Неправильно... или? (версия 2.0) (гет)

— Доброе утро, Найлус, — снова девчонка довольно рано поднялась из койки. Впрочем, не раньше, чем это сделал он сам. Найлус зло стиснул руку в кулак — общаться с ней сейчас хотелось меньше всего. Он не спал практически всю ночь, анализируя прошлый разговор и думая, не сказал ли он этому созданию чего-нибудь лишнего.

— Здравствуй, Шепард, — ответить на приветствие стоило. Он стоял у небольшого обзорного окна рядом с лазаретом и бездумно смотрел на приближающийся ретранслятор. Третий день здесь. Еще три дня. Дотерпеть. Выдержать. Потом будет легче — он просто заберет Айрин Шепард с этого корабля и будет общаться с ней на своей территории.

— Малая, намечается проход через реле. Захвати попкорн, пригласи друзей и мотай сюда на всех парах, — раздался с потолка голос пилота. — Заодно мне банку сока притарань, знаешь где лежит.

Почему она позволяет этому парню так с собой разговаривать? И главное — так открыто собой помыкать в присутствии других? Впрочем, возможно, пилот не знал о том, что здесь находится еще и Крайк. И, вдобавок, знает он Айрин достаточно давно и между ними дружеские отношения?

— Найлус, пошли со мной? Там такая красивая туманность и вид будет лучше, чем отсюда.

Пятипалая ладонь сжимает его руку и ему кажется, что тепло ее руки чувствуется даже сквозь броню.

— Пойдем, — находит он правильный ответ. Глаза Шепард сейчас словно светятся и, кажется, если он сейчас скажет о том, что таращиться на небесные тела — как минимум глупо и достойно лишь маленьких детей, его не поймут.

Уже в кабине пилота, когда сидящий к ним спиной парень произносит стандартную фразу про контакт с ретранслятором, Найлус замечает, что Шепард по-прежнему держит его за руку. Он рискнул чуть повернуть голову вправо, чтобы рассмотреть терранку сейчас. Та даже не заметила этого — ее внимание было поглощено открывшейся после прохода ретранслятора картиной. Вот белый свет работающего реле окончательно рассеивается и перед ними во всей красе предстает зрелище, на которое Шепард смотрит, как завороженная.

— Малая тяга — норма, навигаторы — норма, внутренние тепловые коллекторы задействованы. Дрейф — в пределах тысячи трехсот, — произносит стандартные фразы пилот. Какое-то время парень еще возится с консолью, завершая манипуляции по переводу «Нормандии» на автопилот, после чего поворачивается вместе с креслом к разумным. Найлус практически интуитивно почувствовал, как напряглась рядом стоящая Шепард, когда он рассмотрел на ногах пилота медицинскую конструкцию. Именно поэтому он постарался как можно быстрей перевести взгляд на лицо парня. Тот смотрел с вызовом и в его взгляде не было ни следа того дружелюбия, которое демонстрировалось по отношению к Шепард.

— Держи, заслужил, — Айрин протянула пилоту банку. Тот молча взял и кивком указал девушке на кресло второго пилота.

— Кстати, забыла вас познакомить. Это Найлус, впрочем, ты это и так знаешь. А это Джефф Моро — мой друг, его здесь еще Джокером называют за привычку стебаться над бедными несчастными нами.

— Рад знакомству, — произносит Найлус, после чего чувствует, что нового выматывающего разговора не избежать. Пилот дает Шепард снимки, как он сам сказал, с Цитадели. Заодно «Нормандией» были крупным планом сняты корабли Флота Цитадели.

— Правда шикарная птичка? — спрашивает Джокер у Шепард, показывая пальцем на «Ирдан» — совместную азарийско-турианскую разработку.

— По боевым характеристикам этот корабль действительно один из лучших, но вот маневренность подкачала, — вступает в разговор Найлус. — Именно поэтому он чаще всего не покидает Туманность Змея, патрулируя местность до ретранслятора. По сути, это доработанная версия «Валдины», но все доработки ограничились улучшением условий жизни для экипажа и установкой мощного вооружения.

