Неправильно... или? (версия 2.0) (гет)

— Капитану Шепард прибыть в радиорубку, — Джокер произносит это по громкой связи, и я в который раз поражаюсь — почему пилот выполняет у нас функцию матюгальника? Впрочем, если ему это доставляет удовольствие, и капитан Андерсон не возражает, то мне ли встревать?

— Только бы задание, только бы задание, — бормотала себе под нос я, на ходу стягивая с рук защитные перчатки. Драить палубы «Нормандии» мне уже настоебенило настолько, что хоть в шлюз выбрасывайся. А ведь прошло только три дня обещанного наказания!!!

Наш корабль проходил через Скопление Вояджера согласно маршруту патрулирования. Впрочем, то что дело не в «маршруте», я поняла уже давно. Командование отправляет нас на миссии под предлогом патрулирования, а уж о целях и деталях задания рассказывает практически «на подлете». Во избежание утечки информации, видимо. Так что в этом самом скоплении Вояджера наверняка что-то случилось. Что именно? Вот это мы сейчас узнаем у капитана Андерсона.

На выходе из лифта меня уже ждали Рич и Кэй. Дав пять бойцам, я встала во главе строя и мы промаршировали через БИЦ чуть ли не боевым клином. Еще бы при оружии и броне — так вообще орлы! Ну, по крайней мере, эти двое.

— Капитан Андерсон, десантная группа по вашему приказу для получения инструкций прибыла! — гаркнула я, отдавая честь. Благо, что конструкции неприличного характера с моих рук были убраны вот уже три дня назад.

— Шепард, на одной из планет обнаружен зонд-шпион, посланный во время Войны Первого Контакта в дальний космос. Пару дней назад в командный центр пришел сигнал о том, что зонд завершил миссию по сбору данных.

— Вот бы нам такую отсрочку на написание рапортов, — мечтательно протянула я.

Андерсон лишь усмехнулся. После чего продолжил.

— Сигнал идет из-под земли. Датчики «Нормандии» зафиксировали его местоположение, но изымать его придется вам. Это устройство, — капитан Андерсон протянул мне небольшой носитель данных для инструментрона, — содержит специальную программу, которая отключит ядерный заряд. После этого вашей команде потребуется вытащить зонд к точке высадки и убраться с планеты. Все делать быстро и по-возможности тихо — не исключено, что сигнал зонда могли перехватить и в этом случае вам придется сначала разобраться с какими-нибудь черными археологами или пиратами.

— Вас поняла, сэр! Разрешите идти?

— Бойцам идти, Шепард — задержитесь.

— Опять ей выволочка непонятно за что, — угрюмо пробормотал Аленко на ухо Ричарду, когда ребята переступили порог радиорубки. Правда, при этом они не учли, что дверь закрывается с некоторым запозданием, а я достаточно хорошо слышу даже тихий разговор.

Причина, по которой Андерсон меня задержал — жест «игра», показанный мною.

— Дрон оказался под землей неслучайно, — произнесла я. — Его перетащили туда по приказу какого-то криминального авторитета из систем Термина. По сюжету он причастен к нападению на Элизиум и либо желает поквитаться с канонным Шепардом-героем войны, либо же просто хочет убить первого спектра. Правда, сталкивается с ним мой прототип по сюжету игры, так что…

— Но то, что зонд там не случайно, я и сам понял.

— Когда я зайду в шахту, активируется сейсмозаряд и я окажусь заперта в помещении с зондом. Даже если я его отключу — сомневаюсь, что будет запасной выход «как в игре». Затарюсь жратвой на пару-тройку дней… вам ведь этого времени хватит, чтобы меня выкопать, верно?

— Почему ты говоришь только о себе?

— Потому что этих двоих собираюсь оставить под каким-то предлогом снаружи. Хотя предлог-то вполне понятен. В шахте бомба и ниипет — больше одного человека к ней не подойдет, потому что я командир и так сказала. Для них этого приказа будет вполне достаточно.

