True light (гет)

Она медленно встала, но всё равно немного покачнулась, как будто отвыкла стоять на своих двоих за это длинное утро. Тайлер тихо сопел, шаги в коридоре утихли. Казалось, вокруг никого не было. Своему слуху Белла, конечно, ни капли не доверяла. Эдвард уже продемонстрировал ей сегодня несколько раз, как быстро и незаметно он может подбираться. Но чего ей уже терять? Может, будет даже лучше, если они разозлятся и убьют её быстро.

Она сделала несколько нерешительных шагов вдоль ряда коек, так и ожидая, что сейчас дверь распахнется и на пороге покажется разъяренный вампир. Представлять в этой роли Эдварда или Карлайла ей подспудно не хотелось, хоть она уже и видела ярость на лице Эдварда. Так что Белла решила, что караулит её кто-то из той четверки, что осталась в школе, когда они уехали на скорой. Бугай отлично подошел бы на эту роль.

Но ни тут же, ни даже тогда, когда она прокралась к самому входу, к ней так никто и не выскочил. Белла высунула нос наружу и аккуратно осмотрелась. Галерея перед ней была совершенно пуста. За большими панорамными окнами шел слабый моросящий дождь, размывающий пейзаж, словно помехи на экране телевизора. Она, уже не мешкая, покинула палату и поспешила вперед, выбрав направление наугад. Так как сюда её везли на каталке, а фиксирующий воротник мешал рассматривать обстановку, то дороги она не запомнила. Но само здание было небольшим, так что сомнительно, что она будет плутать тут часами.

И ей действительно повезло выйти прямо к посту медсестер. Там были люди. Женщина писала что-то на бумаге у стойки. На фоне раздавалось ещё и щелканье клавиш клавиатуры. Судя по мыслям, которые Белла уловила, обе сотрудницы были погружены в свои дела, и её, мелькнувшую на краю периферийного зрения, не заметили. За ними, чуть дальше, были широкие двустворчатые двери из непрозрачного стекла, которые вели, очевидно, в холл. Они были плотно закрыты, но за ними Белла могла «слышать» целую толпу людей. Верно, их с Эдвардом и Тайлером одноклассники и прочие неравнодушные решили приехать в больницу, чтобы узнать новости об их состоянии из первых рук. Многие волновались за них, но она смогла отчетливо разобрать только внутренний монолог Джессики, которая завидовала тому, что «Свон» опять в центре внимания. Справедливости ради, Джесс сама укоряла себя за эти некрасивые мысли.

Сейчас Белла могла бы выбежать к людям и получить своеобразную защиту толпы. Но Чарли и Карлайла поблизости видно не было. Либо они уже закончили, либо заполняли бумаги в кабинете доктора Каллена где-то в отдалении — сознание отца Белла рядом найти не могла. А значит, ломиться напролом и выдавать себя ей было невыгодно. Белла с сомнением глянула на слепой отворот в новый проход. Вроде как там было пусто, так что она рискнула.

Но едва она завернула за угол, как увидела женщину, сидящую на стуле у окна в дальнем конце коридора. Не узнать эти прекрасные золотистые волосы было сложно, как и не сообразить, почему тут было так тихо, в ментальном плане. Не надеясь, что вампирша не заметила движения, Белла наудачу шагнула к двери, находящейся прямо рядом с ней, справа, и ввалилась в пустой кабинет. Замок легко защелкнулся, она сделала несколько шагов спиной вперед вглубь комнаты, наблюдая за неподвижной дверной ручкой. Может, вампирша замешкалась, решив, что кто-то из персонала просто зашел сюда по своим делам? Это был её шанс, если удастся выбраться в окно. Первый этаж, ничего страшного, главное, чтобы рама поддалась.

Белла наконец оторвала взгляд от двери и огляделась по сторонам. Окно действительно было открыто, а легкая штора слегка колыхалась. Эдвард Каллен стоял прямо перед ней, недвижимый, но неуловимо напряженный. Язык прилип к нёбу. Позади раздался скрип петель, она метнулась в сторону и прижалась спиной к висящему на стене световому экрану. Он, конечно, не горел. Из-за неё несколько рентгеновских снимков упало на пол.

