Спираль времени (джен)

Смит оказывается магглорожденным. Мое появление на пороге его дома приводит бывшего гриффиндорца в ужас.

— П-п-профессор Монро?!

— Я уже не ваш профессор, мистер Смит, — смотрю на бледного парня.

— Эээ…

— Мадам? — за спиной Айзека Смита возникает мужчина средних лет. — Чем могу быть полезен?

— Меня зовут Анна Монро, — представляюсь. — Я преподаватель Хогвартса. Школы, в которой учился ваш сын.

— А, вы из этих… из волшебников? Проходите, проходите! Как там мой сорванец?

Перевожу взгляд на парня. Тот бледен до синевы, руки трясутся. Прищуриваюсь.

— Да, благодарю, — вхожу в дом.

Смиты живут небогато. Дом у них небольшой и стоит в бедноватом районе. В этом времени еще не развито загородное строительство, как в конце двадцатого века.

— Чаю, профессор?

— Нет, благодарю, — пристально смотрю на Айзека Смита. — Мистер Смит, вы так и не сказали вашим родителям, что вас исключили?

— Исключили? — в дверях появляется моложавая женщина с завитыми волосами. Как… исключили?

— Просто, — пожимаю плечами. — Примерно месяц назад ваш сын вместе с однокурсником столкнул с Астрономической башни ребенка, который даже еще в школу не поступил. Высота башни, мистер и миссис Смит, составляет двести пятьдесят футов.

Смиты ахают. Миссис Смит зажимает рот руками, мистер Смит морщит лоб.

— Но что делал ребенок в школе, если он даже там не учится? — недоуменно спрашивает отец Айзека Смита.

— Этот ребенок — мой сын. Я живу в школе, как преподаватель. И, разумеется, Том живет со мной… — отвечаю побледневшим родителям.

— Но ребенок выжил? — перебивает меня миссис Смит.

— Да, — медленно киваю, глядя в глаза магглам. — Я успела поймать его на полпути и замедлить падение.

— Слава Богу! — вздыхает маггла. — Мадам Монро… Нам дико стыдно, что мы воспитали такого сына. Мы примем все меры, чтобы наказать Айзека. Пожалуйста, простите нас и Айзека. И… пожалуйста, можно ли что-нибудь сделать, чтобы восстановить его в школе? Он больше не будет!

Какое-то время молчу, затем усмехаюсь.

— Мистер и миссис Смит. Вы, видимо, еще не до конца осознали те изменения, которые произошли в вашей жизни и жизни вашего сына, когда он получил письмо из Хогвартса, и когда вы дали его согласие на обучение в магической школе. Поступив на первый курс, Айзек Смит не просто пошел в школу. Он пришел в новый, магический мир. Он объявил себя, как волшебника, и этим самым обязался соблюдать магические законы. Ему было семнадцать, когда он покусился на жизнь Тома Марволо Риддла, наследника Рода Гонт, наследника Рода Слизерин. Он был на тот момент совершеннолетним…

— Так совершеннолетие ж в восемнадцать, — перебивает меня мистер Смит.

— По маггловским законам, — пожимаю плечами. — По магическим оно наступает в семнадцать. Так вот, господа. Я, как мать и единственный законный представитель Тома Марволо Риддла, имею право стребовать возникший долг крови. Учитывая, что при этом еще и я едва не рассталась с жизнью, спасая сына.

— И… и что же вы хотите? — недоумевающе глядит на меня мать Айзека Смита.

— Погодите, поясните, что за долг? — хмурится мистер Смит.

— По магическим законам убийство, как и покушение, дело наказуемое, — терпеливо поясняю. — И оно требует платы. Если бы мой сын умер, то моя месть ограничилась бы только моей собственной магической силой и размерами вашей семьи. Я бы вырезала всех Смитов до семиюродного родства. Но мой сын жив. Поэтому я могу ограничиться либо дуэлью с вашим сыном, либо принять от вас материальную компенсацию.

