Гадкий я (гет)

То, что гоняться за двумя зайцами, — затея не из блестящих, оба Драко сознавали без всяких подсказок. Плохо, что выбора у них не было. И Нотт, и Поттер пришли не с подарками — это ясно без лишних слов, только и за новые «подвиги» они не похвалят. Лучший друг, конечно, его не прибьёт — лишь отсыплет чуть-чуть на орехи, но если на пороге стоит Главный аврор, то игры с законом нависли очередным «подвигом». А в этих играх козыри не у Малфоев. (Пока — не у Малфоев!) Зато за ними есть шлейф из грешков, который очков не прибавит.

Азкабан, словно рок, маячил на горизонте, гости и не думали уходить, время тикало — даже давило, а необходимость толкала к непродуманным действиям. Только учитывая недавнее прошлое, более взрослый Драко не сомневался:

Ему нельзя видеться с Поттером.

Не теперь, когда рожа Драко тянет на срок, и её не списать на похмелье. А рассказывать правду вообще противопоказано. Они — не друзья. И никогда ими не были. После сцены в саду роднее не стали. Конечно, Поттер тогда не то чтобы удивился... но и благословить Грейнджер как-то не рвался. Последний разговор с ним закончился хуже некуда, и Драко-старший боялся его повторить. Да, Грейнджер сейчас не в Мунго и хроноворот уничтожен, но шансы на благосклонность равны нулю. Новые стычки с героем неизвестно чем кончатся.

Малфои решили проблему молча и — о, чудо! — единогласно:

Будущий Драко поговорит с Ноттом, а настоящий — спровадит Поттера.

Потому, как только один скрылся в темноте кабинета, другой — игнорируя свой непрезентабельный вид, отворил входную дверь и, не удостоив Героя магической Британии приветствием, вальяжной походкой побрёл в гостиную.

Там уже вовсю «суетился» домовик, оттого на огромном столе, будто из ниоткуда, возникали напитки и яства. С тех пор как гнев предыдущих хозяев лишил его уха, он не касался блюд без отдельного разрешения, не мельтешил под ногами и даже не проявлялся, а колдовал с обедом, не высовываясь из кухни. В данном случае — с чужой, вероятно, не рискуя показываться в замке, если единственный наследник Малфоев празднует грядущее бракосочетание.

— Что за вид? — без капли заботы спросил Гарри, намекая на снятый недавно лоск. — На тебя напал китайский горшок? — он тыкнул рукой в сторону холла.

Аврор в нём сидел противно и прочно.

— Сын моего отца, — отвертелся Драко. — Ты принёс мою палочку? — небрежно поинтересовался он, присаживаясь за стол и давая понять, что к долгим разговорам не расположен. — Или по старой памяти в Мэнор забрёл?

— Тебе вернут палочку, как только ты отдраишь всё министерство. Гермиона что, не сказала? — невинным голосом поддел Гарри и опёрся на длинный дубовый стол. — И кстати, где она? Я хочу её видеть.

— Ты у меня это спрашиваешь? — уходя от вопроса, схитрил Драко. — А разве она не на тебя работает?

— А разве она не с тобой целуется? — ударил в лоб Поттер, совсем не в восторге от увиденного. Он, конечно, не исключал чего-то подобного, но стать свидетелем их «вражды» никак не планировал.

— Это злорадство или ревность? — лихо отбрил Малфой. Оторвал от грозди виноградину и незатейливо отправил ту в рот.

— Считай, что допрос, — сообщил Гарри. — Так где Гермиона? — он огляделся, и Драко начал подозревать, что в вопросе таился подвох: Главный аврор знает больше, чем говорит.

— Съешь что-нибудь, — предложил Драко, замечая, что есть и злиться одновременно у парней как-то плохо получается. — Или тебе по должности не положено? — он с аппетитом обвёл взглядом накрытый стол, выискивая, чем бы ещё подкрепиться. — Ты же понимаешь, что даже если б я знал, то всё равно не сказал бы... Не обязан.

— Тогда так, — поднеся к горлу палочку, Гарри по инерции напряг связки: — Гермио-она! — громко позвал он.

Но ответа не последовало.

— С чего ты решил, что она здесь? — играл в непонимание Драко, не представляя, как эта заноза ещё не доложилась по форме с перечислением всех малфоевских заслуг. — Почему, к примеру, не в салоне мадам Малкин или у рыжего под кроватью?

— Хотелось бы услышать твою версию, — Гарри скрестил на груди руки. — Действительно, почему...

Он как бы невзначай сжимал палочку и на уловки поддаваться не собирался, отчего Малфой лишь укрепился в своём подозрении:

Поттер за Грейнджер следит.

— Может, она от тебя прячется? — Драко хмыкнул. — Надоело, наверно, что твой героический нос постоянно за ней шпионит!

— Гермиона! — ещё раз позвал Гарри. Менее громко, но не менее настойчиво. — Скоро один пожирательский нос очень пожалеет, что нарывается, — он взмахнул палочкой, и перед Малфоем материализовался знакомый пергамент, который гласил, что любителю яиц и прочей контрабанды запрещено препятствовать правосудию. — Ну что, может, ты сам всё выложишь?

— Что именно? — недоумевал Драко, отламывая кусок ароматной лепёшки, пока пергамент магически таял в воздухе. — Конфетку у ребёнка не крал, в браке не состоял, в раздевалке за твоей женой насильно подглядывал, — издевался он, не спеша пережёвывая обед и пренебрегая родовым воспитанием.

— Думаю, пора мне обыскать дом, — заключил Гарри, не представляя, что движет Малфоем: лишь бы врать?

— И что незаконное ты собираешься найти? — Драко усмехнулся. — Те-что-нельзя-называть-яйца? — он демонстративно отправил одно перепелиное в рот, намекая на незавидную участь отдельных глупцов, которые вторгаются на территорию Малфоев.

— Мне надоела твоя болтовня! — Гарри развернулся. — Сам найду: и Гермиону, и то, чему ты не обрадуешься.

Например, ещё одного Малфоя.

Аврорское чутьё, похоже, болезнь, и на курсах Диггори специально ей заражают.

— Блин, Поттер, это касается только нас, — занервничал Драко, вскакивая со стула. — Не лезь не в своё дело! — сглотнув тайный страх, убеждал он.

— Если Гермионы нет ни на работе, ни дома, то это и моё дело! — оспорил Гарри, заводясь от наглого упрямства. — А если она в Мэноре, пока ты тут жрёшь в одиночку, то я имею право лезть, куда захочу. И мне, Малфой, уже не терпится узнать, какого хрена ты так дёргаешься!

