южной лужайке дрались разные звери — выдры, ласки, горностаи, хорьки… Даже Махус стоял рядом с Сирилом, хотя капитан мечников, казалось, больше наблюдал за происходящим, чем участвовал в нем. Для юных глаз Сайруса, сосредоточенных на Сириле, потасовка между крысой и лаской не представляла собой ничего особенного. Он не обращал внимания, что в этой драке не было ничего дружеского или профессионального. Он не был достаточно близко, чтобы увидеть, что между двумя бойцами проливается кровь, или отчетливо услышать их яростные слова. Он думал только о том, как бы поскорее присоединиться к Сирилу.

* * *

Смоллерт швырял Волкорама то в одну, то в другую сторону, с каждым разом все сильнее вдавливая крыса в землю. Волкорам пытался применять защитные приемы, но опыта Смоллерта хватало, чтобы парировать каждое движение крыса.

Наконец Волкорам не выдержал. Дождавшись, когда Смоллерт снова схватит его, он широко раскрыл рот и глубоко вонзил клыки в запястье ласки. Это было грубым нарушением правил Уртблада, но Волкораму было все равно: он просто хотел отразить нападение Смоллерта, пока совсем не лишился чувств.

Смоллерт закричал и отпустил Волкорама, прижав лапой рану на лапе. Волкорам выплюнул смесь крови ласки с грязным мехом и, вырвавшись из хватки Смоллерта, попятился к двум лежащим крысам. Смоллерт с гневным криком побежал за ним всего в нескольких шагах позади.

Горсул и Спиг были грубо разбужены. Не успели они открыть глаза, как Волкорам уже присел между ними, выхватывая из ножен меч Горсула.

— Это мой клинок! — ахнул сонный крыс.

Волкорам резко встал, крутанулся и с размаху ударил мечом в сторону своего преследователя. Смоллерт закричал, когда его левое ухо было отрезано начисто. На мгновение ласка замер, глядя на упавшее ему в лапы ухо, а Волкорам неуверенно направил на него меч.

Лицо Смоллерта побагровело от ярости. «Дохлая крысятина!» — прорычал он и метнул свое окровавленное ухо в лицо Волкорама. За то мгновение, что понадобилось Волкораму, чтобы оправиться от этого неожиданного движения, Смоллерт увернулся от острия его меча и схватился с крысой, используя свои лучшие боевые навыки, чтобы повалить Волкорама на землю и вырвать меч из его рук, бешено орудуя им.

Волкорам оказался между Спигом и Горсулом, и три крыса быстро спутались в клубок, борясь друг с другом, чтобы увернуться от бешеного ласки. Когда Смоллерт, менее опытный в фехтовании, чем многие другие воины Уртблада, с диким криком бросился вперед, Волкорам схватил Спига и толкнул его, чтобы тот принял удар. Тот так и не понял, что произошло: клинок пронзил шею Спига, и он, мгновенно убитый, упал на траву.

Смоллерт был слишком поглощен местью, чтобы как следует заметить гибель ни в чем не повинного крыса. Волкорам уже был на ногах и бежал через лужайку, спасаясь от кровожадного ласки с мечом. Смоллерт немедленно пустился в погоню.

Ноги у Волкорама были короче, чем у Смоллерта, и он все еще был уставшим от тренировки с Вихом. Он никак не мог долго удерживать расстояние; он уже чувствовал, как ветер от взмахов меча Смоллерта ерошит его тунику и царапает хвост. В панике он стал искать что-нибудь, за что можно было бы ухватиться, чтобы поставить между собой и Смоллертом.

Таковым оказался Сайрус.

* * *

Молодой послушник мчался по южной лужайке, наслаждаясь радостью момента. Сайрус был всего в двух шагах от Сирила, когда почувствовал, как чьи-то мощные лапы схватили его за бока и оторвали от земли. Мир вокруг него закружился, а затем Сайрус оказался лицом к лицу с лаской — маленьким, конечно, но все же гораздо крупнее любого мышонка — с мечом в лапах. Времени на то, чтобы закричать, у него не было. Прежде чем он понял, что происходит, меч распорол ему живот чуть выше пояса, разорвав ткань его рясы и прорезав длинную рану.

Смоллерт осознал происходящее, подняв меч для очередного взмаха. С ужасом глядя на мышонка, безвольно повисшего в когтях Волкорама, ласка разжал лапу, и оружие выскользнуло из его рук. «Только не это», — пробормотал он.

