Покровительство богов и битва с Судьбой (гет)

Гарри впервые присутствовал на матче Гриффиндор-Слизерин в качестве зрителя, просто наблюдая за игрой когда-то родного факультета. Сам он теперь отдал бы предпочтение Слизерину, с его этикетом и кодексом чести, но Джинни была гриффиндоркой, а потому Гарри даже не знал, за кого ему болеть. В конце концов он просто уселся рядом со своей командой и молча наблюдал матч. Львы играли неплохо, но все же уступали зеленому факультету: Слизерин медленно, но уверенно отрывался, и через полчаса счет был уже 70:40 в пользу зеленых.

Гарри заметил снитч, он уже пятнадцать секунд парил рядом с трибуной преподавателей; Джинни тоже увидела свой мяч, хотя и несколько позже Гарри, и сейчас она, не спеша, словно ничего не случилось, занимала позицию для пике. Потом отвесно устремилась вниз, вызвав восхищенные вздохи зрителей и разочарованный возглас ловца соперников — он был слишком далеко. Снитч, словно почуяв преследование, резко сорвался с места, уходя в сторону, Джинни устремилась за ним. Семь секунд бешеной гонки, и пальцы Джинни крепко сжали трепыхающийся золотой мячик.

— Джиневра Поттер ловит снитч! — завопил комментатор, какой-то пуффендуец. — Гриффиндор побеждает со счетом 190:70!

Гарри уже был на поле, туда же стекались гриффиндорцы; в воздухе красно-золотая команда облепила своего капитана, и сейчас они тесной кучкой спускались к болельщикам. Слизеринцы приземлялись в стороне. Гарри, навскидку оценив время, которое потребуется Джинни, чтобы приземлиться и немного отбиться от болельшиков, поспешил к игрокам в зелено-серебряных мантиях.

— Вы здорово играли, — обратился он к капитану, Анри Ланкастеру, последнему представителю этой славной фамилии и волшебнику в пятом колене. — У вас, по-моему, лучшая команда в школе, хотя и самая молодая.

— Спасибо, Поттер, — улыбнулся тот и пожал протянутую руку. — Но, похоже, нам придется дождаться, пока Поттеры покинут школу, прежде чем мы возьмем кубок, — тихо, так, чтобы команда не слышала, прибавил он. — Благо команда действительно молодая, и в следующем году не придется никого набирать.

Гарри рассмеялся и хлопнул коллегу по плечу, тот ухмыльнулся и глазами указал на уже приземлившуюся Джинни.

— Ты где был? — первым делом спросила она, заметив приблизившегося Гарри.

— Приносил соболезнования Ланкастеру, — тихо хмыкнул Гарри. — Хороший маневр и отличное исполнение, но снитч могла заметить и пораньше.

— Сколько он там висел?

— Секунд пять…к тому моменту, как ты начала маневр. Впрочем, все равно молодец.

— То-то же! — рассмеялась Джинни.

Но вскоре красно-золотой поток дошел до гриффиндорской башни, где немедленно началось празднование. Гарри, единственный раз подняв бокал за Джинни, тихо смылся; его отсутствие заметили только Поттеры, да и то не сразу.

Дело в том, что в часы, когда у Джинни были тренировки, Гарри совершенно не знал, чем себя занять; промаявшись некоторое время, он нашел выход: научная работа. Вот и сейчас он отправился в библиотеку, чтобы доделать наконец мучимую две недели статью «Применение небоевых заклятий и чар в боевой обстановке». Там он рассматривал возможности использования как простейших чар, вроде манящих, так и более сложных, относящихся к высшей трансфигурации, во время дуэли, как одиночной, так и массовой.

* * *

На следующий после матча день был объявлен поход в Хогсмид, первый в этом году. Гарри к этому походу подготовился основательно: рассовал по рукавам и голенищам волшебные палочки, надел удобную, не стесняющую движения одежду и перевязь с несколькими зельями, которую сверху прикрыл плащом, сунул в карман Мантию-Невидимку и выдал Марго срочный портал в Хогвартс, на всякий случай.

— Ты только учти, портал нелегальный, так что пользоваться им зря не стоит, если не хочешь мне проблем, ОК? — тихо предупредил он сестру. — Но при малейшей опасности, даже если у тебя не будет ей иных доказательств, кроме предчувствия…

— Что это ты так печешься о моей безопасности? — подозрительно осведомилась она. — Ты что-то знаешь?

— Ничего, — Гарри покачал головой. — Если бы я знал, что там будет опасно, я бы тебя просто не выпустил из замка. Но у меня просто предчувствие чего-то…не обязательно плохого, но…словом, держи его под рукой, ладно? Мне будет спокойнее.

— А Джинни ты тоже портал выдашь?

— Во-первых, она умеет трансгрессировать, во-вторых, рядом буду я. Скорее всего, у меня просто паранойя разыгралась, это бывает…к дождю. Так что зонтик тоже возьми, — Гарри тихо рассмеялся.

— Непременно, братик, — мило улыбнулась Марго. — И спасибо, что волнуешься обо мне.

Впрочем, ничто с утра не предвещало ни плохой погоды, ни каких-либо неприятностей, что заставило Гарри насторожиться еще больше. Особенное его взволновал тот факт, что все ученики-авроры в этот день тоже были выпущены в Хогсмид…только на дежурство. Гарри нашел взглядом знакомого лейтенанта, он частенько заходил к своему начальнику, Джеймсу Поттеру.

