Всего лишь твоя грязная кровь (гет)

Подойдя к двери, Мэв услышала то, что ожидала меньше всего, — детский хохот. Руки задрожали… Быть может, малышка просто заигралась? Девушка не слышала этого смеха с самого Данстара!

Открыв дверь, она увидела картину, которая резанула по сердцу глубже самого острого ножа, предложенного Сапфир: лежа на её кровати, Далемар поднимал дочь на вытянутых руках, заставляя ту задорно хихикать и мотать руками и ногами. Его волосы были разметаны по подушке, а лента, что прежде скрепляла их, была завязана на макушке девочки, ещё больше подчёркивая сходство меж ними.

«Не боится», — только подумала Мэв, чувствуя, как ноги тоже начинают дрожать.

Быть может, видение Сапфир было игрой её больного разума? Может, она так и сидит там на полу, глупо хохоча? Или за столом? Или Стэн всё ещё высасывает из неё жизнь, а она ушла от реальности в страну фантазий, создав к иллюзорному Далемару ещё и иллюзорную Иенн — счастливую, какой та была, пока норд не переступил порог их комнатки в доме Дигли. Реальность ли это?

Они оба одновременно повернулись к ней, и Мэв поняла, что уголки его ярких губ могли всё же и подниматься. Нет, невозможно! Это всё одно сплошное наваждение!

— Мама, кусять! — крикнула девочка, протягивая к ней руки.

Усевшись, Далемар отпустил дочь на пол. Малышка, подбежав, обхватила колени матери. Прикосновение было реальным, знакомым… родным.

— Да, милая, — слабо подтвердила Мэв. — Будем кушать.

Отпустив её, дочь потопала к столику, забираясь на табурет. На ватных ногах девушка пошла следом, поставив перед малышкой поднос. Но, перед тем как она успела взять ложку, Иенн опередила её и обернулась к эльфу.

— Папа, смотли, я сяма!

Вздрогнув, Мэв с укором посмотрела на Далемара, одними губами прошептав:

— Зачем?

В ответ мер лишь привычным движением ладоней прилизал волосы, на «талморский» манер, и, взяв перчатки с кровати, поднялся, жестом указывая, что она может сесть. И Девять видели, ей это было нужно, но шагнуть к нему она не могла. Искушение не выдержать и броситься ему на шею, моля о спасении, было слишком велико. Поняв это, эльф отступил, надевая перчатки, словно броню. Но, лишь когда он отошёл до самой двери, девушка сдвинулась с места и, подойдя к кровати, тяжело присела, почувствовав себя древней старухой. Он несомненно видел всё, но молчал.

— Зачем? — уже громче спросила девушка, смотря на него с тем же укором.

— Иенн проснулась и спросила, кто я. Врать дочери я не захотел, — Далемар явно не понимал всего трагизма ситуации.

— Ты уедешь, а мы останемся, — с отчаянием прошептала Мэв, смотря на него с ещё большим осуждением. — Иенн — неразумный ребёнок. Ты подумал, что будет, если она скажет про папу при…

Произнести имя норда при дочери Мэв не решилась, та боялась даже его имени.

— Ничего не будет, если мы уедем вместе, — тон мера был таким обманчиво лёгким, что это напоминало издёвку.

Мэв не поверила ему. Отведя взгляд, она почувствовала себя распятым человеком, которому дают глоток воды не из милости, а чтобы продлить мучения. Разум отказывался воспринимать слова Далемара.

— Будь серьёзен, молю, — устало выдохнула девушка.

— Я серьёзен, — ответил мер тоном, который и правда соответствовал сказанному. — Что тебя держит в этом городишке, Мэв? Ты не выглядишь ни счастливой, ни даже здоровой, если честно.

— Тебе-то до этого какое дело? — опустошённо спросила она.

— Мэв, не начинай этот пустой разговор, — он нахмурился. — Всё, что тебе нужно знать, — мне не всё равно. Если тебе нравится жить в постоянном страхе, не принуждай к этому нашу дочь. Девочке в этом городе не место. Более того, я не оставлю её здесь.

— Не отдам! — выдавила Мэв, вцепившись пальцами в кровать.

Мир покачнулся перед глазами, и она взмолилась, чтобы удержаться в сознании и отстоять дочь хотя бы перед ним.

Повисла тишина.

— Фу, пуста! — крикнула дочь, извлекая из тарелки длинный кусок капусты и брезгливо откладывая его рядом с тарелкой.

В этот момент к Мэв вернулась способность мыслить. Отдать ему дочь? Больше не услышать её? Никогда не увидеть? Не обнять? Это жестоко!

