В твой мир из пепла (гет)

Глава 27. Часть 1

Чужие решения и личный выбор

Е Сиу стояла на крыше и смотрела вниз.

Вот и снова Е Цинъюй взял выходной и куда-то отправился, а вон и Пянь Жань, заметив его частые отлучки, наконец заинтересовалась по-настоящему и последовала за ним.

Сиу вздохнула и пробормотала себе под нос:

— Казалось бы, после того, как Пянь Жань вернула свои нити любви (и тем самым вернула возможность любить), всё должно было стать лучше. Однако, в действительности для отношений с Цинъюем это возвращение оказалось помехой. Ведь вместе с нитями вернулась и яркость воспоминаний, переживаний ее любви к Цзян Жао.

Возвращенная нить любви, как зажигалка вернула силу горю утраты, усилило былые чувства, и они вспыхнули и вышли на передний план, затмевая новые зарождающиеся чувства к Цинъюю. Прежде Пянь Жань уже согласилась быть с ним, даже без возможности полюбить в ответ, но теперь, вернув нити — сильнее переживает смерть любимого Цзян Жао, снова думает о нём и об их отношениях.

Неумолимо отношения между Цинъюем и Пянь Жань становятся всё хуже: они всё больше отдаляются друг от друга, пока одна приходит в себя и вспоминает о прошлом, а другой тактично остается в стороне. В итоге, оба несчастны.

Самое забавное, что оба думают в одном направлении — оба периодически выпрашивают выходные и отправляются на поиски тела Цзян Жао. Нет, чтобы объединить усилия. Хотя, конечно, да — неловко как-то всё это. Лиса не любит просить о помощи в принципе, да и вероятно чувства Цинъюя решила поберечь, а Цинъюй в свою очередь молча решил помочь возлюбленной в поисках тела ее прежнего возлюбленного, чтобы принести покой ее душе, ну и занять себя, пока его подруга переживает в стороне.

Вот так одни и решают за других, думая при этом, что «так ему будет лучше», действуют из лучших побуждений, а в итоге усложняют жизнь и себе и другой стороне. Чужие решения и личный выбор каждого во всей красе.

«Ну да ладно, возможно именно сегодня произойдет известная по фильму сцена примирения этой пары и начало их любви» — припомнила эту часть сюжета Сиу и перед глазами быстро промелькнули соответствующие кадры.

* * *

Отступление: Пянь Жань и Цинъюй

Пянь Жань, только что выпросившая очередной выходной, довольно вдохнула «запах свободы», выйдя из дворца, и тут краем глаза заметила Цинъюя, спешившего к воротам.

— Цинюй опять взял отгул? — вскинула брови лисица, а затем прикусила губу, ворча — Шастает где-то всё время, а мне не говорит. Секреты? — прищурилась она и пробормотала — Интересно, чем он занимается…

Скрытно следуя за парнем в некотором отдалении, Пянь Жань, прищурившись смотрела в его спину и раздумывала как наказать его, когда поймает. «За что наказать? Вот и узнаем, когда он достигнет цели» — сжав зубы думала лисица.

Оглядевшись вокруг она вдруг поняла, что оказалась на дороге, ведущей к Шэн, и пробормотала:

— Е Цинъюй, ты чего это задумал?

«Неужели решил предать Таньтай Цзыня? — с подозрением подумала Пянь Жань, но потом качнула головой — Как-то непохоже на него. Хотя может патриотичность в душе взыграла или решил друга-принца спасти и сговорился с его людьми — предположила она и с досадой выругалась — Вот балбес».

Продолжая красться за этим балбесом, лиса кусала губы и хмурилась, раздумывая как сподручнее выручить его из беды.

Наконец Цинъюй спешился и прошел сквозь заросли растений на лесную поляну. Пянь Жань тоже остановилась и, затаившись в ближайших к поляне кустах, проводила парня глазами. Периодически она поглядывала по сторонам, ожидая что вот-вот появятся еще люди, с которыми тот и встречается здесь.

Цинъюй тем временем прошел к дальнему краю поляны и присел у какой-то насыпи возле дерева.

