Никогда не оставайтесь в долгу (гет)

Постепенно наступили холода и к началу ноября зелень за окном преподавателя древних рун приобрела желтоватый оттенок. Она смотрела сверху вниз на Запретный лес и представляла, будто к ее ногам рассыпали золото какие-то очень богатые поклонники.

В домашнем халате Катарина пересекла спальню и попала в свою личную гостиную. Открыв настежь окно, тело девушки покрылось мурашками от холода, но она не спешила закрывать створки. Лишь накинула на свои плечи плед и взяла в руки кружку с зеленым чаем.

Казалось, если приглядеться, то в Запретном лесу можно будет увидеть бегающих от хищников животных и мохнатые лапки акромантулов, подошедших слишком близко к кромке леса.

Черное озеро, в свою очередь, представляло зеркальный диск, то тут, то там хвосты местных русалок пускали по нему блики, а гомон квакающих лягушек доносился даже до комнаты профессора Маршалл.

Как бы сильно Катарина не мечтала о золоте, которое богатые юноши кидают к ее ногам, в данный момент её поклонники никак не могли презентовать на звания богатеньких наследников. Сейчас в списке похитителей ее сердца значился Малькольм Пирс.

И именно он магическим образом нашел окно ее личной спальни и с букетом в зубах летел к преподавателю, отвлекаясь от своей тренировки по квиддичу.

Маршалл была уверена, что парню еще аукнется такое исчезновение с квиддичного поля на школьной метле, но она знала, что этот парень что-нибудь придумает в свое оправдание.

— Минус десять баллов Пуффендую! Отработка у Филча! — кричала девушка из окна, принимая букет у летящего на метле студента. — Благодарю, мистер Пирс.

Будь он хотя бы лет на пять старше, то Катарина, возможно и задумалась бы. Но в данной ситуации это было недопустимо.

Рано или поздно все разговоры в ее классе во время уроков сводились к квиддичу. На носу стоял матч между Слизерином и Гриффиндором. В эту субботу все впервые увидят то, на что способен новый ловец львиной команды.

* * *

Субботнее утро выдалось холодным, но солнечным. У всего Хогвартса были выходные. Разговоры о квиддиче становились все громче и громче. Споры по поводу выигрыша одной из команд возникали на пустом месте, а профессора то и дело отодвигали заклинаниями друг от друга петушившихся студентов.

За завтраком все только и предвкушали зрелище, которое через час предстанет перед их глазами.

Человек, так и не научившийся за годы жизни принимать заботу, все так же сидел справа от Катарины и молчал, будто набрал полный бокал сока в свой рот. А она молчала в ответ.

И вот, к одиннадцати часам утра, стадион был забит под завязку. Трибуны, доходившие своей высотой до одной из башен Хогвартса, были окрашены в цвета факультетов. Дети несли с собой бинокли, перекусы и транспаранты, кто зеленого, кто красного цвета.

Как и следовало профессору, Маршалл сидела на преподавательской трибуне. Конечно же, подальше от Снейпа. Ветер нещадно дул на такой высоте и заставлял посильнее кутаться в свои мантии.

Наконец, мадам Трюк с силой дунула в серебряный свисток и взмыла высоко в воздух вместе с четырнадцатью игроками.

Матч начался.

— …И вот квоффл оказывается в руках у Анджелины Джонсон из Гриффиндора. Эта девушка — великолепный охотник, и, кстати, она, помимо всего прочего, весьма привлекательна…

— Джордан! — повысила голос профессор МакГонагалл, специально севшая рядом с комментатором матча Ли Джорданом, приятелем близнецов Уизли.

— Извините, профессор, — исправился тот. — Итак, Анджелина совершает отличный маневр, обводит соперников, точный пас Алисии Спиннет — это находка Оливера Вуда, в прошлом году она была лишь запасной, — снова пас на Джонсон и… Нет, мяч перехватила команда Слизерина.

Достаточно жестокий спорт. Хотя, если бы Магическая Англия решила устроить турнир по игре в плюй-камни, это было бы уже не так зрелищно.