— Алан, здравствуй!

— О, Гарри, привет! Как дела?

— Да все отлично. Слушай, а чего это вы всех погнали на дежурство как раз в тот день, когда нас выпустили?

— Да Дамблдор попросил, говорит, ему так спокойнее будет, — Алан пожал плечами. — А им все равно пора учиться нести охранение, так что сегодня все будет по полной программе: всю деревню оцепим, как для отражения атаки с неизвестного направления.

Такие сведенья юного лорда Поттера насторожили еще больше. Когда к его предчувствию, которому он и так доверял, примешиваются опасения Дамблдора, дело плохо. Гарантированно что-то случиться. Гарри в очередной раз пожалел об отсутствии волшебного глаза.

Весь день он провел как на иголках, внимательно оглядывая каждого встречного, вглядываясь в еду и питье на предмет яда тщательнее обычного, ни на шаг не отходя от Джинни и все время сжимая под плащом волшебную палочку. Как оказалось, совершенно зря — ничего выдающегося так и не случилось; Поттеры из деревни уходили последними, сразу за ними шли авроры. Гарри несколько успокоился, хотя и не ослабил бдительности.

— Красивая, верно? — спросила его Джинни, указывая на идеально круглую огромную кровавую всходящую луну. Круглую. Полнолуние.

Гарри торопливо достал Карту Мародеров и проглядел: никого постороннего в замке не было. А поскольку предчувствие его не оставляло, он не сомневался в том, что сегодня будет Охота. Он протянул Карту Джинни.

— Иди домой и ни о чем не волнуйся, ладно? — прошептал он.

— А ты?

— Я остаюсь. Кажется, я понял, что меня терзало весь день: сегодня полнолуние.

— Гарри, ты с ума сошел? — зашипела Джинни. — Я не пущу тебя одного!

— Я еще вполне могу отвести тебя в амок самостоятельно, связать и запереть, если понадобится, — в свою очередь зашипел Гарри. — Есть у меня предчувствие, что здесь сегодня будет мой старый знакомый…

— Гарри! Это опасно!

— Сражаться с Волдемортом опаснее, а ты меня не так давно уговаривала делать именно это.

— Слушай, нас же пересчитывают на входе! Сюда сразу прибежит кто-нибудь! Ты хочешь, чтобы тебя исключили?

— Резонно, — согласился с доводами жены Гарри. — Да, наши преподаватели, кроме Снейпа и Дамблдора, с оборотнем встретиться не готовы. Хорошо, идем в замок, я вернусь подземным ходом.

До самого замка Джинни не оставляла попыток переубедить Гарри не лезть на рожон, но тот был непреклонен.

— Любимая, может, это просто папа с Сириусом и Люпиным решили вспомнить молодость? — примирительно сказал Гарри напоследок. — В любом случае, оборотни не убивают, половым и генетическим путем эта зараза тоже не передается, и вообще, я знаю, как избавиться от этой болезни.

— Лекарство от ликантропии? — недоверчиво мыкнула Джинни. — Его не существует.

— Не лекарство, — хмыкнул Гарри. — Просто надо стать анимагом, тогда, хотя и будешь превращаться по полнолуниям, останешься в разуме. Все, я пошел. Ложись спать и не волнуйся, хорошо? На нижней полке, третье слева — сонное зелье. Если я приду, а ты не будешь спать — поругаемся, — поцеловал жену в щеку, манул рукой и завернулся в Мантию-Невидимку.

Гарри решил воспользоваться ходом под Гремучей Ивой, и десять минут спустя уже входил в Визжащую Хижину. Внутри он воспользовался специальным, малоизвестным и очень сложным в исполнении заклятьем Тени, немного смещающим тело мага по пятому измерению, и как бы развоплотился. В таком, бесплотном виде, он спокойно мог проходить сквозь стены и другие твердые предметы, включая людей и животных. К счастью, Дамблдор в свое время поленился настолько защищать убежище молодого Люпина, поэтому Гарри беспрепятственно прошел сквозь запертые двери Хижины и бесплотной тенью отправился к центру деревни. Самым высоким зданием в Хогсмиде была совятня почты; Гарри легко поднялся на крышу, как легко мог бы провалиться сквозь землю — понятие сил тяготения, упругости и тому подобны вещей для него не существовало.

— Фините, — шепнул он. Чары Тени прекратили свое действие, и он поспешил ухватиться покрепче, чтобы не сверзиться с высоты пятнадцати ярдов. Он достал одну из бутылочек и осушил ее одним глотком. Около минуты он просидел неподвижно, зажмурившись, борясь с приступом дурноты; зато, когда открыл глаза, всякая необходимость в очках отпала: контуры предметов стали четче, мир обесцветился, зато теперь его взор беспрепятственно проникал в любую тень. Вместе со зрением обострились слух и обоняние — Гарри мог различить шуршание мышей в погребе Розмерты и учуять аромат ванили, доносившийся из Сладкого Королевства, чья крыша находилась в доброй полумиле от крыши почты.

