Дорога в ночь (джен)

Но я чувствую боль твоих слов.

Я верю, что ты ждешь меня.

И пройдя — пройдя через сотни миров,

Я приду на ту сторону дня.

— Он изменился, Торвальд.

— Что ты имеешь в виду? — хмуро спросил тот.

— А ты разве не заметил? — далеко не весело усмехнулся Ирдис, внимательно наблюдая за выражением лица своего собеседника.

Амикус — а это был именно он — предоставил своему товарищу возможность один на один поговорить со старым энийским знакомым, чтобы не настораживать подозрительного эльфа своим присутвием. Он положил ладонь другу на плечо и, сказав, что тот знает, где его после можно будет найти, отправился по своим делам.

— В этот раз, как я вижу, ты в курсе, — просто заключил Торвальд, опустив взгляд к земле: ему не нужны были лишние доказательства того, что происходило нечто странное, и не торопившийся продолжать разговор эльф явно был осведомлён по этому поводу хотя бы частично. — Хотелось бы знать конкретнее.

Наученный довольно разнообразным опытом дружбы с Дезмондом мужчина был рад уже тому, что тот не замкнулся в себе, обдумывая очередной сумасбродный — в чём, на удивление, не возникало ни единого сомнения — план. А ведь мнительный полуэльф вполне мог решить не «загружать никого своими проблемами» и разобраться самому — впоследствии сие частенько выходило боком всем окружающим его и сопровождалось угрызениями совести вкупе с самокопанием оного.

Вздохнув, Торвальд снова поднял голову и посмотрел на Ирдиса, который также недвижимо стоял напротив, разглядывая непонятно откуда взявшегося героя нескольких миров. Погибшего чуть больше года назад, на минуточку.

— То, что с Дезмондом, в очередной раз, творится какая-то, — вовремя опомнившийся мужчина осёкся, едва не ругнувшись, и, многозначительно глядя на своего молчавшего, пока что, собеседника, только развёл руками. — В общем, это легко понять. Только вот я надеялся пролить больше света на всю эту ситуацию, — закончил он мысль и, привалившись к дереву, скрестил руки на груди.

Ирдис ответил не сразу. Он стоял и смотрел в глаза Торвальду, видя в них лишь желание понять и помочь. Усмехнувшись про себя, мудрый эльф снова подумал о том, насколько же наивен и, возможно, по-своему глуп временами оказывался его воспитанник.

— Я видел Торвальда, — слова вырвались почти что хрипло, явно с сомнением о целесообразности затрагивать данную тему.

— Дезмонд, — лишь вздохнул внимательно слушавший его эльф, с сочувствием глядя на сгорбившегося на стуле энийского короля, который, в данный момент, выглядел совсем не величественно.

— Нет, Ирдис, — твёрдо остановил поучительную речь Дезмонд, уставившись в пустоту. — Я, правда, видел его. Не знаю, как такое возможно, но это так, — расфокусированный взгляд остановился на фигуре замершего эльфийского чародея — тот уже явно начал перебирать в памяти все известные ему заклинания, влияющие на разум и рассудок.

—И? — Ирдис никак не мог взять в толк, как так вышло, что вернувшийся домой полуэльф выглядел ещё более подавленным и угрюмым, чем до своего отъезда.

Более того, вернулся он один.

— Что? — непонимающе осведомился Дезмонд.

— Где он сейчас? — напрямую подошёл к самому главному Ирдис.

— Это долгая и исключительно идиотская история, — сказано данное было задумчиво и отнюдь не в лучших традициях эльфийского народа.

— Ну если уж ты так говоришь, — сощурился Торвальд, не сводя глаз с собеседника, — то мне просто необходимо узнать остальное.

— Сейчас-то тебе что не нравится? — праведно недоумевал Ирдис, безуспешно пытаясь проследить в спутанных рассуждениях собеседника хоть какую-то логическую цепочку. — Это ведь именно то, что тебе было нужно, разве нет?

Дезмонд лишь молча кивнул, не желая вдаваться в подробности: он сомневался, что был в состоянии подобрать правильные слова и переубедить бушевавшего наставника.

