Звездочёт (джен)

Сириус подумать не мог, что ностальгия окажется настолько жгучей. Он выбрал это убежище, исходя из суровой необходимости, вовсе не из сентиментальных чувств. Но теперь буквально дышал воспоминаниями.

Путь сюда полнился тревогами и паранойей. Они с Регулусом пробирались через северный лес почти без привалов, вздрагивая от каждого шороха. Рег заметно хромал, а Сириус с каждым часом всё сильнее ощущал вязкую сдавленность в груди. Заплыв по холодной воде и ледяная хватка Регулуса не обошлись даром.

Наконец они добрались до волшебной деревушки, откуда аппарировали, не боясь привлечь магией аврорское внимание. С несколькими «пересадками» братья перенеслись к далеким границам территории Хогвартса. Сквозь Запретный Лес, избегая кентавров и других существ, они кое-как добрели до места, где Сириус предложил укрыться. 

И вот теперь, изможденные, братья устроились среди ветхого уюта Визжащей Хижины. От этого места воспоминания волнами накатывали на Сириуса — столько веселья и беззаботности, которые навек остались в прошлом! Но и теперь тайный домишко с подземным ходом принял их дружелюбно и приветливо. Лишь слои пыли напоминали о канувшем десятилетии. В остальном Хижина была всё той же, и сердце ныло от щемящей тоски по былому.

Сириус нашел здесь запасы просроченного какао и заварил две порции. Регулус от своей отказался, и теперь Сириус пил вторую, добавляя побольше сахара. После пережитых лишений отдых и горячее питье казались лучшим снадобьем от любых болезней. Внутренняя магия теперь понемногу сама исцеляла его легкие.

Поглощенный ностальгией, Сириус, прикрыв глаза, вспоминал собственные годы в Хогвартсе. Сколько раз его грозились исключить? Сколько он злился на преподавателей, сколько ссорился с однокурсниками! Теперь всё это казалось веселыми приключениями, хотя, будучи школьником, он остро и болезненно переживал все те моменты. Былая боль, словно игла, пришила воспоминания к гобелену его прошлого.

— Представляешь, Рег, — сказал он хрипловато, — лет через десять будем вспоминать всё это — нашу стычку, суд, побег — и смеяться.

— Поразительный оптимизм, — холодно отозвался Регулус, не отрывая взгляда от книги, которую нашел в Хижине и теперь упоенно читал. Наверное, Ремус оставил ее тут давным-давно.

Сириус сделал большой глоток какао. Его мысль расслабленно перепрыгивала с одной темы на другую, пока вдруг не зацепилась за вопрос, который заставил Сириуса встрепенуться. Ему пришли на ум обрывочные сцены, которые он подсмотрел в памяти Регулуса.

— Слушай, а что в итоге с той девушкой с Пуффендуя? — спросил он и добавил, вспомнив имя: — Хлоей. Она ведь правда была? Или это просто обманка для непрошенного зрителя?

Регулус медленно, с шелестом прикрыл книгу и долгие секунды молчал.

— Нет, — наконец ответил он глухо. — Не обманка. Что ты понял из воспоминаний?

— Что вы встречались.

— Нет, мы… не совсем. Не знаю.

Регулус смутился, как подросток, и это заставило Сириуса ухмыльнуться. Ему нравилось, когда брат вел себя как обычный парень, а не полудемоническая хренотень.

— Больше ничего? — уточнил Регулус.

Сириус призадумался и пожал одним плечом.

— Неа.

— Как-то летом мама заговорила со мной о ней, — начал Регулус.

Сириус хмыкнул.

— Дай угадаю. Неподходящая партия?

Регулус покачал головой. 

— Она посоветовала мне не привязываться, потому что у девушек из семьи Хлои наследственная болезнь, которая убивает очень рано, — на его худых скулах проступили желваки. Он говорил тихо, смотря в пустоту перед собой. — Я не хотел в это верить. Но стал замечать, что Хлоя действительно часто пропадает в лазарете. Говорить о болезни она отказывалась. В ней было… какое-то парадоксальное принятие. Якобы смерть — часть жизни, и неважно, что к одним она приходит позже, а другим раньше. Я не мог с этим согласиться. Она… она была моим единственным другом тогда. Я задался целью не допустить ее смерти. Думал, что мне это по плечу.