— Белла, мы не причиним тебе вреда, — наконец подал голос Эдвард.

Прекрасное ангельское лицо было искажено страданиями, делая его ещё больше похожим на персонажа какой-то картины библейской тематики.

— Говори за себя, — фыркнула блондинка, которая и подперла её со входа.

— Не слушай её, мы просто вернем тебя в палату и дождемся Карлайла.

— Но для начала зададим парочку вопросов, — нараспев произнесла вампирша и сделала шаг к ней.

Белла непроизвольно вытянулась, будто могла показаться выше, и это что-то ей дало бы.

— Розали, ты разве не видишь, что она в ужасе? — упрекнул Эдвард сестру.

— И что? Может, ещё укутать её в плед и дать тёплого молока?

Лампа за спиной замигала, бросая отсветы на пол. Кровь опять забурлила, ладони зачесались. Но в ней было так мало волшебства, такая ничтожная доля! Едва ли она могла даже испортить прическу этой вампирской кукле своими силами. Белла с ненавистью уставилась прямо на Розали, как назвал её Эдвард. Та тоже смотрела на неё, но вовсе не с раздражением, как могло показаться по тону голоса. Её зрачки были расширены, рот приоткрыт, она будто впала в ступор. И тут всё задвигалось.

Розали кинулась к ней, Эдвард кинулся к Розали, они оба отлетели в окно, разбив его. Дверь распахнулась и к ней метнулась ещё одна тень. Правда, отчетливо белая. Сильные холодные руки схватили её и вытащили из комнаты, но тут же поставили на землю. Точнее, на гладкий пол больничного коридора. Белла покачнулась и непроизвольно привалилась обратно к Карлайлу.

— Простите мою дочь, Белла. Мне жаль, что так вышло, — печально выдал он ей куда-то в макушку, придерживая за плечо. — Но нам действительно нужно кое-что обсудить. Мой кабинет в конце коридора.

Она поняла его намек и кивнула, стараясь встать ровно. Язык всё ещё её не слушался. Да и что было говорить? Или, лучше, визжать и звать на помощь? Он ей и пикнуть не даст.

Они медленно, даже относительно её обычной скорости ходьбы, добрались до места назначения. Карлайл больше не трогал её, но шёл рядом, будто готовый в любой момент подстраховать, и распахнул перед ней дверь, как швейцар. Белла прошла вперед, больше уже ничего особо не чувствуя. Страх выжег все эмоции и сам истлел без остатка, на его место пришла лишь тупая усталость. Больше всего сейчас она почему-то переживала за окно в той комнате. Придется ведь менять даже раму.

Карлайл указал ей на мягкий гостевой стул и включил электрический чайник, примостившийся на широком подоконнике. Тут окно было частично закрыто жалюзи. Белла с тоской посмотрела на расходящийся за стеклом дождь и села, куда ей было сказано. Карлайл достал кружку и заварку, кажется, что-то травяное.

— Я понимаю, как это звучит, Белла, но вам никто не желает зла, — выдал Карлайл и замолчал.

— М, — издала она какой-то сдавленный звук, просто чтобы подать признаки жизни.

Он, видимо, решил, что этого достаточно для продолжения разговора.

— Но я поступил неправильно. Я намеренно задержал вас в больнице, руководствуясь только собственным удобством. Ещё раз извините, что напугал вас.

На сей раз он не дождался от неё вообще никакого ответа, но всё же опять заговорил:

— Я сделал это, потому что растерялся. Мы не поняли, с чем имеем дело. Или с кем.

Белла подняла на него взгляд. Карлайл почти смущенно улыбнулся ей и протянул чашку, в которую уже успел налить теплую воду. Она безвольно приняла чай. Вряд ли он хотел отравить её, когда в любой момент мог, к примеру, просто свернуть шею.

