Призраки и бродяги (джен)

Примерно в трёх милях от Волантиса мотор Жестяной Лиз чихнул и заглох.

Не может быть. Вот гадство! Согласно расчётам, топлива должно было хватить с запасом. Недовольно рыча, Арья сняла и встряхнула все закреплённые на подножках канистры, прежде чем вспомнила: тот бензин она залила в бак после Квохора. Ну как так? Неужели один малюсенький участок бездорожья на полпути из Селориса мог сожрать столько сверх нормы?

— Лошади перед целью не останавливаются, — заявил Рейгар.

Нашёл-таки преимущество любимых лошадей перед автомобилями. Молодец. За то время, пока Арья пыталась оживить машину, её серебряный принц успел устроиться на пригорке и чем-то любовался, поджав ноги под себя. То ли медитировал, то ли ещё что. Своё оранжевое монашеское одеяние Рейгар носил вскатку через плечо, на манер солдатской шинели. В сочетании с джинсовым комбинезоном выглядело оригинально.

Арья запихнула в ранец немного одежды, кое-какое оружие и предварительно наполненные водой фляги, а что оставалось в канистре — осушила залпом. В процессе сборов на ранце обнаружилось клеймо морской пехоты Браавоса: якорь и скрещённые мечи. И как вообще имущество моряков попало на склад Чёрно-Белого Дома? Арья подумала, что это будет чертовски эпатажно — разгуливать по Волантису с браавосийской символикой. Особенно сейчас, когда волантийцы считают Красную Королеву креатурой Титана.

Рейгар оглянулся, будто бы спрашивая: «Ты скоро?».

— Я девочка, у меня больше вещей, — сгримасничала Арья, цепляя на пояс траншейный нож-кастет.

Она поднялась к Рейгару и встала рядом. Гектары сельскохозяйственных угодий впереди были усеяны пушистыми белыми шариками: выглядело красиво, словно над тропиками вдруг прошёл снегопад, или какой-нибудь великан опрокинул коробку ваты. Впервые увидев хлопковые поля Нижней Ройны, Арья приняла их за развешанную на веточках овечью шерсть. Неиссякаемый источник горя и процветания Волантиса. Она величественно развела руками, как будто пыталась сгрести в охапку все плантации:

— Вот, принц Шакку. Добро пожаловать во владения Короля Хлопка, истинного хозяина юга.

— Убийцы моей страны, — с этими словами Рейгар неожиданно ловко для старпёра вскочил с земли.

Арья фыркнула, опуская руки.

«Убийцы моей страны». Двадцать два года назад правительство короля Эйриса взвинтило пошлины на импортный волантийский хлопок, и промышленная буржуазия ответила ему гражданской войной. Умирать за золото уже не модно. Теперь люди умирают за нефть и хлопок.

Она покрутила головой в безрезультатной попытке отыскать хотя бы одного сборщика. Странно: солнце ещё высоко, а негров в поле не видать. В разгар сезона эта абсолютная пустота настораживала вдвойне.

Грубые сандалии Рейгара удалялись, и Арья чуть ускорила шаг. Ладно, спросит про ближайшую заправку у кого-нибудь ещё. Если память ей не изменяла, на этой северо-восточной окраине Волантиса останавливается трамвай, который возит сборщиков хлопка из трущоб на плантации и обратно.

— Занятное дело. — Арья поравнялась с Рейгаром. — В той убившей королевство войне мой отец сражался на одной стороне, ты — на другой, а теперь мы шагаем рядом как ни в чём не бывало. Должно быть, любая гражданская война имеет свой срок годности.

«А ещё — обе наши семьи в итоге проиграли». Было неприятно это признавать, но она — такой же изгнанник. Папа и Роберт Баратеон свергли Эйриса, чтобы в итоге пасть от рук бывших соратников.

— Душевные раны затягиваются медленнее телесных, — сказал Рейгар. — Но я не держу зла на Старков. Честное слово. Ведь я обещал Лианне.

Хлопковые поля остались позади, уступив место деревянным хижинам и буйной растительности волантийских пригородов. Кое-где сквозь огромные кусты и кривые деревья виднелись дома поприличнее — окрашенные в оттенки голубого, жёлтого и розового. Всё равно бедно, хоть и ярко. По правую руку мелькала Ройна и загруженный железнодорожными вагонами паром. Арья решила, что на угрюмом севере Вестероса такие пейзажи смотрелись бы кошмарнее некуда, однако безоблачное южное небо и обилие солнца способны скрасить практически всё.