Молча разложив подношения и установив свечи, она негромко заговорил:

— Мы оба служили в армии Шэн, но познакомится не пришлось. Ты был славным воином и умер здесь, защищая свой дом. Позволь почтить твою память — и подняв чашу и отпив из нее, вылил остатки на землю — а потом наполнил чашу снова и вздохнув продолжил — Вторая чаша уже из зависти. Ты погиб, но память о тебе живет. И не на бумаге, а в сердцах твоих близких и родных. В ее сердце. Она до сих пор любит тебя, тоскует по тебе, ей тебя очень не хватает.

Пянь Жань замерла, наконец осознавшая куда всё это время ходил Цинъюй, и расширила глаза, губы ее дрожали.

Цинъюй меж тем продолжал говорить:

— Знаешь, Цзян Жао, думаю она тебя никогда не забудет. Это меня в ней восхищает. Она ведь сильный дух-долгожитель, но при этом полюбила смертного, не отказалась от чувств к тебе. Порой мне кажется, что место в ее сердце я получу только если умру прямо как ты — усмехнулся он, заставив Пянь Жань вздрогнуть, а потом добавил — Но это всего лишь мысль. Я не хочу оставлять ее одну. Хочу жить, хочу быть с ней, любить ее, защищать. Хочу быть с ней до самой своей смерти. Если ты меня слышишь, не переживай, я позабочусь о Пянь Жань, клянусь. Я буду любить только ее, никогда не предам — заверил он и выпил чашу залпом.

Пянь Жань в этот момент вышла из кустов со словами:

— Ну ты даёшь — несколько насмешливо заметила она, приближаясь, и спросила — А почему мне такие сладкие речи не говорил?

Вскочивший Цинъюй обернулся и удивленно пробормотал:

— Пянь Жань?

Та оглядела засыпанный землёй холм и каменную плиту с надписью, а также щедрое подношение и свечи рядом, и тихо произнесла:

— Спасибо, что позаботился о нём. Я тоже искала точное место, но тщетно. Даже решила, что его и вовсе не хоронили и его кости истлели за столько лет. У меня не получилось отыскать, а тебе удалось.

Цинъюй торопливо проговорил, спеша успокоить девушку:

— Я же тоже служил в армии Шэн. Поэтому знал какими дорогами солдаты возвращаются домой. Поэтому я и…

— Нашел его — закончила за него лиса и хмыкнула — И ходил сюда в тайне от меня.

Цинъюй смешался и замолчал, опустив взгляд. Он и сам до конца не понимал почему скрыл от девушки, что уже нашел останки Цзян Жао. Сначала, пока обустраивал могилу, оправдывал себя тем, что хочет привести всё в порядок, чтобы та не страдала от неприглядной картины, когда придет. А потом… потом находились и другие причины. Сейчас он уже не мог припомнить, чем оправдывал свое молчание. Может просто не мог заставить себя сказать печальной девушке о находке, пока та приходила в себя после того, как узнала правду о печальной участи своего возлюбленного. Он не хотел причинять лишней боли, не хотел быть тем самым мрачным вестником. А может он просто не хотел сопровождать любимую и видеть как та страдает по другому у него на глазах. Не желал видеть подтверждение тому что знал: она любит Цзян Жао, а не его, и даже теперь, обретя нити любви, не сможет разлюбить, чтобы ответить на его чувства взаимностью.

Пянь Жань тем временем присела у могилы и тихо заговорила:

— Цзян Жао, Цинъюй не солгал. У меня всё хорошо. Я почти счастлива — прошептала она, улыбаясь сквозь слезы, а затем отпила вина из чаши и разлила остатки перед могильной плитой.

Цинъюй с болью смотрел на это и думал: «И всё же он, даже понимая чувства Пянь Жань и восхищаясь ее верностью, любил ее и знал, что ни за что не оставит ее и будет беречь.

Пянь Жань, завершив ритуал поминовения, продолжала говорить с душой умершего:

— Я нашла того, с кем хочу провести эту жизнь — улыбнулась она в заключении и выдохнув встала.

Обернувшись она посмотрела на Цинюя и ярко тому улыбнулась, не замечая, что ее щеки прочертили две блестящие дорожки слез.

Цинъюй просто смотрел на девушку, не до конца веря в то, что услышал: «Неужели это правла, она хочет жизни и счастья с ним? Она смогла отпустить прошлое?»