Яркие точки в красных и зеленых одеяниях носились в воздухе то вправо, то влево. Кое-как еще можно было рассмотреть бладжеры, метающиеся в воздухе. Но вот снитча нигде не было видно. Катарина никогда не понимала как человек может рассмотреть этот маленький и очень быстрый шарик на такой большой высоте. Она сама бы сошла с ума. Либо кидалась на любой блеск. Будь то снитч, или сверкнувшее на солнце ожерелье какой-нибудь девушки.

Уйдя в свои мысли, Маршалл не сразу заметила, что взоры всех людей на стадионе устремлены в сторону Гарри Поттера. В то время, пока его команда продолжала бороться за заветные игровые очки, метла Гарри будто сошла с ума. Она вертела его влево и вправо, вверх и вниз, словно пытаясь скинуть мальчика с себя.

Учителя переполошились и локоть Синистры, сидевшей рядом, заставил термос с чаем Катарины Маршалл, упасть на пару рядов ниже. Девушка улыбалась и убеждала профессора астрономии в том, что все в порядке. Сама же она, встала со своего места и увидела крайне интересную картину.

На улице стоял гул голосов, поэтому она была уверена, что ее никто не услышит.

— Мисс Грейнджер? — сердито смотрела на первокурсницу Катарина.

Палочка девочки уже была нацелена на мантию одного из преподавателей. Маршалл посмотрела на верх и увидела Северуса Снейпа.

— Разрешите поинтересоваться что вы собираетесь сделать?

Девочка раскраснелась и убрала свою палочку, но затем горделиво подняла голову и сказала:

— Мы уверены, что метла Гарри так ведет себя из-за профессора Снейпа. Он шепчет что-то под нос все то время, что метла не подчиняется.

— И какое-же заклинание вы собирались применить?

— Хотела наложить чары не обжигающего огня, — потупила взор девочка.

— Спасибо, что не бомбарду, мисс Грейнджер, — улыбнулась профессор и схватила с пола свой термос. — Как хорошо, что я вас не видела, верно?

На секунду Гермиона подумала о том, что ее план по спасению Гарри провалился, пока ее вдруг не осенило.

— Что?

Только спрашивать было уже не у кого. Профессор по древним рунам исчезла из ее поля зрения так же неожиданно, как и появилась. И теперь ничто не мешало ей воплотить свою шалость в жизнь.

— Ой, простите, профессор Квиррел, — сказала Катарина, возвращаясь к своему месту.

Она только что случайно задела своим термосом тюрбан, сидящего рядом ниже профессора защиты от темных искусств. Однако, ответа от него девушка не услышала. На ряду Северуса Снейпа начал вырастать огонь. Он понемногу поднимался по его мантии, пока тот не снял ее и не притоптал ногами. Стоило инциденту произойти, как метла Гарри Поттера вновь стала послушной для своего хозяина и отправилась вместе с ним на поиски снитча, летающего по полю.

Было ли Катарине стыдно? Может быть немного. Исключительно из-за того, что воспитатель из нее никакой. Вряд ли другой преподаватель позволил бы первокурснице поджечь мантию декана Слизерина. Но из-за самой горящей мантии ей стыдно вовсе не было!

И ведь не зря, как только Снейп отвлекся, мучения Поттера прекратились. Теперь в глазах Катарины Северус оказывался злодеем. Если бы не его взгляды на мальчика, может быть она бы и одумалась, но теперь все сходилось как дважды два.

Снейп явно желал убить Гарри Поттера. Если произойдет еще хотя бы один инцидент — она всеми своими силами защитит мальчика. И накатает, наконец, жалобу на профессора зельеварения в подходящие инстанции.

А пока девушка смотрела на то, как Гермиона Грейнджер вернулась на свое место на трибуне Гриффиндора и переговаривалась о чем-то с младшим Уизли.