«Долго ты не протянешь. Она всё равно останется сиротой», — так сказала ей та стерва Сапфир. И Мэв знала, что нордка права. Но кому она отдаст девочку? Отцу, который… Даже в смерти ей не найти покоя, зная, кому она отдаёт свою малышку. Стэн… обещал, что если она угодит ему, они смогут жить втроём…

«Долго ты не протянешь…»

Что будет с Иенн, если с ней что-то случится? Стэн вышвырнет девочку? Оставит, пожалев? А если она не выдержит и проявит отвращение? Тогда норд отыграется на девочке. Это в его духе — бить туда, где больнее всего.

Быть может, это Боги посылают ей знак, говоря, чтобы она отпустила дочку. Малышка не должна прожить всю жизнь в страхе. Далемар прав. А Стэн — это оживший первобытный ужас. Но ведь и сам мер ничем не лучше — скорее, даже хуже. И всё же девочка не боялась его. Может, это были так воспетые узы крови, а может, Иенн не знала, что нужно бояться мужчину, так не похожего на громких и злых нордов. Но что будет, если эльф не выдержит? Что, если и этот его план пойдёт не так, как задумано?

— А надолго тебя хватит? — спросила Мэв.

Она вспомнила, как он говорил про брак с Риэлией. Про то, как он возненавидел бы жену-человека. Что, если и дочь-полукровка станет для него такой же обузой? Другие альтмеры будут показывать на девочку пальцем, и он, испытывая стыд, начнёт считать её своим позором.

— Мэв, я больше не тот озлобленный мальчишка, которого лишили бесполезной побрякушки, если ты об этом, — спокойно заверил Далемар, поняв, о чём она подумала. — Это было много лет назад. Она — моя кровь, и я дам ей жизнь, которую больше никто не сможет дать. То, что было с тобой, не повторится с ней, это я могу тебе обещать, — он сделал паузу. — Впрочем, зачем тебе верить мне на слово… Я могу дать ей защиту и достаток, не отбирая мать. Мэв… Я подойду, не дёргайся только, хорошо? — спросил он едва слышно. — Она тоже будет бояться меня, если увидит твой страх. А я не хочу…

Мэв и правда замерла от этих слов. Далемар подошёл к ней, медленно, словно к ядовитой змее. Не выдержав, она опустила голову. Но, когда эльф присел перед ней и протянул руки к её, девушка отдёрнула их, крикнув:

— Нет!

Крикнула громко.

Ложка упала, девочка, повернувшись, смотрела на них. Мэв поглядела на дочь и увидела, как в широко раскрытых зелёных глазках рождается страх. Кому она делает сейчас лучше? Уж точно не дочери. Она ведь даже не знает, каким он может быть без проклятого мундира, а уже приговорила его и Иенн заодно.

— У мамы грязные руки, — быстро произнесла девушка, показывая их дочери. — Помнишь, как ты испачкала ручки в саже? Они были чёрные?

Девочка показала ладошки, страх больше не рос, но и не уходил. Мэв знала, что нужно отвлечь дочь, чтобы она забыла об этом испуганном крике.

— Вот и мама трогала грязь и теперь не хочет испачкать папу, — произнесла она дрожащим голосом.

— Фу, — дочь скривилась.

— Да, отвратительную грязь!

— Хуже фажи? — спросила дочь, сморщившись, как старушка.

— Куда хуже сажи! — уверила Мэв, поняв, что это правда, ведь этими руками она трогала Стэна.

— Фу! Мой луки! — велела дочь, указывая на таз и кувшин на окне.

Поднявшись, Мэв подошла к нему и, налив воды, стала мыть руки. Если бы могла, то и прополоскала рот, всё ещё хранящий вкус омерзительной слюны норда. Но Далемар, увидев это, мог подумать про неё плохо. Ополоснув руки, она показала ладони. Улыбка и шутливый жест обманули дочь, заставив хихикнуть.

— Видишь, чистые, — произнесла Мэв.

— Глязные, — не согласилась дочь, явно вспомнив, как долго и утомительно отмывали её ладошки от сажи.

— Ах, ты мне не веришь? — возмутилась Мэв.

Дочь отрицательно махнула головой. Ополоснув руки ещё раз, Мэв показала ей ладони, поняв, что эта игра прогоняет тяжесть с души.

— Глязные, — мотнула головой Иенн.

Мэв повторила процедуру, но и на третий раз вердикт был неумолим.

— Значит, маме ты не веришь? — ещё раз спросила Мэв, та отрицательно мотнула головой. Девушка прижала палец к губам, делая вид, что задумалась. — А папе? Посмотри, какой он ухоженный чистюля. Ему веришь?

Иенн серьёзно посмотрела на отца и, к удивлению девушки, кивнула. Поняв, что чем-то надо жертвовать, Мэв быстро подошла к нему, всё ещё замершему у кровати, и, усевшись, коснулась его уже сама. Отвращения не было, но руки всё равно затряслись. Чтобы скрыть это, она сжала его пальцы.

— Ну что, чистые? — спросила девушка, опасаясь, что теперь руки выдернет он.

