Братья по магии. Точка отсчета (джен)

— Ты попала, девочка, — тихо сказал по-русски Акимов, усаживаясь рядом с Заучкой и Занудой всея Хогвартса.

Грейнджер вздернула презрительно подбородок и отвернулась. Алекс покосился на Рона, которому одновременно с Греем велели пересесть. Странно, Макгонагалл должна вроде быть в хороших отношениях с Молли, за что же она так её сына? Потому что Уизли, прижимая к груди ворох пергаментов, встал рядом с партой Поттера, но никак не мог решиться сесть на место, которое занимал до этого Алекс.

— Ну, что же вы, мистер Уизли? — поторопила Маккошка, и тут с Роном опять случился конфуз. Тот самый. Похоже, со страха с ним приключилась медвежья болезнь. Алекс знал, что Гарри, невинно поглядывающий на рыжего, и в самом деле ни при чем, ведь от брата в сторону болезного не чувствовалось ни малейшего флюида магии.

Минерву перекосило, но она тут же взяла себя в руки, наложила на Рона очищающее и прошипела почти по-кошачьи:

— В Больничное крыло, немедленно!

Уизли втянул голову в плечи и в полуприседе ринулся вон из класса. Он не знал, как быстро добраться туда, куда его послали, ведь странное бурление в животе не прекратилось. Но это в тот момент для него было абсолютно не важно, главное было поскорее увеличить расстояние между собой и страшным темным колдуном Гарри Поттером.

— Может, теперь Алекс может вернуться? Место свободно, — поинтересовался Гарри.

В ответ Макгонагалл посадила к Поттеру Невилла, который до этого был без пары.

— Начнем, наконец! — с чувством сказала Маккошка. — Сегодня мы будем улучшать качество вашей трансфигурации. Большинство из вас уже могут получить что-то похожее на иглу, но теперь этого будет недостаточно. Цель сегодняшнего урока — получить полноценную металлическую иглу с острым концом, которая продержалась бы не менее десяти минут. Приступайте!

Грейнджер покосилась на Алекса и принялась демонстративно портить спички: в том смысле, что делать из них иголки. Наклепав штук пять иголок разного размера, девочка с превосходством бросила:

— Ты лентяй, Грей! За всё это время ты даже не попытался!

Алекс, сидя в паре метров от Гарри, не испытывал никаких сложностей с трансфигурацией, но решил преобразовать только одну иглу. У них с братом таких «вечных» иголок, не собиравшихся становиться спичкой, было уже три, впору открывать магазин. Не хватало еще попасть под колпак профессора, если та решит проследить, сколько продержится трансфигурация Грея или Поттера. Уменьшение подачи магии не решало проблему: Алекс выдавал совершенно другие магические конструкты, не похожие на колдовство, которым пользовались маги и которому обучали в Хогвартсе.

Грей пару раз вяло махнул палочкой, чтобы девочка отстала. Та, критически оценив его пассы, презрительно сказала:

— Ты полный бездарь!

Алекс, садясь с Заучкой, уже знал, что сделает это. И он сделал. Может, если с девчонки сбить спесь, ей это пойдет на пользу.

Гермиона, желая показать, что она-то одаренная, снова взмахнула палочкой, но Грей накрыл её спичку сырой магией Поттера, через которую отличница просто не смогла пробиться. Спичка осталась спичкой. Грейнджер увеличила напор, но с тем же результатом. Ей бы остановиться, но упрямица продолжала махать палочкой, теряя силы. На её висках уже появились бисеринки пота от напряжения, и Алекс понял, что надо остановиться: проучил, и хватит.

Гарри, который почувствовал манипуляции брата, отложил свою готовую иглу и с интересом наблюдал за потугами Гермионы. Вдруг Алекс убрал защитный барьер со спички, и девочка довольно проговорила, справившись, наконец, с трансфигурацией:

— Вот видишь, как важно стараться!

Алекс сохранил полную невозмутимость, а вот Гарри не выдержал и засмеялся. А еще ему понравилась идея барьера от магического воздействия.

