Падение (гет)

Так уж сложилось, что все самые важные события в жизни Долохова по странной иронии Судьбы были связаны с водной стихией...

В тринадцать лет, так и не дождавшись совы с приглашением из Хогвартса, где он мечтал учиться, Антонин на пароме через Ла-Манш попал в континентальную Европу.

После исключения из Дурмстранга молодой Долохов попадает в Албанию — закрытую, почти неизвестную страну, о могущественных волшебниках которой ходили будоражащие воображение легенды, — в надежде познать тайны Наитемнейшей магии. Именно там, на слиянии Адриатического и Ионического морей, в районе живописного каньона Гипе, Том Марволо Реддл — будущий Лорд Волан-де-Морт, искавший в этой дикой стране некие магические артефакты, — впервые поведал ему о своих идеях Чистоты Крови и грандиозных планах магического господства — сначала в Британии, а потом и во всём мире. На обратном пути в Англию — снова через Ла-Манш — на борту парома Антонин повстречал свою детскую любовь — Розалину, ставшую за время его отсутствия прекрасной миловидной девушкой. Спрыгнув с Белой скалы, Долохов продемонстрировал Роззи, которую крепко держал за руку, своё умение летать в чёрном вихре: они носились, как сумасшедшие, над бушующим морем, и девушка была просто в восторге! И здесь же, у этих самых скалистых берегов, Антонин убил свою первую любовь — повинуясь приказу своего нового Хозяина, Лорда Волан-де-Морта, ради того, чтобы принять Чёрную Метку, ставшую его проклятием, и присоединиться к ордену Пожирателей Смерти... Много лет спустя, скрываясь от авроров, на одном из морских курортов Франции Долохов познакомился с Хелен МакГрегор, своей будущей женой. Второй раз, спасаясь от преследовавших его мракоборцев и членов британского Ордена Феникса, тяжело раненый Каратель аппарировал в маленький городок на Балканах, где под проливным дождём его подобрала неизвестная девушка. Лиза. Волшебница и медик одновременно.

Спустя несколько лет, когда борьба за Чистоту Крови была проиграна, Тёмный Лорд убит мальчишкой Поттером, а самого Долохова мракоборцы объявили в международный розыск как военного преступника, Антонин снова оказался на берегу моря. Он знал, что рискует, но ему нужно было хотя бы в последний раз увидеть Лизу и их маленькую дочь Надю. Надежду. Какое красивое и символическое имя дала девочке любимая женщина Пожирателя Смерти! Именно надеждой на их встречу жил Долохов.

Когда расстояние между ними составляло чуть больше трёх футов, Антонин наконец-то снял зеркальные солнцезащитные очки, спрятал их в нагрудный карман своей чёрной рубашки и посмотрел в серо-зеленые глаза Лизы. Он сразу заметил, что молодая женщина плакала и на ходу пыталась вытереть слёзы, зная, что Каратель их не переносит. Затянувшуюся безмолвную дуэль взглядами прервал звонкий детский крик:

— Папа!

Долохов вздрогнул от неожиданности, а лицо Елизаветы выражало искреннее удивление: дочь упорно отказывалась называть отцом Радована, хотя мама пыталась её к этому приучить. Вместо "папа" Надя говорила "Радо". Сначала муж возмущался по этому поводу, но Лиза сумела его успокоить: мол, девочка слышит, как они называют друг друга, и повторяет. К тому же младший лейтенант Петкович редко бывает дома, приезжая лишь на выходные.

— Но тебя-то она зовёт мамой! — ворчал молодой офицер, на что его супруга отвечала:

— Это совсем другое дело. Я с ней постоянно вместе, начиная с самого рождения.

Антонин еле удержался на ногах, когда дочь, невесть каким образом признавшая в нём папу, подбежала к нему и стала проситься на руки. Долохов поднял, обнял и её прижал к себе, а маленькая Надя обхватила его шею своими крохотными ручками и стала быстро что-то щебетать ему на ухо, по-детски. Антонин ничего не мог разобрать из этой абракадабры, но тепло крохотного тельца, прижавшегося к нему, не требовало никаких объяснений.

А вот Елизавета молчала. Молодая женщина часто представляла себе их встречу. И каждый раз — по-разному: то радостно, когда она сможет наконец-то обнять свою "пропажу", то с возмущением, когда вместо поцелуев и объятий Каратель получит от неё всё, что заслужил, — серию звонких пощечин по небритому искривленному лицу, её холодность, обидные слова и отторжение. Но даже в последнем варианте Лиза не могла удержаться от того, чтобы не догнать развернувшегося к ней спиной мужчину, готового уйти прочь после такой встречи, не схватить его за руки, не удержать, чтобы он больше никогда и никуда от неё не уходил... И только "Авада", брошенная им же в ответ, могла помешать Елизавете навсегда остаться с тем, кого она продолжала ждать и любить несмотря ни на что.

Но вот сейчас Лиза и вправду растерялась. Целый оркестр противоречивых эмоций играл в её истосковавшейся душе. Да ещё дочь, Надя, признавшая отца в незнакомом мужчине. Это было совершенной неожиданностью.

— Здравствуй, Тони...

Эти слова дались Елизавете с огромным трудом, словно заклинание на чужом, непонятном языке.

Долохов бережно поставил дочь на белый, словно сахар, песок морского пляжа и сделал шаг навстречу молодой женщине, сверкая синими адскими огоньками своих голубых глаз. Лиза непроизвольно попятилась назад и едва не упала, споткнувшись о небольшой камень. Крепкие мужские руки успели подхватить её, а его губы, колючие от щетины и такие желанные на протяжении всех последних лет, впились в её уста точно так же, как тогда... После их интимной близости, когда Лиза пыталась выяснить, что же это было между ними — любовь или простое утоление мужского голода?