Бессмертные. Часть1 (гет)

В этот раз Северусу потребовалось более пятнадцати минут, чтобы успокоиться и взять эмоции под контроль; злость, раздражение и неприятие никак не хотели отходить на второй план. Глупый, избалованный, самоуверенный мальчишка!

Да, Северус наблюдал весь разговор Малфоя-младшего и Пэнси от начала и до конца, не вмешиваясь до поры, до времени, пока магия Пэнси не начала выходить из-под контроля. И ведь было из-за чего! Вспоминая такой искренний и совершенно естественный порыв Драко, он откровенно бесился, отчаянно стараясь себя уговорить, что это всего лишь из опасения за психическое здоровье девочки; и когда Пэнси, пусть и ненамеренно, необдуманно, швырнула мальчишку о стену, профессор, вопреки серьезности ситуации и здравому смыслу, испытал мрачное удовлетворение.

Конечно, нарушать слово, данное Пэнси, очень не хотелось, но другого выхода Северус не видел. Надо было гарантированно добиться от Драко осторожности в обращении с девушкой и показать важность обдумывания собственных действий впредь, потому что тратить свое время еще и на слежку за очередным порывистым, импульсивным подростком он определенно не мог себе позволить, в этом плане ему с головой хватало и Поттера. Ну ладно, он сирота. А вот Люциус мог бы и лучше контролировать свое чадо. Решив, что при случае обязательно поговорит с Малфоем-старшим, профессор Снейп вернулся мыслями к Пэнси.

Глупо было надеяться на то, что сегодня Темный Лорд вдруг забудет попытаться установить с ним связь, а это значит, что девочка должна снова находиться под его контролем. Хм, может, она вообще переедет к нему на время? Губы профессора саркастически, невесело изогнулись. Еще не хватало. Он и так в ее присутствии не знает, куда себя девать, и с каждым разом ситуация только усугубляется.

Но заняться последствиями ритуала пока не представлялось возможным: первоочередного решения требовали более насущные проблемы. Например, окклюменция с Поттером. Бестолковый мальчишка отчаянно сопротивлялся любым попыткам Северуса впихнуть в него хоть толику полезной информации, воспринимая все его советы и действия в штыки, и профессор был уверен, что тренировать навыки самостоятельно Поттер точно не будет. У ершистого, колючего мальчишки не получалось ровным счетом ни-че-го, и это выводило Мастера зелий, который был от природы перфекционистом до мозга костей, из себя больше, чем предупреждение Директора об активности Амбридж.

Вот ведь жаба злопамятная! Спасибо Флитвику, что хоть документацию его приводил в порядок все то время, что он отсутствовал... Но слова Дамблдора все же следовало взять на вооружение и не дать этой дотошной, раздражающей заразе ни единого повода себя уволить, если он, конечно, не хочет оставить без присмотра Поттера и компанию, а также Волдеморта и своих змей. В особенности Драко. И Пэнси.

При мысли о ней в груди снова разлилось что-то теплое. Странно, но с некоторых пор она была единственной из всех студентов Хогвартса, не вызывающей у него раздражения. Напротив, он даже... уважал ее? Ну а что? Она действительно очень способная девочка. В конце первого же занятия ей все же удалось, хоть и с трудом, закрыть сознание от воздействия Метки, несмотря на то, что процесс был значительно усложнен невыносимой, жгучей болью. И она вполне неплохо себя контролирует.

В отличие от того же Поттера, который мог только ныть, как ему тяжело, не предпринимая никаких попыток для противостояния воздействию Северуса. И это без каких-либо внешних помех! Вот ведь бестолочь! Весь в отца! Профессору вдруг нестерпимо захотелось в отчаянии биться головой о стену. Устало вздохнув, Снейп заставил себя успокоиться и применить свою голову непосредственно по ее прямому и значительно более полезному назначению, а именно— решить, что ему делать дальше.