По сути, принятое им зелье было ядом; любой человек сейчас уже валялся бы без сознания и не мог оценить преимущества, которые были всего лишь побочным эффектом. Но те полтора года, которые Гарри посвятил изучению Темных Искусств в целом и вообще запрещенных разделов магического знания в частности, давали свои плоды. Некоторое время Гарри занимался и зельеварением, и на себе проверял действие ядов, благо смерти он тогда не боялся совершенно; так что его организм, являвшийся телом могучего мага, постепенно приспособилось к различным отравам. Не полностью, разумеется, но теперь потребовалась бы втрое большая доза, чтобы Гарри не смог вылечиться без противоядия, и впятеро — чтобы оно сработало почти в правильные сроки, которые укладывались бы в стандартный люфт. Этим же объяснялось его умение пить: под правильную закуску Гарри потягался бы даже с Хагридом.

Некоторое время ничего не происходило. Наконец до Гарри донесся далекий вой, источник находился в десятке миль к западу. Он повернулся туда, и еще полчаса спустя заметил три палево-серые тени, стремительно приближающиеся к деревне; это, вне всяких сомнений, были оборотни — ни один волк не может бежать так быстро — причем оборотни очень крупные. И бег был действительно быстр, наверное, они бы даже смогли догнать единорога…Впрочем, даже в волчьем обличье оборотни недостаточно глупы, чтобы нападать на единорога…Гарри легонько скрипнул зубами, отвлекаясь от ненужных мыслей, и выпил очередное зелье — на этот раз вполне обычный боевой эликсир, который давал телу возможность в течении часа действовать во всю мощь. Через минуту он ощутил, как кровь убыстрила свой бег, а мышцы налились силой. Разумеется, Гарри не собирался брать тварей в плен…но и быть покусанным в его планы тоже не входило.

Оборотни ворвались на главную улицу и помчались в сторону Кабаньей Головы, внутри которой в любое время суток были посетители. Но, не успели они пробежать и десяти метров, как сверкнула зеленая вспышка, и крайний слева волк пропахал мордой пыль дороги — он был мертв. А позади них, метрах в пятнадцати, на дорогу спрыгнул мужчина, держа в волшебные палочки в обоих руках.

— Авада Кедавра, — спокойно произнес Гарри. Два стремительны зеленых луча устремились к тварям, но те уже сорвались с места и неровными, непредсказуемыми зигзагами устремились на него.

Первый прыгнул прямо на Гарри, распахнув пасть со свисающими нитями слюны, второй был похитрее — он сначала прыгнул на стену, оттолкнулся от нее и устремился на мужчину с высоты. Они не знали, что их противник не был припозднившимся аврором, и это их подвело: первого Гарри мощным ударным заклятьем отправил футов на сто по улице, а второго встретил обычным апперкотом с правой в распахнутую нижнюю челюсть. Точнее, не совсем обычным: как ни ударь по двум центнерам мышц, которые летят на тебя со скоростью сорок миль в час, на ногах не удержишься.

А Гарри удержался, да еще и отбросил противника на пару метров. И, не дав ему прийти в себя, направил палочку.

— Авада Кедавра.

Визг не желающего умирать оборотня был оглушительным, но очень коротким: заклятье ударило его в грудь, и звук тут же прекратился. А Гарри уже слышал топот лап третьего, самого огромного: оборотни не способны соображать в зверином обличье, так что опасности не понимают. Гарри повернулся и принялся поливать зверя смертельными заклятьями, действуя двумя палочками, но безуспешно: тот всякий раз уклонялся. Пара заклятий угодили в дома и подожгли их…Когда до оборотня оставалось метров двадцать, Гарри спрятал Бузинную палочку (которую держал в левой руке) в рукав и приготовился встретить противника.

— Энферфламио! — мощнейший поток огня, заполнивший всю улицу вширь и бьющий на пятьдесят ярдов, не остановил прыжка оборотня, хотя и подпалил несколько домов. Гарри отпрыгнул в сторону, несколько не рассчитав силы, и хорошо впечатался в стену дома; он потряс головой, теряя драгоценные секунды, огромным волевым усилием сфокусировал взгляд. Да, мощнейшее огненное заклятье не остановило прыжка оборотня — оно сделало этот прыжок последним. На дороге догорала куча мяса, которое пахло бы весьма приятно, если бы не была изначально покрыта шерстью. Гарри собрался было уже милосердно добить жалобно поскуливающего зверя, когда раздалось несколько громких хлопков.

— Стоять и не двигаться! — заорали прибывшие, наконец, авроры. — Бросить палочку!

Гарри внимательно оглядел их: знакомых нет, да и вообще, не стоит светиться и показывать, что Гарри Поттер способен на такое; достаточно, что об этом знает Дамблдор. Однако диспозиция была не из лучших: пятеро авроров, которых Гарри совершенно не хотел убивать…

— Лучше бы спасибо сказали, — громко сказал он, старательно изменив голос. — Я же вашу работу делал…

А потом согнул ноги, оттолкнулся и под удивленные возгласы и запоздалые оглушающие заклятья подпрыгнул метров на семь и приземлился на крышу Кабаньей Головы. А оттуда прыгнул на другую крышу. Авроры постарались — антитрансгрессионный барьер лежал на всей деревне. Но Гарри и не собирался трансгрессировать — он добрался до Визжащей Хижины, применил заклятье Тени и спокойно вошел внутрь сквозь стену. Потом снял его и отправился в Хогвартс.

* * *

Утром Гарри принципиально отказывался рассказать Джинни, что же случилось ночью и случилось ли что-то вообще. Но вел он себя совершенно спокойно, на теле не было ни царапины, одежда была цела и вычищена. Все сомнения развеяла утренняя почта. Джинни развернула «Пророк» и чуть не подавилась тыквенным соком: огромное фото пылающей главной улицы Хогсмида — правда, ее весьма активно тушили авроры — а в центре фотографии — три мертвых оборотня, которых внимательно осматривают специалисты.