— Вы боитесь, что я причиню вам вред? — дошло до неё.

В смысле, конечно, она могла причинить им вред. Информационный. Или, к примеру, опять попытаться умереть как-то неудачно, кроваво и в людном месте. Но не в прямом же смысле слова.

— Да.

— Я одна целой стае вампиров? — у неё вырвался истеричный смешок.

Изображать, что кто-то из них чего-то не понял было уже определенно поздно.

— Мы предпочитаем называть себя семьей, — поправил её Карлайл, напомнив ей слова Майка.

— Называйтесь, как хотите, — нагрубила она, сильнее сжимая горячие бока кружки.

Свет в её крови уже совсем успокоился. Хотя, по ощущениям, скорее перегорел, как лампочка.

— Белла, вы уже встречали других вампиров? — неожиданно уточнил Карлайл.

— Да, — отрывисто бросила она. Врать этому монстру, с таким беспокойством глядящему на неё, оказалось чуть ли не сложнее, чем маме. — Но не близко. Не так.

Иначе всё закончилось бы для неё куда раньше.

— Они пытались навредить вам?

— Вы хотите спросить, пытались ли они убить меня? — фыркнула она и отпила чай. Ромашковый. — Нет. Они не успевали, я замечала их раньше.

Упоминание Рене всё ещё было под запретом. Сейчас особенно.

— Когда вы раскрыли нас?

— В первую же секунду, как увидела ваших… детей в школьной столовой.

Карлайл кивнул, не удивляясь и не призывая её доказать свои слова.

— Почему вы остались в Форксе?

Она поджала губы и сглотнула. Расписываться в собственной глупости было неприятно.

— Я решила, что раз вы живете здесь на виду, то не будете убивать в городе. Не будете трогать местных, — это был, пожалуй, самый логичный её аргумент в пользу идеи мирного сосуществования. — И мой запах как-нибудь переживете, — она умудрилась смутиться. — Он не такой уж сильный.

Эдвард, кажется, был другого мнения. Да и Розали вдруг так странно на неё отреагировала.

— В этом вы заблуждаетесь, — мягко поправил её Карлайл, подтверждая сомнения. — Будь на нашем месте вампиры, питающиеся человеческой кровью, они убили бы вас сразу в день встречи, не задумываясь о последствиях, — серьезно добавил он.

Белла нахмурилась, стараясь уловить ускользающую мысль. Карлайл терпеливо молчал.

— А чем питаетесь вы? — всё же осенило её.

— Кровью животных. Это не самая питательная диета, поэтому приходится прикладывать большие усилия, чтобы сдерживать свою натуру. Но эти ограничения дают свои плоды.

Вот и приоткрылась тайна их удивительного самоконтроля. Хотя Белла могла бы усомниться в честности Карлайла, но… Глаза. Это прекрасно объясняло их нехарактерный цвет.

— Ради чего идти на такие жертвы? — просто продолжила она мысль.

— Чтобы не отбирать человеческие жизни, — веско, но совершенно не пафосно ответил Карлайл.

Чтобы не быть чудовищами. Белла поспешно выпила ещё чая, но всё равно выпалила:

— Я тоже не хочу быть той, кто я есть, — сейчас уж точно можно было сказать, что из-за её способностей у ней больше проблем, чем пользы.

— Выходит, не такие уж мы разные, — миролюбиво заключил Карлайл.

Она, конечно, не стала бы делать таких смелых обобщений. Но тут он озвучил уже чуть ли не её собственные мысли:

— И, полагаю, мы могли бы мирно сосуществовать в Форксе. Надеюсь, вы ещё рассматриваете этот вариант своего будущего?

Белла чувствовала себя запутавшейся. Конечно, она всё ещё хотела остаться с папой. Всё ещё хотела жить той жизнью, что сама выбрала. Но разве можно верить вампирам? Вдруг Карлайл мягок с ней только потому, что хочет что-то получить в ответ?

— У вас есть условия?

— Не причинять вред людям и не посвящать их в наши тайны. Насколько я могу судить, вы и так придерживаетесь этих принципов, так что они не будут вам в тягость.