Во-первых, следовало позвать Пэнси и проверить, сможет ли она сегодня противостоять воздействию Метки без ориентировки на его голос. Ведь он не сможет быть рядом все время, отвлекая ее! Во-вторых, нужно было проверить их связь. Он должен чувствовать каждый нюанс ее боли, иначе встреча с Лордом изначально будет обречена на провал. И в-третьих, сам Лорд. Необходимо было придумать, как объяснить ему, почему Северус забрал девочку прямо из-под его отсутствующего носа и так долго не откликался на вызов, и при этом постараться вернуться с наименьшими потерями. Ну, или хотя бы просто— вернуться.

От мыслей его отвлек очень тихий, робкий стук в дверь. Взмах палочкой— за дверью никого. Странно. Северус определенно, хоть и очень неясно, ощущал чье-то живое присутствие... Очередное молниеносное движение волшебной палочки. Очень тихий, почти неразличимый звук, словно что-то маленькое и легкое упало на пол тускло освещенного коридора. До выхода несколько шагов, взгляд настороженный, губы плотно сжаты. Однако источник звука заставил профессора Снейпа, недоверчиво ухмыльнувшись, удивленно приподнять брови.

Подняв с пола парализованного воробья, Снейп быстро захлопнул дверь и положил свою находку на письменный стол, и только после этого отменил заклятье. Воробей тут же вскочил, и как когда-то давно, с возмущенным чириканьем вознесся на дверцу шкафа с ингредиентами. Северус едва сдержался, чтобы не расхохотаться. В душе воцарилось какое-то невнятное, необъяснимое чувство спокойствия и умиротворения, которое возникает, когда что-то важное, привычное, родное, но утерянное, вдруг возвращается так естественно и вместе с тем неожиданно, словно ставя на место последнюю, недостающую деталь сложного паззла. Достав из шкафа с ингредиентами небольшой пакетик с пшеном, Северус отсыпал немного на стол и отошел, испытующе наблюдая за недоверчиво склонившим головку птицем. Но спускаться воробей не спешил.

— Ешь, Джокер,— тихо произнес Снейп, отойдя еще дальше.— Хлеба пока нет.

Только тогда подозрительный пернатый комок наконец соизволил переместиться обратно на стол. Внимательно всмотревшись в небольшую горстку пшена, он кинул взгляд на Северуса и предостерегающе чирикнул.

— Не очень-то и хотелось,— одними уголками губ усмехнулся профессор, и все то время, пока птиц увлеченно ужинал, наблюдал издалека, молча и насмешливо.

— Ну и где тебя докси носили?— спросил Снейп, после окончания птичьей трапезы, понимая, что вряд ли услышит ответ. Однако воробей, похоже, готов был ответить, и стал настойчиво стучаться обратно в дверь. Северус немедленно его выпустил, приготовившись выйти следом, но птиц вернулся сразу, осторожно неся что-то тонкое в лапах и клюве. Принимая у него принесенные дары, Северус заметил, что клюв воробья, кажется, обожжен. Присмотревшись внимательнее к лежащим у себя на ладони волоскам, Мастер зелий задумчиво провел пальцем по губам.

— Понятно, что обжегся,— мрачно произнес он.— Кто ж волос фестрала с волосом единорога соединяет? Где ты это взял? И зачем? И что это значит?

Но воробей, конечно, молчал, явно предлагая профессору зелий поразмышлять об этом самому. Осторожно положив оба волоса в ящик стола, профессор взглянул на часы и быстро сверился с Меткой. Надо звать Пэнси. Время не ждет.

Бросив последний взгляд на вполне довольного собой воробья, с чувством собственного достоинства тщательно чистившего перья на его столе, Снейп вышел в коридор и, не дойдя до общей гостиной всего несколько метров, услышал знакомые голоса. Профессор резко остановился и затаился, так и не преодолев последний поворот.

— ...мистер Малфой. Мы же с вами договаривались,— сладенько пропел женский голос.

