Спираль времени (джен)

Три года. Три года проходят, словно сказка. Том учится лучше всех. Каждый год его имя стоит в списке успеваемости на первом месте. Каждый год я получаю благодарственные письма от Диппета за «отличное воспитание достойного ученика Хогвартса».

Хмыкаю, откладывая пергамент. Еще бы мой Лорд плохо учился…

Протягиваю руку, беру чашку с лимонниковым чаем.

Дверь распахивается без стука, и на пороге возникает Том.

— Кто такой Марволо Гонт? — вырывает меня из раздумий холодный голос моего сына.

Поднимаю глаза и встречаюсь с ледяным взглядом карих глаз.

— Волшебник, — отвечаю нейтрально.

— Он наш родственник, верно? — приподнимает бровь Том. Точно так же, как это делал мой Лорд…

— Да, — отвечаю через пару секунд.

— И кем же он нам доводится?

Вот и пришло время…

— Он твой дед, — сглатываю.

— Отец моего отца… — Том задумчиво складывает руки на груди. — Но я не Гонт, а Риддл. Не сходится.

— Потому что он — отец твоей матери, — поднимаюсь с дивана, призываю серую мантию, в которой я иногда посещаю Хогсмид. — Пойдем, Том. Пора тебе узнать о родственниках.

Том смотрит на меня и медленно кивает.

* * *

Литтл-Хэнглтон все такой же. С одной стороны — богатые дома. С другой — бедные. Том с интересом и какой-то надеждой смотрит на богатую половину, но я веду его вниз.

С каждым шагом в глазах мальчика рождается странное чувство. Он ничего не спрашивает, послушно идя следом, и только когда мы останавливаемся перед замызганной лачугой со змеей над дверью, он хрипло интересуется:

— Зачем мы здесь?

Вместо ответа я пинаю полуразвалившуюся дверь.

— Опять ты?! — шипит на парселтанге Морфин Гонт. Прошедшие с моего последнего визита годы ничуть его не приукрасили.

— Я, — отвечаю на том же языке.

— Что тебе надо?!

— Познакомься, Том, — говорю вместо ответа. — Морфин Гонт. Брат твоей матери. Сын Марволо Гонта. Глава Древнейшего и Благороднейшего Рода Гонт. Рода, в котором течет кровь Салазара Слизерина.

— Сын шлюхи, — брызгает слюной Морфин, глядя на перекошенное ужасом и брезгливостью лицо Тома. — Твоя рожа — точь-в-точь рожа того маггла, Риддла. Ублюдок…

Последним словом мой двоюродный дед давится, получив посохом под челюсть.

— Еще одно слово, гаденыш, — говорю по-английски, — и ты только ползать сможешь. Хотя, думаю, тебе не привыкать…

— Идем отсюда! — вдруг говорит Том. — Анна!

Разворачиваюсь, бросив последний взгляд на замершего Морфина Гонта.

* * *

Том несется по улице, не разбирая дороги. Я едва успеваю догнать его где-то на середине пути.

— Том! Том!

— Анна… — на лице мальчика — ужас. — Что… кто…

Втискиваю в зубы Тома склянку с Успокаивающим. Я предусмотрительная — я помню, как мне было жутко после приюта.

Успокаивающее помогает. Через минуту Том снова собран и серьезен. Он ничего не говорит, но я понимаю, как он напряжен.

— Как звали мою мать? — вдруг спрашивает он.

— Меропа, — отвечаю. — Меропа Риддл, в девичестве — Гонт.

— Значит, вы не моя мать, — вдруг с горечью говорит Том. — Вы ведь Анна…

— Я говорила тебе это, — тяжело вздыхаю. — Ты думал, я обманываю?

— Все говорят, что я очень на вас похож. К тому же тот лазурный цвет Зелья Родства…

Том не договаривает.

— Зелье может ошибаться, — отвечаю, ощущая себя предательницей. — Но я действительно твоя родственница.

— Что стало с моей матерью?

— Она умерла, дав тебе жизнь, — говорю Тому. — Умерла в том приюте, откуда я забрала тебя.

— Умерла… А отец? Почему он не забрал меня?

Вместо ответа смотрю в глаза мальчика тем взглядом, которым на меня иногда смотрел мой Лорд. И во взгляде Тома постепенно рождается огонек догадки.

— Твоего отца зовут Том Риддл, — произношу аккуратно. — Он живет в этой же деревне. И он отказался от тебя и от твоей матери еще до твоего рождения.

— И по какой причине?

— Потому что твоя мать была ведьмой.

— Так это…

Том не договаривает. Понимание вспыхивает в его взгляде.

— Он сказал, что… Он маггл, верно? — тихо произносит он таким тоном, от которого у меня ползут мурашки по коже.

— Да…

— Мой отец не маг, а гадкий маггл…

Ощущаю, как вокруг начинают скручиваться потоки магии…

— Том, успокойся, — обхватываю мальчика руками, притискиваю к себе, не давая вырваться стихийному выбросу. — Тихо… все хорошо…

— Нет! Пустите!

— Идиот, ты сейчас все разнесешь! — шиплю на парселтанге возмущенному мальчику. — В Азкабан хочешь?!

— Я их просто убью, — вдруг совершенно спокойным голосом говорит Том. — Этого… Гонта и этого… Риддла.

Вздыхаю.

— Том. Те, в ком течет кровь Слизеринов, не могут убивать друг друга, — отпускаю мальчика. — Ты не сможешь убить своего дядю. Думаешь, мне этого не хотелось?

— Тогда я убью Риддла, — соглашается Том, помолчав.

— А это… Это, увы, не сейчас, — перехватываю посох. — Не раньше, чем тебе будет шестнадцать.

— И что меня удержит?

— Хочешь разбить себе ядро и умереть через полгода от того, что тебя выжжет собственная магия? — смотрю в карие глаза, в которых плещется пламя силы Темного Лорда. — Шестнадцать лет, Том. Не раньше.