Бессмертные. Часть1 (гет)

Следуя по коридорам Хогвартса за волшебником одного с ним роста, Северус изо всех сил старался сдержать слезы. В один прекрасный день обнаружить, что родителей у тебя, как и дома, больше нет и остаться совершенно одному в незнакомом месте, с незнакомыми людьми— то еще удовольствие.

Не то чтобы он слишком скучал по родителям... Просто это были единственные родные люди, хотя и не образцы для подражания. Отец часто пил, и в такие дни Северус предпочитал ему на глаза не показываться, поскольку желание воспитывать сына возникало у него, как правило, именно в эти "минуты просветления". Тогда отец обычно звал Северуса к себе и начинал интересоваться его жизнью и делами. Очень быстро маленький Северус понял, что жизнь у него как у всех, дела всегда нормально, а Манчестер Юнайтед— чемпион мира. Стоило Северусу ошибиться в ответах, как отец считал своим долгом объяснить ребенку степень его заблуждения посредством физического воздействия, приговаривая, что еще воспитает из него настоящего, НОРМАЛЬНОГО (он всегда особенно выделял это слово) мужика.

Мать иногда заступалась, но чаще шла на поводу у отца, не вмешиваясь в его воспитательные методы. Северус злился и обижался, но любил мать. Она была не самым приятным в общении человеком, но на вопросы сына обычно старалась отвечать, и рассказывать умела очень интересно и увлекательно, лишь иногда со вздохом закатывая глаза, когда он что-нибудь переспрашивал, словно удивляясь, как можно быть таким глупым. Именно она однажды, устав отвечать на многочисленные вопросы любознательного ребенка, научила его читать, писать и считать, после чего наконец смогла вздохнуть свободно, так как счастливое чадо полностью было поглощено чтением всего, что попадалось на глаза и как губка впитывало новую информацию.

А потом Северус узнал от матери о том, что он волшебник. Точнее, не столько от матери, сколько из семейного скандала. Это произошло после того, как отец, в благородном порыве воспитать из сына мужика, в очередной раз рассвирепел и, схватив Северуса за руку выше локтя, вдруг с дикими воплями и ругательствами отскочил от напуганного ребенка, размахивая красной, покрывшейся волдырями обожженой ладонью. После двухчасового скандала с битьем посуды и крушением мебели, мать, плача, но мягко улыбаясь сквозь слезы, рассказывала Северусу о магии и Хогвартсе. Мальчик смотрел на нее завороженно, как на настоящее чудо. Это был практически единственный раз, когда он видел мать счастливой и искренне улыбающейся. Ей очень шла улыбка и глаза светились так тепло и ярко, что Северус искренне считал ее в тот момент самой прекрасной женщиной на свете.

Поверив в свою исключительность, он стал увереннее и гораздо более холодно вести себя со сверстниками, которые были всего лишь магглами с обычной, ничем не примечательной скучной жизнью. А его, Северуса, ждала жизнь в мире волшебников, где, как он чувствовал, ему было самое место. Магглы, казалось, тоже разглядев в нем чужого, еще более агрессивно реагировали на странного, угрюмого, похожего на волчонка, мальчишку в поношенной одежде не по размеру и давно не стриженными спутанными волосами, все чаще задирая его и дразня. Северус в долгу не оставался и периодически возвращался домой с красочными дополнениями к своей и без того непрезентабельной внешности в виде полученных в ходе дискуссий с маггловской детворой синяков и ссадин.