— Мне это совсем не нравится, Шепард. Если там действительно сейсмозаряд, то где гарантия, что ты окажешься целой и невредимой после взрыва?

— Гарантия простая — тому чуваку-пирату жесть как надо увидеться со мной лицом к лицу, то бишь лицом к голограмме. Ему хочется, чтобы я его выслушала, чтобы знала, кто меня убил. Более того — он дистанционно активирует на бомбе таймер как бы давая мне выбор: сдохнуть здесь и сейчас, или медленно подыхать от голода и жажды. К его сожалению — я уже знаю о его действиях, а значит — могу принять хоть какие-то меры.

— Не пойдет, — Андерсон сложил руки на груди и прислонился спиной к стене. — Мне изначально не нравится идея посылать своих бойцов в пекло не ради спасения жизней, а из-за политических мотивов Альянса.

— Какая разница Альянсу сейчас, какие именно заряды использовались тогда? Ведь вроде бы как запрет об использовании такого рода технологий стал распространяться на нашу расу только после присоединения к Цитадели…

— Да, но ушедший куда-то «погулять» зонд будет очередным поводом другим расам упрекнуть человечество в некомпетентности.

— Ну упрекнуть-то упрекнут, а что реально Альянсу за это будет, кроме гавканья за спиной, к которому все уже привычны? — я хмыкнула, пожав плечами и, по примеру Андерсона, приваливаясь спиной к стене.

— Смотрю, тебе тоже не особо по душе идея встретиться лицом к лицу с ядерной бомбой.

— Мне не по душе идея рисковать своей жизнью ни за что, капитан Андерсон. Я понимаю, когда нужно кого-то спасти, защитить. Когда от меня зависят чужие жизни. Но черт подери, лезть на абсолютно пустой планете в абсолютно же пустую шахту к зонду с ядерной бомбой только ради того, чтобы никто не узнал о том, что почти три десятка лет назад Альянс использовал ядерное оружие… Хотя об этом и так все знают. То есть типа секрет Полишинеля и мне из-за каких-то подковерных интрижек драгоценной шкуркой рисковать… Да, мне это не нравится. Но приказ есть приказ, да?

— Слушай мой приказ, — вздохнув, Андерсон пристально посмотрел на меня. — Ты отправляешься к шахте или туннелю одна, оставив остальную группу высадки позади. Ты обнаруживаешь, что туннели завалены и без специального оборудования, которого у тебя, естественно, нет и быть не может — ты космопех, а не сапер и не археолог, — туда не пробиться. Возвращаешься на «Нормандию», пишешь рапорт о высадке, после чего на информационном буе срабатывает ошибка программы и твой отчет летит не по зашифрованному, а по обычному каналу. Естественно, этот отчет перехватывается, а дальше уже не наша проблема. Найдут этот зонд какие-нибудь случайные пираты или «черные археологи» — туда им и дорога. Заинтересуется кто-то с Цитадели или Альянс решит нормально исправить свою ошибку? Пусть присылают команду саперов, минеров и прочих компетентных специалистов, которые должны этим делом заниматься. Все поняла?

— Так точно, сэр, — тихо произнесла я. — Спасибо.

— Вольно, капитан. Идите готовьтесь к высадке.

Отдав честь, я направилась к выходу из радиорубки. Все… Если раньше Андерсон для меня был авторитетом, единственным человеком, которому я готова была подчиняться и которого слушалась безоговорочно, то сегодняшний поступок был сродни автоматическому присвоению ему ранга божества. Единственного и неповторимого. Нет, серьезно — теперь я РЕАЛЬНО буду делать все, что скажет мне этот человек. Драить палубу? Отлично. Идти в пекло? Замечательно. Грохнуть Сарена Артериуса? О, это он мне не прикажет, но если вдруг таки пойдет канон и незабвенный полухаск-турианец падет от моей руки, капитан наверняка будет очень, очень рад… Хм, интересно, а у меня будет, как у канонного Шепарда, возможность повлиять на решение Совета о том, кому из людей быть Советником? Советник Дэвид Андерсон — звучит, да? Эх, вот бы действительно было так. Хоть бы и такая возможность отблагодарить капитана за все хорошее появилась… Хотя… Может быть, он такому «подарочку» будет и не шибко-то рад… Надо будет просто спросить у него перед тем, как давать ответ Совету. Ну, это если попрет канон.