Бойня в Хогсмиде!

Мы не знаем, кто был таинственным незнакомцем, который спас деревню от оборотней, но все ему благодарны. Специальный корреспондент «Ежедневного Пророка», Рита Скитер.

Джинни судорожно вздохнула и покосилась на Гарри, который пока еще читал с искренним интересом. Наконец его глаза поднялись от газеты, и она увидела танцующие в них искры: Гарри беззвучно и бесстрастно хохотал.

— Первый раз вижу, чтобы Скитер написала что-то хвалебное, — громко хмыкнул он. — Наверняка тот «таинственный незнакомец» просто замучил до смерти пару каких-нибудь дворняжек, раз Рита описывает его таким героем…

— Видимо, она настолько торопилась успеть в номер, что даже забыла обозвать авроров «увальнями», а Аберфорта — еще как-нибудь, — поделилась Марго, которая тоже уже прочитала статью.

— Ну да, припомнить еще раз ту историю с козлом, — хмыкнул Гарри. — А может, у нее просто наконец-то сломалось это ее Прытко Пишущее Перо?

— Все может быть, — Джинни пожала плечами, потом тронула Гарри за плечо и указала ему на строчку о том, как «спаситель» запрыгнул на крышу. — Об этом что думаешь?

— Есть такое зелье, — Гарри улыбнулся. — Малоизвестное и сложное…

— И нелегальное, из-за входящих в него ингредиентов, — заметил проходивший мимо и остановившийся послушать Снейп. — Например, в том единственном рецепте, который я знаю, используется кровь принесенного в жертву младенца, верно, мистер Поттер?

— Это же аллегория, профессор! — возмутился Гарри. — Вы все рецепты, которым полторы тысячи лет, воспринимаете буквально?

— Стоп, какая такая аллегория? Какие полторы тысячи лет? — удивился Снейп.

— А, вам попался более поздний труд, в котором какой-то дурак перевел прекрасные стихи с греческого на латынь в прозе, да еще и буквально! — расхохотался Гарри.

— Ладно, тогда что она означает?

— Сок молодой мандрагоры, естественно, — Гарри пожал плечами. — Если желаете, пришлю вам нормальный рецепт, профессор.

— Мне было бы приятно. Хорошего дня, мистер Поттер, и не забудьте — послезавтра контрольная по быстродействующим ядам.

— Хорошего дня, профессор Снейп, — Гарри встал и поклонился, Снейп в ответ проделал то же.

— Круто! — прошептал Деннис. — Никогда не видел, чтобы Снейп с кем-нибудь из студентов так общался.

— И не увидишь, — хмыкнула Марго и подтолкнула своего парня локтем. — Это у него жар, наверное.

— Нет, сестренка, просто со мной профессор Снейп может поговорить о зельях на равных, в отличие от всех остальных, — улыбнулся Гарри. — Но вам это не светит явно…

* * *

Матч Когтевран-Пуффенуй длился уже четверть часа, и команда Гарри чуть вырвалась вперед — только на десять очков. Сам Гарри парил на «Молнии» на высоте пятидесяти ярдов над полем, гораздо выше, чем остальные игроки и даже ловец соперников; зато он мог охватить все поле одним взглядом, а не шарить по нему глазами в попытке найти снитч. Возле левого кольца пуффендуйцев блеснула долгожданная золотая вспышка, и Гарри вошел в пике. Трибуны засвистели, комментатор что-то восторженно орал, ловец в желтом безнадежно отстал. Снитч висел в двадцати футах над землей, точно под Гарри, не двигаясь с места и словно поджидая Поттера. Гарри различил испуганный крик с трибун, а затем общую тишину и оторвал взгляд от снитча.

Ему наперерез неслись оба бладжера, изменить курс — значит потерять время и, почти наверняка, снитч — соперник успеет к мячику первым, остаться на курсе просто невозможно. Все это пронеслось у Гарри в голове за две десятых секунды, еще две десятых потребовалось на принятие безумного решения. Оставалось чуть меньше полутора секунд до столкновения с бладжерами.

Гарри оттолкнулся от метлы и распластался в воздухе, в то время как «Молния» продолжала нестись вниз. Скорость падения резко упала, бладжеры пролетели под ним, слегка зацепив метлу. К счастью, «Молния» не была повреждена, только сбита с курса; Гарри поймал снитч правой рукой, а левую вытянул к метле, кувырком падающей на землю. Беспалочковая магия была ему доступна, но в такой критической ситуации он ей еще не пользовался. Метла послушно прыгнула в руку.

Гарри вышел из падения в последний момент: ноги задели увядшую траву поля. Тут стадион взорвался восторженными воплями. Гарри огляделся, посмотрел на приближающуюся команду и с паническими воплями помчался подальше: они явно решили доделать то, что не удалось бладжерам. Так что он трусливо сбежал к трибунам с гриффиндорцами.

— Джинни, руку! — крикнул он налету.

