Исправление и наказание (гет)

Никогда ещё в Чёрном замке не было столь необычного прощания с лордом-командующим. Нет, костёр был собран самый обыкновенный, но вот люди, окружавшие его, были столь разными, что Эду хотелось хорошенько проморгаться, чтобы это видение исчезло. Меньший из отрядов состоял из остатков дозорных. Эд не был пока ещё избран новым лордом-командующим, да и не хотел он этого, но шестнадцать человек признали за ним лидерство. Шестнадцать дозорных, а ведь раньше их было три сотни. Эд вздохнул.

У Королевской башни собрались остатки войск Станниса. Не все, конечно, лишь те, кто охранял Ширен. Эд в своих мыслях не добавлял слово «королева». Девочка ещё не решила, нужно ли объявлять себя законной королевой андалов, Первых людей и прочее. Ширен восседала в странном кресле, которое сотворила колдунья. Вместо ножек у него были колёса. Теперь Ширен могла передвигаться по замку не на чьих-то руках или носилках, но почти самостоятельно. Её ноги пока ещё не зажили, так что такое внезапное подспорье пришлось ей по душе. Эд вспомнил, как округлились глаза колдуньи, когда Ширен на одном дыхании задала ей не меньше десятка вопросов.

Из кладовки вновь донесся вой Призрака. Лютоволк после смерти хозяина стал вести себя очень странно. Он выл, царапал дверь, где лежало тело Джона, а также едва ли не лаял на Эда и Тормунда. Так как у костра был и Торне, Эд счёл уместным заманить Призрака в комнату, где и запер его наедине с куском конины. Так, на всякий случай.

У тоннеля стояли одичалые с детьми. Да, Тормунд настоял, чтобы и юные заложники присутствовали на церемонии. Был здесь и Варамир Шестишкурый, и Вун-Вун, и многие другие одичалые, которые ещё совсем недавно были готовы убить Эда и его братьев. К счастью, Эддард Старк и кузен Вимана Мандерли всё же потратили немало времени для убеждения этих упрямцев в том, что предложение Джона всё ещё в силе. Тормунд поверил. Хрупкий мир держался, но вопрос с Суровым Домом всё ещё не был закрыт. От Гренна вестей не было. Последнее, что узнал Эд ‒ Веларион с флотом всё же прибыл в Восточный Дозор.

Из Королевской башни вышел Эддард Старк вместе с колдуньей и жрецом Торосом. Он направился к воротам, где уже собрался его отряд. Эд тяжело вздохнул. Он снова вспомнил, как обезумевший Джон сбежал из Чёрного замка, когда узнал о казни отца. Теперь же Эддард Старк здесь, а Джон лежит на поленьях, облитых маслом. Эда не интересовали причины и обстоятельства «воскрешения» лорда Старка, ему было вполне достаточно свидетельств Селисы и Мандерли о том, что этот человек и вправду тот, кем представляется. Ах да, ещё вспомнился ужас в глазах Торне, когда он увидел перед собой знакомое вытянутое лицо. Теперь же бывший главный разведчик примостился у ворот, будучи связанным по рукам и ногам, а изо рта торчал кляп. Если бы Торне обладал магией, то уже поджёг бы лорда Старка одним взглядом.

Все собрались. Эд вышел вперёд.

‒ Джон Сноу пришёл к нам с Севера, из Винтерфелла, ‒ начал говорить Эд. ‒ Был стюардом лорда-командующего Джиора Мормонта, которого спас от ожившего мертвеца, за что получил клинок Длинный коготь. Джон Сноу отправился за Стену в составе экспедиции, не участвовал в битве на Кулаке Первых людей, так как был взят в плен одичалыми. Выполняя свою клятву, он вернулся на Стену, где помог нам отстоять Чёрный замок.

Эд перевёл дыхание. Таков обычай, нужно перечислить достижения дозорного, но Эд не привык говорить так долго. Джон Сноу многое успел сделать за свою короткую жизнь.