— Где все люди?

Ни единой живой души. Арья покружилась на месте. Поправила шляпу. Спрятались в тень и спят, что ли? В прошлый раз она забегала сюда зимой, когда погода стоит вполне комфортная... Сейчас же убойное сочетание жары и высокой влажности создавало эффект запертой сауны. Наверное, даже купаться бесполезно — вода в реке горячая, как суп.

— У меня осталось мало денег, — оповестила она Рейгара, пошарившись в заднем кармане брюк. — Так что если найдём гостиницу, придётся тебе ночевать у ног швейцара. Ну да ладно, думаю, ты привык.

— Мы с Джоном жили в отеле «Легенда Ройны», когда приезжали в Волантис, — рассказал Рейгар. — Путешествовали инкогнито: он регистрировался под именем Гриф Шторм, а я — Дрэгон Уотерс. Словно тайные агенты. Как раз в последний год перед отменой рабства.

— Дрэгон Уотерс! — Арья прыснула в кулак. — Умора! А рабство... Рабство отменили, правда, ничего толком не поменялось. Белая валирийская элита по-прежнему рулит, а бывшие рабы всё ещё горбатятся на хлопковых плантациях и тому подобных чёрных работках. Отдельно учатся, молятся, справляют нужду и не имеют права голоса на выборах. В Волантисе это называют «сегрегацией».

«Легенда Ройны», Гриф... Надо же. Парни, которых Якен поручил эскортировать до Браавоса, живут в той же гостинице под тем же псевдонимом. Совпадение?

— Я слышу трамвай. — Рейгар указал вперёд. — Они ведь электричеством питаются, правильно? При мне трамваи Королевской Гавани ходили на конной тяге.

Арье некогда было выслушивать его воспоминания.

— Эй, погоди! — Она трусцой подбежала к повороту, стремясь перехватить красный вагон. Тот, однако, не притормозил, а даже наоборот — поехал быстрее.

Да что происходит с этим дурацким городом? Резко ускорившись, Арья уцепилась за поручень, запрыгнула на подножку и подтянула тело внутрь. Рейгар следовал за ней.

Единственные пассажиры — две чернокожие дамы средних лет — немедленно вперились в новоприбывших. Вагоновожатый продолжал вести трамвай, делая вид, будто не заметил их с Рейгаром. А может, и правда не заметил.

— Добрый день, — двигаясь в сторону женщин, Арья поздоровалась с ними по-валирийски. — Не подскажете, где я могу приобрести бензин? Заправить машину?

Летнийки отвели глаза, сохраняя всё те же каменные выражения на лицах. Они были одеты почти одинаково: белые чепцы, блузы и длинные юбки. В переднике правой зияли прорехи. Обе босые.

— Не понимай, — бросила женщина в дырявом переднике.

— Вы живёте в Волантисе и не говорите по-валирийски? — Арья изумлённо склонила голову набок.

Дурдом! Она уже не помнила, сколько раз за последнее время вспоминала пристанище Визериса Таргариена.

— Не говорить, — поддержала подругу левая летнийка.

Арья посмотрела сначала на одну, затем на другую, но женщины взяли пример с вагоновожатого и стали просто игнорировать её присутствие. Ясное дело — врут, только поди докажи. Пришлось бросить расспросы и вернуться к Рейгару.

— Лгуньи. — Арья устало опустилась на скамью, продолжала буравить летниек взглядом. Те на контакт не шли.

— Я запомнил этот город более людным, — сказал Рейгар.

Трудно было не согласиться. Во время зимнего визита Арьи улицы Волантиса выглядели куда более людными.

В противоположном окне как на сцене плыли заколоченные витрины магазинов, пустые рестораны и редкие припаркованные автомобили. Мелькнула идея слить втихую бензин из одного, но Рейгар такое точно не одобрит. Начнёт нудеть про кармические грехи. Нафиг надо. Проще сперва найти отель Грифов, а с машиной она потом разберётся. Арья узнала бульвар Риос, откуда до центра Волантиса и «Легенды Ройны» рукой подать. Но музыка... Отсутствие поющих саксофонов смущало едва ли не больше, чем исчезновение людей и лошадей. Волантис без джаза — это как Винтерфелл без снега.

Трамвай притормозил, выпуская лживых летниек наружу, и вагоновожатый повернулся вполоборота на своём сиденье.

