Из руин (гет)

Я не успела ничего ответить — торжествующая ухмылка Волдеморта застыла, Лорд пошатнулся и распростёрся на земле подобно своему юному противнику. Пожиратели впали в ступор, растерянно глядя на поверженного Повелителя.

Первым опомнился Фасмер, решительно пересёк поляну и склонился над Лордом. Долохов, Эйвери, Нотт, Селвин и Яксли последовали за ним.

— Повелитель! Повелитель, что с вами? — растерянно бормотал Эйвери.

В глазах Родольфуса засветилась надежда, к сожалению, сменившаяся разочарованием, когда Волдеморт зашевелился, приподнял голову и встал, опираясь на подставленное целителем плечо.

— Довольно, — одним движением Лорд остановил кудахтанье Эйвери. — Я не нуждаюсь в поддержке, — заявил он Фасмеру.

Медик торопливо отступил. Пожиратели тоже поспешили вернуться на свои места, понимая, что Лорд не потерпит предположения, будто ему нужна помощь.

— Мальчишка мёртв? — холодным тоном осведомился Волдеморт.

Пожиратели переглянулись. В суматохе, вызванной внезапным падением Повелителя, о Гарри Поттере забыли.

Взгляды присутствующих обратились на неподвижно лежащее у костра тело подростка. Поттер лежал неподвижно и выглядел бездыханным.

Волдеморт оглядел Пожирателей и остановил взгляд на Родольфусе. Я напряглась. Муж лгал лишь в тех случаях, когда это могло защитить меня или Басти. Да и в замок ему, в отличие от Нарциссы, не нужно, так что причин скрывать, что Поттер в очередной раз остался жив, у Родольфуса нет. А вот безумная надежда на лёгкую смерть для нас, если в этой битве он будет самоотверженно сражаться за Лорда, есть. Он, не колеблясь, выдаст Поттера, увидев в этом шанс избавить нас с сыном от мучений, поняла я и уже собралась последовать за мужем и опередить его, заявив, что Гарри убит, но Волдеморт перевёл глаза на Нарциссу.

— Ты! Осмотри его и скажи, мёртв он или нет.

Макнейр, Долохов и ещё несколько Пожирателей снова обменялись быстрыми взглядами. Было очевидно, что после недавнего обморока Лорд опасается приближаться к Поттеру и тем более касаться его.

Нарцисса склонилась в поклоне, пересекла поляну, присела возле неподвижного мальчика, приподняла ему веко, затем приложила руку к груди. Распущенные волосы упали ей на лицо, скрыв его от наших глаз.

Волдеморт старался выглядеть бесстрастным, но было очевидно, что он напряжённо ждёт ответа. Родольфус стиснул кулаки так, что побелели костяшки.

Наконец Нарцисса выпрямилась и громко заявила:

— Он мёртв!

Лорд довольно осклабился. Поляна взорвалась восторженными криками, из палочек вознеслись в небо алые и серебряные вспышки салюта. Родольфус вздохнул и опустил голову, пряча разочарование.

— Вы видели? — голос Лорда перекрыл шум толпы, заставив Пожирателей мгновенно умолкнуть. — Гарри Поттер пал от моей руки и отныне в мире нет человека, представляющего мне угрозу. Смотрите! Круцио!

Тело Гарри Поттера взлетело в воздух. Раз, другой, третий… Лорд вошёл в раж. Толпа на поляне угодливо улюлюкала, хохотала и всячески поддерживала глумление. Впрочем, так вели себя далеко не все.

Родольфус отвернулся. Рабастан с отвращением смотрел на разворачивающийся спектакль. Лицо Макнейра было непроницаемо. В глазах Долохова угадывалась горечь. Фасмер неодобрительно качал головой.

Но вот Волдеморту надоело забавляться с поверженным врагом.

— Теперь мы отправимся в замок. Пусть защитники Хогвартса увидят, что осталось от их героя. Кто потащит тело?

Он снова обвёл глазами Пожирателей. В этот раз недостатка в желающих не было, многие жаждали оказаться причастными к триумфальной победе Лорда над давнишним противником.

— Подождите… Я придумал! Ты понесёшь его. — Волдеморт повернулся к привязанному Хагриду. — Он будет хорошо смотреться у тебя на руках, да и видно будет издалека.

Повинуясь его жесту, Яксли взмахнул палочкой и верёвки, которыми был связан Хагрид, упали.

— Подбирай своего маленького дружка, — ухмыльнулся Лорд. — И наденьте на мальчишку очки, — распорядился он. — Гарри Поттер должен быть легко узнаваем.

Кто-то из незнакомых мне молодых Пожирателей напялил на Гарри очки, прихлопнув посильнее, чтобы они не упали, затем Хагрид осторожно, с нежностью, которую в нём трудно было предположить, приподнял тело и прижал к груди. По щекам гиганта катились крупные слёзы, падавшие на лицо Гарри.

— Вперёд! — приказал Лорд.

Хагрид, бережно придерживая тело Поттера, зашагал к замку. Мы потянулись следом.

— Лорд Лестрейндж, — окликнул Родольфуса неслышно подошедший Фасмер. — Что у вас с рукой? Позвольте взглянуть?

Родольфус нехотя протянул руку и отвернул рукав мантии. Зрелище было ужасное: запястье распухло и покрылось пузырями. Кое-где они лопнули и сочились сукровицей.