Пилот и Шепард смотрят на него с одинаковым выражением лица, на котором явно читается только одна фраза «рассказывай дальше». Призвав на помощь быстро истощающиеся запасы красноречия, турианец продолжает рассказывать про корабли Флота, благо — знает практически о каждом из них. Разумеется, рассказывает только общедоступную, в принципе, информацию о них. Вспоминает смешные истории, произошедшие во время строительства. Снова он вынужден отслеживать реакцию двоих разумных. Снова это… напрягает. Когда разговор заканчивается, турианец чувствует себя вымотанным, как будто целых два часа участвовал в заварушке, а не просто беседовал с представителями разных рас.

— Так, Шепард, давай выметайся — мне надо стыковаться с топливной станцией, — говорит девушке Джокер.

— Окей, — та вскакивает с кресла и оказывается рядом с Найлусом. Вскидывает голову, всматриваясь в лицо СПЕКТРа. Неожиданно в ее глазах вспыхивает ярость, которая тут же гаснет, сменяется каким-то странным ощущением… злости? Нет, пожалуй это не злость. Раздражение — именно так.

— Есть минутка поговорить? — тихо произносит она, кивая на выход из кабины пилота.

— Конечно, Шепард, — Крайк напрягся, чувствуя, что разговор пойдет на какую-то щекотливую тему. Разговор было решено провести в грузовом трюме. Во-первых — только там можно было говорить с глазу на глаз. Во-вторых — именно там можно было более-менее с комфортом расположиться. Усевшись на один из ящиков и дождавшись, пока Шепард устроится напротив, турианец задал вопрос.

— О чем ты хотела со мной поговорить?

— Итак, во-первых. Когда я предлагаю тебе какую-то игру — это вовсе не значит, что я хочу оценить твои умственные способности и опустить до уровня ниже плинтуса в случае, если тебе по каким-то причинам не удастся меня обыграть. Предлагая подобного рода способ проведения досуга, я хочу лишь скоротать время и, по-честному — мне абсолютно насрать на то, кто выйдет победителем, а кто — проигравшим. Если ты не умеешь получать удовольствие от такого рода развлечений — никто не обязывает соглашаться, отказ не будет воспринят как признание себя проигравшим. Второе — когда я на тебя таращусь, то не пытаюсь прожечь взглядом или заставить провалиться сквозь пол. Мне просто интересно твое снаряжение — что-то подобное я вижу слишком редко для того, чтобы упускать возможность рассмотреть как можно пристальней. Третье — когда нет желания поддерживать разговор, можно применить замечательное заклинание «иди нахер, Шепард, ты задолбала». Действие практически мгновенное, побочные эффекты отсутствуют. И четвертое — когда диалог все-таки состоялся, не надо тратить столько сил на попытку предугадать мою реакцию. Я предпочитаю честные разговоры, даже если при этом есть риск разойтись во мнениях или даже обидеть друг друга. В конце концов — во втором случае всегда можно легко и просто извиниться. Пятое, и последнее — если у тебя есть какие-то вопросы ко мне или хочешь о чем-то поговорить — совсем необязательно ходить вокруг да около.

«Она — умное, хитрое и изворотливое создание. Только посмотрит на тебя и уже выделит все слабые и сильные стороны, сделает выводы.» — мелькнула в памяти фраза Арктуса. Допустим, с «только посмотрит» коллега несколько преувеличил — для оценки Найлуса Шепард потребовалось целых три дня. Но даже это время… неужели его так просто «раскусить»?

— Я тебя понял, капитан, — произносит турианец парой минут спустя, задумчиво глядя в серые глаза. — Но ты уверена, что хочешь слышать ЧЕСТНОЕ мое мнение о чем-либо и ком-либо?

— Если мнение о КОМ-ЛИБО ты сможешь повторить этому самому КОМУ-ЛИБО, глядя в глаза — то да. Итак, начнем. Твое мнение о расе людей в целом и обо мне в частности.