Но выдержки у мера явно было больше. Взяв её руки в одну, он стащил зубами сначала одну перчатку, потом другую. Бросив их на пол, мер словно опроверг её слова об ухоженном чистюле. Его кожа казалась такой горячей, что она подумала, что у него жар. Хотя, скорее, это её была холодна, как лёд. И всё же отвращение не пришло и сейчас. Далемар молча осматривал её руки, поворачивая их то тыльной стороной, то ладонями к лицу.

— Глязные? — нетерпеливо спросила дочь, ёрзая на стуле.

— Кхм, — только выдал он, не отпуская её рук.

И внезапно Мэв поняла, что он делает это только для того, чтобы удержать её подольше и дать привыкнуть к прикосновениям.

Нет, ему не могло быть всё равно! Не могло… От этого открытия она задрожала сильнее, но Далемар не смотрел ей в лицо и, похоже, истолковал это как новую волну страха.

— Всё же чистые, — произнёс он, отпуская её руки.

Нет же, захотела закричать Мэв сквозь пелену гордости и недоверия. Не отпускай меня!

Но он смотрел на дочь — не на неё. Ни жестом, ни интонацией не выдал чувств. Мэв решила, что, если бы ему было противно касаться её, перчаток бы он не снял. И он не ушёл, как она ни пыталась его прогнать. Иенн не боится его. Для него одного девочка-полукровка не просто выблядок мерской подстилки. И она сможет быть вместе с дочерью и с… Ради такого стоит поступиться не только гордостью!

Упав на колени перед ним, Мэв позволила себе то, о чём не решалась даже мечтать: обняла за шею, зарывшись лицом в волосы. Она знала, что при дочери мер не станет отталкивать её, но, почувствовав на спине его руки, лишь неимоверным усилием сдержала дрожь, даже отдалённо не имевшую ничего общего со страхом.

— Это не от страха, — прошептала она. — Это моя глупая гордыня. Три года учила себя ненавидеть тебя…

— Придётся отвыкать, — прошептал он ей на ухо, спокойно, без дрожи. — Хотя бы ради дочери.

— Я… — начала она, чувствуя, как слова застревают в горле. Одна часть её души хотела прижаться к нему ещё сильнее, другая требовала оттолкнуть и бежать.

— Мэв, плакать нельзя, — он обдал ухо тёплым дыханием. — Обещаю, когда мы выберемся из этого города и Иенн не будет видеть тебя, можешь реветь, пока не станет легче. Можешь отвесить мне столько пощёчин, сколько хочешь, я вытерплю и не сорвусь. Но сейчас нужно потерпеть. Я не брошу вас.

— Прости… — прошептала девушка, не веря в реальность происходящего.

— Оставь. Я не виню тебя ни в чём, — произнёс эльф так спокойно, что она невольно нашла в этом тоне утешение. — Соберись, Мэв.

В бок что-то ударилось, и, ощутив сквозь одежду маленькие ручки, она поняла, что Далемар прав и распускать нюни сейчас не время. И всё же не хотелось прерывать этот момент…

— Стэн не отпустит нас, — прошептала она, стараясь, чтобы дочь не услышала имени норда и не потеряла мгновения этого счастья. А ей нужно жертвовать и этим. Нужно сказать ему правду. Теперь их жизни связаны. В белой половине души Мэв знала, что он не врёт и не оставит их. Далемар был жесток, но не малодушен. — Вся стража Рифена ходит под ним. А ещё воры — с ними он тоже связан. Утром я хотела бежать, но за нами следил нищий, а они служат ворам — это все знают. Попрошайка сидел, как пёс, напротив дверей таверны и шёл следом, пока я не повернула обратно. И есть ещё Дрел — босмер с эльфийским луком, вечно ходит за ним. Он тоже опасен. Этот город прогнил, Далемар. Даже если Стэн сделает что-то ужасное, его не покарают: Мавен его покрывает. А ворота, я думаю…

— Я тоже так думаю, — закончил он за неё, поглаживая спину.

— Он хочет…

— Знаю я, чего он хочет, — прошептал он.

— Ты не понимаешь, — опустошённо прошептала она. — Иенн ему не нужна. Сначала он хотел, чтобы я отдала малышку в приют, потом стал обещать нанять няньку и оставить у себя, здесь, а меня увезти в Солитьюд. Увези Иенн. Сейчас. На закате он явится, чтобы забрать нас.

Мягко отстранив, он приподнял её подбородок будто для поцелуя. Но во рту был отвратительный вкус слюны норда — Мэв не хотела делить с ним эту грязь. Она плотно сжала губы, понимая, что жест тот будет истолкован им превратно. И он не стал её целовать, лишь провёл пальцами по скуле.

— Посмотри мне в глаза, Мэв, — попросил он спокойно.

