Зов предков (джен)

— Я думала, нам будут объяснять законы, — заговорила Лаванда, когда они наконец-то вышли из класса, девушка с озадаченным выражением лица посмотрела на закрытую дверь.

— Или о том, какую работу мы можем получить. Как работают деньги в нашем мире, мне не очень понятны некоторые вещи в банковской системе Гринготтса, — сказал Дин Томас, засовывая книгу в сумку. — А в этой книге только одни непонятные словечки о том, что магия и права магической Британии работают на чистокровных. Маглорожденные пустое место?

— А ты слышал, с каким выражением лица она упоминала Профессора Люпина? — в шоке спросила Парвати Патил. — Вы видели? — спросила она у других. — И эти слова про “опасные личности”, “неразумные существа”.

— К полукровкам можно отнести и Профессора Флитвика, а он самый лучший преподаватель! — сказала одна гриффиндорка. — Все, что она говорит бред!

— Ее отношение к другим магическим расам не секрет, — сказал Гарри, когда услышал их обсуждение, Гермиона недовольно тормошила свои волосы за его спиной, а Рон хмурился. — Именно она два года назад разработала закон против оборотней. Она просто слепо ненавидит всех полукровок и полулюдей. Из-за нее Профессор Люпин остался без работы, и никак не может найти новую.

— Сколько оборотней вынуждены влачить нищенское существование без возможности устроиться на работу! — прошипела Гермиона, которая была безумно зла после сегодняшнего урока. Такой ее еще никто не видел, но многие понимали почему она так отреагировала. — Принятие этого закона может обострить ненависть оборотней к волшебникам! И привести к ужасным последствиям. Им нужна помощь, понимание, а не такое… Это несправедливо!

— О какой справедливости может идти речь, Гермиона, — заговорил Рон, — я сам был на суде против Питера Петтигрю. А почему мы там были? Потому что они упекли Сириуса в Азкабан без каких-либо обвинений.

— Сириус Блэк твой крестный, Гарри? — спросил Невилл, робко встав ближе к ним. Гарри кивнул. — Я слышал от бабушки, что Сириус Блэк, Римус Люпин и твой отец в школе были лучшими друзьями.

— Да, и только благодаря этому Римусу не так трудно жить. Сириус и я готовы помочь Римусу, но что с другими? — вздохнул Гарри. — Да и то, что случилось с Сириусом, ужасно. 12 лет в Азкабане. Его мама, Вальбурга Блэк, до самой смерти пыталась вызволить сына оттуда. Она хотела чтобы они провели суд, то, на что имеет право всякий гражданин нашей страны.

— Что с ней случилось? — прошептала Лаванда, все внимательно смотрели на Гарри.

— Она умерла. До этого умер ее младший сын, потом муж, а старшего сына отправили в тюрьму. Она не выдержала и умерла.

— Какой ужас! — вздохнули те, кто слушал их. И в коридоре началось тихое обсуждение действий Министерства.

— Она говорит, что Министерство делает все для защиты детей, но во время Второй мировой войны в мире маглов, некоторые маглорожденные жили в магловском мире. А что с сиротами? — продолжил Гарри, решив, что нужно рассказать об этом другим. Он жалел Волан-де-Морта, и он признавал это. Особенно после его отказа от кровопролития, Гарри начал надеяться, что ему можно дать второй шанс. Они оба в опасности из-за Пророков. И связаны сильнее, чем даже обычные родственники. Он не может игнорировать Волан-де-Морта.

— Ты говоришь про приюты в 1941-1945 годах? Я слышал про то, что тогда в магловские города с неба бросали бомбы, — сказал Дин Томас, как маглорожденный, он знал больше о истории маглов.

— Да. У меня есть один знакомый, который в то время учился в Хогвартсе, и жил в приюте. Каждое лето ему приходилось возвращаться в приют, где он не знал, сможет ли он выжить.

— Почему бы не использовать магию? — спросила Парвати.

— Нельзя! — ответила Гермиона. — Маглорожденные и те кто живут среди маглов не могут использовать магию. Несовершеннолетним волшебникам не разрешено вне школы использовать магию, за это могут исключить из школы согласно Указу, предусматривающему разумное ограничение волшебства несовершеннолетних.