Родольфус наверняка испытывал сильную боль, но не подавал вида. А может, физическая боль отвлекала его от душевной, от мучительной тревоги за меня и сына.

— Флагеллум Игнис, — покачал головой целитель. — Вам повезло, что ваш противник не очень умело владеет этим заклинанием, могли остаться без кисти.

Фасмер взмахнул палочкой, на ходу накладывая очищающее заклинание, наложил заживляющую мазь и закрыл рану повязкой. От обезболивающего Родольфус отказался.

Пока колдомедик обрабатывал Родольфусу руку, мы немного отстали. Тут же возле нас возникло несколько незнакомых мне молодых Пожирателей, недвусмысленно намекающих нам поторопиться и занять наше место в строю.

— Всё-таки пасут, — буркнула я. — Эй вы, красавцы, что-то я вас в бою рядом с собой не видела. Где вы были, когда в нас летели стрелы, ядовитые тентакулы и хрустальные шары? И это я ещё не говорю о заклятиях.

Юнцы проигнорировали мой спич, продолжая теснить нас к толпе, бредущей в сторону Хогвартса.

— Фарли, Стреттон, Пьюси, догоняйте своих, мы присмотрим за Лестрейнджами, — распорядился подошедший к нам Долохов.

Маячивший за его спиной Макнейр кивнул, при этом слегка поморщившись от боли. Правая часть его лица представляла собой сплошной кровоподтёк.

— Повелитель приказал… — нахмурился один из юношей.

— Ты со мной спорить будешь, щенок? — рявкнул Долохов. В руке его мгновенно оказалась палочка. Парни отошли, но не выпускали нас из виду.

Антонин покрутил палочку в руках, потом взмахнул, накладывая Муффлиато.

— Тони, не нарывайся, — негромко произнёс Родольфус. — Возле нас иначе как по приказу Лорда крутиться опасно.

— Да пошло оно всё, — обречённо махнул рукой Долохов и повернулся к Фасмеру. — Док, как там Мальсибер? Выкарабкается?

— Мне жаль, господа, но мистер Мальсибер скончался полчаса назад, — грустно сообщил Фасмер. — Если бы была возможность переправить его в госпиталь Святого Мунго, возможно, у него был бы шанс, но здесь…

Целитель с горечью покачал головой.

— С-с-сука, — зло выругался Антонин и отвернулся, смахивая слёзы.

Я оцепенела. Как же так? Всегда весёлый, неунывающий Малькольм, смеявшийся в лицо врагам, сильный волшебник, надёжный друг…

— Скольких ещё унесёт это безумие? — прошептал Родольфус.

— Да пока что вы на очереди, — проворчал Долохов. — Что ж вы так спалились по-глупому, чего ждали?

— Мы готовили побег, — признался муж. — Но не успели. Совсем чуть-чуть.

— Жаль, что моё предупреждение опоздало, — вздохнул Фасмер.

— Мистер Фасмер, — встревожился Родольфус, — вы слишком неосторожны.

— Спасибо, Дольф, — прочувствованно произнёс Долохов. — Я счастлив узнать, как хорошо ты о нас с Уолденом думаешь. Беллатрикс, ты тоже считаешь, что нам нельзя доверять?

— После того, как нас выдала моя родная сестра, я никому не верю и беспокоюсь о безопасности всех, кто, в отличие от неё, меня не предавал, — отрубила я.

— Вас выдала Нарцисса? — поразился Макнейр. — Блэки, вы что друг с другом делаете?

— Ага, теперь меня с Малфоями равняй, — ещё больше оскорбился Антонин.

— Есть вещи, которые даже о друзьях лучше не знать, ради их и своей безопасности, — примиряюще произнёс Басти.

— Кстати, хорошо, что вы сейчас так эмоционально выясняете отношения, — заметил Фасмер. — Вряд ли у кого-то появится мысль, что вы сочувствуете господам Лестрейнджам или, Мерлин упаси, пытаетесь им помочь.

Долохов смерил Фасмера злым взглядом и досадливо сплюнул.

— Уолден, Тони, спасибо, — негромко произнёс Родольфус. — Я ценю вашу поддержку, но не стоит вам так рисковать, нам вы ничем не поможете, а вот Лорд вам этого не забудет.

— Кстати, о Лорде, — Антонин, проигнорировав слова Родольфуса, повернулся к Фасмеру. — Что с ним случилось там, на поляне, почему он упал?

— Не знаю, — покачал головой целитель. — Никаких причин для этого не было.

— А снова он так упасть не может? — продолжал допытываться Долохов.

— Не знаю, мистер Долохов, — повторил Фасмер.

— Меня больше занимает вопрос, не может ли Поттер вдруг подняться, как Повелитель, — неожиданно произнёс Макнейр. — Между ними явно какая-то связь. Вас не было на кладбище, где Петтигрю провёл ритуал для воплощения Милорда, а потом схватился с мальчишкой. Их палочки вели себя как-то странно, никогда такого не видел. Потом это повторилось, когда мы пытались захватить Поттера в доме его тётки. Если, как говорили, Повелитель мог заглядывать Поттеру в голову, может, и Поттер был способен на такое?

— Если б мог, встал бы уже, — заявил Антонин.

— А зачем ему здесь вставать, чтоб добили окончательно? — возразил Уолден. — Ему выгоднее притворятся мёртвым, пока его на ручках к своим не доставят. А там эффектное воскрешение, новая атака и…

— И что? — спроисл Родольфус. — Думаешь, дети способны нам противостоять?