Она подняла взгляд. Ненависти не было, злости тоже. Хотя, скорее всего, он скрыл это всё от неё.

Хотел ли он что-то спросить у неё? С кем она хочет уйти? Она бы не задумываясь ответила, что с ним, и тем самым убила бы их всех. Нужно чем-то жертвовать. А ей легче было пожертвовать собой. Поэтому следовало ответить, что она хочет покинуть Рифтен со Стэном. Соврать, что хочет начать новую жизнь, вдали от всего. В достатке и без осуждения за связь с мером. Это его точно оттолкнёт. Да, гордость Далемара — слабое место; его отец знал в этом толк, когда бил именно туда, и она сможет.

— Мэв, у тебя не получится меня обмануть, — вкрадчиво произнёс он. — Я понимаю, чего ты хочешь, и, по логике, это лучший выбор. Проще всего поступить так, как ты думаешь. Но, если бы я подчинялся велению одного разума, тебя бы уже не было и… — взглядом он показал на прижавшуюся к её боку Иенн, — её тоже. Знаешь, о чём я не жалел ни разу за эти три года? О том, что дал тебе шанс выжить. И логики в этом решении не было.

— Но…

— Никаких — но. Будешь нокать позже. Времени у тебя на это хватит.

— А вдруг…

— Мэв, до заката времени много, но для того, чтобы сделать всё, что нужно, его тоже нужно немало. Нордик пунктуален?

— До ужаса, — призналась Мэв. — Как…

Она вновь прикусила губу, поняв, что чуть не сказала и главное кому. Но, кажется, эльф понял, потому что хмыкнул.

— Это хорошо. Значит, раньше срока не явится.

— Не должен, но он… хотел забрать нас утром, когда меня звал Тален-Джей. Рвался прислать наверх своего дружка, помочь мне с вещами. Мне пришлось… — начала девушка, заикаясь. А Далемар не любил хождений вокруг да около.

— Мэв, говори прямо, — велел он, смотря ей в глаза.

— Чтобы выторговывать нам право остаться до заката, мне пришлось притвориться, что я одумалась. Я ему наговорила лишнего, и он теперь хочет как можно скорее получить… меня.

— Некстати, Мэв, — мер слегка искривил губы. — Впрочем, плевать. К слову, я знаю, где он живёт, так что…

— О нет! Даже не думай! — оборвала она, вцепившись пальцами ему в плечи.

— Тише, Мэв, Иенн не должна бояться, — прошептал он, склоняясь к её уху. — Я многое знаю про нордика и никогда не лезу в мышеловку, пока не продумаю, как выбраться обратно. По-другому в моём мире не выжить. Но в случае чего — не грусти обо мне, тварь я та ещё и слёз твоих не достоин.

После этих беспощадных слов Мэв захотелось прижать его к себе и не отпускать, но он, верно, предвидя такой исход легко поцеловал её в лоб и отстранился.

— Иенн, дочка, я скоро вернусь и отвезу тебя и маму в очень красивое место. Ты подождёшь? Хорошо?

Зажмурив глаза, Мэв не верила в реальность происходящего, словно его близость была тем, что давало ей возможность не впасть в отчаяние.

— Ничего не бери, Мэв, но оденьтесь теплее: в горах даже в это время холодно.

Сказав это, он вышел, быстро и не оглядываясь. Лоб пылал, словно его поцелуй обдавал огнём.

Успокоив опечаленную дочь, Мэв подошла к кувшину с водой и сделала то, что хотела уже давно: прополоскала рот, выплюнув из него всю заразу, и всё равно казалась себе грязной. Ничтожной. А он?

«Тварь я та ещё…»

До того момента девушка думала, что подобное презрение к себе Далемару уж точно чуждо, но эти слова… Отблеск его истинных чувств позволил ей взглянуть на миг за покров его гордыни. Могла ли она, деревенская девка, едва умеющая прочесть и написать собственное имя, понять увиденное? Возможно, но признать это было уже выше её сил.

А дальше были томительные часы ожидания. Девушка то подходила к окну, то прислушивалась к шагам за дверью. Её нервозность передалась Иенн, и, притихнув, малышка сидела на кровати, следя за каждым шагом матери.

«Что, если Стэн, явившись за ней, принесёт голову Далемара?» — думала Мэв, начиная новый круг.

Эльф считал, что недостоин её слёз, но могла ли она поверить в то, что сдержится? Наивные надежды. Едва она увидит Стэна, а не мера, как выдаст себя!

Небо за окном стало приобретать розоватый оттенок, и Мэв, обхватив голову, упала на пол, заставляя так и не уснувшую Иенн захныкать. Лежа на пыльном полу, девушка услышала шаги за дверью. Звучали они громко. Стэн, поняла она, сжавшись. Но, когда дверь открылась, хныканье Иенн не перешло в рёв, а оборвалось.