— И я смогу просто остаться тут? Ходить в школу? И… — она не смогла придумать, на что ещё ей требуется разрешение от вампиров.

— Конечно. Мы больше вас не побеспокоим.

— А если я захочу уехать? — уточнила она.

— Вы вольны делать всё, что угодно, Белла. Никто вас не задержит и не будет преследовать.

— А Чарли?

— Мое уважение к шерифу Свон безмерно. Уверяю вас, он в полной безопасности.

Она свела брови к переносице и пронзительно посмотрела на Карлайла.

— И вы даже не спросите, что я такое?

— Полагаю, если бы вы хотели, то рассказали бы сами. Не думаю, что у меня есть моральное право давить на вас в этом вопросе. Учитывая, кем я сам являюсь.

Святым, судя по всему. Белла прикусила губу, чтобы не сказать это вслух. Но Карлайл уже переключился на роль заботливого доктора:

— Вам не обязательно решать всё незамедлительно. Сейчас вам действительно стоит принять «Тайленол» от головной боли и немного отдохнуть, чтобы оправиться от шока. Если не хотите оставаться в больнице, я могу позвонить шерифу Свону и сказать, что мы всё же смогли сделать вам рентген, и я принял решение выписать вас. Уверен, он заедет за вами, как только сможет.

Белла оставила чашку на столе и встала. Ей нужно было спрятаться где-то в спокойном, хотя бы номинально безопасном месте и побыстрее.

— Я хочу домой.

* * *

Чарли заехал за ней буквально через пятнадцать минут. Толпа на выходе уже разошлась, так что они без проблем покинули больницу. Но не то чтобы все прошло совсем безболезненно. Мало того, что она убеждала папу всю поездку до дома в том, что больше не нуждается в медицинской помощи, так уже на кухне он признался, что успел позвонить Рене и сообщить последние новости. А потом просто прикрылся работой и сбежал! Ей пришлось битый час доказывать маме, что она жива, здорова и вообще в прекрасном настроении.

Хотя это было и близко не так. С большим запозданием, но её начало колотить от нервов. Губы тряслись, она так сильно сжимала свободную руку в кулак, что пальцы онемели. От бесконечного разговора опять разболелась голова. Ей хотелось спросить маму, как справляться с последствиями использования способностей, но Белла не могла себе этого позволить. Да и наверняка Рене всё это давалось легко и естественно, как дышать.

— Мам, ну что я буду делать в Фениксе одна? — уже в десятый раз повторила Белла. — Там закрытый душный дом и пустой холодильник. А что я скажу в школе?

— Ох, детка, я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, — Рене, как обычно, переводила всё на эмоции и просто отказывалась мыслить логически.

Хотя в данный момент Белла и сама была, мягко говоря, не образцом рациональности. Её мысли скакали с одной идеи к другой, а она металась по дому вслед за ними. Как только они с Рене наконец попрощались, и раскаленная телефонная трубка вернулась на место, Белла поднялась к себе и достала сумки из-под кровати. Она даже кинула внутрь пару футболок и книг, но тут же бросила это дело и села на край матраса, принявшись терзать нижнюю губу. Не выдержала, встала, спустилась вниз и налила воды. Но, едва отпив, вернулась наверх и закрылась в ванной.

Если доктор Каллен не соврал, и её специфичный запах действительно был таким насыщенным, то вампиры будут всегда не то чтобы прямо преследовать её, но угрожать в перспективе уж точно. Использовать силы и ускользать от них, легко меняя всю свою жизнь в одночасье, как Рене, она не могла, да и не хотела. А тут, в Форксе, теоретически, у неё имелась возможность спокойно прожить пару лет, хотя бы школу закончить. Обходить по широкой дуге Калленов она уж как-нибудь приучится, а другие чудовища сюда вряд ли сунутся. Насколько она понимала, вампиры не были в восторге друг от друга и предпочитали не заходить на чужие территории. Но, опять же, это было возможно, только если Карлайл был честен с ней.