— Да, профессор Амбридж, я помню,— ответил Драко устало, с явным трудом заставляя себя концентрировать внимание непосредственно на теме разговора.— Но я еще не успел, с нашего последнего разговора прошло не так много времени...

— А что же тут успевать?— картинно удивилась она.— Ваша задача— просто докладывать мне обо всем, что вы видели или слышали касательно своего декана, не заботясь даже о доказательной базе. С этим я найду способ разобраться самой.

— Но я не слышал о нем ничего сомнительного или противозаконного,— уверенно соврал слизеринский староста.— Профессор Снейп очень осторожен.

— Странно,— тихонько засмеялась Амбридж.— Вы на своем факультете обладаете меньшей информацией, чем я. Я, к примеру, слышала краем уха, что ваш декан последнее время, с тех пор, как вернулся, уделяет много внимания одной из ваших одноклассниц. Это правда?

Северус замер и забыл дышать. Вот ведь жаба розовая! Слышала она краем уха... Слишком большой у нее край уха... Укоротить бы. Вместе с языком, который ей об этом растрепал. Еще не хватало, чтобы она Пэнси дергала!

— Если вы о Пэнси, то он всего лишь вернул ее в школу,— безразлично пожал плечами Малфой.— И я не заметил, чтобы он кому-то из своих подопечных уделял внимания больше, чем остальным...

— У меня складывается стойкое впечатление, мистер Малфой, что вы потеряли интерес к нашему сотрудничеству,— перебив его, слегка повысила голос все больше раздражающая Северуса дамочка.— Вам напомнить условия нашего договора и чем вам грозит его несоблюдение?

— Спасибо, я помню,— тихо ответил Драко.

— Тогда я жду от вас более активного участия в судьбе школы,— мило улыбнулась она.— А может, он вас запугал? Угрожал чем-то? Давайте пройдем в мой кабинет, мистер Малфой. Выпьем чаю, обсудим все в более спокойной обстановке?

Сердце Северуса упало в желудок. Не вздумай... Выкручивайся давай...

— Прошу прощения, профессор Амбридж, но я не могу ослушаться прямого приказа своего декана,— вежливо, спокойно и уверенно ответил слизеринский староста.— Я должен сейчас находиться в своей гостиной, если я не пройду его проверку, возникнет много вопросов, и наш с вами план окажется под угрозой, потому что, во-первых, пропадет его ко мне доверие, а во-вторых, заставит его быть более осторожным, и тогда наши шансы уличить его в чем-то уменьшаются практически до нуля. Нам ведь этого не нужно?

Вкрадчивый голос мальчика затих, последний раз гулко отразившись от серых каменных стен подземелья. Северус едва удержался от удовлетворенного хмыканья. Молодец, может же думать, когда хочет. Немного помолчав, Амбридж вынужденно с ним согласилась:

— Наверное, вы правы, мистер Малфой. Прошу вас, отправляйтесь в гостиную. Но помните, что я еще надеюсь на вашу внимательность и осмотрительность.

— Конечно, профессор Амбридж,— все также вкрадчиво ответил ей Драко.— Доброй ночи.

Затем Северус услышал, как открылась и почти сразу закрылась дверь общей слизеринской гостиной, а следом— шаги Амбридж, направлявшейся к выходу из подземелий. Пожалев об отсутствии у себя мантии-невидимки, Северус использовал простенькую дезиллюминацию и затаился в тени, пропуская мимо неприятную дамочку, которая, увлекшись собственными мыслями, даже не слишком смотрела по сторонам. Опасная зараза... Не приведи Мерлин, ей удастся заманить Драко в свой кабинет... А уж там она найдет способ вытащить из него все, что ей нужно.

Главное— защитить от ее нападок Пэнси. Значит, пусть по возможности проводит с Драко меньше времени. Так надежнее. Да и магию ее провоцировать не стоит. Кто ж знает, как она будет откликаться на недавний источник сильного стресса? И вообще...

