↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Временно не работает,
как войти читайте здесь!
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона

Показывать иллюстрации
  • Большие
  • Маленькие
  • Без иллюстраций

Руны (гет)



Автор:
Рейтинг:
R
Жанр:
Романтика, Фэнтези, AU
Размер:
Макси | 619 090 знаков
Статус:
Заморожен
Предупреждения:
AU
 
Проверено на грамотность
В мире, где магия и реальность тесно переплетены, обитали загадочные и таинственные существа — мар. Как и все эльфы, они отличались невероятной красотой и силой, но, кроме того, обладали удивительной способностью — манипулировать материей и энергией.

Спустя много веков, когда кровь мар смешалась и окрепла, на земле появился эфириал — существо, способное подчинять себе первозданную материю. Мар провозгласили его своим королем и святым.

Судьба не была к ним благосклонна. Когда очередной эфириал пал, мар оказались в упадке и были вынуждены скитаться по миру, где для каждого стали изгоями. Другие народы увидели в их короле, подчиняющем силы ночи, темного колдуна, а в его слугах — приспешников тьмы, за что прозвали мар темными эльфами.

Теперь, когда тьма вновь сгустилась над миром, из тени явился новый наследник силы Великого мара. Сможет ли он вернуть величие мар и объединить мир? Или его судьба, как и у предшественников, окажется трагичной, а наследие — проклятием? Лишь время покажет, что принесет этот новый рассвет...
QRCode
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава

В тени войны

В масштабах битвы с драконом потери мар были не существенными, но составляли значительную часть от общего числа способных воевать заклинателей. Их численность была невелика, а народ считался вымирающим, даже более уязвимым, чем эльфы. Но возвращение Эфириала дало им надежду на возрождение. Они активно искали последователей, восстанавливали разрушенные земли и налаживали жизнь в Прирунье, надеясь на лучшее будущее.

Две сотни мар, что должны были прибыть к горе, были значительно сильнее местной армии Лихолесья. Это было лишь начало их могущества. Большинство воинов остались в Нуаре, охраняя границы королевства, а часть отправилась на защиту владений Лесного Владыки. Даже мирные жители Нуара, обученные основам магии, могли сражаться, и их вклад в общее дело был более значим, чем армия опытных воинов с мечами.

Времени на скорбь не было.

Владыки собрались за столом с картой, решая, как действовать дальше. Трандуил был встревожен: к Дейлу прибыло меньше мар, чем он ожидал.

— Боюсь, то, что я скажу дальше, огорчит тебя еще сильнее, — с тревогой произнесла Эннесиэль.

Изначально здесь её присутствие было необязательным. Её работа была завершена, и она должна была отправить армию мар вместе с Олеандром. Им предстояло некоторое время защищать гору от нападений орков, пока её не займут остальные гномы. А Эннесиэль рекомендовали вернуться в Лихолесье, чтобы восстановить свои силы.

Мар, охранявшие южные границы леса, сообщили королеве, что со стороны Долгулдура движется армия орков во главе с Азогом. Опасаясь засады, королева разделила свою армию.

Отряд Торина Дубощита, стремящийся стать королём под горой, спровоцировал орков на активные действия. Гномы не должны были добраться до Эребора, и Болгу было приказано уничтожить их. Теперь, когда до Азога дошли слухи о поверженном огнедышащем союзнике- страже, они решили захватить её первыми, призвав свою армию. Владыки подозревали, что хозяин орков жаждал завладеть горой не ради её сокровищ, а из-за её стратегического расположения. Это были врата в земли Ангмара на севере, и теперь стало ясно, куда направлялись все орки с юга, пробираясь через земли царства заклинателей на Запад.

Стало очевидно, какую тайну хранили руины крепости. Вероятно, там орудовал тёмный волшебник, известный как Некромант. Он был одним из слуг тёмного Властелина, собирающим армию для своих зловещих целей.

Однако не было времени разворачивать армию для битвы с Некромантом. Требовалось укрепить позиции у горы, так как возникла угроза тёмной армии и с Гундабада. Никто не мог предсказать, насколько многочисленной будет их армия и когда они нападут. Эльфийские шпионы, благодаря предупреждению Эннесиэль, были повсюду на севере, но было ясно одно: оставшиеся в живых гномы не смогут сдержать осаду, если остальные не придут на помощь вовремя. И если орки захватят Эребор, а проклятый Ангмар на севере восстанет из руин, то Ривенделл, Лориэн, Шир и даже Гондор — все они падут.