— Он не хотел, чтобы его исключали, — сказал Гарри.

— Но это несправедливо! — сказал Симус, оглядев всех, те кто стоял вокруг них согласно кивнули. — В вопросах собственной жизни, защита важнее школы. Да и Министерство должно было понять, что за такое нельзя исключать.

— Понимаешь, Симус, — начал Рон, привлекая к себе внимание, — когда у твоей семьи нет связей в Министерстве, или какого-то влияния, то Министерство даже глазом не поведет ради безродного юного волшебника.

Все замолчали и начали медленно уходить, мысли были заняты сегодняшним уроком от Амбридж и словами Золотого трио.

Отношение к маглорожденным можно понять и по тому, что мало кто из них могут получить высокие места в Министерстве. Поэтому им приходится открывать магазины, заниматься бизнесом, но и без первоначального капитала и связей — это трудное дело.

Кто-то рассказывал о том, что родители не получают повышение, потому-что они не могут дать “подарок” в виде сотни галеонов, или каких-то связей. А у других, маглорожденные родственники и полукровки не могут получить работу. Теперь из-за отношения Амбридж, все начнут думать, что дискриминация по чистоте крови — большая проблема в Министерстве, а оттого и во всей магической Британии.

* * *

Плохое настроение из-за урока Амбридж быстро сошло на нет, когда все поняли — ее уроки идут всего раз в неделю!

Да и кого волнует этот новый предмет с неприятным профессором, когда есть красивая и умная Профессор Монфор, Профессор Анро по магловедению с ее интересными рассказами о маглах и их технологиях, не считая потрясающих практических занятий у Профессора Леандроса на Защите!

— Не каждый день будет идти война и появляться Темные лорды. Но в любой момент на вас может упасть огромный камень, напасть тролль в лесу, кентавр или куча акромантулов. Оборотень может взбунтоваться. Вы можете не по собственному желанию оказаться в Лютном и встретить кровососущую нежить. На вас может напасть вор. Или какой-то мелкий преступник. Вас могут взять в заложники. Есть много мелких преступных группировок. Есть разъяренные магические существа. Вы можете упасть в Черное озеро и вас утащат гриндиллоу или русалки. Все может произойти. И именно от этого я научу вас защищаться. Защита от темных искусств — слишком мало, вы должны знать обычную Защиту и умение лечить себя или другого человека.

Чтобы не было инцидента как с исчезновением костей от этого прохиндея Локхарта. Ему за это ничего не было. А вам могут дать ответку за такую “помощь”.

Используйте для защиты — амулеты, артефакты, носите с собой зелья — успокаивающие, обезболивающие, антидоты от любовных зелий и зелья правды если идете в какое-то место.

Я не учу вас стать параноиками. Я хочу, чтобы знания остались в вашей голове на автоматизме и в опасной ситуации, вас должны будут спасти рефлексы, отточенные за время обучения со мной.

Студенты с открытым ртом слушали Профессора Леандроса, стоя перед ним в полупустом классе, готовые к практическим занятиям.

Профессор Леандрос моделировал всевозможные сцены нападений или ещё чего-то.

С 1-4 курсниками он разбирал школьную базу, дополнительные способы защиты не включающие трудных заклинаний, и разные хитрости.

А для 5-7 курсов дополнительно вел лекции и на примере показывал, как и что можно использовать для защиты, чтобы не пойти против законов Британии. И немного примеров законодательства других стран.

Потрясающие занятия с практикой, и без зацикливания на “темных искусствах”, а с советами— как защититься от вора, вампира, оборотня, сумасшедшего друга. Что делать если неправильно аппарировали и вдруг оказались в месте где авроры устроили облаву на особо опасных преступников.

Как быстро ставить щит. Как лечить себя, скорая медицинская помощь самому себе или другу.

— Вдруг кто-то неправильно использует заклинание. Или взорвется котел с зельем, и будут ожоги — какой щит ставить, какие чары использовать для помощи.

