Шаги по Диагонали (джен)

Лелуш сидел на кровати в больничном крыле. Вчера вечером мадам Помфри диагностировала у него трещину в ребрах и напоила его довольно горькими настойками, которые должны были восстановить его кости за одну ночь. Ещё ему выдали маленькую коробочку с прозрачной, но очень пахучей мазью, которую надо было наносить на синяк каждые тридцать минут, впрочем, часов в рядом не наблюдалось, и он намазывал мазь просто время от времени.

Он рассказал заместителю директора — Макгонагалл что случилось в коридоре возле входа в подземелья Слизерина. Её реакция была довольно сдержанной. Она заметила, что по поводу этого происшествия ему придётся побеседовать с Директором, и напомнила ему, что драки в коридорах школы запрещены.

Он и не дрался. Для директора и администрации это должно быть односторонним избиением, чему есть и свидетели, и свидетельства.

Лелуш с ухмылкой потёр синяк на скуле. Это «украшение» следовало хотя бы частично сохранить до официального разбирательства. Обычно вспышки чувств выходили ему боком, но из этой можно было выжать массу бонусов.

От занятий он сегодня был освобожден, что его совсем не заботило бы, не будь в этом огромном белоснежном помещении так пусто и скучно. Что он там прогуливал в данный момент? Историю магии?

Он покопался в своей сумке, вытащил оттуда учебник по Истории магии и открыл его.

— Приветствую тебя, молодой волшебник! Я — Винсент Маркграмм, — составитель этого великого труда! Если что-то непонятно, спроси меня! — произнес портрет на одной из первых страниц.

Лелуш пролистал книгу от форзаца до форзаца. Кроме этого изображения в учебнике был только текст, а в помещении было все так же тихо и пусто. Идеальные условия.

Он снял линзы, прикрыв глаза челкой длинных волос.

— Винсент, — произнес черный принц, открывая страницу с портретом. Нарисованный волшебник пристально посмотрел на него. — Я приказываю тебе забыть содержание этой книги.

— Ты что, умом тронулся, — портрет Винсента посмотрел на него с возмущением. — Это труд всей моей жизни, как я могу ее забыть? Эй, и почему у тебя глаза красные?

Лелуш захлопнул книгу. Дрожащей рукой он закинул линзы обратно в глаза и посмотрел на волшебную палочку, лежащую возле подушки. С этим нужно было что-то сделать, очевидно, эксперимент провалился. Гиасс на портреты не действовал.

Он открыл учебник. Портрет Винсента смотрел на него, подняв одну бровь. Лелуш зажал тонкий лист бумаги между большим и указательным пальцами и потянул.

— Эй, эй, парень, ты чего, — Винсент посмотрел на его руку, совершенно не замечая, что страница уже надорвалась у корешка.

Одним резким движением Лелуш вырвал страницу из книги.

— Нахал, ты испортил мой учебник! — волшебник снова возмущенно воззрился на нерадивого ученика. Тот держал палочку в левой руке.

— Инсендио, — прошептал черный принц. Заклинание, выученное Лероем еще на первом курсе, легко легло на язык. Белый лист бумаги вспыхнул и за секунды превратился в пепел. От портрета Винсента остались только воспоминания.

Лелуш медленно выдохнул, заметив, что от напряжения он забыл дышать. Ему чертовски повезло, что этот портретный представитель не успел сбежать. Полагая, что волшебные портреты — это слепки человеческих сознаний, он был уверен, что на них можно воздействовать его силой, но это оказалось ошибкой. Тысячи портретов, развешано по всей школе. Тысячи свидетелей, иммунных к гиассу.

«Постоянная бдительность», — усмехнулся про себя бывший император. Почему-то фраза этого старого параноика застряла у него в голове.