Так он и познакомился с тонкой наукой зельеварения. Чтобы быстро залечить ушибы сына, который внезапно стал таким ужасно неуклюжим, что умудрялся практически каждый день неудачно падать то с дерева, то с забора, мать, тайком от отца, варила заживляющие зелья. Северусу нравилось наблюдать за ней, а она не возражала. Он старательно отпечатывал у себя в памяти каждый ингредиент, каждый материнский жест, каждое ее движение, с восторгом осознавая, что это и есть та самая магия, такая прекрасная и пока недоступная. Зелья снились ему ночами и он мог воспроизвести некоторые рецепты с закрытыми глазами. Заметив интерес сына, мать дала ему свои старые учебники по зельеварению, бесстрастно при этом предупредив, что их следует беречь, иначе в Хогвартс Северус поедет без учебников, и даже позволила нарезать некоторые ингредиенты. Северус быстро прочел каждый учебник матери от корки до корки. Разумеется, понял ребенок далеко не все, а спрашивать у матери каждый раз не решался, опасаясь вспышки раздражения и своего отстранения от созерцания этого волшебного таинства. И, по настоянию отца посещая скучную маггловскую школу, Северус с нетерпением ждал возможности познакомиться с магией, Хогвартсом и настоящими волшебниками.

И сейчас, еле передвигая замерзшие ноги вслед за хогвартским профессором и высоким слизеринским блондином, он с горечью думал о том, что иногда мечты имеют свойство сбываться совсем не так, как хотелось бы, ибо после исполнения собственной заветной мечты он ощущал себя настолько беспомощным и ненужным, как никогда ранее. Значит, теперь этот маленький волшебник с таким выражением лица, словно он только что проглотил жабросли, будет замещать на посту декана Слизерина его, Северуса? Мерлин, даже в мыслях это звучит невероятно дико! Да, от такого поддержки ждать не приходится...

И этот Малфой тоже странный тип. От него вообще неясно, чего ожидать. Хоть он и повел себя с Северусом довольно дружелюбно— первый из всех!— но цель, с которой он это сделал, его мотивы и выгода так и оставались за гранью понимания ребенка. Решив на всякий случай рассчитывать только на себя, Северус успел вынырнуть из омута своих мыслей как раз вовремя, чтобы затормозить и не налететь на остановившегося прямо перед ним Драко. Быстро оглядевшись, он обнаружил, что они стоят в мрачном тупиковом коридоре перед пустой каменной стеной. Флитвик повернулся к Драко с несколько обескураженным видом, словно Дамблдор, у которого внезапно закончились все лимонные дольки.

— Какой пароль?— поинтересовался он у Драко, явно нервничая, как будто просил не пароль сообщить, а передать ему ключ от клетки с пикси.

Но Драко молчал. Северус и Флитвик с интересом уставились на глубоко задумавшегося слизеринца. Через минуту, так и не услышав ответа, маленький профессор спросил уже с явным раздражением:

— Мистер Малфой, вы слышали вопрос?

— Да,— тут же отозвался слизеринец.

— И? Вы собираетесь на него отвечать?— строго спросил профессор.

— Прошу прощения, профессор Флитвик, но нет,— спокойно ответил Драко изумленному донельзя новоявленному слизеринскому декану.

— Не изволите ли назвать причину?— спросил он с таким видом, словно Драко только что сообщил ему, что переезжает жить к нему в апартаменты.

— Слизеринцам запрещено называть свой пароль представителям других факультетов,— тихо, но решительно произнес сероглазый блондин.

Лицо профессора Флитвика при этих словах вытянулось и приобрело еще более шокированное и растерянное выражение, хотя это уже и казалось невозможным.

— Мистер Малфой,— вкрадчиво начал он тоном, которым маленьким детям обычно объясняют, что гладить мантикор опасно для здоровья,— полагаю, вы в курсе, что я назначен директором временно исполняющим обязанности декана Слизерина.

Драко кивнул.

— Так как я, по-вашему, должен попасть в слизеринскую гостиную для исполнения своих обязанностей, если не буду знать пароля?— скептически вопросил Флитвик.

— Простите, профессор Флитвик, но я ничем не могу вам помочь,— упрямо повторил Драко, надменно вздернув подбородок.

Флитвик открыл рот, явно собираясь разразиться возмущенной тирадой, как за его спиной раздался звонкий девчачий голос:

— Драко, вот ты где! Мы тебя обыскались!

Северус резко повернулся к источнику звука и увидел процессию из троих слизеринцев примерно возраста Драко, которые стремительно приближались к ним с весьма обеспокоенными лицами. Это были темноволосая, довольно симпатичная девушка с грубоватыми чертами лица и глазами болотного цвета, и двое здоровенных парней с несколько глуповатыми выражениями на широких физиономиях, больше напоминающие горилл. Завидев их, Малфой поспешно загородил собой Северуса и едва заметно кивнул подошедшим.