— Поднимайся, Мэв, — энергично произнёс мер, подходя к кровати и беря на руки Иенн. — Скучала?

Хоть спросил он это у Иенн, Мэв, сразу не поняв, едва не крикнула: «Да!» Девочка лишь кивнула, положив голову ему на плечо и обхватив ручками шею, скрытую глухим капюшоном. Быстро же она привязалась к нему, удивилась Мэв, поднимаясь с пола и понимая, что, вопреки всему, больше не может так же просто обнять его.

Посмотрев в окно, небо за которым алело кровью, девушка охнула:

— Закат! Слишком поздно. Он уже должен прийти.

— Нордик сейчас занят, — заверил Далемар. — Но я допускаю, что он может сообразить, что к чему, поэтому поговорим позже.

— Что ты сделал? — спросила Мэв, холодея.

— Позже, Мэв, — твёрдо произнёс он.

Не решившись перечить, она пошла к комоду, чтобы взять узел с вещами.

— Никаких вещей, — напомнил эльф, и девушка смирилась.

Единственное, чего ей было жаль, — это кошель с золотом. Но, с другой стороны, это были грязные деньги Стэна. Пусть подавится! Если бы Далемар не видел, она бы достала кошелёк и швырнула его на кровать. Наверняка Стэн понял бы скрытый смысл послания. Но Далемар бы истолковал его точно так же. Взяв с кровати шаль, она пошла за ним.

— Дай дочь мне, — прошептала девушка перед спуском в зал. — Выйдем отдельно.

— Мэв, ты шатаешься и едва переставляешь ноги. Хочешь упасть на лестнице с Иенн на руках?

Вопрос был справедливым. Мэв и правда ощущала слабость.

— Но они поймут, кто ты для нас, — предупредила девушка, пропуская его вперёд, и спускалась следом, придерживаясь рукой за стену.

Далемар не ответил.

Зал был полон голосов, и Мэв сжалась, представив, что будет, если столкнётся лицом к лицу со Стэном. Но норда внизу не было.

— Я могу кое-что сказать Кираве? — спросила она, увидев аргонианку, натирающую посуду у стойки.

— Очень быстро, — едва слышно произнёс мер, остановившись в стороне от двери, и, держа Иенн уже одной рукой, опустил вторую, разминая пальцы, что породило в ней тревогу.

— Я ухожу, Кирава, — сообщила Мэв, поворачиваясь к стойке.

Едва посмотрев на неё, аргонианка обратила внимание на альтмера с дочерью на руках, и по выражению страха на её морде Мэв осознала, что та всё поняла.

— Надеюсь, ты понимаешь, что Стэн оторвёт вам головы, — прошипела трактирщица.

— Он должен прийти. Передай, что я ему кое-что оставила в комнате.

— Мне не нужны проблемы, Мэв. Не впутывай меня, — прошипела Кирава, отворачиваясь, словно показывая, что не желает иметь ничего общего с её бегством. И Пусть так.

Развернувшись, Мэв вышла на улицу вслед за мером с дочерью на руках.

Оторвёт головы… Кирава права, поняла Мэв, представив, какая ярость обуяет Стэна, когда он поймёт, что Малышка сбежала от него после того, как дала надежду. И, более того, с кем она сбежала.

Подняв голову, Мэв опять посмотрела на небо над крышами. Опустив глаза, девушка увидела шпиона. Нищий был на месте; правда, это был не тот, кто преследовал её утром. Устроили целый дозор! Так вот о чём говорил Дрел, когда упоминал хлопоты из-за юбки! Увидев их втроём, нищий, не скрываясь, поднялся и трусцой побежал прочь.

— Далемар, — охнула Мэв, но тот, взяв её за руку, повёл вперёд.

Быстро, но не бегом, они направились к мосту. Перейдя его, стали спускаться по лестнице на пристань.

— Он…

— Я знаю, — не останавливаясь и не оглядываясь, произнёс эльф. — Так надо. Не привлекай внимания. Успеем.

Причальные доски скрипели под ногами неожиданно шумно. Полузнакомые прохожие обращали на них внимание. Они шли к портовым воротам. Но зачем? Там тоже была стража. Стэн не мог оставить без присмотра такую заметную лазейку.

Мэв шла вперёд, а спина её холодела. В любой миг мог раздаться окрик Стэна.

«Оторвёт головы…»

Стэн будет наверняка с Дрелом, а тот никогда не расставался с луком. Мэв хватало опыта, чтобы определить, что босмер был неплохим лучником.

Вопреки её ожиданиям, стражи на воротах не оказалось. И они без приключений вышли в порт. В лицо дохнул ветер, пахший рыбой и водорослями, но девушка не испытала торжества, оставив городские стены позади.

— Иенн не умеет плавать, — прошептала она, сжав его руку, но мер не отреагировал.