Завороженно он сделал шаг к Пянь Жань и ласково провел своей ладонь по ее лицу, стирая слезы с улыбающегося лица, а затем порывисто обнял, прижимая девушку к сердцу.

Пянь Жань, согретая его теплом, прикрыла глаза и обняла того в ответ, также крепко, улыбнулась с облегчением и поняла — ей стало легче, она будто освободилась от груза, давившего на ее сердце. Поговорив с Цзян Жао, она чувствовала, что словно получила от него благословение на счастье и поверила, что теперь у неё всё будет хорошо.

Конец отступления: Пянь Жань и Цинъюй

* * *

«Итак, мой педантичный брат на выезде, пронырливая лиса заинтересовалась слежкой за ним, вездесущий Нянь Баюй вроде бы сейчас на доклад к Таньтай Цзыню пойдет — перечислила Сиу и с усмешкой заключила — Идеальное время, чтобы навестить Сяо Линя в темнице» — и потихоньку начала спускаться вниз по лестнице.

В темнице было…темно. «Что неудивительно, учитывая, что это темница» — хмыкнула про себя Сиу, идя по коридору мимо пустых камер.

Насколько она знала, постояльцы этой темницы не задерживаются здесь надолго, так как Цзынь не был приверженцем тех, кто считал целесообразным кормить преступников. Они или оправдывались, или отправлялись отрабатывать свою вину, или умирали, не доставляя больше никаких хлопот.

«Темновато, но совсем не сыро и не грязно» — оценила окружающее пространство Сиу и дернула уголком рта в легкой усмешке — Больше похоже на подвал для хранения».

«Довольно прохладно — добавила она про себя, чуть поёжившись — Пожалуй, одеяло, что я притащила от сердобольных отца и бабушки, будет не лишним» — решила Сиу и поудобнее перехватила тюк с ним, при этом другой рукой поправив огромный шелковый платок, намотанный на голову для «конспирации».

Эту деталь настойчиво рекомендовал ей одеть отец, подзуживаемый хихикающим Цзеюем. Мол, так никто не узнает, что их дочь посещала узника и все они избегут неприятностей, связанных с этим вынужденным визитом вежливости к принцу побежденного Шэна. По мне так совершенно дурацкая маскировка, гораздо менее подозрительно было бы пройти вовсе без нее, но спорить она не стала, пусть. Отец во многом относился к Сяо Линю, как к сыну, да и бабушка, помня того еще совсем малышом, не могла ни проявить заботы о нём, особенно теперь, когда он сидит в темнице и явно страдает.

«Ну, по моему мнению, Сяо Линь страдающим не выглядел — про себя хмыкнула Сиу, тихо подойдя к решетке, за которой был виден принц Линь — Его камера была просторной, чистой и сухой. Постель застелена нескольким одеялами и пледом, да и одежды его не лишили, вон даже книгу какую-то читает» — заметила девушка с ироничной улыбкой.

Видно почувствовав чужое присутствие, Линь, не отрываясь от чтения, спокойно произнес:

— Спасибо, оставьте еду у входа — а затем, поняв, что его просьбу не исполнили и не ушли, поднял голову и с удивлением увидел девушку. «Бинчань?» — мелькнула у него первая мысль.

Вскочив и подойдя ближе, он как раз застал момент снятия «маскировочного платка» и с удивлением понял:

— Е Сиу? — тон был вопросительным, но скорее означал вопрос: «Зачем ты здесь», чем «Ты ли это».

Без лишних слов Сиу начала просовывать тюк одеялом и одеждой через решетку.

Сяо Линь светло усмехнулся и сказал:

— Не нужно было, у меня здесь есть и одеяла, и одежда. Таньтай Цзынь позаботился об этом.

«Еще бы ему не позаботиться о таком. Он сам был заложником. Уж он-то точно знает, что такое холод и отсутствие элементарно необходимого — вздохнула Сиу про себя и покачала головой — И этого человека еще злодеем называют. Конечно, я не знаю, как много помощи оказал ему Сяо Линь в свое время, но всё же Цзынь не забыл и теперь отплачивает добром, как может. Судя по себе, я думаю не была бы на его месте такой предупредительной и заботливой к пленнику».