Блять, да у меня и так канон прет из всех щелей! Видоизмененный до неузнаваемости порой, но… Онтарио, захваченный экстремистами биотиками — раз. Кайл и его секта — два. Тумс и счеты с бывшими Альянсовскими учеными — три! И грядущая миссия по войнушке с авторитетом — четыре! И как в каноне все неприятности на голову Шепарда и с интервалом в незначительное время. Ладно — у меня до высадки десять часов, нужно как следует выспаться, пожрать и экипироваться.

* * *

Несмотря на то, что план действий они с Шепард обговорили, во время проведения высадки Андерсон чувствовал смутную тревогу. Что-то было не так. Едва Шепард отошла от транспортера, приказав своим бойцам ожидать возле вездехода, активировалась внутренняя связь по закрытой частоте.

— Я подхожу к этой шахте. Странно — тут недавно словно ремонт сделали. Дверь совсем новая, герметичная… Похоже, не поскупился этот… как его…

— Кстати да — как звали того авторитета? — вот что он упустил! Надо было сразу узнать у Шепард его имя.

— А я и не помню, капитан. Вроде как составлено из названия двух компаний по производству оружия, но что там именно было намешано… Не запоминаю я имена всяких неписей.

— Эланус Халиат… — его голос охрип практически мгновенно.

— О, точно! Халиат, он самый! — радостно вскрикнула Шепард.

— Уходи оттуда, немедленно!!! — сорвался Андерсон на крик, но донесшийся по связи грохот показал, что он опоздал со своим предупреждением.

Дальнейшие действия ничем не отличались от базового алгоритма, прописанного для таких случаев. Попытки выйти на связь через все имеющиеся протоколы. Столь же безуспешные попытки поймать сигнал скафандра Шепард. Одновременно с этим — транспортировка на корабль раненных Аленко и Дженкинса, которых от смерти уберегло только то, что находились ребята внутри бронированного транспортера с включенным генератором щитов. Три дня корабль находился на орбите исключительно «для протокола» — именно столько полагалось ожидать пропавшего без вести бойца. Уход с орбиты Агебиния и Дженкинс, который орет, что пока не увидит тело Рин — ни одному слову о ее гибели не поверит. Андерсон сам не хотел верить. Но приходилось признать — шансов выжить во время взрыва у девушки не было никаких. Кроме того — капитан отлично помнил, что воздуха в скафандрах группы высадки хватает ровно на сутки. Ни часом меньше, ни часом больше. Айрин Шепард признана мертвой.

На него, как на командира, легли все заботы как по официальному оформлению всех документов, так и по стандартной процедуре описи вещей покойной. Впрочем, ему при этой описи пришлось только присутствовать. Смотреть, как из тумбочки выгребают гору барахла и два десятка конфетных оберток, как следом появляются на свет какие-то детские головоломки наподобие паззлов и кубика-рубика. Как извлекается «на свет божий» куча голографических носителей с музыкой. Альбомы с фотографиями появляются на свет последним — их Шепард почему-то хранила под подушкой.

— Можно? — он протягивает руку за альбомом прежде, чем тот исчезнет в коробке. Человек, который понимает прекрасно, что ничего ценного и важного в имуществе солдата быть попросту не может, равнодушно пожимает плечами и отдает ему две электронные папки. Вечером, сидя за столом и отвлекшись от дел, Андерсон открывает одну из них. Это — фотографии. Людей и не только. Мнение Шепард о каждом из них.