Белла провела рукой по волосам, и кожа на шее и голове запылала там, где доктор Каллен прикасался к ней. Не глядя, она крутанула вентили, открыв воду в ванной, и стянула свитер. Из-за всей этой беготни и переживаний спина была покрыта испариной, так что сейчас ей стало холодно. Белла растерла ладонями плечи и бросила взгляд в зеркало. Так и есть, пальцы Эдварда оставили багровые следы на боку. Просто синяки, конечно. Он мог бы пополам её переломить, если бы захотел. И то, что пока он этого не хотел, ещё ничего ей не гарантировало.

И всё же Белла вымылась, выпила три таблетки «Тайленола» и легла спать посреди дня. Во сне её преследовали смутные видения, в которых желтые глаза переливались, становясь красными и обратно, а холодные пальцы то гладили её кожу, то сжимали до боли. Она ощущала себя марионеткой в чужих руках. Но, определенно, она хотела покинуть Форкс совсем не так сильно, как следовало бы, будь она в своем уме.

Когда Белла встала, чтобы приготовить ужин, а уж тем более, когда с работы вернулся Чарли, стало ещё чуть легче. Папа ворчал на Тайлера, который к этому моменту, видимо, уже пришел в себя и рассказал, что произошло, со своей точки зрения. Но он злился на Тайлера не всерьёз, наоборот, переживал и за него тоже, хоть и обещал лишить прав. Она слушала Чарли вполуха, думая о Карлайле и о его словах, настолько спокойно и объективно, насколько могла. Он казался таким искренним… Вот бы она могла прочитать его разум и подтвердить свою интуицию!

После еды Белла заикнулась о желании вернуться в школу завтра же. Чарли хотел, чтобы она отдохнула подольше, может, пару дней, но быстро сдался. Как не удивительно, ночью она опять смогла уснуть, хоть и долго ворочалась, вертя ситуацию с вампирами и так, и сяк. Безобидные чудовища, как это вообще могло быть возможно?

* * *

— Эй, Аризона! — крикнул Майк, не успела Белла отойти от машины на парковке с утра.

Её пикап почти не пострадал в аварии, вот где скрывалась истинная мощь. А вот она, как последняя трусиха, вся сжалась, отреагировав на громкий звук, и просто на автомате бросила взгляд в сторону «Вольво», стоящего в противоположном конце парковки. Хотя не то чтобы вампиры хоть раз на неё орали. Только если Розали повышала голос.

Они были там, покидая салон так медленно, как будто не могли рассчитать адекватную для людей скорость передвижения и перебарщивали.

— Привет, Калифорния, — отозвалась она, припомнив, что Майк вообще-то тоже был приезжим, хоть и давнишним.

— Не бойся, твой эскорт прибыл, — рассмеялся он. — Больше ни одна Белла не пострадает в этой школе.

Он приобнял её и неудачно схватился прямо за кровоподтеки на боку. За день они как следует расцвели. От боли её щека дернулась. Эдвард Каллен смотрел на неё в упор, встав, как вкопанный, рядом со своей машиной. Будто тоже ждал, что на неё снова совершат покушение.

— Спасибо за помощь, — сказала Белла, не зная, к кому именно обращается.

Майк, конечно, был той ещё прилипалой, но это была навязчивость щенка, раздражающая, но, в общем-то, безобидная. К тому же он прекрасно отгонял от неё других претендентов на общение. А после аварии присоединиться к новой волне её популярности желали многие, так что не зря Джессика злилась, что «Свон» опять задешево заполучила статус звезды. Жаль только, что Беллу лучи славы совсем не грели, она с радостью отдала бы эту привилегию кому-нибудь другому.

Единственный, от кого Майк её спасти не мог, кроме своей компании, то есть той же Джессики и стеснительного Эрика, так это от Тайлера. Белла искренне сочувствовала ему, когда увидела израненного в больнице, переживая, что причинила ему лишний вред своими силами. Но все эти светлые чувства развеялись без следа уже на второй день его волокиты за ней. Он, похоже, решил, что теперь обязан служить ей верой и правдой до конца жизни, чтобы искупить вину.