— Но ведь его уже наказали, исключив! — возмущается миссис Смит.

— Да, — киваю. — За нарушение школьной дисциплины, но не более того.

— Послушайте, нашему сыну всего семнадцать, — умоляющим голосом говорит маггла. — Это по вашим законам он совершеннолетний, но вы сами понимаете, что в семнадцать лет мозгов еще мало. Он даже школу не закончил. Неужели вы настолько серьезно настроены?

Фыркаю, смотрю сквозь мутноватое окно на улицу.

— Миссис Смит. Семнадцать лет — это совершеннолетие. В семнадцать лет у мага полностью формируется магическое ядро, и он становится полностью ответственным как за свое колдовство, так и за свои поступки, потому что у волшебника за поведение отвечает в первую очередь его магия. И все переходные возрасты, гормоны и прочее меркнут рядом с той силой, которая формирует волшебника, как личность. Поэтому ваш сын не может считаться ребенком. Он взрослый, миссис Смит.

— Но мы ведь не маги! — возражает снова миссис Смит. — Почему мы должны подчиняться вашим законам?

Прищуриваюсь, кидаю быстрый взгляд на Айзека, но парень сидит в полной прострации и, похоже, не слышит ничего.

— Очень просто, — улыбаюсь. — Если вы хотите, чтобы с вами считались. Понимаете, вы посвящены в тайну, доступную только избранным, и это благодаря вашему сыну. Обычным магглам у нас память стирают, если те вдруг с волшебством сталкиваются.

— Вы считаете себя избранной? — в голосе отца Айзека звучат гневные нотки.

— Конечно, — киваю. — Потому что у меня есть магия, а у вас — нет. Это ли не избранность?

— И что вы хотите?

Задумчиво прикусываю губу.

— Дуэль ваш сын не переживет. Я Мастер Боевой Магии. Да и статусы у нас разные. Я Наследница Рода Гонт, он — простолюдин. Денежная компенсация? У вас нет столько денег, даже если вы продадите все, вплоть до трусов… — размышляю вслух.

В это время оживает Айзек Смит. Он смотрит на меня бешеным взглядом, а затем становится на одно колено, упирая в пол раскрытую правую ладонь — классическая поза сдающегося мага.

— Я, Айзек Смит, магглорожденный. Предаю себя вашей воле, Наследница Рода Гонт. Прошу прощения за оскорбление и за попытку покушения на жизнь вашего сына. Уповаю на милость вашу, но ожидаю справедливой кары.

— Айзек! Встань! — ахает миссис Смит, но ее сын не двигается.

Хм. Ритуальная фраза из уст грязнокровки звучит неожиданно. Подобное было бы ожидаемо от какого-нибудь чистокровного. От Поттера, например…

— Поттер научил? — иронически вздергиваю бровь.

— Да, миледи, — кивает Айзек. — Я… я действительно прошу… уповаю на вашу милость. Мне… мне очень стыдно.

— Если бы тебе было стыдно, то ты бы пришел ко мне раньше, — пожимаю плечами.

Айзек Смит молчит. Я тоже молчу какое-то время, но потом принимаю решение.

Взмах палочкой, короткое заклятие.

— Встань, Айзек Смит, — говорю. — Твоей платой будет твой Род.

Смит белеет, но находит в себе силы кивнуть.

— Да, миледи.

— Что это значит? — приходят в себя его родители.

— Расплата за покушение. Простое проклятие, — смотрю в глаза магглам. — У вас никогда не будет ни внуков, ни правнуков.

Магглы хлопают растерянно глазами.

Разворачиваюсь и, не прощаясь, шагаю к выходу. Уже подходя к двери, слышу, как мистер Смит говорит жене:

— У них же есть специалисты. Кто-то другой снимет это проклятие...

— А если снимут, — отзываюсь с порога, — то вы все умрете. И вы, и ваш сын, и ваши возможные внуки. Выбор за вами, господа.

И захлопываю за собой дверь.