Алые сердца: Корё (гет)

Сказать, что служанки были крайне обеспокоены внешним видом принцессы Сан Хи, всё равно, что ничего не сказать. Пока девчушка целеустремлённо направлялась к покоям своей матушки, императрицы Ю, назойливые прислужницы будто нарочно то и дело попадались у неё на пути. Заплаканная принцесса думала, что скоро волком завоет от столь пристального внимания и чрезмерной заботы с их стороны. Как же ей сейчас хотелось подобрать юбки и без оглядки удрать куда-нибудь в сад, подальше от всей этой дворцовой канители. Сан Хи чуть не трясло от возмущения. Она так устала любезно отвечать каждой любопытной ротозейке, что с ней всё в порядке и что это так задумано, что уже непосредственно перед покоями матушки чуть на крик не перешла от жалобных оханий и аханий собравшейся в прихожей толпы простых служанок и трёх придворных дам.

— Что там происходит?! — послышался из покоев властный голос императрицы Ю Чжи На.

— Простите, Ваше Величество, — поспешно отворив двустворчатую дверь, начала оправдываться придворная дама третьего ранга, облачённая в зелёный ханбок. — Тут принцесса Сан Хи просит принять её.

Пока женщина ещё говорила, одиннадцатилетняя принцесса, нисколько не заботясь о правилах приличия, проскользнула мимо неё и предстала перед матерью во всей красе. Стараясь принять самый несчастный вид, она почтительно поклонилась и только потом взглянула на всегда такую строгую императрицу, у которой, по счастью, сейчас был крайне обеспокоенный вид.

— Сан Хи, что с тобой произошло? — взволнованно воскликнула величественная женщина и, поспешно отставив в сторону чашку с недопитым хризантемовым чаем, стремительно бросилась к дочери. — Кто это сделал, скажи мне! Ты не поранилась? — начала она хлопотать и трястись, словно орлица над орлёнком, над нарочно скривившейся девчушкой, вот-вот готовой расплакаться.

— Мама, — всхлипывая, проговорила одиннадцатилетняя принцесса, прижавшись к груди благородной дамы, облачённой в бежевый, расшитый золотом ханбок. — Велите им, чтобы они оставили меня в покое! — добавила она, хлюпая носом, и поспешно указала рукой на толпившихся у открытой двери служанок. Императрица Ю одарила перепуганную прислугу уничтожающим взглядом.

— Закройте двери, живо! — грозно прогремела она, заставив их с торопливыми поклонами и сбивчивыми извинениями подчиниться приказу. — Сан Хи, скажи мне, кто это сделал? — полным беспокойства и заботы взглядом, встревоженная женщина вновь оглядела промокшую и потерявшей всякую опрятность лиловую чхиму своей заплаканной дочери.

— Сестрица, что с тобой случилось? — наконец подал голос четырнадцатый принц Ван Чжон, который всё это время сидел на подушках и переводил ошеломлённый взгляд то на обеспокоенную матушку, то на взъерошенную сестру.

— Чжон отобрал альбом с рисунками, который братец Бэк А обещал показать мне! — принцесса Сан Хи жалобно скривилась и громко разрыдалась, да так правдоподобно, что изумлённая императрица Чжи На выжидающе посмотрела на обескураженного подобным заявлением сына.

— Чжон, это правда? — строго проговорила она, не отрывая от того пристального взгляда.

— Матушка, — начал было оправдываться растерявшийся четырнадцатый принц, поднимаясь с удобных подушек, но переменившаяся в лице и ставшая холодной, как лёд, женщина так и не дала ему договорить.

— Сколько раз тебе говорить, бестолковый мальчишка, что нельзя обижать младших?! — Императрица Ю едва не метала молнии глазами, готовая испепелить неразумного отпрыска. — Если тебе что-то нужно, неужели так сложно попросить? Разве младшая сестра тебе в чём-то откажет?