Как надо использовать свои силы — какие законы нельзя преступать. Если на вас нападут — надо использовать Петрификус или Инкарцеро с веревками, ни в коем случае ни что-то тяжелое. Что делать, чтобы вас не посадили за тяжелое нападение при самообороне, — говорил Ронвальд, одновременно показывая заклинания. — Защита нужна всегда, и от самого себя тоже. Сколько волшебников погибли из-за собственных экспериментов. А если бы они заранее защитили себя с помощью амулетов?

Для тех, кто младше 5-курса, он учил их бытовым заклинаниям.

— Представьте, что на вас “Силенцио”, — сказал Ронвальд, отправив это заклинание в Дина Томаса, отчего парень начал открывать рот и выпучил глаза от шока. — Как снять заклинание? Фините на себя или сырая магия, чтобы сжечь ее! Пробуйте! Встаньте парами. Давай, Дин! Быстрее. Без вербальных заклинаний ты труп.

Все были в восторге от Ронвальда. Он успевал шутить, следить за всеми, показывать на примере, сразу говоря — какой закон тут используется, что за заклинание, когда можно использовать и свои истории жизни.

— Он невероятно крутой! — кричали братья Криви в гостиной Гриффиндора, показывая чему они научились в тренировочном зале Гриффиндора. Который им показал Ронвальд в прошлом году.

— Дуэльные правила такие интересные, — возбужденно говорил Рон, показывая книгу которую им порекомендовал Ронвальд. — Я могу вызвать на дуэль по всем Законам Магии, если меня оскорбят или… — Рон начал перечислять все “если”.

Даже, когда Амбридж своим елейным голоском раз в неделю открыто показывала недовольство методами обучения Профессора Леандроса, говоря что он “запугивает детей, в реальном мире такого вы никогда не встретите, зачем столько учить ненужного”. Ее просто игнорировали.

Сама она ничего не могла сделать Ронвальду, так как тот был на хорошем счету у Фаджа. И единственное, что она могла сделать — иногда указывать на его ошибки, используя свой опыт в Министерстве, а однажды даже свой возраст.

— Я все-таки старше вас, Профессор Леандрос, и видела в жизни больше.

— О, вы родились раньше 1927 года? Тогда я не удивлен почему вы так выглядите! — с улыбкой ответил ей тогда Ронвальд в Большом зале, и некоторые студенты засмеялись.

— Что? 1927 год? Не может быть!

— Может. Я безумно сильный маг, Долорес, и я Магистр боевых искусств. Моего опыта, возраста и силы хватает на то, чтобы самому решать — как мне вести свой урок, — без улыбки сказал ей Ронвальд, и после этого она не сказала ему ни слова.

Долорес также не очень любила Урсу, мало кто понимал почему. Но большая часть девушек решили, что причина одна:

— Профессор Монфор старше нее, но очень красивая и статная, а еще у нее богатый муж, у самой у нее куча знаний и она Леди. Столько всего! А что есть у Жабридж? — спросила девушка у других на УЗМС.

Жабридж — прозвище Амбридж из-за ее внешнего вида и нелюбви многих студентов к профессору.

— Да в общем-то ничего, — со смехом ответила другая.

— Завидует, — сказала Ханна Аббот. — У Профессора Монфор красивый, сильный и богатый муж.

— Я узнала от тети, — заговорила тихо Сьюзен Боунс, и все моментально замолкли, чтобы послушать ее. Кто не знал что ее тетя глава отдела Магического правопорядка, Амелия Боунс? — Амбридж пыталась расположить к себе кого-либо из начальников. Ее мало заботило кого именно, важно чтобы был влиятельным, тогда и ее статус бы повысился. Но ей так и не удалось выйти замуж. Тете рассказали, что когда она выпивает, она раскрывает свою вторую натуру. Какие ужасные вещи она говорит!

У нее очень жестокие взгляды, даже маглофобы были потрясены некоторыми тайными предложениями Долорес по обработке, которое заслужило немагическое общество по ее мнению. Она ненавидит полулюдей, полукровок и маглорожденных.

— Ооо!

— Она из какого-то очень влиятельного рода? — уточнила Парвати.

— Нет. Совсем-совсем нет. Она сама полукровка, а ее брат сквиб. Мама магла, а отец чистокровный, и работал в Министерстве моя полы.

— На лицо низкая самооценка, — сказала Гермиона, гладя милое существо которое они сегодня изучали у Граббли-Дерг. — Садистка.