Поттер успел сделать лишь шаг, как:

— Она спит! — второпях брякнул Драко и прокашлялся.

— Гермиона... спит? — зашипел Гарри. Зашипел и приблизился к Малфою, без труда сознавая, чем вызван сон в Мэноре в любое время дня и ночи.

— Спит, спит!.. — повторил Малфой и отпил воды из бокала. — А в чём проблема? — он даже не сразу понял, насколько эта ложь оказалась ошибкой, пока Гарри не смял виноградную гроздь грубыми пальцами.

— И каково быть таким ублюдком? — зло выдал Поттер. Драко едва попытался взбрыкнуть, как Главный очкарик нацелился в алеющее кольцо: — Каково это — лгать Гермионе, когда ты почти женат?

Драко, конечно, знал выражение, что у сплетен длинные ноги, как и допускал, что про помолвку уже донесли, но слушать нотации не собирался.

— Это снова допрос или ревность? — он ухмыльнулся. — Грейнджер, насколько я знаю, тоже не свободна, — припомнил Малфой.

Не он здесь Уизли врёт.

— А по-моему, вы в разных весовых категориях, — Гарри поправил очки и не удостоил никого откровеньями. — Не она на днях обручилась — ты! И не она пудрит мозги другому, лишь бы, как козлу, переспать, — теперь он ухмыльнулся. — Боюсь, что Гринграсс твои шашни совсем не понравятся...

— И это тоже тебя не касается! — окрысился Драко, вновь прикидывая, кто донёс Поттеру про брачные обязательства: Нотт не мог. Значит, Грейнджер? — А с Асторией я без тебя разберусь.

Как и с её мамашей. Только угрожать настучать в аврорат — одно, а плакаться недругу — совершенно другое, потому Малфой не стал болтать про шантаж.

— Кто здесь говорит про Асторию? — хохотнул Гарри. — Не она собралась за тебя замуж, — он выпалил, как аврор: — А её мать!

Драко оторопел:

— Так ты знаешь?.. — он осоловело моргал. — Откуда? — потребовал Малфой.

— Ты ж понимаешь, что даже если б я мог, то всё равно не сказал бы. Не обязан, — передразнил его Гарри. — Волчья клятва Гринграссам всегда удавалась, — издеваясь, подметил он. — А ты, оказывается, не просто по-мол-влен, — по слогам отчитал он, — ты связан клятвой на крови!

— Значит, Бригитта уже доложила, — догадался Драко. Старуха его опередила, и это не повод для праздника. — Повторяю, я со всем разберусь! Если закон, как и ты, не в состоянии...

— Теперь ты вспомнил про закон? — негодовал Гарри, ссыпая с блюда остатки фруктов. — То есть это закон должен спасать твою чистокровную шкуру? — он покрутил пустую тарель, очевидно, мечтая запустить ею в Малфоя. — А жить по совести ты не пробовал?

— Не строй из себя святошу! — вышел из себя Драко. — Не я пытал Кэрроу за какой-то плевок! — теперь уже Поттер оторопел, и блюдо со звоном плюхнулось об пол. — Что, думал, никто не узнает?

Перед законом все равны, но некоторые, видимо, равнее.

— И я отвечу, если я виноват! — не спасовал Гарри, наблюдая, как Малфой, наслаждаясь собой, победно раскусил второе яйцо. — Разве я принуждал тебя надеть кольцо?

— Ты бы мог, — кивнул Малфой, протолкнув еду в глотку. — Если б речь шла о чести Макгонагалл, — снова поддел он.

— Тогда, может, это я заявил о помолвке? Кстати, кому: Нотту, Гермионе, стае павлинов? — Гарри тоже не лыком шит. — У Волчьих чар свои правила. Знаешь, Малфой, не я влез в жизнь Гермионы со своими блудливыми планами. И не я зашёл так далеко, что других от меня тошнит!

— У Гермионы своя голова на плечах, а сохнуть по мне ты и не должен, — Драко сорвался: — Бригитта меня обманула. Я... я думал, что женюсь на Астории!

— И ты наивно полагаешь, что это звучит менее гадко? — взъерепенился Гарри. — Паршивая у тебя мораль, Малфой. Ты играешь с чужими чувствами. То ты целуешься с Гермионой, то трясёшься при моём появлении, то ты женишься на Астории, то не женишься...

— Ой, Поттер, не на тебе ж... — Малфой скривился.

— Ты вообще знаешь, чего хочешь? — Гарри сам не прочь с этим разобраться. — И если на то пошло, не мне винить Бригитту за желание тебя проучить!

— Это теперь называется «проучить»?! — Драко вдруг покраснел. Он-то наивно полагал, что это называется «поиметь». — Между прочим, Гринграсс та ещё змея!

А Мэнор — подлая плата.

— Бригитта прежде всего мать, — процитировал её Гарри. — А ты собрался унизить Асторию!

— Это она так сказала? — но Драко не собирался никого переубеждать. — И как, если не секрет?

Гарри нахмурился:

— Наверно, так же, как Гермиону: враньём. Она ведь не знает про Волчьи чары? — Гарри и без ответа понял, что попал в точку. — Как Астория не знала, что ты плевать хотел на помолвку. А девушкам, как и их родне, это не льстит. Меня не удивляет, что Гринграссы подстраховались.

— И значит, магия на крови самое то? — ехидно поинтересовался Драко. — Теперь им польстят мои — на фиг — седины?! Поттер, ты чего объелся?! — он готов был швырнуть в моралиста чем-то потяжелей.

Но тот его не боялся:

— Мне не терпится увидеть, как ты завертишься ужом на сковородке. И ещё я хочу оградить Гермиону от тебя!

— А сумеешь? — бросил Драко, вытягиваясь во весь свой рост.

Малфой всегда знал, что эмоции — слабая сторона Поттера. Он на них дурит. И тупит. Ситуация грозила выйти из-под контроля, ведь ради Гермионы тот готов на многое:

— Гринграссы не лишили тебя выбора, закон соблюдён. У Бригитты, возможно, спорные методы, но она не нарушает обещаний. В отличие от тебя. И не жди, жених, что я позволю Гермионе спасать твою задницу!

Драко особо не удивился, что старуха выдала в аврорате свою правду, приврала и дыма всякого напустила, но не это сейчас было важно. Спасение от Волчьих чар начало проступать неожиданно и очень не вовремя. Выходит, кольцу нужна Грейнджер? На что взрослый Малфой, и часа не прошло, намекал! А Главный очкарик, бесспорно, озвучил. Драко сознавал, что, не владея всей информацией, может здорово облажаться, но отмалчиваться не стал:

— Ты теперь за неё решаешь?