— Но матушка, — обиженно протянул принц Чжон, оскорблённо насупившись. — Я не отбирал никакого альбома у сестрицы Сан Хи. Это она у меня постоянно всё отбирает, я…

— Не смей говорить подобного о своей сестре! — возмущённо воскликнула женщина, едва сдерживаясь от непреодолимого желания вцепиться в воротник тёмно-синего чогори сына. — Ты старше и должен всячески заботиться о младшей сестре и брате, а не обижать их! Ты меня понял? — ледяным тоном проговорила она и испытывающе посмотрела на несправедливо оскорблённого четырнадцатого принца, у которого тут же по всему телу мелко засеменили мурашки.

— Да, матушка, — угрюмо понурив голову, проговорил Чжон. — Могу я идти?

— Сначала верни то, что отобрал! — прерывисто всхлипывая, потребовала принцесса Сан Хи.

— Да не отбирал я у тебя никакого альбома! — оскорблённо воскликнул юноша и уже собирался дать стрекача, как императрица Чжи На, проворно поймала его за руку.

— Чжон, — требовательным тоном произнесла она. — Верни сейчас же сестре то, что она просит.

— Но это не её альбом, — жалобно проскулил четырнадцатый принц Ван Чжон, с большой неохотой доставая из-за пазухи заветную книжонку с рисунками. Он специально держал её при себе всё это время, опасаясь, что Бэк А или кто-то из мелких утащит его с таким трудом добытое сокровище. Но, видимо, у Небес было своё мнение на этот счёт. — Он принадлежит Бэк А, а не ей.

— Это правда? — Теперь мать перевела вопросительный взгляд на заплаканную дочь.

— Бэк А пообещал показать этот альбом мне, — проговорила принцесса, прерывисто всхлипывая, и понуро опустила голову, — но я так и не успела увидеть ни одного рисунка. Чжон отобрал его у тринадцатого брата.

— Между прочим, — возразил четырнадцатый принц, недовольно поджав губы. В его тёмно-карих, как и у матери, глазах плескалась обида. — В нём есть то, что принадлежит мне.

— И что же это? — насмешливо фыркнула Сан Хи, благополучно позабыв о роли обиженной на несправедливость девчушки. — Неужели ты написал для Бэк А очередной портрет?

— Сколько ещё ты будешь вспоминать мне тот рисунок?! — оскорблённо воскликнул Чжон, собираясь высказать своей мелкой сопернице всё, что он о ней думает. — Можно подумать, ты лучше рисуешь. Сама вон кисть в руках толком держать не научилась, а ещё обо мне что-то говоришь.

— Между прочим, мой почерк намного красивее твоего, — напомнила возмущённая принцесса, и сердито топнула ногой.

— Зато я лучше тебя стреляю из лука, — возразил разгорячённый перепалкой четырнадцатый принц и показал такой же упрямой, как и он, сестре язык.

— Вот и радуйся, — обиженно буркнула Сан Хи и, скрестив руки на груди, отвернулась.

— Вот и радуюсь… — огрызнулся Чжон, намереваясь отвесить надоедливой сестрице увесистого леща и что было мочи дать стрекача из покоев матери. Расходившаяся не на шутку ребятня напрочь позабыла, что у их перепалки есть свидетель.

— Рты закрыли! Оба! — наконец не выдержала такого непотребства возмущённая императрица-мать. — Не забывайте, чьи вы дети! Где ваши манеры?

— Простите, матушка, — виновато опустив голову, пробубнила себе под нос принцесса Сан Хи.

— Простите, — буркнул принц Чжон, пряча взгляд. Он всё ещё сжимал в руках альбом с рисунками Бэк А, по причине которого и началась эта ссора.

— Дай сюда, — недовольно поджав губы, проговорила императрица Ю Чжи На и вырвала из рук сына злостную книжонку с рисунками. Она без особого интереса быстро пролистала полупустой альбом и, не найдя там ничего интересного, протянула его Сан Хи. Та с радостью приняла из её рук заветный альбом. Четырнадцатый принц только недовольно поморщился, но возражать не стал. Разве можно перечить родной матери?