‒ Он помог отстоять Стену в битве с Мансом-налётчиком, ‒ Эд понимал, насколько это должно быть неприятно для одичалых, но продолжал говорить. ‒ Стал лордом-командующим, заключил союз с одичалыми и Станнисом Баратеоном. Джон Сноу всегда поступал так, как того требовали обстоятельства и честь, невзирая на последствия, за что был предательски убит. Без тебя, ‒ скорбный голос Эда стал тише, ‒ новая Долгая ночь будет ещё темнее. Друг мой, покойся с миром, теперь твой дозор окончен. Лорд-командующий Джон Сноу, твой дозор завершён.

Эд крепко зажмурился, а затем махнул рукой в сторону Тормунда.

‒ Спасибо, что пытался спасти наши шкуры. Спасибо, что не предал, хоть ты и южанин. Если от нас хоть что-то останется после грядущих битв, то это твоя заслуга, Джон Сноу, ‒ пробасил Тормунд под одобрительный клёкот ворона Мормонта, который решил выбрать именно этот момент, чтобы пролететь над костром. ‒ И, если ты слышишь, то знай, что мы пойдём на Винтерфелл, как ты и хотел. Вольный народ тоже выполняет свои обещания. И мы будем помнить лорда-ворону, погибшего за всех нас!

Рычание Тормунда слилось вместе с клёкотом ворона и воем Призрака. Эд поневоле вздрогнул. Да уж, звучит столь же торжественно, что и клятвы дозорных.

Настала очередь лорда Старка. Эд с удивлением отметил, что на боку у него висели ножны, причём совсем не пустые.

‒ Я не смог спасти тебя, сын, но могу сдержать данное тебе обещание, ‒ Эддард Старк смотрел только на тело Джона, обращаясь лишь к нему. ‒ Я обещал, что при следующей нашей встрече расскажу о твоей матери. Кроме того, не могу позволить, чтобы тебя похоронили не под твоим истинным именем. Твоя мать, Лианна Старк, нарекла тебя Эйгоном. Твой отец, принц Рейгар, сочетался с ней законным браком в Дорне, а потому твоё фамильное имя ‒ Таргариен.

У Эда немного отвисла челюсть. У всех присутствующих, кто был в курсе о Таргариенах, реакция была более яркой. Ширен ахнула, вскочила было на ноги, но Селиса так вцепилась в её плечо, что девочка не смогла пошевелиться. Дозорные смотрели то на Старка, то на Джона, неверяще качая головами. Спутники Старка выглядели не менее ошарашенными. Торне сравнялся цветом лица со снегом.

«Так вот почему он должен был это услышать», ‒ понял Эд.

У всех, кроме отряда Старка, на лицах отчётливо читалось: «Не верю!»

Эддарду Старку было плевать. Он говорил с сыном так, словно бы тот мог его услышать.

‒ Я не знал о браке Рейгара и Лианны до того момента, пока не прибыл в Башню радости, где ты был рождён. Не ведаю, почему принц скрыл этот факт от отца, но Эртур Дейн, перед тем как обнажить меч, рассказал, что брак с Элией был расторнут, а моя сестра стала законной женой Рейгара. Лианна умерла, рожая тебя, но успела дать тебе имя Эйгон и взять с меня клятву защищать тебя. Прости, что не выполнил её. Мне казалось, что в Ночном Дозоре ты будешь в большей безопасности, чем в Винтерфелле.

Эддард Старк резким движением вынул меч из ножен и провёл по лезвию рукой. К общему удивлению присоединились и одичалые. Клинок не вспыхнул пламенем, как меч Тороса, но словно бы раскалился. Снег, что лежал под ногами Старка, начал стремительно таять, но тот словно бы и не замечал жара.

‒ Я сделаю всё возможное, чтобы Ночной Дозор смог остановить смерть, идущую на живых, ‒ спокойно произнёс лорд Старк, вновь посмотрев на сына. ‒ Я обрёл этот меч, о котором поётся в легендах об Азор Ахае. Некоторые полагают, что я и есть новый Азор Ахай. Я не знаю, в чём истина, сын мой, но клянусь приложить все мои силы для борьбы с Иными. Твой дозор окончен, но наш начинается.