— Дольф, тебя заклинило на детях, — возмутился Долохов. — Во-первых, там взрослых дочерта. Родители этих самых детей, орденцы, аврорат из тех, кто не перешёл на нашу сторону, во-вторых, выпускники подготовлены неплохо. Мы дерёмся на равных, Дольф, если ты не заметил.

— Тем более фактор внезапности, если Поттер действительно оживёт, — кивнул Макнейр. — Представляете, насколько это воодушевит их и обескуражит нас.

— Да если и не оживёт, рубка будет жестокая, — протянул Антонин, глядя куда-то вдаль. — Они не сдадутся, даже когда Лорд бросит им под ноги тело мальчишки. Они пойдут в бой, пускай он станет для них последним. И вот когда этот бой начнётся, — он повернулся к нам, — вы, Лестрейнджи, должны валить отсюда. Тут всем будет не до вас, особенно этим соплякам, решившим, что им позволено открывать рот на старую гвардию. Выходите за пределы барьера, аппарируйте в мэнор, там сейчас только Юфимия и домовики, но с ними уж как-то справитесь. Берите своего мальца и бегите, так далеко, как сможете. Наши вас особо искать не будут, а молодым вы не по зубам.

— А вот тут не всё просто, — осадил Долохова Макнейр. — Лорд намерен после победы в Хогвартсе одним махом уничтожить сопротивление по всей Британии, для чего в Министерстве кое-что придумали. Во-первых, вся страна на три дня будет накрыта антиаппарационным куполом.

— Разве такое возможно? — поразился Рабастан.

— Сложно, но можно, — хмыкнул Уолден. — Впрочем, это не коснётся носителей Метки, они смогут аппарировать. Если, конечно, Метка останется активной.

— Ты не веришь в нашу победу? — спросил Долохов, пристально глядя на палача.

— Скажем так, я не исключаю возможность поражения, — усмехнулся тот.

— Но тогда все задумки Министерства не пригодятся, — логично предположил Родольфус. — Кого им в таком случае ловить, победителей?

— Нас, Дольф, — Макнейр снова усмехнулся и повторил, — нас. Если при Скримджере в Министерстве было полно наших людей, то сейчас, при Толстоватом, есть агенты Сопротивления, но дело даже не в них. Большинству волшебников глубоко плевать, кто стоит у руля — Лорд, Сопротивление, сторонники Ордена, Мерлин, Моргана, Хагрид или лысый драккл. Единственная их забота — сохранить тёплое местечко, а это означает, что при смене правления они тут же ринутся доказывать лояльность новой власти, сдавая ей сторонников старой. Все планы по захвату будут предложены орденцам в первые часы, если не минуты после победы. В том случае, если они победят, конечно. И, боюсь, кое-что ещё.

Уолден немного помолчал, подбирая слова.

— Если мы проиграем, я бы очень не рекомендовал беглецам колдовать.

— Возобновляется министерский надзор? — засмеялся Рабастан. — Но нам давно намного больше, чем семнадцать, да и накладывают его на место, а не на палочку, и…

— Басти, помолчи, — остановил его Родольфус, внимательно вслушивающийся в слова Макнейра.

— В министерском надзоре большого смысла нет, — согласился палач, — но, точно зная параметры палочки волшебника, вполне реально отследить, где она проявит себя. До сих пор в Британии это не практиковалось, но у МАКУСЫ и Министерств Германии и Франции есть немалый опыт в таком отслеживании. Вопрос лишь в доступе к характеристикам палочек.

— Олливандер… — понимающе протянул муж.

— Да. Раньше он категорически отказывался сотрудничать с Министерством в этом вопросе. Профессиональная этика и всё такое. Лорд сначала не знал о такой возможности, а потом, когда выяснил, стал обрабатывать старика. Ну, вы догадываетесь.

Мы кивнули. Методы обработки Лорда были нам всем прекрасно известны.

— Выбил из него параметры палочки Поттера, но почему-то ничего не вышло. Была парочка очень слабых всплесков, которые толком засечь не получилось. Олливандеру повезло, что Лорд в это время был на континенте, а как раз перед его возвращением Поттер помог старику сбежать, иначе Олливандер точно не пережил бы следующей встречи с Повелителем. Но любить нас ему теперь, как вы понимаете, не за что, так что параметры наших палочек он передаст Министерству с огромным удовольствием.

— Но ты говоришь, что с палочкой Поттера не вышло, — уточнил Басти. — Может, не такой надёжный метод?

— Или Олливандер пытался спасти Мальчика-который-выжил, или у Поттера что-то с палочкой. Она у него вообще необычная и ведёт себя странно, я ведь говорил, — напомнил Уолден. — Для чистоты эксперимента стоило попробовать на палочках Грейнджер и Уизли-младшего, но не успели. А сам метод сбоев не даёт, я интересовался, когда был в Германии. Если мы победим, то для нас он бесполезен, нам Олливандер помогать не станет, а вот нашим противникам охотно поможет.

— И что, в Министерстве есть люди, способные воспользоваться этим методом? — с сомнением поинтересовался Родольфус.

— Шесть человек из Отдела Магического Правопорядка прошли стажировку в Европе, — ухмыльнулся Макнейр. — Деньги не пахнут, так что их охотно обучили. Насколько я знаю, только двое из них приняли Метку, да и те могут заявить, что сделали это из страха за жизнь близких, так что будут из кожи вон лезть, помогая новой власти.