— Спасибо вам, матушка! — воскликнула одиннадцатилетняя принцесса, сияя от радости. Вот ей и удалось в который раз проучить этого заносчивого мальчишку. В следующий раз будет знать, как обижать младших. Матушка всегда любила больше её, а не его. Пора бы уже ему это усвоить. — Ваша милость безгранична! — добавила девчушка и уже собралась бежать искать Бэк А, чтобы отпраздновать свою маленькую победу, как тут же была остановлена строгим голосом матери:

— Стоять. Я никуда никого не отпускала.

Счастливая улыбка тут же сползла с лица девчушки к немалому удовольствию её старшего брата.

— Сейчас же идите по своим комнатам и обдумайте своё поведение, — проговорила женщина тоном, не терпящим никаких возражений. — Утром я ещё переговорю с вами. А до этого, чтобы ни шагу из комнаты. Вы меня поняли?

— Да, матушка, — вразнобой ответили принц с принцессой.

— А теперь убирайтесь с глаз моих долой, — строго добавила императрица Ю. Сан Хи с Чжоном почтительно поклонились ей и с угрюмыми лицами побрели каждый в свои покои.

Когда за её непослушными и шумными детьми закрылись двери, императрица Чжи На тяжело вздохнула. День и так сегодня выдался не из лучших, да ещё эти упрямцы ей всё настроение испортили. И за что Небеса посылают ей подобные испытания? Чем она заслужила подобную немилость? Так разве тем, что стремится возвести на престол своего старшего сына? Но в чём её вина? Она, как и любая другая мать, заботится о благе собственного ребёнка. Разве это преступление — желать своим детям самого наилучшего? Или это её наказание за то, что она отвергла своего третьего сына? Но разве есть её вина в этом? Он — её стыд, позор и недостаток. Какая же мать будет рада тому, что её собственный ребёнок своим безрассудством вполне справедливо заслужит себе имя безжалостного кровожадного монстра, на которого даже смотреть противно? Разве она будет довольна тем, что её чадо своим поведением порочит её честное имя? Как она может называть это порождение ада собственным сыном? Он не достоин даже того, чтобы видеться со своими братьями и сёстрами, а о том, чтобы предстать перед её ясным ликом, вообще говорить не стоит. Была б её воля, она бы, не колеблясь, отдала приказ стереть с лица земли этого безобразного монстра, а его прах развеять по всем тропам Сонгака — пусть жители столицы попирают его память своими грязными ногами. Он не достоин ничего лучшего. Пусть радуется хотя бы тому, что ему благоволит сам император и нынешний кронпринц. Ну ничего, недолго ему радоваться осталось. Вскоре любимый сын императрицы Ю — третий принц Ван Ё — займёт место наследного, и тогда этого ни на что не годного выродка навсегда вышвырнут из дворца и даже на 10 ли не подпустят к Сонгаку.

Но это всё потом. Императрица Чжи На позаботится о нелюбимом сыне позже: после того, как добьётся для Ё титула кронпринца. Сейчас он беспокоит её меньше всего. Он всегда был для неё подобно шипу в глазу и, похоже, это никогда не изменится. Она должна избавиться от него, когда подвернётся такая возможность. А пока нужно выведать всё, что на уме у этого никчёмного мальчишки. И императрица Ю знает, как этого можно добиться.

Прежде всего, ей нужно придумать, как избавиться от министра Пак Суль Хи, верного союзника наследного принца. И если ей удастся лишить Ван Му единственной поддержки, то ей больше ничто не помешает возвести на престол собственного сына. Ведь краб без клешней долго не протянет. На её стороне министр иностранных дел Пак Ён Гю, левый министр Ван Сик Рём, генерал Ван Син Нём, весь клан Ю и несколько принцев. Разве может кто-то противостоять подобной мощи? Вздумай императрица Ю Чжи На подготовить государственный переворот, ей бы не составило труда собрать трёхтысячную армию, чтобы растоптать ту полуторатысячную горстку воинов, которые сейчас охраняли дворец Его Величества. Да и к тому же, учитывая то, что её драгоценный второй сын Ё руководил обеспечением армии, то в таком случае на стороне императора оставался совсем малочисленный отряд, в котором едва ли с полтысячи бойцов наберётся. И разве сможет император с такой ничтожной армией удержать престол и защитить своего бесценного наследного принца? Ха, да у него нет никаких шансов! Армия третьего принца Ван Ё запросто сметёт и даже не заметит эту горстку солдат.