Где-то на уровне подсознания Северус понимал, что как раз это самое "вообще" и является основной причиной его нежелания, чтобы Пэнси общалась с Драко, но такое объяснение он старательно отгонял на второй план, потому что оно было каким-то необъяснимо, непонятно-пугающим и вопиюще-неправильным.

Раздраженно тряхнув волосами, Северус слегка тронул кулон в форме сердца на своей шее. Буквально через три минуты дверь общей гостиной открылась и в коридоре очутилась Пэнси. Профессор удовлетворенно кивнул.

— Прошу за мной, мисс Паркинсон,— ровно изрек он, развернувшись в сторону своих апартаментов и не глядя на девочку.

Войдя в комнату, он кивнул на уже знакомый Пэнси диван, и она послушно опустилась, куда было велено.

— Что мы будем делать, профессор?— робко спросила девушка, не решаясь на него смотреть.

— Ждать,— спокойно ответил Снейп.— Зная Темного Лорда, смею предположить, что он скоро вновь попытается со мной связаться, и тогда вы должны быть готовы, мисс Паркинсон. Но в этот раз поддержки от меня не ждите. Я буду молчать.

Девочка подняла на него испуганный взгляд, но ничего не сказала.

— Учитесь справляться с этим самостоятельно, мисс Паркинсон,— как можно более мягко сказал Северус.— Я не смогу всегда быть рядом и отвлекать вас, и вы это понимаете. Если сегодня у вас все получится, и вы сможете одновременно закрывать сознание и общаться со мной через флакончик с зельем, то уже завтра я смогу отвлекать Темного Лорда на себя, и ваша боль будет проходить сразу, как только я буду к нему являться. Это понятно?

— Да, сэр,— ответила Пэнси через силу, словно выдавливая из себя каждое слово.

— Замечательно,— кивнул профессор. -Пока Лорд молчит, попытайтесь подумать о том, что именно сможет вас отвлекать и удерживать взамен моего голоса, на чем вы могли бы сконцентрироваться вместо него...

Но договорить он не успел. По личику девушки пробежала тень, а ее рука в кармане мантии судорожно дернулась. И в этот же миг Северус почувствовал, как кулон с буквой S ожег кожу на его груди, но сразу остыл. Потом все повторилось снова. А потом еще раз. С каждым новым разом боль становилась все сильнее и продолжительнее, пока в конце концов не полилась через медный кулон сплошным потоком, только усиливаясь и не прекращаясь ни на секунду. Все предметы в комнате сильно дрожали, но до поры, до времени оставались на своих местах, пока очередная особенно сильная впышка боли не сделала сопротивление девочки невозможным. Контролировать свою магию она больше не могла, но Северус не вмешивался, только наблюдая со стороны и молча кусая губы от боли и беспомощности, отрешенно думая о том, что ураган определенно предпочтительнее пожара или наводнения и что Пэнси, однако, потеряв контроль над магией, все же старается передавать ему все свои ощущения с максимально возможной точностью. Умница.

Боль прекратилась также резко, как и началась, и Пэнси сразу, как и в прошлый раз, без сил откинулась на подушки его черного кожаного дивана. Приводя в порядок комнату после локального урагана и слегка сожалея о невозможности восстановления некоторых особенно пострадавших книг, Северус думал о том, что экзамен девочка, все-таки, выдержала, но оставлять ее на время вызова Лорда в помещении довольно опасно. В идеале она в это время должна находиться на открытом пространстве и желательно под чьим-то присмотром...

А сейчас ее необходимо было разбудить и отправить в комнату, чтобы не радовать край уха розовой жабы новыми сплетнями. С этими мыслями Северус с сожалением привел в сознание так уютно улегшуюся на его диване девушку. Она вскочила резко, словно от удара.

— Профессор, что произошло? У меня все получилось?— спросила она, глядя на него тревожно и обеспокоенно.