— Тогда будь добр, объясни, что не так? — всплеснул тот руками, глядя на слушавшего гневную тираду полуэльфа почти что хищными глазами. — Твой лучший друг вернулся — живой и здоровый, прошу заметить — а ты бегаешь от него, словно какая-нибудь эльфийка-недотрога перед первым свиданием? Что происходит, Дезмонд? — немного помолчав, Ирдис добавил, продолжая сверлить вглядом своего несносного воспитанника: — А кто совсем недавно рассказывал, что не собирается, даже из политических соображений, проводить больше времени на Ксентароне? Кто говорил, что ему даже физически тяжело там долго находиться, а?

— Говорил, да, — согласился Дезмонд, упрямо глядя в практически пускающие молнии глаза напротив. — И ничего не изменилось. Мне не доставляют никакого удовольствия наши регулярные визиты на Ксентарон.

— Ну и что тогда? — едва не перешёл на крик рассерженный и обескураженный эльф. — Что ты творишь?!

— А кто сказал, что вся эта нелюбовь только из-за Торвальда? — медленно проговорил Дезмонд, странно сощурившись. — Почему вы все решили, что мне просто тяжело смириться?

В первые секунды Ирдис, неожиданно даже для самого себя, не нашёлся, что ответить на высказанный вопрос: никому из энийцев, да и ксентаронцев тоже, и присниться не могли иные обстоятельства. Гибель близкого друга словно расколола на мелкие кусочки душу и без того повидавшего многое полуэльфа, окончательно опустошив его. И Ирдис просто не мог поверить в очевидность и истинность с такой лёгкостью брошенных слов.

— А разве нет? — раздалось в повисшей было тишине библиотеки.

— Нет.

— Его словно подменили, и мне впервые неизвестно, что с этим делать, — сказал Ирдис, закрыв глаза, и потёр пальцами переносицу.

— То есть? — только и сорвалось с губ Торвальда — нежданное признание опытного, мудрого чародея, умело решающего многие проблемы и никогда не показывающего свою слабость, пугала.

— Он стал жёстче и раздражительнее, — задумчиво ответил отвернувшийся в сторону эльф, прищурившись и глядя в даль. — Даже перестал препираться с нашими новыми ксентаронскими товарищами — а это может значить очень многое.

— А что говорит Алатиэль?

— Она тоже очень взволнована, — просто ответил хмурый эльф, а затем повернулся к собеседнику и добавил, еле слышно вздохнув: — Я надеялся, что всё обойдётся, но... — он лишь покачал головой. — Всё началось через какое-то время после той битвы на Ксентароне. История долгая, и сейчас на неё вряд ли есть время, но могу сказать, что Дезмонд связался с тем, с чем не следовало, и получил ощутимый удар тёмной магии.

Торвальд молча опустил голову, обдумывая услышанное, и на некоторое время над поляной повисла тишина, которую никто не спешил нарушить первым.

— Это ведь ещё не всё, так? — тихий голос Торвальда прозвучал неожиданно громко в окутавшем всё вокруг тягостном безмолвии. — Ты ведёшь к чему-то конкретному.

Ирдис хотел было что-то ему ответить, но внезапно был остановлен звонким голосом, звавшим его по имени. Одновременно повернувшись, мужчины увидели невысокого эльфийского юношу, стоявшего неподалёку с крепко сжатыми в кулаки пальцами рук. Светлые золотистые глаза едва не искрились от нетерпения.

— Что такое, Рунен? — тут же осведомился Ирдис, слегка подаваясь вперёд.

— Я кое-что нашёл, — немного неуверенно ответил взволнованный юноша, желавший поскорее поделиться своей находкой. — Оно не опасно — я уже проверил. Не знаю, имеет ли это значение, но…

Зажмурившись на мгновение, Ирдис подавил тяжёлый вздох.

— Рунен…

— Знаю, Учитель. Простите меня, но ведь я, и правда, чувствую это.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, — хмуро пообещал замявшемуся воспитаннику его наставник.

Затем он, быстро вернув себе обычный уверенный вид, шагнул навстречу и утвердительно кивнул:

— Показывай, что ты обнаружил.

Нервно метнувшийся было к Торвальду взгляд снова остановился на Ирдисе, который просто ободряюще кивнул, не желая растрачивать попусту драгоценное время:

— Ты можешь быть абсолютно откровенен со мной при нём.