Бард, вернувшись к Трандуилу после переговоров с гномами, с тревогой передал его слова: Торин Дубощит, глава гномов, встретил их с холодным взглядом и едкой усмешкой. "Я обещал людям помощь, а не золото," — сказал он, сверкнув глазами. Торин с вызовом заявил, что не намерен отдавать часть сокровищ, предназначенных для людей. "Пока вы с эльфами вместе, а перед Эребором стоит их объединённая армия, ты можешь не рассчитывать на мою поддержку," — добавил он.

Трандуил, нахмурившись, выслушал слова Барда. Он всегда знал, что гномы не склонны к компромиссам, а уж тем более теперь, когда проклятие короля разыгралось во всей красе. Но он также понимал, что они нуждаются в помощи, особенно в борьбе с угрозой, исходящей от орков.

— Я предложу им сделку, — сказал Трандуил, глядя на Барда. — Защита этой горы в обмен на обещанное людям. Гномы понимают лишь один язык. И моя армия — это доказательство серьёзности моих намерений.

На том, Бард ушёл, изъвив желание посоветоваться с народом.

Эннесиэль все это время мирно сидящая в стороне наконец поднялась.

— Я надеюсь, что ты действуешь с холодным рассудком, а не поддался жажде мести, — уточнила Эннесиэль. — Ты ведь понимаешь, какие последствия могут быть. Кроме того, гномы могут посчитать, что орки — всего лишь предлог для получения их сокровищ.

Трандуил кивнул, но его взгляд оставался твёрдым.

— Среди них есть те, кто сохраняет ясность мысли, — ответил он. — Если они не столь глупы, то осознают, что цель Азога глубже простого желания отомстить Торину.

Король переключил внимание на карту, разложению перед ним на столе. Блик факела мерцал в гранях драгоценного камня его венца.

— Раз уж мы здесь, я намерен поддержать притязания Барда на долю сокровищ, которые гномы незаконно присвоили, — продолжил Трандуил. — Бард — потомок лорда Гириона из Дейла, а Смауг забрал сокровища этого города и спрятал их в Одинокой горе.

— Готов повести армию эльфов ради людей к этой горе?

— Если это поможет остановить орков и вернуть сокровища их законным владельцам, я готов вести армию эльфов куда угодно, — ответил Трандуил, его голос был твёрд, но в глазах мелькнула тень беспокойства. — Но мы должны действовать осторожно. Нельзя допустить, чтобы наши силы ослабли в этом противостоянии.

Эннесиэль улыбнулась.

— Будь осторожен, король Трандуил, — мягко начала она. — Некоторые могут решить, что за благородным эльфийским поступком скрывается искренняя привязанность к людям.

— А я всегда считал, что Исил Королева обладает склонностью к подобным чувствам.

— Значит, это выглядит ещё хуже, — встревожилась Эннесиэль. — Похоже, она тебя околдовала...

— Полностью и навсегда, — ответил Трандуил с лёгкой улыбкой.

Эннесиэль усмехнулась и, сложив руки перед грудью отошла в сторону, наблюдая за танцем пламени в факеле.

— Орки могут не напасть, если увидят нашу решимость, — сказал Трандуил, расставляя фигурки на карте перед горой. — Пока всё указывает на это.

— Ты действительно в это веришь? — с лёгкой иронией спросила Эннесиэль.

— Пока да, — ответил Трандуил, но его взгляд стал серьёзнее. — Но затишье может быть обманчивым. Затишье — это часто предвестник бури.

— Именно, — тихо произнесла Эннесиэль, не отрывая глаз от пламени. — Иногда тишина страшнее крика.

Трандуил задумался, его взгляд стал более сосредоточенным.

— Ты сомневаешься? — спросил он, взглянув на нее. Но тут синие фигурки медленно соскользнули со стола и встали на места рядом с зелёными.

— Нет, — повернулась Эннесиэль.— Просто мне не нравится, что мы будем уязвимы из-за людей в Дейле.

Она подошла ближе и, слегка склонив голову, облокотилась на стол, внимательно изучая расстановку фигур.

— Они сами решили остаться. Теперь это их ответственность.

— Ответственность, которую, возможно, они не смогут понести, — посмотрела она на него с беспокойством. Смиренно выдохнув она принялась разворачивать сверток карты с планом города.