Широко шагая и тяня её за собою, эльф явно знал, куда шёл, умело петляя меж доков к самому краю пристани, где стояли лодки. Лодки? Он шутит? Им нужны были лошади, а не лодка! И всё же девушка буквально была готова бежать к ним. Что, если нищий успел найти Стэна и сообщить о том, что Мэв покинула таверну с высоким эльфом? Норд сразу же поймёт, что к чему. Окрик мог раздаться в любой момент…

«Оторвёт вам головы…»

Девушка посмотрела на небо. Красное око Мундуса уже успело опуститься к линии горизонта, и небо приобретало нездоровый лиловый цвет, словно кожа гниющего мертвеца. Топоча укреплёнными сталью сапогами, Стэн уже мог бежать по пристани в этот самый момент. И не один, а со стражей, вооружённой луками и секирами. Сколько стражников в Рифтене? Слишком много для одного мага.

Мэв вздрогнула, заметив краем глаза одного блюстителя закона, прогуливающегося по пристани. И у него тоже был чертов лук! Но Далемар, словно не замечая опасности, опустил Иенн на причал и передал её заботам Мэв. Ладошка девочки была горяча, словно ручка сковороды. Нет, поняла Мэв, взглянув на щёки дочери, это она холодеет трупом.

— Куда ты? — буквально крикнула девушка, понимая, что показывает меру ужас, охвативший её.

— Не привлекай внимания, Мэв, — твёрдо напомнил он и широким шагом направился к одному из строений.

Ей казалось, что прошло мучительно много времени, пока оттуда вышел норд, с которым мер заговорил. Мэв, не в силах терпеть, смотрела на край ворот, видневшихся с пристани. Ужасное место он выбрал для остановки. Стоит Стэну пройти и крикнуть — всё будет кончено! Она вновь посмотрела на незнакомого норда. Тот, кивая, накинул на плечи кафтан. Как же медленно, думала Мэв, постукивая ножкой по доскам. И даже шёл норд вразвалку, что-то говоря Далемару, не выказывающему никакой спешки и нервозности.

— Быстрее, Шоровы кости, — прошептала Мэв, нетерпеливо смотря то на Далемара и норда, то на врата.

Подойдя к лодке, норд стащил покров, а потом пугающе долго занимал место на вёслах. Вопросов он не задавал, и Мэв, вслушиваясь в тишину и плеск воды, слышала другой голос — грубый и властный:

«Мэв… Мэв… Мэв… Никогда не отпущу… Не отпущу».

Далемар вступил в пошатывающуюся лодку и перенёс туда Иенн. Повернувшись, он протянул руку в перчатке и ей.

«Он свернёт вам головы. Свернёт вам головы», — кричала Кирава, а пробудившийся голос Брит вторил ей: «Останься. Он будет гнаться за тобой вечно и, нагнав, отомстит. Отыграется на Иенн. Вечно…»

Замерев, Мэв не понимала, что сама задерживает их. Сколько это длилось: мгновение или минуты? Она оглянулась на ворота, преследователей не было, и всё же…

— Мама! — позвала Йенн, и Мэв, повернувшись, шагнула вперёд, оперевшись о протянутую руку.

Лодка качнулась, но почти сразу обрела равновесие. И всё же, сжав его руку, Мэв не желала выпускать пальцы. Он сам высвободил ладонь. Резко. Лишь опустившись на скамейку и прижавшись к дочери, Мэв воровато посмотрела ему в лицо и увидела, что её минутная слабость не ускользнула от внимания эльфа. В тени капюшона не было видно глаз, но губы исказились едва заметной злостью.

«Позже я всё объясню ему», — решила Мэв, не посмев открыть рта.

Вёсла ударили по воде, и причал стал удаляться.

Девушка тяжело вздохнула, поняв, что выбор сделан — ей нести за него ответственность. Теперь ей никак не умилостивить Стэна. Не обмануть… Правильно ли она поступила?

Лишь скрип вёсел и плеск воды разбавляли густую, словно затянутый мукой суп, тишину. Ответа не было. Нерешительно она посмотрела на Далемара, всё ещё стоящего на носу лодки и смотрящего на удаляющуюся пристань. Сейчас он представлял прекрасную мишень для лучников. Даже для криворуких стражников. «Одна крупная, медленно движущаяся цель», — подумала Мэв. Ветер дул им в спину, но, если на пристань выйдет Дрел, их не спасёт ни это, ни блеск на воде от красочных сумерек.

Коснувшись его руки, она хотела было потянуть мера вниз, но тот отмахнулся, словно от назойливого насекомого. Не успев ощутить обиду, Мэв услышала гулкий голос из кошмаров:

— Именем Империи, схватить преступников!