— Или ты оставишь её в покое, или... — Гарри сжал кулаки. — Чёрт бы тебя подрал, Малфой! — закипал он. — Чёрт бы тебя подрал!.. Ещё вчера я надеялся, что Гермиона сама с тобой разберётся...

— А сегодня ты доверил это Бригитте, — перебил он.

— У меня предложение, Малфой, — без стеснения предложил Поттер. — Делаю его только сейчас и только один раз.

— Чур я сверху, — объявил Драко, понимая, что вряд ли герой рвётся спасать его безвозмездно.

— Я избавлю тебя от Клятвы, — глаза «мужа» блеснули свободой бедного эльфа, — а ты дашь мне слово, что не притронешься к Гермионе. Больше — никогда.

— Ты... ты охренел? — не удержал Малфой, заводясь от нового шантажа. И от мысли, что Поттер отнимает у него Гермиону. Отнимает вот так — загнанным в угол, когда между ними всего поцелуй.

И что-то необъяснимое.

— Ты не приблизишься к ней, — не успокоился Гарри, — пока не обзаведёшься не только членом, но и сердцем!

— Я не стану ничего обещать, ты, цветосос хренов! — Драко, как шкодливый малец, запустил в него антрекотом с тарелки. Но Поттер вовремя уклонился и рванул в сторону Малфоя, а кусок мяса спикировал через гостиную и бухнулся....

...у ног Гермионы.

Она появилась в дверном проёме за миг до кулачной разборки.

— Что происходит, Гарри? — строго спросила Грейнджер, переводя взгляд с друга на недавнего тюремщика. — Малфой, уймись! — скомандовала она, чувствуя, что до стычки осталось немного. — Прекратите, вы не в школе!

Парни остепенились и вытянулись по струнке.

— Но он выставил тебя как товар! — взревел Драко, отпихивая невинный стул.

— Стукач, — буркнул под нос Гарри, но прятать глаза не собирался.

— Это правда? — Гермиона уставилась на друга и сдвинула брови.

— Ты не должна была этого слышать, — виновато выдал Гарри и мысленно отвесил пинок одной слизеринской ябеде. — Я хотел только поговорить. И проверить Малфоя на вшивость, — просветил он.

— Мои вши сделают из твоей задницы мостовую, — сквозь зубы процедил Драко. — Жену свою проверяй!

— Прости, Гермиона, — покаялся Гарри, на взводе лохматя затылок. — Но мне не нравится, что Малфой творит. И мне не нравится, к чему всё идёт. Я за тебя беспокоюсь.

— А что он творит? — дёрнув плечом, насторожилась Гермиона. Не мог же Гарри узнать про нападение! Банально. Не. Мог. — И давно ты считаешь меня ребёнком? — возмутилась она.

— Если ты торчишь в Мэноре слишком долго, я считаю, что ты в беде, — оправдывался Поттер.

— Ты снова за мной следишь? — она округлила глаза, сдёргивая с блузы аврорский значок, и Драко вдруг осенило, что это не просто значок, а маячок. — Гарри, я же просила!.. — пеняла Гермиона, не в силах толком на него рассердиться. — Что происходит? — повторила она.

— Мы с Роном тебя потеряли, — обратился он к Гермионе, не очень умело скрывая беспокойство. — Отправь ему хотя бы Патронус, пока он сам тебя не нашёл, — Гарри уставился на неё в ожидании.

— После. Иди, — отмахнулась Гермиона.

— Рон не я, болтать с Малфоем не станет, — предупредил Гарри.

— Хоть в чём-то он умнее тебя, — вставил Драко, трижды постучав по столу. Только домовик не силён в аллегориях, и угощенья исчезли.

— Что изменилось со вчерашнего дня? — не понимала Гермиона, ведь Гарри не стал бы себя так вести без причины.

— Думаю, он сам всё расскажет, — Гарри кивнул в сторону Малфоя и надавил: — Прямо сейчас. И не станет ничего требовать! — он прожигал в Драко дырку огненным взглядом, и тому хотелось сбежать.

— При тебе я ничего обсуждать не собираюсь, — выкрутился Драко. — Выражаясь цензурненько, пошёл вон!

— Ты хотел сказать: врать не собираюсь, — колко поправил Гарри и, вжав плечи, побрёл к выходу.

Он исчез, а Гермиона перевела взгляд на Малфоя и не сменила строгость на милость:

— Так что ты должен мне рассказать? Прежде чем я сдам тебя в аврорат.

* * *

Драко-старший застыл в полутьме кабинета, чувствуя, как знакомый холодок бежит по спине. Ему и Нотту предстояла проверка на дружбу, и если в Тео Малфой не сомневался, то сам он терзался дикой виной. В своём прошлом Драко наделал массу ошибок, и если б за это давали Кубок, то Малфой тот ещё чемпион... Он попёрся к Астории подшофе, собираясь её убедить. Объяснить. Даже немного влюбить... как болван! И у него не хватило мозгов понять, что причина её объятий не слизеринское очарование, а одиночество. Тихая боль. Девичья обида — глубокая и гордая, и кто-то рядом виною всему. Драко думал явно не тем, надеясь столкнуть мать и дочь, а заодно и предал своё сердце. Истина оказалась горька: тоску по Гермионе ничем не изгонишь — ни красотой, ни столетним бренди. Всё удовольствие от секса исчезло под утро, когда обоих поглотило сожаление. Когда Астория расплакалась и вытолкала его в три шеи, приказав Драко молчать. Забыть. А лучше — исчезнуть. Одно хорошо: в данной реальности этого не случилось.

И не случится.

Если молодой он к ней не сунется, в нём ведь мозгов и того меньше... Где гарантия, что он не наступит на те же грабли?

Её просто нет.

Он не терял Гермиону, не прикипел к ней сердцем, не испытал ту же боль. Как не обижал своим «Никто не узнает», сбегая от верных слов. А Астория, может, и ехидна, но очень красива. И как никто умеет быть соблазнительной.

Тео заметил его силуэт:

— Привет, подстрекатель. Тебя можно поздравить? — он прошёлся между завалами и поднял с пола ножку от жардиньерки. — Блин, лучше б взорвал Нору... Теперь отец тебя не женит, а сам сдаст аврорам!

— Если всё пойдёт не по плану, — нервно протянул Малфой, — папа такому Мэнору даже порадуется.

А вот Бригитта — вряд ли.

Тео тоже:

— Ты вообще в курсе, что разнёс защитные чары? — на что Малфой молча кивнул. — Кое-что я уже починил... — обводя обломком камин, поделился Нотт. — Глядя на этот бедлам, я всё же чувствую себя виноватым, — он раздул щёки и выдохнул, оценивая эпичный погром.