Джинни, смеясь, вытянула вверх обе руки, Гарри наклонился с метлы и схватил правой рукой за ее левую, сам изо всех сил вцепившись в метлу. Скорость была весьма приличной, а Джинни весила немного, поэтому она легко взлетела на метлу позади Гарри, хохоча как безумная. Впрочем, хохотали почти все — такого шоу, когда ловец и капитан убегал от собственной команды, не видел даже Дамблдор. Поттеры полетели в сторону замка; команда недолго преследовала их: они тоже едва держались на метлах от хохота.

От факультетской вечеринки Гарри отказался, зато устроил собственную, на которую пригласил своих приятелей со всех факультетов и пару симпатичных ему и Джинни «аврориков», как они ласково прозвали недоучков вроде Невилла, которого, кстати, тоже пригласили. Праздновали шумно и весело, благо Гарри заранее запасся в Хогсмиде парой-тройкой ящиков сливочного пива и большой коробкой с фирменными сладостями-приколами близнецов Уизли; через полчаса после начала примчался старший Криви и приволок уже готовую волшебную фотографию, на которой Гарри ловил снитч. Он же рассказал, что уже отдал одну копию мадам Трюк, которая собиралась послать ее в федерацию квиддича, дабы зарегистрировать новый прием, изобретенный Поттером. Разошлись все за полночь, благо к вечеринкам по поводу квиддича и преподаватели, и дежурные старосты относились снисходительно; к тому же, Гарри указал всем кратчайшие и безопасные пути до гостиных.

* * *

Через неделю после легендарного матча в Хогвартс явились представители Международной Конфедерации Квиддича; они объяснили Гарри, что для официальной регистрации нового приема следует он должен быть повторен — то есть должно быть доказательство того, что этот прием не является случайностью.

Поэтому Гарри вновь парил на высоте пятидесяти ярдов, а специально приглашенные профессиональные загонщики перекидывали друг другу бладжер. Поскольку заставить снитч парить на месте было невозможно, вместо него левитировали золотистый камешек. Пошел отсчет, и по свистку Гарри устремился вниз. Загонщики послали бладжер наперез, на этот раз Гарри имел чуть больше времени, чтобы подготовиться, и с успехом повторил свой маневр уклонения от бладжера, схватил снитч и успел вывернуть, даже не коснувшись поля.

— Браво, мистер Поттер, браво! А как вы поймали метлу? Я не понял! — в восторге орал Джеральд Уинстон, единственный англичанин из трех представителей МКК. Остальные то же что-то восторженно кричали, по-французски и по-испански.

Гарри объяснил, что может применять некоторые простые заклятья без палочки: манящие и отталкивающие чары, чары левитации. Те несколько удивились, что такой молодой человек способен на такое, и посетовали, что мало кто из спортсменов так же силен.

— На самом деле, беспалочковая магия действительно требует несколько больших затрат энергии, чем обычная, но не настолько больше, чем принято считать. На простейших заклятьях люфт практически не ощущается, но растет геометрически по мере увеличения сложности заклинания, — бодро объяснил Гарри. — Ну и регулярные тренировки тоже важны. Вот попробуйте сейчас представить, что вы держите в руке палочку, сосредоточьтесь на этом, детально представьте, как она лежит у вас в руке, и скажите «Люмос».

Уинстон послушно закрыл глаза, поднял руку на уровень глаз и шепнул заклятье. А потом с огромным удивлением уставился на крошечный огонек в собственной ладони.

— Это вы сделали? — спросил он.

— Нет, мистер Уинстон, — улыбнулся Гарри. — Вы сами.

— Невероятно! — выдохнул тот, но вскоре опомнился. — Впрочем, как бы это ни было невероятно, мы здесь по другому поводу.

— Уи, месье Потте’г, — поддержал его коллега, месье Фулон.

— Мы с коллегами безусловно признаем, что ваш прием не является случайностью. Рабочее название — прыжок Поттера. Вы не против?

— Нет, разумеется, — Гарри пожал плечами.

— В таком случае, все улажено, вам осталось подписать вот здесь, — Уинстон протянул Гарри официального вида пергамент. Гарри пробежал его глазами, дабы убедиться, что подписывает именно то, что нужно, и размашисто поставил свою подпись.

— Поттер, со своей стороны обещаю, что в анналах Хогвартса тебя увековечат наравне с Джеймсом, — пообещала мадам Трюк.

* * *

Время шло своим чередом. Понемногу приближалось рождественские каникулы, и студенты засобирались домой. Статья Гарри наконец-то отправилась в печать: журналов вроде «Вестник Зельеварения» или «Трансфигурация сегодня» по предмету ЗоТИ не было, и он довольно долго не мог ее пристроить. Зато в начале декабря составитель ежегодного альманаха «Дуэлянт» взял его статью с огромной радостью и пообещал, что она непременно будет в выпуске и печати в январе.

Девятнадцатого декабря, накануне отправки из школы, Джинни наконец спросила, куда они с Гарри отправятся на каникулы и как будут их проводить.

— Домой, конечно, — беззаботно отозвался он.

— К кому домой? — терпеливо спросила Джинни.

— К нам домой, — невнятно пояснил Гарри.

— Гарольд!

— Ладно, ладно! — Гарри примирительно поднял руки. — Мы с тобой отправимся в наш замок La Aire, который домовые эльфы под руководством лучших архитекторов, реставраторов и дизайнеров приводили в жилой вид, начиная с середины августа. Позавчера мне пришло письмо от и начальника, месье Де Ла Кюр, Делакур на наш манер, он сообщает, что все готово. Вчера — у тебя тренировка была — я туда съездил, действительно все готово…

— Погоди, какой такой замок? Где?