— Возьми — сказала я и пояснила — Это отец и бабушка передали. Переживают о тебе.

— Спасибо — слегка улыбнулся Сяо Линь, послушно принимаю передачу, а потом с беспокойством уточнил — А Таньтай Цзынь знает, что ты здесь?

Сиу просто покачала головой в отрицании.

Сяо Линь, увидев этот жест, с облегчением выдохнул и с улыбкой произнес:

— Не переживайте за меня. Здесь комфортнее чем в казарме. Я только от безделья страдаю — насмешливо заметил он и участливо добавил — Ступайте скорей, не нужно вам навлекать беду на себя.

Сиу лишь легкомысленно отмахнулась от его беспокойства и спросила:

— Что ты думаешь делать? — и уточнила — У тебя же есть план?

— Что ты имеешь ввиду? — изобразил тот непонимание.

Тогда Сиу, потеряв терпение, спросила прямо:

— Где Пан Ичжи? Где ваши братья-генералы, где остатки войска?

Сяо Линь торопливо положил пальцы на губы девушки, останавливая эти опасные вопросы, и с тревогой огляделся.

Сиу, сделав шаг назад, избавилась от руки, не дающей ей говорить, и прошептала:

— С ними что-то случилось? Сяо Линь, скажите, я постараюсь помочь, обещаю.

Сяо Линь вздохнул и помолчав пробормотал:

— Не стоит. Я проиграл. И теперь мне остается лишь смириться со своей участью и ждать смерти -стойко заметил принц и сжал губы.

Сиу с трудом удержалась от закатывания глаза и заверила:

— Таньтай Цзынь не убьет тебя.

Принц Линь хмыкнул и с невеселой усмешкой ответил:

— Знаю, что не убьет — и добавил, оглядывая свою камеру — Но и отсюда не выпустит.

— Чего же вы ждете? — сдвинула брови девушка и уточнила — Ты же не собираешься тут так и сидеть, верно?

На этот раз Сяо Линь долго молчал, задумчиво скользя взглядом по стенам и потолку, а потом тихо проговорил:

— Если бы меня не поймали я бы возглавил своих людей, чтобы отбить военнопленных, а затем отправился со всеми на юг. Но теперь я здесь. По плану, как только Пан Ичжи вернется в лагерь, он начнет сборы и через шесть дней все остатки войск и беженцы, что последовали за нами, отправятся через море, чтобы обосноваться в южных землях. Я верю, что он справится и без меня — флегматично закончил он.

— А как же ты? — уточнила Сиу.

Сяо Линь тяжело выдохнул и произнес:

— Генералы могут проиграть битву, но наследный принц нет. Я должен был умереть вместе со своим государством, еще когда напали на столицу — мрачновато закончил парень и повернулся, чтобы вернуться к своей койке.

Сиу схватила того за одежду, удерживая на месте, и раздраженно проговорила:

— Что ты несёшь? Так хочешь умереть? Ты совсем спятил — покачала головой девушка, глядя на этого «героя».

— Госпожа Сиу — вдруг поменял обращение на отстраненное принц и глухо произнес — Пока я жив, остатки моего войска не сдадутся. Они будут сражаться насмерть за меня. Это глупо — с печальным смешком признал парень и продолжил — Шэна больше нет. Таньтай Цзынь достойный правитель. Так будет лучше для всех, в том числе для простого народа. И когда я умру, умрет и надежда на возрождение Шэн, а вместе с этим пропадет угроза новой войны и наступит мир — меланхолично закончил Линь.

— Так значит, в этот раз ты пришел сюда, чтобы умереть? — понимающе протянула Сиу и вздохнула.

— Да — кивнул Линь и усмехнулся — Такой был план. У каждого из нас свои цели, верно? Не расстраивайтесь — «утешил» девушку парень — Я знал на что шёл.

Вот вроде она уже знала это по виденному сюжету, хотела лишь проверить так ли она поняла намеренье Сяо Линя или может тот просто ждет, когда его спасут верные соратники, но всё равно слышать это было тяжело.