Грейнджер резко обернулась.

— Гарри Поттер, тебе смешно? — громко спросила она, привлекая внимание Макгонагалл, которая за своим столом проверяла эссе в ожидании момента, когда уже можно будет оценить результаты работы. Профессор не сделала Гермионе замечание, но стала следить за работой Поттера и Грея. Алекс был раздосадован: как тут взмахнешь палочкой, когда её движения сразу скажут профессору, что игла не должна получиться!

— Мисс Грейнджер, покажите своему соседу правильные пассы, не то он так и просидит весь урок. Я не хочу снимать баллы со своего факультета.

Вот тут-то Грейнджер развернулась вовсю.

— Слушай меня, Грей! Ты не так держишь палочку! Вот так! Это неправильное движение! Не так!

Алекс разозлился. Девчонка хватала его за руку, показывая, как надо, без конца размахивала своей резной указкой, а её неприбранные волосы хлестали её соседа по лицу и лезли в глаза и нос. Теперь Грей понял, насколько был неправ в отношении тех чистокровных девушек — Шарлин и Дионисии, чьи сложные прически, идеально удерживающие волосы, показались ему чрезмерной тратой времени. Кроме демонстрации статуса, тщательная укладка предохраняла волоски от выпадения и использования в недобрых целях.

Чтобы заставить Гермиону перенести свое назойливое внимание на другой предмет, Алекс посмотрел на ее иголки. Ему не понадобились какие-либо магические манипуляции, он просто захотел увидеть то, чем эти «иголки» были на самом деле. Вероятно, это было каким-то аналогом Финиты.

— Грейнджер! — воскликнул мальчик, показывая на рядок спичек, аккуратно лежащих на краю парты. — Занялась бы ты своими делами, а ко мне не лезла. Чему ты можешь научить, если твои спички продержались меньше десяти минут!

Гермиона в ужасе посмотрела на безвременно вернувшие свою истинную форму спички и разрыдалась. Сказалось магическое и физическое истощение, до которого она себя довела, пытаясь показать свое превосходство. Профессор кошкой прыгнула к первой парте среднего ряда, где сидела её любимица.

— Что произошло, мисс Грейнджер?

— Он… он… — Гермиона давилась всхлипами и показывая на Алекса пальцем. Впрочем, справедливому декану страдающего своим благородным поведением факультета этого показалось достаточно.

— Немедленно извинитесь! — потребовала ведьма.

— За что? — дерзко ответил Грей.

— Он смеялся, что мои… мои иголки развеялись! — наконец смогла выговорить Гермиона.

— Грязнокровка! — с удовольствием проговорил Малфой, занимающий вместе с Ноттом первую парту третьего ряда. Одним словом он выразил свое отношение к происходящему, четко и ёмко. Слизеринцы ухмыльнулись.

— Пять баллов со Слизерина, мистер Малфой! Не смейте произносить это слово, это недопустимо! — возмутилась Макгонагалл.

— Но ведь это факт, а не оскорбление, — миролюбиво заметил Теодор.

Маккошка окинула взглядом парту слизеринцев, на которой перед каждым мальчиком лежало несколько идеально трансфигурированных иголок, не нашла, к чему придраться и приказала:

— До конца урока еще не скоро, займитесь делом, практики много не бывает! Ну?

Малфой с Ноттом отвернулись и взяли несколько спичек из кучки. Профессор вернулась к Грею. Теперь она поняла, почему просто не переносит его. Мальчишка своим поведением и манерами походил на снейповских выкормышей, среди которых он и должен был оказаться. Она не хотела этого делать, но это пойдет мальчишке на пользу!

— Ваше эссе, мистер Грей, которое вы сдали в прошлую среду, не выдерживает никакой критики! Вы помните, сколько футов надо было написать?

Алекс вспыхнул. То эссе было нормальным: как можно плохо перечислить исключения из правила Гампа?

— Я как-то не привык мерить работы футами, как ткани в магазине, — стараясь, чтобы в голосе не слишком слышалась насмешка, парировал он.