— Я вас слишком мало знаю, чтобы судить, — покачал он головой. — Но ваш вид — новичок в Галактике и вполне закономерно, что я отношусь настороженно, как и ко всему новому. Кроме того — ты фактически первый человек с которым я общаюсь дольше пяти минут и не по рабочей обязанности. Встречный вопрос — твое мнение о турианцах и обо мне.

— Мнение о конкретной расе составлено быть не может. Турианцы, как и люди, слишком разные — кто-то жизни спасает, кто-то за пару кредитов собственную семью перережет. Тут уж сложно как-то их всех обобщить. Разве что перевести тему на разговоры о политике расы, но политика меня интересует примерно на уровне проблемы миграции белых медведей, то есть не интересует вовсе. Да и в этом случае все равно мы будем обсуждать не расу в целом, а действия конкретных людей, то есть прости, турианцев, стоящих у власти. Насчет тебя… Вроде адекватный. Не орешь «на костер человеков» — и на том спасибо. Хотя могу сказать точно, что назначение на наш корабль тебя не радует. Ну тут уж надо поблагодарить нашего душку-старпома и его подпевал — кажется, школьные уроки основ гостеприимства они благополучно прогуляли. Могу лишь посоветовать не париться — они агрятся на всех, кто хоть немного отличается, я через это сама проходила и знаю, о чем говорю.

— Учитывая в целом напряженные отношения между нашими расами, мне их поведение кажется объяснимым, а вот твое — наоборот, непонятным. Это напрягает, — слова вырываются у Найлуса прежде, чем он успевает осмыслить только что сказанное. Мысленно тут же отвешивает себе хороший удар в челюсть. Молодец, хорошее начало разговора — сразу же признать собственные слабости.

— Могу объяснить. Я не люблю всевозможную пропаганду, просто пропускаю ее мимо ушей, поскольку отлично понимаю, что внедрение в массы той или иной идеи, как правило, проплачивается кем-то вышестоящим, кто заинтересован в получении личной выгоды и при этом данному вышестоящему срать на электорат в целом. Сколько людей погибло во время Инцидента с Триста Четырнадцатым?

— Более шести сотен. Турианцев почти в три раза больше.

— Окей. Три недели назад произошло столкновение в пространстве двух турианских судов. Обломки, упали на одну из планет, не помню, какую именно, но в конечном итоге число жертв было как раз где-то около двух тысяч. Это погибшие. Сколько получило травмы, скольких облучило нулевым элементом, и какие с этого будут еще последствия — неясно. Едем дальше. В прессе была заметка пару месяцев назад об аварии на одном из заводов Хане-Кедар. Вышла из строя сборочная линия, находящийся под давлением резервуар взорвался, запустилась цепная реакция. Короче говоря — целый комплекс сгорел до состояния «проще построить новый, чем восстанавливать этот». Жертв сколько? Ну, около тысячи — точное количество не сообщается. Ну и добавим сюда раненых, обоженных, ушибленных… Так вот, Найлус, меня занимает один интересный вопрос… Почему о такого рода происшествиях забудут уже через пару-тройку месяцев, а конфликт почти тридцатилетней давности до сих пор активно подогревается с двух сторон. То есть, как выражаются не особо культурные англичане, «What the fuck»? Те, кого отправили на смерть тогда были лучше, чем те, кто погиб из-за случайных практически обстоятельств или недосмотра руководства сейчас? Не кажется это странным, Спектр? — едко произнесла девчонка.

Не дождавшись ответа от Найлуса, она продолжила.

— Так что да — я не вижу причин относиться напряженно к представителям твоей расы только потому, что это в целом поддерживается кем-то из моего руководства.

— Разве ты не дала присягу этому самому руководству, когда вступила в Альянс? — саркастичный смешок Найлусу удержать не удалось. Шепард не обиделась. Сейчас турианцу показалось удивительным даже, что ей, походу, нравилась перепалка. А ему? Ему этот разговор дается намного проще, чем предыдущие.

