Вижу сердцем, чувствую душой (гет)

До утра Гермиона не могла уснуть. Она все еще чувствовала горький вкус поцелуя на своих губах. Тревога в груди не унималась. Она ворочалась в кровати, пока комнаты не коснулись легкие лучи рассвета.

Проводив родителей на работу, она устроилась в кресле с кружкой чая и включила телевизор, в надежде, что он сможет отвлечь от тяжелых мыслей о незнакомце. В дверь постучали. Гермиона не ждала гостей и была очень удивлена появлению Рона и Джин. Подруга крепко держалась за руку парня и выглядела ужасно испуганной, видимо, ей долго придется привыкать к трансгрессии. Рон поцеловал любимую на прощание и сообщил, что ему пора на работу, пообещав забрать Вирджинию вечером в Нору.

— Можно, я побуду у тебя? — спросила Джин, проходя в гостиную.

— Кнопка, что за глупый вопрос. Будешь чай? — Гермиона обрадовалась неожиданному визиту подруги. К тому же ей хотелось узнать, как поживают родители Рона.

— Прости, куколка, но я только недавно позавтракала. Молли не хотела отпускать нас голодными. Мы сегодня ночевали в Норе. У Рона потрясающая семья. Они замечательные, — Вирджиния заметила, как поник взгляд Гермионы. — Ты скучаешь по ним, Герми. Я же вижу. И точно знаю, что и они по тебе скучают, особенно Джинни, — Вирджиния резко замолчала. Словно сболтнула лишнее.

— Вы рассказали, что я в Лондоне? — догадалась Гермиона.

— Прости, куколка… Я не удержалась. Но они сказали, что не будут торопить тебя. Что они принимают твое решение отказаться от магии и что будут рады, если ты приедешь, — Вирджиния улыбнулась подруге. — И знаешь, Герми, Джинни хочет, чтобы ты была крестной. Она сказала, что вы еще в школе пообещали это друг другу, — Джин покраснела, словно стеснялась выдавать чужую тайну.

— Джинни с Гарри ждут ребенка? Мерлин, как я могла прятаться столько лет… — Гермиона закрыла руками глаза, пытаясь сдержать слезы.

— Пойдем вечером с нами. Отпусти прошлое. Ты ведь сильная, куколка. Мы с тобой сильные. Ты же знаешь, до встречи с тобой я была одна. Но теперь у меня есть семья. И у тебя есть семья, ты не одна. Мы все тебя любим, — слова Джин окончательно лишили Гермиону контроля над эмоциями. Она опустилась на пол и разрыдалась. Но в груди разливалось тепло. Словно золотые нити скользили по обрывкам души, сшивая их воедино. Она исцелилась от своей боли. Гермиона смогла отпустить страх повторения войны. Страх потери.

— Я пойду с вами, Джин. Я тоже очень люблю вас всех…

Вечер в Норе был шумным и радостным. Уизли праздновали помолвку Рона с Джин и возвращение Гермионы. Теперь она чувствовала, что вернулась не просто к родителям, не просто в Лондон — она вернулась домой. Гермиона осознала, насколько была счастливой её жизнь. У нее две семьи. Два дома, где её всегда любят и ждут. Неужели она хотела когда-то добровольно отказаться от этого в пользу одиночества? Гермиона благодарила небеса за то, что они подарили ей Джин. Силами неведомого провидения, благодаря Вирджинии Гермиона вернула саму себя.

Поддавшись уговорам подруг, она решила остаться в Норе на ночь. Выпроводив из комнаты парней, Джиневра, Вирджиния и Гермиона решили устроить девичник.

— Гермиона Джин Грейнджер! — Джинни Поттер прожигала Гермиону гневным взглядом. — Ты хоть представляешь, как мы все волновались, когда ты сбежала! Если ты вновь удумаешь что-то подобное, я свяжу тебя заклинанием и буду удерживать тут насильно!

Гермиона крепко обняла Джинни.

— Обещаю, больше я не исчезну. Я буду писать и приезжать… — она не успела договорить.

— Ты решила вернуться в Австралию? Когда? — вступила в разговор Вирджиния.

