Гарри Поттер или тяжелые будни юного ситха в хогвартсе. (джен)

Первое, что Дамблдор сделал по возвращении из министерства, так это сверился с книгой Хогвартса, и в действительности обнаружил там имя некоего Энакина Скайуокера, проживающего по адресу Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом четыре. Спустя ещё десять минут в журнале посещений обнаружилась положенная в таких случаях отметка и ссылка на отчёт, который был незамедлительно просмотрен и признан неинформативным. И если кто-то подумал, что оный отчёт был составлен халтурно, то он ошибся. Отчёт о посещении семьи содержал всю положенную такому отчёту информацию. Вот только она не вызывала вообще никакого отклика. Разговаривать с профессором не имело смысла, ведь она лишь повторит то, что уже указала в отчёте. «Решено, на выходных необходимо наведаться в Литтл Уингинг и выяснить, что же именно пошло не так и откуда в доме второй маг!»

Вплоть до самого обеда воскресенья визит к Дурслям откладывался, то письмо из министерства, то попечители требуют отчёт. Обычная административная рутина, но так не вовремя. Наконец не выдержав, Альбус свалил дела на своего заместителя. «Чудо, а не женщина — исполнительна, вопросов не задаёт. Одним словом, идеальный исполнитель», — улыбаясь в бороду, констатировал Альбус и аппарировал к месту назначения.

Не доходя до дома номер четыре, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс стал свидетелем весьма странного действа. На лужайке возле дома находились двое мальчиков и в этом не было бы ничего такого, если бы оба ребёнка не были вооружены и не выполняли какие-то странные не то упражнения, не то танцевальные па. Не успел директор единственной в Британии школы чародейства и волшебства подойти ближе, как его окатило странным пронизывающим холодом. И если бы он не был в предместьях Лондона, то поверил бы, что рядом находится никак не меньше чем враг, враг смертельный и очень опасный, но моментально брошенные чары определения не показали никого, кроме двух детей, да ещё нескольких маглов. Всё тихо, всё спокойно и понять, что именно его так всполошило, Альбус так и не смог. Тем временем диспозиция изменилась и теперь на лужайке был только один мальчик, тогда как второй, в котором Альбус признал наследника четы Поттеров, скрылся в доме. «Что ж, тем проще», — постановил Альбус и направился к дому, но не дойдя до двери каких-то пары шагов, наткнулся на два сияющих раскалённым золотом солнца. С пару секунд Альбус смотрел в причудливые переливы, а затем аппарировал прочь. Он так и не заметил, как светловолосый мальчик, что стоял перед ним, тяжело утёр пот и опустился на крыльцо. Весь его вид говорил о безмерной усталости, да и как тут не устать если он, Энакин, только что прошёл через девять защитных барьеров и внушил их носителю, что он уже сделал то, за чем пришёл. Именно в этот момент вернулся Гарри и протянул брату бутылку воды и с лимоном.

— Благодарю, ты спас мне жизнь, — с вымученной улыбкой сообщил Энакин и присосался к ёмкости.

— Скажешь тоже, — фыркнул брюнет и уселся рядом. — Через неделю чемпионат и надо бы напоследок забрать тумбочку, — продолжил Гарри и, дождавшись утвердительного кивка брата, вернулся к прерванному занятию.

Тут надо пояснить, что с тех пор, как братья занялись ушу, они уже успели отметиться на первенстве страны и если первое их выступление позволило им занять только места в первой десятке, то уже год спустя они стали чемпионами Британии в детской категории. В доме теперь была отдельная полка, которую тётя поместила в гостиной и назвала своей гордостью. Эта полка неизменно заполнялась всё новыми и новыми кубками, медалями и прочими наградами, а также фото того, как её сын и племянник все эти награды получают. А когда её мальчики заняли первое и второе места в национальном турнире, женщина прослезилась, и теперь если в доме бывали гости, то тётя неизменно показывала им свою гордость. Было дело даже упросила сына продемонстрировать пару стоек. Энакин тогда лишь пожал плечами и сел на шпагат, чем вызвал у тёти очередную волну умиления.

Вот и сегодня братья отрабатывали связки, так как перед домом удобнее, то ничего удивительного в том, что два мальчика махают мечами для обитателей Тисовой улицы не было. Видели и не раз иногда даже останавливались, и смотрели. Гарри поначалу стеснялся, но видя, как Энакин шутливо садится на шпагат или демонстрирует ещё какую-нибудь заковыристую стойку и при этом машет смотрящим на него соседям, чем вызывает их улыбку и пожелание удачи на соревнованиях, решил, что и он тоже так может. С тех пор похвалы доставались и ему, а проходившая как-то раз мимо учительница даже сказала, что он, Гарри, молодец и она де рада, что он взялся за ум и больше не хулиганит. Гарри тогда благоразумно промолчал и продолжил упражняться.