Но императрица Ю не настолько безрассудна, чтобы толкать собственное дитя на измену. Да и Его Величество она любит ровно настолько же, насколько ненавидит. Третья супруга императора Ван Гона не могла простить ему тех двадцати шести жён, на которых он женился после брака с ней. Она ненавидела его за то, что он так отчаянно стремился возвести на престол своего первенца Му, а не её второго сына Ван Ё. Но больше всего императрица Чжи На злилась на владыку Корё за то, что его сердце всецело принадлежало другой женщине — маленькой наложнице О Су Ён, которой никогда не суждено стать императрицей. Больше всего на свете третья жена императора ненавидела именно эту женщину — Су Ён. Как посмела какая-то безродная травница похитить сердце самого дорого для императрицы Ю человека — Его Величества? Почему именно она стала его первой любовью? Снедаемая ревностью женщина не могла ни понять этого, ни принять. Она всегда пыталась всячески унизить наложницу О, чтобы той жизнь во дворце мёдом не казалась. Была б её воля, она бы давно уже приказала подмешать в питьё отраву для этой несносной дряни, да вот только не могла. Император Ван Гон слишком благоволил ей. Он даже отдал ей во владение дворец Дамивон и поручил её попечительству заботу о своих жёнах и наложницах. Наложница О была единственной, кому было дозволено заботиться об императоре.

Однажды императрица Чжи На уже пыталась навредить этой твари, за что чуть сама жестоко не поплатилась. По счастью тогда, почти десять лет назад, ей удалось избежать наказания. Она смогла выкрутиться в самый последний момент, так удачно спихнув всю вину на безропотную вторую императрицу Хванбо. Тогда третья супруга Его Величества избавилась и от ещё не появившегося на свет ребёнка своего заклятого врага — наложницы О, и на шесть счастливых лет вышвырнула из дворца гадюку Хванбо Чжи Ён вместе с её семейством. Как же она тогда была счастлива, что ей так легко удалось всё провернуть и выйти сухой из воды. Но это было давно, теперь она не сможет так же легко избавиться от своих недругов: император ей этого так просто с рук не спустит. Ей ещё крупно повезёт, если она станет следующей в списке на изгнание из дворца. А что если Его Величество разгневается настолько, что лишит жизни её ненаглядного Ё? Императрица Ю Чжи На не вынесет этого. Ё был единственной её надеждой заполучить полную власть над всей империей, и она не может так безрассудно пренебречь этой возможностью. На этот раз ей следует быть более осмотрительной, так как на кону стоит не только её жизнь, но и жизнь её четверых детей. Сан Хи и Чжин ещё так малы — их собственный отец не посмеет причинить им вред, да и Чжон ни в чём таком не замешан. Но вот Ё точно не избежать наказания, если владыке Корё станет известно об его причастности к покушению на жизнь кронпринца. Однако императрица Ю не была согласна пожертвовать даже одним сыном, чтобы сохранить свою жизнь и репутацию. Если она потеряет своего старшего сына, то о планах по захвату трона можно будет успешно позабыть. Ей больше некого будет посадить на престол. А этот ублюдок Со не считается. Императрица Чжи На уже давно перестала считать его своим ребёнком. Теперь у него другая мать — сбрендившая наложница Кан из Шинджу. А для неё он — никто. Она признает лишь того сына, который позволит ей сиять. Но Со на это не способен. Он — бездарность, ничтожный червь, которому вопреки всему удалось выжить. И если он снова посмеет встать у неё на пути, она сотрёт его в порошок прежде, чем он успеет разрушить её планы. Третья супруга императора Ван Гона больше не намерена упускать возможности стать матерью следующего императора Корё.