Легкость и беззаботность, с которыми Сириус начал беседу, развеялись. Он слушал Регулуса, смутно предчувствуя, куда повернет эта история, и заранее скрепляя сердце.

— Тогда ты и узнал про крестражи, да?

Регулус кивнул.

— Точнее, я смог найти лишь неясные упоминания. Мне нужно было знать гораздо больше. И… — он вздохнул и на секунду приложил ладонь ко лбу. — Я пошел к тому, кто в этом разбирался.

— Волдеморту, — констатировал Сириус.

Регулус долго молчал. На его лице замерло скорбное выражение.

— Я много думал об этом потом, — признался он наконец. — Было ли это главной причиной, почему я принял метку? Хочется так считать, но… идея, что я должен стать Пожирателем, витала в воздухе. Может, и без этих поисков я бы в итоге оступился, — он покачал головой. — Так или иначе, в библиотеке Лорда я выяснил всё необходимое и был уверен, что готов провести для Хлои ритуал.

Сириус свел брови.

— Но ведь крестраж требует жертвы. Убийства!

Регулус криво усмехнулся и впервые за время разговора посмотрел на брата.

— Да… — протянул он. — Какой-нибудь бездомный старый магл вполне сгодился бы.

— Регулус… — начал Сириус обвиняющим тоном, невольно сжав подлокотники кресла и выпрямившись в нём.

Брат ответил ему взглядом исподлобья.

— Мне закончить? — сухо предложил он.

Еще несколько секунд Сириус сверлил его глазами. Потом с мрачным вздохом откинулся в кресле. Рассуждая трезво, он давно знал, что Регулус — убийца. Пренебрежительное отношение к маглам тоже не новость, оно абсолютно в духе их семьи. Иными словами, ничего удивительного Сириус не узнал из последнего признания. Конечно, его злил и огорчал цинизм, с которым брат говорил о своем преступлении, но он хотел услышать историю целиком, поэтому заставил себя прикусить язык.

— Продолжай, — процедил он.

Однако Регулус молчал. Сириус уже решил, что всё, братец обиделся и замкнулся, но внезапно тот заговорил вновь, тихо и мрачно:

— Я рассказал Хлое свой план. Мне казалось, раз она считает, что смерть — это часть жизни, то забрать жизнь старика не должно стать для нее проблемой. Что ж, — он безрадостно усмехнулся, — я ошибся. Наверное, ты можешь представить, как она на меня посмотрела тогда.

В воображении Сириуса возник четкий образ Хлои, лежащей в больничном крыле Хогвартса. Рядом с нею шестнадцатилетний Рег с маниакально горящим взором, а она отшатнулась и глядит в ответ с ужасом и отвращением. 

— Она сказала, что никогда не прибегнет к подобному, — продолжил Регулус. Его речь понемногу становилась более живой и эмоциональной. — Чтобы я даже думать об этом забыл. Мы страшно поссорились тогда, — он покачал головой. — На самом деле, это стало концом нашей дружбы. Но летом после выпуска я получил от нее письмо из Мунго. Приступы участились, врачи давали ей всего месяц. Ей наконец стало страшно, и она просила о встрече. Я решил, что теперь-то смогу убедить ее.

На долгую минуту Регулус замолк в меланхоличной задумчивости, затем продолжил:

— Я всё подготовил. Выбрал старинный кинжал из отцовской оружейной коллекции, усыпил и притащил на чердак бездомного старика с улицы.

Он покосился на Сириуса, опасаясь бурной реакции, но тот лишь сурово хмурился.

— Прилетел на метле и унес ее из больницы домой, на Гриммо. Помню, она сказала, что вышло очень романтичное «похищение». 

По его губам скользнула грустная улыбка, но тут же растаяла, и на несколько минут Регулус замолк, погрузившись в тяжелые воспоминания.

— Всё повторялось, — наконец продолжил он. — Она напрочь отказывалась прибегать к темной магии и тем более убивать непричастного человека. Мы опять спорили. Я кричал на нее, а она просто молчала, но это было хуже любых слов. Она была совсем слаба из-за болезни, к тому же перелет окончательно измотал ее. Мерлин, я помню, как она исхудала буквально за пару месяцев после школы. И эти синие разводы на запястьях… 

Он замолчал, глядя на собственные худые голубовато-бледные руки.