— Я не могу сказать, что у вас получилось все, мисс Паркинсон, но определенных успехов вы все же добились, и это похвально,— честно ответил Северус.— Думаю, завтра я уже смогу вернуться к нему.

— Профессор, это обязательно?— обреченно опустив взгляд, горько спросила она.— Может, без этого можно обойтись? Я научусь терпеть боль, сэр, какую угодно и сколько угодно, только не ходите туда, пожалуйста! Это большой риск...

— Да неужели, мисс Паркинсон?— зло прошипел Снейп.— Что-то вас это не слишком заботило, когда вы, очертя голову, как какая-то гриффиндорка, бросились туда за мной! Остается только надеяться, что это вас хоть чему-то научило, и больше вы так поступать не будете.

Пэнси только молчала, опустив голову и завесив лицо черными, как у него, волосами. Северус прикрыл глаза рукой и уселся с ней рядом.

— Мисс Паркинсон, скажите честно, вы хоть немного жалеете о своем поступке?— устало, глухо прозвучал в тишине его голос.

Ответа девушки он не услышал, и лишь ощутил, как она сначала неопределенно пожала плечами, а потом уверенно помотала головой из стороны в сторону. Профессор только тяжело вздохнул и промолчал. Он просто не знал, что нужно делать и говорить в таких случаях, ведь никто еще, ни разу в жизни так за него не переживал и уж тем более не рисковал ради него всем возможным, ни капли при этом не сожалея. И осознавать, что теперь все изменилось, было невероятно сложно. И очень сложно сохранять спокойствие, когда внутри идет ожесточенная борьба между двумя совершенно противоположными чувствами одновременного принятия и отвержения происходящего. Он не достоин этого, не заслужил, все это неправда, неправильно, недолговечно, невозможно! Но... приятно. До боли, до дрожи, до сумасшествия приятно. Надо что-то с этим делать... А чтобы побыстрее заняться этим вопросом, им было необходимо решить для начала вопрос с Лордом.

— Ступайте к себе, мисс Паркинсон,— отстраненно-холодно произнес он. -Думаю, остаток ночи пройдет спокойно, хотя на всякий случай держите флакон при себе.

Молча кивнув, девушка быстро выбежала из комнаты.

Надо поспать... Завтра тяжелый день.

Профессор Снейп с трудом дождался окончания занятий. Особенно последнего: Гриффиндор-Слизерин, пятый курс. Ему впервые было настолько сложно сосредоточиться на зельях, все время чувствуя кожей теплый, почти обжигающий, но тревожный болотно-зеленый взгляд. Это сильно сбивало с толку, но делать девушке замечания и просить ее прекратить это уютное, жаркое мучение, как еще три месяца назад, он не решался, потому что знал и отлично помнил, насколько это больно, и совсем не хотел ее ранить... Проще было отсечь себе обе руки. К тому же он, к собственному ужасу, осознавал, что ему точно не хотелось бы, чтобы она прекратила. Поэтому когда последние студенты поспешно покинули мрачный, полутемный класс, Северус облегченно выдохнул. А вот теперь можно и к Дамблдору...

Мастер зелий даже не успел произнести пароль, как гаргулья отъехала в сторону, пропуская его к, по-видимому, с нетерпением ожидавшему Директору. Учитывая это обстоятельство, Северус решил не стучать и вошел сразу и без предупреждения.

— Здравствуй, Северус, мальчик мой,— лучезарно улыбнулся Директор.— Благодарю за то, что ты нашел время зайти. Чаю, долек?

— Вы прекрасно знаете, зачем я пришел, Дамблдор!— раздраженно перебил его Снейп.— Не прикидывайтесь, что не помните о моей необходимости появиться перед Темным Лордом, и чем быстрее, тем лучше.

— Я так понимаю, ты решил вернуться к нему сегодня?— серьезно спросил старый волшебник.

— Да,— сказал профессор зелий.— Больше тянуть смысла нет. Да и желания тоже.