Звук был таким, словно норд стоял напротив! Она посмотрела вперёд. Запыхавшийся Стэн стоял на краю пристани, указывая на них пальцем. Это вода, отражая звуки, усиливала его голос. Мэв острым зрением различила и Дрела, бегущего к приятелю. А за босмером не меньше десятка стражников, половина из которых точно были экипированы луками и стрелами. Это был конец, они слишком близко!

— Лодочник, я приказываю плыть обратно! — гаркнул Стэн, распрямляясь и вынимая из ножен пока бесполезный меч. — Твои пассажиры обвиняются в шпионаже и воровстве.

Норд ругнулся и остановился.

— Проклятый мер, во что ты меня впутал, скамп тебя дери?!

— Плыви вперёд, — приказал Далемар лодочнику.

Голос его звякнул знакомым металлом, и Мэв почувствовала, как кожа покрывается мурашками. Но лодочник слишком плохо знал его или был слишком напуган, чтобы реально оценивать опасность.

— Это Чёрный Стэн. Я не вписывался в дела со шпионажем…

В ответ молнии наполнили правую руку мера, и, поняв красноречивый намёк, грязно ругаясь, норд налёг на вёсла. Мэв прижала Иенн к себе, зажимая той уши, чтобы она не слышала криков с берега и брань лодочника. И всё же они плыли не к пристани, а от неё. Понял это и Стэн.

— Лук! — крикнул он, поворачиваясь к Дрелу.

— Лучше я сам, — отозвался тот, уже доставая оружие из-за спины.

Быстрые и уверенные движения босмера говорили Мэв, что на таком расстоянии попадание его стрелы будет фатальным!

— Да… — начала она, но осеклась, вовремя прикрыв рот и вспомнив, что в лодке они не одни.

Эльф молчал. Вытянув левую руку вперёд, он словно намеревался поймать стрелу.

— Бабу тоже? — злорадно и намеренно громко спросил Дрел, кладя стрелу на тетиву и становясь в стойку.

На том берегу Стэн медлил, направив в их сторону клинок. Мэв уже не могла различить выражение его лица, но, когда молодой офицер пнул оставшееся на причале полотнище лодки, Мэв поняла, что пощады не будет.

— Талморская подстилка! — взревел Стэн, напомнив Мэв прорезавшимися мальчишескими нотками, что он был немногим старше её самой. — Шлюха задрипанная! Лживая дрянь! Тебе не жить, слышишь? И твоему ублюдку тоже! Убей её, Дрел! Стража, стреляйте, дремора вас отымей! Стреляйте!

Стражники доставали луки, но Мэв знала, что босмер выстрелит первым. Отвернувшись, девушка прикрыла собой Иенн и закрыла глаза. Стрела ударилась обо что-то и со звонким звуком отлетела в воду. Мэв не была ранена. Далемар не упал. Повернувшись, девушка увидела тонкую золотую пелену, окутавшую лодку, а в следующий миг угрожавшая лодочнику рука поднялась вперёд и заряд молний полетел в босмера. Тот не успел увернуться и рухнул на пристань, дёргаясь и выронив лук. Стэн рванул за его луком, и это уберегло его от следующего потока молний. Почти сразу норд поднялся, отбросив меч, поднимая лук Дрела, но Далемар не воспользовался случаем. Сосредоточившись на поддержании магического щита, срывающегося потоком с кончиков пальцев левой руки, он направил правую, наполненную снопом молний, на лодочника. Тот, увидев, как от этого заклятия пострадал босмер, загрёб активнее, разразившись новым потоком брани. Стрелы подоспевших стражников, врезавшись в щит, отскочили и плюхнулись в воду. Следующий залп ждала та же участь. И снова. Слабо вспыхивая, стрелы отлетали, но долго ли это могло продолжаться? У всякой магии есть свой предел, и у его он тоже был. И хоть Мэв мало смыслила в заклинаниях, когда молнии в правой руке Далемара стали слабеть, она без слов поняла, что это значит.

— Иенн, ложись на дно лодки и не вставай, что бы ни случилось, — прошептала она, накрывая дочь шалью.

На поясе мера был кинжал, выхватив его, она фурией налетела на норда.

— Греби быстрее, или зарежу, — рыкнула она, понимая, что только это сейчас спасёт им жизнь.

Как выглядела она в этот момент, Мэв не знала, но её лицо, кажется, напугало норда не хуже молний. Проклиная свою жадность и их, он стал выкладываться сильнее. А стрелы с завидным упорством бились о щит. Мэв различила голос Стэна, но не обернулась. Потоки его брани и угроз не значили ничего. Главное, чтобы щит Далемара выстоял и шальная стрела не попала в укрытую тонкой шалью Иенн.

Вскоре Мэв услышала, что не все шлепки стрел о воду сопровождаются ударом о щит, и тут же поняла, что это значит. У стражников не было эльфийских луков. Длинные или в лучшем случае составные охотничьи… Она посмотрела на солидно уже отдалившуюся пристань. Дрел ещё лежал, а Стэн никогда не славился владением этим оружием. Быстро поднявшись, она шагнула к Далемару и положила руку на плечо.