— Наконец я предложил не привлекать для нашей жертвы никого третьего. Я был на взводе. Я не понимал, почему она настолько не ценит собственную жизнь. Я предложил, чтобы она убила меня.

Сириус потрясенно уставился на брата, но тот был слишком поглощен рассказом и не заметил его взгляда.

— Я показал ей метку, чтобы дать хорошую причину. Убив Пожирателя, ты ведь только лучше миру сделаешь! Но этим… я подал ей идею. У нее прямо глаза загорелись. Сначала я подумал, что аргумент сработал — испугался. Но нет. Она сказала, что хочет сделать свою смерть осмысленной. Потребовала, чтобы я забрал ее жизнь для собственного бессмертия. Я совсем растерялся. Неужели она хотела помочь Пожирателю и делу Лорда? Нет. Ей было всё равно на метку. Она… — он замялся.

— Любила тебя, — севшим голосом подсказал Сириус. 

— Да, — слово сорвалось с губ Регулуса и повисло в долгой тишине. — Мы поменялись ролями. Теперь я протестовал, а она настаивала. Даже не знаю, как ей удалось убедить меня в итоге. Она подобрала очень точные слова, что-то про свободу выбора и победу над судьбой. К тому же я уже знал тогда про крестраж Лорда и готовился бросить ему вызов. Я подумал, что, если у меня тоже будет крестраж, это немного уравняет шансы. Что было дальше… — его кадык заметно дернулся, — в целом понятно. Вряд ли тебе важны детали. 

Сириус в мрачном размышлении водил нижними зубами по верхним и сверлил взглядом ворот тюремной робы брата. 

— А тот бездомный? — спросил он.

— Утром я вернул его туда, откуда взял, на скамейку в парке. Он проспал всё время, даже испугаться не успел, — безразлично сказал Регулус. После горькой паузы глухим полушепотом он добавил: — Мерлин, я столько сделал в попытках спасти ее! А в итоге собственноручно убил. Кроваво, неумело… 

У него вырвался судорожный всхлип, и нижняя челюсть задрожала. Он запрокинул голову к потолку, скривившись, пытаясь побороть слёзы. Несмотря на все старания, они набухли на его ресницах, сорвались одновременно и покатились по щекам. Лицо исказилось гримасой горя. Это было самое яркое проявление эмоций, которое Сириус видел у Регулуса с тех пор, как оживил его.

Рассказ брата и его слёзы расцарапали Сириусу душу, но он не знал, что сказать или сделать, чтобы поддержать его.

— Почему?.. — пробормотал Регулус, сгорбившись и загородив лицо руками. — Почему всё так?.. Почему другим людям досталась нормальная жизнь, а я… а мне… 

Внезапно он тихо охнул и прижал ладонь к груди, словно от внезапной боли.

— В чём дело? — Сириус с тревогой подался вперед.

Регулус вскинул на него блестящий взгляд.

— Оно... оно бьется, — прошептал он, держа руку на собственном сердце.

Сириусу перехватило горло. Теперь он и сам боролся с непрошенными слезами. Братья смотрели друг на друга потрясенно, со смесью надежды и страха.

— Значит… значит, ты теперь по-настоящему живой?

Регулус молчал, прислушиваясь и привыкая к внутреннему ритму. Когда он заговорил снова, его слова звучали сдержанно и ровно, но в них не было больше той ледяной бесчувственности, которая появлялась порой в его прежнем мертвенном голосе.

— Ритуал оказался сложнее, чем я ожидал, — сказал он. — Не знаю, где именно я ошибся, но попытка создать крестраж едва не стоила мне жизни. Душа разбилась, ее осколок вышел из тела, как и предполагалось. Но он не желал помещаться в кинжал, не подходил ему. Вместо этого, как полагается бестелесным душам, он пытался уйти из мира… и всю остальную часть меня тянул за собой. Между фрагментами души ведь остается неразрывная связь, иначе как крестраж удержит мертвеца? Я чувствовал, что умираю, хотя физически был цел и невредим. Но тело стало вдруг таким чужим и неуклюжим. Хуже, чем сейчас, — он мрачно усмехнулся. — Я понял, что если срочно не найду другое вместилище, то всё. Меня утянет на ту сторону безвозвратно, — на несколько секунд он замолчал. — Но вокруг были лишь горы хлама, ведь я проводил ритуал на чердаке. Я хватал всё, что под руку попадалось. Что угодно, лишь бы удержать душу. В итоге каким-то чудом наткнулся на игрушку, и она подошла.