— А, мисс Паркинсон, мистер Крэбб и мистер Гойл!— обрадовался Флитвик.— У нас тут небольшая заминка. Я назначен временно исполняющим обязанности декана вашего факультета. Не могли бы вы подсказать пароль для входа в гостиную?

Услышав вопрос преподавателя, все трое, как по команде, перевели взгляд на Драко, который за спиной Флитвика, пристально глядя на троицу, лишь медленно покачал головой. Крэбб с Гойлом недоуменно переглянулись, а Паркинсон среагировала сразу:

— Прошу меня извинить, профессор Флитвик, но слизеринцы не имеют права сообщать свой пароль представителям других факультетов.— доброжелательно сообщила она вконец разгневанному Флитвику.

— Но Декану же не нужно было называть пароль, чтобы войти,— неуверенно влез так не вовремя пришедший в себя Крэбб. Или Гойл.— Он мог просто коснуться рукой прохода и все...

Малфой и Паркинсон раздраженно посмотрели на парня, устало закатив глаза, но промолчали. Флитвик, удовлетворенно кивнув и со скрытым злорадством пробормотав в сторону Крэбба (или Гойла) что то вроде "Благодарю", с победным видом повернулся к стене и коснулся ее ладонью. Но ничего не произошло. Недоумевая, он еще в течение двух минут ощупывал стену в тщетных попытках открыть проход, но стена оставалась все такой же гладкой и насмешливо-неприступной. В расстроенных чувствах Флитвик поднял волшебную палочку, откуда, к восторгу Северуса, вылетела серебристая светящаяся субстанция в форме небольшой птицы, напоминающей ворону, и коротко приказал слизеринцам ждать.

Чего именно им следовало ждать стало ясно минут через пять, когда ко входу в слизеринскую гостиную подошел сам Директор собственной персоной. Доброжелательно улыбнувшись всем присутствующим, Дамблдор с самым безмятежным видом поинтересовался у профессора Флитвика, с какими именно проблемами он столкнулся и весьма заинтересованно выслушал сбивчивый рассказ полугоблина о его тщетных попытках попасть в гостиную, не преминувшего также посетовать на возмутительное нежелание слизеринцев сотрудничать и называть пароль.

После некоторого времени обдумывания полученной информации и явно забавляясь абсурдностью ситуации, Дамблдор изрек:

— Что ж, я не виню Драко и его товарищей в соблюдении традиций собственного факультета. Не ими они устанавливались, не им их и нарушать. Что же касается вопроса о том, почему вы не смогли войти, профессор Флитвик... Склонен думать, что Хогвартс не пропускает исполняющего обязанности декана Слизерина, так как не считает его назначение целесообразным в виду того, что чувствует присутствие в замке настоящего слизеринского декана. Северус, мальчик мой, прошу тебя, подойди,— позвал Директор.

Крэбб, Гойл и Паркинсон пораженно воззрились на маленького черноволосого и босоногого мальчика в пижаме, медленно подошедшего к улыбающемуся Дамблдору. Директор подмигнул Северусу и кивнул на стену. Поняв, чего от него ждут, мальчик дрожащей от неуверенности и холода рукой осторожно прикоснулся к гладкой поверхности каменной стены, но ничего не ощутил, потому что внезапно стена разверзлась, открыв высокий проход в мрачноватую гостиную, обставленную скромно, но со вкусом, и оформленную в зеленых слизеринских тонах. От неожиданности Северус отдернул руку обратно.

Флитвик пораженно выдохнул.

— Что же это получается, Директор? Замок по-прежнему считает Северуса слизеринским деканом? Несмотря на то, что сейчас он... ребенок?

— Очевидно, так,— Дамблдор задумчиво, уже без улыбки, склонил голову.— И, вероятнее всего, сохраняет за ним все его привилегии.

System Оf A Down/Lonely Day (Piano cover)