— Вагон дальше не идёт. Пожалуйста, выйдите! — попросил он.

Это был похожий на лхазарянина смуглый мужчина в форменной фуражке. На его лице синели следы не до конца сведённой татуировки — отголоски рабского прошлого.

— Почему не идёт? — Арья лениво поморщилась.

— Пожалуйста, выйдите! — повторил мужчина.

Спорить было бесполезно. Водить трамваи она не умела, а размахивать пистолетом в присутствии принца Шакку чревато заунывными проповедями.

Красный вагончик погрохотал прочь, едва они выползли на прожаренную солнцем каменную просеку бульвара Риос. И как те женщины ходят босиком по раскалённому асфальтобетону? Арья ощущала жар даже сквозь подошвы ботинок. Первое, что она увидела, — киоск с газированной водой, испохабленный надписью:

КРАСНАЯ КАРАЛЕВА ИДЁТ​

— Идёт отвести вас в школу. — Арья достала из ранца фляжку и, отхлебнув, подбросила Рейгару.

Этот район крикливыми нищими цветами не отличался: обрамлявшие бульвар здания были изящными, серыми и, как минимум, четырёхэтажными. И никакой растительности — только столбы, поддерживающие паутину проводов. Уличные часы — большой шар на ножке — показывали половину первого.

— Как много проводов, — поразился Рейгар, шагая между утопленными в проезжую часть рельсами. — Четверть века назад их не было совсем. По крайней мере, я не запомнил. Мы с лордом Джоном закупили снаряжение для скалолазания и немедленно уехали к Пёстрым горам... Юные, счастливые и полные сил. На высоте пятнадцати тысяч футов казалось, будто весь мир лежит у наших ног. Невероятное чувство.

Витрина следующего магазина была даже не заколочена, а брутально разбита вдребезги. Проходя мимо, Арья переступила через валявшиеся перед проёмом обувные коробки.

— Ты с такой теплотой вспоминаешь об этом Джоне Коннингтоне... — она прикусила губу. — Вы точно были просто друзьями? Знаешь, я читала роман про любовь между мужчинами, и он тоже начинался с путешествия в горы.

— Боги... Браавосийское воспитание, пропащее поколение! — Рейгар отшатнулся, запуская руку в волосы.

— Нет, ну а что такого? — пожала плечами Арья. — Любовь бывает разной. В Браавосе есть писательницы, которые специализируются на таких историях. И раз они издаются большими тиражами, значит, людям это надо.

Рейгар решительно отгородился от неё выставленной ладонью.

— В правление моего отца подобные книжки были под запретом. И я не уверен, что разрешил бы их, стань королём сам.

— У-у-у, какой же ты консервативный старикан. А ведь по молодости имел репутацию либерала. И много лет жил в монастыре среди одних мужчин.

Арья наконец-то нашла способ укрыться от пекла: прижалась к зданиям и оказалась под цветастыми тентами магазинов. Правда, возникли некоторые новые трудности, ведь тенистый тротуар был усыпан битым стеклом. Зато шедший посередине дороги Рейгар, как она успела заметить, совсем не потел. Удивительная способность.

— Дитя, мы удалились от мирской суеты, дабы замолить наши прошлые грехи, а не пятнать души новыми... Прошу, давай закроем эту тему.

Торговавший велосипедами магазин оказался совершенно пуст. Возле другого валялись раздетые белые манекены. Шоколадные, что характерно, остались на месте. Происходящее нравилось Арье всё меньше и меньше. От зрелища разгромленной улицы её отвлекло далёкое стрекотание мотора — да не где-нибудь, а в небесах. Маленькая тёмная точка кружила над правобережными районами Волантиса.

— Ух ты-ы, аэроплан, — зачарованно протянула Арья. — Всегда мечтала полетать на аэроплане. А лучше — научиться пилотировать самой.

Ещё один двигатель внутреннего сгорания заработал вблизи, и на сей раз — на земле. Выруливший из-за театральных афиш и рекламы сигар грузовичок остановился поперёк проезжей части в полусотне ярдов от них.

— Эй, что вы здесь делаете? — крикнул человек в серо-голубой униформе Гражданской гвардии Волантиса. Когда гвардеец опёрся о борт кузова, Арья разглядела сержантские нашивки на рукавах его рубашки.

— Мы туристы, — она выставила оттопыренный большой палец через плечо, на север, — ищем отель «Легенда Ройны».