— Памятный для тебя предмет… — пробормотал Сириус.

Регулус кивнул.

— Только в плюшевом медведе осколок души смог прижиться и пустить корни. Вот так и появился Звездочет.

* * *

Глубоко за полночь, хорошенько выпив джина в магловском баре, Анна Фенвик добралась до своей несчастной квартиры. Там ее встретили закопченные стены и бессчетные пятна крови, словно оставшиеся после бойни. Слёзы, которые вроде бы высохли благодаря джину, снова покатились из глаз.

«Разве не удача, что тебя здесь не было, когда всё это произошло?» — осторожно спросил голос разума. Может, и так… Но Анна как будто физически не могла порадоваться.

Она потянулась за палочкой, чтобы бросить Люмос и осмотреть разрушения внимательней, но в который раз вспомнила, что палочки нет. Изо рта посыпались отрывочные грязные ругательства.

Когда-то у нее был обычный магловский фонарик. Но без Акцио как его теперь найдешь? Продолжая плакать и ругаться, она принялась разгребать один из завалов, отбрасывая склянки и всякую дребедень в разные стороны. Вдруг ее рука замерла, сжимая незнакомый предмет. Разве у нее был когда-нибудь такой медальон?

Точно в трансе, Анна завороженно рассматривала прямоугольный серебристый кулон со змеей, который покачивался перед глазами. Он выглядел очень слизеринским, старомодным и вообще был не в ее вкусе, но вместе с тем он необъяснимо манил к себе, словно нашептывая: «Надень меня…»

«В конце концов, — подумала, оправдываясь, Анна, медленно расстегивая цепочку и поднося медальон к шее, — змеиный яд — это ведь не только отрава, но и лекарство…»

С тихим щелчком украшение сомкнуло звенья у нее на загривке. Странная улыбка коснулась губ Анны, и она почти непроизвольно спрятала древнее украшение под одеждой.

* * *

Сириус поднялся из-за тесной парты, которая была в хижине единственным столом. Вокруг валялись десятки скомканных бумажек. Он битый час подбирал слова, но так и не нашел нужных. Плевать. Значит, скажет, как сможет. В любом случае оставалось самое трудное — призвать посланника.

Он прикрыл глаза и медленно повел палочкой, перебирая в памяти мгновения. 

Джеймс дарит ему печение с Iron Maiden, а потом они вместе объедаются пережаренной пиццей, с упоением, как беспечные дети.

Гарри доверяет крестному назвать выигранного льва.

Регулус, еще недавно замогильно безмолвный, поднимает острый взгляд и чуть ухмыляется.

Ремус, разрывая тиски одиночества, возникает перед решеткой камеры и твердит, что жизнь еще не кончена. И пусть слова лишь колеблют воздух, само его появление — как глоток воды в пустыне.

Это были люди, без которых Сириус не хотел представлять своей жизни. Надежда, что каждый из них в порядке, служила его светом.

— Экспекто Партонум! — гулко произнес он, и тесная комнатка засияла голубоватым серебром. Эфемерный волкодав возник в воздухе и посмотрел на Сириуса исподлобья: зачем, мол, вызываешь, когда опасности нет. — Разыщи Джеймса Поттера, — велел Сириус нетвердым голосом, — и передай: «Я не смог выполнить твое поручение. Это было бы ужасной ошибкой. Он на нашей стороне, поверь! Надеюсь, вы с Гарри в порядке. Жду ответа».

Патронус обратился невидимой стрелой и помчался, седлая ветра, в сторону больницы Святого Мунго. Он влетел в окно палаты на верхнем этаже и приземлился возле койки с беспробудным больным. Сообщение звенело внутри серебряного пса, но передать его он не мог, потому что получатель не мог его услышать. Беззвучно клацая когтями по плиточному полу, волкодав подошел к Джеймсу и печально положил массивную, но невесомую голову ему на грудь. Мягкое сияние разливалось от призрачной фигуры. И, тихо застонав, Джеймс приоткрыл глаза.

Примечания:

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Подписывайтесь пока на канал https://t.me/beyond_stories

И рассказывайте в комментариях, как вам история! Чего ждёте от продолжения?