На первой странице — надпись.

«Если тебе открылась эта страница, значит — каким-то образом тебе попался в руки этот альбом. Если он не листается дальше — беги, а то найду и уебу, кем бы ты ни был — нехер шариться по чужим вещам. Но да — некоторым сюда смотреть можно. Тем, кто умудрился сюда по каким-то причинам попасть. Листайте — уверяю, здесь нет ничего такого, что я бы не сказала вам в лицо, поэтому — мне ни капли не стыдно за эти записи».

Дернув изображение на экране вправо, капитан с удивлением обнаружил, что блокировки нет.

«Это Азек. Уж не знаю, почему этих турианцев все так боятся… Нормальные же парни! Взять хотя бы этого типа — спортсмен, балагур, просто душка… Если бы у нас было побольше таких… Забавно мы с ним познакомились — сначала поругались, потом подрались, потом вместе отпиздили толпу бандитов… Ну и в увалах мы тоже вместе, потому что ни ему тут не нравится, ни мне шибко… Хотя — после того, как сколотилась шайка-лейка, я в увалы хожу с удовольствием.»

Далее последовало несколько фотографий непосредственно «шайки-лейки». Сделаны они были в одном и том же месте. Капитан Андерсон неверяще переводил взгляд с фотографий на аннотации к ним. Он знал, что Шепард не ксенофоб… не была ксенофобом, но чтобы настолько?

«Этого парня мы зовем просто Икс. Длинное саларианское имя непроизносимо для большинства из нас, особенно после пары бутылок пива. Ничего такой… Правда, поговорить мне с ним особо не о чем, но вратарь охрененный!» — красовалось под фотографией молодого саларианца.

«Это Кита. Работает в доках, но иногда приходит с нами поиграть. Здорово рассекает на роликах, втроем с Ричем как-то устроили забег с препятствиями по городу. Было круто, пока мы не вмазались в столб. Вывод — жесты роллеров она запомнить не в состоянии, надо будет придумать что-то другое. Зато в тачках разбирается просто на «ура» — одно удовольствие ее слушать! Как она догадалась, какая модификация стоит на том аэрокаре? Надо будет спросить…» — это под фотографией азари лет пятидесяти.

— У меня в этой местности очень много друзей, капитан. Все-таки, два года увалов просто так не проходят…

На мгновение он словно услышал голос Шепард. Да, всего лишь несколько дней назад она сидела напротив него и рассказывала о своих приключениях с Бернсом. Куда она спряталась от полицейских и ищеек — было непонятно. Видимо, отсиделась у той же «классной Киты», или «охрененного вратаря Икса».

Снова смещение вправо. Зачем он это делает? Что хочет увидеть?

«Капитан Андерсон. Пожалуй, единственный нормальный мужик в моей жизни. Блять, ну почему мне не достался такой отец вместо моего алкаша-слюнтяя? Нет, я абсолютно серьезно! Про него говорят, что «знает, когда стоит взяться за кнут, а когда — спустить все на тормозах». Вот уж точно — знает. А еще знает, в отличие от большинства, что есть честь, долг, что значит — быть настоящим солдатом и командиром. Я думала, что такие вымерли, как мамонты, ан нет — существуют! Вот бы мне быть на него хоть чуточку похожей…»

Дальше он читать не стал. Просто не смог. Закрыл альбом, отнес к остальным вещам Шепард. Двое уполномоченных представителей Альянса как раз заканчивали опись. Прихода Андерсона они просто не заметили, обсуждая между собой бывшего жителя каюты.

— Да уж, какой-то вообще неадекватный персонаж. Кубики-рубики, шашки-шахматы, фотографии… Еще бы раскраски притащила на военный корабль.

— Да ладно тебе, Ал. Бабы есть бабы.