Визитёр появился неожиданно, вот секунду назад никого не было, а затем Гарри ощутил весьма пристальное внимание, направленное на себя и брата, и что-то в этом внимании ему не понравилось. Пришлось аккуратно пихнуть брата и кивнуть в сторону незнакомого наблюдателя. Энакин мазнул по незнакомцу взглядом и внезапно попросил принести ему воды с лимоном. Пояснять дважды не потребовалось, дураком Гарри не был и брата своего знал, так что тут же исчез в доме и ну очень неприлично долго резал лимон и добавлял его в воду. Чуть не порезался, когда, невольно вслушиваясь в Силу и сканируя дом на предмет опасности, ощутил, как совсем рядом полыхнула настоящая сверхновая и рискнул выйти только тогда, когда волнение в Силе резко пошло на спад. То, что Энакину визитёр не понравился он, Гарри, понял ещё когда пошёл за лимонадом. С таким братом вообще очень быстро становишься понятливым, да и занятия не прошли даром. Было в визитёре что-то не доброе, нет не злое, просто недоброе.

Три недели пролетели, как один миг, отгремел чемпионат страны и Гарри не без оснований собой гордился, он занял второе место и уступил только брату. Но уступить Энакину Гарри зазорным не считал, а посему совершенно не переживал. Куда больше его мысли занимал завтрашний отъезд в школу. «Легко сказать, школа-интернат где-то в Шотландии. А что прикажете делать, если боязно? Если привык, что после школы идёшь домой, что рядом мама? Мамы у меня понятно нет, но есть тётя, а с появлением Энакина жизнь пошла на лад. Чулан и голодовки остались в прошлом, и наконец замаячило хоть немного светлое будущее и вот нате вам, здрасьте. Я оказывается целый национальный герой! Что ж вы тогда, господа маги, героями-то разбрасываетесь? Оснований не верить словам тёти касаемо обстоятельств своего появления на Тисовой у меня нет, вот и выходит, что герой-то он только на словах, а на деле отработанный материал, который выкинули, как говорится, с глаз долой из сердца вон. Поди и не вспомнили бы, если бы не обязательное магическое обучение?!» — именно с такими мыслями юный Поттер собирал свои вещи и готовился к завтрашнему путешествию. Аккуратно сложив не так чтоб огромный гардероб, Гарри расправил список и ещё раз аккуратно перепроверил. Нет, вроде всё положил. Исподнего десять комплектов, огромная благодарность распродаже. На оптовую закупку комплектов были пятидесятипроцентные скидки. Рубашки пять штук, форменные галстуки, футболки, пижама, повседневная одежда. Тёплые ботинки, термобелье, ещё раз благодарность тёте, она припомнила, что её сестра Лили говорила о сквозняках. Не последнюю роль в таком изобилии сыграло то, что Гарри не забыл, что ему вечно говорили, что он нахлебник. И вот дорвавшись до сейфа, в котором было ажно сорок две тысячи галеонов он, Гарри, недолго думал и прямо при профессоре и тёте спросил гоблина, отчислялись ли средства на его содержание и имеется ли оному подтверждение.

Гоблины провели проверку и спустя несколько дней прислали отчёт, что средств не снималось, так как, согласно завещанию родителей, доступ к счёту имеет весьма ограниченный круг лиц. И что в связи со вскрывшимися обстоятельствами, а также тем, что лица, указанные в завещании, исполнять свои обязанности по опеке не могут в силу обстоятельств непреодолимой силы, Гринготс признает Петунию Эванс, единственную кровную родственницу, официальным опекуном Гарри Джеймса Поттера и, согласно завещанию, назначает пособие в размере тридцать галеонов в месяц, а также производит единовременную выплату в размере трёх тысяч шестьсот галеонов. Далее шли реквизиты опекунского счёта, открытого в банке HSBC и уведомление, что чтобы получить средства, необходимо явиться в лондонский офис указанного банка и предъявить соответствующие документы.

Стоило Петунии перевести галеоны в понятные ей фунты, как из нахлебника и дармоеда Гарри окончательно превратился в любимого племянника, да и как иначе. Восемнадцать тысяч фунтов, упавших просто с неба, и это при том, что купить ту же машину обойдётся в две с половиною, если поискать, то две тысячи. Ежемесячные отчисления опять же. Да и за школу, как оказалось, уже заплачено, ну хоть что-то непутёвые Поттеры сделали правильно. Обрадованная таким подарком, а также тем, что её заслуги наконец признали, подобревшая Петуния собрала племянника со всей английской основательностью, на которую была способна. Были посещены несколько торговых центров. И как следствие у Гарри имелся добротный чемодан, полный вещей, ничем не уступавший тому что был собран для брата. Также тётя, долго крутившая в руках связку гусиных перьев, озаботилась покупкой нормальных перьевых ручек, а то виданное ли дело писать подобным... слово "убожество" так и не было сказано, но лицо тёти было весьма красноречиво.

Вынырнув из воспоминаний, Гарри ещё раз удостоверился, что ничего не забыл и, застегнув чемодан, забрался на кровать и уткнулся в недавно вышедший фантастический роман.