Значит, в случае победы Сопротивления, в которой, похоже, не сомневаюсь не только я, но и Макнейр с Долоховым, мы на время лишаемся палочек. Если выживем, конечно. Впрочем, наш план побега позволяет обойтись без них.

— А что насчёт порталов? — снова спросил Родольфус.

— Так же, как с аппарацией. Граница окружена антипортальными чарами, а все незарегистрированные порталы забросят в камеры отдела магического правопорядка.

— Значит, остаются мётлы, — храбро улыбнулся Рабастан. — С ними-то ничего не сделаешь.

Макнейр покачал головой.

— Кое-что придумали и для мётел. Территория страны в определённом порядке покрыта зачарованными сигнальными линиями. При их несанкционированном пересечении срабатывает сигнал тревоги и навстречу или вдогонку за нарушителем поднимается воздушный патруль. А там как повезёт. Но я бы не рассчитывал на везение — нарушителя будут загонять в зону действия следующего патруля, подтянутся остальные… В общем, шансы невелики.

— Откуда столько людей набрали? — изумился Долохов.

— Всё те же добропорядочные граждане, опора любой законной власти, — ухмыльнулся палач. — Добровольцев хватает.

— Вроде нынешних егерей? — спросила я. Рана на бедре давно давала о себе знать, хоть я и старалась не обращать на неё внимание.

Макнейр кивнул.

Мы молчали с полминуты, обдумывая его слова, потом мне пришла в голову мысль, что Родольфус слишком давно покинул Отдел магического транспорта и с тех пор многое могло измениться.

— Уолден, а что насчёт каминов? Незарегистрированное частное подключение между двумя каминами возможно отследить?

— Отследить нельзя, но если обследовать один из этих каминов, можно выйти на второй, даже не зная его адреса. Разумеется, работать должен хороший специалист, но в Министерстве такие есть.

Мы с Родольфусом переглянулись.

— Поэтому ваш единственный козырь — время, — резюмировал Макнейр. — Успеете до того, как победители объявят охоту, — может, и вырветесь, хотя шансы невелики. Не успеете… — он развёл руками.

— Лорд Лестрейндж, я снова предлагаю вам оставить ребёнка у надёжных людей, — вмешался Фасмер. — Если вы доверяете мне, то я готов спрятать вашего сына в своём доме.

— И подставить под удар собственную семью? — Родольфус пристально взглянул на целителя.

— Моя дочь и внуки уехали в Норвегию вскоре после того, как Повелитель дал знать, что нуждается в моих талантах. Мы с женой пожили достаточно, чтобы рискнуть, — спокойно ответил тот.

— Благодарю вас, мистер Фасмер, — склонил голову муж, — но снова откажусь, поскольку нахожу это небезопасным и для вас, и для сына.

— Снова? — переспросил Долохов. — Так вы знали, что ли?

— А кто, по-твоему, у меня роды принимал? Или думаешь, я в поле под кустом рожала? — поддела я Антонина.

— Белла, в поле нет кустов, — снисходительно посмотрел на меня Долохов и с уважением взглянул на Фасмера. — А вы смелый человек, док.

— Благодарю, мистер Долохов, — с достоинством поклонился Фасмер.

— Малькольм тоже знал, — прошептал Басти. — Он догадался, когда вы к нам приходили.

— Даже мне ничего не сказал! — возмутился Антонин. — Вы что, действительно считали, что я сдам вас Лорду?

В его голосе прозвучала обида.

— Нет, Тони, ни секунды мы о тебе такого не думали, — устало произнёс Родольфус. — Но есть знание, которое убивает, и обременять им друзей мы не хотели.

— Уолден, — окликнула я палача. — А что насчёт домашних эльфов? На них все эти ограничения по аппарации и отслеживанию распространяются?

— Аппарировать они могут, — откликнулся палач, — но отследить их ещё легче, чем палочку. Вы же знаете, каждый эльф зарегистрирован в Бюро распределения домашних эльфов, любого из них можно вычислить в любой момент. Обычно никто этим не занимался, потому что не было необходимости, но если она возникнет, ни один эльф не прошмыгнёт незамеченным.

— А говорили, что их магия чуть ли не превосходит нашу, — удивилась я.

— Чушь, — отрезал Макнейр. — Если бы это было так, мы были б у них в услужении, а не они у нас. О том, что у вас малфоевский эльф, прекрасно известно, она уже взята на заметку.

— А о том, что у нас эльфийка Крауча? — спросила я. Возможно, было несколько опрометчиво раскрывать все козыри, но я убедилась, что сейчас мы среди настоящих друзей, которым можно доверять.

— Нет, насколько я знаю, об этом Бюро неизвестно, — удивился Макнейр. — Вы ей доверяете? Я слышал, после освобождения она пристрастилась к выпивке, а после смерти обоих Краучей совсем спилась.

— С ней всё нормально, — уверил Уолдена Басти. — И она привязана к нашему роду по взаимному согласию.

— Вообще-то в таких случаях положено уведомлять Бюро, — проворчал Макнейр, — но это мало кто делает.

— В общем, Лестрейнджи, при первой же возможности бегите, и да поможет вам Мерлин, — заключил Антонин.

— А может, и вы с нами? — предложил Басти.