— Это ты зря, — отшутился Драко, по-прежнему прячась в сумерках замка, — Грейнджер перестановка понравилась.

— Не сомневаюсь, — подхватил иронию Нотт. — Дай угадаю... В полдень ты к ней не явился? Значит, явилась она. Надеюсь, хоть врал убедительно?

— Если что, ты подарил мне хлопушку, — как плохой заговорщик, шепнул Малфой, — а Финниган трепаться не станет. Хотя он и гриффиндорец.

Но Тео не алиби волновало:

— Вообще-то я здесь не поэтому, — он повертел острый обломок и отбросил его в сторону.

— Догадываюсь... — обронил Драко. — Только заткни тандем из ушей, — он покрутил пальцем в воздухе, — у меня там пара придурков в гостиной.

— Очередной обыск? — негромко и хладнокровно уточнил Нотт. Он указал на камин, предлагая дом побезлюднее.

— Розыск, — Драко закачал головой, отказываясь от бегства. — Кое-кто мозги потерял. Прям эпидемия, — он опёрся плечом о стену и сунул руку в карман.

Тео взмахнул палочкой — щёлкнул замок, каминная сеть с треском захлопнулась, и от всплеска чар жирандоль звякнула хрустальными нитями.

— Надо было просто пойти выпить, — заключил Нотт.

— И проснуться утром не в той постели? — ляпнул Малфой под грузом воспоминаний. Он топтался на месте, так и не решаясь выйти на свет. — Нет уж, спасибо, — не удержал Драко, ощущая искреннее желание покаяться. Нотт — его лучший друг, а он... настоящий засранец.

Потому что слишком поздно прозрел.

— С кем ты уже успел переспать? — поинтересовался Тео, в этот раз нагнувшись за пыльным талмудом. — Из кровати Грейнджер ты бы так быстро не вылез. Хочешь сказать, у папы в сейфе был золотой адресок? — по-дружески поддел он, не представляя масштаб проблемы.

— Хроноворот, — признался Драко и наконец сделал шаг. — Там был хроноворот, — Малфой ощутил, как дрогнули мышцы от рта до рёбер, будто он сам наступил на старые грабли.

И новые тоже: его рожу за тридцать на зелье старенья не спишешь.

Он невольно ощупал физиономию, боясь, что время вдруг перестало его щадить и перед Ноттом предстал дед, которого и мама уже не узнает. Как бы Малфой не пожалел, что опять втянул друга в историю, ведь в прошлом он помог ему и поверил.

— Везунчик, — окрестил его Тео, стряхивая с обложки пыль. — А заодно и шар с Пророчеством. Лаза в Отдел тайн там не нашлось? — это была злая шутка, но Драко ничуть не обиделся. Во второй раз — тем более. — Так что там с Грейнджер? Била себя в грудь или сразу назначила свидание?

— В палате Святого Мунго, — через силу выдавил Драко. — Что о-о-очень отрезвляет.

— Неужели дело того стоило? — вполне серьёзно спросил Нотт, сунул книгу под мышку, поднял глаза и...

...беспокойные слова повисли в воздухе.

— Решай сам, — заявил Драко, выставляя себя напоказ, и поморщился от света свечей. Бесспорно, реакция Тео будет спонтанной, логичной и абсолютно небратской.

И... вуаля!

На мгновенье Нотт стал похож на мальчика-болванчика, столкнувшись с поблёкшим, обросшим и далеко не юным лицом приятеля. Тусклый свет и неровные тени лишь добавляли нелестные годы, а недавняя драка почти стёрла родовой шик. Тео обомлел и выронил столетнюю книгу, а через секунду уже отступил и превратился в мини-карателя:

— Кто ты такой, чёрт возьми?! — выругался он и наставил на Драко палочку.

— Я уже неузнаваем? — он поискал глазами хоть слабое отражение, но ничего, кроме занавешенных окон, не нашёл. — Будь я не Драко, а притворяйся им, — он ткнул в свою морду, — я бы старался лучше, правда? — звучало это не менее подозрительно, чем выглядело.

— Только дёрнись, и я отучу тебя на раз-два! — пригрозил Нотт, озираясь. — Где Малфой? Что ты с ним сделал?

Из палочки сияющей «змеёй» пополз белый кнут, угрожающе стелясь по полу. Драко сознавал всю сложность своего положения, как и то, что именно его рожа его и спасла: у друга не поднялась рука взять и вырубить оккупанта.

Не разобравшись.

— Стоп, стоп, стоп! — Малфой спешно выставил руки. — Я — Драко. А ты тот, кто достал мне взрывчатку, — он надеялся, что их проделка убедит Тео сполна.

— Так ты следил за мной... Как следил за Драко! — раздался щелчок, и Малфоя чуть не сбил магический хлыст: тот вовремя подскочил. — Как зельевар ты лопух, но прыгаешь знатно, — Тео усмехнулся.

— Эй-эй, Нотт!.. — наблюдая за плетью, истерил Драко. — Я не чёртова лошадь! Конечно, рожа моя помята, но голос всё тот же!

Тео напрягся. И не купился:

— Можно подправить внешность и голос, но с возрастом легко облажаться. Такой камуфляж подвластен совсем немногим, — каждый учёный маг это знал. — Значит, ты не молод, но кто? Говори, или я превращу тебя в инфернала!

— Да я это, я! — спешно доказывал Драко, едва заикаясь: — П-помнишь, шрам на заднице? Зачем м-мне его копировать? — он вильнул бедром, демонстрируя дыру на штанах и кривую розовую отметину. — Только не спрашивай, где трусы... — он забыл их у Астории.

Правда, сейчас это вышло некстати.

И заикание тоже.

Тяжело быть честным без палочки.

— Это не доказывает, что ты Малфой. Ты лишь тот, кто влез в чужой дом! — хлыст снова щёлкнул, и Малфой вскрикнул, прижав ладонью задетое ухо.

— Оборзел?! — он пнул в Тео ближайший обломок. — Ты мне, на хрен, волосы вырвал! — Драко тёр несчастный висок.

— Будешь молчать, я уже не промахнусь, — предупредил Нотт и отвёл палочку, словно твёрдую рукоять.

Под прицелом Драко пошёл ва-банк:

— Если я не Малфой, откуда я знаю про шрам? Лет в пять я решил найти лепрекона и вытрясти три желания, — затараторил Драко. — Найти я его нашёл, но заработал лишь мерзкий шрам и взбучку от отца, — он осклабился. — С тех пор я ненавижу лепреконов! Их укусы не сходят.