— Тебе повторить текст моей присяги? Уверяю, там нет ничего вроде «клянусь ненавидеть всех ксеносов». Кроме того — давая присягу, я лишь обязуюсь выполнять приказы этого самого руководства и не наносить вред своим действием или бездействием тем, кого мне приказано защищать. А вот мое мнение и мое личное время принадлежат лично мне. Запретят разговаривать в служебное время с тобой — подчинюсь приказу, но в увалах буду вести себя так, как захочу сама. Скажут сделать что-то, что вообще следует вразрез с моими принципами — шлепну жетон на стол, пошлю всех на три буквы и уйду в закат. Ну, или под трибунал. Идя в армию, многие забывают о том, что, грубо выражаясь, продают свои умения, а не душу. Ладно, извини, меня что-то понесло не в ту степь. Но надеюсь, что на вопрос я ответила предельно ясно.

Что-то изменилось от этих слов. Найлус и сам не смог понять, почему в кои-то веки за последние три дня он перестал себя чувствовать, словно под прицелом. Куда-то делось все напряжение, пропали опасения провалить это задание. Исчезли… все дурные предположения о самом неблагоприятном исходе знакомства с человеком. Равно как и пропали последние сомнения в том, правильный ли выбор он сделал, что взял «в разработку» девчонку, которую посоветовал Арктус.

— Малая, а мы тебя обыскались уже по всему кораблю. Кстати, Чаквас приказала притащить тебя на осмотр и насильный закорм таблеточками, чтобы ты эти самые таблеточки не выкинула в утилизатор, как в прошлый раз, — раздался голос Ричарда Дженкинса. Кайден Аленко стоял рядом с ним, почему-то словно в предвкушении какого-то цирка.

— Ой, блять! — вскочив на ноги, Шепард кинулась в сторону, но поздно — словив «стазис» от товарища-биотика, она была подхвачена у самого пола товарищем-небиотиком, который обернулся к Найлусу и пояснил:

— Все в порядке, Спектр. Для нас это стандартная процедура. Через полчаса доктор Чаквас ее отпустит и вы сможете дальше продолжать общение.

Что ответить, Найлус так и не нашелся, а парочка мужиков удалилась, не забывая по пути следования к лазарету отмечать свое перемещение дружным конским ржачем.

* * *

— Аленко, Дженкинс, я вас… Я вам… — я попробовала было забраться под койку, но была тут же выдернута из-под нее за ногу и снова водворена на кресло перед доктором Чаквас.

— Рин, я понимаю, что тебе это не нравится, но медицинским рекомендациям надо следовать.

Нет, честно — если бы не память о том, кто именно четыре часа собирал кости моих пальцев по кускам после высадки на Луну, доктор уже давно была бы послана нахуй. Но увы — медику я теперь тоже многим обязана и как бы она в авторитете. Как бы.

А ведь все дело в том блядском происшествии на Агебинии! Уж не знаю, то ли дело в произошедших с моим организмом изменениях (таки я сомневаюсь, что длительное воздействие ядовитого газа обошлось для меня без последствий), то ли в том, что последующие две недели я только и делала, что спала, но теперь количество моего сна ограничивалось двумя-тремя земными часами в сутки. Уж не знаю, временный это эффект, или постоянный, но Чаквас, которая и раньше-то косо смотрела на мои пятичасовые подрыхушки, сейчас вообще взялась меня лечить. Причем медикаментозно. Причем раз в неделю гоняя на обследования. И этот день — сегодня.

— Пей. При мне, — блистер с таблетками был дан мне в руки. Я послушно заглотила таблетки, на самом деле — всего лишь кинув их как можно ближе к корню языка. Можно было и проглотить, а потом два пальца в рот — разница не шибко большая. Как бы то ни было, но Чаквас моего маневра не заподозрила. Именно поэтому я была тут же отпущена восвояси с блистером таблеток на будущую неделю и требованием не выкидывать их в утилизатор. Ну стоит ли говорить о том, что сразу же после выхода из лазарета я выплюнула лекарство в утилизатор, а после этого собиралась кинуть следом пачку с таблетками, но рука была перехвачена кем-то, подкравшимся незаметно.

— Так-так, и что это у нас такое? — бархатистый голос Найлуса отдавал смехом. Кажется, ругаться не будет.

— Доктор меня лечить пытается. Видите ли, спать только два часа в сутки — не норма.