И в этот же самый момент вселенная доказала, что она на стороне Гарри Поттера. Ведь стоило ему только справиться со своей метлой, как мальчик поймал снитч, заставляя болельщиков Гриффиндора вскочить со своих мест и разразиться воинственными криками.

Счет на табло поменялся с 20:60 на 170:60.

* * *

До рождественских каникул оставалось всего ничего. И вы даже не представляете как Катарина Маршалл ждала этого маленького отпуска. Как бы сильно она не старалась снизить свою нагрузку, но домашние задания были обязательны к выполнению, а значит и к их проверке. Одно дело — задать полтора фута доклада, а другое дело прочитать и оценить двадцать четыре доклада на полтора фута.

Иногда голова Катарины готова была взорваться, а оттого ей так были необходимы эти волшебные рождественские выходные.

Ехать домой не имело для нее ни малейшего смысла. Девушка не хотела провести Рождество в четырех стенах, где ей составили бы компанию только пустой шкаф и пыльные кресла. А поэтому, отпраздновать было решено в Хогвартсе. Заодно и подарить по шоколадной лягушке каждому, кто также одинок в этот день.

Слава богу, учеников в эти каникулы остается не так много. Катарине даже не придется разоряться.

Совсем скоро прошел последний ужин в компании всех учеников Хогвартса. На следующее утро большая часть из них уже садилась в поезд, который отвезет их на главный вокзал Лондона.

Как только это произошло, Катарина зашла обратно в школу, покурив сигарету на пустом дворе и упала на кровать, забываясь в сладком сне. На ужине она также не появилась, сплетничая с Розмертой в пабе и красиво упаковывая шоколадных лягушек. Теперь каждая из них была в разноцветной бумаге с рисунками елочек и с биркой:

“ С Рождеством!

Профессор Маршалл.»

Мелочь, а приятно. Особенно, если ребенку действительно некуда возвращаться. С такими мыслями, Катарина оставила свои подарки в гостиных факультетов и подвесила за бирки к ручкам дверей профессорских кабинетов. И даже Снейпа в эту ночь не обделила, ведь считала себя причастной к его поджогу.

Рождественское утро можно было поистине причислить к одним из самых лучших в этом замке. Сонная дрема никак не хотела отпускать Катарину, ровно до того момента, пока она не зашла в свою гостиную. Прямо возле камина лежало несколько подарков. Хотя она их вовсе не ждала!

Теплые носки со снежинками от Дамблдора, коробка конфет от Малькольма Пирса. Этого еще можно было ожидать. Но вот следующие два вызвали ряд вопросов. Один был в красной упаковочной бумаге и подписан именем Гермионы Грейнджер.

После вскрытия оказалось, что это стеклянная баночка из-под джема, в которой горел огонек. Тот самый, которым девочка подожгла мантию Северуса Снейпа.

"Как и вы, профессор — освещает, но не обжигает" — было написано на небольшой записке, приложенной к подарку.

Какая же милая девочка! Катарина очень надеялась на то, что Гермиона выберет для себя древние руны.

Второй подарок был упакован очень плотно в какое-то подобие крепкого пергамента. Практично. «Северус Снейп» — значилось на уголке подарка. И Маршалл выпустила подарок из рук, будто он был проклят. Мешанина из мыслей бегала в ее голове от одного угла в другой. А как же ссора? А как же тотальное игнорирование? Как же поджог? Он узнал?

Вдох. Выдох. Катарина зажгла камин и закурила в собственной комнате, надеясь, что никто и никогда не узнает об этом.

Одной из мыслей было не открывать подарок и просто закинуть его в камин. Однако, ее пришлось отмести. И медленно, проводя палочкой вдоль подарка, Маршалл проверяла его на наличие заклятий и проклятий. Вроде бы все в порядке.

Все еще страшась за свою жизнь, девушка по чуть-чуть разрывала обертку, пока не вскрикнула, подпрыгнув на месте. С обложки книги на нее смотрел японский монстр с красной ужасной маской на своей морде. И даже это было не самым страшным. Заголовок книги гласил:

«Управление гневом. Как не выходить из себя, спокойно реагировать на все и справиться с самой разрушительной эмоцией»

— Какая мразь! — невольно выругалась Катарина.