— Наш с тобой. Замок La Aire, что значит — Гнездо, в Бургундии, среди взгорий. Я там еще приобрел парочку виноградников, ах! Какие вина будут храниться в нашем погребе…сам себе завидую.

— Постой. Постой. Ты купил замок во Франции?

— Точнее, в Бургундии. Да, купил, а что?

— Зачем?

— Ну, надо же нам где-то жить, — невозмутимо ответил Гарри. — А там хорошо гостей принимать. Ну и, какой бы большой ни была семья, места всем достаточно.

— Это все отговорки. Обычного имения вроде вашего вполне хватит, чтобы там жила дюжина человек.

— Обычное имение вроде нашего не имеет стен вышиной в двадцать пять ярдов и толщиной в три, рва с водой и кольями, подъемного моста, трех тайных ходов наружу, многовековой системы защитных заклятий и ловушек для незваных гостей. А еще ни в одном имении нет достаточно обширных подземелий, чтобы держать там василиска, конюшен для гиппогрифов, четыре башен по углам внешних стен, в каждой из которых живет по грифону, казарм, и ни в одном имении нельзя разместить полторы сотни человек, которые нам дороги.

— Понятно, — улыбнулась Джинни. — Гарри, как всегда, готовится к худшему.

— Вот именно, — проворчал Гарри. — Кстати, если ты скучаешь по родственникам, то успокойся: все они приглашены и прибудут через пару часов после нас.

* * *

Джеймс вышел из камина в «Гнезде», как обозвал свой новый дом их сумасшедший сын, и тут же был схвачен крепкими каменными руками двух статуй, изображающих валькирий. Третья, изображавшая Цербера, подошла спереди и попросила пароль. Пока Джеймс хлопал глазами, из камина вышли Лили и Марго, и были так же обезврежены каменными валькириями. Статуи держали их крепко, не давая шевельнуться, но не причиняли боли.

— Пароль? — еще раз повторила статуя Цербера.

Тут в комнату ворвался Гарри и взмахнул рукой, Поттеров немедленно освободили из каменной хватки.

— Простите великодушно, совсем забыл. Пока пароль «Искренность».

— Что ты вообще себе позволяешь, Гарольд? — возмутился Джеймс. — Это же…это Мерлин ведает что такое! Кто так с гостями обращается?

— Прости, пап, совершенно вылетело из головы, да и явились вы чуть раньше, чем я рассчитывал, — виновато улыбнулся Гарри. — А хороши, верно?

— Как произведения искусства? — иронически улыбнулась Лили. — Не слишком впечатляют…

— Нет, как стражи?

— Как стражи они действительно эффективны, — буркнул Джеймс. — От прошлых хозяев остались?

— Как произведения искусства — да, как стражи — нет, сам делал.

— Это же некромантия в чистом виде!

— Во Франции другие законы, пап, — хмыкнула Марго. — Здесь некромантия разрешена.

— Не передергивай, сестренка, просто здесь некромантия — это именно некромантия, а не все подряд, — отозвался Гарри. — Здесь-то никогда не было маразматиков вроде Дамблдора, которые готовы запретить все самые интересные разделы магии.

— Самые интересные? — ядовито переспросил Джеймс.

— Разумеется. Ладно, что это мы в караульной топчемся? Пойдем, — беззаботно позвал Гарри.

— Это что, французский обычай, называть холл — караульной? — тихонько пробормотал Джеймс.

Они вышли из «холла», прошли по коридору и один за другим вышли в дубовую дверь. Только тут Джеймс Поттер понял, почему Гарри называл это место караульной — они вышли во двор крепости, перед ними возвышался величественный замок: основные помещения в три этажа (каждый этаж метров семь в высоту), центральная башня вдвое возвышалась над общим массивом, а четыре угловых достигали половины ее. Двор, вернее — передняя его часть, представляла собой фруктовый сад со многими дорожками и главной аллеей, ведущей от ворот (сейчас закрытых) ко входу в замок. Что находилось позади и по сторонам замка, было не видно. Марго тихо присвистнула.

— Нехило.

— Поменьше Хогвартса, конечно, — вздохнул Гарри.

— В Хогвартсе живет триста человек, а может поместиться и тысяча. Тебе-то зачем столько места?

— Люблю простор, мам. Да и вообще я собирался предложить вам и Уизли перебраться сюда. Ну и еще кое-кому…

— То есть насовсем перебраться? — удивилась Лили.

— Да, хоть вместе с домами, — бодро ответил Гарри. — Есть такая технология.

Лили повернулась к Джеймсу.

— Поздравляю, любимый! Наш сын становится основателем первого за последние двести девяносто семь лет домена!

— Я думаю, это не так плохо, Лили. Если только он не начнет войну за власть над миром.

— Чего нет, того нет, пап, — хмыкнул Гарри. — Просто, мы ведь волшебники, верно? А живем как маглы…скоро вообще уже отличий не останется.

— Это так плохо? — нахмурилась Лили.

— Конечно, плохо! Мы же теряем саму нашу сущность, нашу культуру, нашу индивидуальность…а вместе с ними мы теряем саму магию. Ой, простите…Уизли прибыли. Идите по аллее, в Холле вас встретит Джинни, — и Гарри скрылся в караульной.