Она злилась. На себя, за то, что не придумала другой способ решения проблемы Таньтай Цзыня. На людей принца Линя, что послушно следуют его указам, даже не пытаясь вызволить своего командира (разве что Пан Ичжи проявил упрямство и отказался уходить, ожидая его возвращения в лагере, как верная супруга). Злилась и на самого Сяо Линя, который решил умереть во имя мира, не пытаясь найти выход. Поди еще гордится своей самоотверженностью.

Интересно, он сам-то осознаёт, что это в некотором смысле проявление трусости? Ведь решиться умереть легко — легче, чем бороться за жизнь, преодолевая все препятствия, терпя боль и несправедливость этого сурового мира, решая проблемы, несмотря на их очевидные сложности.

«Как там было?» — припомнила Сиу знаменитую цитату: «Ты смерть зовёшь из страха перед жизнью. Препятствия? Ах, надо отступить. Борьба? Ах, проще легче в могилу» ССЫЛКА цитата из романа "Благочестивая Марта" Тирсо де Молины. Фильм по книге снял Ян Фрид.

«Да, именно так — поджала губы девушка, глядя на склонившего голову парня перед ней — Зачастую желание и готовность умереть это просто проявление страха и слабости. Сильные люди сражаются до конца. Даже с самим собой» — подумала она и в мыслях промелькнул чей-то образ.

Но Сиу уже отбросила свои мысли и, сжав зубы, процедила:

— Вот что ты за человек, а? Чуть что сразу — «умру-умру», «я должен умереть» — передразнила Сиу Сяо Линя и фыркнула — Лечиться тебе надо с этими твоими самоубийственными стремлениями.

А затем, не дав возразить, заявила:

— Так, ладно! Подожди умирать. У нас есть еще шесть дней. Я что-нибудь придумаю — сказала Сиу и потёрла лоб.

— Не рискуйте, прошу Вас — увещевающе произнес Сяо Линь, но Сиу на это лишь пренебрежительно кинула:

— Это не Вам решать — и развернулась уходить.

— Госпожа Сиу — позвал он уходящую девушку и, когда та оглянулась продолжил — Вы же не Е Сиу, верно?

Девушка едва заметно вздрогнула и, кинув взгляд по сторонам, уточнила:

— Почему Вы так думаете?

— Я знал Е Сиу с самого детства — ответил принц Линь и пояснил — Она не из тех, кто будет рисковать собой ради других — и хмыкнул — И тем более не ради меня. А теперь я только убедился, что Вы — не она.

— Я… — начала было Сиу, но ее прервали.

— Не объясняй — остановил девушку Линь — О таких невиданных вещах лучше молчать. Тайна должна оставаться тайной. И не переживай, я никому не скажу. Этот секрет умрет вместе со мной.

«Вот же псих-суицидник» — пробормотала про себя Сиу, а вслух пробурчала, с некоторой угрозой:

— Ты не умрешь — и торопливо ушла.

Она решила спасти его. Всё-таки видимо и на неё Сон Дракона повлиял. Она прожила бренную жизнь сестры принца моллюсков и знала, что он был одной из реинкарнаций души Сяо Линя. Тогда она ощущала его заботу и любовь и любила в ответ, страдала от его потери и винила себя в его смерти. И глядя на Сяо Линя сейчас, она не могла не видеть перед собой брата и того, кого ей не удалось уберечь в прошлой жизни.

«Нет, в этот раз я не позволю ему умереть» — решила она.

* * *

Во дворе, где рабы дворца отрабатывали свою вину, Е Бинчань с безысходностью выполняла порученную работу. Сегодня это была стирка.

Достав из принесенной ей корзины очередную тряпку, она вдруг поняла, что это платье ей хорошо знакомо.

— Е Сиу — процедила Бинчань — Какая же ту сука.

Озлобленной отчаявшейся девушке и в голову не пришло, что настоящей Сиу было всё равно и на неё, и на то, кто стирает ее одежду, а это платье попало в её корзину совершенно случайно. Судьба так распорядилась руками евнуха, который сортировал поступившую в стирку одежду.

С бессильной яростью Бинчань лупила стиральной палкой по ненавистному платью, представляя, что его хозяйка всё ещё нём, когда незнакомый евнух вдруг позвал:

— Е Бинчань здесь?

— Я здесь — хрипло ответила Бинчань, поднимая голову.