Рунен кивнул и, быстро сократив расстояние, остававшееся между ними, медленно поднял левую руку, стискивавшую какой-то небольшой предмет. Пальцы аккуратно разжались, явив миру то, что они скрывали до этого. От увиденного оба мужчины резко втянули в себя воздух, внутренне холодея.

* * *

День закончен. Покидаю

Город тающих теней.

Свои крылья расправляю —

Исчезаю в тишине…

«Где я?» — единственная мысль, мелькнувшая в затуманенном сознании. Неожиданное перемещение не лучшим образом отразилось на и без того измученном теле, и теперь мышцы просто отказывались повиноваться настойчивым сигналам мозга. Он слегка мотнул головой, надеясь вернуть себе ясность сознания, но это нехитрое действие лишь отозвалось резкой болью в висках.

«Хорошо меня приложило магическим порывом, однако».

С неимоверным трудом заставив протестующие конечности шевелиться, он приподнялся и осмотрелся вокруг… И тут же наткнулся на мутноватый, слегка неровный плоский предмет справа от себя. Всмотревшись повнимательнее, он обомлел: с поблёкшей зеркальной поверхности, рассечённой по диагонали ровно напополам, смотрели большие золотистые глаза с хищными кошачьими зрачками.

«Как так?» — он ошеломлённо застыл, неверяще глядя на своё отражение. — «Почему именно сейчас я снова стал таким?»

А он ведь до последнего надеялся, что сможет этого избежать. Что же… Дезмонду пришлось признаться самому себе, что выслеживать огромную колдовскую химеру было далеко не самым удачным решением в его жизни. Однако тот, за кем он теперь «охотился», тоже должен был быть здесь, и если изначально в планах чародея было выйти через эту самую химеру на того, кто ей управлял, то сейчас нужно было думать и о том, как вернуться домой.

«Если мне не изменяет память, то магическая воронка при соприкосновении наших сил образовалась одна», — подумалось Дезмонду.

А это значило, что и выбросить их должно было неподалёку друг от друга. И сейчас это радовало куда меньше, ибо маг уже разуверился в том, что дело было лишь в банальном случае, и начал задумываться о словах Ирдиса.

На негнущихся лапах довольно мощный, но поджарый зверь поднялся с холодной земли и ещё раз внимательно пробежался взглядом по окрестностям: стояла глубокая ночь, и лишь с неба наблюдала за происходящим полная луна, роняя мягкий свет на всё вокруг. С обеих сторон небольшого грязного закутка обнаружились невысокие здания из странного цветного камня. Принюхавшись и навострив небольшие острые уши, зверь попытался определить, где находится — ничего знакомого так и не было найдено. Правда, лёгкий металлический запах неуловимо витал в воздухе, смешиваясь с чем-то едким и ещё более неприятным.

«Только не говорите, что меня снова угораздило попасть в какой-то другой мир», — недовольно пронеслось в мыслях у ничего не понимающего скитальца. Он фыркнул, когда зловоние стало уже ощутимо неприятно щипать в носу, и мотнул головой, о чём тут же пожалел — та отозвалась болью.

За одним из каменных зданий послышался странный рычащий звук, отчего зверь мгновенно метнулся в спасительную тень, не желая связываться в данный момент с чем-либо новым и, предположительно, враждебным. Он напрягся и стал вслушиваться в снова окутавшую всё вокруг ночную тишину — быстро удалившийся и затихший вдали звук так и не повторился. Тогда зверь медленно вышел из своего укрытия и, осторожно, бесшумно ступая по мёрзлой земле, направился к углу здания, из-за которого лился непонятный свет, отличавшийся от естественного лунного.

Не дойдя пары шагов до заветного поворота, он ощутил на себе чужой взгляд, от которого шерсть на загривке предательски зашевелилась. Чуткие уши метнулись назад, ловя малейшие шорохи, а золотистые щёлки, потемневшие от нехорошего предчувствия, оторвались от цели и медленно поднялись к крыше одного из ближайших зданий — лишь натренированный глаз различил бы там тень, которая исчезла также быстро, как и появилась. Но зверь был абсолютно уверен, что буквально кожей ощущал цепкий взгляд, прикованный к нему ещё секунду назад.

Игры с памятью опасны,

И, с наступлением темноты,

Мы срываем наши маски…