Прежде чем сержант успел ответить, из улочки, где несколько минут назад скрылся трамвай лхазарянина, вылетел полицейский. Запнулся о рельс, потеряв при падении свой пробковый шлем и разодрав штанину, но немедленно вскочил и понёсся дальше, вопя:

— СПАСАЙТЕСЬ!

Вдогонку полицейскому что-то кричало, звенело и гремело. Мертвецки тихий мир враз наполнился массой самых разных звуков, словно подали команду «Отомри!».

Обнажённый по пояс летниец гнался за полицейским, размахивая огромным мачете. Ещё один чернокожий парень материализовался из-за поворота. Гискарец, летниец, два, четыре, с палками, цепями, чёрные, коричневые, разъярённые, десять, двадцать, пятьдесят. Разогнавшаяся толпа катилась по всей ширине бульвара: полтора-два десятка человек в ряд, прямо как то стадо бизонов на Ройне.

От зрелища столь дикого Арьина челюсть отвисла сама собой. Вот дерьмо! Дерьмо, дерьмо, ДЕРЬМО!

Ноги несли её к грузовику, пока сержант целился из винтовки, выпрямившись в полный рост. Он выстрелил прямо между Арьей и Рейгаром, и летниец, уже замахнувшийся на полицейского, упал, сражённый тяжёлой пулей. Товарищи убитого возбуждённо заголосили, разбегаясь по магазинам и переулкам.

— Ебать, давайте сюда! — прикрикнул сержант.

Молодой гвардеец отложил свой дробовик и галантно подал Арье руку, помогая забраться в кузов. Рейгар запрыгнул сам, а вот полицейского пришлось затаскивать вдвоём — так тряслись его конечности.

— Туристы, — раздражённо повторил сержант. — Как же, как же. Приехала из Браавоса. Проинспектировать своих черномазых революционеров, борцов за свободу. Я прав?

Эти волантийцы такие забавные: что бы ни случилось, во всех своих неурядицах они винят Браавос. Арья решила, что сержант Гражданской гвардии должен быть ровесником Рейгара. У них много общего: поджарые и синеглазые, только загар сержанта — коренной волантийский, въевшийся намертво. И он определённо не пацифист.

— Спокойствие, только спокойствие! — она старалась произнести это как можно более невозмутимо. — Сегодня мы в одном углу ринга.

На крутом повороте её вжало спиной в борт. Парившие над асфальтом газеты словно бы продолжали погоню за грузовиком.

— Да что ты говоришь, — сержант язвительно ощерился. — Уж я-то никогда не окажусь в браавосийском красном углу, будь уверена.

Водитель сжал грушу клаксона, проезжая мимо очередного магазина, и впряжённая в телегу лошадь дала дёру. Часть загруженных обувных коробок при этом рассыпалась, а приехавшие на телеге люди бросили награбленное добро и разбежались. Так вот почему гетто пустует — обитатели ушли грабить магазины в центре. Можно было догадаться чуть раньше.

Сержант пару раз выстрелил мародёрам вдогонку — скорее для острастки, нежели стремясь подстрелить. Дождавшись окончания стрельбы, Арья сказала:

— Мы ищем наших друзей. Они остановились в «Легенде Ройны». — Подняв прикатившуюся к её ногам гильзу, добавила: — Они ни хрена не революционеры.

Фанера заколоченных витрин была помечена размашистым:

КРАСНАЯ КОРОЛЕВА ИДЁТ​

Стучали зубы полицейского. Парень с дробовиком возмущённо надул щёки.

— «Легенда Ройны» оказалась в эпицентре беспорядков, — сказал сержант. — Её постояльцев эвакуировали. Отвезли на Восточный вокзал, чтобы они могли выехать из города.

— В таком случае не подбросите нас на вокзал?

Обменявшись приветствиями с членами проезжавшего навстречу конного патруля, сержант туго оскалился в ответ на Арьину наглую улыбку.

— Туда мы и направляемся. Какие-то из ваших ублюдков захватили вокзал. Причём не обычные черномазые, а ребята посерьёзнее.

Арья почти физически ощущала, как контроль над ситуацией ускользает из рук, и самая обычная поездка оборачивается Неведомый знает чем. Скверно. Чертовски скверные ощущения. Ограда старого кладбища сообщала:

КРАСНАЯ КОРОЛЕВА ИДЁТ​

— Их можно понять, — подал голос Рейгар. — Ваши бывшие рабы ощущают себя людьми низшего сорта. Не могут получить образование. Найти хорошую работу. Проголосовать за своих кандидатов. Получить шанс на достойную жизнь.