Многие согласились с Гермионой, но промолчали.

Они видели, как ей трудно была на уроках Жабридж. Но она старалась не показывать этого и не влипать в неприятности после отработки, которую ей пришлось пройти целую неделю. Тогда Амбридж пыталась использовать на Гермионе кровавое перо, но Гермиона отказалась и пожаловалась не Макгонагалл, а Профессору Монфор. Та была вне себя от злости, и чуть не превратила Долорес в настоящую жабу. Отправили письмо Фаджу, и тот ответил, что его вины здесь нет, он ничего не знал.

И уже шел конец ноября, становилось холодно, когда Амбридж успокоилась — ее поставили на учет. И за еще одно такое “кровавое перо” ее могли уволить.

Поэтому, Гермиона заслужила дополнительный статус из-за этого случая к декабрю.

* * *

В октябре Рон прошел второй этап шахматного турнира и занял первое место.

К этому он смог попасть в команду по квиддичу в качестве вратаря, Анджелика была довольна его игрой.

На седьмом небе от счастья, Рон провел последние осенние месяцы, а потом и половину декабря.

Первый матч он сыграл хорошо, Гарри словил снитч первым и Гриффиндор победил.

— Все не может быть так хорошо, — снова сказал Рон те же слова, что и в августе, глядя на тонны домашек. — Они словно с цепи сорвались. “СОВ очень важен!”, “Без СОВ вы никто”, “Готовьтесь к СОВ тщательно и с прилежанием”. Тьфу ты! Слишком много упоминаний СОВ.

— Это точно, — устало ответил Гарри, выводя тему домашнего задания по зельеварению. — Так еще и экономику и право добавили в СОВ.

— Они хотят нас убить, — резюмировал Рон, открывая книгу. — Но я не сдамся. Я столького добился, не для того, чтобы потом сплоховать на экзаменах.

— Мне нравится твой настрой! — радостно сказала Гермиона. — Отлично! Ответственность как старосты, и участие в квиддиче и в шахматном турнире очень тебя изменили, Рон.

— Я бы сказал, что большая часть моего изменения связана с Мастерами. Ронвальд очень помог мне в этом году, вбивая в голову хорошие мысли. Да еще у нас будут консультации по будущей работе с деканом из-за СОВ. Я пока не придумал, чем хочу заняться. Но надо постараться ради своего будущего. Я не Фред и Джордж с их гениальной идеей про магазин. И не такой умный как ты, чтобы работать в Министерстве. Так еще и младший сын, наследство мне не перепадет. А если и будет, то крохи. Надо как-то уже взрослеть… Я так думаю.

— Я так тобой горжусь! — воскликнула Гермиона, крепко обнимая Рона, отчего ее кудри закрыли ему весь обзор.

Гарри улыбался, когда смотрел на них, но Рон не захотел один получать такое внимание и резко потянул к себе Гарри.

* * *

Школьные дни проходили относительно хорошо, даже отлично, для Золотого Трио, и в особенности для Гарри Поттера.

В кабинете директора, Дамблдор выслушивал очередное донесение Снейпа о делах Волан-де-Морта за последние полгода и вздыхал.

— Ты веришь что он изменился? — спросил Дамблдор у Снейпа.

Зельевар сморщился, скрещивая руки на груди.

— Я не знаю… — ответил он.

И Дамблдор еще раз вздохнул, с какой-то надеждой и облегчением. Если такой недоверчивый человек как Снейп отвечает “не знаю” вместо “конечно ему нельзя доверять” — то значит, что есть шанс на изменение в хорошую сторону.

Последние месяцы Волан-де-Морт решал какие-то личные дела, а на собраниях выслушивал политические, финансовые и повседневные новости о жизни в стране. Даже решил две проблемы — Люциус протолкнул Фаджу мысль о том, что оборотни физически сильнее, и после ужасного к себе отношения, будут верны тем, кто им поможет, и предложил дать им хорошую работу. Открыть особый отдел в Аврорате, собрать там оборотней с хорошим опытом в боевой магии, и отправлять на задания против тех же вампиров. Фадж уже задумался. А в Визенгамоте заговорили про права оборотней-воинов и оборотней-ученых (таких как Люпин). Благодаря своим специфическим способностям — повышенный слух, зрение, обоняние и регенерации — оборотни которым интересны исследования могут работать над более опасными экспериментами и данными.