Кратко пересказав Найлусу, в чем дело, я получила недоумевающий ответ:

— Ну так выпей ты эти таблетки и пусть доктор спит спокойно.

— Ага, выпей! Прям счас! Английский понимаешь? — дождавшись кивка Найлуса, протягиваю ему коробку, на которой есть инструкция. — Читай про побочные эффекты.

Изучение впечатляющего списка возможных явлений, которым мог сопровождаться прием лекарства (тошнота, вялость, головная боль, головокружение, апатия, диарея, приступы немотивированной агрессии, кожная аллергия и прочие дополнительные «баффы»), заняло у Спектра около двух минут.

— Мда… — таблетки были возвращены мне без единого спора. И ни одного негативного комментария по поводу последующего полета блистера в утилизатор не последовало. — Пожалуйся. Потребуй проведения дополнительных анализов. Сделай все, чтобы доказать, что твоя проблема не является достаточно серьезной для того, чтобы так рисковать.

— Угу, а по шапке Чаквас получит в итоге? — грустно хмыкнула я. — Не вариант. Все равно будут поставляться эти лекарства, никто не изменит состав и не наладит установку дополнительного оборудования по этой части — таки у нас не клиника и не частная лаборатория, а военный лазарет. Уж лучше я так, потихоньку. Вроде и у доктора совесть чиста, и у меня все в норме. Ну, шесть дней в неделю, по крайней мере.

— Ты смотришь… в корень проблемы, не отвлекаясь на мелочи и не расщепляя внимание на ее побочные производные. Это… интересный подход, — чуть кивнул мне Спектр. — Вообще-то я хотел с тобой поговорить. Так сказать, продолжить разговор.

— Давай, — я чуть пожала плечами. — Только пошли лучше в трюм, а то тут эти зыркают. Видимо, уже боятся, что сейчас пара ксеносов наваляет им по самые помидоры.

— Ты человек.

— Не для них. Забыл? — я чуть полыхнула синим пламенем. Кают-компания в считанные секунды лишилась двух своих посетителей, до этого занятых неспешным разговором за одним из столов.

— Вот так всегда, — фыркнула я. — Свободный путь, личный номер «люкс» и равномерно проплавленный от чужих взглядов комбез. Сразу так заходишь на этот корабль с высадки, чувствуешь, что в спине вот-вот дырка появится и сразу понимаешь — ура, я дома!

Хриплый смех Найлуса эхом отдался от стен довольно просторного помещения.

— Ну ты, капитан, и…

— Отжигаю? Да, я такая. Стебаться над всем, над чем только можно — могу, умею, практикую.

— Капитан Шепард, хочу напомнить, что вам еще отрабатывать последствия своего прошлого стеба, — раздался за моей спиной ровный голос старпома.

— Так точно, сэр, — кисло произнесла я, отдавая честь.

— Не «так точно», а взяла швабру, ведро и можешь начинать с кабины пилота.

— А что начинать? — заинтересованно подался вперед Найлус.

— Воспитательные работы, блять! Всего-то один раз превратила в фарс собственные похороны и уже месяц обречена драить палубы одним из самых старинных способов. Капец, несправедливость, правда?! — взвыла я.

Снова турианец едва не прыснул со смеху.

— Ладно, побежала я… Поговорим вечером тогда, до отбоя, ладно? — дождавшись кивка Крайка, я развернулась к лифту. Предстояло три часа «увлекательного» и «интересного» занятия. Хорошо еще, что новому знакомому хватило такта не наблюдать за мной во время процесса работы.

* * *

Чем дальше в лес, тем… Тьфу! Ну вот — общаются не так уж давно, а он успел-таки нахвататься специфических терранских выражений. Практически четыре часа Крайк просидел в своей каюте, после чего решил отправиться на поиски Шепард. Все-таки, надо было с ней поговорить. О задании.

Искомое нашлось в БИЦе — судя по всему, Айрин пришлось пообщаться с Прессли. Как заметил Крайк, со старпомом у Шепард сложились вполне нормальные отношения. Если не считать того факта, что девушка терпеть не могла ксенофобию Прессли, а тот не одобрял ее дружбы с инопланетянами.