— К тебе родственники с визитом — сказал евнух и жестом велел следовать за ним.

Удивленно Бинчань поднялась с колен и неуверенно пошла за евнухом, размышляя кто это захотел увидеть ее.

Перед воротами и вправду стояли знакомые ей лица: ее бабушка, в сопровождении своей личной служанки, а также, поступившей в ее распоряжение, Чунь Тао.

— Бабушка?.. — прошептала Бинчань растерянно и протянула руку на встречу старушке, но затем спохватившись вспомнила свой нынешний статус и неловко поклонилась, приветствуя госпожу.

— Бинчань, бедняжка моя — качала головой бабушка, увидев чумазую девушку.

— Бабушка, как ты сюда попала? — спросила Бинчань. Она прекрасно знала, что во двор, где держат рабов, никому извне нет доступа.

— Попросила Сиу помочь — с улыбкой ответила бабушка и пояснила — Император ей благоволит, вот и получилось выпросить навестить тебя.

Бинчань сжала губы, снова услышав о Сиу, а бабушка между тем продолжала:

— Я слышала, что ты натворила — сетовала бабушка — За ошибки надо отвечать — это справедливо. Но кровь не водица, ты часть семьи, мы тебя не бросим, не переживай — заботливо заверила бабушка.

— Я знаю, мне не стоило так желать эти нити — пробормотала Бинчань со смущением — Пока была в тюрьме, я осознала это. Разум прояснился.

— Признать вину, уже благо — покивала бабушка, а затем добавила — Ладно, не будем об этом. Возьми вот домашней еды и еще одежду — дала она знак слугам передать коробки с означенными предметами. Те поставили их у ног Бинчань, а девушка с улыбкой ответила, глядя на бабушку:

— Спасибо.

«Раньше та почти не обращала на нее внимание, а теперь вдруг заботится?» — несколько смущенно подумала Бинчань.

— Ох, чуть не забыла — вдруг встрепенулась старушка и протянула баночку со словами — Вот, держи. Это мазь для рук — пояснила она и улыбнулась — Сиу дала. В Цзине значительно холоднее, чем в Шэне. Таньтай Цзынь поручил дворцовым лекарям изготовить эту особую мазь, она лечит и согревает — рассказывала она и подчеркнула — Такую нигде не найти. Сиу принесла ее и мне, и разрешила поделиться с тобой. Бери, мажь ручки каждый день. Всё-таки Сиу заботится о своей старшей сестрице — довольно повздыхала старушка, не замечая, как закаменело лицо Бинчань, при очередном упоминании Сиу и ее «доброты».

А тут «масла в огонь» еще и служанка Сиу добавила:

— Да уж — пробормотала Чунь Тао — Не зря говорят, что у госпожи доброе сердце.

— Ай, городские ворота скоро закроют — произнесла вдруг бабушка — Нам пора идти.

— Бабушка — окликнула старую женщину Бинчань -Скоро годовщина смерти моей матери. Я плохая дочь, но хочу отдать дань уважения. Бабушка, ты можешь поговорить с Сиу, может она попросит императора отпустить меня домой?

— Опять Сиу? — бурчала Чунь Тао на ухо строй госпоже — Вам не кажется, что это уже слишком? Она итак нам много помогает.

Бинчань бросила острый взгляд в сторону служанки, но только жалобно добавила:

— Бабуля, я правда сожалею и раскаиваюсь.

Бабушка тяжело вздохнула и произнесла:

— Бинчань, я поговорю об этом с Сиу, может что и получится — и медленно развернулась уходить, поддерживаемая под руку своей служанкой.

— Спасибо, бабушка — смиренно проговорила ей в спину Бинчань и опустила глаза.

Визитёры ушли и уже не увидели, как Бинчань провожает их жгучим взглядом.

* * *

«Наконец-то этот день пришел — вздыхала Сиу, мечась по кухне в поместье Е и размышляя — Ожидание всё-таки хуже всего, когда волнуешься перед событием. Наверное, если действовать по сценарию, то ничего не сорвется. Надеюсь, всё пройдет как задумано» — загадала девушка, нервно сжимая миску с рисом в руках.