— Мы выйдем к горе, чтобы показать нашу решимость в помощи людям.

— И они все равно откажутся, — мелодично напомнила Эннесиэль, закрепляя углы карты на столе.

— Мы заставим сдержать их своё слово.

Эннесиэль подняла взгляд на него, её глаза блестели, отражая свет светильников. Она улыбнулась, но в её улыбке была некоторая грусть. Внимательно изучив карту она потянулась за фигуркой, когда заметила искру его глубоких голубых глаз.

— Нет! — твёрдо заявила она.

— Что? — удивленно спросил Трандуил, нахмурив брови.

— Даже не думай об этом, — добавила она, с лёгким шорохом опустив фигурку на карту. — Мы не будем этого делать.

— Ты что, научилась читать мысли? — спросил Трандуил с лёгкой улыбкой, его глаза блестели в полумраке шатра.

— Нет, просто я знаю это выражение твоего лица, — нахмурилась она, — И слышу, как бьётся твоё сердце.

— Идея Олеандра, возможно, имеет смысл, — задумчиво произнёс Трандуил.

— С каких пор вы так сблизились? — спросила Эннесиэль, её голос был мягким, но в нём звучала лёгкая насмешка. Она слегка прищурилась, её взгляд был проницательным, — Это как-то связано с вашими вечерними беседами?

Трандуил поднял голову и уверенно встретил её взгляд. Он задумчиво потёр пальцами фигурку. Но заметив, что Эннесиэль утратила часть своей настойчивости, лишь слегка пожал плечами, выражая своё недоумение. В его глазах мелькнул мягкий свет и он с грацией начал аккуратно расставлять фигурки на карте.

Удивлённая и слегка раздражённая самодовольством короля от собственной неприкосновенности, Эннесиэль тихо и задумчиво хмыкнула. Её губы изогнулись в едва заметной ухмылке.

— Я понимаю, — лукаво продолжила она, сохраняя спокойный тон, помогая ему с расстановкой, — Ты питаешь глубокую страсть к истории, и, без преувеличения, мастерски рассказываешь о далёких временах. А он, кажется, находит в твоих историях что-то близкое и родное.

Трандуил на мгновение замедлил свои движения, но его лицо оставалось невозмутимым.

Она продолжила:

— Более того, его красноречие расцветает после бокала вина, и, вероятно, ты заметил это и решил использовать эту особенность в свою пользу, — расставляла она грациозно фигурки у города, — Слово за слово, и вот он уже не объект презрения, а создание, вызывающее глубокое сочувствие, — тихо сказала она, — Душа, что имеет невероятно поразительное сходство с твоей.

Её глаза блестнули грустью.

— Ты что, и их всех заворожила? — спросил он, приподняв бровь.

— Они сами открывают мне свои сердца, — с мягкой улыбкой ответила Эннесиэль. — Ты забыл, что для них я — святая.

Трандуил нахмурился, его возмущение было почти осязаемым.

— Ты сама хотела, чтобы мы сблизились, — напомнил он.

— Не настолько, — возразила она с ноткой раздражения в голосе. — И теперь я начинаю сомневаться в правильности своего решения. Мне не нравится, как он на тебя влияет.

— Я не поддерживаю его взгляды, — твёрдо произнёс Трандуил, глядя ей в глаза. — Но теперь мне стали яснее его действия и причины. Мы стоим на пороге войны, Эннесиэль, и порой такой подход может помочь избежать больших потерь в грядущей битве.