Это, правда, прекрасно сочеталось в его голове с желанием приударить за ней. Причём таким же бесцеремонным образом. Его внимание к ней бесило в свою очередь Лорен, которая, оказывается, была в Тайлера тайно влюблена. Свою злость Лорен выливала, сплетничая за её спиной с подружками. Всё это слушала Джессика и тоже начинала всерьез злиться на неё, ревнуя к Майку. Который удвоил усилия, чтобы завоевать сердце новенькой, почувствовав возросшую конкуренцию. Эрик, к слову, тоже сдаваться не собирался. А у Беллы уже просто мозги закипали от всех этих драм, к которым она не хотела иметь никакого отношения в принципе.

Её до сих пор больше волновали сверхъестественные дела. И вампиры, в частности. Но те, подчиняясь своему лидеру, принялись действительно тщательно придерживаться нейтралитета и не обращали на неё ровно никакого внимания. К лучшему, конечно. Снова поболтать с Розали Белла уж точно не рвалась. Может, только если… Бесконечно пересказывая историю про свое чудесное спасение, она, наверное, повторила имя Эдварда больше раз, чем в принципе слов сказала ему лично. Потому что после того неприятного эпизода в больнице они с ним больше не разговаривали. А на биологии держались так, словно не видели друг друга. Хотя ей это определенно давалось хуже. Белла не могла не замечать, что его глаза то постепенно темнели день ото дня, то вспыхивали золотом. Они же преследовали её во снах со дня аварии.

При этом их странные прохладные отношения, учитывая контекст, почему-то никого не удивляли. Все спокойно пропускали мимо ушей её уверения в том, что Эдвард был героем (она очень тщательно придерживалась безопасной легенды). Настолько глубокую подсознательную неприязнь люди испытывали к вампирам. Белла не знала, завидовать им, учитывая её нежеланную популярность, или сочувствовать. Им всем было тяжело влиться в чужой мир, близкий и недостижимый одновременно.

Про её свет никто так ничего и не сказал. Люди стыдились своих дурацких предположений, будто она могла швыряться фаерболлами, как героиня какой-нибудь игры или фильма. А Белла так утвердилась в мысли, что хотя бы из-за этого не нужно беспокоиться, что теперь даже Рене не могла подловить её на лжи. Хотя она всё же чересчур дружелюбно, учитывая соседство с вампирами, рассказывала ей о счастливой и спокойной жизни в Форксе.

Жаль, что далеко не во всех аспектах ей удалось достичь такого дзена.

— Нет, — резко произнесла Белла, как только Майк подошел к её парте. — Я не пойду с тобой на весенний бал.

С тех пор, как она стала самой завидной невестой в Форксе, Белла, наоборот, сильно растеряла в терпеливости в социальном плане. И всё из-за плеяды поклонников, чьи фантазии о ней уже стали переходить всякие рамки. Конечно, она могла отгородиться от них, как обычно, но иногда прислушивалась к чужим мыслям просто интуитивно. Вот и сейчас предположение Майка, что после этого школьного мероприятия он сможет не просто поцеловать её, но и забраться под юбку, проникло в её голову просто на автомате — он находился слишком близко и думал о ней. И как бы Белла не пыталась убедить себя в том, что всё это было естественно и почти безобидно, она всё равно вспылила. Не хотела она обжиматься по тёмным углам ни с Майком, ни с кем-либо ещё.

Эдвард, который как раз в этот момент сидел рядом с ней, пошевелился. Маневр Майка имел целью ещё и самоутвердиться над Калленом и показать ему, что она его девушка, поэтому он и решил навязаться ей именно в классе биологии. После аварии Майк вздумал ревновать её в том числе и к блистательному спасителю и до сих пор опасался, что Белла мечтает повиснуть у Эдварда на шее. Он даже хотел бы сам спасти её, хотя бы подхватить, предупредив падение на льду, но, как назло, больше заморозков не было, лил бесконечный дождь.