— Найлус что-то недоговаривает тебе об этом задании. Не понимаю, зачем именно лететь на Иден Прайм? Сельскохозяйственная планета, да еще и экипажа у нас по минимуму…

— Экипаж по минимуму, чтобы не было утечки, ну а летим… Даже не знаю, зачем, но могу предположить. Нам предстоит очередное рутинное задание по типу «поди туда не знаю куда, принеси то, не знаю что, убей того, не знаю кого». И готова поставить ящик пива на то, что все пойдет наперекосяк в любой момент вне зависимости от того, расскажет мне Найлус что-либо, или нет.

— Ну ты могла бы вытянуть у него хоть какую-то информацию.

— Могла бы. Задать провокационный вопрос, притвориться, что мне что-то известно, завлечь длинной тирадой и поймать оппонента на оговорке… Я все это умею, Прессли. Маленький нюанс — я не буду этого делать, потому что Найлус — мой друг. И мне не хочется портить с ним отношения из-за информации, ценность которой может оказаться в конечном итоге весьма сомнительной. Если вопросов больше нет…

— Ох уж твои эти «принципы», — старший помощник изобразил пальцами воздушные кавычки.

— Да ладно вам! Я вернусь с задания и все расскажу.

— А я все это время буду болтаться на орбите и последним узнаю все самое интересное. Я тебя понял, капитан.

— Шепард? — Найлус очень умело сделал вид, что только сейчас подошел и не слышал беседы увлекшихся старшего помощника и командира десантной группы.

— О, Найлус. А я тут как раз о тебе вспоминала. Продолжим разговор?

И снова им пришлось переместиться в трюм. Здесь, вдали от чужих взглядов и наедине с этой странной терранкой, Найлус снова ощутил то практически забытое чувство спокойствия. Безопасности.

— Меня интересует та планета, на которую мы летим. Иден Прайм. Говорят, что она довольно красива.

— А то! — с готовностью откликнулась Шепард. — У меня целый набор фоток есть, Ричард дал. И, кстати, он мне об Иден Прайме уже все уши прожужжал. Можешь сам его спросить о подробностях — с радостью нагрузит мозг и тебе, он это умеет. Не так виртуозно, как я, конечно же, но под чутким моим руководством делает определенные успехи в данной области.

— Меня волнует другой вопрос — так ли на этой планете безопасно?

— Раз мы туда летим — значит, там УЖЕ небезопасно, — веско обрубила девушка, повернувшись к нему.

— Галактика вообще небезопасное место, если вам известно, — едко усмехнулся он. Мысленно тут же себя одернул, уже ожидая вопроса «не угрожаешь ли ты мне, турианец-Спектр?».

— Вы мне будете рассказывать об опасности, Спектр? Думаю, что после всего произошедшего со мной я могу говорить о том, что знаю, НАСКОЛЬКО опасна галактика. Вместе с тем — эта галактика от своей опасности не перестает быть моим домом.

— Дом — безопасное место.

— Не всегда. Представь, что ты заходишь домой, тебе набрасывают на голову куртку и валят на пол, избивая ногами. Для тебя это сложно, не так ли? А вот для меня такой «дом» вполне реален. Практически любую опасную ситуацию можно просчитать и даже подготовиться к ней, — легко оттолкнувшись от пола, Шепард забралась на один из ящиков с ногами и завалилась на спину, забросив руки за голову. Найлус продолжил сидеть в привычной позе, глядя на развалившуюся девушку сверху вниз. Ту, судя по всему, ситуация ни капли не волновала.

— Это если знать, с чем можно столкнуться. А ты не знаешь…

— Но готова я ко всему. Даже к тому, что на Иден Прайм нападут геты. Вон, я даже интересную инфу по ним читаю. На кварианском, правда, и наверняка устаревшую, но все-таки хоть чем-то полезную. Если заинтересует — могу перевести на турианский, вдруг тебе это тоже пригодится где-нибудь. Например, на том же Иден Прайм. Кстати, тоже на случай гетов у меня есть ящик бронебойных патронов. Остался после одного из прошлых заданий, — фыркнула Шепард.