Он медленно поднялся со своей кровати и побрел в сторону небольшой душевой комнаты. Ощущения кричали, что он находится в окружении врагов, и их кольцо сжимается вокруг него, но разум, его холодный рациональный разум, показывал ему сотни свидетельств обратного. В этой школе нет ничего страшного. Немного осторожности и про гиасс никто не узнает. Играя по местным правилам, невозможно выдать себя.

Отмыв руки от черных разводов, он вернулся в основное помещение лазарета. Множество вариантов действий приходили ему на ум. На кровати тоже остались следы пепла, и Лелуш напряг память, вспоминая очищающие заклятья, которыми Блейз не так давно чистил скатерть. На глаза попалась баночка с мазью. Он вылил немного на руку, размазал по подушке и простыне, а стеклянную тару бросил на пол. Послышался стеклянный звон и мелкие осколки раскатились вокруг кровати, а одуряющий запах целебной мази пополз по помещению. Он стал накладывать очищающие заклинания одно за другим, убирая пепел.

— Во имя Мерлиновой бороды! Что случилось? — воскликнула вошедшая мадам Помфри.

— Извините, она выскользнула у меня из рук, — сделав провинившийся вид, произнес Лелуш. Целительница посмотрела на осколки и всплеснула руками. Несколькими движениями палочки она собрала осколки и отправила их в мусорное ведро, затем посмотрела на юношу перед собой.

— К сожалению, у мисс Стебель еще не созрели семена буботубов. — Она внимательно осмотрела его синяк и потрогала ребра. — Для этой мази они незаменимы. Ладно, молодой человек, ваши ребра в порядке, а средство от синяков благодаря Вам теперь испорчено. Можете возвращаться к школьной жизни, но сперва: вас ждут в кабинете директора. Пароль для каменной горгульи…

♢♢♢

Северус сообщил ему, что директор Дамблдор ждёт его для разговора, и освободил Драко от второго урока зельеварения. Теперь молодой Малфой стоял перед каменной горгульей и собирался с духом, чтобы назвать ей нужную фразу и подняться в кабинет для разговора.

— Орешки в шоколаде, — он произнес пароль, и статуя нехотя подвинулась в сторону. Несколько десятков шагов по узкой винтовой лестнице, и вот он уже стоит перед дверью в кабинет Дамблдора.

Он поднял руку, чтобы постучать по резному дереву, но остановил кулак на полпути. Он услышал слова Дамблдора:

— Может, ты все-таки дашь ему шанс? Драко всего четырнадцать. Он одинок, хоть и старается это прятать. Впервые кто-то бросил ему вызов, кроме Поттера.

— Сейчас младший Малфой мёртв. — Драко вздрогнул, услышав спокойный задумчивый голос Лероя. — Всё, что у него есть, дал ему его отец. Одежда, манера поведения, друзья, готов поспорить, он даже отправляет ему регулярный отчёт обо всем, что делает в школе.

Притаившийся за дверью Драко с некоторым стыдом подумал про недописанное отцу письмо о вчерашнем происшествии. И как этот странный парень догадался?

— Мертв? — с удивлением переспросил Дамблдор. — Это довольно резко. Мальчик просто боится своего отца, все-таки Люциус очень влиятельный, и большинство слизеринцев боится этого влияния, делая все, что Драко им скажет.

Он боится своего отца? Все вокруг боятся его отца и дружат с ним только по этой причине? Малфой не мог убедить себя, что директор лжет.

— Вы правы, — в кабинете послышались шаги. — Однако в этом нет ни капли заслуги Драко. Он это знает и срывается на окружающих.

Малфой мысленно сосчитал до двадцати и постучал в дверь.

— Войдите, — громко сказал Дамблдор.

Дверь тяжело распахнулась наружу, заставив его отступить на шаг. Директор сидел за своим столом, попивая чай из небольшой фарфоровой чашечки. Лерой стоял около стеллажа с книгами и разглядывал их с задумчивым видом. В руке он держал точно такую же чашку чая.

— Драко, — Дамблдор кивнул на стул с другой стороны рабочего стола. — Присаживайся, хочешь чаю, визжащих карамельных палочек?