— Понимаю,— склонил голову Дамблдор.— Но ты ведь не зря зашел ко мне? Тебе что-то нужно? Чем я могу помочь?

— Директор, вы издеваетесь?— Северус заметался по кабинету.— Если вам еще нужен шпион, вы как никто должны быть обеспокоены вопросом его выживания, разве нет? Я нарушил его планы и вытащил девочку прямо из его рук! Как думаете, он доволен?

— Успокойся, пожалуйста,— спокойно попросил Дамблдор. — И присядь.

Дождавшись, пока Северус выполнит просьбу, пожилой маг продолжил:

— Объясни ему, что, возвращая девочку в школу, ты выполнял мой приказ.

— О, за это не беспокойтесь!— саркастически усмехнулся профессор.— Это я скажу и так. Мне нужна информация, Директор. Что-то, что, с его точки зрения, может быть полезным и ценным, и позволит ему рассмотреть вопрос о моей ему нужности. Итак, профессор Дамблдор, что именно я могу ему рассказать?

После этих слов в кабинете воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь редким шелестом крыльев феникса. Дамблдор сидел молча, слегка склонив голову набок и что-то рисовал на клочке лежащего перед ним на столе пергамента. Затем, когда терпение Северуса уже в очередной раз угрожало безвозвратно улетучиться, волшебник все же ответил:

— Расскажи ему о снах Гарри, мальчик мой. И о том, что я просил тебя с ним заниматься.

— Что?!— недоверчиво переспросил Снейп.— Вы предлагаете мне подставить ребенка, которого я должен защищать?

— Пойми, Северус,— устало вздохнул Дамблдор,— Гарри придется с ним встретиться в любом случае. Хотя, пока мальчик находится в школе, он в безопасности. Ты сможешь контролировать эту ситуацию с обеих сторон, что, согласись, невероятно удобно. И эта информация совершенно точно заставит Волдеморта ценить тебя, потому что через тебя у него будет самый прямой выход на Гарри.

— Понятно,— угрюмо кивнул Северус.— То есть, теперь я должен контролировать ситуацию еще с двух сторон. В плюс к остальным пяти. Великолепно.

— Северус, мальчик мой...— сочувственно произнес Директор.— Ты же сам понимаешь необходимость приложить все усилия для победы. Ради всеобщего блага. Ради Лили.

— Ой, вот только не надо сейчас сюда еще и благо приплетать, Дамблдор!— раздраженно вскочив, махнул рукой Северус.— Мы оба знаем, что я плевать на него хотел, и всего лишь выполняю данное вам по глупости много лет назад обещание.

Лицо Директора оставалось серьезным, но глаза за стеклами очков-половинок лукаво блестели.

— И не только мне,— слегка улыбнулся он.

Губы Снейпа сжались в тонкую линию.

— Мне нужно идти,— выдавил он наконец.— Необходимо в деталях продумать все, что я должен говорить Темному Лорду.

— Удачи, мальчик мой...— обеспокоенно откликнулся Директор.— Мы будем тебя ждать.

— Да, и еще...— уже у самой двери обернулся Снейп.— Присматривайте за Пэнси Паркинсон, Дамблдор. Присматривайте, но не вмешивайтесь в ее действия и поступки.

И, не дожидаясь ответа, Северус покинул кабинет, взмахнув напоследок полами черной мантии летучемышиного покроя.

Вечер надвигался медленно, но неотвратимо, и Северус нервно мерил шагами свою комнату, в очередной раз прокручивая в голове все детали, фразы и варианты развития разговора с Темным Лордом. Главное— вернуться оттуда... Хотя и это не важно. Возвращаться все равно некуда. Да и не особо хочется. Он чувствовал, как тяжелая апатия снова наваливается сверху, давя непомерным весом сотни гиппогрифов. Воздух вокруг него, где бы он ни находился, всегда насквозь был пропитан фальшью. Он врал, ему врали, и правда в этой долбаной жизни была непозволительной роскошью. Вдох чего-то естественного и настоящего, возможно, мог бы дать ему шанс продержаться несколько дольше, но...

