Спираль времени (джен)

Карлус Поттер, однако, не теряет надежды сделать гадость мне или Тому. То, что в прошлый раз ложь сошла ему с рук, его воодушевляет.

И случается это в июне, почти перед самыми каникулами. Том остается один в замке, а я отправляюсь в Запретный лес за кое-какими ингредиентами для себя и Слизнорта. Школьный зельевар откровенно трусоват, и в лес его затянуть, к примеру, за теми же эдельвейсами невозможно. Даже если это будет днем, хотя эдельвейсы днем не цветут.

Я уже собираюсь возвращаться, как Метку обжигает. Не сильно, не так, как раньше, но чувствительно. А для этого времени это равнозначно срочному вызову. Перед глазами тут же рисуется картина Астрономической Башни — значит, Том там. Но что он там делает?!

Уже поворачиваюсь, собираясь переместиться... И тут меня пробивает холод. Хогвартс окружен антиаппарационным барьером. Я не смогу переместиться к Тому мгновенно. Бежать через весь Запретный лес… Я опоздаю.

Я нужна моему Лорду.

Решение приходит сразу. Заклинание полета, которому меня обучил отец в десятом классе. Очень энергоемкое, но позволяет летать без метел, ковров и прочих приспособлений. И позволяет летать быстро.

Раскидываю руки в стороны и зачерпываю силу напрямую из собственного ядра, гарантируя себе магическое истощение… но это будет потом.

Полет действительно стремителен. Черным вихрем проношусь по Запретному Лесу и оказываюсь на опушке. Астрономическая Башня вырисовывается передо мной во всей своей красе.

И тут с ее площадки, с открытой части срывается хрупкая фигурка… и падает. Я с ужасом сознаю, что это Том.

Падает…

Высота башни — семьдесят шесть с половиной метров. Любой предмет долетит до ее подножья примерно за три с половиной секунды, может, чуть больше. Радиус действия любого моего заклятья — двадцать метров, даже девятнадцать с половиной. К тому моменту, как Том долетит до этой высоты, его скорость будет превышать тридцать метров в секунду. Остаток пути он проделает за мгновения. И я не успею среагировать даже невербально.

Том разобьется.

Разумеется, я не делаю никаких расчетов. Я просто понимаю это сердцем. И принимаю единственно возможное решение — лечу, максимально ускорившись, напрямую к падающему мальчику, выжигая свое магическое ядро и прану.

— Аресто моментум! — выкрикиваю, направив палочку на Тома.

Его падение сразу замедляется. А вот на себя наложить заклятье я уже не успеваю и падаю на булыжники.

Последнее, что я успеваю запомнить, это истошный крик Тома:

— Анна, не умирай!

* * *

В себя прихожу в палате Святого Мунго. Рядом на стуле, положив руки на мою постель и уронив на них голову, спит Том.

— Том… — шепотом зову его.

— Анна! — тут же вскидывается мальчик. — Вы в порядке!

— В относительном, — улыбаюсь. — Как ты?

— Ваш сын сидит тут с того самого момента, как вас сюда доставили, — в палату входит пухлый колдомедик, — напрочь отказываясь вас покидать. Все десять дней тут так и провел.

— Десять дней? — хмурюсь.

— Ну да, а что вы хотели? Сильнейшее магическое истощение, одиннадцать переломов, порванная селезенка, сильная кровопотеря, ушибы внутренних органов. Говорите, с Башни упали?

— Не совсем, но почти…

— Кстати, с вами авроры хотят поговорить. Ждали, пока вы очнетесь. Вы как, поговорите? Или сказать, чтоб до завтра подождали?

— Поговорю, — вздыхаю и принимаю склянку с бурой жидкостью. — Я десять дней отдыхала. Один разговор меня не убьет.

— И да, мисс Монро, — колдомедик хмурится. — Вам колдовать пока нельзя, поэтому ваша палочка у Тома… вашего сына.

Перевожу взгляд на Тома. Тот серьезно кивает, сонно хлопая глазами.

— Том, иди поспи, — киваю ребенку. — Я в порядке. Я очнулась.

— А Анна сможет потом колдовать?

— Сможет, конечно, — фыркает колдомедик. — Третья стадия — это не четвертая. Пойдем, уложу тебя, малец.

— Это ладно, — бормочет Том, следуя за сотрудником больницы. — Потом я вернусь.

— Вернешься обязательно, — успокаивает его колдомедик.

* * *

Ненавижу авроров. Ненавижу их допросы. Почему-то ко всем они относятся, как к уже заведомым преступникам. Даже свидетелей они умудряются так замучить, что бедные люди не знают, куда деться.

Так и я. Хорошо хоть, у меня опыт общения с ними из прошлой жизни есть. Небольшой, конечно. У многих отцовских сторонников он на порядок богаче. Но что хорошо в этом времени — моя Метка всех, в том числе и для авроров — просто магический рисунок.

Ничего не значащая татуировка.

Но допрос все равно выматывает. «Где вы были, когда ваш сын пошел на Башню? Знали ли вы, что он туда пойдет? Зачем он туда пошел? Зачем вы пошли в Запретный лес? А разве у вас нет централизованной поставки ингредиентов? А за какими именно компонентами для зелий вы пошли? А разве вы зельевар? А почему вы варите зелья сами, а не доверяете варить профессору Слизнорту? А кто пошел с вашим сыном на Башню? С кем общается ваш сын? Какие у него отношения?..»

В Мунго валяюсь еще десять дней. За это время мое магическое ядро восстанавливается, хоть и не до конца. В течение этих дней меня навещает Диппет и сообщает, что мистер Карлус Поттер и мистер Айзек Смит, столкнувшие Тома с Башни, исключены из школы. Они все рассчитали — Директорские чары не захватывают Астрономическую Башню, поскольку она была надстроена уже после того, как Хогвартс был зачарован Основателями, и Диппет не мог знать, что там происходит. А мертвый Том вряд ли бы рассказал, кто его столкнул. Только вот они не знали, что я приду на помощь сыну, и Том выживет. И воспоминания Тома, помещенные в Омут Памяти, однозначно укажут на Поттера и Смита.

Поттер и Смит, говорите…

— А еще они убили Нагини, — шепчет Том. — Она кинулась меня защищать, а они выкинули ее с Башни. А потом меня.

— Все хорошо, — прижимаю к себе ребенка. — Они за это поплатятся.