— Спасибо, да пожалуйста. — Малфой был сбит с толку подобным дружелюбным тоном. Он ожидал, что его будут отчитывать или даже нажалуются его отцу, но не чай и сладости.

Еще он ожидал, что в этом же кабинете будет его отец, который снимет с него любые обвинения, оградит от наказаний и заставит Дамблдора делать то, что он хочет. Но Люциуса здесь не было, как не было верных Креба и Гойла. Он должен был защищать себя сам. Впервые.

— У вас с Лероем произошёл конфликт. — Взглядом директор скользнул по фигуре, все ещё разглядывающей книги. — Связан этот конфликт с воспитанием. Насколько я понял, вашего соперника воспитывали в атмосфере рыцарской чести. Он считает, что сильные должны соперничать с сильными и защищать тех, кто слабее.

Малфой обернулся, чтобы посмотреть на Шафига. Тот все так же безучастно гипнотизировал шкаф. Он хотел было возразить, что это часть его семьи была задета оскорблениями, но директор ещё не закончил свою речь.

— Насколько мне известно, конфликт ваших взглядов спровоцировал магическую дуэль. — Дамблдор посмотрел в глаза Малфою. — Кто вышел из неё победителем?

— Он, — мрачно ответил Малфой.

— Значит, конфликт разрешен. — Развёл руками пожилой волшебник. — Или ты требуешь реванша?

— Я… — Малфой не знал, что ответить. Он хотел бы потребовать реванш, но опасался, что проиграет магическую дуэль публично, а это было недопустимо и опозорило бы его семью. Его отца.

Он опять поймал себя на мыслях об отце. Эти двое были правы, когда сплетничали у него за спиной, — он все время равняется на Люциуса, думает о том, что он бы сделал или сказал. Драко ощутил легкую досаду. Он хотел быть похожим на отца, но и самим собой он быть тоже хотел. Его отец потребовал бы дуэли.

— Я считаю, что конфликт решен. Лерой победил. — Драко отвел глаза. Он впервые намерено сделал так, как не сделал бы его отец, и его грызли сомнения.

— Я не считаю, что конфликт решен. — Послышался голос Шафига, и Малфой посмотрел в его сторону. По лицу черноволосого можно было прочитать только легкое недовольство, а на скуле виднелся свежий синяк. — Вы забыли про Лиз и Дасти.

— Я не буду требовать, чтобы Дасти пускали в гостиную Слизерина, но ты никак не будешь препятствовать их общению. — Он указал пальцем в грудь Малфоя. Взгляд Лероя в этот момент очень напомнил Драко его собственного отца, — такой же холодный и острый.

— Я согласен, раз уж я проиграл. — Драко собрал всю свою невозмутимость, чтобы в его голосе не было слышно страха. Он постарался скопировать холодный тон отца и его презрительный взгляд, но поймав себя на этом, слегка поморщился. — Но, если она еще раз притащит Томаса в подземелья, я этого так просто не оставлю. И как ты на Слизерин то попал с таким Гриффиндорским характером? — Малфой не мог этого не спросить.

— Это хороший вопрос, — проскрипел голос старой шляпы, мирно лежащей на полке за директорским столом. Взгляды всех сместились на этот ветхий волшебный предмет одежды.

— О, и ты нам на него ответишь? — голос Дамблдора выражал неподдельный интерес, он целиком повернулся к шляпе.

Со стороны волшебного артефакта послышался какой-то кашель. Через несколько секунд Малфой понял, что шляпа смеется.

— Ответ… — откашлявшись или отсмеявшись, проскрипела шляпа. — Мальчишка умеет добиваться своих целей, его невозможно остановить.

Малфою показалось на пару секунд, что на лице Шафига промелькнул страх, но как только директор начал поворачиваться в их сторону, он уже непринужденно улыбался.