По словам Римуса, который узнал об этом от Сириуса и ответил Дамблдору “как тебе?” — Римус ответил, что им и правда легче даются такие эксперименты. Они быстрее регенерируют и им не страшны сильные ожоги. Никаких опасностей в таких случаях именно у оборотней нет.

Вторая проблема которую решил Волан-де-Морт и его люди — несправедливое осуждение некоторых магов. В Визенгамоте последние три месяца велись жаркие дебаты и судебные разбирательства, благодаря которым около пяти осужденных оказались не виноваты. Среди них Пожирателей не было. Но за хорошее поведение и денежную компенсацию, Люциус пытается договориться с Фаджем о том, чтобы из Азкабана выпустили Лестрейнджей, Нотта и еще некоторых Пожирателей смерти. Эта часть не очень обрадовала Снейпа и Дамблдора. Но Фадж пока не согласился, и это давало им время.

— Не просто так Слизерин хотел, чтобы я молчал о возрождении Реддла, — сказал Дамблдор.

— Что вы поняли, просмотрев то воспоминание? — спросил Снейп.

— Он силен, но не показал всей своей силы, — ответил Альбус. — А Волан-де-Морт был зол, завидовал и ревновал. Возможно, поэтому он не пошел напрямую и решил затаиться и отказаться от кровопролитий и войн.

— Вы думаете, что Темный Лорд боится Слизерина?

— Да, он его боится. И я также уверен, что они еще один или два раза встречались. Но не знаю, о чем они говорили. Но благодаря этому, Реддл сейчас не ведет себя как сумасшедший. Что на него так повлияло? — задумался Дамблдор. — Наверное… — директор вздохнул. — Они узнали о Гарри… — понял он, вспомнив про крестраж Гарри. Сам он был не уверен, что Гарри действительно крестраж. А после того, что он узнал про Лили и дар парселтанга, уже не верил в то, что это возможно.

Но тогда ради чего Волан-де-Морту отказываться от смерти Гарри? Он даже приказал своим людям забыть про него. Значит, либо он получил от Слизерина нечто большее, чем власть над Министерством, что-то что восполнило его прошлое желание. Или… у него появился другой враг, более могущественный. И это не он и не Гарри.

— Что за личное дело у него?

— Не знаю. Он никому не рассказал. Но я подозреваю, что Барти что-то об этом знает. Но он преданный почитатель Темного Лорда, и никогда его не предаст.

— Барти… Барти… Он жесток и опасен. Лучше его держать подальше от простых людей.

— Лорд дал ему много заданий, и у него совершенно нет времени на пытки или убийства. И Лорд отказался от такого поведения, поэтому никто не позволяет себе такое.

— Это радует. Но лучше, если у нас будет больше уверенности. Если бы… если бы он готов был договориться с нами, — заговорил Дамблдор, усиленно о чем-то размышляя. — Магический договор о ненападении, взамен на спокойную жизнь без его прошлых наклонностей.

— Не думаю, что он на такое пойдет, — недоверчиво ответил Снейп.

Дамблдор поднял глаза на зельевара и его глаза заблестели, улыбка появилась на лице.

— Пойдет. Если об этом попросит кто-то особенный.

— Слизерин? — уточнил Снейп.

— Возможно, — начал Дамблдор. — Мне надо переговорить с супругами Певерелл-Слизерин.

И вызвал к себе в кабинет Ронвальда и Урсу.

— Зачем они? — подозрительно спросил Снейп.

— У них свои планы на Реддла и способы защиты Гарри. И они работают. Я хочу договориться с ними. И узнать больше информации. А также предложить свою помощь. Если, Том согласится на мир, что еще нужно?

Снейп задумался, но не ответил. Пока все не получится, или не будет какого-то реального шага к этому миру, он не собирается надеяться. Надежда — последнее, на что он готов пойти. Последнее, что у него осталось.

Один из директоров на портрете удовлетворенно улыбнулся.

"Внуку понравится".