— Вот как? — а вот Макгонагалл от иронии не удержалась. — Да будет вам известно, мистер Грей, длина указывается для таких невежд, как вы, которые, возможно, только переписывая главы из книг, смогут хоть что-то запомнить. И тогда у вас и вам подобных, мистер Грей, к экзаменам на пятом курсе появится мизерный шанс хоть что-то понять!

Алекс забыл, что ему абсолютно неинтересны эти лженауки волшебников, что он просто должен постараться поменьше привлекать к себе внимание. Он стал Александром Акимовым, который, получив в школе пару раз «четверку», считал это концом света. Да как она смеет сомневаться в его интеллекте и способностях! Он успевал в школе и по гуманитарным предметам, которые ему тоже неплохо давались, хотя профильной у него всегда была математика. Да он способен при необходимости разобраться в чем угодно!

— Вы ведь еще не трансфигурировали свою спичку! — продолжала Макгонагалл. — Приступайте, а я посмотрю. Впредь не станете смеяться над девочками. Ну?

Александр Акимов никогда не был спокойным парнем, он был очень сдержанным, что далеко не одно и то же. Только вспомнив, кто он такой на самом деле, Саша смог взять себя в руки и не нагрубить профессору. Он смог, благодаря поучениям Гермионы, запомнить движение, которое и повторил, хоть и не очень точно. К удивлению Минервы, в результате несколько небрежного пасса появилась игла, отвечающая всем ее требованиям. Ведьма взмахнула своей палочкой и отлевитировала «изделие» на свой стол со словами:

— Посмотрим, сколько продержится ваша трансфигурация, мистер Грей!

Она хотела просто отдать эссе мальчишке после уроков с требованием дописать до необходимой длины, но пошла на поводу у своих эмоций и отчитала его при всех! Определенно, что-то есть в этом Грее, что сводит на нет всю ее железную выдержку и многолетний опыт. Минерва велела глазеющим ученикам продолжать работу и предалась размышлениям о том, что хватило всего одного мальчишки, чтобы директор устроил педсовет, больше похожий на цирк с конями, а она по его указке организовала такую неудачную парную работу. Нет уж, Альбус, если хочешь, сам проводи следующий урок, если ты еще не забыл свой предмет, а она больше не будет мешать Гарри работать со своим другом! А пока она успевает сделать еще кое-что. Она взяла эссе Грея, сданное им сегодня, и застрочила красными чернилами замечания к работе.

В конце урока Грей, получив проверенную работу, взглянул на свой пергамент, где красных чернил оказалось больше, чем синих, и в бешенстве запихал его в сумку. «Волшебники и логика несовместимы», — утешил он сам себя, заклинанием полета снимая с профессорского стола свою иголку и незаметно пряча в кармане.

На гербологии Алекс с удовольствием работал в паре с Невиллом, а Поттер позволил Грейнджер сделать всё самой, раз она такая умная. Максимум ее опыта до школы — поливка комнатных цветов в горшке, что не позволяло ей как следует выполнять то, что требовала профессор Спраут, но девочка все равно была уверена, что у нее выйдет лучше. Неудача на Трансфигурации, похоже, не только её не обескуражила, но даже подстегнула.

На обеде Алекс, забыв о еде, с возмущением читал пометки Макгонагалл.

— Представь, Гарри, ни одного аргумента! Только добавить то-то и то-то, убрать это, заново переписать то… По-моему, получится чушь!

— А сейчас?

— А сейчас тоже чушь, — сказал Алекс, и они с Гарри рассмеялись. Грея немного отпустило, бешенство прошло, но желание натыкать в кошачью морду хорошим эссе так, чтобы сама Маккошка сочла его годным, только окрепло.

— Пойдем в библиотеку! — сказал Алекс, поднимаясь.

Гарри сомневался. Проходя мимо слизеринского стола, он чувствовал себя неуютно под тяжелыми взглядами учеников этого факультета. Где-то среди них были те самые Кейпер и Мальсибер, которые опять могут их подкараулить, а они даже не знают тех в лицо!