Макнейр и Долохов переглянулись и невесело рассмеялись.

— Куда? И зачем? Хватит, набегались, — махнул рукой Антонин. — Вы — другое дело, у вас семья, малыш. Вы можете попробовать начать всё сначала.

— Но и вы… — принялся убеждать друзей Басти, но не договорил — мы уже достаточно приблизились к замку, и нас оглушил усиленный магией голос Лорда.

— Гарри Поттер мёртв. Ваш герой, которому вы так верили, за которого сражались и умирали, был убит при попытке к бегству, когда собирался спасти свою жизнь ценой ваших, — напропалую врал Волдеморт. — Мы принесли его тело, чтобы вы могли убедиться, что ваш герой мёртв. Мальчика-который-выжил больше нет, ваше сопротивление бессмысленно. Вы уже потеряли половину бойцов. Всякий, кто продолжит борьбу, будь то мужчина, женщина или ребёнок, будет убит, и вся его семья последует за ним. Выходите из замка, склонитесь предо мной, и я пощажу вас. Вы, ваши близкие будете жить, я прощу тех, кто, поверив Дамблдору и его приспешникам, выступил против меня, и мы вместе приступим к строительству нового мира — мира, где маги займут подобающее им место.

Замок оставался угрюмым и молчаливым.

— За мной, — бросил Волдеморт, оглядев свой отряд и делая Долохову и Макнейру знак приблизиться.

— Удачи! — прошептал Антонин, продвигаясь вперёд.

Наши надзиратели тут же приблизились вплотную и стали за нашими спинами.

Сбежать будет не так-то просто, подумала я.

Когда мы подошли к Хогвартсу, совсем рассвело. Лорд скомандовал остановиться. Мы выстроились полукругом напротив распахнутых ворот школы.

Сначала ничего не происходило, потом обозначилось небольшое движение, защитники замка один за другим потянулись во двор.

— Н-е-е-е-е-ет! — завопила седая старуха.

Родольфус поморщился и отвёл взгляд.

— Никогда не слышал, чтобы Макгонагалл так орала, — пробормотал Рабастан.

Вдруг муж стиснул мои пальцы.

— Белль, — прошептал он, — мне показалось, что Поттер только что приоткрыл глаза. Я уверен, его веки слегка шевельнулись.

— Молчи, — шепнула я в ответ.

Крик Макгонагалл словно прорвал плотину молчания.

— Гарри!

— Гарри Поттер!

— Гарри, как же ты!

— О, нет!

— Будьте вы прокляты, мрази!

— Убийцы, проклятые убийцы!

Кто-то из Пожирателей засмеялся, кто-то криво усмехнулся, некоторые стояли молча. Нарцисса лихорадочно шарила взглядом по измазанным кровью и грязью лицам, ища Драко. Я почувствовала на себе тяжёлый, полный ненависти взгляд, быстро скользнула глазами по нашим противникам и едва не отшатнулась, встретившись взглядом с Люпином, столько в его глазах было безумной, нечеловеческой ярости. Оборотень, убедившись, что я его заметила, оскалился, обнажив клыки. Казалось, он сейчас завоет, а потом бросится в атаку. На секунду мне померещилось, что рядом с ним я вижу застывшие глаза Кэролайн, но я тряхнула головой, и наваждение исчезло. Просто какая-то студентка, успокоила я себя.

— Хватит! — Волдеморт взмахнул палочкой, и крики смолкли. — Игра окончена. Хагрид, брось Поттера к моим ногам, тут ему самое место! — приказал он.

Великан бережно опустил тело мальчика на траву и, всхлипывая, выпрямился.

— Ваш герой был убит при попытке удрать с территории замка, чтобы спасти свою шкуру, — обратился Лорд к защитникам Хогвартса. — Теперь вы видите, что он обманул вас? Он был всего лишь трусливым мальчишкой, требовавшим, чтобы вы жертвовали ради него своими жизнями, он…

Кто-то из осаждённых выскочил вперёд и послал заклятие в Лорда. Тот легко отбил нападение и бросил ответное заклинание. Безрассудный смельчак рухнул на землю, корчась от боли. Его палочка, вылетев из рук, очутилась в пальцах Волдеморта.

— И кто же это? — так хорошо знакомым нам обманчиво-мягким змеиным голосом прошипел Лорд. — Кто сам вызвался продемонстрировать, что бывает, когда пытаешься продолжать проигранную битву?

— Это Невилл Лонгботтом, Повелитель, — подобострастно склонился перед Лордом Крэбб.

— Лонгботтом? — Волдеморт притворно нахмурился, словно припоминая. — Ах, да, сын несчастных мракоборцев Фрэнка и Алисы, пострадавших от чрезмерного усердия моих слишком ретивых слуг. Ты достоин своих родителей, мой мальчик, только что ты продемонстрировал мужество и отвагу, ещё раз напомнив всем, что в твоих жилах течёт чистая благородная кровь. Такие, как ты, нужны нам. Ты будешь отменным Пожирателем Смерти, и я дам тебе шанс отомстить за твоих родителей. Лестрейнджи нарушили мой приказ не проливать без необходимости чистую кровь и должны быть наказаны за это. Ты покараешь их так, как сочтёшь нужным, когда присоединишься ко мне. Вот они, — Лорд, повернувшись, ткнул в нас пальцем. — Они твои, я отдаю их тебе, примкни же ко мне и сверши правосудие.