— А-а, эм, — Майк не знал, что ответить на её резкий выпад.

Его внутренняя паника росла. Он бросил быстрый взгляд на Эдварда, подумав, что он уже обошёл его. Знал бы Майк, как всё между ними на самом деле было сложно.

Белла поджала губы, но взяла себя в руки. Всё же совсем переходить на грубости ей не хотелось. Майк был далеко не так уверен в себе, каким хотел казаться, и всерьез оскорблять его она не планировала.

— В смысле, я вообще ни с кем идти туда не собираюсь, — она принялась озвучивать припасенную легенду: — Я уезжаю в этот день по делам. В Сиэтл. А тебе стоит принять приглашение Джессики, — почти совсем дружелюбно продолжила она. — Невежливо заставлять девушку ждать.

Естественно, Джессика уже прожужжала всем уши, рассказывая об этом знаменательном событии в школьной жизни. И о том, что она хочет пригласить Майка — на этот бал по традиции девушки звали парней, сказала ей прямо, всерьез опасаясь, что Белла уведет у неё кавалера. Учитывая обычный уровень лицемерия Джессики, это было даже мило. Ей действительно нравился Майк, по-своему.

— Да, ты права. Ладно, — он опять посмотрел на неё с надеждой, словно утопающий, хватающийся за последнюю соломинку. — А ты совсем не…

— Совсем, — Белла улыбнулась. — И, Майк, Джесс нравятся ирисы.

— М, понял, — он взмахнул рукой и отошел от её парты.

Белла вздохнула и помассировала висок, пытаясь отключиться от Майка, чьи хаотичные мысли все ещё достигали её разума. Но, когда она постаралась сосредоточиться на начавшемся уроке, поняла, что кое-кто тоже хочет до неё достучаться. Эдвард смотрел на неё так пристально, будто ждал чего-то. Будто она должна была знать, что он хочет, но, к его раздражению, всё никак не могла сообразить. Белла растерялась не хуже Майка чуть ранее.

Время шло. Они продолжали пялиться друг на друга. Эдвард, кажется, всё больше распалялся, она — смущалась. Никто из них не пытался заговорить, но и эту странную связь не прерывал.

— Мистер Каллен, — мистер Беннер явно что-то спрашивал, но она услышала только обращение.

— Цикл Кребса, — быстро ответил Эдвард.

— Цикл Кребса, — подсказала Белла одними губами одновременно с ним, успев прочитать мысли учителя.

Лицо Эдварда просветлело, будто она наконец поняла и сделала то, что от неё требовалось. Но лишь на миг. Он тут же отвернулся от неё к доске. Белла, совершенно дезориентированная, уткнулась в учебник. Вампиры вновь обращают на неё внимание? Или только Эдвард? Она чувствовала себя так дико в связи с этим.

В первую неделю после происшествия Белла не могла скрыть напряжение, находясь так близко к нему, но потом привыкла и почти расслабилась. Это не было истинным доверием, но чем-то вроде. В конце концов, Эдвард никогда прямо не угрожал ей и даже один раз спас. Дважды, если считать нападение Розали. Сейчас, спустя почти полтора месяца молчания, её пульс лишь немного учащался, когда она садилась рядом с ним за парту.

Он тоже больше не сжимал кулаки и не убегал от неё при первой же возможности, но, кажется, всё ещё периодически задерживал дыхание. Пожалуй, можно сказать, что они пришли к какому-то компромиссу между ней, им и её ужасно соблазнительным запахом. Хотя это, конечно, не подразумевало какое-то сближение. Особенно с её стороны. Однако… Когда она оказывалась рядом с Эдвардом, её постоянно преследовало ощущение, что они как будто не договорили, что они должны что-то друг другу сказать. Может, его тоже терзало нечто похожее?

О, она слишком много рассуждала о чувствах вампира. Слишком мягко относилась к нему. Ей следовало быть настороже, помнить об опасности каждую секунду.