Робкий стук в дверь перебил вялое, апатичное течение его мыслей. Северус удивленно встрепенулся. Он никого не ждал и не звал. Он тихо подошел к двери и резко рванул ее на себя.

— Мисс Паркинсон?

— Да, профессор,— слабо улыбнулась девушка.— Можно?

До сих пор пребывая под воздействием эффекта неожиданности, Северус даже не сразу нашелся, что ответить, и девушка уверенно и даже несколько нагло проскользнула мимо него в комнату. Северус закрыл дверь и обернулся. Пэнси стояла у дивана, не решаясь проходить дальше или садиться, и смотрела на него так, как сегодня на занятии. О Мерлин, нет... Только не это.

— На самом деле хорошо, что вы пришли, мисс Паркинсон,— сказал он, через силу контролируя голос, чтобы он звучал обычно-ровно и ни в коем случае не выдал охватившего его волнения, граничившего со страхом, отзывавшимся мелкой дрожью по всему телу.

Окклюменция, Северус... Блокируй ее тепло. Ты же помнишь, что нельзя... С трудом, неохотно взяв себя в руки и припомнив, о чем он должен ей сказать, он продолжил, заставляя голос звучать как можно более ровно:

— Когда Темный Лорд позовет меня, мисс Паркинсон, вы не должны находиться в школе. Желательно, чтобы это была открытая местность, вроде опушки Запретного леса. Так вы обезопасите окружающих, если не сможете контролировать свою магию. Когда почувствуете мой сигнал, что все закончилось, вернетесь в школу. Вопросы есть?

— Есть,— тихо ответила Пэнси с какими-то напряженными, необъяснимыми интонациями в голосе.— Профессор Снейп... Вы же вернетесь, правда?

Северус внимательно всмотрелся в тревожное, обеспокоенное личико. Он не знал, что ей ответить и снова отвел взгляд.

— Вернитесь, пожалуйста!— быстро зашептала девочка.— Прошу вас, только вернитесь! Обещайте мне...

Она требует с него обещание? Какая дерзость! Он снова перевел удивленный взгляд на девочку, приготовившись произнести возмущенную отповедь, но осекся на первом же звуке. Ее глаза согревали, и лучились таким светом, что, казалось, если не отвести взгляд, то он рискует просто ослепнуть, и Северус поспешил это сделать. Впервые в жизни проиграв соревнование "в гляделки", он, однако, все равно не чувствовал себя в безопасности.

Теплую, светлую, уютную магию ее взгляда он ощущал до капли, каждой клеточкой своего тела. Она наполняла комнату до самого потолка, разливалась по венам и ощущалась в нем на физическом уровне, отзываясь легким приятным покалыванием на самых кончиках пальцев. Он тонул в ней, она растворяла все его мысли, чувства и даже тело, оставляя нетронутым только сильный, панический страх, бившийся частым гулким пульсом в набухшей синей жилке на его виске.

Лишь страх еще помогал единственной здравой мысли, сопротивляясь и упорствуя в своем желании жить, барахтаться где-то близко к поверхности сознания: НЕЛЬЗЯ. Ей совершенно точно нельзя так чувствовать, а ему совершенно точно нельзя это принимать. Впервые он настолько остро и ясно, настолько неотвратимо осознал, что девушка в него безнадежно влюблена. Как же жарко...

А она смотрела так умоляюще и так отчаянно, что Северусу казалось, что он готов в этот момент пообещать ей все, что угодно. Но так же нельзя! Нельзя позволять ей делать с собой подобное и нельзя позволять себе отзываться на это тепло... Но, к собственному ужасу, он понимал, что сопротивляться переполнявшим их обоих и всю эту комнату в придачу ощущениям, у него уже не было ни сил, ни желания... Наркотик вновь потек по венам, подчистую отрезая ему путь назад. Хотя может, это все просто ее магия, усиленная магической предметной связью между ними? Все равно. Жить, впервые за долгие годы, по-настоящему, по-человечески, было приятно, интересно и... страшно.