— Допустим, к нападению гетов ты готова. К чему еще?

— Меня интересует другой вопрос, Найлус. К чему именно готов ты? Например, ты можешь себе представить ситуацию, что ты прилетишь на Иден Прайм такой весь из себя крутой Спектр, отправишься в случае заварушки на передний край без прикрытия решив, что терранская малолетка для тебя — не самая подходящая компания. А после этого встретишь там, скажем, старого хорошего знакомого, к которому повернешься спиной и… бабах! Получишь пулю в затылок, ну или просто в спину?

— Мне, сложно такое представить, — чуть усмехнулся Крайк. — Честно говоря, у меня нет таких знакомых, к которым я мог бы повернуться спиной.

— Да ладно! Ко мне ты спиной поворачиваешься, значит — такой чести удостаивается кто-то еще.

— Те, к кому я поворачиваюсь спиной, как правило обладают достаточными умениями и навыками для того, чтобы одолеть меня в открытом бою, — рассмеялся турианец. — Пожалуй, мне остается только радоваться, что они на моей стороне.

— Ну а если вдруг такое действительно произойдет, что тогда будешь делать? Вот есть задача — вывернуться каким-то образом из такой ситуации. Как будешь решать? Допустим, я биотик. Могу сама себя загрузить в стазис, хотя раньше и не пробовала такое проворачивать. Кто-то, скажем, может заблаговременно зная о такой ситуации, взять с собой напарника, который поможет выпутаться из неприятностей. А если ты окажешься в такой ситуации один? Готов ли ты к ней? Знаешь ли, как действовать. И самое главное — поможет ли тебе пустой разговор о возможности ее возникновения без реальных действий?

— Куда-то не туда у нас разговор зашел, — пожал плечами турианец. Почему-то слова Шепард заставили внутри закрутиться пружину. То ли было дело в том, что она предположила один из самых неприятных исходов, то ли в том, что она вообще могла предположить такого рода ситуации и спокойно говорить о них… Или же было что-то еще?

— Или вот еще ситуация. Представьте, что мы узнаем, к примеру, что где-то в далеком космосе существуют страшные механические существа, размером около двух километров каждое. Представьте, что каждые пятьдесят тысяч лет они выходят из космоса для того, чтобы начать страшнейшую жатву, в ходе которой уничтожаются все разумные цивилизации. И представьте, что именно сейчас настает это время, орда машин уже готова прорваться в Млечный Путь и собрать кровавую дань с наших народов, оставив на память о нас лишь крохи информации для того, чтобы ими могли воспользоваться для развития следующие цивилизации… — под конец рассказа голос Шепард стал подозрительно тихим и серьезным. Пружина внутри закрутилась, в горле непонятно по какой причине стал тугой комок, а ладони в броне вспотели.

— Да ну вас, капитан Шепард! Вот зачем вы такими изуверскими методами перебиваете сон другим разумным? — смеется он, чтобы разрядить обстановку.

— Ну, не все же мне по шесть часов в сутки куковать в каюте, — хмыкнула она. — Надо же и другим дать возможность познать радость занятия всякой ерундой ради общего развития и убийства свободного времени. Кстати, да, пока мы разговаривали, я перевела данные. Можете изучить, если вдруг интересно станет, — инструментрон Найлуса пискнул, принимая внушительный пакет данных. В этот момент по кораблю пронесся сигнал, оповещающий о начале отбоя.

— О, мне пора бежать! Всего хорошего, Найлус. Спокойной ночи, — весело произнесла Шепард, помахав ему рукой.

— Да уж спокойной, — пробормотал себе под нос турианец. После этого разговора в душе поселилось чувство тревоги, которое усиливалось с каждым часом подлета судна к Иден Прайм. Сам не понимая, почему, турианец провел все следующие дни за изучением тех данных, что были на гетов у Шепард. Зачем он это делает? Непонятно. «Вдруг и тебе тоже они пригодятся» — эта фраза все никак не выходила у него из головы. Как и слова Шепард об опасности, которая могла ждать на Иден Прайм.