Она была уверена, что Снейп вынашивал план этого подарка аж с самого Хэллоуина, если не раньше! Теперь девушка считала себя обязанной подарить что-нибудь ответное на День Святого Валентина или на Пасху, чтобы как следует поработать над подарком.

Хоть Катарина и гневалась, однако книгу на полку положила и даже слегка посмеялась от такого подарка, но не слишком сильно. Она ведь обижена.

Маршалл никогда за свои школьные годы не оставалась на Рождество в Хогвартсе и сейчас сильно жалела об этом. Пир был такой, будто за столы сейчас сядут ученики, начиная с 1980 года выпуска. Потому что еды было столько, сколько два Хогвартса вместе взятых не смогут съесть, потому что лопнут.

Все учителя принарядились в этот день. Дамблдор надел на голову цветочную панамку, Флитвик забавный колпачок Санта Клауса, а Маршалл сидела в зеленом сарафане. Только Северус снова был в своем черном костюме. Обиженный на весь мир бедный мужчина, который не желал терять свой презентабельный вид даже в глазах небольшой кучки школьников.

Еще Катарину несомненно радовало то, что сегодня на столе помимо сока стояли кубки с вином. У детей наверняка возникали вопросы отчего Хагрид становился все краснее и краснее, а Макгонагалл была не против его поцелуя в щеку. Но ответов ни один из студентов не знал, что лишь играло на руку молодому профессору, который никак не мог упустить возможности выпить в Большом зале Хогвартса.

— Пришелся ли мой подарок вам по вкусу, профессор? — спросил Северус, в ожидании когда его пустой бокал снова наполнится вином.

— Да, сэр, — спокойно произнесла девушка.

— Так без эмоционально. Неужели уже прочитали пару глав?

— Нет, сэр.

Катарина поставила перед собой цель — держаться. Значит она будет держаться, верно? И никакой бокал вина не заставит ее сказать лишнего. Даже пятый, даже шестой.

— Просто беру пример с одного сухого сухаря, который никак не может понять какого это родиться человеком, умеющим мыслить и чувствовать, — она не сдержалась, однако в конце добавила. — Сэр.

Будто этим обращением она была способна сгладить образовавшиеся углы. Однако профессор лишь ухмыльнулся на ее слова.

— Все-таки почитайте ее немного на досуге.

* * *

Каникулы проходили слишком быстро. И как бы сильно Катарина не пыталась сдержать их в узде, у нее это не выходило совсем. Ночные дежурства так и входили в обязанности учителей даже в праздничные дни. Однако, они проходили куда тише и спокойнее.

В одну из ночей Катарине настолько было нечем заняться, что она отправилась на изучение замка. Пройдя все старые и знакомые закоулки, девушка начала по чуть-чуть открывать для себя мир закрытых дверей. Где-то оказывалась подсобка, где-то заброшенные классы, а где-то Директор.

В данный момент Альбус Дамблдор сидел на старой и пыльной парте в одной из неиспользуемых комнат и смотрел в огромное зеркало. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».

— Ох, Катарина, здравствуй! — приветливо улыбнулся старик. — Ночное дежурство? Проходи! Будешь чашечку чая?

Как бы сильно не отнекивалась Маршалл, ей в руки уже протянули большую кружку с рисунком енота и усадили рядом с собой.

— Ты видишь что-нибудь в том зеркале, Катарина? — вкрадчиво спросил Директор.

Девушка пригляделась к отражению и на глазах ее навернулись слезы. В зеркале она видела то, как сидит со своей бабушкой в соседних креслах в их гостиной. Они пьют чай и спорят по поводу современной трактовки одного из текстов на пергаменте.

— Бабушку, Директор, — тихо сказала она и смахнула слезу со своей щеки.