Я задохнулась от возмущения. Как же, о чистой крови он испереживался, поборник справедливости!

Впрочем, Невилл оказался достаточно умён, чтобы не пойти на поводу у жажды мести.

— Скорее замёрзнет ад, чем я к вам перейду! — крикнул он, с трудом поднявшись на ноги и вытирая кровь с разбитого лица. — Лестрейнджи мне ответят за всё, но не тебе говорить о правосудии! Не смей пятнать память моих родителей! Они сражались против тебя, бросали тебе вызов и лучшая месть за них — делать то же самое!

— Что ж, — почти ласково сказал Волдеморт и от его голоса кожа у меня покрылась мурашками, Басти рядом со мной зябко передёрнул плечами и лишь Родольфус, как обычно, остался невозмутим, — ты сам сделал свой выбор, Невилл Лонгботтом, и да падёт он на твою голову.

Далее мы наблюдали, как Лорд призвал Распределяющую шляпу, нахлобучил её на голову Невилла и поджёг, удерживая Лонгботтома на месте парализующим заклятием.

Защитники замка зароптали, Пожиратели направили на них палочки. Сомневаюсь, что это удержало бы тех, кто привык бросаться грудью на амбразуры в самых безнадёжных сражениях, но с этого момента события завертелись с головокружительной скоростью.

Из-за угла замка вывалился Грохх и вломился в ряды Пожирателей. Сзади в нас полетела туча стрел — кентавры снова вступили в бой. Сверху спикировала стая гиппогрифов.

Родольфус успел оттолкнуть брата, а вот одному из приставленных к нам юнцов повезло меньше — могучие когти полоснули его по лицу, мощный клюв опустился на затылок и юноша упал, скорчившись от боли и закрывая лицо ладонями, из-под которых бежали кровавые ручейки.

В этой внезапно возникшей лихорадочной суматохе Лонгботтом, каким-то образом освободившись от парализующего заклятия, сдёрнул шляпу, выхватил из неё серебряный меч со сверкающей рубинами рукоятью, размахнулся и одним ударом снёс голову Нагайне, расположившейся у ног Волдеморта.

Голова змеи взлетела в воздух, а тело, напротив, с глухим стуком рухнуло под ноги Лорду. Волдеморт взревел от ярости и взмахнул палочкой, однако между ним и Невиллом внезапно опустились невероятно мощные — во всяком случае, заклятию Лорда не удалось их преодолеть, — Щитовые чары.

— Поттер! — воскликнул Родольфус. — Он только что встал, что-то накинул на себя и исчез! Он жив! Похоже, это именно он поставил Щит!

Рядом с его виском, слегка вспоров кожу, просвистела стрела.

Всё смешалось. Великаны лупили друг друга так, что тряслась земля, гиппогрифы и фестралы пикировали в толпу и не всегда попадали по противникам, стрелы разили всех подряд. И защитники, и Пожиратели бросились в замок. Я крепко вцепилась в Родольфуса, чтобы нас снова не разлучила толпа, сам он одной рукой орудовал палочкой, другой придерживал Басти.

Второй из приставленных к нам мальчишек упал с размозженным черепом, по которому

проехалась великанья дубинка. Третий пустился наутёк. Мы переглянулись. Вот он, наш шанс!

— Уходим! — скомандовал Родольфус.

Прижимаясь к стене, мы отступили за противоположный угол, наложили Дезиллюминационные чары (не хотелось получить в спину шальную стрелу так близко от свободы), выждали, пока основная масса сражающихся оказалась внутри, великаны удалились на достаточное расстояние, а гиппогрифы и фестралы, убедившись, что добыча укрылась в стенах замка, улетели прочь, и двинулись к антиаппарационному барьеру.

Через несколько шагов я вскрикнула от боли — полученная весной рана дёргалась и

пульсировала, каждый шаг давался с большим трудом. Родольфус подставил мне плечо, но я видела, что и он, и Басти еле держатся на ногах. Им тоже досталось в схватке. Кроме того, мы были на ногах вторые сутки, почти ничего не ели, нас измучил страх за Рэндальфа, и всё же на пределе сил, шаг за шагом, поддерживая друг друга, мы приближались к цели.

Возле барьера Родольфус дал знак остановиться.

— Десять минут на отдых, — сказал он, тяжело дыша и снимая чары. — Иначе расщепит к дракклам.

Рабастан рухнул и в изнеможении растянулся на земле. Родольфус медленно опустился и неестественно выпрямился, прижавшись к груде валунов. Опять болит спина, догадалась я. Ну что ж, по крайней мере, Нимфадора заплатила за тот подлый удар.

— Что дальше, брат? — спросил Басти.

— Сейчас в мэнор, забираем Рэнди, оттуда в Лестрейндж-холл за документами, потом в коттедж. Ждать рейс до Канады не получится, будем прорываться в Европу и уезжать уже оттуда. Возможно, мне придётся…

Он прервался, схватившись за левое предплечье. Я тоже ощутила мгновенное жжение в

метке, после чего чувствительность в ней пропала. Рабастан рефлекторно дёрнул рукой, очевидно, почувствовав то же самое. Я отвернула рукав. Метка больше не казалась живой, она выглядела старой, выцветшей, полустёршейся татуировкой. От замка послышались радостные крики, в небо взлетели разноцветные сполохи выпущенного из палочек салюта. Больше всего было красного с золотым, немного уступали ему синий с бронзовым и жёлтый с чёрным. Зелёного с серебром практически не было видно.