Тео ослабил хват, но не сдался.

— И сколько пройдоха-Перриш у тебя запросил? — артачился он, несмотря на историю. — Больше, чем у Люциуса?

Что-что, а мыслили друзья одинаково.

Драко бездумно прикрыл уши, спасая те от ударов хлыста:

— В свой первый раз я так нервничал, что подлетела не только девушка и её домашняя крыса, но и рябчик в рябиновом соусе!

Тео прыснул, однако и кнут заметно укоротился:

— Так ты Трейси Дэвис? — от бессилия Малфой топнул. Нотт почти не опирался на больную ногу и, наверное, уставал. — Или она раструбила про это всей Англии?

Драко жмурился, судорожно ища выход, и выпалил не свою тайну:

— Ты пьёшь Оборотку, — и Малфой был не в восторге от её назначения, — чтоб хоть на час перестать быть собой.

Несчастным калекой.

С девчонками это помогало. Страшнее их сконфуженных лиц была только жалость, а её Нотт никогда не любил.

Под давлением фактов Тео не выдержал. Он прервал дрессировку и взволнованно бросил:

— Блин, Драко, какого хрена ты похож на своего отца?

— Я же сказал, что нашёл хроноворот, — выдохнул Малфой, лохматя и без того торчащие волосы. — В этом бардаке и нашёл, когда наши эскулапы забрали... — он сбился, отгоняя образ раненой Грейнджер. — В общем, я искал книгу, а наткнулся на хроноворот. И использовал его. Потом. После Мунго я узнал про обет, про обман, про Гринграсс... — сердце бешено било о рёбра, и Драко только сейчас это ощутил. — Но я Её уже потерял.

Ради мнимой свободы.

Волшебный хлыст пошёл рябью и, ослабнув, рассыпался белыми искрами.

— Ничего не понимаю, — путался Нотт, потирая неровную бровь. — То есть ты раскрутил хроноворот? — он нахмурился, вытягивая из друга нюанс за нюансом: — Когда?

— Завтра, — Малфой невольно дёрнулся. — Так что в замке есть и второй Драко, который, если честно, ещё один идиот.

— Погоди, хроноворот так не действует, — Тео обвёл палочкой его лицо и задумался, — если не повреждён, — от шока он приоткрыл рот. — Ты совсем сбрендил?! А если б ты выскочил стариком?

— Мог бы, — от случайной догадки Драко усмехнулся. — Но не это проблема...

— А есть что-то хуже? — удивился Нотт, превращаясь в зануду похлеще Грейнджер. — Если это всплывёт... Ты сейчас ходишь по тонкому льду, Драко. Ты ведь не совсем дурак, да? Ты ведь не встречался с самим собой? Или того хуже — с Грейнджер?

Он прочитал ответ до того, как Малфой отрапортовал:

— Как видишь, я себя не убил. И не свихнулся.

— Чёрт, да Амортенция теперь полная фигня! — вспылил Тео и присел на бумажную кипу, оперев локти о колени. — Я ведь из-за неё здесь.

— Какая Амортенция? — насторожился Малфой, отыскивая глазами древний палимпсест. Он знал нужный абзац наизусть, только и молодому Драко это не помешает.

— Та, что теперь у Астории, — Тео взвыл, обещая вернуть ей чёртовы галлеоны: своим способом. — Но я тебе ничего не говорил, — он повертел в руке стеклянный фиал. — А с ней я справлюсь...

И пошли к драклу последствия! Конечно, у Астории — зелье, но у Нотта — план. Плюс неплохие мозги.

— Зачем ей Амортенция? — на миг Драко нашёл причину для секса.

Но только на миг.

Он не любил и не любит Асторию. В прошлом Драко поддался отчаянию, а не зелью — нет причин её обвинять. И тем более — разболтать про секс Нотту.

Ни в одной из реальностей.

— Астория любит поиграть, — обронил Тео, чувствуя, как сердце сжалось до бьющейся точки. — Но и я тоже, — он постучал по ноге концом палочки.

— Что между вами происходит? — заподозрив подвох, спросил Драко. — Как по мне, так это отдаёт «долго и счастливо», — он виновато улыбнулся, зыбким виденьем воскрешая лицо Астории и тихие слёзы.

— Издеваешься? — Тео вдруг помрачнел. — Намекаешь на меня и горгону?

— На тебя и Асторию, — Драко мог ошибиться спьяну...

Но не с утра.

Гринграсс боялась не сплетен, не Малфоя и не гнева своей мамаши... Её пугал Нотт: что он про них узнает. Хотя об этом она прямо и не сказала.

— Где я и где первая красавица Англии... — язвя в никуда, бросил Тео.

— Кто бы смог устоять, да? — осторожно поинтересовался Малфой. — Иногда, чтоб влюбить в себя девушку, её надо не замечать...

— Я не хочу это обсуждать, — ершился Тео. — После Амортенции всё будет кончено, — он уставился на фиал, будто там плескалось лекарство.

— И давно у вас началось? — Драко уже не казалось, что кто-то не видит бревна в своём глазу. Кто-то, кто помнит обиды, как былые увечья.

— Она не моя невеста, — отбрыкнулся Тео, пряча зелье в карман, только Малфой без труда уловил нотки ревности.

— А чья? — непринуждённо спросил он, и Нотт к его морде чуть не приклеился. — Я, мастер по поиску яиц и проблем на них же, превзошел сам себя и обещан Бригитте Гринграсс, её матери.

— Кому? — ошалел Тео, часто моргая.

— Бригитте, — без проволочек подтвердил Драко. — И либо я женюсь, либо прохожу до конца своих дней старым холостяком. На кольце Волчьи чары, — он показал другу повинную руку.

— Кровавая клятва? Её ещё п-практикуют? — теперь заикался Тео, изучая фамильный перстень. Он слабо представлял, как желание жениться на Астории переросло в брак с томной вдовой: — Что это за фигня с Бригиттой?

— Самая натуральная, — протянул Драко, подбирая с пола чужой фолиант. Он сунул другу «Магию сквозь века»: — Если короче, я влип.

— И это значит, что ты не знал, — Тео поднялся, потирая зудящую ногу. Он отмахнулся от бесполезного чтива: — Но помолвку, как я понимаю, озвучил. Не доброму папочке, — процитировал Нотт здравые мысли, — потому Волчьи чары тебя и достали.

Драко кивнул:

— Я хочу выпутаться из этого дерьма. И только ты можешь мне помочь, — он ткнул в алеющий камень, добавляя: — А точнее, убедить Асторию снять кольцо. Раз Бригитта отказывается... — Малфой ухмыльнулся и утаил предмет шантажа. Он обломит Бригитту, остальное — лирика.