— Джин, Джинни, девочки, это еще не точно, но… — Гермиона подбирала слова, говорить было трудно, особенно под пристальным взглядом обеих девушек. — Но я думаю вернуться туда. Звонила Либби, у нее трудности в кафе. Нужно помочь. Но я буду приезжать в отпуск, а если будет нужна помощь, то смогу воспользоваться порталом. К тому же вместо сов у вас теперь есть интернет и телефоны, мы всегда будем на связи.

Джинни, поверив Гермионе, что та не собирается больше исчезать, отправилась в свою комнату. Она ужасно устала от переизбытка эмоций.

Гермиона все время смотрела на часы. Стрелки уже перешли далеко за полночь, и она начинала сходить с ума от ожидания.

— Куколка, что с тобой? — Вирджиния внимательно наблюдала за подругой. Она уже хотела спать, да и Рон дважды заходил за своей невестой.

— Все хорошо, кнопка, иди спать. Не заставляй Рона нервничать, а то он и накричать может, — Гермиона не хотела рассказывать, что собиралась на встречу с таинственным незнакомцем.

— Герми, а чья это комната? — внезапно поинтересовалась Джин.

— Близнецов, — Гермиона вспомнила Фреда и Джорджа. Без них вечер был непривычным. — Фред погиб, ты уже это знаешь, а Джордж… Джинни сказала, что он исчез и лишь изредка присылает письма, — Гермиона снова взглянула на часы.

— Куколка, почему ты постоянно смотришь на часы? Я не пойду спать, пока ты мне не расскажешь, — с непривычной строгостью заявила Вирджиния.

— Я жду встречи, — ответила Грейнджер.

— С кем? — глаза подруги широко распахнулись от удивления.

— Я не знаю, кто он. Но не могу не пойти, — она тяжело вздохнула и внезапно трансгрессировала, оставив недоумевающую подругу в комнате того, к кому так спешила на встречу.

Гермиона вдыхала прохладный ночной воздух. Ей хотелось дождаться мужчину у входа в кафе. Хотелось столкнуться с ним взглядом, но что-то подсказывало, что еще не время. Что так она нарушит некую магию, опутывающую их души. И поэтому Гермиона все же зашла в кафе. К столику она продвигалась уже более уверенным шагом, хоть и не видела дороги и все еще держалась за руку официантки. Как и прежде, он появился через пять минут после её прихода.

— Доброй ночи, мисс, — вежливо поздоровался мужчина.

— Доброй ночи, сэр, — так же вежливо ответила Гермиона, будто вчера между ними ничего не произошло.

— Как ваше настроение, мисс? — спросил он. Весь день он думал о незнакомке. После вчерашней ночи он впервые за долгое время смог заснуть крепким, а не поверхностным сном. Утром же у него впервые не болела голова и мысли были ясные.

— Вы знаете, сэр, сегодня я счастлива, — Гермиона говорила, что чувствовала.

Незнакомец ощущал тепло, исходящее от девушки. Ритм сердца участился. Весь день ему не хватало этих чувств. Предательское желание вновь ощутить вкус ее губ заставило его подняться со своего места и в пару шагов оказаться рядом с Гермионой. Он взял её за руки и слегка потянул к себе. Она вновь словно лишилась самоконтроля. Будто незнакомец обладал невидимой, но ощутимой властью над её душой. Не в силах сопротивляться, Гермиона ответила на его жест, и в следующую секунду мужчина заключил её в крепкие объятия.

Джордж не понимал, зачем он это делает, но ему стало жизненно необходимо почувствовать вкус ее губ, ощутить тепло ее тела, проникнуться вибрациями души. Пускай он не знал ее имени. Не представлял, как она выглядит, но он нуждался в ее губах и, сильнее прижав к себе, поцеловал.

Гермиона дрожала, а ноги подкашивались. Если бы её не удерживали крепкие мужские руки, то она бы стекла вниз, словно ее тело было жидкой субстанцией. Она падала в пропасть, отзываясь на каждое его прикосновение. Гермиона обхватила незнакомца за шею. Он углубил поцелуй, а руки его уже скользили по её спине, бедрам, ягодицам, очерчивая стройный силуэт. Гермиона не смогла сдержать стон. Сердце бешено стучало…

Её стон отрезвил его затуманенное сознание. Джордж выпустил незнакомку из своих объятий и разорвал поцелуй. Девушка пыталась выровнять дыхание.