И он воткнул раскалённый меч в костёр, который сразу же занялся. Скорбный Эд удивился, когда обнаружил, что плачет. Крупная солёная капля скатилась по его щеке. Он смахнул её. На миг ему показалось, что эта капля отлетела прямо в пламя.

‒ И всё же, если ты слышишь меня, то вернись. Ты не носишь моего имени, но ты мой сын, ‒ едва слышно произнёс лорд Старк.

Эд понял, что не выдержит, если ему в нос ударит запах палёной плоти. Он отмахнулся от дозорных и зашагал прочь от костра.

* * *

Гермиона задавалась вопросом, достаточно ли слёз Эда для выполнения условия «рождён среди слёз и дыма». Рядом с ней что-то промычал Торне. Она не отказала себе в удовольствии тихо прокомментировать сказанное.

‒ Да, сир Алисер, вы просто молодец! Вы умудрились убить не просто своего лорда-командующего, а последнего из Таргариенов по мужской линии. Двойное предательство. Вы же воевали за Таргариенов, не так ли?

Да, это было ПЛОХО, но Гермиону так и подмывало поиздеваться над этим человеком.

‒ Мммломмм, ‒ промычал Торне в ответ.

‒ Что? Это не ложь, ‒ Гермиона поджала губу и посмотрела в пламя. ‒ Могу ручаться своей жизнью, хоть вам это и неинтересно, что лорд Старк сегодня сказал лишь правду.

Когда костёр прогорел, Гермиона отметила, что запаха палёной плоти не было. Почти все уже разошлись, но у углей всё ещё стоял лорд Старк, так и не вынувший из костра свой меч, да Тормунд тягал из своей фляги что-то явно горячительное. Гермиона ждала.

‒ Всё! С меня хватит ожидания! ‒ воскликнула Гермиона.

‒ Не к добру это! ‒ пророкотал Тормунд, отвернувшись.

‒ Надеюсь, что ты услышал меня, Джон. И всё же, хотел бы я ещё раз поговорить именно с тобой. Наяву, ‒ пробормотал лорд Старк, вынимая меч из прогоревших поленьев.

Сказаны все эти слова были в одно мгновение. Все трое начали с подозрением оглядывать друг друга. Гермиона отмахнулась и направилась к лорду Старку. Она заранее обулась в высокие сапоги из кожи дракона, так что высокая тепмература её не волновала.

‒ Ты что творишь? ‒ за спиной Гермионы раздалось шипение Старка, когда она, подхватив юбку, зашагала по углям.

Колдунья не ответила. Она сощурила глаза, заслезившиеся от дыма, наколдовала охлаждающее заклинание, а затем сделала ещё один шаг. Что-то хрустнуло под её сапогом. Гермиона посмотрела на это «что-то».

Это была рука. Рука Джона Сноу белела под слоем золы и пепла. Неопалимая.

* * *

‒ Мне снилось это, ‒ Джон показал на лицо чардрева.

Игритт улыбнулась и, выскользнув из горячей воды, начала одеваться.

‒ Не смеешь заниматься со мной любовью пред его взором? ‒ она накинула на себя рубаху.

‒ Не так, ‒ вздохнул Джон. ‒ Во сне я видел лицо отца на чардреве. И ты была со мной. Тут, откуда нам не следовало уходить.

‒ Ты не прав, ‒ упрямо сказала Игритт. ‒ Если бы не ушли, то не смогли бы вернуться сюда вместе.

Джон покачал головой.

‒ Это бессмыслица. Ты и я… Мы мертвы, но я всё ещё не смею любить тебя перед этим ликом. Игритт! ‒ Джон насторожился и прислушался. ‒ Слышишь? Кто-то снаружи говорит…

‒ И что же говорят эти голоса? ‒ с непонятной улыбкой спросила Игритт.

Джон вылез из источника и приблизился к выходу. Он всмотрелся во тьму.

‒ Клятву, ‒ неуверенно сказал Джон, но затем просиял. ‒ Знакомый голос! Это мой отец!

Джон подскочил к своей одежде и спешно натянул штаны. Игритт наблюдала за ним с ещё более грустной улыбкой.