— Всё это странно, — Тео опять напрягся. — Она, конечно, та ещё штучка, но обман... А ты уверен, что Гринграссы не блефуют? С чарами? Их нелегко наложить.

— Не блефуют, — закачал головой Малфой, крутя на пальце проклятый перстень. — Ведь назавтра я его снял. И поплатился за глупость, — он оскалился, злясь на себя. — Как видишь, ты меня даже не узнал...

От признаний пазл в голове Тео начал хоть как-то складываться:

— И потому ты раскрутил хроноворот? Чтобы разбить Волчьи чары?

— Не совсем, — Драко насупился и покосился на дверь. — Просто ты решил спасти Грейнджер.

— Я?! — снова опешил Тео. — Спасти от кого? — не удержал он, чем подстегнул воспоминания...

— Что между вами произошло, Малфой? — требовательно спросил Поттер, стоя в Мэноре грозным судьёй. Вероятно, он припёрся вершить правосудие, и присутствие Нотта ничего не меняло.

Драко уже видел похожий взгляд — видел сегодня, как и вчера. Видел в Мунго десятки раз и понимал: пол рыжего семейства мечтает его распять.

За Гермиону.

Что странно, сейчас бы он им позволил.

Но не собирался помогать с этим Поттеру:

— Не ломай комедию, — Драко отмахнулся. — Ты сам всё видел! — огрызнулся он, намекая на сцену в саду. — Надеюсь, не позавидовал?

— Не перевирай, — прикрикнул Гарри, пропуская укол мимо ушей. — Я спрашиваю, что произошло здесь, в этом доме! — он не мог думать о Гермионе без желания набить ему морду.

— А вот это тебя не касается! — рыкнул Драко, обнажая и боль, и оскал.

То, что произошло, ценно лишь тайной... И посторонним туда путь закрыт. Малфой вновь ощутил нежность её касаний и стук неравнодушного сердца. Именно эта нежность — не злость — на миг вытеснила кровь: кровь Гермионы, въевшуюся в мозг адовым наказанием.

Почему он её не остановил?

И получил ответ голосом Грейнджер:

«Быть со мной ты боишься больше, чем потерять».

— Ошибаешься, засранец! — Поттер приблизился с видом Верховного палача. — С тех пор, как ты пытался убить Гермиону, меня всё касается!

От обвинений Драко весь побелел, а Гарри выставил палочку.

— Эй, Поттер, это тебе не Кэрроу пытать! — боясь расправы, припомнил Нотт и потянулся к карману. — Сейчас не война, и Малфой безоружен.

— Слышь, олень, — на иголках осадил Драко, — не неси чушь! Ты знаешь, это случайность, — оправдания сами лились рекой. — Мы поссорились. Она оступилась. Я не...

— А где был ты в этот момент? — не меняя суровой рожи, перебил Поттер. — Вы поссорились, и где был ты? У неё за спиной?

— Ты что?.. — Драко ушам не верил. — Ты обвиняешь меня? Ты совсем охренел?! Я бы никогда... — голос ему изменил, как когда-то — смелость.

— Не заносись, ты, прыщ!.. — не сдержался Нотт: Поттера заносило. — Не тебе одному сейчас плохо! И страшно.

Ведь Драко на привидение похож. Он бродил по дому потерянный и разбитый, и не нужно быть другом, чтоб всё понять.

— Но это ничто по сравнению с Гермионой, — спорил Гарри, брызгая несчастьями, как слюной. — Она страдает. И говорят, уже не сможет ходить... Нотт, зелья не помогают! — палочка качнулась, и оттуда поплыл слабый дымок.

— Не мои, — спохватился Тео. — Можно попробовать мои!

— Нервы не кости, балда, — Гарри указал на его ногу. — Ты и сам это знаешь! — он перевёл взгляд на Малфоя: — Теперь ты, урод, и на милю к ней не подойдёшь!

— Ты не можешь мне этого запретить! — хорохорился он.

А Гермиона захочет его видеть? Нет, не захочет. Даже если простит. Между ними всегда будут стоять даже не сломанные кости — раненые души.

— Ошибаешься... — процедил Гарри. — Я многое могу... Могу то, что тебе и не снилось.

Что Нотта несказанно бесило. Всегда.

Гарри вновь качнул палочкой, и за секунду в его руках оказался хроноворот: вылетел стрелой из кармана Малфоя — точно в алчущую ладонь.

— Ты оборзел?! — вскипел Драко, по инерции прижав к телу пустой карман. Дёрнулся... но был осажен чётким движением палочки.

— Откуда у тебя хроноворот? — щерясь, спросил Гарри, сжимая пальцами прочные кольца. — Папаша стащил? Тогда, в Отделе тайн, — как раз в духе Малфоев.

Но почему не использовал?

— Ты ж у нас провидец, — съязвил Драко, понимая, что паршивец попал в цель. — Но насколько я вижу, хроноворот у тебя, — нелепо выкрутился он, догадавшись, что Поттер шпионил за ним.

Шпионил, пока Малфой бродил по палате, пытаясь что-то решить. Это был второй раз, когда он держал хроноворот.

Второй. Роковой. И, по-видимому, последний.

— Отправишь меня в тюрьму? — хохотнул Драко, сознавая, что сейчас совсем не до смеха.

— С чувством выполненного долга, — подтвердил Гарри. — Но сначала сделаю то, на что не способен ты, — он не позволил Драко ответить: — Я спасу Гермиону. Спасу и отправлю тебя в тюрьму. Если не решу стереть — к драклам — память!

— Не спасёшь, — колко вставил Тео. — Ты кое-что упустил...

Но его будто никто не слушал.

— Ничего не докажешь, герой. Хроноворот я впервые вижу! — гордо провозгласил Малфой. — Будет твоё слово против моего.

Гарри усмехнулся:

— И как думаешь, кому поверят?

— Эй, Поттер!.. — придерживая хромую ногу, вклинился Нотт, не желая кровопролитья. — Эй, не дури!.. — он пихнул локтем Драко, но тот погряз в собственных мыслях.

— Даже если поверят, меня не посадят, — довольным тоном предрёк Малфой. — Больных и заколдованных не сажают, — глядя в непонимающие глаза героя, Драко бездумно стянул перстень.

И уже понял, что сглупил, стремясь обломить вездесущего Поттера. Магия кольца ударила в кровь, вены зажгло — едва не высушило, Драко обдало холодной волной, и... перед глазами ничуть не изумлённых свидетелей предстал седой и сутулый наследник рода.