— Помолчите со мной, мисс… — хрипло проговорил он и вернулся на свое место за столиком…

Дни и ночи смешались для Гермионы воедино. Время неумолимо бежало вперед. Днем она старалась наверстать упущенное общение с друзьями и почти все свободное время проводила в Норе. Вечера же она посвящала родителям. Но как только наступала ночь, ноги сами несли её в «Омут». Она всегда приходила за пять минут до его появления и каждый раз волновалась, что он не появится. Мужчина больше не прикасался к ней и практически не отвечал на вопросы. Сегодня Гермиона планировала разговорить незнакомца. Те чувства, которые она испытывала к нему, Гермиона никак не могла описать. К тому же отпуск подходил к концу. Завтра вечером прощальный ужин в семье Уизли, а утром самолет до Австралии. У Гермионы осталось только две ночи для встреч со своим таинственным молчаливым другом.

Гермиона сидела за столиком. Минуты тянулись невыносимо медленно, прежде чем послышался знакомый скрип двери и звук отодвигаемого стула.

— Доброй ночи, мисс, — вновь произнес он, словно это был особый ритуал.

— Доброй ночи, сэр, — так же отозвалась Гермиона.

Джордж все эти дни пытался разобраться в себе. Несколько раз ему снился Фред. Брат улыбался и просил отпустить его. Снова обещал вернуться и просил ждать. Сказал, что осталось совсем немного…

Джордж проснулся с ощущением внутренней легкости. Единственные мысли, которые тревожили его, были обращены к таинственной девушке. Зачем она приходила в кафе каждую ночь? В глубине души он надеялся, что из-за него. Еще ни с кем ему не было так приятно молчать. Больше всего хотелось вновь ощутить вкус её губ, но он боялся не сдержаться. Они словно играли в какую-то известную только им двоим игру. Он не знал, как она выглядит, сколько ей лет, какого цвета её волосы, но был уверен, что она безумно красива. А от её голоса нервы начинали закипать. Она захватила все его мысли.

— Вы снова здесь? — сердце участило ритм.

— Как и вы, — Гермиона смотрела в пустоту и пыталась понять, о чем думает мужчина.

— Почему вы приходите сюда, мисс? — вместо привычного предложения о молчании он начал разговор.

— А вы? — Гермиона не знала, что сказать на этот вопрос, так как еще не нашла на него ответа. Она не понимала, почему с той ночи, когда она впервые оказалась в «Омуте», её эмоциональный мир перевернулся. Неведомая магия залечила душевные раны, а ей самой не пришлось прикладывать к этому собственные усилия. А также Гермиона чувствовала, что её таинственный собеседник больше не источал невыносимую энергию боли.

— Чтобы помолчать рядом с вами, — единственное, что он нашелся сказать в тот момент. Ведь Джордж не понимал, почему с тех пор, как за его столиком, где он бывал каждую ночь на протяжении нескольких лет, появилась эта девушка, его внутренний мир пошатнулся. Словно их души переплелись и исцелили друг друга. Впервые за долгое время он начал чувствовать вкус еды, ощущение дуновения ветра, желание вернуться домой.

— Я скоро уеду, — выпалила Гермиона, не зная зачем. Чего она ждала? Что он назовет свое имя? Проводит до дома? Поцелует на пороге и попросит не уезжать? Она ведь не знала, сколько ему лет. Не знала, почему он вообще приходит сюда каждую ночь, и абсолютно не понимала, почему в этой кромешной тьме она была перед незнакомцем совершенно безвольна.

Слова незнакомки выбили почву из-под ног. Она уедет. Он снова останется один. Нет, больше он не может выносить одиночество. У него есть семья, он должен попросить у них прощение за свой эгоизм. Он и так упустил слишком много времени. Джорджа охватило желание раскрыться перед незнакомкой.