— Вот как. — Дамблдор обернулся и поднял фарфоровую чашечку с чаем. — Похоже, я только что на собственном примере в этом убедился.

Он внимательно осмотрел двух слизеринцев из-под своих очков половинок и вдруг широко улыбнулся:

— Ну, раз конфликт успешно разрешился, то я не буду в этот раз наказывать вас за нарушение школьных правил.

♢♢♢

Два месяца пролетели относительно спокойно. С Малфоем у них установился вежливый нейтралитет, с Поттером и Уизли они все так же общались на смешных и нелепых уроках прорицаний, а с другими учениками Лелуш сводил контакты к минимуму, проводя свободное время в школьной библиотеке. Поначалу он пытался найти какую-то систему в работе магии и волшебства, что позволило бы ему понять общий принцип работы заклинаний, заостряя в будущем внимание только на интересных ему аспектах, но система не выстраивалась. Заклинания, требующие сложных движений палочкой, могли относиться и к «сложным», и к «легким», если требовались редкие компоненты для зелий, это никак не влияло на его эффективность относительно других. Логика в составлении школьной программы была, но опасное зелье, отнимающее память изучалось на первом курсе, а банальное успокоительное — на четвертом.

Поняв, что систематизацией магии никто не занимался, и «срезать путь» через знания общего, а не частностей у него не получится, черный принц переключился на книги о порталах, трансгрессии и перемещениях через камин, пытаясь найти хоть какие-нибудь намеки о возможностях перемещения между мирами. Но и тут было глухо.

Спускаясь на завтрак одним субботним утром, он увидел в большом зале объявление о прибытии учеников из Дурмштранга и Шармбатона для участия в Турнире Трех Волшебников. За прошедшие месяцы Лелуш изучил замок вдоль и поперек, перестав теряться в бесконечных коридорах и переходах, а волшебные аспекты жизни стали привычными.

Прибытие представителей Шармбатона было очень эффектным. В назначенное время в небе появилась чёрная точка, которая стремительно приближалась и оказалась гигантской каретой, в которую была впряжена шестёрка белоснежных крылатых лошадей. Лошади были в два, а то и в три раза крупнее тех, с которыми Лелуш имел дело в академии Эшфордов, не говоря уж о крыльях.

Когда огромная светло-голубая карета приземлилась во дворе замка, из неё вышли несколько молодых юношей и девушек, одетых в голубую униформу, и высокая женщина, облаченная в чёрный шёлк — мадам Максим, директор Шармбатона. Она была такой же высокой и массивной, как Хагрид.

Делегация в голубых одеждах проследовала в большой зал, а любопытные ученики остались дожидаться представителей Дурмштранга.

Не прошло и десяти минут, как вода в Чёрном Озере забурлила, и из её глубин вынырнул чёрный парусный корабль с иллюминаторами, мерцающими зеленоватым светом. С борта скинули трап, и на берег повалили люди в меховых плащах и огромных мохнатых шапках. Их было даже меньше, чем Шармбатонцев, но из-за их объёмной одежды казалось, что их вдвое больше. Впереди всех шёл высокий худощавый человек, одетый в серебристые меха — профессор Каркаров.

После взаимных директорских приветствий все отправились в большой зал.

Все эти расшаркивания были достаточно скучными, Лелуш мечтал, чтобы торжества по поводу приезда дорогих гостей побыстрее перешли к своей сути. Ему, как и большинству учеников, было интересно, как же будет проводиться отбор кандидатов для участия в турнире. В прошлой своей жизни он довольно много участвовал в школьных мероприятиях, так как вынужденно был вице-президентом школьного совета, но это была скорее организаторская работа, чем отдых и веселье. Когда он смотрел на экзотические блюда и десерты, которые подали на ужин, то не мог не думать, что кому-то пришлось согласовывать меню и искать рецепты.

За ужином к преподавательскому столу присоединились не только прибывшие директора, но и пара чиновников из министерства магии. Малфой сказал ему, что это они занимались организацией турнира в Англии — Людо Бэгман и Барти Крауч.