— И я понимаю тебя, Мелетрил, — сказала она, положив руку на его. — Но для Мар война никогда не прекращалась. И я сейчас говорю не о простом презрении, подобному тому, что испытывают другие народы к эльфам. Сперва мар бились за мир, потом за честь, позже за выживание. Тысячелетиями их изгоняли, как болезнь. Веками их истребляли, как скот. Ты обратил внимание в Науре, что клан Мар с юга почти не отличается от людей. Знаешь почему? Те, кто был не готов проводить жизнь в пещерах и ночи, когда Великий Мар ушел, отправились в далекие края. Среди песков и бескрайнего горизонта, где ветер шепчет древние тайны, клан Мар нашел свой дом. Там, где солнце палит безжалостно, а ночи холодны и безмолвны, они обрели свободу от чужих глаз и законов. В этом мире, где время течет иначе, они могли быть собой, вдали от тех, кто стремился уничтожить их. Там никто не знал ни о Темном Властелине, ни о Тёмном Еретике, ну, или по крайней мере, их не волновали дела других народов. Все было хорошо, пока не появились охотники на ведьм. Любой признак свидетельствующий о том, что ты эльф, да ещё и один в таких далёких землях, мгновенно вызывал подозрения в том, что ты сбежал из разоренного королевства. Последователь Тёмного Еретика. Как я и сказала, тот мир живёт по старым традициям... И тогда началось самое страшное. Тёмных эльфов стали вылавливать, как одержимых. Их преследовали и сжигали, как ведьм. Девы боялись заводить детей, так как любая информация о них могла привести к их гибели ещё во младенчестве. Мужи сражались, чтобы защитить женщин и детей, но каждый раз, когда они поднимали оружие, их называли врагами и злодеями. После того многие уплыли на Запад, вслед за остальными, потерявшими надежду на возвращение короля. Другие ушли в пещеры. А третьи остались. Они отрезали длинные тёмные волосы, утрачивали свое величие и укорачивали кончики ушей с помощью искусных навыков терр в использовании ядов. Это было болезненно, долго, но зато незаметно. Это позволяло им жить нормальной жизнью, но им все равно приходилось менять место жительства и личность из-за отсутствия старения. Они стали кочевниками, практически людьми. Позиции Олеандра уходят своими корнями в то далёкое прошлое, задолго до возрождения Нуара, когда тёмные эльфы были вынуждены скрываться и выживать. В этой окружающей тьме он потерял её. Свой свет. Эфириалы не брали на себя ответственность, они уплывали, унося с собой надежду и других заклинателей. В другое время, наследник не появлялся, а возможно, просто не хотел. И Олеандр взял на себя должность регента и принимал решения, исходя из потребностей и защиты нашего народа, чтобы никого больше не коснулся подобный ужас. Его действия были эффективными. Но врятли их можно считать уважительными.

— Но это позволило обрести новый и безопасный дом, — добавил Трандуил.

— Теперь ты заступаешься за него... — усмехнулась Эннесиэль, — Да, ты прав. У них наконец появился безопасный дом. Но это не то, к чему всегда стремился мой народ. Мы мечтали о признании и мире, о том, чтобы наши дети могли свободно гулять по миру, не ограниченному границами Прирунья, где каждый день приходилось отстаивать свои области и сражаться с охотниками, а жить так, как это было во времена Великого Мара. Ты когда-нибудь задумывался, что значит быть последним из своего рода? Что значит жить, зная, что ты несёшь в себе всю тяжесть прошлого?

Трандуил покачал головой.

— Для нас это не просто война, — продолжила она, её голос дрожал, но звучал уверенно, — Это борьба за всё, что мы потеряли. Мы скрываемся, меняем личности, но никогда не забываем, кто мы есть, даже когда нас пытаются раздавить предрассудками. Олеандр — символ выживания для моего народа. Его решения, какими бы они ни были, продиктованы болью, страхом и отчаянием. Вновь опуститься до таких крайностей — значит вернуть нас в прошлое, к тому, с чего мы начали. А задушить гномов в их горе или изгнать их из дома, выманивая огнём, как зверя из норы — это уже серьёзный вопрос о нашей гуманности. Даже у Мар есть свой кодекс, и одна из заповедей гласит: «Не лишай жизни без причины».

Трандуил посмотрел на неё с лёгким прищуром, его глаза оставались холодными, но в них мелькнула тень понимания.

— Гномы далеко не безгрешны, — мягко заметил он.

Она тяжело вздохнула, её плечи опустились, словно под весом всего мира.

— Я знаю, — ответила она.

— Если бы они попытались убить мою птицу, я бы не остался в стороне, — продолжил он, его голос был холоднее стали. — А пробудить дракона... Это уже за гранью.

— Если всё было так, как я себе представляю, последствия будут серьезными, — прошептала она, словно эхом далёких событий. Взгляд устремился в пустоту, воскрешая образы из историй Первой эпохи, когда великое эльфийское царство пало в войне с гномами.

Она медленно перевела глаза на него, и их взгляды встретились. Трандуил с грустью кивнул.

— Кстати, где он сейчас? — спросил он, беспокойство проскользнуло в его голосе.

— Летает повыше, — ответила Эннесиэль.

Она замерла, уставившись на карту, но мысли её были далеко.

— О чём ты задумалась? — спросил Трандуил.

— Я думаю, что без Барда мы не сможем завершить стратегию.