— Может, не пойдем? — на полпути спросил Гарри. — Мы же не сможем отбиться, а ты опять не захочешь никому сказать.

Алекс резко к нему повернулся:

— Пусть только попадутся!

Похоже, настрой у брата после стычки с Макгонагалл был подходящий для драки.

Вдруг Алекс схватился за глаза. Секунду он стоял ослепленный, но потом ясно увидел карту Хогвартса, но не свою, состоящую из пунктиров и точек, а ту, которую представлял себе Гарри.

— Ты теперь тоже видишь! — радостно воскликнул Гарри.

Алекс замер посреди коридора, завороженно разглядывая виртуальный Хогвартс от Гарри Поттера, яркий и красочный, с графикой качественной видеоигры. Видны были помещения, в которых они побывали, лестницы были отображены в реальном времени и в виде силуэтов, показывающих их положение в ближайшем будущем. Но это была дополненная карта, и дополнения внес Алекс: на карте в радиусе пятнадцати-двадцати метров в виде маленьких точек двигались ученики, сами братья были показаны двумя большими звездами. На звезде Гарри было какое-то вкрапление, может, его сильная магия так искажала сигнал?

Вдруг за углом появились две быстро движущиеся точки. Гарри приготовился поставить тот барьер, что мешал заклятьям Гермионы, вдруг он универсальный?

Но обороняться не понадобилось.

— Привет, Гарри! — сказал один из появившихся мальчиков-хаффлпаффцев. Второй просто кивнул.

— Эрни, Джастин! — Поттер узнал своих попутчиков в путешествии по озеру. Правда, со дня приезда он с ними больше не пересекался. — Привет. Это Алекс Грей.

Вот какие они, Макмиллан и Финч-Флетчли! Алекс с интересом их разглядывал. Магловский аристократ ожидаемо нашел общий язык с чистокровным.

— Привет, — сказал Грей и в свою очередь подвергся пристальному разглядыванию. Смотрели оба мальчика по-взрослому, оценивающе. Видимо, основную проверку он прошел.

— Да мы знакомы, ну, почти, — сказал Эрни. — Мы ведь помогали Гарри тебя тогда вытаскивать!

— Спасибо! — искренне поблагодарил Грей.

— Не за что, — по-светски ответил Джастин. — А вы тоже в библиотеку?

— Пока не знаем, думаем, пойти сейчас или попозже, — дипломатично ответил Гарри. Пусть Алекс сам решает, идти ли туда вместе с хаффами.

— А мы идем. У нас сегодня был Снейп, — пожаловался Финч-Флетчли. — Мы с Эрни получили тролли за прошлое эссе и решили сразу все исправить. Ну, если что, присоединяйтесь. Пока!

Алекс кивнул новым приятелям. Снейп — Слизерин — слежка — вкрапления на звезде, обозначающей Гарри!

В такие минуты Саша был рад, что у него, в отличие от многих одноклассников, повернутых на математике, были гармонично развиты оба полушария, а не только то, которое отвечает за аналитическое мышление. В мире магии ассоциативное мышление уже не в первый раз его выручало.

Алекс увеличил изображение звезды Гарри на карте.

— Это следилка, Гарри! — сказал он.

— Опять те слизни! — рассердился Поттер и, пока Алекс раздумывал, как, не повредив брату, снять маячок, брюнет мощным магическим импульсом сжег следилку.

— Надеюсь, им теперь икается, — мстительно сказал он.

Несколько секунд Алекс осознавал, как грубо и эффективно Гарри разделался с проблемой, а потом, опомнившись, решил:

— Пошли в общежитие. В библиотеку сегодня не стоит, вдруг те парни поблизости.

Весь вечер Алекс провел в размышлениях. Похоже, он ошибался в главном. Ради безопасности он решил поменьше бывать в таких нужных местах, как, например, библиотека, и это ничего ему не дало. Ожидая, пока решение само придет к нему, он пытался избегать проблем и конфликтов. Но магия подкидывает идеи только в случае, если это действительно необходимо; во время столкновения с опасностью это актуально, как никогда.