— Ну вот, битва закончена, — усмехнулся Родольфус. — Ты снова оказалась права, Белль, — повернулся он ко мне, — Реддл не пережил эту схватку. Пророчество его догнало. Но это означает, что очень скоро мы лишимся палочек. Вставайте, у нас не больше пары часов.

Он грузно поднялся, протянул мне руку, помогая встать и… со всего маха резко отшвырнул в сторону. Я влетела в кусты, ободрав шею и больно стукнувшись затылком. Мимо меня с рычанием и воем пронеслось что-то, похожее на согнувшегося в три погибели Хагрида в его меховой шубе, и вот уже на земле катался клубок из переплетённых тел. Вскрики Родольфуса мешались со звериными хрипами. Рабастан вскочил на ноги и прицелился палочкой, но медлил бросать заклинание, опасаясь задеть брата.

Обдирая руки и оставляя на колючках клочки мантии, я выбралась из зарослей и бросилась к сражающимся.

— Аква Эрукто Дуо!

Из палочки вырвался мощный поток воды, едва не увлекший меня за собой. Водяной хлыст ударил по сцепившимся телам и разорвал их сплетение. Лохматая туша взвилась в

воздух и мягко приземлилось на четыре лапы, припав к земле. Поджарый волк ощерился окровавленными клыками и, снова издав низкий утробный рык, кинулся на меня.

— Экспульсо! Сектусемпра! — Мы с Рабастаном ударили одновременно.

Мелькнула синяя вспышка, тело зверя снова взлетело в воздух, на этот раз подброшенное мощным взрывом, шея была перерезана заклятием, голова метнулась из стороны в сторону на чудом уцелевшем лоскуте кожи, оторвалась под тяжестью собственного веса и откатилась в сторону. Останки зверя начали трансформироваться. Втянулись когти, исчезла шерсть, пропал хвост, выпрямилось тело, вытянутая волчья морда стала округлой, превратившись в человеческое лицо. Лицо Ремуса Люпина. Оборотень настолько впал в отчаяние и жаждал мести, что стихийно обратился, не дожидаясь полнолуния.

— Родольфус! — с трудом оторвав взгляд от перекошенного в последней судороге лица, и после смерти сохранившего выражение лютой ненависти, я повернулась к мужу.

Родольфус лежал на траве. Его грудь была проломлена сильнейшим ударом, левая рука

разорвана клыками оборотня, осколки рёбер проткнули кожу и лёгкие, из уголка рта бежала тонкая красная струйка, мантия на животе пропиталась кровью.

— Роди! — Рабастан метнулся к брату. — Белла, его надо в Мунго… я вернусь, найду Фасмера… БЕЛЛА, СДЕЛАЙ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ!

Я медленно подошла к мужу и опустилась на пропитанную кровью траву. Всё кончено. Даже имей мы возможность обратиться к целителям в Мунго, ему нельзя было помочь.

Я смотрела на бесконечно родное лицо, уже отмеченное печатью смерти, и сердце моё разрывалось от горя, а внутри разливалась пустота, которую, я знала, ничем никогда не заполнить. Я не представляла, как и зачем мне жить без Родольфуса.

Рабастан притих и стал на колени возле головы брата.

Веки Родольфуса дрогнули и слегка приоткрылись. Невероятно, но с такими ранами он был ещё жив. Муж взглянул на нас, словно убеждаясь, что мы не пострадали, и его голова бессильно откинулась набок.

— Рольфи, подожди! — Я схватила его за руку.Решение пришло мгновенно, и я ничуть не

сомневалась в его правильности. — Милый, я понимаю, что тебе очень больно, продержись всего несколько минут!

Родольфус с усилием повернул голову. Его веки были полуприкрыты, но лопающиеся на губах кровавые пузыри показывали, что он ещё дышит.

— Рабастан, — не выпуская ладони мужа, я в упор взглянула на деверя, — беги. Забирай Рэнди и пробуй вырваться из Британии. Мы много раз обсуждали, что будем делать, так что основное ты знаешь. Надеюсь, что тебе повезёт.

— А ты? — непонимающе взглянул на меня Басти.

— Я уйду с Родольфусом. Он не должен уходить один. Лестрейнджи не бросают друг друга.

Веки мужа дрогнули. Он явно не поддерживал эту идею. Я сильнее сжала его ладонь, с ужасом чувствуя, как она холодеет.

— Белла, но Рэндальфу нужна мать, а не дядя. Я останусь с братом, а ты уезжай с Рэнди. У тебя это лучше получится, я не смогу — замотал головой Рабастан, — меня схватят, я всё провалю.

— Басти, у меня нет шансов. За мной будут охотиться, пока не поймают. Год, два, десять. Мне ничего не простят. Какая жизнь будет у Рэнди, если нам с ним придётся всё время находиться в бегах, поминутно оглядываясь, в каждом встречном видя аврора или орденца? А когда схватят — не если, а когда, — то приговорят к Поцелую дементора и приведут приговор в исполнение. Если ты будешь со мной, то разделишь мою судьбу. Рэндальфа в лучшем случае бросят в магловском приюте, в худшем — воспитают в ненависти и презрении к собственному имени. Ему могут даже позволить нас навещать, и он будет содрогаться от ужаса, стыда и отвращения, видя двух пускающих слюни идиотов. Басти, без меня у тебя есть шанс, — я остановила деверя, видя, что он хочет возразить. Время уходило, я чувствовала, что силы Родольфуса тают с каждой секундой. — Я говорила со Скримджером, когда вы с Роди были на континенте, он обещал, что если ты останешься один, максимум, что тебя ждёт, это недолгий срок в Азкабане, что тебя и ловить особо не будут.