— Госпожа, Е Бинчань приехала — сообщила Чунь Тао, заходя в кухню и спросила — Вы не пойдете увидеться с ней?

— Не думаю, что Бинчань хочет меня видеть — скорей себе, чем служанке ответила Сиу и добавила еще немного крупы в чашку.

— А что Вы делаете, госпожа? — поинтересовалась Чунь Тао, с любопытством следя за действиями Сиу.

— Хочу приготовить рисовую кашу для Таньтай Цзыня — ответила Сиу, прикидывая на глаз достаточно ли сахара приготовила.

— Ой, а Вы умеете? — удивилась Чунь Тао.

— Ну, думаю, уж кашу не испорчу, рецепт простой — задумчиво проговорила Сиу, а про себя добавила: «Вот только готовить на древней кухне — тот еще квест. И посуда, и огонь, предназначенный для готовки — всё другое».

Она оглядела стол-плиту и тяжелую чугунную утварь и закусила губу в сомнении.

Чунь Тао вызвалась ей помочь и Сиу с облегчением согласилась. «Еще пожар устроить не хватало» — подумала она и велела разжечь огонь и поставить на него подходящий котелок. Сама же продолжила готовить нужные ингредиенты.

А за тонкой стеной притаившаяся Бинчань, услышав планы Сиу, довольно вздохнула:

«Вот удача, даже ничего придумывать не придется».

Бинчань стояла в коридоре и дрожала от нетерпения, когда увидела служанку несущую поднос с травами. Глаза ее сверкнули: «Вот и отличный способ отвлечь внимание» — решила она и не колеблясь пошла ей навстречу. Намеренно столкнувшись с ней, Бинчань отступила и гневно посмотрела на служанку, ожидая извинений. Но дождалась лишь упрёка и причитаний.

На шум вышла Е Сиу:

— Что здесь происходит? — спросила она.

Бинчань лишь с раздражением поджала губы, а служанка уже торопливо начала жаловаться:

— Госпожа, она рассыпала целебные травы для старой госпожи, что же делать?

— Успокойся — сказала ей Е Сиу и спокойным голосом обратилась к Бинчань — Бинчань, ты должно быть устала, ступай к себе, отдохни.

Бинчань фыркнула и удалилась, а Сиу присела, чтобы помочь служанке собрать рассыпанное.

— Госпожа Сиу, почему вы так снисходительны? — плаксиво проныла служанка и, посмотрев в сторону, куда ушла Бинчань, добавила — Она же рабыня, позор семьи Е.

— Вот именно — тихо заметила Сиу — Она была госпожой, а стала рабыней. Понятно почему так злится.

Бинчань стояла в тени и смотрела в щель между занавесками, наблюдая за тем, что происходит в кухне, и ожидая подходящий момент, чтобы незаметно уйти с кашей для старухи.

Вернувшись в кухню, Сиу зачерпнула готовую кашу из чугунка и замерла. Она казалось колебалась. Но потом, сжав губы, она высыпала какой- то порошок в кашу.

Бинчань едва сдержала злорадный смех, увидев это. «Ну и ну, святая Сиу решила отравить императора? Какое чудной совпадение» — веселилась про себя девушка, наблюдая как та наполнила миску кашей и, уложив всё в коробку, ушла.

* * *

Сиу уже долгое время сидела возле столика в комнате Таньтай Цзыня и смотрела на пламя свечей в подсвечнике перед ней.

Она старалась ни о чём не думать, уже измученная беспокойством, терзаниями по поводу принятых решений и размышлениями о последствиях.

В любом случае, уже поздно было передумывать. «Пусть всё идет как идёт» — вздохнула она.

— Сиу? — окликнул ее только что вошедший Таньтай Цзынь — Всё ещё не спишь?

— Тебя жду — немного рассеянно ответила Сиу.

Цзынь довольно усмехнулся, подумав: «Приятно, когда тебя ждут» — и устало уселся напротив девушки, а потом с любопытством кинул взгляд на короб на столе. Он знал, что в таких переносят еду.

Протянув руку, Таньтай Цзынь подвинул короб к себе и, сдвинув крышку, заглянул внутрь.

— Хм — усмехнулся он и хитро посмотрел на девушку — Интересно будет попробовать готовку будущей жены.