— Ну так… бабы! Бабы даже такой херни не творят, что эта, судя по всему, тут выделывала. Кто вообще таких берет на флот? Детский сад, а не… Смотри-ка, а это что… Звезда Терры?

— Небось, родственника какого-то. Кто такой соске «Терру»…

— Я вам рекомендую не договаривать эту фразу, — глухо произнес Андерсон, вставая на пороге и скрестив руки на груди.

— Сэр…

— Сержант Райан, чтобы вы знали — благодаря капитану Шепард за все ее время службы были спасены сотни жизней. И я не думаю, что кто-то из вас двоих достоин был бы стоять рядом с ней. Вы закончили здесь?

— Так точно, сэр! — покрасневшие от стыда штабные отдали честь.

— Тогда уходите. Вам здесь не рады, — произнес он и, развернувшись, снова отправился в свою каюту. Только зайдя на порог заметил, что по-прежнему сжимает в руках два альбома.

Месяц спустя состоялись похороны. Ну как — похороны… Символическое опускание в могилу на кладбище пустого гроба. Такая же символическая установка креста. Заунывный похоронный марш. Речь. Чья-то. Кого-то из Альянса, кто занимался организацией похорон для таких, как Шепард. Заунывная музыка.

Что за дань традициям… Почему-то он отвлекся на мысль о том, есть ли у Рин могила в родном мире? Если есть, то это достаточно… странно — две могилы в разных мирах и обе пустые.

Проводить Шепард пришло не так уж и мало народу. Даже появились журналисты, которые наверняка запишут что-то вроде «похоронен герой Элизиума» в новостных лентах. Среди небольшой толпы из сотни людей Андерсон замечает лица инопланетян. На них косятся, недоумевают, что «чешуйчатые» забыли на похоронах человека. Рядом с могилой стоят Кайден и Ричард — оба потерянно смотрящие перед собой. В толпе — знакомые по фотоальбому инопланетяне. Три турианца, одна азари и саларианец. Они держатся вместе и видно, что знают друг друга давно. Аленко и Дженкинсу кивают, показывают жестами «держитесь». Парни, кажется, этого даже не замечают.

— И зачем вы сюда меня привели? — тихо шепчет Джефф Моро инженеру Адамсу.

Пилот не хотел приходить. Возможно, в конце концов поддался на патетическую речь инженера вроде «мы должны отдать ей последний долг», но сейчас действие этой самой речи заканчивалось. Было видно, что Джокеру очень тяжело дается это прощание. Андерсон вспомнил, как часто Рин зависала в кабине пилота. Также вспомнил, что она была единственной, кому позволялось занимать второе кресло. Единственной, с кем Джокер разговаривал часами. Потому что только Айрин с неподдельным интересом и восхищением слушала рассказы парня о «птичках». И она же с радостными воплями бежала в кабину пилота каждый раз, когда Джокер специально для нее сообщал о том, что сейчас будет осуществляться проход через ретранслятор. Оба романтики. Оба пошли в космос больше за мечтой, чем по реальной необходимости. И если Джокер был для Рин одним из многих, то она для него — практически единственным другом.

Реплику Адамса Андерсон не услышал, но общий смысл угадал.

— Рин бы это не понравилось. Совсем, — покачал головой пилот. — Знаете, что она бы вам сказала?

— Так, я не поняла! Какого хуя вы тут устроили?! — раздался знакомый негодующий вопль откуда-то слева. Сквозь толпу прямо к могиле, бесцеремонно расталкивая всех локтями, пробилась девичья фигура, на ходу откидывая с лица капюшон. Рядом с собственной могилой в полный рост стояла Айрин Шепард. В облике практически ничего не изменилось. Разве что волосы стали неуставной длины и были собраны в хвост. И вместо традиционного комбинезона был азарийский спортивный костюм с подкатанными штанинами и рукавами. Завершала образ налобная повязка, которая придавала облику Шепард абсолютно… бомжацкий облик. Ну и банка алкоголя в руках. Так сказать, в качестве финального аккорда.