Наконец, ожидание закончилось. Дамблдор поднялся со своего места, представил министерских чиновников, поблагодарил их за организацию турнира, и приказал внести сундук.

Огромный деревянный сундук был усыпан драгоценными камнями. Старый профессор пробормотал что-то себе под нос и коснулся его волшебной палочкой, одновременно объясняя правила турнира.

Сундук медленно открылся, и Дамблдор вытащил оттуда огромный, грубо вырезанный из дерева кубок, в котором плясало голубовато-белое пламя.

— Каждый желающий участвовать в турнире должен будет написать своё имя и название своей школы на клочке пергамента и бросить его в Кубок, — объявил директор, — претенденты на звание Чемпиона должны будут внести в Кубок свои имена в течение двадцати четырёх часов. Завтра вечером, в Хэллоуин, Кубок вернёт имена троих, которых он посчитает наиболее достойными представителями своих школ. Сегодня вечером мы поместим Кубок в вестибюль, где все желающие участвовать в турнире, будут иметь к нему свободный доступ. Для того, чтобы ни один несовершеннолетний ученик не поддался искушению внести на рассмотрение своё имя, — продолжал Дамблдор, — после того, как Кубок Огня будет установлен в вестибюле, мы, совместно с другими директорами, проведем вокруг него Возрастную Черту, через которую не сможет переступить ни один человек младше семнадцати лет. И, наконец, для тех, кто решит внести своё имя на рассмотрение, я хочу вам разъяснить, что перед тем, как вы вложите свое имя в Кубок, вы должны будете тщательно взвесить своё решение. У Чемпиона, которого выберет Кубок Огня, не будет пути назад. Он обязан будет пройти через все три испытания. Внесение имени в Кубок Огня равносильно магическому контракту. Чемпион не имеет права передумать и отказаться от участия в состязании.

— А что, если нам удастся кинуть своё имя, и кубок нас выберет? — послышался вопрос со стороны Гриффиндорского стола.

— В таком случае, Уизли, вам придется участвовать в нем до конца. Однако, — Дамблдор строго посмотрел на рыжих близнецов. — Я уверяю вас, что несовершеннолетним ученикам будет не под силу пересечь черту.

♢♢♢

Тем же вечером в общей гостиной Слизерина было шумно. Все обсуждали предстоящий турнир, кубок и иностранцев. Их курс расположился перед одним из каминов и в этой компании с легкой руки Лелуша обсуждали антивозрастную черту. Черный принц вполголоса разбирал это заклинание с отличником Ноттом.

— Эй, Лерой, — окликнул принца Драко, — а ты хочешь участвовать в этом турнире? Если ты такой умный, то подойди к кубку и кинь своё имя, а мы посмотрим.

— Я-то могу, — с ленцой в голосе ответил ему Лелуш. По его прикидкам выходило, что антивозрастная черта игнорирует внешний вид, иначе банальное оборотное зелье или зелье старения могли бы его обмануть, а кроме внешнего вида он был вполне себе взрослым. — Но вот что будет делать Дамблдор, если кубок выкинет моё имя?

— Спорим, что тебе даже не удастся кинуть туда бумажку? Директор наверняка продумал все способы, которыми можно обойти возрастные ограничения. — Недовольно сказал Малфой. С момента их столкновения в начале года беловолосый парень постоянно пытался доказать, что он круче Лероя, но Лелуш старательно игнорировал все намеки на соперничество. — Предлагаю спор на сотню галеонов. Если тебе удастся кинуть свое имя в это деревянное недоразумение, я выплачу тебе сто галеонов, если получится у меня — ты мне.

— Дурацкий спор. Я согласен, — фыркнул Лелуш. Это хотя бы будет не скучно. Всё в гостиной замерли, прислушиваясь к его разговору с Драко. — Деньги никогда не бывают лишними. Раз ты предложил, наверное, у тебя уже готов план, как это сделать? Предлагаю пойти туда прямо сейчас, ведь завтра утром там будет толпа народу.