— Завтра после уроков идем в библиотеку писать эссе, — сказал Алекс брату.

— Для Макгонагалл?

— Все подряд. Держись, профессура!

* * *

Дамблдор зашел после обеда в Больничное крыло, куда опять попал Рон Уизли. Директор еще в первый раз попросил мадам Помфри сообщить ему, если с мальчиком в ближайшее время произойдет что-либо подобное.

— Что с ним, Поппи? — спросил он.

— Его прокляли, Альбус.

— Вот как? — удивился он. — Кто же это сделал? И что за проклятие?

— Мне не удалось установить ничего конкретного, кроме того, что проклятье очень сильное. Я смогла лишь снять симптомы.

— Что за симптомы?

— Хм, понос. Альбус, посмотрите, может быть, вам удастся что-нибудь понять? Я могла бы попросить Северуса, но ведь вы знаете, он тот волшебник, кого не хочется беспокоить лишний раз.

Дамблдор прошел к кровати, где за ширмой лежал бледный и осунувшийся Рон. Дамблдор не стал его мучить расспросами, а просто посмотрел, как было дело. Однако легилименция ничего не показала. Директор наложил несколько сложных диагностических чар, но, кроме того, что проклятие есть, он ничего не понял. После нескольких десятков контрпроклятий Альбус, потеряв терпение, разрушил проклятие сырой силой. Бледное лицо Рона наконец порозовело.

— Я не дам тебя в обиду, Рональд. Ты ведь обещал помогать мне.

— Я боюсь, — проблеял рыжий.

— Всем свойственно бояться, но вот преодолеть свой страх может не каждый. Я помогу тебе.

Дамблдор взмахнул палочкой, и из воздуха соткалась тонкая зеленая ниточка. Она опустилась на запястье Рона и, обхватив его, исчезла.

— Теперь ты больше не испытаешь страха, — сказал директор. Чары, наложенные на нитку, воздействовали на разум. Теперь рыжему камикадзе не поможет даже инстинкт самосохранения. — То, что я тебе поручил, сделает тебя героем, но этого, мальчик мой, никто не узнает. Что не умалит твоих заслуг в моих глазах, поверь мне. Только я призываю тебя быть осторожным и действовать именно так, как я тебя тогда просил. Ты всё хорошо помнишь?

Рон кивнул. Спасибо директору, теперь он не боится этого Поттера. Директор не пожалеет, что решил ему довериться и дать поручение!

— Отлично! — Дамблдор довольно улыбнулся. — Мадам Помфри тебя сейчас выпишет, и на ужин ты сможешь съесть что-нибудь повкуснее больничной еды!

* * *

Поздно вечером профессор Снейп, освободившись от выполнения своих рутинных обязанностей, уединился в своей лаборатории. Он помешивал почти готовую основу для зелья родства. Через некоторое время он снял котел с огня и поставил остывать. Время ожидания он, как всегда, потратил с пользой — приготовил ингредиенты для второй стадии приготовления зелья. Приготовил он и маленький фиал с порцией крови, а также завернутый в кусок пергамента волос.

Через час, когда зелье было полностью готово, Снейп осторожно опорожнил в котел флакончик с кровью, а затем опустил туда же волосок. Несколько минут, которые потребовались, чтобы жидкость в котле приняла нужный цвет, пролетели незаметно. Профессор был почти уверен, что зелье станет синим. Насколько сильным было родство, настолько и интенсивным был цвет, который приобретало зелье родства. Оранжевое или зеленое говорило о том, что маги, у которых были взяты кровь или волосы, не родственники.

Зелье в котле Снейпа стало ярко-синим, что говорило о близком родстве. Он так и знал! Снейп довольно осклабился. Теперь дождаться, когда доведется встретиться с предполагаемым папашей и потихоньку добыть волосок, чтобы сварить зелье отцовства. Все же в таких делах пустые предположения могут привести к фатальным последствиям. А если все подтвердится… Он знает, что попросить за такую новость о неожиданно обретенном сыне!