Воцарилось молчание. Дверь в комнату тихонько скрипнула и старик приложил свой палец к губам, показывая Катарине, что стоит соблюсти тишину.

Тихие шаги разнеслись эхом по пустой пыльной комнате. Пока в один момент, будто из ниоткуда не появился Гарри Поттер.

— Итак, ты снова здесь, Гарри?

Мальчик медленно оглянулся. На одной из стоявших у стены парт сидели не кто иные, как Альбус Дамблдор и Катарина Маршалл. Получалось, что Гарри прошел прямо мимо них и не заметил.

— Я… Я не видел вас, простите, — пробормотал он.

— Странно, каким близоруким делает человека невидимость, — произнес Дамблдор, и Гарри с облегчением заметил, что профессор улыбается.

Катарина же в этот момент сидела задумавшись. Невидимость? Это ведь даже в нашем мире невозможно. Дезиллюминационные чары, возможно. Но мальчик явно их еще не проходил.

— Мантия-невидимка, профессор Маршалл, — будто прочитав мысли сказал Дамблдор, слез с парты, подошел к Гарри и опустился на пол рядом с ним. — Итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружил источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.

— Я не знал, что оно так называется, сэр.

— Но я надеюсь, что ты уже знаешь, что показывает это зеркало? — поинтересовался Дамблдор.

— Оно… ну, оно показывает мне мою семью… — неуверенно начал Гарри.

— А твой друг Рон видел самого себя со значком первого ученика школы.-Дамблдор не спрашивал, а утверждал, будто действительно знал все, что происходит в этой школе.

— Оно показывает нам то, что мы хотим увидеть, — медленно с каплей грусти выговорил Гарри.

— И да, и нет, — негромко заметил Дамблдор. — Оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания. Ты, никогда не знавший своей семьи, увидел своих родных, стоящих вокруг тебя. Рональд Уизли, всю жизнь находившийся в тени своих братьев, увидел себя одного, увидел себя лучшим учеником школы и одновременно капитаном команды-чемпиона по квиддичу обладателем сразу двух Кубков — он превзошел своих братьев. Однако зеркало не дает нам ни знаний, ни правды. Многие люди, стоя перед зеркалом, ломали свою жизнь. Одни из-за того, что были зачарованы увиденным. Другие сходили с ума оттого, что не могли понять, сбудется ли то, что предсказало им зеркало, гарантировано им это будущее или оно просто возможно?

Дамблдор на мгновение замолчал, словно давая Гарри и профессору, только что посмотревшему в зеркало время на размышление.

— Завтра зеркало перенесут в другое помещение, Гарри, — продолжил он. — И я прошу тебя больше не искать его. Но если ты когда-нибудь еще раз натолкнешься на него, ты будешь готов к встрече с ним. Будешь готов, если запомнишь то, что я скажу тебе сейчас. Нельзя цепляться за мечты и сны, забывая о настоящем, забывая о своей жизни. А теперь, почему бы вам, профессор Маршалл не проводить юного гриффиндорца в его спальню?

— Да, конечно, Директор.

Весь их путь прошел в молчании. Каждый думал о чем-то своем. Катарина даже не знала отправлять Поттера на отработки за ночные гуляния или пустить все на самотёк, потому что даже сам Директор знал об этом.

— Спасибо, — тихо произнес мальчишеский голос.

— Что? — эта фраза вывела Катарину из собственных мыслей.

— Спасибо Вам за шоколадную лягушку…ну…и за тролля…и за то, что Гермиону не сдали. Нужно было тоже подарить вам что-то на Рождество…простите, — уже у входа в гостиную говорил мальчик.

— О Мерлин! Ну чего ты, — Катарина по-матерински обняла Гарри. — Не стоит, все в порядке! Если что-то еще вдруг случится или тебе понадобится помощь — можешь обращаться!

Гриффиндорец благодарно улыбнулся и скрылся за картиной Большой Дамы, назвав ей пароль. А Маршалл подумала о том, что если бы у нее был сын, она бы хотела, чтобы это был Гарри.