Глаза Малфоя подозрительно заблестели, а губы сложились в его коронную кривую усмешку:

— Идёт, — он протянул Лелушу руку, и тот её пожал.

Они выбрались из подземелья, но вдвоем им пойти не удалось. За ними увязались все их однокурсники: Блейз, Нотт, Пенси, Миллисента, и, конечно же, Креб с Гойлом.

— Такой толпой мы точно привлечем внимание, — вздохнул Драко.

Они поднялись по лестницам в вестибюль. Кубок возвышался посередине холла на деревянном сундуке, вокруг была проведена тонкая золотая окружность радиусом примерно в десять футов.

— А кто-нибудь захватил бумагу и перья? — тихо спросил черный принц своих спутников. В суматохе спора он оставил свою сумку на том же диване, где и сидел. Вокруг была тишина и ребятам не хотелось ее нарушать.

— Вот держи, — Миллисента протянула ему чистый лист и перо.

Лелуш прислонил лист к стене и написал: «Лерой Шафиг. Хогвартс» крупными буквами, затем, чуть подумав, мелко приписал японской азбукой «Лелуш ви Британния». Магический артефакт был бессловесным, а черный принц уже несколько месяцев не называл себя так. Одна бессмертная ведьма однажды заметила, что он слишком цепляется за собственное имя, но Лелуш не хотел забывать себя.

Он аккуратно оторвал кусочек листа с надписью и сложил его пополам.

— Мне нужно несколько минут, — сказал Малфой. Он достал из кармана мантии крошечный флакончик и вылил содержимое себе в рот. Внешне никаких изменений не происходило, но он явно чего-то ждал.

Лелуш пожал плечами и направился в сторону кубка.

— Ты ничего не будешь использовать? — удивленно спросил Драко у него из-за спины.

— Я уже сделал кое-что. Думаю, этого хватит. — Лелуш остановился прямо перед ограничительной чертой. Несколько пар глаз внимательно следили за ним. — К тому же, — добавил черный принц, перешагивая черту, — я всегда умел творить чудеса.

Он сделал десяток шагов и остановился прямо перед кубком. Синие языки пламени завораживали. Он поднес к беловатому огню бумажку со своими именами, и жадный бело-голубой язык увлек ее куда-то вглубь деревянной чаши.

Лелуш развернулся и вышел из заколдованного круга. Он посмотрел на глуповато-удивленные лица своих сокурсников и хихикнул. Малфой первым вышел из ступора, решительным жестом вытащил клочок бумаги откуда-то из рукава мантии и быстрым шагом пошел в сторону кубка.

Перед чертой, он, однако, сбавил шаг и через саму ограничительную линию он перешагнул медленно и с достоинством.

По комнате пополз резкий шипящий звук, и Драко выбросило за пределы золотого кольца.

— А странно, бороды нет, — весело произнес голос позади них. Все обернулись и увидели профессора Дамблдора. — Мисс Фосетт из Рэйвенкло использовала взрослящее зелье и теперь мадам Помфри борется с ее роскошной седой бородой. А вы что использовали, Драко?

— Зелье удачи, — с отчаянием в голосе произнес тот.

— А вы, Лерой? Я не припоминаю случая, чтобы кому-то удавалось так легко обойти это заклинание до вас. — Его Дамблдор спросил уже без смеха, с серьезностью.

— Ничего, — легко ответил ему Лелуш. — Никакой магии, только сила сознания.

— Сознания? — директор явно его не понял.

— Я убедил самого себя в том, что мне больше семнадцати и у меня есть полное право переступить эту черту и участвовать в Турнире. Не волнуйтесь, вряд ли кто-то еще сможет так сделать.

— Вот как, — Дамблдор задумался над его словами. — И как вы узнали, что это сработает?