Он всмотрелся в дряхлые кисти, ощупал дряблые щёки, пригладил нелепую лысину и просипел, как старик:

— Я драклов пердун, — дрожа, он выронил перстень.

— Блин, идио-о-от! — взмолился Нотт, злясь на «самоубийство» Драко, и припомнил его роптания. — Ну какой же ты идиот... Да на хрен эту Асторию! Ты попытался — она отказала, вот вообще ни о чём... Я б её прижал. Завтра же.

Может быть.

Он же не пьяный Малфой.

— Волчья клятва Гринграссам всегда удавалась, — лихо заключил Не-всех-и-всюду спаситель, и Драко, оглушённый, застыл: Бригитта его переиграла. Поттер об обете уже извещён, в лучших традициях интриганки. — Ты добровольно надел кольцо. Как и снял. Ну что ж... увидишься с невестой в тюрьме, женишок! — исходя желчью, предрёк он.

— Это мой хроноворот, придурок! — устал от представления Нотт. Он лгал, лгал нагло, лгал перед аврором, но цель оправдывала средства. — Мой, и мне начхать, что ты об этом думаешь!

— Выгораживаешь дружка? — не сомневался Гарри, но не в этом же суть: — Не важно. Значит, в тюрьму сядешь ты. А Драко светит лишь брак. И Бригитта, — он раскачивал в воздухе длинной цепочкой, на которой поблёскивал хроноворот.

— Прыгай-прыгай, — подначивал Тео, сунув другу кольцо Гринграссов. — Хроноворот сломан, на колбе трещина, — не стал скрывать он, — если ты, болван, не заметил.

Зато это сделал Драко.

Дважды.

Нотт выпрямился, лишь слегка опираясь на ненадёжную ногу, и не перестал дёргать за нервы аврора-зазнайку:

— Прыгай — и если время тебя не раздавит, ты сам же в прошлом себя прибьёшь! — он покосился на Малфоя, сбиваясь дыханием и наблюдая, как Поттер, поддавшись, изучает изъян. — Сделай Драко такой подарок, прыгай спасать свою Грейнджер, — он почти прокричал: — Сейчас!..

Палочка взметнулась, и Нотт победно выбил из рук Поттера хроноворот. Тот явно не ожидал такой наглости, но не спасовал — заклятье метнулось в ответ, только и Тео не промах: он выставил щит, и дуэль занялась.

Под треск и вспышки заклятий Драко успел схватить с пола хроноворот и, чуть шатаясь, рванул из комнаты. Он вбежал в первое, что попалось ему на пути, — в каморку эльфа, подпёр дверь и, наплевав на вчерашний страх, завертел временное кольцо.

Потому что рисковать старым... намного легче.

Драко отрезвил голос Нотта:

— Не хочешь — не отвечай, — он потрепал его по плечу, будто извиняясь, что не узнал лучшего друга.

Малфой сжал губы, сдерживая объяснения, и направился к окну. Отдёрнул штору и распахнул его, ловя уставшим лицом тёплый вечерний воздух:

— Мне пора, — попрощался он, закидывая на подоконник правую ногу, — я должен сделать ещё кое-что, — он будто слышал, как стрелки часов тикают приговором, — как только второй Драко справится с Поттером.

— Не стоит попадаться ему на глаза, — согласился Тео и обернулся на дверь, — но меня волнует другое.

— Будь другом, прижми Асторию, — напомнил Драко, улавливая голос прописных истин, которых он всячески избегал. — Готов поспорить, она в курсе мамочкиных проделок.

— С ними я разберусь, — Тео сжал палочку и похромал навстречу, оглашая самое страшное: — Драко, ты ведь понимаешь, что вы не можете существовать вместе. Один из вас завтра... — он сглотнул очевидное.

Но не произнёс.

— Тогда самое время для последнего желания, — подвёл черту Малфой и спрыгнул в сумрачный сад.

* * *

Грейнджер требовала от него откровений, и Драко, как школьник, паниковал. То, что наплёл его брат по несчастью, было скрыто под маской времени. И обстоятельств. Конечно, вряд ли тот сболтнул про шантаж, про чары, про Мэнор, но что-то, несомненно, сболтнул, раз заставил Грейнджер остаться. Отчасти — помочь. И этому лишь одно объяснение: она — та, что нужна.

Та, что важна.

Но если спасение в Гермионе, то как о нём попросить? С чувством, с толком и с расстановкой? Потому что нахрапом не выйдет.

— Сдавай. Мне вернуть Поттера? — Малфой нёс всякую ерунду, лишь бы скрыть, как кошки скребут на душе и, по-видимому, в стекло. Он шагнул к окну и распахнул ставни. — Пока твой дружок не дошёл до ворот.

Его тень мелькнула в ветвистой ограде.

— Теперь ты этого хочешь? — высясь у гостиных колонн, сквозь решётчатый переплёт Гермиона не могла разглядеть Гарри, но и возвращать его не рвалась.

— Нет, но есть же правила, — теряясь в догадках, Драко скривился. — Твои чёртовы правила!

— И я их нарушила, — глупо, по зову сердца. — Так о чём мне хотел рассказать Гарри? — настаивала она.

— У него созрел очередной план по спасению мира, — съязвил Драко, уперевшись руками в массивную раму. — От Малфоя...

Он вдохнул полной грудью, втянул аромат цветущего сада и, стукнув ставнями, прервал брачную павлинью пляску под окнами замка. Едва повернулся и... не поверил своим глазам: вжавшись в кладку, у стены стоял второй Малфой.

Здрас-с-сьте.

Что за манеры: следить и контролировать?! А если Грейнджер его заметит? Его надо было, к чертям, привязать! Потому что вылазка в сад ничего хорошего не предвещала. Драко зашипел, собираясь отчитать пристальца, но тот лишь повертел «Магией сквозь века» перед его носом:

«Доверься мне», — шикнул он.

— Ты опять что-то задумал? — спросила Гермиона, разглядывая силуэт на фоне окна.

— Я просто люблю тебя, — выдохнул Драко-старший, и его «брат» малость остолбенел. «Что-о?!» — безмолвно изобразил он и стрелой обернулся:

— Что? — не расслышала Гермиона.

— Ничего, я же дурак, — сочинял он, выставив за спиной кулак. — И обычно я просто набрасываюсь на девушку, когда она нападает на меня в саду.

— Дуэль была честной, — вставила Гермиона, не в силах избавиться от наваждения, где тёплые губы обрушились на её губы.

— А поцелуй? — Драко нервно переступил. — Он что-то значил?

— Значил, — от неловкости Гермиона опустила глаза. — Пока ты на меня не напал.

— Тогда почему ты меня простила? — громче, чем следовало, спросил Малфой-шпион.