— Вот и забирай всех цветных в свой грёбаный Браавос. — Сержант, кажется, устал гонять мародёров: зажал оружие между коленями и надвинул украшенную крокодильими зубами шляпу на глаза, игнорируя хаос за бортом. — Всех до единого забирай. Учи, ищи работу, нянчись, облизывай. Только не забывай: куда черномазого ни целуешь, у него везде жопа.

— Независимо от цвета кожи вы все — люди. Граждане Волантиса, которым предстоит научиться жить вместе ради будущего ваших детей. — В кои-то веки принц-святоша докапывался не до Арьиного нехорошего поведения. Какое облегчение.

— Ой, иди в пекло, — отмахнулся сержант.

Два белобрысых валирийца демонстративно повернулись спинами друг к другу, оставшись каждый при своём мнении.

«КРАСНАЯ КОРОЛЕВА ИДЁТ», «КРАСНАЯ КОРОЛЕВА ИДЁТ», «КРАСНАЯ КОРОЛЕВА ИДЁТ», — угрожало каждое уцелевшее стёкло поверх нарядных манекенов и рекламы. Аэроплан снова жужжал в небесах, но теперь звук его мотора периодически заглушали глухие разрывы.

— Угощают динамитом цветные кварталы, — поведал парень с дробовиком, приподняв козырёк кепи.

Зашибенная идея, подумала Арья. Она сделает то же самое с Ланнистерами в Королевской Гавани, когда научится пилотировать. Но сначала надо выбраться отсюда. Желательно, с теми самыми Грифами.

— Приехали, сержант.

Услышав это, Арья аккуратно заглянула через плечо водителя. Приехали, похоже, на привокзальную площадь. С её позиции можно было увидеть лишь верхний этаж, двускатную красную крышу и циферблат по центру. Полдюжины серо-голубых мужчин выслушивали вальяжно жестикулирующего офицера, стоя за расстрелянным трамваем. Ещё один гвардеец разлёгся чуть сбоку, выставив ствол своего пулемёта в промежуток между вагоном и тушей мёртвой лошади.

— Мессир. — Сержант выпрыгнул из кузова и пошёл общаться с начальством.

Арья схватила Рейгара за руку.

— Принц Шакку, у меня родился превосходный план, — сообщила она. — Хочу проникнуть на вокзал и проверить, нет ли среди заложников людей, которых я ищу. — Это был не самый честный приём, однако соблазн воспользоваться им был слишком велик: — Между прочим, одного из них зовут Гриф. Вдруг это твой лорд Джон?

— Нет-нет, — Рейгар энергично встряхнул волосами, — не может быть. Просто совпадение. Джон Коннингтон мёртв. Куда ты собралась проникать? Это очень опасно. Я старый, мне всё равно, но ты…

— …Не будь занудой, а?! — сурово оборвала его Арья. — Я же говорю — план отличный, всё продумано. — Она так разошлась, что заодно врала и себе тоже. Распаляла боевой дух. — Я даже не прошу никого убивать: твоя карма останется чистой, как у младенца. Просто подыграешь немного. А если пересрал — отправляюсь одна, мне не впервой.

Рейгар посмотрел ей в глаза и бессильно всплеснул руками.

— Поздновато мне бояться, дитя. Я не в силах отказать племяннице Лианны, и ты прекрасно это знаешь.

Класс! Арья ни на секунду не сомневалась в отваге потрёпанного дракона.

— Мессиры, у вас найдётся лишний труп?

Командиры прервали беседу. Все остальные гвардейцы за исключением пулемётчика тоже повернули головы на неё.

— Труп, — то ли переспросил, то ли констатировал прислонившийся к трамваю офицер. На воротнике его кителя блестели золотистые капитанские венки.

— Труп, — подтвердила Арья.

Прилетевшая со стороны вокзала пуля высекла искру из трамвайной фары и с кишкораздирающим визгом отрикошетила в булыжную мостовую совсем рядом с пулемётчиком. Тот даже не шевельнулся — только дал короткую очередь в ответ. Человек-стальные-яйца.

— Какой тебе нужен труп? — Капитан подозрительно скривился, словно пытался определить, издевается собеседница или нет.

— …Она из Браавоса, — сказал парень с дробовиком, видимо посчитав, что это всё объясняет.

И Арья постаралась ответить максимально серьёзным тоном:

— Желательно свежий.