Кто-то ахнул, узнав девушку. Кто-то, подобно Андерсону, молчал, не в силах даже как-то отреагировать на происходящее. А та, судя по всему, одной репликой не ограничивалась.

— Во-первых, я терпеть не могу унылые морды. Нашли бы дело поинтересней, чем сопли тут жевать. Это раз! — девушка поднесла к губам и, сделав хороший глоток, продолжила.

— Во-вторых, схуяли на моих похоронах играется какое-то унылое говно?! Где Раммштайн? Слипкнот? Ну, на худой конец, врубили бы какую-нибудь унылую херню из готик-металла, но не этот заунывный вой!

Снова глоток из банки. Толпа по-прежнему стоит, как приклеенная к полу.

— В-третьих, уважаемый капитан Андерсон, ну вы-то же знаете, что я ебаный атеист. Какого на моей могиле делает вот эта вот херня? — с этими словами Айрин оперлась рукой на крест. Незакрепленная конструкция качнулась, девушка потеряла точку опоры и спиной вперед полетела в собственную могилу.

— А, хуй с вами, не зря же мы тут собрались. Закапывайте! Я даже песню вспомнила. О, точно! Счас спою! Коснется купол неееееба! Живой и звездно-снежный! Как здороваааааа!!! Что все мы здеэээсь! Сегодня! Собралиыыыысь! Блять, ну что вы там замерли наверху. Закапывайте, закапывайте нахуй. Только бухла мне еще подкиньте! И попкорна!

— Капитан Шепард! Немедленно вылезти из могилы и представиться по форме старшему по званию, — тихо и спокойно произнес Андерсон, хотя внутри кипели эмоции.

— А что, закапывать не будете? Туса отменяется типа? Как же так… Все собрались, а как явился главный виновник торжества — так сразу праздник отменен?

— Вылезай давай, — Ричард шагнул вперед, намереваясь протянуть руку, чтобы вытащить Шепард на свет божий, но сам поскользнулся на свежей земле и составил компанию Айрин.

— Блять, Рич, пиздюк, это моя могила! Шоколадки у меня тыришь, могилу вон и ту пополам. Что дальше? Лифчик поносить попросишь?

Бурчанье Дженкинса явно отдавало нецензурной бранью.

— Капрал Дженкинс и капитан Шепард…

— Бывший капитан Шепард. Верней, дохлый капитан… — педантично поправил голос из могилы.

— Хоть зомби-капитан. Если ты сейчас же не прекратишь этот фарс, то будешь драить палубы «Нормандии» в течение всего квартала, — терпение было на исходе. И Айрин это почувствовала.

— Ладно, ладно, вылезаю, — подтянувшись на руках, Рин оказалась на твердой земле. Точно таким же манером из могилы выбрался Дженкинс. Щелкали вспышки фотокамер — журналюги не теряли времени даром. Впрочем, всем здесь собравшимся на них было плевать. Первым обнять перемазанную в земле Рин кинулся Аленко. После этого шаг вперед сделал Джокер.

— Никогда больше так не делай, — тихо прошептал пилот, обнимая девушку. Та осторожно погладила пилота по спине.

— Не буду. Прости, Джефф…

Все подходили — не толпой, а строго по одному. Обнимали перемазанную Рин, говорили теплые слова… Кто-то вовремя упомянул, что у людей есть примета: тот, кого сочли мертвым, проживет долгую и счастливую жизнь. А ведь и Дженкинс в могилу упал, хотя по идее может скоро погибнуть… Погибнет он, как же… С таким-то командиром.

Толпа расходилась. Первыми пропали журналисты. Им достаточно было услышать один раз фирменное Шепардовское «а ну пнх отсюда, пока не засветила», после чего те кинулись чуть ли не врассыпную, боясь, что Айрин ударит их биотикой. Этого-то она, конечно же, не сделала бы, но вот сломать той же биотикой дроны-камеры — запросто.