— Никак. — Ответил черный принц. И добавил немного лжи. — Я был абсолютно уверен, что не сработает. А как вы узнали, что мы здесь?

— Протрет Финигана пришел ко мне в кабинет и сказал, что группа слизеринцев бродит по замку, — Дамблдор строго оглядел их. — В комендантский час. Минус двадцать очков Слизерину.

Четверокурсники бегом бросились в сторону подземелья, пока директор не придумал более страшной кары. Все ребята пронеслись по лестнице и влетели в гостиную, бывший Зеро остановился в коридоре, ведущем к подземельям, чтобы отдышаться. Бег никогда не был его сильной стороной.

♢♢♢ Гарри

Гарри было любопытно, кто же станет чемпионом Хогвартса. Весь день в вестибюле толпился народ, наблюдая за теми, кто кидает свои имена в кубок — разумеется, все гости из Шармбатона и Дурмштранга внесли свои кандидатуры. Кроме них, точно было известно про Уоррингтон из Слизеринцев, Диггори с Хаффлпаффа и Анджелину Джонсон из Гриффиндора, но Гарри не сомневался, что большинство кинули свои имена ночью, пока никто не видит. По крайней мере, он бы поступил именно так.

Большой зал был богато украшен к Хэллоуину, а на столах их ждало повторение вчерашнего пиршества: французские блюда и румынские десерты, традиционный английский пудинг и даже немного сливочного эля, но никто не обращал много внимания на еду. Перед преподавательским столом возвышался кубок синего пламени, и ученики ерзали на своих стульях и привставали с мест, чтобы поймать тот момент, когда директора закончат трапезу. В воздухе висела атмосфера взволнованного нетерпения.

Наконец, Дамблдор промокнул свой рот углом белоснежной салфетки, огладил седую бороду и поднялся со своего места.

— Итак, Кубок почти что готов принять решение. — Произнес он. — Когда Чемпионов назовут, они должны будут подойти к столу преподавателей, пройти мимо него и выйти из зала в соседнюю комнату, — он указал рукой на дверь позади своего стола, — где они получат первоначальные инструкции.

Пламя в кубке внезапно сменило цвет на красный, взметнулись искры, и в воздух взлетел обгоревший кусочек бумаги. Весь зал ахнул.

Дамблдор поймал этот кусочек, расправил и объявил:

— Чемпионом Дурмштранга будет Виктор Крам!

Под аплодисменты и выкрики из зала Виктор прошагал вдоль преподавательского стола и скрылся за дверью.

Пламя в кубке вновь взметнулось ввысь и выплюнуло еще одну бумажку.

Директор Хогвартса поймал ее, развернул и все в зале услышали его глубокий вздох.

— Чемпионом Хогвартса, — он посмотрел на своих учеников поверх своих очков-половинок, — становится Лерой Шафиг, который вчера ночью додумался как обмануть мое заклинание. Я надеюсь, что с такими нетривиальными познаниями он сможет успешно защитить честь своей школы.

По залу разнесся удивленный гул, все взгляды повернулись в сторону стола Слизерина. Гарри заметил, как Лерой неспешно поднялся и с непроницаемым лицом прошел вдоль преподавательского стола. Когда затих звук, от хлопнувшей за его спиной двери, зал будто отмер. Все взгляды вновь вернулись к кубку, который вновь выбросил в верх листочек с именем.

— Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур! — объявил Дамблдор.

Грациозная девушка с длинными серебристыми волосами поднялась со своего места и покинула зал.

— Изумительно. — Радостно провозгласил Дамблдор. — Итак, у нас есть три Чемпиона…

Его голос вдруг перекрыли выкрики из-за факультетских столов, он обернулся к кубку и осекся. Из деревянной чаши кубка снова сыпались разноцветные искры, алые языки пламени швырнули в воздух еще один клочок бумаги.

Дамблдор машинально подобрал падающую бумажку и после длинной паузы произнес:

— Гарри Поттер.