Джеймс, Лили и Марго послушно двинулись в сторону замка. Главные двери — дубовые, с причудливым орнаментом защитных рун, высотой добрых три метра — распахнулись, едва Джеймс протянул руку и коснулся массивного металлического кольца. Они зашли внутрь и попали в заботливые ручки Джинни, которая немедленно повела их в отведенные им комнаты северной башни. А полчаса спустя она же привела их в большую гостиную, еще минут через десять Гарри привел туда Уизли.

— А на экскурсию ты нас не поведешь, партнер? — спрашивал Фред, входя за Гарри в комнату.

— Дружище, я и сам тут неважно ориентируюсь, — улыбался Гарри. — Впрочем, потеряться здесь невозможно…

— Невозможно? Мы через три тайных хода прошли! — возмущенно фыркнул Джордж.

— И все равно, заблудиться тут надолго невозможно, — улыбнулась Джинни. — Доспехи же везде стоят, в каждой комнате и на каждом повороте.

— Причем тут доспехи, сестренка? — Фред поднял брови.

— Гарри их заколдовал, — пояснила она. — Любой спросишь, и он отведет тебя на место кратчайшим путем. Очень удобно.

— Здорово! — хором воскликнули близнецы. — Ладно, мы тогда пойдем посмотрим лабораторию…

— Но-но! — Гарри грозно нахмурился. — Я с вами пойду. Вас только пусти к ингредиентам одних, сразу мне замок порушите…

Остальные тоже потихоньку разбрелись: раз уж потеряться невозможно, грех не осмотреть замок.

* * *

Празднование прошло весьма удачно — приглашенные и хозяева сумели общими силами воссоздать правильный ритуал, проводимый в зимний солнцеворот. Главным источником информации оказался Сириус — как Блек, он не раз принимал участие в празднике Йоля вместе с семьей — как бы он ее не ненавидел. Разумеется, одними традиционными развлечениями, вроде ритуального принесения жертвы Бальдру-Тору (самой обыкновенной, вроде еды и питья), сожжения елки и гадания по звездам, не ограничились. Близнецы, например, устроили в небе над замком настоящий ад — в течении получаса с каждой из башен беспрерывно стартовали ракеты, шутихи, и до шести утра над всей Бургундией взрывались волшебные фейерверки — правда, особенно волшебными они были только над замком. Гарри навскидку оценил истраченное в полтысячи галеонов, близнецы уточнили: пятьсот двадцать семь. Дела в их бизнесе шли превосходно — с октября, когда они наконец выпустили Забастовочные Завтраки. «УУУ» уже переросло порог малого бизнеса и все еще уверенно шло в гору, постоянно укрупняясь — благо Гарри великодушно разрешил в течении года использовать всю его долю в целях расширения производства.

Веселье стояло бурное — мало того, что Гарри созвал на Йоль всех Поттеров и Уизли и пригласил друзей семьи, вроде Блека и Люпина — после полуночи стали прибывать и другие гости. Причем не все они были англичанами: Гарри пригласил своих зарубежных деловых партнеров.

Праздник постепенно перерос в великосветский раут. К удовольствию Гарри, и его родители, и Блеки, и даже Уизли держались уверенно и свободно; Джинни же вообще вошла во вкус игры и с огромным удовольствием изображала из себя хозяйку дома. Вскоре начались танцы, и Гарри с удовольствием заметил, что Билл Уизли, до сих пор холостяк, незамедлительно пригласил мисс Флер Делакур, которая была одной из приглашенных. Супруги танцевали только друг с другом. Фред и Джордж, бросив оценивающие взгляды на француженок, все же вернулись к близняшкам Патил, с которыми вот уже полгода поддерживали какие-то отношения. Правда, о двойной помолвке пока не объявляли. Чарли Уизли витал в облаках: попеременно пообщавшись со всеми девушками, он таки нашел одну испанку, которая так же страстно интересовалась драконами, и теперь они, держась за руки, что-то обсуждали…

— У меня складывается впечатление, что ты взял на себя обязанности свахи, Гарри, — тихо мурлыкнула Джинни.

— В целом ты права, — так же тихо ответил он. — Смотри, Драко вон абсолютно счастлив, близнецы тоже, Билл вообще уже теряет голову из-за этой четверть-вейлы, да и Чарли отнюдь не одинок сегодня вечером.

— Слушай, а это так и было в твоем мире? — шепнула она.

— У нас в это время полгода как закончилась война. Билл и Флер женаты, он изуродован не до конца превратившимся оборотнем; Люпин и Тонкс мертвы, их малышу Тедди год и он живет с бабушкой Андромедой; Джордж лишился уха, Фред мертв; мертвы оба Криви, мертвы мои родители, моя сестра никогда не рождалась, Сириус мертв; Драко в Азкабане, вместе с родителями, Рон и Гермиона планируют свадьбу, а ты стойко терпишь полубезумного меня…здорово, правда?

— Ужас.

— Так что сейчас я почти полностью полагаюсь на импровизацию, — подытожил Гарри. — И, кажется, получается…

Каникулы длились достаточно долго, и веселье в Гнезде не стихало ни на секунду: Уизли и Поттеры по-прежнему гостили у Гарри и Джинни, частенько наведывались другие гости, из приглашенных на Йоль. Рождество проигнорировали полностью, за исключением обмена подарками, а Новый Год всей компанией отправились встречать на улицы Парижа. Толпы там были, конечно, знатные, зато — весело, шумно, радостно, нарядно, словом, понравилось всем.