Острая боль обрушилась на Сайруса разом, проникая глубоко внутрь. Она была столь сильна, что он не мог кричать. Его глаза остекленели, и мир освещенного солнцем аббатства и голубого летнего неба отступил далеко от него.

Поднялась суматоха. Сирил, осознав, что только что произошло с его братом, с воплями побежал к месту происшествия. Махус бежал рядом с ним, положив лапу на рукоять меча.

— Волкорам, опусти мышонка!

Волкорам все еще держал Сайруса в когтях, отступая от Смоллерта, беспокоясь лишь о собственной безопасности.

— Сэр, он хочет убить меня!

— Я сам тебя тотчас прикончу, если ты немедленно не уложишь мыша! И сделай это аккуратно!

Волкорам замешкался в нерешительности, затем положил Сайруса на траву и повернулся, чтобы бежать. Он не успел далеко уйти, как его сбили с ног два лиса, сбежавшие с вершины стены при первых признаках непорядка.

У Смоллерта пересохло в горле. Он стоял и смотрел на Сайруса, неподвижно лежащего на лужайке. Кровь, просачивающаяся сквозь рассеченную рясу, окрасила зеленую ткань в темный цвет; от этого зрелища ласка забыл о своих собственных ранах.

— С-с-сэр, простите. Я не хотел…

— Заткнись!

Махус присел рядом с Сайрусом. Сирил был уже рядом, по его щекам текли слезы, он сжимал лапу младшего брата, пытаясь влить в нее немного своей жизни. Глаза Сайруса безучастно смотрели в небо, а лапа была такой же слабой, как у любого мертвеца.

— Сайрус, не умирай! Не умирай, пожалуйста!

— Нет! — вскрикнул только что подбежавший Джефф. — Эта сволочь убила Сайруса!

Смоллерт опустился на колени, зарывшись мордой в лапы.

Махус разорвал рясу на животе Сайруса, открыв рану полностью. Это была ужасная рана, широкая и глубокая, из которой хлестала кровь. Не теряя времени, лис начал быстро вытаскивать полоски бинтов из внутреннего кармана своей черной туники. После этого к изумлению рэдволльцев, он залез лапами в Сайруса и стал ощупывать его, пока не оказался по самые запястья в крови.

Джефф подался вперед.

— Что ты делаешь? Убери когти!

Хорек Вих положил лапу на плечо Джеффа:

— Успокойтесь, господин Мыш! Никто не знает о целительстве больше, чем капитан Махус. Пусть он работает, это единственный шанс для парнишки!

Джефф сглотнул слюну и заставил себя отойти в сторону.

Пока Сирил продолжал крепко держать вялую лапу брата, Махус ощупывал рану с сосредоточенным выражением лица. Спустя, казалось, целую вечность, Махус вынул одну лапу, густую от крови мышонка, и принялся выхватывать полоски бинта и засовывать их в зияющую рану.

— Кишки перерезаны в нескольких местах, — произнес он. — Эти бинты замедлят кровотечение, но мы должны немедленно доставить его в лазарет.

Сирил поперхнулся:

— Вы можете спасти его, сэр?

— Это будет нелегко, но я видел, как звери выживали после таких ран, — Махус отдернул обе лапы, израсходовав все бинты. — Быстрее! Кто-нибудь, возьмите его за плечи, а я — за ноги! Важен каждый момент!

— Вот, я его держу, — вызвался Монтибэнк, подойдя к голове Сайруса и подняв его за плечи. — Как думаешь, так безопасно?

— Нет времени на носилки, — ответил лис. — Нужно немедленно положить его на койку!

Они уже быстро шагали по направлению к аббатству. Один из меченосцев подошел к Смоллерту.

— Сэр, а что делать с этими двумя доходягами?

— Держите под стражей, — огрызнулся Махус. — Я разберусь с ними позже!

Сирил оставался рядом с братом, пока Сайруса несли по лужайке; за все время он так и не отцепился от лапы брата. Джефф, шедший рядом, взглянул на Сирила, нахмурившись:

— Сирил, может, тебе стоит остаться здесь…

— Нет! — воскликнул Сирил. — Я не оставлю Сайруса!

— Ничего страшного, пусть идет с нами, — сказал Махус. — Он мне может пригодиться.