Страшно, что все это может снова исчезнуть и пропасть, оставив после себя только глубокую, бездонную черную дыру. Раздираемый изнутри на части, он все же понимал, что должен что-то ей ответить. И может из-за обилия мыслей, ощущений и невозможности сосредоточиться, а может просто поддавшись собственным желаниям и какому-то незнакомому, авантюрному интересу, он совершенно неожиданно даже для себя самого сказал:

— Обещаю.

И хотя в его тоне явственно звучали нотки сарказма, сейчас он был почти счастлив. Сегодня ему было, куда возвращаться, он обещал и должен обещание выполнить. Чего бы ему это ни стоило.

А Пэнси смотрела изумленно, словно не веря в то, что услышала все правильно и что ей это не снится. Теперь свет ее глаз не ослеплял. Он завораживал. Один шаг, второй, третий... Она совсем близко. Медленно, как во сне, протягивает ладошку и касается его щеки, так легко и непринужденно... И приятно. Северус застыл, не в силах заставить себя хоть как-то на это отреагировать, словно наблюдая со стороны такое очень откровенное и вместе с тем невинное прикосновение...

Она отдернула ладонь внезапно, словно обжегшись, и смущенно отвела взгляд. Постояла, опустив голову и обняв себя руками, а затем, миновав его, вернулась к двери.

— Мне можно идти к Запретному лесу, наверное?— произнесла она, как ни в чем не бывало.— Поздно уже...

— Да, мисс Паркинсон,— он с облегчением принял ее линию поведения и ответил ей слишком, до неестественности ровно. Отпускать ее не хотелось, и чтобы хоть как-то отсрочить неизбежное, он добавил:

— И постарайтесь проводить поменьше времени с мистером Малфоем. Ни к чему провоцировать ваши магические всплески.

Девушка кивнула, отчаянно пряча лукавую улыбку, и выскользнула за дверь. Без нее холодно... Выждав от силы минут десять, Северус вышел следом. Найти ее не составило труда, он знал запах ее магии, его словно тянуло за собой ее легкое, невесомое, такое яркое тепло. Луны не было, но ее силуэт он различал так четко, словно при свете дня. Девушка выбрала полянку по вкусу и уселась на большой округлый камень, предварительно палочкой очистив его от снега. Вспышка заклинания позволила разглядеть счастливую, нежную, мечтательную улыбку на слегка завешанном волосами личике. Странно, но конец января совершенно не ощущался на этой залитой волшебством заснеженной полянке. Нет, цветов на снегу больше не было, и снег нигде не таял, но здесь было также тепло, как полчаса назад в его апартаментах.

Внезапно позади девичьей фигурки темный, тяжелый снег вдруг заискрился, и от него отделилась светлая серебристая субстанция, которая увеличиваясь в размере приобретала совершенно определенную форму. Северус мог поклясться, что палочку Пэнси не доставала, но факт оставался фактом: на поляне за ее спиной стояла великолепная, серебристая волчица. Ее патронус. Девушка вздрогнула и обернулась на волшебную сущность своего защитника, а затем, явно не веря собственным глазам, подошла ближе и коснулась кончиками пальчиков полупрозрачной святящейся в темноте морды.

Завороженный взгляд Северуса скрыл взмах птичьих крыльев, и Джокер нагло уселся на его плечо. Сразу после этого серебристая волчица пропала, а грудь профессора снова обожгла боль, также, как вчера.

— Присмотри за ней,— попросил он маленькую серую птичку, и, завернувшись в мантию, плавно поплыл в нескольких сантиметрах от земли по направлению высоких чугунных ворот Хогвартса.

Bryan Adams/Everything I do