‒ Мой отец, Игритт! ‒ Джон в порыве чувств подхватил хрупкую девушку на руки и расцеловал. ‒ Идём! Понятия не имею, что нас здесь ожидает, но мы уже мертвы, хуже не будет, а уж с отцом то я тебя точно познакомлю.

‒ Ничего ты не знаешь, Джон Сноу, ‒ Игритт снова улыбнулась и вывернулась из его рук, упав прямо в источник.

‒ Знаю! ‒ нахмурился Джон. ‒ Голос звучит откуда-то снаружи. Идём!

‒ Благородный лорд, братец Бенджена Старка, ‒ насмешливо произнесла Игритт, брызнув горячей водой на Джона. ‒ Ты только что говорил, что нам не следовало уходить из этой пещеры.

‒ А ты возразила! ‒ Джон уже натянул на себя сапоги.

Игритт долго смотрела на него, а Джон не понимал, почему же она не хочет познакомиться с его отцом. Голос тем временем звучал всё сильнее.

‒ Иди один, ‒ наконец произнесла Игритт. ‒ Он твой отец, а не мой. Вам наверняка есть о чём поговорить.

Джон подошёл к ней и поцеловал в лоб.

‒ Хорошо, но потом я обязательно вас познакомлю. Никуда не уходи, дождись меня, хорошо?

‒ Не уйду, обещаю, ‒ с грустью произнесла Игритт.

‒ Эй, я же не насовсем ухожу. Просто хочу обнять отца, а потом мы вместе поговорим… обо всём! ‒ Джон снова превратился в того мальчишку, каким был, когда впервые попал в Чёрный замок.

И он отвернулся и зашагал к выходу.

‒ Ничего ты не знаешь, Джон Сноу, ‒ снова сказала Игритт и горько заплакала, но Джон уже этого не услышал.

* * *

‒ Я не понимаю! ‒ Тормунд беззастенчиво пялился на голое тело Джона Сноу, которое снова положили в его покои.

‒ Я тоже! ‒ откликнулась Гермиона.

‒ Эммм, простите, ‒ вклинился Эд. ‒ И что нам теперь делать? Тело не сгорело, а значит, вероятно, если его оживят Иные, то мы его не сможем победить. Я бы не ручался за то, что Джона сразит валирийская сталь.

Скорбный Эд вздохнул. Тормунд смачно выругался и одним долгим глотком осушил свою фляжку. Гермиона ещё немного потыкала своей волшебной палочкой, пробормотав «эннервейт», но Джон всё так же лежал неподвижно, словно мертвец. Он не дышал, сердце не билось.

Дверь распахнулась и в комнату ворвался Варамир Шестишкурый.

‒ Тупицы! Мы все грёбаные тупицы! ‒ громогласно объявил он.

‒ Ты это к чему? ‒ не рассердившись, осведомился Тормунд.

‒ Джон Сноу, или как там его звать… Он же был варгом, ‒ пояснил Варамир, а за его спиной показалась белый загривок Призрака.

‒ Ты хочешь сказать, что разум Джона в его волке? ‒ уточнила Гермиона, начиная прицеливаться в Призрака палочкой.

‒ Убери свою мелкую дубину и послушай, колдунья. После зажжения костра зашёл я к этому лютоволку, а он даже рычать не стал. Просто сел и начал сгибать и разгибать свою левую лапу. Никого не напоминает? Сидел и вздыхал, словно не волк, а мальчишка.

‒ Есть у Джона такая привычка. Была, ‒ вздохнул Эд.

‒ Если тело нетленно, а так и есть, то он и вернуться может, ведь так, Шестишкурый? ‒ с надеждой спросил Тормунд.

Призрак тем временем почти оттолкнул Гермиону и опёрся лапами на стол, заглядывая в лицо Джону. Лютоволк лизнул его щёку.

‒ Ну, что тут у вас? ‒ у двери раздался ещё один обеспокоенный голос.

Лорд Старк, который вернулся от своего отряда, пришёл как раз вовремя, чтобы увидеть, как его сын сделал первый вдох в своей новой жизни.