Говорить не пришлось, сияние тут же погасло, а сам он тяжело опустился на скамью, роясь в сумке, висящей через грудь.

Стэн тоже всё понял. Отбросив бесполезный лук, он начал что-то кричать стражникам, указывая в сторону лодок у причала. Мэв прошептала проклятия.

— Они будут нас преследовать!

— Плевать, — кашляя, ответил мер.

Едва уняв приступ, он поднялся, встав рядом и утерев губы. На миг капюшон оказался отодвинут, явив её взору часть его лица. Даже в сумерках Мэв увидела, как он бледен, словно магия, поддерживающая щит, забрала и часть его жизненных сил.

— Когда он нас догонит… — дрожа, начала девушка.

— Слышал, — оборвал эльф спокойно, прижав рукав к губам. — Теперь понятно, откуда ты почерпнула запас грязных слов. Хорошо, что он дурак.

— О чём ты? — спросила она, стараясь рассмотреть лицо, но теперь густая тень скрывала даже губы.

Мер ей не ответил. Протянув руку, он велел вернуть кинжал, что Мэв и сделала.

— Правь к тому берегу, — велел он, поворачиваясь к лодочнику. — Бери правее, ориентируясь на мыс.

— Проклятье на ваши головы. Во что вы меня втянули? — сетовал норд, охрипнув от брани. — Теперь меня кинут в подземелье как пособника шпионов.

— Они видели, что тебе угрожали, — ответила Мэв, внезапно почувствовав свободу, которой она не ощущала уже очень давно.

Первая лодка оттолкнулась от пристани, но стражники потеряли много времени на стрельбу. Мэв не заметила среди них ни одного лучника, уверенно стоящего в качающейся лодке. Стрелять прицельно они тоже не смогут, но лучше не подставляться. Она насчитала шесть человек — и по два на вёслах. Проклятье! Повернувшись, она посмотрела на Далемара, но тот, повернувшись и не убирая кинжала, указывал путь лодочнику. Кажется, он всё же знал, что делал. И всё же угрожал норду оружием, а не магией. Тревожный знак, ведь он чистый маг. Значит, она права, и он исчерпал на щит весь запас своих магических сил. Это очень плохо: если дойдёт до схватки, кинжалом он столько человек не убьёт. Ведь как-то раз даже она едва не убила его в рукопашной схватке.

Мэв повернулась к лодкам, но ни Стэна, ни Дрела ни в одной не увидела. Не было их и на причале. Невозможно было поверить, что Стэн отказался от погони. Но где же он тогда? Слишком взволнованная, чтобы говорить, она наклонилась к шали и, откинув её, постаралась успокоить Иенн. Выронив куклу, та испуганно дрожала, блеща глазами.

Далемар что-то сказал норду, и тот больше не ругался, лишь натужно сопел. Мэв, отвлёкшись на дочь, даже не заметила, как они приблизились к берегу, удар об который едва не сшиб её с ног. Мер поднялся, взял на руки дочь и, переступив борт, даже не помог ей подняться. Но Мэв не могла винить его. Она посмотрела на воду — стражники приближались, выкрикивая угрозы и требуя сдаться. Лодочник обрёл речь и начал выкрикивать проклятия и угрозы, но Мэв, подхватив шаль, уже спешила покинуть лодку, опуская ноги в холодную воду, вмиг промочившую туфли.

— Чтоб вас Алдуин пожрал, — крикнул им вслед мужчина, спеша оттолкнуть лодку от берега и уплыть. Но Мэв не смотрела на него, стараясь поспеть за высокой фигурой.

— Далемар, они нагонят нас, — крикнула она, убедившись, что лодочник не слышит их.

Мер не ответил. Не сбавляя шага, стал подниматься по берегу. Не выдержав, Мэв упала, но вид белого лица дочери, выглядывающего из-за его плеча, заставил её подняться и идти следом. Мокрая юбка, обвиваясь вокруг щиколоток, тянула вниз. Мир опять закружился, и она вновь упала. На дорогу она буквально выползла, не имея сил подняться на ноги. Молча подойдя к ней, Далемар поднял Мэв на руки и понёс к повозке, ожидающей их у обочины. Крытая и запряжённая разом четвёркой холёных лошадей, успела заметить Мэв перед тем, как мер занёс её внутрь и буквально швырнул на обитое тканью сиденье.

— Гони во весь опор, Эдг, — приказал мер, забираясь внутрь.

— Иенн, — прошептала девушка, ища взглядом дочь в окружающей темноте. Но услышала лишь знакомое тихое хныканье где-то рядом.

Сил на то, чтобы сесть и найти её, не осталось. Упав на бок, Мэв погрузилась в темноту.