— Разрешите представиться, мисс, я Дж… — он не успел договорить, так как девушка тихо приблизилась к нему и опустила руки на плечи.

— Не надо имен, — прошептала Гермиона. Мужчина притянул её к себе, и она, опустившись к нему на колени, зарылась пальцами в его волосы и склонилась к губам.

Темнота вокруг словно сгустилась, и их окутало легкой мелодией. Гермиона еще никогда прежде не испытывала такого сильного влечения. Раньше с ней подобного не случалось. Она пыталась бороться с собой, отчаянно хватаясь за отголоски разума, но сопротивляться этой магии не было сил, и Гермиона сдалась. Она покрывалась мурашками от каждого его прикосновения и, закрыв глаза, позволила себе раствориться в этих ощущениях. И они перешли черту невозврата. Их тела переплетались, а души сливались воедино. С каждым движением приближаясь к пику незабываемого, немыслимого наслаждения. Из груди вырвался последний стон. Волна удовольствия рассыпалась под кожей тысячей мелких разрядов. В дверь кабинки раздался предательский стук официантки, оповещающий, что время истекло…

* * *

Весь день Гермиона не могла перестать думать о прошедшей ночи. Завтра утром она должна покинуть Лондон, но в сердце поселились сомнения. Она ждала ночь. Решила снять маску таинственности. Открыться незнакомцу. Ей казалось, что она влюбилась в него.

Вечером был ужин в Норе по случаю её отъезда, да и Рон с Вирджинией объявили о дате свадьбы. Они так торопились, что решили не затягивать с этим событием и назначили её через месяц. Гермиона пообещала приехать на свадьбу, ведь Джин выбрала её подружкой невесты и сказала, что не примет отказа. Ужин уже подходил к концу, когда в окно влетела сова. Миссис Уизли развернула письмо и, вздохнув, прижала руку ко рту. Мистер Уизли, прочитав, что так растревожило его жену, мгновенно изменился в лице. Рон, обеспокоенный реакцией родителей, выхватил из рук отца пергамент. Он боялся, что случилось что-то страшное, но совершенно не ожидал увидеть подобное сообщение:

«Мама. Со мной все хорошо. Я живу и работаю в Лондоне и очень скучаю по тебе и отцу. По Биллу, Чарли, Перси, Рону и малышке Джинни. Мне стыдно, мама. Я очень вас люблю. Не знаю, простите ли вы мне когда-нибудь мой побег. Мама, я хочу вернуться домой… Прости меня… Твой блудный сын, Джордж»

— Ох, мой милый мальчик… — миссис Уизли разразилась рыданиями. Сова все еще сидела на подоконнике. Она ждала ответ, чего не было прежде.

Рон принес чернила и перо с крошечным кусочком пергамента. Уняв слезы, Молли начеркала ответ, и сова выпорхнула в окно.

Дрожащими руками Джордж развернул письмо. Он сразу узнал мамин почерк: «Сынок, мы скучаем по тебе и ждем. Возвращайся домой…»

Зажав пергамент в руке, он трансгрессировал. Уже стоя перед могилой брата, Джордж прошептал.

— Фредди, они простили меня… Я возвращаюсь домой…

* * *

Еле дождавшись окончания ужина, Гермиона попрощалась с друзьями и вернулась в родительский дом. Она собрала чемодан и стала ждать ночь. Её душа рвалась в «Омут». Как только стрелка часов достигла необходимой цифры, Гермиона трансгрессировала на уже такую знакомую улицу. Стоило ей оказаться перед нужным домом, как сердце пропустило удар. Стена была пустая: ни двери, ни таблички. Гермиона осмотрелась по сторонам. Она не ошиблась, это была та самая улица. В груди что-то оборвалось. Кафе исчезло… Через мгновение рядом с девушкой материализовался тот самый мужчина в сером костюме, который каждую ночь встречал посетителей на ресепшене.

— Простите, мисс, но для вас вход в «Омут» теперь закрыт… Вероятно, вы больше не нуждаетесь в его помощи, — мужчина улыбнулся и исчез так же внезапно, как и появился.

Смахнув подступившие слезы, Гермиона вернулась домой. До самолета оставалось четыре часа…