— Дай ему время, — спокойно ответил Трандуил. — Пусть его мысли улягутся.

Эннесиэль вздохнула. Она отшагнула от карты, её взгляд стал отстранённым, а на губах появилась слабая улыбка.

— Прекрасно, — произнесла она, но в её голосе не было радости.

На несколько мгновений в шатре воцарилась тишина, перебиваемая шумом народа снаружи. Трандуил медленно прошёл к своему месту и приземлился на кресло, сложив руку у губ. Он выпрямился, уловив изменение её лица.

— Я знаю эту улыбку. Что придумала?

— Знаешь, возможно в идее Олеандра есть рациональное зерно. Стоит только найти правильный подход и тогда они помогут людям.

Она замолкла и лукаво взглянула на него:

— И отдадут тебе твои белые камни...

— Ты действительно думаешь, что это мои скрытые мотивы? — спросил Трандуил с улыбкой.

— Ты всегда был слишком хитер, Трандуил. А я, честно говоря, уже не молода для подобной наивности.

Трандуил усмехнулся.

— И что же ты придумала?

— Гномы всегда были слишком суеверными. Может стоит напомнить им с кем они имеют дело и тогда они будут более сговорчивыми.

— Или, — добавил Трандуил с лёгкой усмешкой, — они поймут, что сопротивляться бесполезно и небезопасно, и тогда сами принесут тебе камни.

— Именно, — подмигнула она.

— Как всегда прямолинейна.

Но все же в них обоих тлела надежда, что до этого не дойдет. Они отправили гонца с предупреждением об орках к Эребору и своим предложением.


* * *


Трандуил сидел в своем шатре, погруженный в свои мысли. Его лицо было мрачным, а кулаки сжаты так, что костяшки побелели. Его сын, Леголас, гордость и наследник, не подчинился его прямому приказу вернуться в Лесное царство. Но это было только начало. Когда король узнал, что он отправился исследовать Гундабад — древнюю и мрачную крепость орков, вместе с юной эльфийкой Тауриэль, его взгляд, обычно искрящийся мудростью и проницательностью, вдруг стал острее лезвия эльфийского клинка, и хоть он и старлся сдержать всю эту бурю эмоций внутри себя, Эннесиэль чувствовала, как его сердце забилось, как безумный барабан.

Леголас всегда был упрямым и дерзким, но никогда прежде не ставил под сомнение его авторитет так открыто.

Кроме того, действия гномов подливали масла в огонь. Торин Дубощит, теперь король Эребора, не желал даже выйти на прямой разговор с Трандуилом. Он не только проигнорировал предложение о встрече, но и едва не подстрелил гонца, который осмелился принести весть о переговорах. Оттого ему пришлось донести слова Лесного короля самостоятельно, стоя на безопасном расстоянии от горы. Эльфийский гонец общался через гномьего посредника, вынужденный разрывать горло, передавая предложение о союзе словно крича через пропасть.

Это наверняка вызвало в гномьем короле бурю положительных эмоций.

Он явно старался не упускать возможности поддразнить эльфа, зная, что каждое его слово и действие будет восприниматься как удар по самолюбию Лесного короля.

Мудрый Балин, советник короля под горой, и ещё два низкорослых воина, охранявших крепость Эребора, с тревогой слушали гонца. Его сердце, и без того взволнованное при виде гонца, за спиной которого простирался город с величественной армией бессмертных воинов и колдунов, теперь билось ещё сильнее, как у пойманной мыши, когда разговор коснулся орков, надвигавшихся на их земли.

Балин нахмурился, в его глазах вспыхнул страх. Гномы тихо переглянулись и многозначительно сглотнули. Балин обещал дать ответ до полуночи, но их король, казалось, намеренно тянул время, словно наслаждаясь их страданиями. Он почувствовал свою необходимость и величие, от сыплющихся предложений о союзе и доле на его сокровища, и оттого возомнил, что его положение позволяет ему играть с терпением Лесного короля.

Но если бы он только знал, что происходит с ним в этот момент...

Возможно, Торин продолжал погружаться в проклятие, что все яснее пробуждало в нём алчность и безумие. Он был уверен в неприступности своих владений — и от орков, и от эльфов, которые ясно предупредили, что они не остановятся, пока не вернут людям то, что им по праву принадлежит.