Первого января заявился Сириус, который ночь провел дома с семьей, размахивая толстенным журналом страниц в триста.

— Что это у тебя, Бродяга? — полюбопытствовал Джеймс. — А, «Дуэлянт»…и что ты там вычитал такого, что окончательно смутило твой и без того шаткий рассудок?

— Иди ты, Сохатый! Я ведь гордый, могу и обидиться…

— Ну, Сириус, ты же знаешь, что Джеймс вечно по утрам язвит, — примирительно сказала Лили. — Рассказывай, что стряслось.

— Ну, сели мы завтракать, сова почту принесла, и «Дуэлянта», конечно, я же его выписываю. Прямо на обложке: «Как спастись от “Авада Кедавра” дюжиной способов» и номер статьи. Открываю, читаю — очень толково и правильно написано, и понятно все, и инструкции четкие, и научное обоснование дано, и графики какие-то…дочитал, посмотрел, кто автор, и чуть со стула не рухнул!

— И кто же? — Артур Уизли поднял брови. — Кто-то знакомый?

— Не то слово, — хмыкнул Блек. — Некто лорд Гарольд Джеймс Поттер, слыхали про такого?

Все зашумели, бросились проверять, а убедившись, дружно уставились на Гарри. Тот с великолепной (Малфой бы позавидовал) небрежно-снисходительной миной пожал плечами.

— И что в этом такого необычного? Снейп вон каждый месяц в «Вестнике зельеварения» печатается, и что?

— Ничего, ничего, — хмыкнул Сириус. — Поздравляю с публикацией, крестник.

— Спасибо, — серьезно кивнул Гарри. — А у тебя нет знакомых среди издателей? А то у меня учебник на подходе…

Его лицо было настолько серьезным, а тон — таким деловитым, что все поверили, и верили пару секунд, пока Гарри не улыбнулся.

— Конечно, учебник не на подходе, однако мысль такая посещала. Вот школу закончу, и напишу. Кстати, пап, Сириус, давно хотел спросить вас или Лунатика: кто был тем оборотнем, который выжил? В Хогсмиде?

— Не сказал бы, что он выжил, — хмыкнул Джеймс.

— Ну что ты, дружище, поцелуй дементора никого не убивает, — хищно усмехнулся Блек, в его облике вновь проявилось что-то собачье. — Это был Фенрир Сивый.

— Вот, значит, как? — на лице Гарри проступило явное удовольствие. — Ну да, так еще лучше…хотя стоп, а разве в волчьем состоянии он тоже будет неактивен?

— Конечно, — Джеймс пожал плечами. — Хотел бы я знать, кто же все-таки…

— А зачем? Чтобы посадить его в Азкабан, пап? За использование непростительных, — тихонько хмыкнул Гарри. Джеймс покачал головой и ничего не ответил.

* * *

Но все когда-нибудь кончается, а все хорошее, как известно, кончается вдвое быстрее: кончились и каникулы. Впрочем, нельзя сказать, что Гарри и Джинни оставили замок без присмотра: их семьи согласились-таки переехать, благо добираться до работы можно было как камином, так и трансгрессией.

В Хогвартсе все было по-старому: слегка отвыкшие от работы студенты мигом увязли в горе нахлынувших домашних заданий, даже старшие Поттеры несколько ошалели. Впрочем, Гарри быстро оправился от потрясения и за пару ночей выполнил все, а потом помог сделать тоже самое жене и сестренке.

В конце января вновь начались тренировки по квиддичу, и теперь на поле постоянно присутствовала какая-нибудь из команд. Амбридж безуспешно пыталась вести уроки: Забастовочные Завтраки близнецов Уизли позволяли студентам прогуливать целыми курсами…Дамблдор все так же редко появлялся в школе — видимо, безуспешно искал крестражи. А когда все-таки появлялся, то непременно вызывал «на чай» Долгопупса, дабы поговорить всласть с любимым учеником.

Двадцать второго февраля прошла игра Гриффиндор-Пуффендуй. На этот раз преимущество сразу оказалось у команды Джинни, и на тридцать второй минуте игры матч закончился со счетом 220:30 в пользу львов. Вновь была шумная вечеринка, где ученики красно-золотого факультета праздновали победу своей команды. А следующим утром Гарри развернул газету и тихо охнул.

— В чем дело? — тревожно спросила Джинни.

— Барти Крауч найден мертвым в своем доме. Отравлен, Министерство считает, что это сделала его домовуха Винки…и она сама призналась, что положила в чай хозяину не сахар, а яд! Черт, черт, черт! Как я мог забыть? — Гарри с силой ударил себя по лбу.

— Эй, ты чего?

— Почему я не проверил? Идиот! — тихо ругался на себя Гарри. — Все, осталось только ждать…скоро что-то случиться.

— Гарри, что случилось? — настойчиво поинтересовалась Джинни. — Что такого, что домовуха случайно отравила Крауча? Он что, был тебе особенно дорог?

— Нет, — буркнул Гарри. — Любовь моя, выкинь все это из головы, ладно? Это только мои проблемы, не забивай себе голову.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — для порядка спросила совершенно успокоенная тоном мужа девушка.

— Боюсь, что нет, — он даже улыбнулся. — Даже если бы у тебя и был маховик времени, в чем я сильно сомневаюсь, я бы не рискнул вмешиваться в прошлое. В кои-то веки я абсолютно счастлив, так зачем сходить с ума или умирать?