Люди и инопланетяне делились на группки. Дженкинс и Аленко отходят к пятерке ксеносов, что-то обсуждая с ними. Пилот весело втолковывает Адамсу что-то вроде: «А я вам говорил!». Андерсон же подходит к Рин и крепко стискивает ту в объятиях.

— Испачкаетесь, — тихо бормочет девушка, но все-таки обнимает его в ответ.

— Итак, я тебя слушаю. Что произошло и где ты была все это время? — произносит он. Отстранившись, кладет руки ей на плечи и смотрит в серые глаза.

Она кивает ему за спину и делает шаг назад, давая подойти ближе высокому турианцу. Капитан Андерсон придирчиво осматривает инопланетянина, прежде всего цепляясь взглядом за клановую татуировку на лице. Уж неизвестно, что Шепард находит в представителях этой расы интересного, но однозначно эти метки наводят жуть. Капитан невольно вспомнил Сарена, который чем-то напоминал Смерть как раз из-за своей татуировки. Если говорить о стоящем перед ним турианце, то его метка напоминала клыки, нарисованные над верхней челюстью. Странный цвет метки — кремовый, немного сглаживал жуткое впечатление, ею производимое.

Кроме метки, удивительным в пришельце было и наличие полного комплекта вооружения. Штурмовая винтовка, пистолет, дробовик, снайперка и даже гранаты в подсумке… Представители только одной организации имели право ходить с таким арсеналом…

— Прошу прощения, что прерываю ваш разговор, капитан. Арктус Эрриан, Спецкорпус Тактической Разведки Цитадели. Полагаю, нам всем стоит собраться и обсудить все произошедшее с Рин за прошедшие полтора месяца. Кроме того — есть еще один вопрос, обговорить который я хотел бы лично с вами, но это потом.

Турианец протянул руку вперед. После рукопожатия Андерсон ответил:

— Я не думаю, что имею права говорить от имени Альянса Систем…

— Мне не нужен представитель Альянса Систем. Просто Шепард меня уже достала требованиями рассказать все от начала и до конца, а вдобавок — сказала, что без Вас, — турианец чуть кивнул головой в знак уважения, — разговор лучше не проводить. Она говорит, что у вас есть какие-то правила, согласно которым она не будет скрывать от вас информацию о чем бы то ни было. Кроме того, лично с вами я хотел бы кое что обсудить. Не как с солдатом Альянса.

— Прошу прощения, СПЕКТР. Солдатам вроде меня свойственно… видеть везде подвох.

— Я вас понимаю. Сам такой же. Предлагаю встретиться через пару часов на моем судне. Координаты уже переданы на «Нормандию». И, капитан Андерсон... Думаю, что будет лучше, если Рин проведет какое-то время в моей компании, поскольку без документов она станет «клиентом» первого же патруля по «малолетке». На «Нормандии» ей находиться сейчас, если я правильно помню, запрещено, а у вас сейчас будет СЛИШКОМ много работы, чтобы присматривать за ней — восстановление в должности мертвых подчиненных является крайне хлопотным делом. Особенно в вашем царстве бюрократии.

Андерсону показалось, или в глазах турианца мелькнули смешинки? Как бы то ни было, предложение пришлось принять. Особенно после слов Рин.

— Капитан, можно я пока с Арком пойду? А то у него так много интересного на корабле… — руки девушки сложились в умоляющем жесте.

— Иди уже, несчастье, — махнул рукой Андерсон. Проводив взглядом странную парочку: турианского спецагента и Рин, которая в гражданке и вправду тянула только на малолетку, капитан отправился на «Нормандию». Писать рапорты. Возвращать Айрин ее имя, статус и документы. И, конечно же, ждать объяснений СПЕКТРа и подчиненной о том, что на самом деле произошло на Агебинии.