Спросил и не пожалел об этом.

— Разве? — насторожилась Гермиона, не уловив чёткого движения губ Драко. — Что происходит? — засуетилась она.

— Я сам бы хотел это знать, — заметил тот, тихо рыча. — Может, тебе лучше уйти? — пока он не разберётся и с клятвой, и с правдолюбом.

— А я думала, мы поговорим...

— Поговорим, — на подоконнике оказался взрослый дурак. — Если ты меня любишь...

Она оторопела.

— У нас что-то было, чёрт! — вспыхнул Малфой-за-двадцать. — Так она меня... так ты в меня?.. — он, как стукнутый, пялился на Гермиону.

— И не мечтай! — огрызнулась та. — В-вас двое? — она безотчётно отступила назад. — Почему вас двое?! — Гермиона схватилась за карман:

«Хроноворот!»

— Нас два с половиной. Ты морду его видела? — хохотнул Драко помладше.

Гермиона вздрогнула, а мысли уже кружили в голове, обнажая прошлые подозрения:

— Значит, там, у двери, — она ощутила непонятную близость, рассматривая Драко постарше, — я говорила с тобой? А это, — карие глаза зашлись поволокой, — та самая правда?

Иного объяснения нет.

— Не совсем, — его серые встревоженные глаза лихорадочно блеснули и наполнились не стыдом, а надеждой. — Правда в другом.

И он не побоялся её озвучить.

— О чём ты думал вообще? Проще злить меня, чем доверять? — прикрикнула Гермиона на молодого Драко и опустила плечи. — Что же ты натворил... — удручённо протянула она.

— А я тут при чём? — возмутился тот, отказываясь всё тянуть в одиночку. — Не я здесь явился из будущего! Да ещё сдал себя с потрохами!

— Так в коридоре меня схватил ты? — Гермиона зашлась недобрыми нотками. — Не Нотт — ты! Для чего? Ради него? — упрекнула она, ткнув во второго Малфоя.

Малоразумного.

— Я хотел вернуть свою жизнь. И тебя, — шепнул виноватый Драко, протянув к ней несмелую руку. Чуть обхватил.

— Но я не твоя, — вырвалась Гермиона, пресекая порыв. — И никакой хроноворот этого не изменит! — осаженный, Малфой почти постарел от её слов. — Долго вы собирались водить всех за нос? — она вгляделась во взрослое лицо: — Прятаться чёрт знает сколько дней?!

— Всего один, — помрачнел отвергнутый Драко и сунул юнцу заветный талмуд. — Мне осталось прятаться всего день.

— День? Всего день?! — бушевал непросвещённый Малфой, листая, не глядя, чёртову книгу. — Ты же сказал три. Опять врал?

На что Драко-дубль-два не попался:

— Время летит слишком быстро, особенно если получил по башке. Тебя оглушило, — просветил он, — а я во времени кувыркался. Ты удивишься, — съехидничал Малфой, — но там указателей нет. Я не врал, я не был точен. «Не больше трёх дней» — недомолвка и только.

— Я не понимаю, — Гермиона путалась. — Почему день?

— Да, мне не семнадцать, — продолжил за неё Малфой-старший, роняя треснутым голосом: — Но в этом не я виноват.

— Ты опять за своё? — принял на свой счёт второй Драко. — Не я нарушил обет, а ты! И это ты облажался с Асторией! Это ты врал, что между тобой и Грейнджер ничего не было! И ты почти отправил меня в тюрьму!

— Нашли время обиды делить... — одёрнула их Гермиона. — Вы правда не понимаете, чем грозят ваши тайны? И Азкабан лишь цветочки! Время на исходе, и один из вас завтра...

От ветра хлопнула дверь, и все вздрогнули.

— Умрёт? — выдал потрясённый юнец, вдруг осознав, что кое-кто скрыл «дату смерти». (Как пить дать, намеренно.) — Ну ты и гад... — процедил он. — Почему ты молчал? Так из нас двоих выживешь ты? — он научился думать, а не только ворчать. — Так вот откуда все эти «я вспомнил»!..

— Никто не умрёт, — поправил его Гад-из-будущего, — а исчезнет. Не утрируй, всё несколько сложнее!

— Но это ты натворил бед — не я! — вопил Драко, матерясь за двоих. — По твоей вине она чуть не погибла!..

— Заткнись, — рявкнул Малфой.

— Погибла? — Гермиона побледнела.

— Нет! — солгал Драко-старший. — Всё совсем не так... А ты — херов стукач! — буркнул он и врезал болтуну подзатыльник. — И это ты всё — на хрен — испортил! Если б я хотел, чтоб исчез ты, я бы не сказал про долбаное кольцо, — отчитал он и потёр омертвелые кисти.

— А ты сказал? — в дверном проёме снова возник Поттер, сжимая волшебную палочку. — Гермионе тоже?

Повисла тягучая тишина, пробираясь своей густотой прямо под кожу.

Опасно-спокойный Гарри отнюдь не внушал спокойствия:

— Никакой защитной магии, ни заглушающего, ни слабой искры в ответ на испуг... — он без предисловий перечислял факты. — Акцио, палочка! — взметнулось в пустоту, и палочка Гермионы влетела в окно. — Я чувствовал, здесь что-то не так! — он вернул потерю владелице. — И если ты сейчас скажешь, что намерена ему помогать... — нахмурился Гарри, приближаясь к двум простачкам блюстителем права.

— Спасибо, конечно, что нашёл палочку, но не надо меня опекать! — взбунтовалась Гермиона. — И что такого с кольцом? — ища объяснений, она уставилась на Драко, что водил пальцем по книжной странице, шевеля, как в детстве, губами.

Тот за секунду уловил смысл и побледнел:

— Уже не важно, — он захлопнул древний талмуд. — Ты победил, Поттер...

Гарри, как ни странно, не ликовал, а уставился на Драко-старшего:

— У тебя есть хроноворот, — заключил Гарри и переглянулся с Гермионой, но тон не понизил: — И где он?

— В твоей заднице, — отбрил горе-преступник. — Не замечал?

— Скоро твоя задница и не то заметит, — Гарри наставил на него палочку, — когда окажется в Азкабане.

— Не торопись, — раздалось из тишины коридора гадко-знакомым голосом.

В свет выступил новый участник: бледный, высокий, с копною снежных волос. Выступил молодым, а не старым. Выступил, чтобы, не страшась, заявить:

— Трое против одного, Поттер...

Ещё один Малфой неангельски улыбнулся.

_____________________________________________

От автора: Жирандоль — канделябр с рожками, расположенными по окружности, и украшенный хрусталем.