— Скримджер мёртв, — всё-таки возразил Рабастан.

— Но это всё, что у меня есть. Без меня ты можешь спастись сам и сохранить Рэндальфа. Со мной и вы обречены. Басти, прошу тебя! — взмолилась я. — У тебя получится. Ты Лестрейндж.

Рабастан посмотрел на меня, на брата. Родольфус больше не пытался возражать. Может, у него просто не осталось сил, а возможно, он принял мои аргументы и согласился, что для нашего сына так будет лучше.

— Хорошо, — кивнул деверь. Его лицо осунулось и посерело, он будто разом прибавил десять лет.

Губы Родольфуса зашевелились. Он силился что-то произнести. Я склонилась над ним и

сквозь хрипы, треск лопающихся кровавых пузырей и сбивчивое дыхание с трудом разобрала:

— Корвус… именем крови… любые…условия…

Эти несколько слов отняли у Родольфуса слишком много сил, он захрипел, из ран толчками выплеснулась кровь.

— Рольфи, ещё совсем немного!

Муж слабо шевельнул пальцами, давая понять, что продержится.

— Басти, беги во Францию, обратись к Корвусу Лестрейнджу, проси у него защиту именем крови, — сказала я деверю. — Соглашайся на любые условия. Главное — сохранить Рэндальфа.

На лице Рабастана явственно отразилось сомнение. Я, признаться, тоже не слишком рассчитывала на Корвуса, помня его взгляд во время случайной встречи в Париже, но я доверяла Родольфусу. Он знал, о чём говорит и не стал бы тратить последние силы, если бы не был уверен в своих словах.

— И вот ещё, Басти. -Я осторожно сняла с руки мужа перстень главы Рода. — Потом передашь Рэндальфу, а до его совершеннолетия он твой. Сейчас ты возглавляешь Род.

Рабастан сглотнул, но принял перстень и надел на левую руку, как временный глава Рода.

— Об одном прошу, Басти, — не воспитывай из Рэндальфа мстителя. Мы расплатились за свои ошибки, сделай всё, чтобы он не пошёл по нашему пути, чтобы не повторил их.

— Обещаю, — глухо ответил Рабастан.

Он склонился над Родольфусом, поцеловал его в лоб, крепко обнял меня и встал на ноги.

— Басти, — окликнула я, когда он уже был готов аппарировать. — Обязательно женись и заведи детей. Лестрейнджей должно быть много. Пусть Рэндальфу не будет одиноко. И ищи себе жену по любви, а не по крови.

Рабастан слабо улыбнулся сквозь слёзы, в последний раз посмотрел на нас, словно запечатлевая в памяти, потом крутнулся на месте и с негромким хлопком исчез. Мы остались вдвоём.

Я бросила взгляд на замок и увидела, что оттуда в нашу сторону спешат несколько фигур. Время истекло.

Нежно погладив Родольфуса по лицу, я тихо сказала:

— Прости, что заставила тебя ждать. Теперь мы можем идти.

Взгляд Родольфуса на секунду прояснился, он в последний раз улыбнулся мне непослушными губами, потом прикрыл глаза, вытянулся и затих.

Иным, внутренним зрением я увидела, как от растерзанного тела отделился прозрачный расплывчатый силуэт, и потянулась за ним.

Не было боли в раненой ноге, не было усталости и голода. Я просто шла за Родольфусом… и никак не могла его догнать. Он не оборачивался, просто шагал и шагал вперёд и вверх, казалось, некая сила подталкивает его в спину, и эта же сила давила на меня, отталкивая назад. Я отставала. Грань не спешила принимать ту, чьё время ещё не пришло.

Не знаю, сколько мы шли. Может, много часов, а может, несколько мгновений. Времени больше не было. Ничего не было, лишь бесконечность, наполненная бесчисленным сонмом мерцающих огоньков.

Я узнала Её, едва увидев. За Ней всё было по-другому. Я не могла бы описать это словами, но почувствовала всем своим существом. Родольфус приблизился к Грани и, не замедляя шага, пересёк незримую черту, сразу став для меня далёким и недосягаемым.

— Рольфи, нет! — Закричала я. — Не оставляй меня!

Он остановился, обернулся и с усилием протянул руку мне навстречу. Я метнулась к протянутой руке и, прежде, чем Мир за Гранью окончательно втянул Родольфуса, вцепилась в его ладонь. Муж притянул меня к себе, и я пересекла Грань вслед за ним.

За лунной дорогой,

в туманах далёких созвездий

Нас ждёт долгожданный покой.

И что б ни случилось,

Теперь мы всегда будем вместе,

Неважно, близко или далеко

Не важно, близко или далеко…

Пока мы вдвоём -

И я почти уже верю,

Что мы никогда не умрём.* * *

Где-то далеко, там, где нет ни Пространства, ни Времени, среди множества то вспыхивающих, то гаснущих искр зажглись и закружились рядом в бесконечном танце два огонька.

Примечания:

*Флёр "Мы никогда не умрём"