Бард, утвердив план осады, поспешно удалился из Королевского шатра. Впрочем, он часто отсутствовал, занимаясь делами в городе и стараясь не пересекаться с Эннесиэль, пока та была там, а после того, как оба владыки оказались в явном плохом расположении духа из-за ряда сложившихся ситуаций, и вовсе исчез из виду. Хотя, взгляд Барда уже не был таким настороженным и не граничил с ужасом. Он даже стал практически таким, каким был раньше, но, все же, он молчаливо присматривался к колдунье, что она неоднократно чувствовала, хотя и не подавала виду.

Заклинатели, по ее приказу, рассредоточились по периметру города, превращая его в неприступную крепость. Сама Эннесиэль, вскоре после ухода Барда, ощущая необходимость уединения короля также покинула шатер и вышла на свежий воздух. Она несколько раз обходила город, изучая его улицы, разными путями возвращаясь после встреч с крылатым другом, что приносил ей сведения об окружающей обстановке и неустанно кружил над горой.

Люди Дейла готовились к битве. Они укрепляли дома, готовили оружие и строили баррикады. А когда Эннесиэль вернулась, Трандуил уже собрал эльфийских командиров и начал раздавать приказы.

И весьма решительные.

Армии необходимо было готовиться к выходу и с первыми лучами солнца начнется либо решительная осада с требованием вернуть людям незаконно присвоеное, либо мирная операция по контролю горы. Командиры ушли. Шатёр опять наполнился тишиной.

Король смягчился, но его молчание было тяжёлым.

Хоть его лицо и было всегда сдержанным, Эннессиэль научилась улавливать его эмоции и смены настроения. Сейчас, на нём зияла едва заметная бледность. Она осторожно подошла к нему, стараясь не тревожить.

— Не волнуйся, — произнесла она с нежностью, кладя руку ему на плечо. — Я отправила самых лучших своих воинов, чтобы защитить их. Они в безопасности.

Король поднял взгляд. В его глазах мелькнула благодарность, смешанная с горечью. Он осторожно коснулся её руки.

— Он сам принял это испытание, — тихо сказал он, глядя вдаль за шатер. — Ради королевства и ради Тауриэль.

Эннессиэль кивнула, её сердце сжалось от тревоги, но она не позволила себе показать слабость.

— Он вернётся, — твёрдо сказала она, стараясь передать свою уверенность. — Я верю в это.

— Возможно, — сказал он. — Но я не могу не беспокоиться за него.

Эннесиэль подошла к нему сзади, её пальцы мягко скользнули по его напряжённым плечам. Она начала нежно массировать их, пытаясь снять усталость, но Трандуил не расслабился. Его плечи опустились, но тут же снова поднялись, словно он сдерживал невидимую тяжесть.

— Почему он так смотрит? — внезапно сказал Трандуил, его голос звучал раздражённо, а взгляд метнулся за пределы шатра.

Эннесиэль нахмурилась, пытаясь понять, о ком он говорит.

— Кто? — переспросила она.

— Бард, — ответил он, его голос был полон напряжения. Он настороженно повёл ухом, уловив её непривычно долгую паузу, и бросил на неё взгляд через плечо, проверяя, слушает ли она.

Эннесиэль смущённо улыбнулась, её прикосновения стали чуть более уверенными.

— Твой план, чтобы не раскрывать личность Тёмной колдуньи, сработал даже лучше, чем мы думали, — скромно начала она. — Кажется, он думал, что я свободна.

Трандуил выпрямился, услышав её слова. Его тело напряглось. Он медленно обернулся и его взгляд встретился с её. Его лицо оставалось непроницаемым и на мгновение он застыл.

Но ничего не сказал.

Тихо вздохнул и вернувшись в прежнее положение легко поëрзал плечами, словно приглашая продолжить.

— Стоило мне сделать тебе более лёгкое кольцо, — пробормотал он, пытаясь скрыть раздражение.

Эннесиэль с лёгкой улыбкой посмотрела на него через плечо, заметив, как его уши порозовели. Её взгляд был полон тепла.

— Или ошейник? — сказала она, пытаясь разрядить обстановку. — Хотя, может быть, что-то более изысканное? Надпись вроде: «Осторожно! Уникальная собственность короля Трандуила. Не приближаться — опасно для жизни!»

Трандуил не ответил, его лицо оставалось серьёзным. Эннесиэль почувствовала, как её охватило некоторое волнение, но она продолжала массировать его плечи, чувствуя, как напряжение с него постепенно уходит.

— Ты же не думал, что был единственным, кто пытался завоевать мое сердце? — спросила она с лёгкой улыбкой, хотя сама начинала сомневаться в этом.

— Я всегда считал, что я был особенным, — ответил он, его голос звучал уверенно, но в нём проскользнула нотка сомнения.

Эннесиэль прильнула к нему сзади, её руки обвились вокруг его шеи. Она поцеловала его в щёку.

— Ты действительно особенный, — прошептала она, её голос был полон нежности. Она остранилась и продолжила массаж.

— Напомни мне адаптировать твою идею, когда мы вернёмся в Лихолесье, — добавил он.

Эннесиэль застыла, её лицо стало серьёзным. Трандуил повернулся к ней, его глаза были полны нежности.

— Трандуил, ты...— начала она, но он перебил её.

— Я не хотел, чтобы ты рисковала.

— А ты? Ты ведь тоже рискуешь, — сказала она с лёгким укором.

Трандуил улыбнулся.

— Как и всегда, — тихо ответил он. — Но это того стоит.

Он взял её руки в свои, его взгляд стал глубоким и проникновенным.

— Я люблю тебя, Эннесиэль, — произнёс он. — И разделяю твой путь. Но я хочу, чтобы ты была в безопасности.

Эти слова поразили её до глубины души. Она замерла, чувствуя, как они проникают в самое сердце.

— И я люблю тебя, Трандуил, — ответила она, глядя ему в глаза.

Трандуил нежно поцеловал каждую её раненную руку, его прикосновение было почти невесомым.

— Только не забудь, что я тоже могу за себя постоять, — сказала она.

Трандуил усмехнулся.

— Я знаю, — ответил он тепло. — Но всё же…

— Ладно, — перебила она, шутливо закатив глаза. — Если уж ты так настаиваешь, я буду носить даже твой ошейник!

Его смех заполнил тишину шатра. Он был тёплым и немного грустным.

— Моя Эннес... — произнес он, с любовью глядя на нее. — Думаю, кольца будет достаточно...— с лёгкой улыбкой добавил он.

— Хвала Эру... — вздохнула она, пытаясь скрыть улыбку. — Ты же знаешь, что я терпеть не могу, когда меня ограничивают!

Трандуил усмехнулся. Его улыбка дрогнула на мгновение, но он быстро вернул её.

— Давай уедем, — внезапно сказал он.

— Сейчас? — иронично спросила она, приподняв бровь.

— Когда всё закончится, — ответил он, глядя ей в глаза. — Мы отправимся туда, куда ты захочешь. Проведём наконец-то наш медовый месяц.

Эннесиэль улыбнулась, её сердце наполнилось теплом.

— Звучит прекрасно, — ответила она.

Трандуил притянул её ближе к себе.

— И давай больше никогда не расставаться, — тихо сказал он.

Эннесиэль провела рукой по его щеке, чувствуя, как её охватывает нежность. Она не могла отвести взгляд от его прекрасных сапфировых глаз, в которых тёмным отпечатком лежала вся его тревога и грусть, вызванная страхом и волнением, которые он испытал, пока она была в Эсгароте.

— Никогда, — тихо ответила она.

Глава опубликована: 07.06.2025
Обращение автора к читателям
Мираклe: Дорогие читатели!

Я очень жду ваших откликов и мнений! Что вам запомнилось в этой истории? Какие моменты заставили вас улыбнуться или задуматься? А может, что-то вызвало у вас вопросы или даже несогласие? Мне очень важно знать, что вы думаете.

Ваши впечатления помогают мне становиться лучше и создавать истории, которые увлекают и вдохновляют. Поделитесь своими мыслями, и вместе мы сделаем чтение ещё более захватывающим!

Спасибо, что вы со мной!
Желаю вам удачи и приятного чтения!
Отключить рекламу

Предыдущая главаСледующая глава
2 комментария
Какая потрясающая история! ❤Читала ваше сие творение поглавно, сегодня прочту полностью. Не ко всем работам мне хочется так возвращаться, но к вашей с огромным удовольствием.
Удачи, вдохновения и много творческих идей!
Мираклeавтор
Мина Уокер

Спасибо за такие тёплые слова! Очень приятно читать обратную связь от читателей и осознавать, что потраченное время и труды оказались не напрасны)
Чтобы написать комментарий, войдите

Если вы не зарегистрированы, зарегистрируйтесь

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх